Вечерние разговоры (гет)

О победе

Милли была охвачена множеством разнообразных эмоций. Триумф и облегчение от победы в Одиннадцатой серии. Восторг от мысли о скором отъезде в школу, где она испытает уже сама всё то, о чем читала в книгах. Беспокойство за Кристофера, который оставался один в этом громадном Замке. Сожаление от того, что она бросает его здесь. Хотя де Витт обещал, что пригласит на обучение других детей, всё равно Милли чувствовала себя немножко предательницей.

И когда суматоха в Замке улеглась — хотя взрослые продолжали улаживать какие-то дела, детей отпустили отдыхать, — Милли вместо того, чтобы пойти к себе (теперь ей выделили собственную комнату), пошла к Кристоферу. Несмотря на то, что она жутко устала от всех испытаний и переживаний и мечтала просто заснуть.

Кристофер сидел на подоконнике, задумчиво глядя куда-то в сад и совершенно не выглядел победителем. Только бледным, уставшим и очень несчастным.

— А я думала, ты сейчас торжествуешь победу, — заметила Милли, прикрыв за собой дверь. — Ты отлично справился.

— Угу, — кивнул Кристофер, даже не повернувшись к ней.

— Больно было сжечь свою жизнь? — сочувственно поинтересовалась Милли.

Кристофер небрежно пожал плечами:

— Ерунда. Уже всё прошло.

Милли покачала головой. Она знала, что он врет. Это вовсе не ерунда. В тот момент на него было страшно смотреть. И еще страшнее слышать болезненный крик. Но он ведь никогда не признается в своей слабости. Поэтому она просто подошла и положила ладонь ему на плечо.

Кристофер улыбнулся и наконец-то посмотрел на нее:

— Слушай, Милли, ты точно хочешь в эту школу? Ты ведь могла быть учиться здесь…

Милли вздохнула:

— Наверное, могла бы. Но мне правда хочется узнать всё то, о чем я читала. Я сбежала в этот мир именно с целью попасть в школу.

Кристофер хмыкнул, но больше ничего говорить не стал — просто легонько сжал ее ладонь, снова уставившись в окно. Милли подумала, что до сих пор поглощенная собственными проблемами она не задумывалась, насколько тяжело дались Кристоферу последние события. И в первую очередь — предательство его дяди. А хуже всего, что и никто не задумывался — все обманывались его вечно самоуверенным и бодрым видом. Да, он наслаждался своей ролью командира, но это не отменяло того, что победа дорого ему стоила.

— Я буду приезжать на каникулы, — сказала она, просто чтобы прервать угрюмое молчание. — И де Витт обещал, что в Замке появятся другие дети, так что тебе не будет скучно. И ты правда молодец.

Кристофер наконец-то ухмыльнулся и спрыгнул с подоконника, взяв ее ладони в свои и легонько сжав.

— Я буду ждать твоего возвращения, Богиня.

 

О школе

Милли удобно устроилась в единственном кресле в этой комнате, которая сильно изменилась за время ее отсутствия. Кристофер явно усиленно тренировался в магии. Ну или ему просто надоело изначальное оформление в скучных коричневых тонах. Теперь здесь преобладали сине-зеленые цвета, на полу появился пушистый ковер, а пустое пространство заполнилось книжными полками, какими-то устройствами (Милли подумала, что надо будет позже изучить их подробнее) и коробками неизвестно с чем. Хозяин комнаты с довольным видом растянулся на кровати, слушая ее восторженный рассказ о школе.

— У меня в первый же день появилась подруга, — радостно сообщила Милли. — Она такая замечательная! — и поспешно добавила, заметив, как Кристофер слегка нахмурился: — Но, конечно, ты всегда будешь моим лучшим другом.

Он довольно ухмыльнулся:

— Да, у меня тоже появились новые друзья. Знаешь, со всеми этими детьми в Замке теперь куда веселее.

— Рада, что ты не скучал тут без меня.

— С чего ты взяла, что я не скучал? — оскорбленно вопросил Кристофер с немного слишком театральной интонацией, в которой всё же проскальзывала искренность. — Да я каждый день тебя вспоминал!

Он, как всегда, играл на публику. И в то же время Милли знала, что это правда. Она засмеялась и была вознаграждена довольным взглядом темных завораживающих глаз.

— И знаешь, там всё совсем как в книгах, — восторженно продолжила она свой рассказ. — Единственное — я думала, еда будет вкуснее. Какая-то она… никакая. Пресная.

Милли скривилась. Ей на самом деле сложно было привыкнуть к местной пище — даже сложнее, чем к тесной, неудобной одежде. И каждый раз приходилось прилагать невероятные усилия, чтобы глотать безвкусную овсянку или пудинг, который лишь с большой натяжкой можно было назвать сладким.

— Пресная, говоришь? — Кристофер резко сел, расплывшись в хитрой ухмылке. — Я знаю, как тебе помочь.

Милли слегка занервничала: она знала это выражение лица. Ни к чему хорошему оно обычно не приводило.

— Что бы ты ни задумал, лучше не надо, — на всякий случай попросила она, впрочем, без особой надежды.

И, конечно же, Кристофер проигнорировал предупреждение.

— Всё будет хорошо — не бойся. Завтра — ну, в крайнем случае, послезавтра — тебя ждет сюрприз.

— Кристофер… — вздохнула Милли.

— Успокойся, Милли, — ответил он с той самоуверенной и слегка высокомерной интонацией, что всё чаще появлялась в его голосе. — Я же сказал: всё будет хорошо.

Она снова вздохнула и махнула рукой. Кристофер никогда не сдается. И если он что-то задумал, остановить его невозможно — это она уже прекрасно поняла. А кроме того, Милли было любопытно. И когда он вскочил, чтобы невозможно театральным жестом поцеловать ей руку, не могла не засмеяться. Да, ей очень понравилось в школе, но это не отменяло того факта, что она была счастлива вернуться в Замок.

