Настоящий Скайуокер (джен)

От того, как здесь мило, Рей не по себе.

То есть — Люк Скайуокер совсем не милый. Он оказался совсем не таким, как его представляла Рей, хотя она очень старалась не представлять его никак, даже после рассказов Хана Соло. Ей тогда казалось, что Хан рассказывает не ей, а себе — ну как она в пустыне рассказывала стенам дома, какими были ее родители, чтобы узнать их, когда они вернутся.

На Джакку от таких, как Люк, держались подальше. И задабривали. Чувствовалось, что за спиной у него — самум, а то, что он сейчас такой… никакой — так это сейчас. Притворяется. Или устал. Или это испытание. Будь они в пустыне, Рей была бы уверена, что испытание. Но в этом странном месте, где слишком много воды, она не уверена ни в чем.

Здесь слишком удобно. Слишком милые местные жители. Слишком добродушные животные. Никто никого не ест. Не убивает — ну только рыбу на ужин. Огромную, будто дракон, рыбу — таких не бывает.

— Это благословенное место, — говорит ей Люк Скайуокер на прямой вопрос и уходит прочь. Она бежит — и вновь просит учить ее. Так надо — ученик всегда должен заслужить уважение и просить учить его. Должен выдержать испытание… вот только ей все сильнее кажется, что ее вовсе не испытывают, а отказ ее учить — просто отказ.

Ну ладно, думает Рей однажды. Ну и ладно.

* * *

Книги в дереве ничто и никто не охраняет, но она все равно напрягается, когда вытягивает одну из середины. Мало ли… вдруг ей еще не положено. Сила кажется Рей морем вокруг этого острова. Пока еле слышным и ласковым — но бурю на нем она уже видела.

…Как все же странно: вода вокруг, вода, льющаяся с неба. Если на свете есть такие места, зачем жить в пустыне?

Страницы книги пусты.

Рей пролистывает ее всю, просматривает их на свет. Нет — ничего нет. Наверное, эту ей еще рано. Морщится, засовывает книгу обратно. Берет другую, с начала полки. Ну хоть в какой-то ей должно повезти? Она ведь видела текст, когда Люк застукал ее тут в первый раз — значит, какая-то все же ей откроется…

Вот только текст не появляется ни в одной, и Рей едва удерживается, чтоб не пнуть стену. Будь это камень — не удержалась бы. Ну почему? Что она делает не так? Что?

* * *

Чай — вот самое великое изобретение в мире. Рей греет ладони о кружку и смотрит на струи воды за окном. Рядом сидит Скайуокер. То ли спит, то ли медитирует. Они доели огромную рыбину, и надо бы выбросить кости, но двигаться не хочется. Хм. А зачем двигаться?

Сила везде? Сила везде.

Рей ставит чашку на землю и сосредотачивается.

Открывается дверь, плещет по комнате мокрым ветерком, шипит очаг, мусор поднимается с тарелок и скользит прочь из хижины. Мусору положено лежать в помойной яме, и направлять его потому легко: дорогу до помойки Рей помнит отлично, да и Сила ведет. Сила явно радуется наведению порядка. Рей улыбается — и летит на землю от толчка в спину.

— Использовать для такого Силу — кощунство! — шипит Скайуокер.

Рей стискивает зубы. Упирается лбом в холодный земляной пол. Переводит дыхание.

— Спасибо за урок, учитель, — говорит она.

— Хм.

Рей садится. Отряхивает землю с рук.

— Почему кощунство? — спрашивает она.

— Потому что.

— Потому что — что?

— Потому что обращаться к тому, что настолько выше нас, чтобы сделать работу по дому, которую тебе делать лень — кощунство, — отвечает Скайуокер неожиданно спокойным голосом.

Рей косится на него — тот смотрит в огонь, блики скользят по усталому лицу.

— Вы поэтому не обращаетесь к Силе?

Скайуокер почти не ощущается рядом. Будто его и вовсе тут нет.

…Иногда ей — между сном и явью — кажется, что на самом деле на этом острове ничего нет. Кроме скал, ее самой и «Сокола». И той дырки с Темной Стороной, откуда тянет холодом. Остальное — морок.

Скайуокер смаргивает что-то, морщится, поводит плечами. Не отвечает.

— Почему вы не хотите учить меня?

— Ты должна улететь, — неожиданно говорит он после паузы. — Завтра же.

Рей отмахиватся.

— Я никуда не полечу. Или вы летите вместе со мной. Почему вы не хотите увидеть сестру?

Он разворачивается к ней одним движением — и ее вышвыривает за порог, под дождь. От удара спину прошибает болью так, что дыхание перехватывает.

— Вон.

В глазах Скайуокера бушует самум — ярость, гнев, боль. Ужас.

— Я не Бен Соло! — кричит Рей. Скайуокер захлопывает дверь.

* * *

Когда она на следующее утро подходит к Скайуокеру со спины, тот доит странное животное на камнях. Животное ухает, шумно сопит и шевелится. От него резко и солоно пахнет — запах зеленого молока в слезоточивой концентрации. Хорошо, что сегодня ветер от моря.

— Зачем вы пытались его убить? Кайло?

Да, он уже Кайло. Формальности неуместны в их ситуации, она его видела почти без ничего, да и он ее… гм. Попытки помыть голову в котелке еле теплой воды не красят никого.

