Мне больно видеть, как ты плачешь (гет)

— Нет, пожалуйста, не надо, — Джордж присел на колени рядом с Луной Лавгуд — его соседкой и самой лучшей подругой в мире. — Не надо, мне больно видеть, как ты плачешь.

— Я не плачу, это все депресски, они выжимают из меня боль и грустные мысли, превращая в слезы, — покачала головой Луна, да так спокойно, что, казалось, действительно слезы на ее щеках — просто вода. Девочка сидела на земле, совершенно не заботясь о своем желтом сарафанчике. Джордж продолжал стоять и беспомощно наблюдать за ней.

Иногда ему казалось, что он может накостылять каждому, кто хоть раз сделал Луне больно, а в животе и груди будто начинал гореть неукротимый огонь ярости.

А потом он вспоминал, что обидел ее не кто иной, как его брат-близнец Фред. А Фреду Джордж навредить не мог. Как можно навредить половине себя?

Джордж любил брата больше всех на свете. Но тот совершенно не умел держать язык за зубами — болтал все, что в голову взбредет, за что и получал подзатыльники от старших братьев — Чарли и Билла. Но от самого Джорджа — никогда.

— Ты знал, что из одуванчиков можно сделать вино? Мне папа рассказывал, что магглы так делают. У них даже книга про это есть, — прервал его мысли звенящий, словно сотня серебряных колокольчиков, голос Луны. Она уже перестала плакать и спешно стала вытирать мокрые дорожки под глазами.

— Нет, не знал. Но это интересная идея! Соберем несколько? Вдруг и у нас получится. А зимой будем смотреть на эти желтые солнышки в банках и вспоминать лето, — принял Джордж правила игры: «притворимся, что ничего не было». К тому же, в том овраге, где они прятались от насупившегося из-за очередной выходки Фреда Чарли и лезущих куда не просят Джинни с Роном, земля действительно золотилась от несчетного количества этих цветов.

— Наше личное лето в банках, — засмеялась Луна и первой вскочила с земли, будто и вовсе на ней не сидела — уж больно легкими и воздушными были все ее движения.

Джордж улыбнулся и последовал ее примеру.

* * *

— Луна! Луна! Ты где? — Джордж нешуточно устал бегать по полям в поисках Лавгуд.

Он только вернулся из Хогвартса и сильно хотел отдохнуть с поездки, но между ранним сном — было полседьмого вечера — и возможностью тут же все-все рассказать подруге, Джордж выбрал второе.

Только Луны нигде не было. Мистер Лавгуд (а первым делом он наведался к ним в дом) сказал, что та с утра где-то гуляет. В домики на дереве, что они построили своей дружной и веселой компанией, назвав немного длинно, но не мудрено: «Уизли-Лавгуд Мэнор», Луны тоже не оказалось. И у речки, на любимом небольшом мостике, ее не было. Будто в космос улетела, ей Мерлин.

— Луна! — предпринял он еще одну попытку, но никто вновь ему не ответил. Поэтому Джордж упал в желтеющее одеяло одуванчиков, решив немного передохнуть. И тут же увидел Лавгуд прямо над собой — она сидела на ветке дерева в своем неизменно-желтом сарафанчике и что-то сосредоточенно высматривала вдали, отработанными движениями плетя венок из цветов.

— Луна! Вот ты где! Почему ты не отзывалась?! — возмущенно крикнул он, мгновенно вскакивая с земли.

— Тсс, ты их испугаешь, — не отпуская взгляда на него, Луна тихо ответила.

— Кого? Что за шуточки? Я тебя бегаю, ищу, а ты... — Джордж уже хотел было надуться и уйти, но решил, что так поступают лишь нытики и девчонки. А он себя ни к тем, ни к другим не относил, поэтому остался стоять на месте. Только недовольно сложил руки на груди. — Что ты там высматриваешь?

Ответа не последовало. Вместо этого Луна поманила его своей крохотной ладошкой, приглашая залезть к ней. И Джордж без промедлений сделал это, забыв от любопытства про свою обиду. Ну, должна же она была там что-то увидеть?

Оказавшись рядом с ней, он первым делом хотел еще раз спросить об объекте наблюдения, но Луна покачала головой и указала куда-то вдаль.

Джордж послушно перевел свой взгляд и, приглядевшись, увидел за деревьями олениху с олененком, мирно пьющих из ручья, а рядом с ними прыгал еще один — самый маленький. Засмотревшись на эту картину, он и не заметил, как на его голове очутился венок из одуванчиков, сделав его и так горящие рыжим огнем волосы еще более ослепляющими.

