101 причина не встречаться с Джеймсом Поттером (гет)

— Да ладно, Лили! Пойдем со мной!

— В миллионный раз — нет! И хватит ныть!

— У тебя есть хоть одна причина?

— О, Джеймс, я могу назвать сотню причин, уж поверь.

— Буквально или фигурально?

— Буквально. Фигурально у меня миллион... О, только не дуйся.

— Мы друзья, так почему бы тебе не дать мне шанс?

— Мы друзья, так почему бы тебе не перестать приглашать меня?

— Я не приглашаю тебя.

— Да? А что это было?

— Попытал счастья.

— Джеймс.

— Лили.

— Я предупреждаю тебя.

— А я прошу тебя.

— Вот почему я не пойду с тобой!

— Наконец, причина!

— Хочешь причину? Я назову тебе причину!

— Слушаю.

— Хорошо. Это первая причина.

— Вот как? Ладно. Вторая причина?

— Меня раздражает твоя настойчивость.

— Многие согласятся, что это мило.

— Не я.

— Ну, согласись, можно сказать...

— Джеймс, это не мило. Это безумно раздражает.

— Некоторые девушки считают, что это мило.

— Тогда почему бы тебе не доставать их?

— Потому что они считают, что это мило!

— Стоп. Если я считала бы это милым, ты бы отстал?

— Да.

— Ах! Как мне избавиться от тебя?!

— Ты не можешь. Я всегда буду рядом.

— Вот! Это третья причина. Ты не хочешь уйти.

— Эээ... Это разве не настойчивость?

— Нет, настойчивость — это привычка вечно приглашать меня. Проблема в том, что ты всегда рядом. Даже если не зовешь меня на свидание.

— О! То есть ты признаешь, что я не всегда приглашаю тебя!

— Хватит перевирать мои слова!

— Я имею в виду...

— Стоп!

— Ладно. Четвертая причина?

— Ты что действительно хочешь, чтобы я перечислила все сто причин?!

— Да! Хотя ты можешь просто уступить мне и...

— Никогда!

— Тогда продолжай.

— Прекрасно. Пятая причина...

— Четвертая.

— Что?

— Четвертая, а не пятая.

— Нет, пятая.

— Да? Тогда почему в этом блокноте только три причины?

— Мерлин! Отлично! Причина номер четыре!

— Спасибо.

— Ты всегда думаешь, что прав.

— Неправда.

— Думаешь-думаешь.

— Нет. Я знаю, что преувеличиваю, когда говорю, что ты сводишь меня с ума. И когда говорю, что не могу держаться в стороне.

— Ты сейчас это говоришь только потому, что мы спорим.

— Ну и что?

— ...

— Именно так. Вернемся к делу. Я не всегда думаю, что прав.

— Но ты думаешь, что ты прав, когда говоришь, что не всегда думаешь, что ты прав.

— Лили, я не думаю, что я прав, говоря, что ты сводишь меня с ума, или что я тебя не выношу, или еще что-нибудь, что я говорил, хотя и не должен был. И я не сказал, что я всегда прав, я сказал, что я не всегда прав.

— Да, но...

— Пятая причина. И не смотри на меня так.

— Пятая причина. Твои волосы.

— Мои волосы?! Ты не пойдешь со мной, потому что мои волосы...

— Лохматые!

— Я их расчесываю.

— Джеймс, они похожи на воронье гнездо.

— Я не виноват! Я стараюсь!

— Не помогает.

— Волосы не очень-то справедливая причина, чтобы не идти на свидание!

— Верно. Если это единственная причина. И если они не такие лохматые.

— Лили, это нелепо!

— Ничего подобного.

— Лили, это пахнет маразмом!

— Возможно. Но меня это не волнует.

— Пф! Ладно! Шестая причина?

— Твоя одержимость квиддичем.

— Я не одержим квиддичем.

— Еще как одержим!

— А вот и нет! Мне просто интересно играть! А потом обсуждать игру!

— И это раздражает.

— Есть хоть что-то во мне, что тебя не раздражает?!

— ...

— Невероятно!

— Ну, ты ведь не хотел, чтобы я соврала?

— Лучше ложь, чем твой ответ.

— ТЫ невероятен!

— Номер семь?

— Ты всегда выпендриваешься.

— Я даже не нахожу, что ответить.

— Восьмая причина! К слову о твоей болтливости.

— Иногда я молчу.

— Не рядом со мной.