Наверняка остров как-то ее испортил, раньше ничего подобного этой связи с Рей не случалось. Да и с Кайло, похоже, тоже…

— Жалеешь его? — бросает Скайуокер, не прекращая доить.

— Нет.

Рей осторожно обходит Скайуокера, забирается повыше. Подошвы скользят по камням, мокрым от прошедшего дождя и выброшенных приливом водорослей.

— Он же тогда ничего еще не сделал, за что?..

Как-то ночью Люк Скайуокер может подойти к ней и отрубить ей голову. Просто так. Потому что она слышит зов Темноты из Очень Темной Дыры. Она уже перестает считать это чем-то совершенно невозможным, и, наверное, это значит, что с острова пора бежать. Наверное.

— Тьма почти поглотила его. Я должен был его остановить.

Скайуокер произносит тираду почти без выражения. Ни в голосе, ни в лице, ни в глазах. Но вдруг — лицо искажается, он трясет головой.

— Я… должен был. Должен.

— Почему?

— Воля Силы. Такова была воля Силы. Но я ослушался.

— И вы жалеете? — наклоняется вперед Рей, опираясь о посох. Скайуокер резко бьет по нему рукой, Рей отшатывается в самый последний момент и чудом удерживает равновесие.

— Хм. — Он кивает и поднимается. — Нет. Не жалею. Хотя должен бы… Убирайся.

— Непременно, — говорит Рей.

Разумеется, она улетит. Но не сейчас.

* * *

На острове не остается ни одного уголка, где бы она не пыталась позаниматься. Помедитировать, поймать Силу за хвост, понять, как правильно махать мечом, а как — неправильно. И пойди еще разбери, правильным оно кажется, потому что Сила так говорит, или потому что она сама думает, что — о, какое движение красивое и мощное!

И всякий раз, всякий, как только получается на самом деле ощутить вот этот шелест Силы, текущей сквозь все, так вламывается в мысли темнота из Дыры и тащит внутрь. Да что ж это такое!

Рей выдирается из медитации, как из зыбучего песка, и отплевывается. Противно и голову крутит. Как же ей надоело. Чего ей надо, этой Дыре, ну чего?

…Опасности при этом она не чувствует никакой. Там просто темно.

— У вас уже вечер? — спрашивает Кайло из-за спины.

— У нас день, — отвечает Рей, не поворачиваясь. — У нас дождь собирается.

Серые облака затянули все небо, и кажется, что сумерки.

— Я скучаю по дождю.

— Правда, что ли?

— Нет конечно. — Он садится на камень рядом. На нем что-то черное и формальное. — Хотя… — Он смотрит на море. — Ну и как твои успехи в учебе?

— А твои в злодействах?

— Я перевыполняю план, — заявляет Кайло. — По убийствам. Но вот обращенных в рабство пока маловато.

Рей фыркает и видит, как он кривит губы.

— Твоя очередь отвечать!

— Я двигаю горы, — говорит Рей. — Туда-назад. Очень утомительно.

— А-а, — Кайло кивает и замолкает. Они так и сидят рядом и смотрят на море, пока связь не исчезает.

Рей встает, опираясь на посох. Теперь она хотя бы точно знает, что ей делать — только и нужно было, что тихо посидеть рядом с врагом. Может, ему тоже больше не с кем тихо посидеть, и именно поэтому Сила так затейливо их соединила?

Впрочем, неважно.

* * *

Когда в глубине Страшной Черной Дыры она упирается в зеркало, в котором нет ничего, кроме нее самой в бесконечности, то чувствует в первую очередь разочарование. Ее сюда заманивали, чтобы ткнуть носом в нее саму?

Ну, спасибо. Ткнули. А дальше-то что?

Великое откровение, тоже мне. Величайшее.

…И ведь продолжает тянуть. Продолжает. Дальше. Вглубь отражения. Вот только там стекло — или это вообще камень?

Рей честно шагает дальше, стукается об холодную и очень твердую поверхность, и ругается. Как ругалась на Джакку.

— Да чтоб ты ржавчиной рассыпалось!

Теперь вот только пнуть как следует и можно уходить.

Зеркало идет трещинами и рассыпается беззвучно прямо перед ее носом, даже не в пыль — будто его вообще там никогда не было, а было…

Перед ней — каменная стена, а в стене — металлическая дверь с кодовым замком. Стандартным имперским кодовым замком. И дверь такая… стандартная, военная. Рей с одного взгляда может сказать, сколько на нее надо взрывчатки.

И дверь эта — самое реальное, что Рей видела за последнюю… неделю?

…Сколько она вообще на этом острове? Она не помнит, и от этого совсем не по себе.

* * *

Когда Рей вылезает из Дыры, вся мокрая и замерзшая, снаружи льет. Поэтому до дома она идет медленно: дождь теплее и чище воды в Дыре. И погрелись, и помылись, и постирались, все для ваших нужд.

Скайуокер сидит на пороге своего жилища и на мокрую Рей никак не реагирует.

— Мне надо вам кое-что рассказать, — говорит она.

Он пожимает плечами и не двигается. Мол — надо, так рассказывай. Она и рассказывает, жмурясь от стекающей по лицу воды.