 

О специях

Стоило открыть резную деревянную коробочку, как по комнате растекся пряный острый запах. Такой знакомый и вызывающий ностальгию. Милли с наслаждением втянула его и аккуратно провела пальцами по другим коробочкам, выстроившимся в ряд на столе. Карри. Имбирь. Корица. Кориандр. Мускатный орех. Куркума. Перец. Милли едва могла поверить своим глазам.

Оторвавшись от разглядывания своего сокровища, она перевела восхищенный взгляд на Кристофера, стоявшего рядом и с любопытством наблюдавшего за ее реакцией.

— Где ты их добыл так быстро?

— На твоей родине, конечно, — ответил он, пожав плечами с таким видом, будто нет ничего проще, как между делом побывать в Десятых мирах и принести оттуда специи.

Однако его губы подрагивали, так и норовя расплыться в торжествующей довольной улыбке. Как ни была Милли тронута и благодарна, ответ Кристофера заставил ее встревожиться.

— Де Витт убьет тебя, если узнает, что ты опять бродишь по другим мирам.

— Он не узнает, — беспечно отмахнулся Кристофер. — Никто из них так и не понял, как я попадаю в Везделки.

— Считаешь себя очень умным, да? — сердито прищурилась Милли — его самоуверенность порой прямо-таки выводила из себя.

Кристофер кивнул, нисколько не смутившись. Захотелось стукнуть его чем-нибудь тяжелым по дурной голове. Вместо этого Милли просто передернула плечами и отвернулась.

— Милли? — позвал Кристофер — теперь в его голосе не осталось ни капли самодовольства, только растерянность и разочарование. — Тебе не понравилось? Я подумал, ты могла бы брать их с собой и добавлять в еду.

Милли вздохнула и снова повернулась к нему. Кристофер смотрел на нее с таким обиженным непониманием, что всё раздражение немедленно улетучилось. Ну вот как на него злиться? Милли улыбнулась и потрепала его по черным кудрям.

— Мне очень понравилось, — искренне ответила она. — Это чудесный подарок. Спасибо тебе большое. Но я не хочу, чтобы ты так рисковал. Поэтому обещай, что больше не будешь срываться в Десятые миры, чтобы принести мне оттуда сувенир.

— Но… — начал возражать мгновенно воспрянувший духом Кристофер, однако замолчал и пожал плечами: — Хорошо. Обещаю.

Поддавшись порыву, Милли обняла его, снова прошептав:

— Спасибо.

Ошарашенный Кристофер не успел отреагировать, когда она быстро отстранилась и, пытаясь скрыть смущение, вернулась к изучению своего подарка. Широкую довольную ухмылку Кристофера она постаралась проигнорировать.

 

О шлафроках

— И что это было? — сурово спросила Милли, скрестив руки на груди и замерев возле двери.

— Что ты имеешь в виду? — с самым невинным видом поинтересовался Кристофер, не отвлекаясь от сортировки своего гардероба, который значительно пополнился за то время, что Милли провела в школе.

Она раздраженно фыркнула и угрожающе нахмурилась:

— Кристофер!

Милли только что вернулась в Замок на каникулы, и первое, что она услышала по возвращении: сердитые причитания горничной Мейбл, вылетевшей из комнаты Кристофера:

— Что за ребенок, честное слово! Он меня с ума сведет!

А когда обеспокоенная Милли поинтересовалась, что случилось, чуть ли не рявкнула:

— Ничего особенного! Просто его высочеству жизненно необходимо иметь по шлафроку на каждый день недели. Да не абы каких, а самых лучших. Если б еще знать, что для него самое лучшее!

С этими словами Мейбл вихрем унеслась вниз по лестнице, оставив Милли удивленно моргать ей вслед. Но, взяв себя в руки, Милли пошла к Кристоферу выяснять, в чем дело.

И вот теперь он в ответ на ее угрожающий тон тяжело вздохнул и состроил несчастнейший вид. Театр одного актера, честное слово.

— Чем ты так довел бедняжку Мейбл? — неумолимо поинтересовалась Милли, проигнорировав попытки разжалобить ее.

— Мне просто нужна пара новых шлафроков. Это настолько неисполнимо? — теперь Кристофер надулся, будто это его обидели.

Милли обреченно закатила глаза:

— Чем тебя старые не устраивают?

— Тем, что их недостаточно.

— О, во имя Ашет, Кристофер! — взорвалась Милли. — Зачем тебе столько шлафроков? Кого ты здесь пытаешься впечатлить?

Ей показалось, или он сейчас слегка покраснел? Пока Милли ошарашенно моргала, Кристофер уже состроил величественно-отстраненное выражение лица и небрежно ответил:

— Никого я не пытаюсь впечатлить. Просто хочу прилично выглядеть.

Милли вздохнула и сделала еще одну попытку вразумления, не слишком надеясь на успех:

— Для этого вовсе не обязательно сводить окружающих с ума.

У Кристофера хватило совести выглядеть виноватым. Слегка. Поняв, что большего ей не добиться, Милли позволила себе улыбнуться и шагнула вперед, обнимая его.

— Хотя временами ты бываешь ужасным идиотом, я скучала.

Она не видела в этот момент лица Кристофера, поскольку тот в свою очередь крепко обнял ее, но была уверена, что он тоже улыбается.

 

О книгах

— Милли, да отвлекись ты на секунду!

Милли не обратила внимания, жадно пролистывая книгу.

— Ну, честное слово, — возмутился Кристофер. — Я не для того покупал тебе эту книгу, чтобы ты меня потом игнорировала.

— Ш-ш! — велела Милли, не отвлекаясь от своего сокровища. — Подожди.

Кристофер тяжело вздохнул, но замолчал, видимо, смирившись с тем, что она потеряна для общества на какое-то время. Милли невольно улыбнулась — но только на мгновение, тут же снова погрузившись в книгу. Она давно мечтала заполучить продолжение историй о Милли. Однако попросить не решалась, хотя Кристофер и уверял, что его долг за Трогмортена неоплатен.