— Ты будто светишься, — восхищенно произнесла Луна и, от избытка чувств, чмокнула друга в щеку. Тот покраснел и начал тереть место поцелуя, заставив Лавгуд звонко хохотать.

Только вот они сидели на не самом толстом суку дерева и, не удержав равновесия от смеха, Луна упала с трехметровой высоты.

— Луна! — в панике крикнул Джордж, поспешив слезть к подруге на землю, от чего сам чуть не навернулся.

Лавгуд лежала без движения, смотря широко открытыми серыми глазами в ярко-голубое безоблачное небо, на одеяле из одуванчиков, на фоне которого казалась совсем белой.

— Луна! — еще раз крикнул Джордж, плюхаясь рядом с подругой. На глаза навернулись слезы, которые он даже не почувствовал. Воздух вокруг, казалось, застыл, становясь непрозрачным, матовым. Неужели умерла?

— Почему сегодня нет облаков? Может они задержались в пути? — внезапно самым обычным голосом, будто ничего не случилось, спросила Лавгуд, все еще не переведя взгляд с кристально-голубого неба.

— Я... я не знаю, — выдал Джордж, не прекращая плакать. Как так можно, а? Он уже похоронить ее мысленно успел, а она об облаках думает.

— Ты плачешь? Не надо, пожалуйста, мне больно от этого, — Луна перевела взгляд на друга, и тот поспешил утереть эту дурацкую воду. Хватит сырость разводить, он все-таки мужчина.

— С... с тоб...бой все в порядке? — заикаясь от остатков слез и соплей, спросил Джордж.

— Ноге больно, — каким-то потусторонним голосом ответила ему Луна, переводя взгляд обратно в небо. На секунду мальчик засмотрелся на то, как сплетаются в ее глазах серость радужки и голубизна отраженных небес.

— Я тебя донесу, — заявил он, поднимаясь на ноги. Ну не зря же они с Фредом целый месяц делали зарядку и отжимания по утрам.

— А ты сможешь? — восторженно поинтересовалась девочка, аж привстав от удивления.

— Конечно, — гордо заявил Джордж и поднял Луну на руки, стараясь ухватиться как можно удобнее.

Но через несколько метров ему пришлось признать, что зарядки явно недостаточно. Луна уговорила Джорджа сбегать за ее отцом, но первым по дороге попался пошедший на поиски брата Фред, и вдвоем им удалось донести Лавгуд до дома.

Оказалась сломана правая нога, что для магов совершенно несерьезная травма. Так что Ксенофилиус заставил близнецов выпить травяного чая и отправил домой.

* * *

— Мистер Уизли! Да как вы только посмели... — со смехом выговаривала его Луна, пародируя кошку МакГи. Джордж засмеялся в ответ и лишь перекинул подругу через плечо.

После того случая с падением близнецы Уизли стали тренироваться еще интенсивнее, так что теперь каждый из них мог с легкостью поднять худенькую и невысокую Луну и пронести порядком пятисот метров.

Они проверяли.

Отпустил он когтевранку, а именно на этот факультет попала Луна в этом году, лишь когда они достигли своего оврага одуванчиков, где их опять было тьма-тьмущая. А, точнее, желтизна ослепляющая.

— Надо будет опять в этом году набрать, а то те банки уже давным-давно потускнели, — заметил Джордж, нежась на покрывале из цветов.

— А давай кто больше? — весело предложила Луна. — Спорим, я сорву больше одуванчиков за полчаса?

— На что спорим? — тут же принял правила игры Джордж, приподнявшись вслед за подругой.

— Я не знаю... Давай так: если я выиграю, то ты носишь мои венки все лето.

— А если выиграю я, то... — мальчик замялся, не зная, что бы такое придумать. Тут его взгляд наткнулся на ее светлые волосы — точно такие же, как у этого противного слизняка Малфоя, — то ты подойдешь в следующем учебном году к Малфою и предложишь ему попробовать наше вино.

— Идет, — пожала плечами Луна и протянула руку для рукопожатия. — А кто разобьет?

— Не знаю, надо Фреда найти. Будет судьей и таймером, — предложил Джордж, и они вдвоем бросились на поиски его близнеца.

Фред лежал в тени дерева неподалеку и читал «Квидич сквозь века». Но книга тут же была отброшена в сторону, как только он услышал про спор.

