По следам зверя (джен)

Вечерний воздух Нью-Йорка был наполнен звуками и запахом свежести после прошедшего дождя. Идущая неспешным шагом по тротуару девушка, время от времени бросала взгляд на витрины мелькающих мимо магазинчиков. Возле некоторых она на время задерживалась, а потом шла дальше. На улице уже стемнело, и диск луны выглядывал из-за облаков. До дома оставалось ещё несколько кварталов, и можно было бы воспользоваться метро или такси, но ей хотелось пройтись — тем более, время еще не позднее. Проходя мимо парка, она решила свернуть на тропинку. Мама частенько твердила ей, что после заката в такие места лучше не соваться. Но Кэролайн захотелось послушать, как шепчутся деревья в темноте, почувствовать, как лёгкий ветерок, наполненный свежестью дождя, будет играть с ее белокурыми прядями и мягко касаться кожи. Счастливая улыбка не сходила с лица Кэролайн. Ей нравился город, нравилось гулять вот так. С мамой порой было тяжко, но она старалась не спорить. Просто, как все подростки, иногда нарушала правила — как сейчас.

Фонари разгоняли темноту, их свет проникал сквозь листья клёнов, освещая ей путь сквозь парк. Кэролайн не торопилась — мамы всё равно ещё нет дома, ведь с тех пор, как Элизабет Форбс назначили на должность капитана Убойного Отдела, она частенько задерживалась на работе. Взгляд скользил вдоль деревьев. Их знакомые очертания в темноте приобрели немного зловещий оттенок. А ведь сколько раз они с Еленой и Бонни гуляли здесь днём? Шум улиц был почти не слышен, и Кэролайн на минутку остановилась. Прикрыв глаза, она вдохнула полной грудью воздух. Всё-таки в парке ей нравилось — так тихо и спокойно здесь было. Она не в первый раз проходить по тенистым аллеям вечерами, и всегда всё заканчивалось хорошо. Вот и сейчас, открыв глаза, девушка продолжила свой путь мимо деревьев, по асфальтированной дорожке парка.

До выхода ей было ещё шагать и шагать, когда вечерний воздух разрезал звук хрустнувшей ветки. И Кэролайн, на мгновение замерев, быстро осмотрелась. Ни единого движения или звука шагов, лишь было слышно, как шелестели листья. От страха, от нервов, в ушах гулко застучал собственный пульс, и сразу в сознании всплыли предостерегающие слова матери о том, что от парков ночью лучше держаться подальше, особенно в последнее время. Кэролайн запоздало вспомнила об экстренных сообщениях в СМИ — первые полосы и новостные ленты телевидения не раз сообщали о нападении дикой собаки в парках по ночам. Нервно сглотнув, она двинулась дальше. Торопливым шагом Кэролайн стремилась как можно скорее покинуть любимое место. Она не прошла и половины пути, как краем глаза уловила движение в кустах. Встав как вкопанная, девушка испуганно вглядывалась во тьму. Всё вновь казалось таким тихим, спокойным. Она уже подумала, что тот звук ей просто померещился, как говорится — у страха глаза велики. Облегченно выдохнув, Кэролайн собралась продолжить путь, а потом увидела, как ветки кустарника разошлись в стороны.

Мускулы играли под кожей зверя, выбравшегося на парковую аллею. Он не спешил нападать. Словно знал очевидное — жертве не спастись. Жёлтые глаза светились дьявольским огнём, животное медленно приближалось к застывшей посреди парка одинокой фигуре. Кэролайн закрыла глаза. Всё это казалось какой-то шуткой. Ей просто мерещится, вот и всё. Ну не может ничего плохого случиться с ней, ведь её мать работает в полиции.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста... — слова слетали с уст.

Кэролайн открыла глаза, но её молитва не была услышана. Зверь стоял напротив и смотрел на неё. Из приоткрытой пасти на тротуар капала слюна. Девушке хотелось кричать, но страх мешал. Сковывал. Хотелось бежать, чтобы оказаться сейчас дома, под маминой защитой. Но всё, что она смогла — это сделать короткий шаг назад. Зверь не двигался, позволяя ей хорошенько рассмотреть себя. В памяти всплыли слова матери о том, что все нападения совершены собакой. Большой, размером с лошадь, собакой. Но стоя сейчас здесь и разглядывая зверя, Кэролайн засомневалась — животное, стоявшее напротив, хоть и походило на пса, но жёлтые, словно звёзды, глаза зверя намекали совсем не на домашнее происхождение.

Стоило зверю сделать новый шаг в её сторону — и оцепенение пропало. Ночной воздух разрезал громкий крик, и животное на короткий миг прижало уши к голове. А потом громко зарычало. Взвизгнув, Кэролайн бросилась бежать. Тренировки в школе помогли, но она слышала за спиной стук когтей об асфальт и тяжёлое дыхание. Страх гнал её прочь, заставлял бежать быстрее. Оглядываться страшно, и Кэролайн этого не делала. Всё слилось перед глазами. Бег прервался неожиданно — удар лап в спину, и девушка рухнула. Боль от соприкосновения с асфальтом была ничем по сравнению с болью, которую она почувствовала, когда зубы животного впились ей в щиколотку.

Кэролайн отчаянно царапала ногтями асфальт, пытаясь вырваться, но зверь тащил её в противоположную от выхода сторону. Слёзы текли по щекам. Ей хотелось домой — к маме, в безопасность. Но она так далеко от неё. Очередной крик сорвался с губ, когда животное сжало челюсти, и Кэролайн почувствовала, как хрустнули кости. Потом всё на мгновение померкло. Она уже не могла кричать, только, закрыв глаза, плакала и вскоре почувствовала прикосновение холодного носа к щеке. Открывать глаза не хотелось. Мокрый язык прошелся по лицу, а потом за щелчком зубов наступила бесконечная тьма.

* * *

После похорон прошла неделя. Лиз сидела в кабинете и листала очередное дело, но мозг не усваивал информацию. Внутреннее оцепенение, поглотившее её после того, как она увидела тело дочери в морге, так и не прошло. Она ругала себя, что недостаточно строга была с ребёнком, что порой смотрела сквозь пальцы на глупые поступки, например — прогулки по парку в тёмное время суток, да ещё и в одиночку. Злость в свой адрес мешала, но Лиз постаралась отрешиться от неё. Нужно всё трезво обдумать. Отложив бесполезную папку в сторону, женщина оперлась локтями о стол и, прикрыв глаза, прикоснулась лбом к сложенным ладоням. Перед глазами мелькали события десятидневной давности. Сотрудники не хотели подпускать её к телу, не хотели, чтобы она видела дочь такой. Даже её подруга, Мередит Фелл, пыталась выставить её из морга. Но женщина настояла.

И вот сейчас, вид растерзанного тела дочери снова возник перед глазами. Ей предлагали взять отпуск и не выходить на работу. Но Элизабет отказалась. И сидя за столом в своём кабинете, она перебирала в сознании варианты расправы над тварью, убившей её девочку. Эти убийства начались около полугода назад. Происходили по ночам, обычно в парках, иногда — в окрестных районах. Почти всегда на небе светила полная луна. Лиз открыла глаза и взяла из верхнего ящика папку, в которой хранились все материалы по делу. Местная пресса обозвала его «Оборотень на Манхеттене».