Каково же было ее удивление и радость, когда однажды вечером, когда она уже по ставшей обычаем привычке пришла поболтать в его комнату, Кристофер вручил ей эту книгу с небрежным:

— Я тут искал почитать что-нибудь для себя и наткнулся на это. Подумал, тебе понравится.

Со счастливым визгом Милли практически выхватила книгу у Кристофера из рук и порывисто обняла его. А потом, не дав ему опомниться, устроилась на широком подоконнике, принявшись лихорадочно листать подарок. Элизабет как-то сказала, что никогда не заглядывает в конец книги, чтобы не портить себе впечатление. Однако Милли была слишком любопытна и не могла сдержаться. Когда она еще дотуда дочитает, а узнать хочется прямо сейчас!

Милли вернулась к началу, чтобы приняться уже за более вдумчивое чтение, когда Кристофер заявил:

— А меня ругаешь за помешанность на одежде. Сама-то такая же — только на другом помешана.

Милли фыркнула, но в глубине души вынуждена была признать, что в чем-то он прав. С сожалением закрыв книгу — здесь ее в покое не оставят, лучше позже почитать в тишине собственной спальни, — она подняла взгляд на Кристофера. Он в небрежно-изящной позе (иногда Милли думала, что он специально отрабатывает эти позы) сидел на кровати, откинувшись к стене.

— Книги гораздо более достойное увлечение, — важно заявила она.

— Да неужели? — Кристофер заломил бровь, и Милли почти восхитилась, как это у него эффектно получается. — И чем же это?

— Тем, что из них можно почерпнуть много нового.

— Зато встречают по одежке, — процитировал Кристофер пословицу. — А Крестоманси должен производить впечатление с первого взгляда.

Они принялись препираться на эту тему, получая от своего спора немало удовольствия. В итоге договорились до того, что Кристофер согласился прочитать те книги, которые выберет ему Милли, а Милли исправит свой стиль в одежде, руководствуясь советами Кристофера.

И даже под пытками она не смогла бы объяснить, каким образом умудрилась заключить подобный договор.

 

О разлуке

В тот вечер они играли в снэп, усевшись по-турецки на кровати Кристофера. Перед отъездом Милли в школу Кристофер всегда мрачнел, поэтому она решила отвлечь его игрой. Кристофер был азартен, к тому же терпеть не мог проигрывать, поэтому полностью погружался в игру, внимательно следя за выпадавшими картами.

Милли поздравляла себя с удачной идеей, пока он вдруг не спросил, будто между прочим:

— Почему бы тебе не остаться учиться в Замке, как все остальные?

Милли страдальчески вздохнула, подняв глаза к потолку — этот вопрос он неизменно задавал перед каждым ее отъездом. И как только не надоело еще? Кристофер тут же воспользовался тем, что она отвлеклась, хлопнув ладонью по картам и выкрикнув:

— Снэп!

— Эй! — возмутилась Милли. — Ты жульничаешь!

— Вовсе нет! — возразил Кристофер. — Я не виноват, что ты отвлеклась.

— Ты отвлек меня специально.

— Я просто задал тебе вопрос. На который ты, кстати, так и не ответила.

— С последнего семестра ответ не изменился. Что еще ты хочешь от меня услышать?

— Что ты передумала?

Милли раздраженно фыркнула, но Кристофер произнес это таким тоном, что весь запал внезапно исчез.

— Кристофер…

— Нет, ну правда. Здесь ты научишься всему, чему только можно научиться. Здесь у тебя друзья.

— Там тоже, — тихо вставила Милли.

— Но там нет меня, — самодовольным тоном заявил Кристофер, одарив ее своим лучшим пронзительным взглядом.

— А почему ты считаешь, что твое общество — такое великое преимущество? — хитро усмехнулась Милли.

— Эй! — с крайне оскорбленным видом воскликнул Кристофер.

На этот раз Милли воспользовалась тем, что он отвлекся, и хлопнула по уже приличной стопке карт:

— Снэп!

— И кто теперь жульничает? — прищурился Кристофер.

Милли невинно улыбнулась, состроив непонимающее выражение лица. Кристофер усмехнулся и вдруг очень серьезно сказал:

— Я буду скучать по тебе.

Милли почувствовала, как потеплели щеки, и поспешно опустила взгляд, едва слышно ответив:

— Я тоже.

 

О наказании

Когда Милли открыла глаза, в комнате царили сумерки — то ли вечер, то ли раннее утро. Она чувствовала ужасную слабость и последнее, что помнила: возвращение из Седьмой серии и устроенный Кристоферу Габриэлем нагоняй. Всё дальнейшее терялось в тумане. Комната была ее, но как она здесь оказалась, Милли совершенно не помнила.

Она немного приподнялась — сразу закружилась голова, и Милли легла обратно.

— Лежи, тебе нельзя вставать, — раздался рядом тихий голос, и Милли чуть не подпрыгнула, резко повернув голову.

Только сейчас она заметила, что рядом с ее кроватью сидит Кристофер — слегка побледневший и уставший.

— Что случилось? — недоуменно спросила Милли, собственный голос прозвучал до странности хрипло и тихо.

— Ты заболела. Я думал, тебе просто холодно в этих горах с непривычки, а оказалось, у тебя грипп. Ты была без сознания два дня.

— О, — это объясняло ощущение слабости.

— Пить хочешь?

Милли кивнула — в горле пересохло так, чтобы было больно глотать. Она и моргнуть не успела, как Кристофер помог ей сесть, удобно подложив под спину подушку, и всунул в руки чашку с ароматным чаем. После чего шагнул к дверям:

— Я позову доктора Симонсона.

— Подожди, — Милли поймала его за руку, заставляя сесть обратно. — Расскажи сначала, что было, пока я тут валялась.

Кристофер тихонько фыркнул на ее формулировку и принялся рассказывать, пока Милли потягивала чай:

— Габриэль уже нашел тебе новую школу. Но ты поедешь туда, только когда окончательно поправишься. Доктор Симонсон говорит, не раньше Рождества. Все ужасно за тебя волнуются. Элизабет так вовсе ведет себя как наседка, и доктору Симонсону приходилось постоянно выгонять ее отсюда, чтобы не поднимала панику.

