Потерянные секунды (гет)

Она как-то слишком успешно устроилась здесь, несмотря на то, что Страна чудес разительно отличается от ее дома, и это должно было стать проблемой. Джулиус пьет кофе — 93 балла, думает он, и с каждым разом она готовит кофе все лучше, — и смотрит, как Алиса убирается в его мастерской. Его должно беспокоить, что кто-то другой перекладывает его инструменты; даже Эйс, который помогает ему в работе, только приносит часы для ремонта и никогда сам не приблизится к ним. Но Алиса — чужестранка, она не знает, где они провели границы, какие себе установили правила, какие завели маленькие антисоциальные привычки, чтобы держать друг друга в страхе.

Алиса смотрит на него и улыбается.

— Ты выглядишь счастливым,— говорит она.

— Неужели? — переспрашивает Джулиус. — Тогда я должен поблагодарить тебя за это.

Он делает еще глоток кофе, ставит чашку на стол и улыбается в ответ.

— Думаю, ты изменила всех нас.

— Я не сделала ничего особенного,— говорит Алиса. — Но если благодаря мне ты счастлив, то я рада.

Она подходит к нему, встает рядом, протягивает руку и заправляет прядь его волос за ухо.

—Мне нравится видеть твою улыбку.

Часы Джулиуса заикаются, в его груди секунды спотыкаются друг о друга. Часы Страны Чудес всегда ходят идеально — и кто знает это лучше часовщика? — но пальцы Алисы касаются его кожи, и этот закон оказывается нарушен.

— Алиса,— говорит он и отчасти хочет, чтобы его тон прозвучал предупреждающе, но не может подобрать слов для этой цели.

Щеки Алисы розовеют, но она не отводит руку.

— Ты был так добр ко мне, — говорит она. — Иногда ты капризничаешь, и я думаю, что раз или два ты пытался отпугнуть меня, — добавляет она, прежде чем он успевает возразить. — Но ты все равно гораздо добрее, чем все думают.

— Я в долгу перед тобой,— говорит он, поворачивая голову, чтобы прижаться щекой к ее ладони. — Ты принесла сюда доброту.

Его часы отсчитывают секунды — пять, потом десять, затем Алиса прижимается губами к его губам, и на несколько мгновений кажется, что часы в груди Джулиуса останавливаются. Ее губы мягкие и слегка сладковатые, со вкусом сливок и сахара, которые она кладет в кофе, и она закрывает глаза, когда склоняется к нему.

На мгновение все, о чем он может думать — почему из всех обладателей ролей она выбрал его? Но он отбрасывает эту мысль и целует Алису в ответ. Она тихо стонет, и этот звук отдается в его душе; он знал, что хочет видеть ее счастливой, но не имел понятия, как сильно его будет радовать каждое выражение ее удовольствия. У всего есть свое предназначение, как и у часов Джулиуса: цель часов — считать время, а цель роли — завоевать сердце иноземца.

Алиса притягивает его к себе за лацканы, хотя он и возвышается над ней, когда она вытаскивает его из кресла. Ей приходится тянуться к нему через стол, чтобы поцеловать его, но все же она — движущая сила, та, кто делает это все реальностью. Тиканье часов в груди Джулиуса кажется оглушительным, и он поклялся бы, что такт нестабилен, потому что весь часовой механизм не должен быть способен стучать так громко.

Но Алиса — иноземка, и она все меняет.