Дикое солнце (джен)

Савамура Дайчи тяжёлой походкой вышел из кабинета своего непосредственного начальника, громко хлопнув напоследок дверью. На лице лишь на мгновение отразилась усталость, на смену которой пришло хмурое и напряженное выражение, накинувшее сразу несколько лишних лет. Окинув взглядом коридор и заметив в стороне своих друзей, а по совместительству, считай, и свою единственную семью, Савамура направился прямиком к ним. На молчаливый вопрос лишь махнул рукой, показывая следовать за собой. Люди, коих в старом здании администрации было предостаточно, подозрительными, а некоторые и ненавистными взглядами провожали четвёрку в чёрной военной форме.

Оказавшись на воздухе, Дайчи с трудом сделал несколько тяжелых глубоких вдохов, замерев на крыльце и медленно натягивая плотные перчатки из толстой кожи, давая себе передышку, словно перед прыжком в холодную воду. Слова никак не шли с языка, и Савамура тянул до последнего, оттягивая тот момент, когда придется поведать друзьям неутешительные новости.

— Пойду, заберу оружие, — предупредила Киёко, чтобы хоть как-то загладить неловкую и затянувшуюся паузу. Дайчи бездумно обратил внимание на девушку и кивнул.

— Что сказал Такеда? — наконец, озвучил висевший в воздухе вопрос Сугавара, уперто взглянув на друга из-под светлой до белизны чёлки.

— Не здесь, — коротко отрезал Савамура, возвращаясь к своему привычному состоянию, и направился к Шимидзу. Хорошо, что друзья были понятливыми и не стали раньше времени углубляться в расспросы.

Низкая будка, притулившаяся у входа в администрацию, служила видимостью безопасности для и без того нервных граждан, которые уже смертельно устали жить в постоянной боевой готовности. Солдаты, вроде Дайчи, Сугавары, Азумане и Шимидзу, не были редкостью в этом маленьком приграничном городке, но такие, как эти четверо, вызывали негатив абсолютно у каждого.

Савамура был полукровкой, искусственно созданный и начало жизни проведший в «питомнике». Там он и познакомился вначале с Сугаварой и Азумане, а уж после к их компании присоединилась Шимидзу. Из семнадцати образцов лишь они четверо прошли все проверки и пробы, прежде чем их завербовали в армию. Впрочем, никто из них не любил вспоминать о прошедших днях, предпочитая жить настоящим. А настоящее было наполнено постоянными военными операциями, вылазками и зачистками заброшенных территорий, на которые то и дело забредали оборотни, угрожая спокойствию людских поселений.

* * *

Жуткий катаклизм, случившийся ещё в прошлом веке, положил начало новой расе. Среди обычных людей по неизвестным причинам стали появляться существа, отдаленно похожие на животных, но унаследовавшие разум и речь. Поначалу никто не воспринял серьезно появление «новых» людей, считая их просто бракованным материалом. Природа любит выдумать нечто новое, и судьба таких существ была предопределена заранее, зачастую заканчиваясь в городских трущобах. Постепенно, когда их стало слишком много, люди вплотную столкнулись с проблемой, которая положила начало череде мелких восстаний, а уже после полномасштабной войне. Существа оказались выносливыми, живучими и легко адаптирующимися к быстро меняющемуся миру, в котором место под солнцем они были нацелены отвоевать любой ценой. Тогда-то и возникла потребность в создании военных подразделений, которые могли бы сражаться с «Изменившимися» наравне.

* * *

Оказавшись в казарме, Дайчи бросил автомат на стол, проигнорировав осуждающий взгляд Суги, и принялся расстегивать бронежилет. Тяжелое обмундирование с грохотом было заброшено в железный ящик, куда чуть позже отправился и автомат. Пистолет и охотничий нож Савамура предпочитал оставлять при себе, впрочем, как и каждый из них. Людям было абсолютно наплевать, что полукровки отвечают за их безопасность. Процент внезапных нападений по-прежнему невероятно высок, что десять лет назад, когда Дайчи только поступил на службу, что сейчас.