Теперь уже фыркнула Милли, подумав, что с Кристофером доктор Симонсон, видимо, не справился и решил, что проще смириться с его присутствием.

— Грант почти освоился в Замке, подружился с ребятами. Он, кстати, тоже за тебя беспокоится. В остальном — всё как всегда.

— А ты? — спросила Милли, поняв, что больше он ничего рассказывать не собирается.

— Что я? — недоуменно переспросил Кристофер, хотя явно прекрасно поняла, что она имела в виду.

Милли немного раздраженно вздохнула и с нажимом уточнила:

— Сильно тебе влетело от Габриэля?

Кристофер слегка помрачнел, но тут же состроил беззаботное выражение лица и заявил:

— Ничего такого, с чем я бы не справился.

Милли снова вздохнула — на этот раз огорченно. Раз хорохорится, значит, у него были по-настоящему серьезные неприятности. На самом деле, Милли считала, что Габриэль был неправ, спустив всех собак на Кристофера. Да, он поступил импульсивно, подвергнув себя опасности. Но он всего лишь хотел помочь Милли. Если бы Габриэль сразу прислушался к ним, а не отмахивался, ничего бы и не случилось. Так что Кристофер вправе был злиться и обижаться.

Тем не менее, она не хотела раздувать конфликт, а напротив — хотела, чтобы они, наконец, помирились.

— Извинился бы ты…

Кристофер одарил ее взглядом: «И ты, Брут?» Милли закатила глаза, но продолжила предельно мягким тоном:

— Да, я тоже считаю, что Габриэль был не во всем прав. Но тебе не кажется, что уже пора заканчивать с этим?

Кристофер упрямо нахмурился и отвернулся, всем своим видом демонстрируя, что сдаваться он не собирается. Милли одним глотком допила чай и устало прикрыла глаза — безнадежно. Мало того, что он в принципе жутко упрямый, так еще когда считает себя правым, переубедить его просто невозможно. Остается надеяться, что Габриэль будет умнее и пойдет на компромисс. Иначе Замок может не выдержать дурного настроения Кристофера.

— Милли? Тебе плохо? — отвлек ее от этих мыслей встревоженный голос Кристофера. — Я все-таки схожу за доктором Симонсоном.

И раньше, чем Милли успела открыть глаза, он уже вылетел из комнаты. Милли улыбнулась и покачала головой, поставив пустую чашку на туалетный столик. Он несомненно беспокоился о ее здоровье, но не в последнюю очередь и хотел избежать этого разговора. Ничего, они вернутся к нему позже.

 

О ревности

Доктор Симонсон по-прежнему не позволял Милли выходить из комнаты, что было бы ужасно неприятно, если бы не постоянно навещавшие ее друзья. Все они по очереди, а иногда и вместе, заходили к ней поболтать. И чаще всех — Кристофер. Милли даже подозревала, что он прячется у нее от Габриэля. С другой стороны, когда Габриэль сменил гнев на милость, и жизнь в Замке вернулась к обычному течению, визиты Кристофера реже не стали.

Но в тот день Кристофер не показывался. Так что Милли даже забеспокоилась, не случилось ли чего-нибудь еще, и спросила об этом у Конрада. Но тот заверил ее, что ничего необычного не происходило и Кристофер с Габриэлем не ругался.

Кристофер появился поздно вечером, когда разошлись все друзья, и Милли уже почти собралась ложиться спать. И был непривычно тихий и какой-то поникший.

— Что случилось? — удивленно спросила Милли.

Кристофер пожал плечами с деланно равнодушным видом:

— Ничего. Почему ты спрашиваешь?

Может, кто другой и обманулся бы, но Милли слишком хорошо его знала и видела, что его что-то беспокоит. Однако она также знала, что в подобном настроении он ничего ей не расскажет. Поэтому она только вздохнула и постаралась завести разговор на нейтральную тему.

К еще большему удивлению — и беспокойству Милли — Кристофер в нем практически не участвовал. А потом вдруг спросил ни с того, ни с сего:

— Тебе нравится Грант, Милли?

Милли ошарашенно моргнула, не зная, что и думать о таком вопросе, и машинально поправила:

— Его зовут Конрад, Кристофер, сколько можно?

Кристофер никак не отреагировал — и это уже было странно, — просто продолжал пристально смотреть на нее, ожидая ответа.

Милли закатила глаза:

— Конечно, он мне нравится. Конрад — прекрасный друг. Я рада, что мы познакомились с ним, — и после короткой паузы добавила: — Я думала, ты тоже так считаешь?

Кристофер кивнул, немного повеселев. И тут Милли, наконец, поняла:

— Постой-ка… Ты что, ревнуешь?

Кристофер вздрогнул, слегка покраснел, но тут же напустил на себя величественный самоуверенный вид.

— С чего ты взяла? — спросил он с великолепно естественным недоумением.

Однако его короткого замешательства было достаточно. Для Милли достаточно, во всяком случае.

— Дурак, — ласково произнесла она и, не успел Кристофер возмутиться на такую характеристику, подалась вперед, чтобы поцеловать его.

Всего лишь мгновенное целомудренное прикосновение к губам, однако вызвавшее у обоих бурю эмоций. Некоторое время они не отрываясь смотрели друг на друга, замерев и почти не дыша. Милли почувствовала, как неудержимо начинает краснеть под изумленно счастливым взглядом пронзительных черных глаз. А потом Кристофер лучезарно улыбнулся и в свою очередь наклонился поцеловать ее.

С тех пор тема ревности в их разговорах никогда не поднималась.

 

О браке

Милли наконец-то позволили передвигаться по Замку, но не выходить на улицу. Впрочем, она не особенно и стремилась, несмотря на то, что давно уже чувствовала себя совершенно здоровой. Наступил ноябрь — не самый приятный месяц в Англии, всегда вызывавший у Милли желание завернуться в плед с чашкой горячего шоколада в руках.

