Досадный день, или Восемь ног профессора Снейпа (джен)

— Это очень тебе пригодится, говорила она, — возмущался Северус. — Это поможет тебе снимать стресс, говорила она.

Чертовы гриффиндорцы. Чертовы анимаги… Чертова дурацкая жизнь! Стоило бы запомнить, что ничего в этой жизни не дается легко. Ничего, в том числе обучение анимагии, не могло одновременно оказаться и полезным, и расслабляющим. Он сам себе худший враг и если бы сейчас имел возможность посмотреть в зеркало, то получил бы этому доказательство.

Северус Снейп, темный волшебник, мастер зельеварения и хогвартский профессор, вжался в угол на полу женского туалета. И не потому что хотел там находиться. Нет. Туда его загнала чокнутая визжащая ведьма с удивительной способностью чувствовать присутствие любого паука в радиусе двух миль. Она размахивала огромным фолиантом, который — Северус мог поклясться — выкрала из Запретной секции. Он даже видел несколько звеньев, оставшихся от цепи, которой книгу приковывали к полке...

Ранее тем же днем.

Северус решил, что ни у кого не вызовет подозрений, если по библиотеке будет ползать паук, поэтому практически без колебаний отправился туда изучать свою новую форму. Он легко пролез в щель под дверью своих комнат, никем не замеченный, прогулялся по потолку подземелий и даже получил удовольствие, испытывая способ перемещения с помощью нити шелка, перелетая с места на место посредством бессчетных сквозняков замка. Сложнее всего оказалось привыкнуть к многочисленным глазам. Привыкнуть к многочисленным ногам было примерно так же трудно. И еще Снейп пока не определился, является ли его нынешний рост — всего несколько сантиметров — проклятием или очень полезным свойством. Но всё же склонялся ко второму варианту после того, как исхитрился протиснуться сквозь узкую щель в полу, спасаясь от чокнутой ведьмы, которая пыталась прибить его книгой.

У нее был на редкость визгливый голос. На ее громкий призыв сбежались другие студентки, которые, повинуясь совершенно непонятному стадному инстинкту, принялись все вместе кричать и швырять книги в его сторону. Конечно, Северус уже давно покинул то место, где его заметили, на каждом шагу благодаря Мерлина. Насколько он мог судить по масштабу разрушений, орущих девиц ждут большие неприятности, как только мадам Пинс доберется до них. Упомянутые девицы рискнули залезть на библиотечный стол и теперь вцепились друг в друга, словно весь пол кишел крокодилами-людоедами.

Понадобился всего один паук, чтобы вызвать такую панику, и целых два парня-старосты, чтобы уговорить студенток слезть со стола. Но при условии, что все будут держать палочки наготове на случай, если «эта злобная тварь вернется».

Злобная тварь? В самом деле? После такого «радушного» приема Северус не сомневался, что будь у студентов выбор между Темным Лордом и маленьким пауком, большинство из них посчитали бы менее опасным подойти к Волдеморту и пожать ему руку, чем сидеть в одной комнате с пауком, который, возможно, на них нападет. Ключевое слово тут — «возможно». Почти все здравомыслящие индивидуумы знали, что пауки не нападают на людей, а предпочитают добычу подобного себе размера. И даже более крупные особи, кроме, наверное, взрослых акромантулов, никакой угрозы для учеников или преподавателей Хогвартса не представляют.

Очевидно, страх перед пауками пробуждал в сердцах homo sapiens какой-то первобытный инстинкт, и этот инстинкт заключался не в желании взять в руки. Скорее он выражался в стремлении бросаться тяжелыми предметами и относиться с крайним предубеждением.

