Только взгляни - ведь это дицентра, покрытая инеем (гет)

Тишина.

Давящая, невыносимая.

Она нарушалась лишь робким потрескиванием древесины в великолепном старинном камине поместья Малфой в Уилтшире. Величественное изваяние горгульи из белого камня — сбоку вышеупомянутого камина — отбрасывало внушительную тень на восседающих за мраморным столом господ. Казалось, они тоже решили уподобиться статуям, не совершая ни малейшего движения, не издавая ни звука. Облачённые в мантии оттенка крыла ворона, они контрастировали с языками пламени, выписывающими причудливые траектории позади них. Создавалось впечатление, с которым трудно было поспорить, что в этом зале камин — единственное место, где обитает свет.

— Драко, — одному Мерлину известно, каких сил Нарциссе Малфой стоило окликнуть сына, нарушая царящее в зале безмолвие. — Прошу тебя, взгляни на меня.

Драко, от которого ожидался отклик, пребывал словно в забвении. Изящные бледные пальцы сложены в замок. Кипенно-белые пряди обрамляли понурое лицо, искажённое плохо скрываемым страхом. Смятением. Гневом. И, пожалуй, в большей степени на самого себя.

— Пожалуйста, — снова взмолилась Нарцисса, рефлекторно потянувшись к нему через стол, шириной в несколько таких ненавистных ею футов.

Окружающие её неподвижные мрачные фигуры едва слышно шикнули, призывая прекратить.

Спустя пару мгновений Драко обратил стеклянный, тяжелый взгляд на единственного человека в его окружении, который приносил ему хоть толику умиротворения в этот час.

— Помни о том, что я говорила тебе, — поймав его взгляд, прошептала Нарцисса.

Её голос дрожал, будто осиновый лист в бурю.

От её наполненного болью шёпота Драко ощутил каскад мурашек, табуном проскакавших вдоль позвоночника. Недавно состоявшийся разговор вырвал его из забвения. Будто копируя один из абсурдных кинофильмов магглов, он проносился картинами в сознании.

— Мне невыносимо то, что на твою долю выпало всё это, слышишь? — призналась Нарцисса, оглядываясь по сторонам, и сжала такую родную ладонь сына. — Но ты справишься, ты обязательно преодолеешь всё, что бы сейчас ни оказалось за этой дверью. Всё, что будет приказано, какое бы решение не прозвучало — ты выстоишь! — твердила она.

Нарцисса, не в силах скрыть отчаянье, обращалась к смыслу её жизни, заключавшемуся в семнадцатилетнем светловолосом юноше. Он был так поразительно похож на неё.

— Ты сильнее, чем думаешь, — убеждала она. — Я горжусь тобой и, — запнувшись, продолжила: — И твой отец, помни об этом.

Глаза Нарциссы Малфой наполнились подступающими слезами, но она встряхнула копной волос и продолжила:

— Всегда помни, — внушала она, — Всегда.

Нарцисса заключила бледно-серое лицо Драко в свои ладони, поймав его потемневший панический взгляд. Она вглядывалась в каждую черту, словно стараясь запечатлеть в своей памяти, будто в любую долю секунды его могут отнять.

Тем временем мимо проследовали Пожиратели Смерти, оставляя за собой лишь шелест иссиня-чёрных мантий.

— Нарцисса, дементор тебя побери! — вернув ту в реальность, рявкнула Беллатриса Лестрейндж. — Темный Лорд вот-вот будет здесь, заканчивай сюсюкаться с ним!

С давних пор Нарцисса стала отчётливее замечать, насколько ее старшая сестра повредилась умом. В её глазах плясал дьявольский огонёк, предвкушая очередную встречу с Волдемортом, и ничего более. Ни сочувствия, ни грамма страха за свою семью, ни опасений. Ни-че-го.

«Бьюсь об заклад, — удрученно подумала Нарцисса, всматриваясь в удаляющуюся взлохмаченную копну волос Беллатрисы, — был бы отдан ей приказ наслать Круциатус на меня и Драко, то он был бы исполнен».

Съёжившись от своих мыслей, она ободряюще коснулась плеча Драко и мягко подтолкнула к злополучной двери, ведущей в пугающую неизвестность.

Драко заставил себя приподнять уголки губ, выжав жалкую улыбку для матери. Ну, он хотя бы попытался.

Миг.