Собственно, именно так она в данный момент и сидела, устроившись на кровати Кристофера — как только она выздоровела, их вечерние встречи переместились обратно в его комнату. Сам Кристофер растянулся на кровати, положив голову Милли на колени.

За окном шуршал мелкий моросящий дождик — наверняка ледяной и очень противный. Тем приятнее было находиться в теплой комнате, освещенной лишь настольной лампой. Милли с наслаждением потягивала горячий шоколад, свободной рукой рассеянно перебирая черные кудри Кристофера. На этот раз они почти не разговаривали, но уютное молчание в обществе друг друга было ничуть не хуже.

— Милли, а ты выйдешь за меня замуж? — вдруг спросил Кристофер, подняв на нее взгляд.

Милли чуть не подавилась шоколадом.

— Тебе не кажется, что нам немного рано задумываться об этом? — осторожно поинтересовалась она.

Даже если сама она так не думала: в ее родном мире девочка считалась готовой к замужеству уже в двенадцать лет. Но в этом мире всё иначе.

— Я и не говорю, что мы поженимся прямо сейчас, — возразил Кристофер. — Я спрашиваю на будущее, — он на мгновение прервался, а потом неловко заключил: — Просто хотел убедиться…

Милли улыбнулась, поставила чашку с недопитым шоколадом на туалетный столик и без тени сомнения ответила:

— Конечно, я выйду за тебя, Кристофер Чант.

Кристофер лучезарно улыбнулся в ответ и сел, чтобы поцеловать ее. Милли счастливо вздохнула, обвив его руками за шею и отвечая на поцелуй.

— Я люблю тебя, Кристофер, — прошептала она, когда они немного отстранились друг от друга.

— И я люблю тебя, моя богиня, — ответил он, притянув ее к себе в нежном объятии.

Милли положила голову ему на плечо, чувствуя, что нет на свете места надежнее и уютнее, чем кольцо рук Кристофера. Она уже с тоской представляла, как уедет в школу и лишится этого удовольствия на долгий-долгий семестр.

— Знаешь, я тут подумал, — Кристофер откинулся назад, прислонившись спиной к стене и прижавшись подбородком к макушке Милли. — До твоего совершеннолетия еще шесть лет⁽¹⁾ — как раз достаточно времени, чтобы в деталях распланировать нашу свадьбу.

Милли сдавленно фыркнула:

— Шесть лет на планирование свадьбы? Во что ты собираешься превратить это мероприятие?

Явно в нечто грандиозное. И, зная любовь Кристофера к театральным эффектам, Милли даже предположить боялась, до чего он может додуматься.

— О, но наша свадьба должна быть совершенно особенной, — заявил он.

И хотя Милли не видела в этот момент его лица, она чувствовала в его голосе довольную ухмылку.

— Даже не сомневаюсь, — со смешком ответила она, подумав, что стоит найти что-нибудь, чтобы отвлечь Кристофера от слишком тщательного планирования.

 

О приличиях

Кристофер сердито вышагивал взад-вперед по комнате. Милли давно заметила, что когда он злится, магия искрит от него почти на видимом уровне. Неудивительно, что стены Замка начинали дрожать.

— Можно подумать, мы преступление какое совершили! — фыркнул он.

На этот раз Милли была с ним согласна — выговор Габриэля она считала нелогичным и несправедливым.

Всё началось вчера, когда Милли вернулась в Замок на каникулы. Радостно приветствуя и обнимая встречавших ее друзей, она с разочарованием обнаружила, что Кристофера среди них нет. На ее нетерпеливый вопрос Генриетта объяснила, что Габриэль отправил его с миссией в Двенадцатый-Д. Милли вздохнула. Она была рада видеть всех своих друзей и с удовольствием проболтала с Генриеттой и Элизабет несколько часов, делясь с ними новостями. Но все-таки без Кристофера всё было не то.

Он так и не вернулся до самого вечера, и Милли решила подождать в его комнате. Прихватив с собой книгу, чтобы занять время, она устроилась в своем любимом кресле у окна.

Кристофер появился так поздно, что к тому моменту Замок почти полностью погрузился в ночную тишину. Милли и сама практически заснула прямо в кресле, уронив книгу на колени. Но моментально проснулась от звука открывшейся двери.

Кристофер выглядел бесконечно уставшим и, прикрыв за собой дверь, явно собирался, даже не раздеваясь, рухнуть на кровать, но тут заметил вскочившую ему навстречу Милли. Усталость с его лица моментально смыло широкой сияющей улыбкой, а в следующую секунду Милли уже оказалась в его объятиях. Наконец-то почувствовав себя по-настоящему дома.

Не размыкая уютных объятий, они проговорили до поздней ночи. И в итоге сами не заметили, как уснули. Так — мирно спящих в обнимку на кровати Кристофера — их утром и обнаружили. И разразился скандал.

Габриэль прочитал им длинную и нудную — Милли показалось, они провели в его кабинете несколько часов — лекцию о приличиях и морали.

— Подумаешь, уснули вместе! — продолжил возмущаться Кристофер, вернув мысли Милли в настоящий момент.

— Скажи спасибо, что нас не заперли каждого в своей комнате в качестве наказания, — немного нервно усмехнулась Милли.

— Путь только попробовали бы! — Кристофер сверкнул глазами, резко остановившись посреди комнаты. — Я всё еще могу сбежать отсюда в Везделки.

Милли покачала головой и подошла, чтобы обнять его, прижавшись щекой к груди.

— Меня это тоже раздражает, — тихо произнесла она. — Но за то время, что я провела в этом мире, я поняла одну важную вещь: выглядеть здесь значит не меньше, чем быть. А то и больше. Никого не волнует, какой ты на самом деле, если ты следуешь принятым в обществе нормам.

Кристофер хмыкнул. Искрившая вокруг него магия начала постепенно успокаиваться. Уже некоторое время назад Милли взяла на вооружение этот способ его успокаивать — обнять, а потом поцеловать. Что она и сделала.