Иногда Северус задавался вопросом, слишком ли он эволюционировал или, наоборот, отставал в развитии. Потому что никогда не чувствовал порыва забраться на стол или шлепнуть последним выпуском ежемесячника «Зелья» бредущее мимо паукообразное, чьим единственным проступком было решение прогуляться через учительский стол. Снейп считал, пусть уж лучше водятся пауки, чем те, кого они едят. Эта мысль заставила его содрогнуться. Он зачаровал все крышки на банках с ингредиентами от попадания насекомых внутрь, к его бесценным реагентам. Ничего не могло быть досаднее, чем отмерить чайную ложку камышового корня и, случайно добавив в кипящее зелье высохший каркас какого-нибудь насекомого, устроить взрыв. Поправка: ничего, кроме, возможно, Невилла Лонгботтома на твоем уроке, который пытается что-то сварить. Вот что действительно хуже взрыва зелья из-за каких-то жуков.

Визг, наконец, стих, и Северус настроил свои многочисленные глаза, чтобы выглянуть из убежища. Он медленно выполз из щели и осмотрелся, пытаясь своим новым зрением засечь любое движение, которое предупредит о приближении другой безумной ведьмы, замышляющей убийство.

Никого.

Если пауки могли вздыхать с облегчением, то Северус очень постарался сделать именно это. Хотя день и начался довольно плодотворно, сейчас всё переменилось. Северус не сомневался, что когда будет отчитываться Минерве об освоенных сегодня навыках, просто умрет от стыда.

Он был уверен, что Минерве никогда не доводилось сталкиваться со спятившими ведьмами, которые пытались втоптать ее в землю или забить до смерти учебными пособиями.

«Поможет снимать стресс, как же», — мысленно пробормотал Снейп.

Конечно, не стоит забывать, что Минерва — кошка. Никто не старался убить ее лишь за это, но и ей во время патрулирования замка доставалось от первокурсников. Дети брали ее на руки и душили в объятьях, восклицая, какая она «милая киса». Северус почувствовал, как один из его многочисленных глаз задергался при мысли об этом.

Северус Снейп ни единой частичкой своего тела не желал, чтобы его трогали и тем более прижимали к себе. Ни студенты, ни преподаватели, никто другой. Хоть его репутация и была восстановлена после смерти Темного Лорда, но поведение не стало внезапно «милым», и никаких сдвигов в этом направлении не наблюдалось.

Гарри Поттер помог Снейпу очистить его имя от клейма убийцы. А свиток, найденный Минервой в тайнике в кабинете директора, поведал остальную историю, записанную самим Дамблдором.

Жизнь Снейпа не окончилась так внезапно, как многие не без оснований ожидали. Никто не удивился больше, чем сам Северус, когда открыл глаза. Кашель дал ему понять, что он снова дышит, и Снейп с некоторой растерянностью осознал, что до сих пор жив. А всё благодаря одной гриффиндорской всезнайке и ее своевременному и незамедлительному использованию настойки бадьяна, довольно крупного безоара и уйме других зелий, которые она каким-то непостижимым для Северуса образом умудрилась выучить, сварить и таскать с собой. Чем Грейнджер напоила его, Снейп понял потому лишь, что вкус этих зелий стоял у него во рту еще несколько дней.

На уроках он всегда был к ней строг и не давал поблажек, но она с безрассудным упрямством, достойным настоящих гриффиндорцев, бросилась спасать его.

Что бы там ни сработало — гриффиндорское упрямство или чистой воды везение, — Грейнджер боролась за него, и какой-то частью сознания он понимал, что обязан ей жизнью. Но она ни разу не упомянула об этом. Не просила об услугах, не ожидала, что он станет лучше к ней относиться, и даже не пыталась намекать на какой-либо долг. Для него это было очень странно. Дать нечто столь значительное и не требовать ничего взамен — всё это не укладывалось у Снейпа в голове. Никто еще не давал ему ничего безвозмездно. Даже Лили, величайшая не-любовь его жизни, хотела, чтобы он бросил своих слизеринских друзей ради нее.

Северус осторожно выбрался из своего убежища и очень медленно пополз по кафельному полу. Он видел выход и не отрывал от него взгляда. Нужно всего лишь…

— А-а-а-а-а-а! Паук! — закричал женский голос, и рядом со Снейпом упал флакон с шампунем.