— Не всегда.

— Например?

— На уроках! И здесь, в общей гостиной, когда мы делаем домашние задания!

— Ага. Мы как раз делали домашнее задание, когда ты снова пристал ко мне с приглашениями.

— Я не приставал. И я не говорил, что всегда молчу. Иногда я разговариваю.

— Детали.

— Что?

— Номер девять. Ты все время вникаешь в детали. Чтобы все было правильно. Это самое раздражающее, что может быть в человеке!

— Что плохого в стремлении к совершенству?

— Много чего.

— Говорит главный Хогвартский перфекционист!

— Неправда!

— Еще какая правда!

— Вот! Десятая причина! Ты врешь.

— Лили, я чист, как ребенок. Не могу поверить, что ты назвала меня лжецом.

— Ты для всего находишь отговорки. Причины, чтобы уйти до того, как профессор объявит домашнее задание. Ответы на мои вопросы, действительно ли ты подготовился к уроку. Или на вопросы, где ты был ночью после того, как тихонечко пробирался в гостиную.

— Преподаватели не спрашивают меня, чем я занимаюсь в последнее время, потому что я всегда бываю готов. У меня всегда выполнено домашнее задание, когда ты спрашиваешь. И я не лгал, когда ты спросила, где я пропадал — я просто ответил, что не могу сказать тебе об этом.

— Умалчивание правды — та же ложь.

— Это было бы умалчиванием, если бы я промолчал.

— Это...

— Нечего сказать, да?

— Одиннадцатая причина. Ты злорадствуешь.

— Я не злорадствую!

— Стоит мне уступить тебе, ты тут же хвастаешься и отпускаешь ехидные комментарии!

— Я не злорадствую, я так волнуюсь.

— Это злорадство.

— Вовсе нет.

— Вовсе да. Двенадцатая причина. Ты староста.

— Ну и что? Это разве не ХОРОШО?

— Нет, мы должны работать вместе. А мы никогда не можем сосредоточиться, стоит нам выйти.

— Кого это волнует? Зачем нам сосредотачиваться?

— Потому что наши обязанности важны!

— Пф! Не так уж важны.

— Вот! Тринадцатая причина. Ты не воспринимаешь свои обязанности всерьез.

— Ты со мной работаешь вот уже три месяца и до сих пор считаешь, что я не воспринимаю свои обязанности всерьез?! Ты возмущалась, что я летаю, и я спросил, что тебе надо от меня, когда я в воздухе. Ты сказала, что мы должны встречаться еженедельно, чтобы обсудить дела. Я спросил, когда тебе удобно, чтобы определить время для тренировок. Когда ты болела, я заботился обо всем! Я нашел замену вместо себя для патруля, когда не мог дежурить, чтобы заранее быть уверенным, что все в порядке.

— ...

— Нечего ответить?

— Злорадство, Джеймс, злорадство.

— Ах, так ты уступаешь?

— Следующая причина.

— Четырнадцатая.

— Четырнадцать: ты поместил меня на смехотворно высокий постамент. Я не тот человек, которого ты из меня делаешь, Джеймс. Я никогда бы не стала таким человеком.

— Лили, ты именно такой человек. Я вижу твои недостатки. Я знаю, что ты можешь быть вредной, о, я сотни раз попадал под твой гнев. И я знаю, что ты настолько поглощена своими обязанностями, что разучилась развлекаться.

— Я умею развлекаться!

— Не умеешь.

— Со мной все в порядке.

— Ты должна быть легкомысленней.

— Ага, ты легкомысленный. Это пятнадцатая причина, кстати.

— Разве плохо, что я беру от жизни все?

— Ну, нет... Просто...

— Просто что?

— Нужно быть серьезнее. И этот твой идиотский каламбур про «сериосного» Сириуса, который мне осточертел уже на первом курсе... Это уже шестнадцатая причина!

— Он тебе осточертел уже на первом курсе?

— Меня достало то, что ты так шутишь уже седьмой год!

— Но это смешно!

— На самом деле, нет.

— А я думаю, что это смешно.

— А я думаю, ты чокнутый.

— Это семнадцатая причина, дай догадаюсь!

— Верно.

— Я в состоянии быть не чокнутым.

— Но никогда не пытаешься.

— Мне нравится сходить с ума, это круто!

— Это НЕ круто.

— Восемнадцатая причина?

— Ты учишь детей шалостям!

— Никто не умер.