Небольшая двухэтажная хибарка, переоборудованная под казарму, располагалась на окраине города, являясь едва ли не первым зданием, которое могло встретиться на пути у нападающих с востока. Все восточные земли уже давно были заняты Изменившимися, что, впрочем, не мешало им алчно взирать на окраинные поселения.

Четверка полукровок заняла весь второй этаж, то есть три небольших жилых комнаты и ещё один закуток, переоборудованный под склад оружия. Киёко Шимидзу заняла самую меньшую из комнат, а парни вторую — побольше. Ещё одна использовалась в качестве столовой, но в основном все четверо собирались здесь для обсуждения планов очередной вылазки. У крайней стены стоял старый продавленный диван, по центру длинный грубый деревянный стол с двумя низкими лавками по обе стороны, а, как раз, напротив дивана располагалась небольшая кухня, приведенная стараниями Шимидзу и Сугавары в надлежащий вид.

Когда Дайчи вместе с ребятами заселились сюда, здесь не было и этого. Пришлось изрядно попотеть, прежде чем удалось провести в эту хибару, преимущество которой заключалось лишь в каменных стенах и хорошо крытой крыше, не протекающей при первом же ливне, электричество и воду. Сейчас же здесь было почти по-домашнему уютно. Асахи, согнувшись едва ли не пополам, копошился в стареньком холодильнике. Киёко, собрав волосы в пучок, включала электроплитку и ставила чайник. Сугавара, одной рукой пытаясь вытереть влажные после душа волосы, другой вскрывал упаковку с рисовыми палочками. Эту гадость ел только Коуши по причине жуткой остроты последних. Их всех можно было бы принять за обычных людей, если бы не их внешний вид.

Родителей своих никто из четверки полукровок не знал, да и сомневались, что те вообще существовали. Что творится в этих так называемых «питомниках» — тайна за семью печатями. Даже сам Дайчи, проживший там первые пятнадцать лет жизни, с трудом мог описать это место. Но, если с чем и сравнивал, то только с тюрьмой.

Савамура настолько углубился в свои мысли, что даже не сразу понял, что тарелка с дымящимся супом появилась не сама по себе перед его носом, а благодаря стараниям Киёко. Рассевшись вокруг Дайчи, друзья ожидающе посмотрели на своего командира. Прошло два дня с тех пор, как они вернулись с последней вылазки, как ни странно, вглубь страны в Старый Токио. Проверяли слухи о том, что там заметили Изменившихся. Но слухи оказались слухами, и ничего интересного там не было, кроме нескольких полукровок, занимающихся контрабандой. Впрочем, это уже не их заботы. А сегодня Такеда срочно вызвал всю четверку в администрацию.

Иттетсу Такеда был самым обычным человеком, причем даже не из самой плохой семьи. Низенький, слабовольный и неуклюжий, но жутко упертый. Зачем такой неспособный постоять за себя человек выбрал для жизни опасный мелкий городишко на границе — неизвестно. Дайчи подозревал, что Такеда либо глупец, либо сумасшедший. Суга, дружелюбно и мило улыбаясь, называл куратора идеалистом. Оказывается, были среди людей и такие, что ратовали за мир во всем мире. Такеда нравился Савамуре исключительно тем, что обладал в меру спокойным характером, шел на контакт и не плевался в сторону полукровок. Наоборот, он не раз становился свидетелем, как их встрепанный и неловкий куратор с пеной у рта защищал права Изменившихся. Действительных, правда, только на бумаге.

Сегодня же Дайчи впервые растерялся, услышав от Такеды новый план действий. Что за сверхтайная миссия их ожидает в восточных землях, Савамура так и не понял. Куратор похоже знал ещё меньше.

Обрисовав туманную ситуацию, Дайчи снова подпер ладонью подбородок, уныло ковыряясь палочками в тарелке и болтая размякшую лапшу. Его волновало даже не то, что нужно будет отправляться на восток (они там были и не раз), а то, что Такеда настоятельно посоветовал увеличить отряд, как минимум, вдвое. Так ещё и набрать рекрутов из числа чистокровных Изменившихся. В общем-то, это было не проблемой. Перебежчиками были забиты все тюрьмы на границе: кто-то вернулся в надежде суметь социализироваться среди людей, устав скакать по лесам на лоне природы, кто-то поступал на службу в армию, прикидываясь полукровками или жертвами экспериментов, были среди сидельцев и обыкновенные преступники… Но найти нужных людей, обучить их, сработаться…

Дайчи отложил палочки в сторону, так и не прикоснувшись к еде. В голове гудело. Он терпеть не мог весну. Даже, если он тысячу раз повторит, что разум у него человеческий, тело с животными инстинктами нет-нет, да и подводило. К тому же, постоянный контроль эмоций жутко утомлял.