— Не думаю, что мы можем что-то здесь изменить, — продолжила она некоторое время спустя. — Так что лучше постараться приспособиться.

— Ага, — ухмыльнулся Кристофер, — в следующий раз будем осторожнее. Можно, например, поставить на дверь охранные чары, чтобы никто не мог зайти без предупреждения.

Милли засмеялась. Да, у него всегда были оригинальные представления о том, что значит приспособиться к накладываемым обществом требованиям.

 

О крикете

— Хуже, чем Флавиан, играть просто невозможно! — с пафосом заявил Кристофер, заходя в комнату, и драматично рухнул на кровать, будто бы в полном бессилии.

Драматический эффект немного подпортило то, что по пути он успел заботливо положить свою биту в шкаф, чуть ли не погладив ее при этом.

Милли тихонько хихикнула, аккуратно закрывая за собой дверь.

— Надеюсь, ему ты такого не говорил? — с подозрением поинтересовалась она.

— За кого ты меня принимаешь?! — возмутился Кристофер, тут же принимая вертикальное положение и одарив ее полным упрека взглядом.

— За бестактного болвана, коим ты являешься, — парировала Милли, скрестив руки на груди.

Кристофер сделал оскорбленное лицо, тем не менее упрямо заявив:

— Мы проиграли только из-за него!

Милли устало вздохнула, опустившись на стул рядом со столом, заваленном книгами и бумагами. Если и есть что-то, из-за чего Кристофер сходит с ума больше, чем из-за одежды, так это — крикет.

— Это всего лишь игра, Кристофер.

— Всего лишь игра?! — он аж подпрыгнул, будто его подбросило пружиной. — Это не «всего лишь» игра, Милли, это крикет!

Милли обреченно закатила глаза. Теперь ей предстоит длинная лекция о важности крикета. Сама виновата. Знала же, как Кристофер на нем помешан. И что когда-то он собирался стать профессиональным игроком, из-за чего яростно отказывался становиться Крестоманси. Свои жизненные цели он с тех пор пересмотрел, но страстная любовь к крикету никуда не делась.

Милли перестала слушать подробное описание сегодняшней игры и сетования на то, что они были в двух шагах от победы, уже через пару слов. Отчасти Кристофер был прав в своем возмущении: проиграли они из-за Флавиана.

Милли снова вздохнула и посмотрела на Кристофера, который, к этому моменту забыв о проигрыше, увлеченно расписывал новую тактику, которую они с Мордехаем отрабатывали в последнее время. И тут ей пришла в голову мысль. Озорно улыбнувшись, Милли встала, осторожно подобралась к погруженному в собственный рассказ Кристоферу и поцеловала его.

Помогло. Он замер и замолчал. Милли довольно ухмыльнулась. Но когда Кристофер, очнувшись от удивления, резко притянул ее к себе и уже сам поцеловал — куда более жарко, чем мгновение назад она, — все мысли тут же вылетели у нее из головы.

 

О выпускном бале

Теплый летний ветерок шевелил слегка растрепавшиеся волосы. Обычно Милли не любила возиться с ними, ограничиваясь простой косой, но выпускной бал — другое дело, пришлось постараться с прической. И судя по восхищенному взгляду Кристофера, который в этот момент аккуратно заправил выбившуюся прядку, слегка коснувшись пальцами щеки Милли, старания были не напрасны.

Милли улыбнулась, любуясь начавшими зажигаться звездами. Бал был замечательным. Тем более замечательным, что выпускницы имели право пригласить на него любых кавалеров. И Милли могла весь вечер наслаждаться обществом Кристофера, по которому сильно соскучилась за семестр.

Но в какой-то момент ей захотелось уйти из яркого, полного нарядных и счастливых пансионерок зала в тихий сад, где едва слышно шумела листва деревьев и стоял густой аромат цветов. Они с Кристофером устроились на скамейке возле дорожки, по которой Милли сотни раз гуляла с подругами по пансиону.

— О чем задумалась? — спросил Кристофер, взяв ее за руку и переплетя их пальцы.

Милли пожала плечами:

— О выпускном, наверное.

— Наверное? — в голосе Кристофера отчетливо слышалась ирония, и Милли слегка толкнула его плечом.

Он засмеялся и поцеловал ее ладонь, а потом спросил уже серьезным тоном:

— И все-таки? Я же вижу, тебя что-то тревожит.

Милли мягко улыбнулась, покачав головой, и слегка запрокинула лицо к звездам. Порой она поражалась, насколько тонко они научились за эти годы чувствовать друг друга.

— Не то чтобы тревожит… Просто, знаешь, такая странная смесь эмоций. С одной стороны, я рада, что возвращаюсь в Замок, к тебе, — Милли почувствовала, как на этом моменте Кристофер чуть сильнее сжал ее пальцы, и даже не глядя на него, знала, что он улыбается. — С другой стороны, мне жаль расставаться с девочками, которых я, скорее всего, больше никогда не увижу. Они были хорошими подругами, мы провели вместе много времени, — Милли немного помолчала и заключила: — Такое чувство, будто целая эпоха моей жизни подошла к концу. И я стою перед неизвестностью, расстилающейся передо мной. И мне немного страшно.

— Так всегда бывает, когда заканчиваешь школу, — тоном многоопытного старца заявил Кристофер.

Милли засмеялась:

— Тебе-то откуда знать? Ты в нее почти не ходил.

— Мне достаточно теоретического понимания, моя дорогая, — важно произнес Кристофер.

Милли снова засмеялась — безотчетная грусть и тревога, сжимавшие ее сердце, волшебным образом растворились. Кристофер вскочил со скамейки и с обворожительной улыбкой протянул ей руку:

— Потанцуем?

Милли улыбнулась в ответ, вкладывая свою ладонь в его. Музыка прекрасно доносилась до них из раскрытых окон пансиона, в которых мелькали танцующие силуэты.

Пожалуй, это был самый волшебный танец в ее жизни. Таинственность ночного парка, приглушенная музыка, звезды над головой. И Кристофер — бережно, но твердо ведущий ее в танце. Страх и неуверенность, о которых Милли только что говорила, окончательно сменились радостным предвкушением новой жизни.