И тишину разрывает звонкий хлопок.

Буквально из ниоткуда материализовался тот, кто вызывал у всех сидящих неподдельную жуть вперемешку с восхищением и содроганием.

Добрая половина волшебников испуганно дернулась, кто-то остался неподвижным, а кое-кто и вовсе восторженно ликовал.

— Господа! — разнесся по залу голос, пробирающий до самых недр души.

Вот и он.

Мертвенно-бледное лицо, кожа которого настолько истончена, что виднеются сплетения вен и артерий.

Глаза, взгляд которых леденит кровь.

Алые, с вертикальными прорезями зрачков, они пронизывали всё нутро любого живого существа, подобно острейшему клинку.

Омерзительнейшая ухмылка, повергающая в смятение и страх.

Неестественно длинная, белая, словно обескровленная, кисть руки умиротворенно поглаживала Нагайну — чудовищную рептилию длиною в четыре метра.

И она, пожалуй, являлась единственным созданием, к которому Волдеморт был хоть как-то привязан.

— Гойл, что с выражением лица? — с притворным сочувствием поинтересовался Волдеморт у вжавшегося в подлокотники стула волшебника. — Неужто вновь придётся прибегнуть к Тергео⁽¹⁾? — вгоняя в краску бедолагу, добавил он.

Шквал гогота прокатился среди Пожирателей Смерти. И, разумеется, громче всех хохотала Беллатриса Лестрейндж.

Драко скривился, взглянув на отца своего приятеля Грегори, перенявшего лицом цвет спелого томата.

— Довольно! — взревел Волдеморт.

Тотчас же воцарилась гробовая тишина.

— Господа, — как ни в чем не бывало повторил он, — я призвал вас в любезно предоставленный нам семейством Малфой штаб не от безделья, — и кинув мимолётный взор на Драко, продолжил: — Как вы все обязаны понимать, мы — единое целое!

Волдеморт театрально вскинул руки. Беллатриса изумлённо приоткрыла рот, не упуская ни единого движения или слова.

«Полоумная!» — подвела итог Нарцисса.

— И поэтому беседа состоится, — взгляд Лорда вновь упал на Драко, — здесь. При вас, мои приспешники, — раскинув руки, подытожил он.

Нарцисса нервно заерзала, чуя неладное, в то время как Драко пытался абстрагироваться, разглядывая мраморные узоры на столе.

— Месяцем ранее один из наших соратников крайне меня подвёл.

Взволнованный шёпот пронёсся по рядам. Каждый нервничал, молясь не услышать своё имя или близкого человека.

— Но, к превеликому сожалению, его нет с нами в сию минуту, — и облегчённые выдохи послышались со всех сторон.

— Люциус.

Имя отца резануло слух Драко, заставив поднять глаза.

— Наш дорогой Люциус.

«Прошу, только не мой сын, только не мой сын», — без конца твердила Нарцисса.

— Никто не видел Пророчества, которое должно было быть захвачено в Отделе Тайн? Стойте-ка, оно разбито? — наигранно спрашивал Лорд, — Люциус, а, Люциус? Как это ты в Азкабане? Неужто это по твоей вине там оказались наши соратники? Не из-за тебя ли мое возрождение было обнаружено раньше времени?

Теперь нервно ерзала не только Нарцисса.

— ЛЮЦИУС! — прогремел Лорд, да так, что даже сама Беллатриса Лестрейндж слегка дрогнула.

Драко прекрасно понимал, к кому сейчас обратится разъяренный маг, и желание трансгрессировать⁽²⁾ навязчивой идеей билось в его разуме.

— Я наделил вас, — Лорд указал обезображенной рукой на семейство Малфой, — особыми привилегиями! — приближаясь к Драко, он продолжал: — Ваш глава семьи — мой приближённый, в котором я не мог усомниться!

Волдеморт склонился над побледневшим, как мел, Драко. И тот уже ощущал смрадный запах, идущий из безгубого рта.

— Был приближенным, — подытожил Волдеморт, все ещё нависая над ним.

Драко не смел пошевелиться.

«Трансгрессировать, трансгрессировать, трансгрессировать», — билось сумасшествием в висках.