От упоминания двери он замирает, и глаза его пустеют. Мгновенно. Только что был живой — и вот кукла пырится в пустоту.

— Эй, — негромко зовет Рей. Тянется было дотронуться до него, но опускает руку, мало ли… — Я и сама могу туда пойти, просто… Вам не интересно?

— Нельзя… — бормочет Скайуокер, оживая. — Туда… Там…

— Вы чувствуете опасность?

Он очень медленно качает головой.

— Я, конечно, пойду с тобой, — И кивает очень резко. — Конечно.

Рей осторожно кивает в ответ. Лицо у Скайуокера сейчас — как местное море, когда ветер гонит тучи. То хмурится, то успокаивается, то тени, то свет. Вот только причин для такого волнения она не видит.

— Вы знаете, что там?

— Нет.

Он не врет и врет одновременно. Рей мысленно вздыхает и решает не поворачиваться к нему спиной. Мало ли, вдруг ему вступит, и он решит, что убить ее будет лучшей идеей десятилетия? Так хоть удрать шанс будет. Ну хоть попытаться.

— Тогда приходите на «Сокол», как дождь закончится, — говорит Рей и отступает спиной вперед. — Я соберу все, ранцы там, оружие и пойдем.

Но внимание Скайуокера уже уплыло, он что-то бормочет себе под нос и явно ее не слышит.

* * *

Льет весь вечер и всю ночь, и у Рей есть время собраться основательно. Вернее, это у Чубакки есть время, чтобы собрать ее основательно. Сама она не нашла бы на «Соколе» ничего. Он даже вытаскивает из кладовой два гравиранца, они сильно потрепаны, но работают.

Чуи обходит вокруг нее, поправляет амуницию — а Рей вдруг вспоминаются редкие детские книжки, ей перепадавшие по большой удаче. Когда героиню — разумеется, на Корусанте — добрая мама собирала на бал. Рей до сих пор не совсем понимает, как это должно выглядеть, картинок к таким книгам не прикладывали, но по ощущению, наверное, похоже. Вот только вместо платья у нее комбез, вместо украшений — бластер с мечом, а в сумочке — брусок взрывчатки.

Скайуокер подходит к «Соколу» рано утром, когда солнце только начинает выползать на безоблачное небо. Такой же, как обычно, даже без оружия. Чуи протягивает ему бластер, Скайуокер отмахивается, оглядывает их, кивает, поворачивается спиной и без единого слова уходит в направлении Дыры. Мол, если вам надо, то следуйте за мной. Они следуют, разумеется. И вот так экспедиция Рей становится экспедицией Скайуокера, и Рей утешает только то, что в таком случае в дверь первым пойдет он, и если там ждут очень голодные монстры, то они немного им перекусят, прежде чем напасть на них с Чубаккой.

Вот и не буду его отбивать, раз он так, решает она, прекрасно понимая, что будет, если понадобится.

Ну хоть бы на водорослях подскользнулся, думает она мрачно.

Скайуокер не подскальзывается. И в Дыру спускается легко и непринужденно, левитируя, кажется, вообще без усилий. Их с Чубаккой ранцы работают погано, и вместо плавного и красивого парения получается тряска: падаешь, останавливаешься, снова падаешь. Когда Рей приземляется у двери, ей уже очень хочется, чтоб монстры за дверью наличествовали. Тогда она хотя бы сможет красиво какого-нибудь убить.

Если получится.

Скайуокер оглядывает дверь внимательно, словно пытается разгадать, откуда она взялась. Рей снимает с плеча мешок.

— Вы отойдите, — говорит она. — А то зацепит.

— Инерция мышления. — Скайуокер оглядывается на нее и вздыхает. — Мы не на Джакку.

— Я заметила!

— И у тебя на поясе лучший резак из всех возможных. Зачем тебе взрывчатка?

…И правда. Зачем?

Чувствуя себя полной идиоткой, Рей опускает мешок на землю и включает меч.

— Вы все равно отойдите, — говорит она, шагая вперед. Замахивается.

И меч гаснет при соприкосновении с дверью. Вот был луч — и нет. Рей поспешно отшагивает, и луч появляется вновь.

— Это… как?

— Кортиозис, — непонятно бормочет Скайуокер, уткнувшись в дверь носом. Того гляди лизнет. — Но этого же быть не может… В такой концентрации…

— Меч на ней не работает, потому что состав не позволяет, — суммирует свое понимание Рей.

Скайуокер не отвечает, но и не протестует. Ну, хорошо.

— Тогда будем действовать, как принято на моей отсталой Джакку, — говорит она. — Взрывчаткой и взрывчаткой. Да вы отойдете от нее наконец, или мне и вас тоже взрывать?!

— Не может быть. — Скайуокер все же отступает подальше. — Это же безумные деньги, это…

— Те, кто это построил ожидали, что вы придете посмотреть? — Рей разламывает брусок на пять частей и вминает горошины взрывателей.

— Я… — Скайуокер замолкает надолго и договаривает, когда она уже закрепляет последние бомбы на двери. — Тут, скорее, держали такого же, как и я, материал блокирует силовое воздействие…

Он осекается.

Рей заканчивает с бомбами, отходит подальше. Чуи оттаскивает вновь замершего Скайуокера — на вежливое напоминание и невежливое подергивание плаща тот не реагирует. Когда они оказываются у самой кромке воды рядом с боковой стеной пещеры, Скайуокер отмирает, что-то говорит, но слушать уже некогда.