 

О должности

— Так что там случилось в Третьей серии?

Милли осторожно коснулась плеча Кристофера, который стоял возле окна, бездумно глядя в парк, но явно ничего там не видя. Из своей миссии в Третью серию он вернулся не просто уставшим — а с таким нечитаемым выражением лица, что сразу становилось ясно: случилось что-то по-настоящему жуткое.

— Извини, я не хочу об этом говорить, — тихо ответил Кристофер таким тоном, что Милли не решилась настаивать.

Однако он повернулся к ней и едва заметно улыбнулся, взяв ее руку и поцеловав ладонь. Свободной рукой Милли ласково откинула упавший ему на лоб локон черных волос, невольно вспомнив недавний разговор с Элизабет. Кристофер был на этом задании дольше обычного. Достаточно долго, чтобы Милли начала беспокоиться.

— Привыкай, подруга, — сказала тогда Элизабет. — Тебе это предстоит постоянно.

Милли кивнула. Она знала, прекрасно знала, что такое жизнь Крестоманси. И тяжелее всего было смириться не с почти круглосуточной занятостью и неожиданными вызовами, а с ожиданием. Когда Кристофер, вполне возможно, находился в смертельной опасности, а она ничего не могла сделать, только ждать. Это убивало.

— Знаешь, — снова заговорил Кристофер, притянув Милли к себе в осторожном объятии, — мне нравится работа Крестоманси. Правда нравится. Но иногда — после вот таких случаев — я боюсь, что она раздавит меня, как когда-то раздавила Габриэля.

Милли вздрогнула и с беспокойством заглянула ему в лицо. Кристофер смотрел в пространство поверх ее головы с редким для него выражением задумчивой меланхолии. Обычно он прятался за величественной маской, с годами научившись прекрасно контролировать свой темперамент. И только рядом с Милли позволял себе быть настоящим, не думая о производимом впечатлении.

— Помнишь того жизнерадостного озорного мальчика, которого мы видели в мире Драйта? Иногда я спрашиваю себя, куда он пропал. Как Габриэль стал таким… ну, таким как сейчас. Должность ли сломила его или то, что ему пришлось нести это бремя в одиночестве? — Кристофер невесело усмехнулся и после небольшой паузы продолжил: — Я уже чувствую, как она давит, а я ведь даже еще не принял ее. И при всем уважении, я не хочу становиться таким, как Габриэль.

Милли сокрушенно покачала головой и провела ладонью по его щеке, заставляя посмотреть на нее.

— Ты таким не станешь, — убежденно произнесла она, и Кристофер улыбнулся непререкаемости ее тона. — Потому что я всегда буду рядом, чтобы разделить с тобой эту ношу.

В темных глазах Кристофера вспыхнули благодарность и нежность, и он крепче обнял Милли, поцеловав ее в макушку.

— Ты права: вместе мы справимся с чем угодно.

Милли обняла его в ответ, прижавшись щекой к груди. Она чувствовала, что Кристофер начал успокаиваться, и ужасы, которые он встретил в Третьей серии, понемногу исчезают из его сознания. Если раньше она порой спрашивала себя, может ли она чем-то помочь в его нелегком предназначении, то теперь точно знала, что может сделать.

 

О друзьях

Милли задумчиво наблюдала за Элизабет, танцевавшей со своим новоиспеченным мужем. Элизабет всегда была красавицей — длинные пепельные волосы, большие голубые глаза, тонкие черты лица, — но сейчас выглядела особенно очаровательно. Она нежно улыбалась на какие-то слова Антонио, который, со своей стороны, выглядел гордым и счастливым. Свадьбу праздновали в саду на открытом воздухе, и волшебная иллюминация в наступающих сумерках создавала поистине волшебную атмосферу.

— Что за печальное лицо для столь радостного дня? — вдруг раздался рядом голос Кристофера.

Милли повернулась к нему, когда он сел рядом с ней за длинный стол, заставленный изысканными блюдами и не менее изысканными напитками. И хотя Кристофер насмешливо улыбался, в его темных глазах читалось искреннее беспокойство.

Милли пожала плечами:

— Знаю, глупо. И я очень рада за Элизабет — они с Антонио прекрасная пара. Но как же мне не хочется с ней расставаться… Больше не будет дурацких, но таких веселых авантюр и ночных посиделок с болтовней обо всем.

Кристофер понимающе кивнул, сжав ее ладонь.

— Понимаю. Я тоже буду по ней скучать. И жаль, что она уезжает в Италию: какую прекрасную кудесницу теряет Замок…

Милли тихонько фыркнула на последнюю фразу. Кристофер улыбнулся, довольный тем, что сумел ее насмешить, но тут же снова посерьезнел. И, немного помолчав, заключил:

— Но Элизабет не единственная, кто покинет нас рано или поздно.

Милли обвела взглядом друзей, собравшихся здесь. Кто-то танцевал, как молодожены, кто-то общался, собравшись небольшими группками. То и дело раздавались веселые возгласы и взрывы смеха.

Конрад, которому совсем скоро предстоит вернуться в Седьмую серию. Джейсон, который мечтает о путешествиях по другим мирам в поисках редких растений. Генриетта, которая собиралась уехать в родительское поместье в Девоншире. Конечно, покинут Замок не все. Милли была уверена, что Бернард точно останется. И всё же их дружная компания юных магов, обучавшихся в Замке Крестоманси, уже не будет прежней. Им предстоит еще немало прощаний.

Однако даже ярче, чем собственную печаль, Милли ощущала тоску Кристофера. Ему еще в детстве пришлось много потерять, и он ненавидел расставаться с теми, кто ему дорог. Милли улыбнулась ему, ласково растрепав тщательно уложенные волосы. Кристофер слегка поморщился — с годами он стал еще больше придавать значение безупречной внешности, — но на удивление не возмутился.