— Нарцисса, моя дорогая, — Волдеморт резко отпрянул от Драко, вернув ему личное пространство и способность дышать. — Я дам вам реабилитироваться и, возможно, даже освобожу Люциуса из Азкабана, — словно сменив гнев на милость, обратился он к ней. — Всё же мы заодно, ведь так? Чистокровные семьи, борющиеся за прекращение равенства между истинными волшебниками и отродьями магглов? За уничтожение вторых и подчинения нашим правилам первых?

Со всех сторон последовали одобрительные кивки.

— Тогда вернёмся к исправлению вашего плачевного положения, моё драгоценное семейство Малфой, — Лорд принялся расхаживать по залу. — Как вы успели все заметить, я отсутствовал пару недель. И, как все могли догадаться, ради нашего общего блага!

Каждый шаг эхом отдавался в ушах Драко, подводя его к грани паники.

— Все выдающиеся заклинания были созданы великими волшебниками. И я, таковым себя полноправно считая, изобрёл заклинание, которое в несколько раз сокрушительнее «Империо».⁽³⁾

Пожиратели Смерти взволновано и воодушевленно перешептывались, гадая, к чему же всё приведёт.

— Альбус Дамблдор, мой заклятый и все же уважаемый мною враг, — закатив глаза, продолжил Лорд. — Все вы знаете, что в совершенстве владеют легилименцией⁽⁴⁾ и окклюменцией⁽⁵⁾ — лишь я и он. И неплохих успехов достиг в этом Северус. Ведь так, друг мой?

Драко краем глаза взглянул на декана факультета Слизерин и принял для себя тот факт, что удивляться тому, что тот Пожиратель Смерти, — он не перестанет, наверное, никогда.

— А сие означает, что пытаться овладеть разумом Альбуса напрямую — тщетно. Значит, нужно было придумать то, что он не предугадает, что подчинит его моей воле, используя Дамблдора, будто сосуд. При этом выгнав душу навечно, а не временно, как при Империусе. То есть — уничтожить, — он словно смаковал последнее слово, ведь даже мысль о смерти Дамблдора приносила ему немалое удовольствие, — и это заклинание — Афектенцио.

«Как?», «Каким образом?», «Это ведь невозможно!», «Боже правый!», — прозвучали сливавшиеся в единый гул изумленные возгласы в зале.

— Драко, — разом прервав их, позвал Волдеморт.

Нарцисса до судороги сжала руки, чувствуя, как земля уходит из-под ног.

— Ты вернёшься в Хогвартс как ни в чем не бывало, — Драко будто окаменел, не в силах встретиться с Лордом взглядом, воспринимая его слова как самый настоящий приговор. — Ты будешь учиться дальше, ловя на себе косые взгляды и выслушивая колкие слова насчет отца. Ты будешь делать всё, что я тебе велю. Это единственное, что тебе остается, ты ведь осознаешь?

«Как неожиданно!» — горько ухмыльнувшись, отметил Драко Малфой.

— Ты осознаешь?

Нагайна, страшно шипя, остановила змеиный взор на Нарциссе.

Драко не отрываясь вглядывался в рептилию.

«Нет-нет, даже не представляй этого, не представляй этого! Такого не будет, не будет, черт возьми!».

Изо всех сил жмурясь, он с трудом отгонял картину того ужасающего исхода, что мог произойти в случае неповиновения Его наказам.

— Нагайна, — почти ласково отозвал Волдеморт.

Змея, перестав шипеть, подползла к своему повелителю и умиротворенно свернулась в клубок.

Невообразимо, но Нарцисса ни в коем разе не испугалась за себя, нет. Она давно перестала бояться боли и смерти. Но только своей.

— Я, в свою очередь, приложу толику усилий, дабы вызволить Люциуса из Азкабана, — почти любезно повторил Волдеморт. — Разумеется, после беспрекословного подчинения. Хотя, в этом мне не придётся сомневаться, так?

Драко выжал из себя едва заметный кивок, но он не остался без внимания.

— Очень хорошо, я продолжу, — сказал Лорд, разместившись во главе стола. — Как я успел пояснить, ты вернешься в Хогвартс, как и обычно, но круг твоего общения расширится. Но прежде чем я скажу, кем именно, вы все должны понимать, какое именно заклинание я изобрёл.

Соединив ладони воедино, он тянул момент, когда выложит все козыри. Вероятно, его забавляло напряжение вокруг.

— Привязанность, теплые чувства, преданная дружба, доверие, — с пренебрежением наконец начал он, — все эти слабости — ключ к данному заклинанию, подумать только!