Рей приседает и затыкает уши — но взрыв все равно силен, сильнее чем она ожидала исходя из маркировки на пачке. В голове звенит.

Когда она поднимает голову, проход открыт и скалится металлическими ошметками, будто зубами. Дверь, похоже, разнесло в клочья…

Рядом смеется Чубакка — и тут до Рей доходит наконец-то. Эта взрывчатка, в отличие от привычной, была свежая и сделана по нормативам.

…Сила, а ведь она еще сомневалась, хватит ли одного бруска. Да тут бы скалы не осталось.

— Вы что-то сказали? — Рей смотрит на Скайуокера, опять чего-то бормочущего. Тот отвечает нежданно ясным взглядом.

— Когда меня брали в плен, дверь бункера была из кортиозиса. Такая же была. Такая же.

* * *

Рей, если уж честно, ожидала найти склад. Чего-нибудь убойного и очень старого, темный мертвый склад забитый оружием и дроидами. Но входят они в обычный тамбур — внутренняя дверь тоже выбита взрывом. За ним — горизонтальный коридор. И аварийное освещение загорается с их появлением, и воздух относительно свеж: система воздуховодов работает, а вот фильтры давно пора менять…

— Направо или налево? — спрашивает Рей, когда они выходят из тамбура. И туда, и туда темно: слабого света ламп недостаточно. А внутреннему ощущению, которое продолжает тянуть ее дальше, направление кажется неважным.

Скайуокер к чему-то прислушивается внутри головы и поворачивает направо. Ну вот и ладно.

Во внутренней стене — сплошь закрытые двери без табличек. Запертые — Рей не поленилась и попробовала открыть. Внешняя глухая — неудивительно, там скала, — и покрыта… росписью?

Скайуокер осторожно приближает к ней ладонь, но так и не касается.

— Странные линии, — говорит Рей.

— Это защита, — отвечает он задумчиво. — Но почему…

— Защита от чего?

— Условно говоря — злобных духов. Призраками Силы могут стать не только джедаи, и потому есть способы защититься от духов Темной стороны… Неужели ее строили джедаи?..

— Зачем? И зачем здесь? И вообще — двери-то тут имперского образца! Базе лет тридцать ну самое большее же.

Скайуокер пожимает плечами. В полумраке он кажется совсем старым, будто это место высасывает из него годы.

Они молча идут еще несколько минут, Рей проверяет все двери — ну на всякий случай. Пара все же открывается в стандартные жилые отсеки, совершенно пустые. Это сколько же народу тут работало?..

И над чем?

И не выпрыгнет ли это «что-то» на них внезапно? Ну, если оно пожрало создателей, а теперь оголодало… что-то ее не туда несет. Базу явно эвакурировали, и без спешки, тщательно. Не вяжется с внезапной катастрофой.

…Одна из дверей слева отличается от остальных: она и больше, и цвет темнее, и кодовый замок на ней иной. Рей тащит в ее сторону почти физически.

— Похоже, нам туда.

Скайуокер медленно кивает. Рей пытается вскрыть замок — разумеется неудачно, — а мечу эта дверь опять не поддается. А больше взрывчатки у нее нет. И что же делать?..

Чубакка взрыкивает насмешливо.

— Ну да, — бурчит Рей. — Надо было всю сумку набить, кто ж знал.

Она взяла респираторы и фонари, которые не пригодились, и воду, а вот то, что взрывать потребуется куда больше дверей, не подумала…

Чубакка хлопает ее по плечу и протягивает брусок.

«Ничего, — переводит Рей его рык. — Научишься».

Скайуокер ничего не говорит, молча наблюдает, как она прилаживает взрывчатку к двери. Послушно отходит на указанное расстояние. Лицо у него пустое и усталое.

— Если вам плохо станет, — говорит Рей, — ну, от воспоминаний о плене, вы скажите. Мы дальше одни пойдем.

Он косится на нее — и вдруг начинает смеяться, закрыв глаза и сцепив руки.

Рей сжимает губы — и что она такого сказала? — и мстительно нажимает на активатор.

Взрыв заставляет Скайуокера осечься и потрясти головой.

— Раз вы отлично себя чувствуете, — бросает Рей, — тогда пошли.

И вообще, ее дело предложить… Нечего жалеть всяких тут, ее вот никто жалеть не будет — ну, может, кроме Чубакки. Этому-то на Джакку учили крепко…

Дверь разворотило капитально, задев и стены, и внутреннюю дверь очередного тамбура.

…Ничего ж себе, что у них там? Биологическое оружие, что ли? Самое то место для его разработки.

…Вот дойдем до центра, а там гора трупов и колба треснутая, как в ужастиках в голонете… На Джакку она те ужастики смотрела как комедии, а вот сейчас что-то не смешно.

И только предчувствие требует не бояться и идти вперед. Это Сила — или просто любопытство?..

— Я почти ничего не помню о плене, — говорит Скайуокер ей в спину, когда они входят в тамбур. — И то, что было до него, плохо помню.

Рей аж останавливается.

— Даже Восстание?

— Даже. Так что если это место поможет мне вспомнить, это будет большим облегчением… Хотя, конечно, держали меня не здесь.