— Физически с ними все в порядке, но психологически...

— Лили, с ними все в порядке.

— Так говоришь ты. Ты никогда не поймешь, как им плохо от этого.

— Значит, они хотели, чтобы им было плохо, раз согласились участвовать в наших шутках!

— Они хотели, чтобы их пытали?!

— Я не пытал их! Я имел в виду, их надо держать в ежовых рукавицах!

— О? Так это ты для них старался?

— Да!

— Чушь собачья! Вот причина номер девятнадцать.

— Чушь собачья? Это причина?

— Не это. Причина в том, что всегда ищешь себе оправдания.

— Я отстаиваю свою позицию! Что в этом плохого?

— Не тогда, когда ты не прав.

— Ты невероятна!

— Ты повторяешься.

— И это, вероятно, двадцатая причина?

— Верно.

— ...

— ...

— Давай, Лили! Что же дальше?

— Ты всегда невнимателен на уроках.

— А мне не надо быть внимательным, чтобы получать высшие баллы! Я читаю учебники и выполняю домашние задания!

— В том-то и дело!

— Лили... ты же понимаешь, что твои причины и яйца выеденного не стоят?

— Мне этого достаточно.

— Отлично, ты сумасшедшая.

— Но все же умнее тебя.

— А я умнее Сириуса.

— Разве это так трудно?

— Хороший вопрос.

— Видишь? Никакой преданности. Ты даже не заступился за своего лучшего друга!

— НИКАКОЙ ПРЕДАННОСТИ?!

— Эмм... Да?

— КАК ТЫ МОЖЕШЬ ТАКОЕ ГОВОРИТЬ?!

— Ну...

— Стоп! Дай мне остыть.

— ...

— ...

— ...

— Лили. Я верный друг. Я. Я всегда забочусь о друзьях, я готов пойти на все, чтобы защитить их! И из всего, что ты могла бы сказать мне, слова о том, что я не преданный друг, больше всего ранили меня.

— Я... Мне жаль.

— ...Хорошо.

— Правда, жаль.

— Хорошо.

— Я...

— Как насчет того, чтобы просто перейти к следующей причине?

— Ты не кричишь на меня.

— Я только что кричал на тебя! Тебе мало? И вообще разве это не плохо — кричать на тебя?

— Когда ты не кричишь на меня, я чувствую себя виноватой.

— Из-за того, что я не кричу.

— Да.

— То есть ты хочешь, чтобы я кричал на тебя?

— Да, Джеймс, это улучшит ситуацию.

— Я в шоке. Ладно, я попробую.

— Это и есть двадцать четвертая причина. Ты готов унижаться, чтобы я была твоей. Я не хочу парня, который будет жертвовать всем для меня.

— С каких это пор девушкам не нравится парень, который делает все, что они пожелают?

— Не знаю про других девушек — МНЕ это не нравится!

— Это бессмысленно! Как такое может не нравиться?

— Что интересного в том, чтобы иметь все, что захочется?

— Ну...

— Совершенно верно. Это надоедает.

— То есть это неважно, что кто-то любит тебя настолько, что готов сделать все для тебя?

— ...

— ...Как насчет следующей причины?

— Я не могу доверять тебе.

— Ты не можешь доверять мне.

— Да, не могу.

— Почему?

— Потому что.

— Потому что, почему?

— Потому что ты — Джеймс Поттер!

— Я и не знал, сколько значений у моего имени.

— Да нет же! Просто... Твоя репутация идет впереди тебя, и достаточно просто сказать твое имя.

— Ага. Теперь у нас двадцать шесть причин. Осталось семьдесят пять.

— Ты действительно хочешь услышать сто одну причину?

— Нет, я знаю, что у тебя не хватит фантазии.

— Хватит.

— Докажи.

— ...Двадцать семь. Твои жалкие попытки быть психологом.

— Но они работали, не так ли?

— Двадцать восемь. Твоя уверенность.

— Что, черт возьми, в этом плохого?!

— Ты заставляешь меня чувствовать себя неуверенно.

— Ты не кажешься неуверенной в себе.

— Вот. Ты снова возносишь меня на пьедестал.

— Я не возношу тебя на... Хотя я не прочь усадить тебя себе на колени или поднять на руки. Но, боюсь, ты проклянешь меня...

— Такого рода комментарии. Причина номер двадцать девять.

— Они смешные.

— Они раздражают.

— Они не настолько плохи.