Все улики свидетельствовали о том, что на жертв нападало животное. Следы на земле и асфальте, укусы, рваные раны, нанесённые острыми, как иглы, зубами. Только анализ ДНК каждый раз всё путал — в структуре цепочки, помимо генов зверя, были найдены и человеческие. И этого капитан Элизабет Форбс не могла никак понять. Та часть, что принадлежала зверю, была идентифицирована как волчья, но вот остальная, что это человек женского пола. В первый раз эксперты решили, что с ДНК нападавшего смешалась ДНК жертвы. Но вскоре выяснили, что это не так — у убитой был совсем другой генотип. В последующий раз всё повторилось. Только теперь было с чем сравнивать. И новые образцы предполагаемого убийцы были идентичны с предыдущими образцами. Если бы Лиз верила в сверхъестественное, то решила бы, что все убийства совершает оборотень. Но она не верила. Нет, в мире хватало зла, но оно не выходило за рамки того, что можно объяснить с научной точки зрения. Вот и сейчас, она уверена, что рациональное объяснение этому есть. Кто-то с ними играет. За нападениями, которые кажутся беспорядочными, стоит человек с определенной схемой.

А раз так, то его можно найти и арестовать. Только вот её дочь это уже не вернёт. И других жертв тоже. За все эти месяцы они так и не продвинулись в поиске. Более того — так и не смогли предотвратить хотя бы одно нападение. Лиз чувствовала себя усталой и разбитой. Все эти дни она ловила на себе сочувствующие взгляды коллег. Она упрямо поджимала губы и твердила, что найдёт виновного. Но правда была в том, что боль мешала ей. Сейчас она подумала о том, что нужен взгляд со стороны.

Взяв в руку лежавший на столе телефон, она быстро пролистала список контактов. Нужный отыскался довольно быстро, и Лиз, недолго думая, нажала кнопку вызова. Один гудок, другой, она уже начала думать, что ей не ответят. Но потом...

— Элизабет, хотел бы я сказать, что рад твоему звонку. Но не могу. Я в курсе случившегося. Прими мои соболезнования.

— Спасибо, Элайджа. Хочу попросить тебя о помощи. Ты ведь всё ещё занимаешься частным сыском?

— Да. Дай угадаю — тебе нужна помощь с поиском виновного?

— Ты, как всегда — попал точно в цель. Материалы я...

— Я заеду. В течение часа, примерно, буду у тебя.

— Спасибо. Буду ждать.

Сбросив вызов, Лиз перестала сдерживать слёзы. Её девочка, её маленькая девочка мертва. И ничто в этом мире не способно это исправить.

* * *

Для него прошла, наверное, вечность, а на самом деле минута. Возвращаться в прошлое не хотелось. Именно по этой причине он так и не решался позвонить Элизабет, когда узнал о смерти её дочери. Но, похоже, у судьбы совсем другое мнение на этот счёт, иначе, почему она сама позвонила? Элизабет Форбс, капитан Форбс, но в прошлом, в его прошлом — детектив Форбс. Женщина, бок о бок с которой он работал не один год. Жалел ли он, что покинул ряды уполномоченных защитников города? Сложно сказать. Просто обстоятельства сложились так, что выбора у него не оказалось. Но всё это сейчас не имело значения. Он прекрасно понимал, каково сейчас Лиз — пережил это на себе, когда его младший брат и родители погибли в аварии. Очень давно он дал себе обещание, что сделает всё, чтобы другим не пришлось переживать подобные трагедии. Поэтому в своё время выбрал службу в полиции. Поэтому же затем ушёл из неё.

Полицейский участок встретил его такими привычными и почти забытыми звуками — звонки от попавших в беду, переговоры сослуживцев, болтовня у кофейного столика, ругань задержанных с теми, кто их привёл, — всё это он слышал последний раз два года назад. И вот сейчас снова. На входе его задержали, но ненадолго. Одного звонка капитану хватило, и вот он на знакомой территории. Большинство присутствовавших не обратили на него внимания, ведь в участок для разговоров часто заглядывают люди. Но были и те, кто наблюдали за ним: некоторых из них он знал прежде, кого-то видел впервые. До кабинета капитана Элайджа добрался без задержек. Никто так и не попытался его остановить.

На его стук раздалось вежливое: «Войдите», — и, открыв дверь, Элайджа попал в кабинет нынешнего капитана Убойного Отдела. Лиз встретила его хоть и грустной, но тёплой улыбкой. Сколько они не виделись? Видеть её такой непривычно. Элайджа помнил её другой: всегда собранной, всегда уверенной в себе. А нынче в уголках глаз затаились морщины. Во взгляде — боль и отчаяние. Лиз не осталась сидеть за столом, а выбравшись, подошла ближе. Рукопожатие, наверное, было бы правильней, но Элайджа пренебрёг им — заключив Лиз в объятия, он крепко прижал её к себе.

Отступив и присев на край стола, Лиз взяла в руки заранее подготовленную флэшку.

— Здесь всё, что на данный момент есть у полиции по всем убийствам.

Убийствам? Довольно странное заявление, но Элайджа не решился спросить, почему все случаи Лиз сочла убийствами. Ведь, насколько известно, в ранах найдена ДНК животного. Забрав флэшку из дрожащих пальцев, Элайджа убрал её в карман — содержимое он посмотрит чуть позже, дома или в рабочем кабинете, без разницы, ведь он пообещал помочь.

— Займусь этим сегодня же.

Лиз, согласно кивнув, на несколько секунд сжала его ладони своими. Элайджа отчётливо видел, с каким трудом ей удаётся сдерживать слёзы. Так и хотелось сказать, что делать этого совсем не нужно, ведь он её прекрасно понимает. Но он промолчал.

За разговором о последних событиях Элайджа не заметил, как пролетел час. За это время Лиз успела поделиться с ним всеми своими мыслями и фактами о событиях, а также и тем, что написано в отчётах коронера и детективов. Смысла в разговоре с детективами, ведущими дело, пока не было. Элайджа хотел вначале изучить всё, а уже потом задавать вопросы. И не только детективу. Также нужен разговор с коронером, но это не сейчас.

Прощание прошло в спокойной обстановке. Похоже, их разговор помог Лиз взять себя в руки. Впрочем, она ведь прекрасно знала, что если он обещал, то сделает всё возможное, чтобы найти виновного. Он мог бы вернуться на работу, но вместо этого решил поехать домой. Там он сможет без посторонних лиц всё изучить.

К моменту его прибытия дом пустовал, что было не удивительно. Финн, как и Клаус, занят на переговорах с другой фирмой, Фрея в отъезде, Ребекка и Кол тоже находились в другом городе. Самые младшие из его многочисленной родни проводили свободное время как хотели, благо — деньги и статус позволяли.

Сменив костюм на джинсы и футболку, Элайджа устроился со всеми удобствами на кровати. Свет от экрана ноутбука являлся единственным источником освещения, пока он изучал материалы. Помимо отчётов коронера, детективов и фотографий с мест преступлений, на флэшке также была подробная карта, на которой отмечены все случаи нападения. Прочитав всё, Элайджа закрыл ноутбук и на несколько секунд зажмурился. Нужно всё обдумать. События никак не желали укладываться в ровную линию. Жертвы обоих полов, убиты в разных частях города. Единственное, что их объединяло, так это возраст — самой младшей шестнадцать, самой старшей двадцать два.