— А откуда вы знаете? — не подумав, язвит Рей, и когда не получает ответа, оглядывается через плечо. Скайуокер стоит столбом посреди тамбура с ошеломленным лицом, а над ним нависает обеспокоенный Чубакка с арбалетом.

— Ниоткуда, — шепчет Скайуокер. — Да… ниоткуда…

— Но это ж невозможно.

Уж если бы Скайуокер из плена здесь сбежал, то остров бы точно запомнил и точно бы никогда сюда не вернулся. И уж точно не жил бы на нем десятилетия, или сколько он тут жил.

— Конечно, — он кивает. — Конечно, невозможно… Чего мы стоим?

Рей фыркает и выходит в темный коридор.

* * *

Второй уровень базы почти такой же, как и первый. Тоже символы защиты по внешней стене и двери по внутренней. Только двери закрыты уже не все и за ними не жилые помещения, а явные лаборатории. Тоже — эвакуированные. Все пусто и пыльно.

Скайуокер идет все медленнее и медленнее, всматриваясь в стены и двери. В одну лабораторию даже входит и стоит посреди не двигаясь, пока Рей не окликает его наконец-то.

— Что-то всплыло?

Он кивает на вмятину в металлической стене. Будто туда запилили столом со всей дури.

— Я… помню. Как сделал это. Помню. Стул был вот там, там — стол… — У него отсутствующий голос.

Рей не по себе. И вообще — такого же не может быть? Не может.

— А вы уверены, — говорит Рей очень старательно скептическим голосом, каким говорил перекупщик оружия на Джакку, — что точно хорошо запомнили все вмятины, которые когда-то оставили на стенах стандартных медицинских лабораторий?

За ее спиной смеется Чубакка. А Скайукер опускает голову. Плечи его расслабляются. Вмятин, явно, было предостаточно.

— У меня никакого плохого предчувствия, — говорит она, решив его отвлечь. — А у вас?

— Мне страшно идти вглубь, — спокойно отвечает Скайуокер. Выходит в коридор и продолжает идти вперед. — Но это не предчувствие…

— Наверное, — договаривает Рей.

Он хмыкает.

— Наверное.

Очень ободряюще. Очень.

* * *

Когда они видят точно такую же дверь, которую взорвали раньше, то Рей кажется, что у нее видения. А эта база бесконечна, и они вечно будут ходить по кругу, по одинаковым коридорам мимо одинаковых дверей, и идти все глубже и глубже — чтобы потом просто выйти наружу из последней двери.

Может это вообще не настоящая база, а сон Скайуокера. Мало ли какие у джедаев сны?

Вглубь идти бессмысленно, там будет все то же самое, и никаких ответов, самое время повернуть назад…

…Что?

Рей трясет головой. Это что сейчас такое было?

Скайуокер, морщась, массирует виски, а в ответ на ее взгляд кивает на стену напротив двери. Вместо привычных уже линий там накручено что-то впечатляюще сложное, аж мурашки от одного вида.

— Защита, — бросает он. — От одаренных.

Рей поднимает бровь.

— Это от кого, интересно? От вас, что ли?

Он пожимает плечами.

— Может, и от меня.

Ну в общем… почему бы и нет? Мало ли. Хотя все равно странно.

Дверь поддается взрывчатке так же, как и предыдущие, а вот удовлетворение от ее уничтожения Рей чувствует куда острее. Не хотели нас пускать, вот вам!

Тамбур куда глубже чем раньше, не тамбур даже — узкий коридор весь в вязи защитных знаков, и с другой стороны — такая же неподдающаяся мечу дверь.

Чтобы взорвать ее и уцелеть, приходится выходить из коридора, что раздражает. Рей не любит идти назад. А сейчас — тем более. Ее тянет вперед нестерпимо. Какое-то это нетерпение слишком живое, непохожее на желания Силы, даже не по себе.

— Ну, — говорит она, когда взрыв выносит из коридора ошметки металла и пыль. — Самое время напасть всяким монстрам.

Чубакка потрясает арбалетом — что нам эти монстры! — а вот Скайуокер белеет. Хватается за стену. Рей хочет спросить, что с ним — и тут понимает, что.

«Иди сюда», — раздается в голове.

Это не слова даже, это воля — дюрасталевая плита приказа падает на Рей. «Сюда. Быстрее».

Она пытается сопротивляться, кричит и бьется внутри собственной головы. Она хочет не хотеть идти туда, вглубь. Там — она теперь совершенно уверена — ее ждет смерть, но тело не подчиняется. Ноги несут ее сами — по коридору, через развороченную дверь, в круглую комнату-амфитеатр.

К лестнице вниз, прямо по кольцу защитной вязи на полу. Она даже не смотрит куда именно идет, бьется изо всех сил, и потому, когда ее внезапно отпускает, падает коленями прямо на ступени.

Сзади стонет Скайуокер.

Рей шипит, нашаривая бластер.

— Добро пожаловать, — говорит странный, отдающийся в голове голос.

Рей поднимает голову, одновременно целясь на звук.

И смотрит поверх прицела на полупрозрачного человека, стоящего в кругах защитной вязи рядом с каменным саркофагом.

А прямо под ее носом, на постаменте под защитным полем, и тоже в кругах вязи, лежит — наполовину недоделанная? — скульптура Люка Скайуокера.