Да уж, из уст Волдеморта эти слова звучали так же несуразно и неподходяще, как если бы завхоз Хогвартса Аргус Филч расстался с миссис Норрис, сдав ее в приют магглов.

— Мы имеем три звена в данном заклинании, — выставив пальцы, наглядно показал Лорд, — и еще один участник, который, так сказать, приведет в исполнение сие заклинание — это ты, Драко.

Ни Малфой, ни кто-то другой и понятия не имели, о чем Лорд пытается им сказать.

— Ответьте мне, — обратился Волдеморт ко всем, перебегая глазами с одного Пожирателя Смерти на другого, — кто из студентов больше всего приближен к Дамблдору? Спросите, почему я говорю о студентах? Отвечаю: на них легче воздействовать, чем на какого-либо состоявшегося волшебника. Так сказать, более надежный расклад.

— Гарри Поттер! — выкрикнула среди общего замешательства Беллатриса, уже предвкушая внимание Волдеморта.

— Верно, — поощрительно отметил он, — Но подойти к нему и как-либо воздействовать в силу ваших с ним отношений, Драко, — обратившись снова к Малфою, заметил Волдеморт, — будет фактически невозможным. Поэтому потребуется приблизиться к той, кто идет рука об руку с Поттером. Той, на кого можно воздействовать хотя бы в силу того, что она девица, а, как мы все знаем, они больше склонны к разным рода чувствам. И главное, Дамблдор просто не будет ожидать такого от меня. Ведь он привык, что я действую быстрыми и жестокими способами для достижения своих целей. Но такого, — он расплылся в зловещей ухмылке, — такого он не предугадает. Вы только посмотрите-ка на эту иронию! Его погибель — его же главные составляющие в жизни!

Казалось, что Лорд никогда не закончит, специально изводя любопытством, а то и страхом сидящих.

— Гермиона Грейнджер и Драко Малфой — незаурядно, не находите?

ЧТО?!

Драко, по его ощущению, будто бы пронзил взгляд василиска, заставляя каждый волосок встать дыбом от кошмара услышанного.Он был готов сгинуть здесь и сейчас же. Оторопев от имени, которое вихрем кружило в его рассудке, он отказывался даже думать о поганой грязнокровке, не то что даже находиться рядом с ней хоть одно лишнее мгновение. Он был буквально ошеломлен услышанным, округляя серые с едва ощутимым голубым оттенком глаза до невообразимых размеров. Что уж скрывать, он едва помнил, как она выглядит, за исключением вечно вздернутого подбородка и копны отвратительных, на его взгляд, вьющихся волос.

По обе стороны от Драко посыпались смешки и перешёптывания, приводя его в еще большее беспокойство и отчаянье.

— Я полагаю, ты в замешательстве, — издевательски ухмылялся Волдеморт, — Но я хо…

— Мой Лорд, — хрипло, едва слышно осмелился выдавить Драко, неосознанно перебив Того-кого-нельзя-называть, — я…

— Посмотрите-ка, кто очнулся? — притворно удивился Волдеморт, очевидно забавляясь. — Я смею поспорить, что тебе не претит сей приказ, я не ошибаюсь?

Драко ощущал комок в горле, который предательски мешал спокойно сделать вдох и разложить по порядку то, что он собирался сказать. Но, как и прежде, его смелость всё еще обещала желать лучшего.

— Ты, — вмиг сменив забаву на холодный тон, Волдеморт резко встал из-за стола, — войдешь к ней в доверие. Каким образом — меня абсолютно не волнует, но ты заслужишь доверие этого грязного творения, — скривился он.

Драко отрицал, что он слышит это своими ушами. Он готов был списать все на дурной сон либо на чертовых мозгошмыгов, заставивших его сбрендить, о существовании которых твердила психичка Лавгуд. Что угодно, только не она.

Только не чертова, мать вашу, грязнокровка Грейнджер.

— Далее, как только ты увидишь, что все прошло успешно, ты вернешься ко мне, и я тебе скажу, что сделать в заключение. На этом всё, что нужно знать вас всем, мои друзья! Оставшееся решается мной и Драко, а у вас и своих дел по горло, зачем забивать голову деталями? Увидите итог! — обратился Лорд ко всем. — А теперь прошу всех разойтись по своим делам! И разумеется, все держится в строжайшей тайне, впрочем, вы все осведомлены об этом.