— Да, многие наши друзья разъедутся, — решительно произнесла Милли. — Но это не значит, что мы перестанем с ними общаться. Да, больше не будет, как сейчас, но кто сказал, что будет хуже? Просто… по-другому.

Кристофер моргнул, а потом лучезарно улыбнулся и, быстро наклонившись, мимолетно поцеловал Милли в губы.

— Милли, я говорил, что ты невероятная? — восхищенно произнес он. — Я ведь собирался утешать тебя, а в итоге ты утешаешь меня.

Милли засмеялась и собиралась уже поцеловать его в ответ, но их прервали. Друзья решили, что самое время вернуть их в свою компанию.

— Неприлично на чужой свадьбе выглядеть счастливее молодоженов, — с лукавыми искрами в глазах заявил Конрад, вызвав всеобщее веселье. — Поэтому мы решили немного спустить вас на землю.

Милли отвесила ему шутливый подзатыльник, в то время как Кристофер одарил угрожающим взглядом, который не произвел на Конрада ни малейшего впечатления. И Милли снова засмеялась, подумав, что друзья навсегда останутся друзьями, как бы ни раскидала их судьба.

 

О Конраде

Когда Кристофер с Конрадом исчезли с пентаграммы, переносясь в Седьмую серию, Милли ушла в комнату Кристофера, чтобы подождать его там. Она знала, что вернется он в самом мрачном настроении и наверняка не захочет никого видеть, сразу сбежав к себе. Конрад был его лучшим другом. И хотя они всегда знали, что рано или поздно Конрад вернется в родной мир, прощание от этого не стало менее тяжелым.

Милли сидела на подоконнике, рассеянно глядя на поляну снаружи, похожую на гладкий кусок зеленого бархата, и думала, что Кристофер как-то уж слишком долго не возвращается, когда, наконец, дверь открылась. Милли поспешно повернулась, спрыгнув с подоконника, чтобы увидеть замершего в дверях очень удивленного Кристофера.

— Я тебя по всему Замку ищу, — заявил он, — а ты здесь, оказывается.

Теперь настала очередь Милли удивленно моргать.

— Ты меня искал?

Она-то думала, он сейчас постарается избежать любого общества — в том числе и ее. Понять, что она ошибалась в этом, было настолько приятно, что в груди разлилось счастливое тепло, вопреки грусти от расставания с другом.

— Конечно, — ответил Кристофер само собой разумеющимся тоном и, больше ничего не объясняя, просто подошел, чтобы обнять ее.

— Тогда мог бы и догадаться, что я буду ждать тебя здесь, — поддразнила его Милли, в свою очередь обвив его руками за талию и подняв к нему лицо.

Кристофер хмыкнул, и его мрачное выражение впервые сменилось едва заметной улыбкой.

— Это ведь не значит, что мы больше его не увидим, — тихо произнесла Милли. — Мы всегда можем отправиться в Седьмую серию. Да и Конрад может время от времени навещать нас.

— Да, — кивнул Кристофер, — но…

— Тебе будет не хватать его рядом каждый день, — понимающе закончила за него Милли. — Мне тоже.

— Помнишь, ты говорила на выпускном балу, что целая эпоха твоей жизни заканчивается? У меня сейчас такое же ощущение.

— Я знаю, — улыбнулась Милли. — Мы давно уже не дети, но кажется, будто детство закончилось именно сейчас, да?

Кристофер улыбнулся в ответ и крепче сжал объятия, коснувшись губами ее макушки. А потом вдруг тихо произнес:

— Есть одна вещь, за которую я благодарен своему дяде. За встречу с тобой.

Милли прижалась к его груди, стараясь в объятии выразить то, как ее тронуло это признание. Кристофер редко говорил: «Я люблю тебя». Зато порой выдавал вот такие откровения, которые, по мнению Милли, были гораздо красноречивее.

 

О доверии

Еще ни разу Милли с таким нетерпением не ждала окончания празднования собственного дня рождения. А всё потому, что, когда друзья преподносили ей подарки, Кристофер сказал, что свой вручит позже — наедине. Милли разбирало любопытство: что такое особенное он приготовил, что не хочет дарить при всех.

И вот сейчас, едва зайдя в его комнату, Милли с ожиданием посмотрела на Кристофера. Он усмехнулся, заметив, что от нетерпения она чуть ли не подпрыгивает, и тут же захотелось его стукнуть или что-нибудь съехидничать. Но Милли благоразумно подавила оба желания. Если они сейчас устроят перепалку, подарка она еще долго не увидит.

А Кристофер уже посерьезнел и снял с шеи цепочку, на которой висело золотое кольцо. Милли пораженно уставилась на него, затаив дыхание, не смея поверить.

— Милли, — Кристофер вздохнул, нервно улыбнулся и, сняв кольцо с цепочки, протянул ей, — этим кольцом я вручаю тебе свою жизнь. Прими его как обручальное.

Никогда еще слова обручения не звучали настолько буквально. Он доверял ей свою жизнь. Свою жизнь.

— Кристофер… — Милли не знала, что ответить, поэтому просто взяла у него кольцо, на мгновение зажав в ладони, чувствуя, как оно едва заметно пульсирует, будто сердце, а потом надела на палец.

— Уверен, у тебя оно будет в безопасности, — уже гораздо более веселым тоном добавил Кристофер.

Милли почувствовала, как на глаза навернулись слезы, и часто заморгала, пытаясь их прогнать. Горло сжало, и ей пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, прежде чем она смогла сдавленно спросить:

— Ты настолько мне доверяешь?

— Всецело, — просто ответил Кристофер.

Милли порывисто обняла его и прошептала, уткнувшись носом в шею:

— Я никогда не предам твое доверие.

И когда Кристофер мягко обнял ее в ответ, слезы все-таки брызнули из глаз. Счастливые слезы, в которых смешались благодарность, нежность, восхищение и любовь.

---

1) Я предположила, что совершеннолетие у них считается в 21 год. Кстати, путем несложных вычислений можно понять, что именно столько было Милли, когда они поженились.

Вернуться к тексту