Совсем молодого.

Скайуокер сзади кричит что-то, Рей не понимает, что.

У нее в голове белый шум и ошметки мыслей, потому что это не скульптура. В ее цоколе мигают огоньки. И в Силе плещет ужас.

Это — карбонит.

* * *

Рей, не обращая ни на что внимания, и ни на кого — кажется, сзади кричат, кажется, Чубакка пытается подстрелить призрака, и заряд поглощает защитное поле, кажется… — слезает по ступенькам вниз, останавливается у самой кромки вязи — дальше не пройти, — садится и закрывает глаза. И уши зажимает, чтоб наверняка.

Тишину мне, пожалуйста, думает она. Я ничего не понимаю. Тишину.

…И становится тихо-тихо, будто Сила не бурлила вокруг только что.

Вокруг на бесконечность пустыня. Темнота. Спокойствие.

Ночь, отрешенно думает Рей.

Где-то там, далеко, гудит злая защита, сквозь которую ее протащили силком.

Это было больно.

«Причинить вам боль не было целью», — говорит темнота.

…Сила, как ее много.

«А что же было целью?»

«Живых людей нельзя держать в карбоните почти тридцать лет», — приходит ответ.

«Кто вы?»

Тьма будто бы усмехается.

Да, Рей, кажется, знает, кто это. Но… Но это же значит, что… Что в карбоните…

«Да».

«Это невозможно».

Вокруг завивается песочный вихрь, но успокаивается. Раздражение темноты Рей ощущает всей кожей.

«Слушайте, если б вам такое сказали, вы б тоже говорили, что так не бывает. Может мне это все вообще снится?»

«Вам через три минуты захочется в туалет, — сухо сообщает ей песок. — Вот и проверите, проснетесь или нет».

Ой.

«Вверх по лестнице, третья дверь направо».

Рей чувствует, что краснеет.

«Спасибо».

«Еще вопросы?»

«Я тогда их лучше вслух задам… Вы можете уйти из моей головы, а?»

«Вы вообще-то у меня в могиле находитесь, — темнота усмехается. — Если вы не защищаетесь достаточно сильно, я никак не могу вас не затронуть. Максимальная концентрация меня на малой территории — это довольно много».

Но давление чуть отступает.

Рей вздыхает и открывает глаза.

* * *

Скайуокер — если он не Скайуокер, тогда кто же? — стоит у самой кромки защиты и смотрит на призрак с другой стороны.

Призрак высокого немолодого мужчины в узнаваемом доспехе. Только маски со шлемом не хватает. За его спиной, закрытый полями, стоит саркофаг.

— Я никогда не мог понять, — говорит Скайуокер тихо, лицо у него совсем пусто, а глаза больные. — Почему я ничего не чувствую… к тебе. Ничего. Будто это… на Звезде Смерти было не со мной. Будто…

— Это было не с тобой, — говорит призрак.

— Я не понимаю, как я могу это помнить. Не понимаю…

Рей отвлекается на шум удара: Чубакка пытается проломить поле вокруг карбонита с настоящим Люком Скайуокером. Безуспешно.

Генераторы полей, похоже, заделаны в цоколи и в кортиозис. Защита в защите, замкнутая сама на себя.

— Все довольно просто, — говорит призрак. — И довольно безумно. Вы знаете, что Палпатин увлекался клонированием?

Они не знают. Призрак вздыхает. И рассказывает о проекте императора Палпатина и его мечте жить вечно.

— Вечно-не вечно, но в клонировании одаренных его люди достигли огромных успехов. Только со мной не вышло у них, мои клоны умирали. А клоны Палпатина сходили с ума, но все медленнее.

Именно здесь, на острове посреди океана, и была основная лаборатория. В момент постройки здесь не было ничего кроме голых скал, а затем…

— Ну зачем же жить в плохих условиях, да еще и имея такие средства.

Местные ученые создали странную местную фауну. Обслуживающий персонал. Неплохо устроились — а затем случился Эндор.

— Вы должны понять, они были фанатично преданы Палпатину. И практически все в руководстве были одаренными. Умирая, он отдал приказ отомстить за себя. Моим детям — и мне.

Скайуокер медленно оседает на землю, будто силы оставили его.

— Убить, — шепчет он. И поворачивается к кинувшейся к нему Рей. Та останавливается, настолько безумен его взгляд. — Подойти к Лее Органе, войти в доверие, сделать так чтобы они поверили в подмену, убить ее сына, убить ее. Убить ее сына… Тьма, тьма поглотила его, его нужно убить! — Он хватается за виски и воет надрывно. — Нет-нет-нет, нет! Нет… Нет.

Рей оборачивается к призраку.

— Сделайте же что-нибудь! Он же ваш сын!

— Он — клон моего сына, созданный, чтобы убить мою семью, — бросает призрак. — Они сделали из острова ловушку для Люка — древние джедайские знания, знали же на что ловить, — захватили его, переписали его память в клона — насколько уж смогли. И послали клона с заданием.

— Которое он не выполнил! Вы что, не видите, насколько ему больно?

— И что, по-вашему, я должен сделать сейчас? Заставить его забыть?

— А вы можете?