Большая часть нападений произошла во время полнолуния. Такое чувство, что кто-то хотел запугать жителей «Большого яблока» небылицами, ведь истории об оборотнях слышали все. Элайдже это не нравилось. Прежде, чем он поговорит с Мередит и с детективами, ему необходимо было самому взглянуть на места нападения. Последнее произошло десять дней назад, и есть лишь вероятность, что уцелели хоть какие-то следы. Наверное, это будет ошибкой, но ему хотелось увидеть всё глазами нападавшего и жертвы. А для этого требовалось тёмное время суток, впрочем, его не долго ждать — солнце уже склонилось к горизонту, и скорее всего к моменту, когда Элайджа доберётся до места, уже взойдёт луна.

Сборы не отняли много времени. Пистолет занял своё привычное место в кобуре, ведь идти туда, где дикое животное нападало на людей, безоружным, было бы безумием с его стороны. Решив не переодеваться, мужчина просто обулся в удобные кроссовки и, прихватив из шкафа куртку, спустился вниз. Братья ещё не вернулись — либо совещание затянулось, либо сразу разъехались по своим другим делам. Звонить и выяснять он не стал — не подростки, сами разберутся. К тому же, если бы случилось что-то серьезное, ему бы уже позвонили.

Улицы города встретили его вечерней прохладой. Обычная городская суета для этого времени суток — люди спешили по своим делам, кто-то торопился домой к родным, кто-то, наоборот, спешил занять вакантное место в одном из многочисленных клубов. Элайджу не интересовали ни те, ни другие. Десять дней назад на небе светила полная луна, но сейчас она походила на серп. До новолуния рукой подать. Через поток машин детектив без особого труда добрался до нужного места.

Оставив машину на стоянке возле торгового центра, что возвышался на противоположной от парка стороне, Элайджа перешёл дорогу и ступил на дорожку вдоль деревьев. Света от фонарей ему вполне хватало, чтобы безошибочно найти место нападения. Но там он решил использовать фонарик, который прихватил заранее, и яркий луч охватил дорожку, деревья и кусты. Жёлтую ленту, огораживающую место преступления, уже убрали, ведь эксперты собрали все интересующие полицию улики. А вот кровавые следы волочения тела по асфальту ещё остались. Проследив за ними до кустов, Элайджа осмотрелся. На асфальте местами попадались кровавые отпечатки лап похожие на собачьи. Но отличие всё-таки было. Сделав несколько снимков для себя, он прошёл по следу дальше.

Ему было не впервые работать в подобных условиях — когда на улице темно, но нужно что-то искать. И потому Элайджа спокойно исследовал место нападения. В конце концов, Убойный Отдел — не место для чувствительных натур, так что кровь на асфальте для него — вполне привычное зрелище. Присутствия зверей не было слышно, но детектив всё равно периодически оглядывался. Не хотелось бы нарваться на какого-нибудь идиота, каких вполне хватало, особенно — в тёмное время суток, кто мог напасть ради развлечения или выгоды. За время службы Элайджа достаточно повидал таких. Он не раз сталкивался и с тем, что жертва давала отпор, и доставалось уже напавшему. Не повезет тому, кто сунется к нему самому.

На траве следов осталось не меньше. Кое-где пятна крови, местами — сломанные или вырванные растения. Судя по всему, Кэролайн была ещё жива, когда зверь тащил её к деревьям. Элайджа старался думать о девушке как о ещё одной жертве, а не о той, кого знал много лет. Он помнил её ещё малышкой.Они познакомились, когда он только начал работать в участке — Лиз устраивала у себя на заднем дворе барбекю, и он пришёл по приглашению хозяйки. Это помогло ему влиться в коллектив. И вот теперь Лиз обратилась за помощью. Мог ли Элайджа отказать ей? Конечно, нет.

Парк казался пустынным. Городской шум раздавался где-то вдали. Ни шагов, ни разговоров не слышно. Его это вполне устраивало. Никто не мешал. Отпечатки лап довольно крупного животного обнаружились на земле, чётко отпечатавшись на мягкой почве. Собак такого размера мало. Крупные породы, конечно, есть, но Элайджа уверен в одном — такими огромными лапами похвастаться могут единичные особи. Его смущало одно — он сотни раз видел следы, оставленные собаками, но этот от них чем-то отличался. Решив разобраться с этим дома, Элайджа собрался уходить, когда боковым зрением заметил движение за деревьями.

Рука машинально потянулась к пистолету. Кто-то шёл не по парковой аллее, а крался кустами, и детективу это не понравилось. Направив луч света в сторону движения, мужчина достал пистолет из кобуры. Он привык отстраняться, загонять страх в дальний угол, ведь при его работе иначе нельзя. Только вот то, что выхватил луч из темноты, ему пришлось не по душе. Тёмная, почти чёрная шерсть покрывала тело животного, что медленно двигалось в его сторону. И Элайджа мог точно сказать — это никакая не собака. Строение тела, цвет глаз, зверь куда больше походил на волка, на матерого волка, но никак не на одного из представителей их одомашненной версии.

Делать резкие движения опасно — это он точно знал, но касалось это собак, а как отреагирует волк — неизвестно. Вопрос о том, как зверь оказался в шумном мегаполисе, мужчина решил оставить на потом. Сейчас куда больше волновало возможное нападение. Вероятность, что это животное не имеет отношения к последним трагическим событиям, минимальна. Вряд ли в городе, находящемся далеко от леса, могло быть несколько таких здоровых волков. Хищник пока не нападал, но старался уйти в сторону от обличающего луча света. Застыв, Элайджа ждал дальнейших действий. Время словно замедлилось.

В висках стучала кровь, а в мыслях Элайджа проклинал себя за идею осмотреть место нападения именно вечером. Впрочем, откуда ему было знать, что зверь появится снова, ведь раньше его не замечали на местах прошлых нападений. Хотя, скорее всего это оттого, что никому в голову не приходило проверять. Рука затекла, и детектив лишь слегка пошевелился, но этого оказалось достаточно для провокации. Зверь атаковал, и довольно быстро для своей конституции. Звук выстрела разрезал царившую тишину, за ним последовал визг волка. Падая под тяжестью звериного тела, Элайджа успел рефлекторно прикрыться выставленной вперёд рукой, в которую тут же впились зубы. Зверь промахнулся — клыки только слегка оцарапали кожу и сомкнулись на рукаве.

Злобно рыча, волк дёрнул его на себя. Из-за боли в руке Элайджа разжал пальцы, и пистолет упал в траву. Пока зверь яростно терзал рукав куртки, похоже, толком не понимая, что немного промахнулся, детектив искал в траве оброненное оружие. В тот момент, когда хищник разжал челюсти, собираясь напасть снова, под пальцы попало что-то продолговатое и металлическое. Не задумываясь о том, что это, Элайджа нанёс быстрый удар, целясь в шею животного. Раздавшийся громкий скулёж на секунду его оглушил. Волк отступил, продолжая трясти головой и скуля. Элайджа наконец-то нашёл пистолет, но к тому моменту, когда он взял его в руку, чтобы добить противника, волк скрылся в темноте.