— Итак, три... два... один... Поехали! — крикнул Фред, засекая время на стянутых из папиной мастерской маггловских часах. Луна и Джордж быстро стали рвать цветы и засовывать их в стянутые оттуда же льняные мешки.

Конечно, Джордж набрал больше. Все же он старше и быстрее, пусть Луна и была гораздо ловчее его.

— Итак, 3/4 мешка у Джорджа и 3/5 мешка у Луны. Думаю, победитель очевиден, — козырнул знанием простых дробей Фред.

— Ну вот, а я так старалась, — вздохнула Луна. Но Джордж видел, что она и не расстроилась вовсе.

Фред же этого не понял. И со всей свойственной ему "чуткостью" спросил:

— Ну и что тебе помешало? Морщерогие кизляки? Нарглы? Или какие-то другие неведомые зверушки? — задиристо спросил он, начисто забыв, что Луна — не Джинни, и от этих слов скорее расстроится, чем станет рваться в бой.

— Никто мне не мешал, — в чувствах сказала Лавгуд и, бросив мешок, пошла в сторону своего дома, вытирая накатывающие слезы ладошками.

Джордж бросил на брата рассерженный взгляд и бросился вслед за ней.

— А я то что? — удивленно спросил воздух Фред и, потрепав рыжие волосы, побрел домой.

На поляне остались лежать одинокие мешки с одуванчиками, забытые всеми. На них вечером наткнулась Джинни и утащила к себе в комнату — плести венки она тоже любила.

* * *

— Луна! Ну, хватит, я больше не выдержу! — сквозь смех выдавливал из себя Джордж, пока его подруга применяла на нем свои навыки щекотки. Так они крутились по поляне уже около получаса. В белобрысых волосах Лавгуд застряло уже несколько одуванчиков. Но и парень был не лучше — наполовину желто-зеленый от травы и цветков.

— Ну ладно, холоп, вставай, — хихикнула Луна, помогая Джорджу подняться с земли. Сама она легко, будто ее ветром подтолкнуло, вскочила на ноги и принялась отряхивать свой желтый сарафанчик с нарисованным небесно-голубым кроликом.

— Холоп. И где только таких словечек понабралась? — хмыкнул Джордж, отцепляя от кофты остатки листьев.

— Читаю иногда, между делом. Ты ведь знаешь, что такое книги? — показательно удивилась Луна, хитро поблескивая своими серыми глазами.

— Нет, а что? — подыграл ей Джорд, и оба вновь захохотали.

Успокоившись, они устроились под тем злосчастным деревом, с которого когда-то упала Лавгуд, и принялись жевать бутерброды.

— У нас опять закончилось лето в банках, — между делом напомнил парень.

— У нас было бы его больше, если бы мы тогда не потеряли мешки. Интересно, куда они подевались? Я думаю, нарглы утащили, — Луна задумчиво прикусила губу и вдруг, всего на секунду, она показалась Джорджу такой прекрасной в этом ореоле желтого света, что у него захватило дыхание.

— Ага, нарглы. Точнее наргл. Рыжий такой, — опомнившись, хмыкнул парень, но, увидев непонимающий взгляд Луны, поспешил уточнить: — Джинни потом весь дом завесила венками из одуванчиков. Ты же видела.

— Я думала, она сама нарвала, — пожала плечами Луна и вновь о чем-то задумалась.

Повисло молчание. Остались только звуки природы: шелест листвы, тихое дуновение ветра, шаги...

Шаги?

Джордж оглянулся. И вправду, к ним кто-то приближался. Солнце не давало разглядеть черты человека, но Джордж где угодно узнал бы своего брата.

— Приветики, — плюхнулся Фред рядом с ним. — У вас еще бутерброды остались? А то Рон все запасы слопал, пока, строя из себя великомученика, сочинял письмо Флер.

— Он пишет вейле? Зачем? — удивился Джордж, восстанавливая в память картинку прекрасной Флер Делакур. Удивительно, но на него ее чары никогда не действовали так сильно, как на Фреда с Роном. Впрочем, и Фред вполне мог себя сдерживать, в отличие от младшенького.

— А ты как думаешь? — заржал Фред, сделав многозначительные знаки рукой над своими штанами. Джордж нахмурился и перевел взгляд на Луну. Ну, не при девушках же. К счастью, та вновь устремила взгляд к небу и, кажется, вообще их не слушала. — На самом деле, если присмотреться, то не такая уж эта Флегма красивая. Наша Джинни или, к примеру, Луна даже лучше будут.