— Тридцатая причина: ты Мародер.

— А в этом что не так?

— Все.

— Мы нормальные парни, Лили!

— Люди не считают вас нормальными парнями.

— Я тут при чем?

— К слову об окружающих. Тридцать первая причина: на тебе всегда виснут девушки.

— Не моя вина. Я все делаю, чтобы они оставили меня в покое. Но что я могу сделать, если они липнут ко мне? Понимаешь, они думают, что если у меня появится девушка, я забуду о тебе. Что она заставит меня забыть.

— Джеймс.

— Лили.

— Перестань говорить такие вещи.

— Почему?

— Потому мне становится труднее придумывать причины.

— Я не хочу, чтобы ты дошла до сто первой причины, не забывай.

— Тем не менее, так нельзя.

— Не помню, чтобы мы устанавливали правила.

— Это негласное правило.

— Да ну?

— Ты можешь просто следовать ему?

— Вряд ли.

— И это тридцать вторая причина — ты отказываешься следовать правилам.

— Нет-нет, важные правила я выполняю. Так что я не лгу: иногда я следую правилам.

— Все правила важны.

— Ерунда, некоторые из них — идиотизм!

— ...Привет, кошечка!

— Глупая кошка.

— Что это было?

— Ничего.

— Я слышала, как ты что-то пробубнил себе под нос.

— ...

— Я прекрасно знаю, что ты ненавидишь кошек, Джеймс. Вот тебе и тридцать третья причина.

— Я люблю собак. Мне нравятся крысы. Мне нравятся змеи. Черт, я даже не возражаю против волков! Просто кошки...

— Перечислять всех животных не лучший способ объяснить, чем тебе не нравятся кошки.

— То есть я не смогу убедить тебя, что кошки...

— Как ты вообще мог об этом подумать?

— Стоило попытаться.

— Ты можешь перестать оспаривать каждое мое слово?

— Нет.

— И как же я могу перечислить сто одну причину, если ты все время перебиваешь меня?!

— Неправда!

— Ты ведешь нечестную игру.

— Я никогда не веду честную игру.

— Причина номер тридцать четыре.

— Видишь, ты спокойно придумываешь причины, несмотря на то, что я тебя «перебиваю»!

— Да, но...

— Что?

— О, ты невозможен!

— Ты уже говорила это.

— ...

— Лили, ты остановилась на том, что я невозможен.

— Угу.

— Ты же видишь, я настроен решительно.

— Я вижу.

— Ты видишь, что я люблю тебя.

— Я вижу... Стоп-стоп, что?

— Что я люблю тебя.

— Джеймс, ты меня не любишь.

— Откуда ты знаешь?

— Просто знаю.

— Откуда?

— Ты совсем меня не знаешь.

— Я знаю тебя лучше, чем ты можешь себе представить.

— Да, но...

— Но что?

— Ты — Джеймс Поттер, а я — Лили Эванс.

— Лили, это не настолько важно, чтобы мы не были вместе.

— Но ты признаешь, что это что-то значит.

— Итак, больше причин нет?

— ...

— Ну?

— Есть, если подумать.

— Лили, я хочу очень много от жизни. И всего несколько вещей от тебя. Все просто. Хочу свидание. Хочу справедливый шанс. Хочу твоей любви. Но больше всего — я просто хочу тебя.

— Но...

— Да?

— ...

— Лили?

— У меня больше нет причин...

— Тогда дай мне шанс.

— Но...

— Если у тебя больше нет причин. Хватит искать оправдания. Тебе придется пойти со мной в Хогсмид на этих выходных.

— Увы, но, похоже, ты прав.

— Это значит... Да?

— Думаю, да. Но это твой единственный шанс. Если ты что-нибудь учудишь, дашь этим дополнительный повод.

— Поверь мне — все пройдет замечательно.

— Надеюсь на это.

— Я так рад, так рад, Лили, что ты согласилась.

— Не могу поверить, что пойду на такое.

— Ты не пожалеешь.

— Было бы хорошо.

  

* * *

— Скажи, Джеймс, ты до сих пор хранишь тот список?

— Да, а что?

— Можно посмотреть?

— Эээ... вот, держи.

— Спасибо.

— А зачем он тебе?

— Для этого!

— Ты порвала его!

— Именно.

— Но почему?

— Потому что тогда в Хогсмиде... ты доказал, что я была неправа.

— Я рад, что ты поняла это.

  

-конец-