Облегчённо переводя дух, мужчина поднялся с земли, попутно стряхнув с одежды листву. Рука в месте укуса ныла. Подняв с земли фонарик и вернув пистолет в кобуру, Элайджа, задрав рукав и осмотрел рану. Зубы зверя проникли не глубоко, считай, царапина. Наносить визит в больницу не было смысла — все необходимые прививки сделаны не так давно. А из отчёта он помнил, что в слюне животного возбудителя бешенства обнаружено не было. Расправив рукав, Элайджа осмотрелся. Ему хотелось знать, чем он ранил животное, ведь на том предмете осталась кровь. Потратив на поиски пару минут, он уже собирался уйти ни с чем, как вдруг луч света попал на что-то блестящее. Подняв вещь с земли, мужчина улыбнулся. Странным металлическим предметом оказалась ручка, подаренная ему четыре года назад на двадцатипятилетие братом. К ней тогда ещё прилагался дневник — Никлаус угадал с подарком, впрочем, как и всегда. Серебряный корпус изделия блистал в свете фонарика. Элайджа обернул ручку носовым платком и убрал в карман. В конце концов, на ней кровь волка, а это улика.

Преследовать хищника не имело смысла, но Элайджа упрямо следовал по кровавому следу. Всё говорило о том, что зверь уже исчез. Решив, что волка можно найти и позже, ведь теперь известно, что тот возвращается на места нападения, он поспешил покинуть парк. Утром нужно будет осмотреть ещё раз карту с отметками. Они могут показать территорию, в которой обитает волк. И уже исходя из этого, сыщик сможет найти животное и уничтожить.

Не встретив препятствий по пути домой, Элайджа довольно быстро добрался до особняка. В гараже, куда он поставил машину, находились и автомобили его братьев — это значит, Никлаус и Финн уже вернулись.

Свет, лившийся из-под двери кабинета, подсказал, где можно отыскать старшего брата, но Элайджа решил не беспокоить Финна. Тот всегда в делах, и сейчас, наверняка, изучает бумаги. Нижний этаж пустовал, свет был приглушён или отсутствовал вовсе, и не задерживаясь более, Элайджа поднялся на второй этаж. Нужно было более внимательно осмотреть руку и промыть рану.

Он отправился прямиком к себе. Хотелось отдохнуть. Только в комнате его ждал посетитель. Никлаус с удобством расположился в кресле и при его появлении отложил на стол книгу. Приветственная улыбка младшего брата сменилась тревогой в глазах, и, проследив за его взглядом, Элайджа чуть не выругался. Сдержаться удалось в последний момент. Рукав куртки весь пропитался кровью.

— Всё в порядке? — покинув кресло, Никлаус в два шага оказался рядом.

Машинально кивнув, Элайджа попытался избавиться от куртки, но рука плохо слушалась. Похоже, рана оказалась глубже, чем ему показалось в самом начале.

Воздух с тихим свистом вырывался сквозь зубы, пока Никлаус помогал ему снять верхнюю одежду. Облегченно выдохнув, Элайджа направился в ванную, как только брат избавил его от куртки. Руку до локтя жгло, и это было странно. Кровь до сих пор тонкими струйками вытекала из ран, нанесённых звериными зубами. Повезло, что зверь не успел сжать челюсти. Ему уже случалось получать травмы на работе, и он прекрасно знал, как действовать в подобных обстоятельствах. Промыв и обработав укус антисептиками, Элайджа наложил повязку и вернулся в комнату. За это время брат никуда не ушёл и сидел в ожидании.

Беспокойный взгляд, брошенный на повязку, и незаданный вопрос, на который Элайджа поспешил ответить.

— Звонила Лиз. Я обещал помочь.

Никлаус кивнул. Спрашивать что-то ещё тоже не стал. Элайджу это не удивило — слишком хорошо они знали друг друга. Брат, хоть и не был знаком с Форбсами, прекрасно его понимал. Им всем пришлось нелегко, когда погибли родители и Хенрик. Дочь Элизабет была всего на пару лет старше их младшего брата.

— К врачу не хочешь обратиться?

— Нет.

Мотнув головой, Элайджа устроился на кровати. Хотелось лечь и уснуть.

— Если что, то я у себя.

— Хорошо.

Неожиданная усталость навалилась тяжёлым грузом. Шаги брата уже стихли, но вставать, чтобы закрыть дверь, Элайджа не стал. Вместо этого, включив ночник, он позволил себе закрыть глаза. Если завтра не станет лучше, то, пожалуй, он всё-таки обратится к врачу, хорошо что есть знакомые, связанные с медициной. А сейчас только отдых.

* * *

Пустая квартира встретила вернувшуюся со смены Лиз Форбс всё ещё непривычной тишиной. Раньше, пока Кэролайн была жива, дома всегда звучала либо музыка, либо звуки из телевизора. Дочь не умела быть тихой. Устало бросив на тумбочку ключи, Лиз прошла в комнату — там царила тьма. Включив свет, женщина окинула пустым взглядом гостиную. Молчаливый телевизор стоял у дальней стены, напротив него диван и пара кресел. Частенько, забравшись на них с ногами, Кэролайн и её подруги смотрели фильм и обсуждали его. Иногда Лиз удавалось застать их за обсуждением одноклассниц или одноклассников, и она этому не препятствовала.

Думать не хотелось. Лиз поспешила принять душ и переодеться в домашнюю одежду. Она не раз за эти дни задумывалась о том, чтобы переехать, но каждый раз отгоняла мысль прочь. Да, в этой квартире полно напоминаний о дочери, и они причиняют боль, но в то же время они — источник воспоминаний. Лиз же направилась на кухню — там её ждала та же тишина и кружка горячего какао перед сном, но звонок в дверь заставил изменить планы.

Открыв дверь, Лиз на мгновение застыла. Гостью она узнала сразу, хоть они и не виделись несколько лет. В последний раз с Джоди Миллс она встретилась на одной из полицейских конференций. Лиз уже и не помнила, чему та была посвящена. Но видеть свою подругу из академии было приятно. Вот и сейчас Лиз не стала медлить и отошла в сторону, приглашая гостью войти. Стоило двери захлопнуться, как Форбс оказалась заключена в крепкие объятия.

— Мне жаль. Очень жаль.

Лиз прекрасно могла понять, о чем сейчас Джоди. Пару лет назад её сын и муж погибли. Лиз хотела съездить и поддержать подругу, но не смогла. Кэролайн заболела.

— Спасибо.

— Надо выпить.

Лиз, пряча слёзы, кивнула. Тут она полностью согласна с Джоди. Выпить просто необходимо. Не теряя времени даром, они прошли на кухню, где Лиз раскупорила спрятанную на крайний случай бутылку виски и наполнила бокалы — совсем чуть-чуть, но ни ей, ни Джоди такая порция не навредит. Только после этого Лиз смогла успокоиться.

Разговорившись, она не заметила, в какой именно момент речь зашла и о смерти Кэролайн. Джоди максимально тактично задавала вопросы, а она рассказывала подробности дела. Все детали, касающиеся нападений, произошедших за полгода. Вначале Лиз не заметила, как при слове «волк» нахмурилась подруга, как изменилось положение тела. И сами вопросы стали другими. Но, когда обратила внимание, задала только один вопрос, на который тут же получила шокировавший её ответ. Что нападения, возможно, совершил оборотень.