— Нет. — «Скайуокер» прерывает ответ призрака. — Нет, я не хочу забывать. Раз уж, — его лицо искажает гримаса, — раз уж я все вспомнил наконец-то…

Он вытягивает правую руку и смотрит на протез.

— Надо же… Даже руку…

— Протез настоящий, — хмуро комментирует призрак. — Они сняли его у Люка.

И тут до Рей доходит неправильность объяснений.

— Слушайте, — говорит она, — а вы откуда это все знаете? Они вам сами рассказали, как в голофильмах?

— Часть, представьте себе, рассказали, — усмехается призрак. — А часть я сам видел. Видите ли, первое, что они сделали — это нашли мою могилу на Эндоре. И захоронили меня здесь, со всеми ритуалами, как положено хоронить темных лордов, чтоб мы из могил выбраться не могли.

Он кивает на саркофаг.

— Так что… Пришлось смотреть.

В Силе отчетливо тянет холодом. Рей ежится.

— Если вы и тогда так могли, то как у них вообще хоть что-то получилось?

— Тогда, — говорит призрак, — уровней защиты было куда больше.

Рей всматривается в пол вокруг него — и действительно. Действительно. Часть линий жива до сих пор — а часть, ближе всего к саркофагу, сера и мертва. И полустерта.

— Вы… пытались выбраться? Но каким образом?

— Нельзя закрыть Силу полностью. — Призрак пожимает плечами. — Какой-то контроль у меня оставался. Мелкий. Над частицами пыли. Так что за тридцать-то лет… Но эти — он поводит руками вокруг себя — выжжены в скале слишком глубоко. У нас нет столько времени. Еще несколько лет — и мозг Люка будет поврежден необратимо.

Если это уже не так, додумывает Рей невысказанный им страх.

— Вы звали меня, — понимает она. — Чтобы я пришла и помогла?..

Вейдер проводит рукой по лицу.

— Отсюда сложно кого-либо звать. Да, я пытался. Вот он, — кивок на «Скайуокера», которые по-прежнему смотрит на свою руку остановившимся взглядом, — вернулся, например. Не знаю, почему. Но так и не услышал как следует.

— Я полагал… темная сторона… — бормочет тот. — Я полагал, сюда меня позвала Сила. Да и куда еще мне было бежать, чтобы подальше от Леи, от Бена… Я хотел, чтобы меня никто никогда не нашел…

— Если хотели, — возражает Рей, — зачем карту оставили?

«Скайуокер» хмурится на нее.

— Какую карту?

— Карту пути сюда, — так же недоуменно отвечает Рей. — Такая фигура из звезд, почти как паззл…

Призрак усмехается.

— Ну надо же… все же сработало.

— Сработало?

— Я пытался присниться моим людям. Тем, кто остался в живых. Неодаренным, увы. Чтобы они нашли нас. Поэтому там и фигура вместо координат, люди не запоминают цифры во сне, увы. Надо же… Я был уверен, что не вышло.

Рей вздыхает.

— Ну хорошо. Вот оно таки сработало. А дальше-то как?

— У вас же есть взрывчатка, — говорит призрак. — Взорвите тут все и освободите нас.

И она теряет дар речи.

* * *

Ее почти сметает ураган из разъяренного вуки, тот ударяется о защитное поле всем телом и орет на призрака. Что именно — Рей понятно и без перевода.

Ей тоже хочется орать.

Она убирает возмущение куда подальше и уходит к карбониту, пока призрак и Чубакка орут друг на друга. «Скайуокер» тихо поднимается и подходит к ней.

Молча смотрит на застывшее — свое — лицо. Прошлое и будущее одного человека одновременно — так странно это видеть…

Рей отворачивается, обхватывает себя руками, сосредотачивается и обходит карбонит вокруг. Медленно, разглядывая детали. Она — лучшая мусорщица Джакку! Хотя и непризнанная, надо признать, но все равно. Она дожила до своих лет. Она пролезала в звездные разрушители. Она пролезала в старые корабли, в склепы и спрятанные ухоронки. Она открывает все, что закрыто, и ничто ее не останавливало, неужто защита каких-то безумцев остановит?

…Но пока, надо признать, неясно, как ее вскрыть. К карбониту не подойти — поле мешает. Поле, похоже, мощное, не перегрузишь просто так. Источник энергии, может, и не вечный — но стандартные, размера с этот пьедестал, полвека тянут спокойно. С такой-то минимальной нагрузкой.

А уничтожить управляющий элемент Силой мешает кортиозис — и линии защиты. В Силе там будто волнолом — не прикоснуться, не захлестнуть поверх.

О! Поверх. А если снизу?..

Снизу — скальное основание. И — плита кортиозиса. И прямо в ней — защитные знаки. И по карбониту — они же.

Ну не может же быть, чтобы было вот так? Ну не может же быть…

— Это несправедливо… Должно быть иное решение. Ну должно же быть?

В темноте вокруг нее — отчаяние. Так много…

— Я очень хотел… уничтожить Лею Органу, — произносит «Скайуокер» негромко, но она вздрагивает. Смотрит на него. Его лицо спокойно, взгляд обращен внутрь. — И убить Бена. Это он, его память, мне не позволила…

— Это теперь ваша память, разве нет?

Он усмехается.