— Дайчи, тебе надо отдохнуть, — обеспокоенно произнес Сугавара, — а на счет нужных людей ты не беспокойся. У меня есть знакомые, посмотрим, что можно сделать.

Знакомых у Сугавары было великое множество. Светловолосый, худощавый, приятный на лицо и с не сползающей с губ широкой улыбкой Коуши легко шел на контакт с людьми и быстро находил друзей. Хотя, здесь на границе, из знакомых Суги Дайчи смог бы назвать лишь Чикару, их общего знакомого со стародавних времен.

Оказавшись в комнате и прикрыв за собой дверь, Савамура без сил обрушился на свою кровать, закрывая голову подушкой, в слабой надежде заглушить звуки с улицы, которые он слышал куда чётче, чем обычные люди.

Сугавара одним слитным движение доел содержимое своей тарелки, придерживая ту за донышко, и встал.

— Спасибо за еду, Киёко, — с доброй улыбкой поблагодарил девушку Коуши. Шимидзу — единственная из них, кто более-менее умел готовить. Дайчи в принципе никогда особо не заморачивался с приготовлением пищи, обладая поразительной всеядностью. Впрочем, также и Асахи. А то, что приготовил Суга, мог есть только он сам. Слишком остро и горько.

— Не за что, — ответила Шимидзу. Легкая улыбка коснулась ее губ, но взгляд остался серьёзным и сосредоточенным. — Ты к Энношите?

— А? — отвлекся Суга, запутавшись в рукаве кожаной куртки, — А, да. Узнаю, какие там новости и что люди обсуждают.

Похлопав себя по карманам и обнаружив целую кучу ненужных бумажек, Коуши задумчиво нахмурился, что-то вспоминая и неосознанно комкая в руке мусор.

— Асахи, а где наушник? — спросил Суга, но вспомнил быстрее, чем дождался ответа. Кинув точно в мусорную корзину скомканный шарик, он бодро зарылся в собственном шкафчике. — Киёко, сходите в тюрьму с Асахи?

Азумане издал неопределенный звук, выражающий негодование и неодобрение от предложенной затеи.

— Сугавара, обязательно нам искать наемников в тюрьме? — спросил Асахи, выдавливая нервную улыбку и надеясь, что друг-таки откажется от такой глупой затеи. Азумане не был трусом, но едва ли кто-нибудь мог себе представить, что у такого высокого широкоплечего бугая бандитской внешности в душе цветут ромашки? Хотя, когда дело пахло жареным, всегда можно быть уверенным в том, что кто-кто, а Асахи никогда не отступит и не бросит товарищей в беде. Впрочем, это не мешало ему остерегаться всего на свете от подвальных мышек до одичавших Изменившихся.

— Мы сходим, — кивнула Киёко. Она, разумеется, могла сделать это и в одиночестве, но это бы означало терпеть гадкие шуточки и мерзкие заигрывания мужчин. Шимидзу имела весьма привлекательную внешность, не омраченную даже россыпью мелких чёрных пёрышек на висках, скулах и шее, блестевших на солнце, словно рыбья чешуя. На улицу Киеко выходила, повязав на лицо шарф или платок. Но даже так её глаза глубокого редкого синего оттенка привлекали много внимания.

Асахи несчастно вздохнул, согласно кивнув. Едва ли бы он отпустил Шимидзу одну, скорее бы сходил вместо нее, но разговаривать с людьми так же умело, как она, у него не получалось.