Северус понесся изо всех своих восьми ног. Будет в пятьсот раз хуже, если завтра в «Пророке» появится заголовок «Хогвартский профессор-извращенец подглядывал за студентками в душевой!». Он увернулся от бутылочки с кондиционером. Едва уклонился от пузырька с духами — пачули? — и поскользнулся на полосе, оставленной мокрым брусочком мыла.

Мерлинову мать!

Перед ним приземлился огромный ботинок, преградив путь к спасению.

«Нет! Нет, нет, нет. Пожалуйста. Не дай мне умереть здесь, в женской душевой. Моя репутация и так ужасна».

Его подхватила большая рука, и Северус запаниковал, заметавшись по ткани мантии под прикрывшей его ладонью.

— Тихо, тихо. Я тебя держу, — услышал он шепот.

Северус замер. Голос был ему знаком. А запах держащей его руки действовал успокаивающе. Кто же это?

— Сьюзан, Мерлина ради, — приглушенно произнесли над Северусом. — Это паук, а не бешеная собака!

— Па… па… паук! — пролепетала перепуганная девушка.

Тот, кто держал его, раздраженно фыркнул.

— Сьюзан, у тебя отличные оценки по ЗОТИ, но ты паникуешь из-за какого-то паука? Я собираюсь выпустить бедняжку на свободу.

— Только не здесь! — завопила Сьюзан.

— Да не здесь же, идиотка, — выругалась спасительница Северуса. Если бы он не находился в такой ужасной ситуации, то рассмеялся бы. Назвать девчонку идиоткой было скорее в его стиле, и услышать это от кого-то другого оказалось довольно забавно.

Северус почувствовал, что они движутся. Рука, скрывающая от взглядов и приступов ярости свихнувшихся ведьм, осторожно прижимала его к мантии.

Спустя несколько секунд или минут — он не мог сказать точно — между пальцами стал пробиваться свет, и Снейпа аккуратно посадили на самую желанную поверхность.

Он неуверенно подергал ногами, касаясь ближайшего листа.

— Здесь безопасно, — приветливо сообщил ему голос. — Я прихожу сюда учиться. Понимаешь, я тоже не вписываюсь. И не могу… Не могу больше этого не замечать. — Она усмехнулась. — Наверное, это хорошо. Год или два назад я тоже, скорее всего, швырнула бы в тебя книгу.

Рука сильнее прижалась к земле, словно подсказывая Северусу перебежать на опавшие листья. Он был не очень крупным пауком, но достаточно большим, чтобы удобно расположиться на ладони. И в то же время достаточно маленьким, чтобы без проблем втиснуться в трещину в стене, если бы захотел. Девушка, кажется, не имела ничего против его размера и терпеливо ждала, когда он сам решится сдвинуться с места.

— Спасибо, что не укусил меня, — дружелюбно сказала она. — Даже странно, ведь тебя сильно напугали.

Северус переместился на ближайший лист и осторожно взглянул вверх.

Ему улыбалась Гермиона Грейнджер. Она снова спасла ему жизнь.

Она смотрела на него с теплотой и беспечностью, и в ее карих глазах светилось слишком знакомое ему одиночество души. Которое он сам каждый день видел в зеркале. Как кто-то вроде нее мог быть таким одиноким? Разве она же героиня, часть Золотого трио? Разве не должны выстраиваться в очередь желающие ухаживать за ней?

Он получил ответ на свой вопрос, когда Гермиона села, прислонившись спиной к дереву. Открыв книгу, она перелистнула ее до нужной страницы. Ну да, всё такая же заучка. Снейп уставился своими многочисленными глазами на название на корешке.

«Продвинутое зельеварение для современных волшебников и ведьм».

Северусу захотелось тут же превратиться в человека и сказать, что это ужасное пособие. А потом высмеять ее выбор и спросить, куда же делось всё, чему он ее учил.

— Кретины, — пробормотала Гермиона, снова привлекая его внимание. Сердито воззрившись на книгу, она постучала пальцем по странице и с возмущением добавила: — Да любой идиот знает, что если добавить паучник, не помешав предварительно зелье против часовой стрелки, оно станет нестабильным.