— Что в данном случае вообще «я»? Да и был ли я вообще…

— Вы, — говорит Рей, чувствуя, как через нее говорит что-то еще, больше и сильнее ее, то, что не терпит несправедливости, — тот, кто решил их не убивать. И сделал все, чтобы их не убивать. Разве нет?

Он улыбается — он почти молодеет, почти похож на того, кто лежит тут застывшим.

— Да, это неплохая точка зрения… Определенно.

Поворачивается к замершим друг напротив друга призраку и вуки, которые наконец-то перестали кричать.

— Лорд Вейдер, — говорит он, — вы должны знать, как уничтожить эти линии защиты. Не может быть, чтобы не было ни единого способа.

— Человеческое жертвоприношение вам ведь не подойдет, — бросает призрак устало.

«Скайуокер» пожимает плечами.

— Ну отчего же. Если это единственный выход… Только жертвой должен быть я.

И добавляет под их взглядами:

— Я не хочу, чтобы меня запомнили, как Люка Скайуокера. Он достоин лучшего будущего. Так что там за ритуал?

* * *

На этот раз все орут на всех, пока Вейдеру это не надоедает, и приказ заткнуться не падает на них с силой штамповочного молота.

— Никаких жертвоприношений, — чеканит призрак. — Вы вообще не представляете, что это значит, и какие последствия будет иметь. Для всех, включая Люка. Нет.

— А как это работает? — спрашивает Рей, когда у нее в голове перестает звенеть. — Жертвоприношение, я имею в виду. В смысле, что именно в нем работает?

Призрак смотрит на нее пару мгновений и усмехается.

— Отличный вопрос. Во время смерти разумного высвобождается много… за неимением другого слова, энергии. В Силу непосредственно. Боль, страх — волна Темной стороны. Напряжение перехлестывает граничные значения защиты и выжигает ее к хаттам.

— Только Темной стороны?

Он пожимает плечами.

— Насколько я знаю, ритуал никогда не пытались исполнить со светлой, это же все, — он поводит рукой, — защита от страшных темных. Но если подходить теоретически — без разницы. Силе в этом случае на стороны себя глубоко наплевать. Я понимаю, что вы спрашиваете: есть ли эквивалентный светлый ритуал. Ни разу не встречал.

Рей кусает губы. Ну вот… а она только понадеялась…

— Но что нам мешает его разработать, собственно, — договаривает призрак.

— А так можно? — Рей хлопает на него глазами.

Чубакка смеется. Призрак усмехается.

— А кто нам запретит?

* * *

То, что в результате получается, не походит на ритуал — по крайней мере на то, что под этим понимает сама Рей.

Они должны все — даже Чуи — сесть вокруг карбонита, положить на защитные линии руки, и войти в Силу — те, кто может. А Чуи — просто разозлиться и пожелать защите рассыпаться в прах. У Рей сомнения в том, что это поможет — но мало ли. Вдруг…

Они же в едином поле Силы должны увидеть защиту — и влить в нее настолько много себя, насколько возможно. Влить все эмоции, всю личность — всё. Всю, в общем, Силу. Насколько это реально без потери себя, без того, чтобы уйти в Силу окончательно.

Рей не знает, что видят остальные, но она видит провал — огромный. На дне его течет река.

А из них — туда, в бездну, — низвергается вода, но ее так мало. Так невероятно мало…

Но Рей сосредотачивается, она точно знает, что Силы в ней куда больше, чем кажется ей самой. Ну точно же больше. Нужно только как следует открыться. Как следует попытаться…

…И если она таки не удержится на краю бездны, если она полностью станет водопадом, то — ничего же страшного?

Она, как любит говорить Кайло, никто. И она спасет самого Люка Скайуокера, разве плохо?

…Умирать все же не хочется. Но здесь, в месте водопадов и радуг, не кажется ничем особенно ужасным…

— Эй, ты что? — вторгается в ее мысли совсем нежданный сейчас вопль. — Эй!

— Уйди, — думает Рей. — Вот совсем не до тебя сейчас.

Она так хорошо скользит по воде, ей так легко и спокойно…

И тут ее выдергивают из воды, на обрыв. Мокрый Кайло — смазливей, чем в реальности, трясет ее за плечи.

— Ты чего делаешь?! Ты зачем пытаешься уйти? Ты!

Рей выдирается из его хватки. Но вода — вода ушла. Ее водопад иссяк, и поток в ущелье понижается, и — все пропало, да?

Из-за ее дурацкой связи все пропало!

— Зачем ты вмешался? Зачем?!

— Я что — должен был дать тебе…

— А почему нет? Почему? Я же тебе — враг! Разве нет?

Кайло не находится с ответом.

А секунду спустя размывается — и исчезает из иллюзорного странного мира, потому что этот мир затапливает свет.

Сияющая вода льется отовсюду — и Рей чувствует улыбку, обращенную к ней. Знакомую — и прощальную.

— Учитель?!

«Я же сказал, что не хочу быть его будущим. Так будет лучше».

«Ты не мой сын», — говорит темнота на грани сознания.

«Я знаю. Но все же… Я бы хотел…»

«Ты не мой сын. Но ты — Скайуокер. Без всяких сомнений».

Рей слышит смех.

И падает из мира света на слишком материальный камень.

Линии защиты под ее ладонями мертвы — а Скайуокера рядом больше нет, и только мешковатая одежда оседает на пол.