Прикрепив на ухо витую пружинку, и воткнув динамик в ухо, Суга проверил аппарат на работоспособность и, махнув рукой, вышел из казармы. Раньше люди повсеместно пользовались телефонами и прочей техникой, о которой сейчас приходилось лишь мечтать. Междурасовая война, чрезвычайно затянувшаяся, откинула резко назад человечество в развитии. Тем не менее, даже сейчас можно было связаться с людьми на другой половине планеты, правда, занимало времени гораздо больше. А наушниками, вроде того, что сейчас был у Суги, пользовались все без исключения. Правда, радиосигнал периодически пропадал, да и на совсем большом расстоянии было сложно его поймать, но это было куда удобнее тех же телефонов, у которых не хватало заряда батареи надолго, а заряжать её где-то посреди поля весьма проблематично.

* * *

Весна на улице уже полноценно вступила в свои права. Суга сощурился, выйдя из тёмного помещения на яркое солнце. Поздоровавшись с парой-тройкой знакомых солдат и наемников, таких же, как он сам, Коуши направился прямиком через город к небольшому зданию, крыша которого за много лет стала похожей на странное мифическое насекомое, по несчастливой случайности перевернутое на спину и теперь подпиравшее небо целой сотней металлических лапок. Антенны улавливали сигналы со всего полуострова и даже дальше, обеспечивая городишко и близлежащие селения связью и даже телевидением в десяток каналов.

Легко проскочив три ступеньки и, минуя крыльцо, Сугавара одарил приветственной улыбкой засевшую за высокой стойкой вахтершу со скупым сердитым лицом. При виде Суги она презрительно фыркнула, но скорее по привычке, дабы не изменять своему устоявшемуся имиджу.

— Мацумото-сан, как всегда, восхитительно выглядите, — вместо приветствия выдал Коуши, также по привычке оглядывая высокую стойку ему по грудь. Он был не особенно высокого роста и, хоть и не показывал, но заметно комплексовал по этому поводу. — Энношита-кун на месте?

— Третий этаж, вторая дверь от окна. Через десять минут обеденный перерыв. Раньше не советую отрывать от работы, — сухо проинформировала Сугу вахтерша, исподлобья покосившись на посетителя. — Начальство недовольно, что солдаты шастают туда-сюда.

— Я не солдат, я наемник, — ослепительно улыбнувшись, ответил Коуши, словно быть наемником куда большая честь. — А шастать, тем более, не буду. Забегу на минутку, вы и глазом моргнуть не успеете.

Поставив размашистую подпись в графе посетители, Суга поднялся на третий этаж, перескакивая через одну широкие, отполированные сотней ног, каменные ступеньки. Пройдя почти весь коридор насквозь, Коуши, не глядя, завернул во вторую от окна на противоположной стене дверь. Распахнув её без единого звука, он просочился внутрь, поймав предупредительный взгляд Энношиты, завершающего радиопередачу, и знаком показавшего хранить молчание. Напротив Чикары, скрывшись под столом, что-то чинил Нарита. Суга вошел в помещение столь незаметно, что Казухито не заметил чужого присутствия. Чикара не отвлекаясь от своей речи, оповещавшей людей о погоде на завтра, а также о том, что ни одно человеческое поселение на данный момент не пострадало, легко толкнул носком коллегу в бедро. Нарита, отвлекшись, непонимающе поднял голову, а затем обернулся, улыбнувшись. Суга отзеркалил улыбку, помахав рукой, а затем снова пряча ее в карман.

Энношита закончил эфир, отключил микрофон, потом проверил ещё раз подключение, и лишь после этого устало откинулся на кресло, растирая лицо.

— Привет, Энношита-кун, Нарита-кун, — наконец, заговорил Суга, пододвигая стул к себе, и, усевшись, устроил локти на высокой спинке.

— Привет, Суга-сан, — уважительно поприветствовал его Чикара. Коуши и его друзья пару раз вытаскивали его из переделок, после которых тот окончательно засел здесь на границе, предпочитая дожидаться лучших времен.

Энношита был человеком аккуратным, исполнительным, но зачастую весьма прямолинейным и порой безынициативным. С другой стороны, Суга всегда знал, что может к нему обратиться, и тот без лишних вопросов поможет.