Утверждение показалось сперва безумным, пока Джоди не рассказала Лиз свою историю, которая тоже походила на выдумку. Но предъявленные снимки доказывали обратное. Джоди дала Лиз время переварить полученную информацию, а потом предложила вызвать знакомых охотников для розыска оборотня. Самой же Джоди нужно было возвращаться в свой город — там её ждала работа. Обдумав всё, Лиз согласилась. Только вот под давлением фактов и доказательств призналась, что привлекла к расследованию своего друга. После её слов Джоди тут же предложила отменить договоренность с ним, но Лиз, слишком хорошо знавшая Элайджу, объяснила, что он уже пообещал помочь, а значит, отговорить его не выйдет. Обсудив всё, Джоди позвонила своим знакомым спецам и после кратких объяснений получила их согласие.

* * *

Разбудивший его звонок показался Элайдже слишком громким, словно кто-то поставил звук на максимум. Захотелось выругаться, но он только взял трубку в руку. «Лиз Форбс» -значилось на дисплее. И в сознании мелькнула тысяча вопросов, одним из которых был «зачем Лиз звонить в такую рань?». Не решила же она, что он нашёл что-то меньше, чем за сутки?

— Да.

— Извини, если разбудила.

— Ничего страшного.

— Кое-что произошло. И, в общем, я кое-кому дала твой адрес. Они при встрече всё объяснят. Элайджа, пожалуйста, выслушай их. Знаю, всё, что будет сказано, тебе, скорее всего, покажется безумным. Но всё это правда.

— Ладно. Как их зовут?

— Дин и Сэм Винчестеры.

Просьба Лиз ему показалась немного странной. Эти двое, о которых зашла речь... Кто они такие и что могут рассказать? Ещё более интересно, что им известно о подобных нападениях? Впрочем, Лиз пообещала, что все прояснится при встрече. А пока ему нужно сменить повязку, позавтракать, да и просмотреть документы ещё раз не помешает.

Из головы не шёл странный сон. В точности он его не помнил. Только вот было странное ощущение — словно всё происходило наяву. Запахи леса, звук от шуршащей под ногами листвы, а ещё такое чувство, что он передвигался на четвереньках — это было более чем странно. Словно вовсе не его тело и не его разум.

Решив разобраться с этим позже, Элайджа достал аптечку. Рука уже не болела, но сменить повязку не помешает. Размотав бинт, он меньше всего ожидал увидеть то, что от укуса не осталось и следа. Но ведь вчерашнее нападение ему не приснилось — об этом четко говорило присутствие крови на порванном рукаве куртки. Появилось множество вопросов, на которые он хотел бы получить ответ, и как можно скорее. Только кто сможет всё объяснить?

От размышлений отвлёк звонок в дверь. Двух парней, стоявших за ней, он не знал, но ведь Лиз его предупредила о гостях.

— Дин и Сэм?

Парни синхронно кивнули.

— А вы Элайджа?

Подтвердив кивком правильность их вывода, Элайджа впустил утренних гостей. Ему хватило минуты, чтобы оценить и движения, и внешний вид. Парни хоть и выглядели расслабленными, но имела место настороженность.

— Лиз сказала, что у вас есть информация по делу.

Услышав вопрос, парни переглянулись.

— Да.

Ответил, если Элайджа правильно понял, Дин.

— Рассказывайте, — уже на кухне, готовя себе завтрак, от которого гости отказались, попросил Элайджа, сославшись на Джоди и Лиз. Винчестеры снова переглянулись.

— У нас только маленькая просьба: прежде чем решать, не спятили ли мы, дослушайте до конца.

Просьба показалась Элайдже странной, но и Лиз тоже упоминала, что рассказ его удивит. Потому он принял их предложение.

И последующий рассказ этих двоих походил на фильм ужасов. Ведьмы, вампиры, демоны, оборотни. Винчестеры, если это конечно их настоящая фамилия, утверждали, что все эти создания существуют в реальности, а их семейное ремесло — на них охотиться. Раньше он бы выставил их за дверь. Только просьба Лиз, собственное обещание и исчезнувшая рана от укуса не давали ему так поступить.

Закончив экскурс в паранормальное, Винчестеры молча уставились на него. А Элайджа не знал, что им ответить. Ещё вчера всё было таким обыкновенным, а сегодня всё изменилось. Вчерашний странный зверь, не испугавшейся выстрела, но сбежавший после ранения серебряной ручкой. Странный сон о ночном скитании в лесу. И те ощущения из сна. Словно он передвигался на четырех лапах. Вкус крови на языке. Всё это было так реально, и в то же время абсолютно немыслимо.

— Послушайте, я понимаю, как это звучит. Словно два психа рассказывают вам сюжет очередного ужастика. Но это правда.

На это заявление Элайджа только усмехнулся. Да они правы, и не будь вчерашних событий, он бы с такой чушью не согласился. Но факты — вещь упрямая. Вопрос в том — рассказать или нет. Ведь, если он правильно понял, вчерашний его знакомый — оборотень. А эти двое их истребляют. Нет, вначале лучше всё узнать и как можно подробнее, а уже потом принять решение.

— Дин, я ведь правильно понял? — один из охотников утвердительно ему кивнул. — Хорошо. Так вот, Дин, кто же, по-вашему, совершил все эти нападения?

Парни удивлённо переглянулись. Элайджа их прекрасно понимал. Они, наверняка, ожидали, что после их рассказа последует скандальное отрицание и нежелание принять их правду. Только детективу было не до излишних спектаклей, и он сразу перешёл к делу.

— Вас удивляет моя реакция? Лиз попросила вас выслушать. А она тот человек, которому я доверяю. Сомневаюсь, что она отправила бы вас ко мне, не проверив всё.

— Оборотень. Вот кто, скорее всего, совершил все эти нападения.

В голосе Дина ему послышались нотки сомнения, и потому Элайджа решил переспросить.

— Точно оборотень? Мне показалось, или вы в этом сомневаетесь?

— Дело в том, что они обычно вырывают сердца. Но здесь этого нет, — произнес молчавший до этого Сэм.

Кивнув своим мыслям, Элайджа задумался. Ему хотелось задать ещё кучу вопросов. Ведь об оборотнях он знал только из фильмов, и вполне возможно, что большая часть из этого ложь.

На деле, его интересовало буквально всё. Начиная от способа убийства и заканчивая возможностью контроля над зверем. Поэтому, промолчав какое-то время, он стал задавать вопросы. По словам Винчестеров, оборотни делились на два вида: рождённые и обращённые. В отличие от обращённых, истинные могут обращаться вне зависимости от фазы луны. Убить оборотня можно серебряной пулей. И контроль над животным «я», по их словам, был возможен. Главное — найти способ изоляции для предотвращения убийства людей. А для этого лучше всего подойдёт помещение, из которого зверь не сможет выбраться. К сожалению, правдой оказалось и то, что заразиться можно через укус.

Выслушав Винчестеров, Элайджа решил умолчать об укусе. Сперва нужно убедиться в том, что всё это не выдумка. Да и не факт, что убийца точно оборотень, ведь нападавший просто разрывал жертв, но не вырывал сердца. Так что вполне возможно, это существо другого вида.