Пожиратели Смерти едино кивнули, и послышались хлопки, свидетельствующие о трансгрессии.

В зале остались лишь Волдеморт собственной персоной, Драко Малфой, Нарцисса Малфой, Беллатриса Лейстрендж и Северус Снейп.

— Северус, твою задачу мы обговорили совсем недавно, наедине, не так ли? Сейчас мне нужен Драко.

— Да, повелитель, — согласился Северус, быстро переглянувшись с Нарциссой, и так же быстро трансгрессировал.

«Он обещал помочь. Северус. Он обещал помочь моему сыну, дав Непреложный обет»

— Нарцисса? — Лорд явно начинал выходить из себя. — Оставь нас.

На негнущихся ногах она, встав и бросив обреченный взгляд на сына, медленно побрела по направлению к гостиной.

Удивительно, но Беллатрису Волдеморт будто бы вовсе не считал лишней ни при каких разговорах и обстоятельствах.

— Что же, продолжим вводить тебя в курс дела. Сын Люциуса, обязанный нести эту ношу из-за его же ошибок.

Драко чувствовал всем нутром: то, что ему предстоит сделать и услышать, — повергнет его и без того не лучезарную жизнь в еще больший мрак.

Собрав остатки воли в кулак, он встретился с алым взором, хозяин которого обрекал семнадцатилетнего Малфоя на непостижимые поступки, не суливших ему ничего радужного. Ни в коей мере.

* * *

— Гарри? — застенчиво позвала Гермиона, заглядывая в щелочку дверного проёма.

Щурясь изо всей силы, она едва-едва различала в темноте ссутулившийся силуэт Поттера, сидящего на кровати в спальне Гриффиндора.

— Можно к тебе? — тихонько спросила она, переминаясь с ноги на ногу. Гермиона не решалась зажечь свет, боясь сделать что-то не так.

— Авада Кедавра! — направив палочку из сердечной жилы дракона, завопила во всю глотку та, которая убила его. Та, что лишила Гарри Поттера одной-единственной родственной души во всей чертовой Вселенной.

Она унесла его жизнь.

Одной долей секунды.

Унесла жизнь Сириуса Блэка.

— Прошло три дня с тех пор, как мы вернулись в Хогвартс, ты бросил «Здравствуй, Гермиона, как каникулы?» и не дождавшись ни слова в ответ, унесся прочь с платформы, избегая меня все последующие дни. Хоть мы и бродили за тобой по пятам, — слегка дрожащим голосом продолжала Гермиона. — Ты не отвечал и летом на письма, — и закусив губу, она вновь начала: — Но прошу тебя, не нужно. Не отталкивай нас. Не отталкивай меня, — взмолилась Гермиона Грейнджер, приоткрывая дверь и робко ступая на порог.

Изумрудная вспышка.

Всепоглощающая боль в глазах Сириуса и бесконечность сожаления.

Безумный, раздирающий душу смех Беллатрисы, заполняющий каждый уголок Отдела Тайн, острыми иглами вонзающийся в малейшую клеточку тела Гарри Поттера.

— Гарри?

Теплая ладошка накрыла плечо Гарри Поттера, заставив его вздрогнуть как от поднесенного к носу нашатырного спирта, вырвав из невыносимой вереницы воспоминаний.

— Не отталкивай нас, — повторила Гермиона, крепче сжимая его плечо.

Рон Уизли нетерпеливо мялся за углом мужской спальни, то и дело опираясь на стену. Он понятия не имел, что в таких ситуациях говорить, какие правильные слова найти и, пожалуй, Гермиона подходила для этой цели гораздо лучше него. Но у Уизли был другой вариант развития событий.

Достав из-под куртки коробку с йоркширским пудингом, Рон стремительно влетел в комнату, не забыв споткнуться.

— Хей, Гарри, — улыбаясь во все конопатое лицо, воскликнул он. — Я тут, это, ну, заметил, что ты не пришел ни на обед, ни на полдник, ни на ужин, и решил, что твой любимый йоркширский пудинг, который я стащил со стола — будет как раз к месту и поднимет тебе настроение! — закончил Рон, устремляясь к другу.

Гарри начал ощущать, как тяжелые воспоминания рядом со неизменными друзьями окутываются дымкой, потихоньку уходя вдаль, но обещая вернуться.