Северус взобрался на край книги и уставился на страницу, напоминая маленького восьминогого и многоглазого грифа. Девчонка знала, что книга — бред сивой кобылы. Грейнджер оказалась не так проста, как он считал. Или, возможно, всегда была такой, но он просто не позволял себе замечать это.

— Боюсь, это не самое лучшее чтение, дружок, — мягко произнесла Гермиона. — А ты не из пугливых, — с улыбкой продолжила она. — Надеюсь, мне не придется снова спасать тебя из женской душевой. Сьюзан бывает очень решительна, когда речь идет об уничтожении любых паукообразных.

Если бы Северус мог, то закатил бы все свои глаза.

— Профессор МакГонагалл хочет, чтобы я подумала об ученичестве здесь, в Хогвартсе. Но я не уверена, что профессор, к которому я хотела бы поступить, подпустит меня ближе, чем на сто метров к своему классу. Возможно, я соглашусь на арифмантику или трансфигурацию, — сообщила она пауку.

Северус, который задавался вопросом, почему при своем неуемном любопытстве он не стал котом, перелез на ее руку и прижал свои маленькие ножки к ее пальцу, словно подбадривая. Удивительно, но Грейнджер, казалось, поняла это и в ответ нежно погладила его брюшко. Северус ощутил, как крохотные волоски задвигались, и это оказалось неожиданно приятно.

— Профессор Снейп всегда ненавидел меня, — призналась она. — Ведь я всего лишь «невыносимая всезнайка», которая общается только с книгами. — Ее пальцы продолжали поглаживать Снейпа. — Все бы отдала, чтобы учиться у него. У настоящего мастера зельеварения, — она рассмеялась. — Профессор МакГонагалл решит, что я свихнулась.

«Ты свихнулась, — мысленно сказал Северус. — Кто в здравом уме захочет быть моим подмастерьем?»

«Она», — ответил ему внутренний голос. Северус вежливо приказал голосу взять эту мысль и засунуть в одно темное место, которое не упоминают в приличном обществе.

— И Септима, и Минерва предложили мне ученичество. Они обе настоящие мастера, — продолжила Грейнджер. — Но у него я так и не спросила.

«Почему?», — понял, что хочет узнать, Снейп. Ведь она всегда всё говорила прямо.

— Он решит, что я требую вернуть мне долг, потому что спасла ему жизнь, — продолжила она, неосознанно отвечая ему. — Он станет чувствовать себя так, словно я заставила его, и возненавидит меня за это. Я не поступлю так с ним. Это глупо, но… Я хочу, чтобы он сам выбрал меня. Хочу быть достаточно хорошей для него.

Северус мысленно дал себе пинка. Она уже прекрасно понимала его. Но теперь, когда он узнал обо всём, у него появилась возможность впервые, с тех пор как он стал профессором Хогвартса, взять себе ученика. Грейнджер была умной, упрямой, решительной, легко приспосабливалась и обладала иммунитетом к его злобному характеру. Вдруг они оба выиграют, если он всё же переступит через себя и впустит ее в свою жизнь?

Опускалась ночь, и хотя его зрение позволяло перемещаться даже в темноте, человеческие глаза Гермионы видели не так хорошо. Она осторожно взяла его в руки.

— Мне пора идти, дружок. Надеюсь, я больше не поймаю тебя в женской уборной, но, признаюсь, ты оказался хорошим собеседником.

Гермиона поднесла ладонь к стволу ближайшего дерева, и Северус медленно перебрался с ее руки на кору. Улыбнувшись ему, Грейнджер развернулась и направилась в замок.

Когда она, наконец, исчезла из вида, из-за деревьев вышел высокий, облаченный в черное профессор и посмотрел в темнеющее небо. Возможно, этот досадный день и принес какую-то пользу. Возможно, еще оставалась надежда даже для кого-то вроде него. И не исключено, что ее удастся отыскать в сердце девчонки, сумевшей пожалеть несчастного паука, которому не повезло найти убежище в женской душевой.

Снейп направился к замку, и его мантия развевалась за ним. Человек сам хозяин своей судьбы, а Северус Снейп был еще и слизеринцем. И собирался создать свое будущее собственными руками.