Первым делом решили разобраться с ареалом обитания оборотня, карта, с обозначенными местами нападений, переданная Лиз на флэшке, в этом помогла. Потратив на изучение какое-то время, мужчины определили примерное место обитания монстра. После этого состоялся довольно странный разговор с человеком по имени Гард. Как объяснили Винчестеры, это ещё один охотник, который довольно тесно знаком с оборотнями. Беседа с ним внесла новые предположения и возможности — знакомый Винчестеров подтвердил информацию, что они дали. А потом упомянул про другой вид оборотней, с которым охотники обычно не сталкивались. Те могли не только контролировать обращение, но и выбирать, быть ли им убийцами. Элайджа не вмешивался в беседу, лишь внимательно слушал и наблюдал за братьями. Всё это казалось каким-то нереальным. Вчера он ещё считал, что все кинематографические монстры просто выдумка, а сегодня двое абсолютно реальных и более чем серьёзных охотников на нечисть сидели в его доме. И он вместе с ними планировал разыскать и убить оборотня. Если сведения Гарда верные, то они имели дело с видом, с которым Винчестеры до этого не сталкивались. Единственно, что настораживало — не было известно об их возможностях к обращению через укус, а также о том, влияет ли на них луна? Это та информация, за пробелы в которой дотошному Гарду пришлось извиниться.

Неожиданный звонок Мередит Фелл, местного коронера, внёс еще больше ясности во все происходящее. Она подтвердила, что в слюне зверя обнаружена ДНК неизвестной женщины, во всех случаях нападения одной и той же. Также Мередит сказала, что гены-маркеры, принадлежащие животному, одинаковые. Все это подтверждало слова Винчестеров об оборотне. Элайдже оставалось гадать, что ждать лично ему. Ведь если верна информация о заражениях через укус, то что тогда? Он сам станет оборотнем? Если так, то нужно точно узнать, о каком виде идёт речь. Рисковать родными не хотелось. Но и добровольно подставляться под пулю он не собирался. Да и охотники убеждены, что процесс можно контролировать. Столько вопросов, и все пока без ответа.

* * *

Последующие за визитом дни превратились для него в сплошной калейдоскоп событий. После того, как еще раз подтвердилось, что ДНК животного принадлежит волку, Винчестеры предположили, что первоначальная версия верна, и виновником всех убийств является оборотень. Но с таким видом они дела не имели — это немного напрягало — желания попасть под раздачу у них не было.

Поиски продолжались. Винчестеры прекрасно знали своё дело, а Элайджа — своё. Изучив все данные, они сократили территорию поисков. Примерный район обитания волка был обозначен, и всё, что было нужно — это как можно скорее найти хищника и уничтожить. До полнолуния было ещё две недели, но все прекрасно помнили, что некоторые нападения произошли в совершенно случайные ночи.

Поиски захватили Элайджу, но он не забывал о своём первом столкновении с волком. А если быть точным, тело само напоминало об этом. Каждую ночь странные сны с ощущением участия в происходящем. Он не говорил о них Винчестерам, но днём проверял места, которые снились. И каково же было его удивление, когда однажды утром он обнаружил в одном из мест волчий след, именно там, где во сне блуждал сам. Уверенность, что он каким-то образом связан с напавшим на него зверем, росла. А с ней и осознание того, что нападение будет иметь последствия. По словам Винчестеров, лекарства от обращения не существует. Возникает вопрос — что предпринять дальше?

Погружённый в работу Финн совсем не интересовался очередным его расследованием. Никлаус же заявился в день визита охотников в его комнату ради того, чтобы узнать, всё ли хорошо. К тому времени Элайджа успел порядком устать. День на ногах в поисках правды слегка утомил даже его. Как только Винчестеры скрылись из виду, пообещав позвонить, если что-то узнают, он принялся искать информацию об оборотнях. Наверное, поэтому, на обеспокоенный взгляд брата, он просто показал руку, с которой исчез след от нападения. Затем пришлось рассказать обо всём. Тем вечером ему с трудом удалось выставить обеспокоенного Никлауса за дверь.

* * *

Ощущение надвигающейся беды росло с каждым днём. А сегодня оно навязчиво преследовало его с самого утра. Элайджа никак не мог понять причину тревоги, ведь до полнолуния ещё было время — сегодня новолуние. Но он почему-то был твёрдо уверен — должно что-то случиться. Все эти дни его преследовали только странные сны, пугающе похожие на явь. Но сегодня всё немного изменилось. В теле ощущалась неприятная дрожь.

Вечер приближался, а с ним надвигалось и чувство тревоги. Вместо привычного плодотворно проведённого дня, он практически всё время отлёживался в комнате и спал, да так крепко, что на телефоне скопились пропущенные вызовы не только от брата, но и от Винчестеров. Охотники его мало волновали. С ними только поиск оборотня и его устранение. Брат — другое дело. Ещё вчера Финн заявил, что этим вечером они улетают на конференцию, но зная Клауса, стоило опасаться — тот вполне мог вернуться из любой поездки только из-за тревоги об Элайдже.

Ещё и странный сон не шёл из головы. С учётом проверок за эти дни, Элайджа решил, что видения — это мысли и действия той хищницы. И если его внезапный домысел правдив, то он знал, где она будет вечером. Осталось только сообщить об этом Винчестерам, не раскрывая, откуда ему всё известно. Обдумав всё хорошенько, он пришёл к выводу, что лучше всего сказать, что по данным полиции, в одном из парков была замечена крупная бродячая собака.

Куда больше его волновала эта странная связь, появившаяся в первую же ночь после укуса. Но тогда он подумал, что это просто сон, хоть и проснулся уставшим. Затем появились Винчестеры, и привычный уклад мироздания вообще полетел к чертям. Только на следующее утро, после очередного кошмара с прогулкой по ночному парку, он выяснил, чем всё это является. Он помнил, что почувствовал в тот момент, когда опасения подтвердились — он связан с хищником. До сих пор осталось не раскрытым односторонняя эта связь или нет. Из рассказов Винчестеров и их друзей стало ясно одно — о таком никто не слышал, даже эти диковинные охотники. Это вызывало тревогу и страх.

Стоило только солнечному диску коснуться горизонта, как связь с волчицей снова дала о себе знать. Образы волчьего виденья мелькнули на мгновение перед глазами и пропали. Но этого вполне хватило, чтоб детектив на время потерялся в пространстве. На счастье, это по-прежнему была всего лишь его комната. Он не за рулём, почти никакого риска. По крайней мере, сейчас, пока он дома. Но Элайджа не собирался ждать новой трагедии, ведь из того, что он успел ухватить сознанием, ясно — хищница снова вышла на охоту, а значит надо спешить, чтобы найти и убить, пока не произошло новой трагедии, пока ещё кто-то не потерял дорогого ему человека.

Из увиденного было ясно одно, что цель — Центральный парк Нью-Йорка. Это не удивляло, ведь в такое время по парковым дорожкам гуляли либо влюблённые парочки, ищущие уединения, либо те, кто хотел сократить дорогу к дому. Большинство же граждан предпочитало использовать метро или личный автотранспорт.