— Какие новости в мире? — начал издалека Коуши. Дверь позади него открылась, заставив его тут же выпрямиться и напрячься, но это оказался всего лишь Киношита, каким-то чудом удерживающий в руках три чашки с дымящимся кофе. Яркий запах мгновенно ударил Суге в нос, заставив сморщиться и расчихаться.

— Привет, Суга-сан, — выставляя чашки в рядок, поприветствовал его Хисаши, чуть виновато взъерошив волосы на голове. — Ты же кофе не пьешь. Надолго? Я тебе сейчас чай принесу.

Коуши в последний раз чихнул и благодарно кивнул. Всё-таки весна действовала не только на Дайчи. Сугавара не помнил, когда в последний раз так остро реагировал на запахи. Киношита вновь скрылся, хлопнув дверью.

— Новости… Да пока никаких… Даже не знаю, радоваться или нет. Тихо, как перед штормом, — поделился сомнениями Энношита, подцепив за ручку крайнюю чашку. — Вы же недавно ездили в столицу, что там?

Суга потер нос, но вроде уже принюхался.

— Также. Ничего нового. Власть ведет переговоры, но все стоит на ровном месте и не думает сдвигаться с мертвой точки, — ответил Коуши.

Мирные переговоры людей с Изменившимися длились уже лет тринадцать, если не больше, и каждый раз заходили в тупик. Первые пытались получить проход на материк по суше, а последние — наоборот, выход к морю. Расстановка за последние годы не сильно изменилась. Изменившиеся заблокировали проход через горы: смельчаков, пытавшихся проехать через ущелье, чаще всего убивали или разворачивали назад, если совсем уж повезет. Люди же, напротив, расселившись по всему побережью, не давали пути к морю. А порты, даже самые мелкие, охранялись так, словно пристань там была из чистого золота и вымощена алмазами. Иначе это огромное количество солдат, вооруженных до зубов, объяснить было невозможно. К тому же, вся портовая охрана состояла из людей. Полукровки в таких объединениях скорее исключение, чем правило.

Словно в насмешку над Изменившимися, граница на суше почти не охранялась. Солдаты и наемники кочевали вдоль и поперек, неудивительно, что даже чистокровный мутант мог спокойно затеряться среди такой текучки. Приграничный городок, вроде этого, где сейчас проживал Суга, в случае чего не то, что не смог бы оказать сопротивления более-менее вменяемой армии, но и даже задержать не попытался бы. Проходной двор, одним словом.

Нарита издал победный клич, что-то под столом сверкнуло и из динамика по левую сторону от парня раздалось глухое хрипение и шум. Энношита молча показал большой палец вверх и одобрительно кивнул. Казухито потер руки и, развернувшись на крутящемся кресле, стянул одну из чашек к себе, немного закапав стол.

Дверь снова открылась, явив взгляду присутствующих Киношиту с чашкой зеленого чая и пухлой папкой под подмышкой.

— Держи, Суга-сан, — осторожно передавая горячую чашку Коуши. Тот перехватил ее обеими ладонями, донышком уперев в спинку стула. — Энношита, это тебе, девчонки с соседнего отдела сделали подшивку…

Сцапав последнюю оставшуюся на столе чашку с уже подостывшим кофе, Хисаши уселся прямо на соседний стол, предварительно сдвинув груду проводов в сторону. Чикара, быстро скользнув взглядам по первым бумагам, отложил папку в сторону и вновь посмотрел на нежданного гостя.

— У нас очередная вылазка на восток намечается… — наконец, начал Сугавара, — сказали собрать отряд побольше, чем четыре человека. Вот сейчас думаем, где найти желающих отправиться неизвестно куда, неизвестно зачем, причем не безруких и способных постоять за себя, — поделился Коуши, делая первый глоток крепкого чая. На секунду зажмурившись от удовольствия и почувствовав на языке терпкую горечь заварки, он посмотрел на задумавшегося Чикару.

— На счет новеньких ничего не знаю, но недавно Нишиною в городе видели. Попробую через своих расспросить, но ваш Асахи быстрее разыщет. Они ж общались вроде, или я путаю? — поделился Хисаши, болтая ногой со съехавшим с пятки ботинком, демонстрируя публике чёрный в горошек носок.