Джордж кивнул, подтверждая слова брата. Он и сам так считает. И пусть о красоте Джинни судить трудно, так как она для него всего лишь мелкая сестренка, но Луна действительно была гораздо красивее Флер.

Лавгуд неожиданно встала и побрела в сторону ручья. Близнецы проводили ее недоуменными взглядами, но ни один не пошел за ней.

Фред — не видел необходимости.

Джордж — не хотел навязываться.

* * *

— Луна, посмотри на меня, Луна, — приказным тоном сказал Джордж, старательно скрывая свою озабоченность душевными ранами подруги.

Луна перевела на него полный слез взгляд и всхлипнула. Джорджу ничего не оставалось, кроме как прижать ее к своей груди.

— Как давно? — глухо поинтересовался он, поглаживая шелковистые светлые волосы Лавгуд.

— Лет с двенадцати, наверное, — послышалось сквозь всхлипы.

Джордж зажмурился от неожиданной боли в груди. Как? Как он мог такое упустить? Его лучшая подруга влюблена в его брата-близнеца вот уже три года. А он все проморгал.

Но боль же не от этого, верно? Может, пора признаться?

Он чертовски влюблен в свою лучшую подругу.

Вот так треугольник.

Больше всего сейчас захотелось пойти и начистить морду своему братцу. Не из-за ревности, просто он опять довел своими подколками Луну до слез. А это звездное и хрупкое создание не должно чувствовать боль.

Но брату набивать морду он не будет, как-никак близнецы. И как же Луну так угораздило?

— Джордж? — послышалось глухое мычание откуда-то из складок его футболки.

— Да?

— Ты меня душишь, — Джордж ослабил хватку и Луна вновь увидела солнце и одуванчики, зажмурившись на секунду с непривычки. — Можно я сплету тебе венок?

— Конечно. А еще ты обещала показать мне, как ты разрисовала свою комнату, — выдохнул парень, радуясь, что слезы кончились. Уж сильно плохо ему от этого становилось.

— Обязательно. Я нарисовала тебя, Джинни, Невилла, Рона, Фреда, Гермиону и Гарри на потолке! — похвасталась девочка (Луна была такой худенькой и фарфоровой, что девушкой ее назвать ну никак язык не поворачивался).

* * *

Последнее, что он увидел, пока на него не обрушилась стена — это отлетающего в сторону Фреда.

Последнее, что он услышал, пока на него не обрушилась стена — это отчаянный крик Луны.

Два самых дорогих ему человека на свете стали свидетелями его смерти.

Горькая ирония.

Ну, Фред хотя бы знал, насколько он важен для него. А вот Луна...

Он так и не сказал ей, как сильно ее любит.

Слабак.

Даже не заступился за нее ни разу, отговариваясь всем подряд. Вот и кто он после этого? Предатель, наверное. А стена не дала ему шанса все исправить.

Когда он увидел, что Фред вот-вот окажется под грудой камней, то не думал ни секунды. Сразу же отшвырнул его заклинанием, приняв его участь.

И именно за секунду до своей смерти он понял, что можно было спастись обоим.

Чертова гриффиндорская несдержанность.

Хотя нет, он сделал все верно. Фред будет жив, и они с Луной будут счастливы друг с другом, растя маленького сына и дочку.

Может быть, даже назовут одного ребенка в его честь.

Джордж не почувствовал боли. Не успел.

Зато успел услышать крик Луны и увидеть Фреда.

В последний раз.

* * *

Луна приходила на их место каждое лето. Плела, казалось, сотни венков из одуванчиков и оставляла их рядом с небольшим камнем, на котором было магией выцарапано имя Джорджа и повешена его фотография.

Слезы сами катились по щекам, и вместо вина из одуванчиков приходилось пить успокоительные зелья. Иначе она так и засыпала с мокрыми щеками рядом с ним.

Как жаль, что его больше нет.

* * *

— Нет, пожалуйста, не надо, — Джордж присел на колени рядом с Луной Лавгуд — его соседкой и самой лучшей девушкой в мире. — Не надо, мне больно видеть, как ты плачешь.

Он хотел бы погладить ее по волосам, по щекам. Может, даже поцеловать.

Но разве бестелесный дух, даже не призрак, может коснуться человека?

— Я не плачу, это все депресски, они выжимают из меня боль и грустные мысли, превращая в слезы, — будто в забытьи, тихо произнесла Луна.