Звонок Винчестерам он сделал по дороге в гараж. Легенда о собаке прошла на ура, братья не стали его расспрашивать, просто договорились встретиться на месте. Единственное, что волновало — это накатывавшие временами дурные ощущения и боль, что расползалась по телу. Ему бы до места назначения добраться без происшествий. Только вот как это сделать, совершенно непонятно. Метро или личный автомобиль? Какой из вариантов безопаснее? С автомобилем могут возникнуть трудности, приступы случались чаще, и существовал риск, что он может отключиться, будучи за рулём. А это означает шанс на аварию — пострадают люди. И метро тоже тот ещё вариант. В такое время там полно людей, и кто знает, что с ним произойдёт в ближайшие несколько часов.

Ещё один вариант — это вызвать такси или воспользоваться услугами водителя, что уже несколько лет работал на их семью. Но довольно быстро выяснилось, что тот занят, в данный момент он вёз Финна и Никлауса в аэропорт.

Боль отступила на время, позволив всё тщательно обдумать. До парка можно добраться окольным путем. Машин на нём почти нет, риск аварии минимален. Задерживаться не хотелось, ведь на месте будут ждать Винчестеры. Только поэтому Элайджа всё же решил воспользоваться личным автомобилем.

* * *

До места встречи удалось добраться без инцидентов на дороге. Опыт в вождении и практически пустое шоссе немало этому способствовали. К тому же связь о себе пока не напоминала. Ему везло — местная стоянка была практически пуста, всего лишь пара автомобилей, между которыми затесалась «импала» Винчестеров. Самих братьев поблизости не наблюдалось. Осмотревшись, Элайджа заметил закреплённый за дворниками лист бумаги — записка от Винчестеров, которым не сиделось на месте. Это могло бы показаться забавным, только вот он ни на секунду не забывал, зачем они здесь. Там в парке бродил монстр, который жрал людей заживо.

Центральный парк огромен, и возникал вопрос, где искать братьев. Элайджа чертыхнулся. Нет, они, конечно, профессионалы в своём деле, только вот, как говорится, и на старуху бывает проруха. Как бы ему не пришлось спасать этих двух молодцев от зверя, с которым они прежде не сталкивались. Ведь, судя по всем данным, им тоже не приходилось иметь дело с подобным видом оборотней. Одна надежда, что серебро на зверя подействует так же, как и на других, ведь при столкновении именно оно заставило волчицу отступить.

Не медля больше ни секунды, детектив поспешил присоединиться к поискам. В парке стояла тишина, звуки улицы достигали его слуха, но приглушенные листвой казались чем-то далёким и нереальным. Элайджа прислушался, обдумывая, в какую сторону стоит двигаться. Братья наверняка вместе и вряд ли станут расходиться далеко друг от друга.

Тишина, только слышался шелест листьев и шаги вдалеке. Неожиданно громкий звук автомобильного гудка издали сильно ударил по ушам, заставив прижать к ним ладони. Он буквально оглушил его на пару минут — очередное напоминание о том, что случилось несколько дней назад, и к каким последствиям это привело.

Элайджа уже не был уверен в том, что у него есть две недели до очередного полнолуния. Боль снова вернулась, гораздо более сильная. Она буквально сбивала его с ног. Перед глазами всё плыло, звуки то пропадали, то снова обрушивались. Элайджа уже достаточно углубился в парк, чтобы его никто не увидел со входа. Как только болезненные ощущения исчезли, он опустился на траву и попытался перевести дыхание. На какое-то время показалось, что всё вошло в норму, что боль, как и дурнота, наконец-то исчезли из тела и сознания. А потом мир просто перестал для него существовать.

Очнувшись, Элайджа первым же делом захотел заткнуть уши и нос. Слишком громкие звуки, резкие запахи, а ещё свет, что резал глаза. Боль чувствовалась во всём теле, но не резкая, а тупая. Она, словно напоминание о старой ране, отдавала где-то на периферии сознания, но не более того. Он, наверное, ещё долго провалялся бы вот так в траве, позволяя телу привыкнуть к новым ощущениям, звукам и запахам, если бы в сознании снова не мелькнула картинка движущегося в кустах зверя. Волчица шла следом за человеком, который время от времени поглядывал на экран лежащего в ладони смартфона. Элайджа сразу же узнал место — небольшое озеро в центре парка, и узнал человека, за которым, таясь, крался хищник — Никлаус.

Он моментально вскочил. Вопрос о том, как брат попал в парк (ведь по идее он сейчас должен был сидеть в самолёте), Элайджа решил оставить на потом. Сейчас нужно было успеть предотвратить нападение. Семья всегда для него была всем. Ради родных мужчина пошёл бы на многое, если придётся, он сам прикончит зверя, но не допустит, чтобы с Никлаусом что-нибудь случилось. Только Элайджа не учитывал, что сейчас сам оказался на четвереньках, и в результате снова упал. Но мысль о том, что жизнь родного человека под угрозой, не давала угомониться. Он не позволил панике поглотить себя. Прикрыв на мгновение глаза, он погрузился в мысли, и в этот раз всё прошло как надо. Тело снова подчинялось командам мозга. Также вспомнились и ночные прогулки в сознании волчицы. Более того, подумав о ней, он чётко ощутил, где она сейчас находилась, все её чувства и желания.

Как ни странно, но у него и на секунду не возникло мысли о том, чтобы напасть на кого-нибудь, как это делала она, почему так — он не знал, но решил, что обдумает это после. Единственное, чего Элайджа хотел — это защитить брата. Сейчас он уверенно стремился к точке, что с каждой секундой становилась ближе. Он не позволял себе думать о том, как выглядит и как брат отреагирует на его появление в таком виде. Главное — успеть спасти. Остальное потом.

В данный момент связь почти не мешала ему. Картинка, словно воспоминание, мелькала перед глазами, но двигаться в сторону цели не препятствовала. Он ощущал желание хищницы запустить клыки в плоть, разорвать жертву на части, но не так как раньше. Её чувства сейчас легко отделялись от его.

Он успел буквально за мгновение до прыжка, её лапы уже оторвались от земли. Элайджа прыгнул, не думая. Соприкосновение с асфальтом не было приятным, но его приземление смягчила волчица, что оказалась буквально придавлена к земле его весом. Но это было ненадолго. Хищница поспешила вывернуться из-под него и спешно вскочила на лапы. Рассматривая её, он не считал её такой уж крупной, как несколько ночей назад. Прижав уши, она обнажила клыки и зарычала. Бросив взгляд на брата, который сидел на асфальте и поражённо смотрел то на него, то на волчицу, Элайджа сосредоточил всё своё внимание на угрозе.

Противница не спешила атаковать, но и скрыться тоже не пыталась. Всё, что она делала, так это оттесняла его от своей добычи — Никлауса, на которого время от времени бросала красноречивые жадные взгляды. Его это совершенно не устраивало. И хищница, похоже, это поняла. С каждой секундой он чувствовал её всё слабее, но чётко ощутил момент, когда она решила атаковать. Не его. Волчица дёрнулась в сторону брата, но Элайджа успел раньше. За секунду до того, как она достигла своей цели, его зубы сомкнулись на её горле — его омытые слюной, мощные, волчьи клыки погрузились в плоть. Уже не думая ни о чём, он упёрся лапами в асфальт и дёрнул на себя. Взвыв, волчица молниеносно нанесла удар, точнее, попыталась. Разжав челюсти, Элайджа успел отпрянуть в сторону. Забыв о Никлаусе, который уже успел подняться на ноги и отойти в сторону, она бросилась на главного противника.