Бам!

И коробка с треском падает на пол, открывшись и вывалив всё своё содержимое на пол. Рон же так и застыл с протянутыми ладонями, будто все еще держа десерт в руках.

— Гоблин тебя побери, Рон Уизли! — сдвинув брови, топнула ногой Гермиона. — У тебя что, врожденная способность создавать нелепые ситуации? Смею поклясться сдачей ЖАБА, что ты немногим полезнее Пивза!

Секундное молчание, и хохот потряс спальню. Рон, хватаясь за живот от смеха, принялся убирать разлетевшийся пудинг, ползая по полу на корточках. Гарри, запрокинув голову, хохотал что есть мочи. Да так, что очки кубарем слетели на пол. Гермиона Грейнджер, хлопнув ресницами, прыснула еще более заразительным смехом.

— Рон, — сквозь хохот окликнул его Гарри, — спасибо, но я, пожалуй, откажусь.

— Ладно, — махнул рукой Рон Уизли, все еще придерживаясь за живот.

Гарри Поттер лишний раз убедился, насколько он богат. И речь шла вовсе не о галлеонах.

— Гермиона, Рон, я виноват, простите меня. Я не должен был так изче…

— Гарри! — вмиг сделавшись серьезной, прервала извинения Гермиона, подняв с пола круглые очки. — Мы всё понимаем, правда.

Она протянула их Гарри, заглянув в глаза цвета хвойного леса.

— И мы рядом.

Рон сменил улыбку на тяжёлый вздох. И представить сложно, сколько довелось перенести его другу за эти годы. Всем им.

— Я знаю, — шепотом отозвался Гарри, медленно закрывая лицо ладонями, — но мне все чаще кажется, что я не справлюсь, — его плечи едва заметно содрогались, — что я не справлюсь.

Лучи рубинового заката просочились сквозь зашторенное окно, вырисовывая сияющую симфонию бликов на прильнувшей к Гарри Гермионе. Положив голову ему на плечо, она жмурилась от потока яркого света, но не смела сдвинуться ни на дюйм.

— Нет, не надо, — заверила Гермиона Гарри, мягко потеревшись щекой о его свитер. — Кто же, если не ты, тогда справится, Гарри?

Поддержка — это то, в чем нуждается каждый. Без исключения. Будь то маггл, волшебник или другое живое существо — здесь или же в ином месте и в, быть может, даже другом измерении.

Но, поясните хоть кто-нибудь: как именно оказать поддержку тому, кто потерял последнего члена семьи прямо на своих глазах? Тому, у кого почти никого не осталось? Пожалуй, лучшее решение — оказаться рядом, робко протянув руку помощи. Чему и следовали Рон и Гермиона.

Трудно сказать, сколько троица провела в безмолвии, пока ввалившийся в комнату Симус Финниган не нарушил его.

— Ребята, ребята! — пытаясь отдышаться, завопил он. — Тут такое дело, в общем, Тревор, он…

— Не томи, — отрываясь от плеча Гарри, с укором в глазах потребовала Гермиона. — Что вы опять сотворили с бедным питомцем Невилла?

— Дин практиковался в трансфигурации, — наконец начал объяснять Симус. — Что-то пошло не так, и Тревор превратился, по-моему, в Двурога!⁽⁶⁾Гермиона, сделай что-нибудь, он же может взорваться в любой момент, и нам влетит от Макгонагалл по самое не балуй, быстрее ид…

Оглушительный взрыв не дал закончить речь, заставляя всех ошеломленно разинуть рты. Искры, долетевшие до второго этажа, сопровождались непрекращающимися воплями студентов.

— Кажется, по самое не балуй — вам уже обеспечено, — фыркнула Гермиона, вздернув подбородок. И, выхватив волшебную палочку, стремительно метнулась вниз.

Гарри и Рон переглянулись, едва сдерживая смех. И комично пародируя Гермиону, принялись маршировать, направляясь туда же, куда и их разъяренная подруга.

— Вот тебе и начало шестого курса, — хлопнув ладонью по лбу, вздохнул Симус, направляясь за ними.

* * *

Вышагивая в сторону такого родного, но вместе с тем ненавистного Хогвартса, Драко Малфой остановился, осматривая путаницу башен и главные ворота, украшенные крылатыми вепрями.