Пару раз ей удалось задеть его зубами, но Элайджа не намерен был отступать. Он прекрасно знал, что если она победит, то убьёт брата, а этого он допустить не мог. И поэтому сам перешёл в атаку. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, как действовать. Тренировки в спортзале, сны с участием волчицы и инстинкты зверя сделали своё дело. Вначале хищнице ещё удавалось ускользать от его ударов и атаковать самой, но в конечном итоге завершилось всё тем, что он прижал её к асфальту. Всего лишь на секунду мелькнула мысль, что он не может её убить, но это быстро прошло, стоило только вспомнить про брата, Кэролайн и других, кто уже не вернётся домой и кого не обнимут родные и близкие. Маленького напоминания о цене этой битвы вполне хватило, и он яростно сжал челюсти и мотнул головой, разрывая вражеское горло. Кровь моментально хлынула на асфальт и заполнила пасть.

Ему и раньше приходилось видеть, как умирают, но убивать самому — совсем другое дело. Все чувства словно парализовало, лишь одна мысль пульсировала так сильно — осознание, что он убил кого-то. А потом его взгляд переместился в сторону. Никлаус стоял неподалёку и молча наблюдал за происходящим. Похоже, брат ещё толком не осознал, что именно сейчас произошло. Волчица содрогнулась последний раз и замерла. Глаза уже начали стекленеть, когда он услышал приближающийся топот. Оба Винчестера вылетели на дорожку. Пистолеты были моментально направлены в его сторону. Удивлённые взгляды обоих перемещались с него, на тело волчицы, лежащее возле его лап.

— Какого чёрта здесь происходит? — резануло по ушам громкое восклицание Дина.

— Не знаю, но он напал на другого и спас меня, — был ответ ошеломлённого Никлауса.

Двое охотников так и не решались выстрелить, особенно после того, как брат преградил им обзор на стоявшее в ступоре животное с окровавленной пастью.

— Послушайте, парни, он явно не собирается на нас нападать. Ведь это...

Охотники по-прежнему наблюдали за ним и оружие не убирали. Элайджа медленно подступил к брату и, задрав грязную морду, ткнулся носом ему в ладонь. Никлаус отдёрнул руку и опустил глаза вниз. Их взгляды встретились, а через секунду на лице брата появилась привычная улыбка, и оборотень почувствовал, как родные пальцы осторожно зарылись в шерсть загривка. Винчестеры не вмешивались, только молча наблюдали. Брат словно узнал его. Или правда узнал?

— Покажешь, где оставил вещи?

Вот и ответ на его вопрос. Никлаус, похоже, всё понимал и совсем не боялся, или словно точно знал, что волк-спаситель тоже его поймёт и не причинит вреда. Братья только кивнули Никлаусу, когда он сообщил, что уходит вместе с... братом. Место происшествия Элайдже тоже хотелось покинуть как можно скорее — запах крови щекотал ноздри, напоминая о нелицеприятности произошедшего. Но стоило им обоим бок о бок удалиться на значительное расстояние от обмякающего волчьего трупа, а ветру перемениться в другую сторону, как всё забылось. Он просто шёл рядом с братом, не старался убежать вперёд, более того, пальцы Никлауса по-прежнему касались шерсти. Брат как будто позволял ему вести себя.

Не спеша, они добрались до места. Мобильник и пистолет практически не пострадали. А вот от одежды остались одни лоскуты. Ключи от машины пришлось поискать. Никлаус забрал их себе, впустил волка в салон авто и сел за руль. По дороге он успел поведать Элайдже о том, что вспомнил его рассказ, пока ехал с Финном в аэропорт. Его встревожило то, что обычно деятельный брат практически весь день проспал, словно в недомогании. И поэтому он вернулся. Только вот дом был пуст. Впрочем, это Никлауса не остановило. Несколько лет назад Элайджа сам заставил его и остальных членов семьи активировать маячки на телефонах и объяснил, как ими пользоваться. Так он и выяснил, что брат сейчас в Центральном парке, и, недолго думая, рванул туда. Беспокойство возросло, когда на звонок никто не ответил. Ну, а дальнейшие события Элайдже были известны.

Все это волк внимательно выслушал. Брат не гнал, соблюдая скоростной режим, и спокойно довёз их до дома. Дом встретил их тёмными окнами — Финн всё-таки улетел на конференцию, остальные также в разъездах. Уже на подъезде к дому, Никлаус добавил, что в первые мгновения испугался, а потом, вспомнив тот разговор, всё понял, а после того, как их взгляды встретились, последние сомнения отпали.

Брат закинул его пистолет в сейф, отвёл зверя в его комнату. Никлаус не хотел уходить, но братцу-оборотню хотелось побыть одному, да и в сон клонило. За окнами ещё царила ночь. Забравшись на кровать, он вытянулся на ней, заняв таким образом всю поверхность, только после этого брат покинул комнату, бросив напоследок, чтобы звал в случае чего. Элайджа это уловил лишь краем уха. Волчьи глаза закрывались, и он не вслушивался в слова.

Утро встретило его тёплыми лучами солнца. За время сна он превратился обратно в человека. На мобильном снова остались пропущенные вызовы от Винчестеров. Одевшись, Элайджа спустился на кухню — есть хотелось неимоверно. Там же им был обнаружен Никлаус, уже успевший приготовить завтрак на двоих. Пока Элайджа утолял голод, брат рассказал о визите Винчестеров. Те вначале настаивали на беседе с Элайджей, но Никлаус им отказал, заявив, что брату нужен отдых и что он в курсе всего. Только после этого охотники поведали ему, что сами только недавно узнали. Убитую волчицу звали Хейли Маршалл. Нападать на людей она начала давно. Только раньше после убийства пары человек исчезала, и поэтому охотники не могли отследить её. А ещё они выяснили, что она принадлежала к древнему роду оборотней — ликанов. От обычных их отличает то, что обращение, как и инстинкты, они в состоянии целиком контролировать. Ликаны сами вольны выбирать, как им жить. Более того, серебро для них не смертельно, хоть его действие и неприятно. Их особенностью также является то, что первое обращение происходит не в полнолуние, а в новолуние, в чём они убедились прошлой ночью. Остальные сведения проверить не представлялось возможным, так как с ликанами Винчестеры не имели дела. Но их мог подтвердить Элайджа — прошлой ночью он только желал защитить Никлауса и всё.

После разговора с братом он позвонил Лиз. Как выяснилось, Винчестеры уже успели сообщить ей, что убийца её дочери уничтожен, и город теперь может спать спокойно. Они ни слова не сказали о том, что на самом деле произошло, и за это Элайджа был им благодарен, иначе даже не представлял себе, как бы объяснил Лиз то, что с ним случилось.

Постепенно жизнь наладилась. Новообращённый зверь внутри мужчины существенно не беспокоил или вовсе молчал в независимости от того, светила на небе полная луна, или было новолуние. Элайджа привыкал использовать открывшиеся ему возможности в работе и в повседневной жизни. Более того, он нашёл им отличное применение. Из семьи обо всём по-прежнему знал только один человек — Никлаус. Что же до остальных — их было решено оставить в неведении.