Все пять лет обучения, он, признаться, был совсем не прочь возвращаться сюда, проводя в замке большую часть времени в году. И даже мысль о том, что будет возможность поогрызаться на того же Поттера, приносила ему некое удовлетворение. Но не сейчас. В эту секунду он не хотел ничего большего, чем убраться отсюда восвояси.

— Северус позаботится о том, чтобы вы были как можно ближе к друг другу, — дополнил лорд Волдеморт. — Вы оба — старосты факультетов. Ну, не потрясающая ли возможность сблизиться? И да, — продолжал он, — Предваряя твои вопросы о приворотном зелье или еще о чем-либо, что расположит к тебе Грейнджер без всяких усилий. Нет, Драко, в таком случае заклинание не сработает.

Недавно состоявшейся разговор даже и не думал оставлять в покое Драко, снова и снова всплывая из закромов разума.

— Твоя метка, юный Малфой, — грубо схватив запястье Драко, Волдеморт начал всматриваться в извивающуюся змею, выползающую из глазницы черепа. — Я её скрою, дабы не вызвать лишние вопросы. Будет чуточку неприятно, Драко, — усмехнувшись, он дотронулся до метки волшебной палочкой, вызвав полыхающую боль в запястье.

Драко рефлекторно отдернул рукав, осматривая покрасневшую кожу там, где еще недавно красовалась метка.

— У тебя есть год, а то и гораздо меньше, — поставил рамки Волдеморт. — Как только я завершу до мельчайшей детали заклинание, твоя задача должна быть уже выполнена. Ждать я не собираюсь. Ведь я тебе дал достаточно времени, так?

— Да, — последовал лживый ответ.

Мерлин! Да ведь ему и проклятой вечности не хватит, чтобы перебороть отвращение к грязнокровке.

С рычанием ударив кулаком по железным воротам, он пытался оградить себя от недавних воспоминаний, ненавидя всех и вся. Теплая кровь заструилась по руке, стекая по дымчато-синей рубашке и принося толику облегчения. Сменив терзающую боль в груди на физическую.

— Идём, — позвал голос, появившийся из ниоткуда, — в точности как у профессора Снейпа. — Тебе нужно к мадам Помфри.

Северус Снейп неслышно подошел к Драко и, беспардонно взяв его за локоть, толкнул по направлению к воротам.

— Будьте так добры, профессор, не делать вид, что вам есть до меня дело, — сквозь зубы процедил Драко, разом вырвавшись из рук Северуса.

Не оглядываясь, он стремглав понесся в сторону подземных коридоров, ведущих к апартаментам факультета Слизерин.

— Мне жаль, — прошептал Северус, провожая его потухшим взглядом.

Пожалуй, этот сентябрьский вечер можно было считать началом времени, изменившего десятки судеб.

---

1) Тергео (англ. Tergeo) — словесная формула заклинания, очищающего предмет от пыли, жира, крови и пр. Заклинание относится к группе Очищающих заклинаний.

Вернуться к тексту

2) Трансгрессия (англ. Apparition вариант перевода: «аппарация») — способ перемещения волшебника на достаточно дальнее расстояние за считанные секунды.

Вернуться к тексту

3) Империус (англ. Imperius) («Империо» образовано от лат. Imperiose — «повелительно» или от лат. imperium — «приказание», «(по)веление», «распоряжение», «владычество», «власть над кем-либо») — одно из трёх «Непростительных заклятий», применение его к человеку карается заключением в Азкабан.

Вернуться к тексту

4) Легилименция (англ. Legilimency) — способность мага проникать в сознание другого человека (от латинского lego, legere — читать; mens — ум, разум). Маглы называют это «телепатией», «чтением мыслей», но это не совсем верно. Умелый легилимент может считывать воспоминания, некие визуальные образы в памяти, отделять истинные воспоминания от фантазий и снов, даже помещать свои видения в чужое сознание, но читать мысли так, как если бы они были написаны на бумаге, он не может.

Вернуться к тексту

5) Окклюменция (англ. Occlumency; существует транскрипция «окклУменция») — способность преграждать путь к своему сознанию людям, искушённым в легилименции, то есть в умении считывать образы в чужом мозге.

Вернуться к тексту

6) Двурог (англ. Bicorn) — волшебное существо. Мало известно об этом животном, кроме того, что он может неожиданно воспламениться при соприкосновении рога с чем-либо.

Вернуться к тексту