— Да, общались, — кивнул Суга, вспоминая знакомый черный хохолок и орлиный смеющийся взгляд. Нишиноя за Азумане и в огонь, и в воду, лишь бы последний не заартачился со своим завышенным чувством ответственности за ближнего.

Энношита похоже впал в задумчивость, сверля взглядом стену и рассматривая мелко осыпавшуюся краску у самого потолка. Нарита пощелкал перед лицом Чикары пальцами. Киношита, рассмеявшись, помахал рукой коллеге.

— Энношита, прием, как слышно? — спросил Хисаши и вновь рассмеялся, когда он рассеянно отмахнулся, делая большой глоток кофе.

— Киношита, ты же общаешься с Саеко? — вынырнув из своих дум, поинтересовался Чикара.

— С Танакой? — уточнил Суга, услышав знакомое имя.

— Она самая. Вернулась не так давно из столицы. В баре проще всего ее найти будет, а через нее и Нишиною, и ещё кого разыщете… — ответил Энношита, допивая кофе. Обеденный перерыв подошел к концу, и Сугавара, поблагодарив ребят за все, просочился в коридор, стараясь не маячить лишний раз перед глазами.

Специально или неосознанно, но, так или иначе, все наемники были знакомы друг через друга. Коуши потому и отправился прямиком к старым знакомым, что так проще тянуть за нужные ниточки. Удивительно, что Нишиноя в городе… Давно они уже не встречались, больше года, наверное. И через Саеко найти нужных людей проще всего. Все знают, что она частенько выступает в баре, играя на барабанах, а с её младшим братом Суга был знаком по службе в армии, а это уже само по себе приличный срок. И Саеко, и ее брат отличались взрывным и шумным характером, что порой иногда мешало выполнению операции.

Помахав на прощание вахтерше, Коуши вышел на крыльцо, передернув плечами. Солнце скрылось за низкими тучами. Весна весной, но погода никак не хотела принимать стабильное направление. Мелкие холодные капли упали на лицо, и Суга сморщился, увеличивая темп ходьбы. Правда, к казармам он всё равно уже бежал, натянув куртку на голову. Заскочив в полутёмный неосвещаемый коридор, замер на месте, встряхиваясь всем телом. С кожаной куртки капли воды разлетелись фонтаном. На ощупь, поймав ладонью перила, поднялся на второй этаж и вошел в комнату, на ходу скидывая куртку.

— Привет, Суга, — по привычке откликнулся Дайчи, по-прежнему мучаясь мигренью.

По комнате растекся тёплый густой аромат свежезаваренного чая, приятно щекоча ноздри. Савамура сидел за столом в компании чайника и сверлил газету таким взглядом, словно та задолжала ему крупную сумму денег.

— Виделись, — привычно отозвался Коуши, согнувшись и стряхивая воду с волос. На шее тонкой линией за воротник спускалась дорожка мелких серовато-кремовых перьев. В обычном положении это увидеть было невозможно, но сейчас, когда Суга взъерошил волосы, стало заметно. — Я думал, ты спишь.

Дайчи скривился и помассировал пульсирующий висок.

— Заснешь тут. Задремал, во дворе шум поднялся. Похоже, опять кто-то с востока переметнулся, — пожаловался Савамура, хотя обычно не позволял себе таких слабостей. Исключение: весенний сезон, когда храбрый наемник на глазах превращался в ленивый овощ. — Узнал что-то интересное?

— Нишиноя в городе, надо Асахи сообщить — мигом вычислит, где искать, — поделился Суга, ставя грязную обувь в сторону и засовывая ноги в чьи-то стоптанные мокасины. Кому точно принадлежит сия обувь, он затруднялся ответить, — та давно потеряла первоначальный вид, а кожа облупилась. Ходить в таких можно было разве что по комнате, на большее они не годились. Прошлепав к шкафчику, Суга порылся на предмет съестного. Они недавно только вернулись из столицы, еды много не закупали. К тому же, непонятно, какие дальнейшие от них действия ожидаются, когда они наберут достаточно людей. Сразу в поход тоже не отправишься, вначале нужно натренироваться, выяснить сильные и слабые стороны каждого, а уж потом…

В коридоре что-то громыхнуло. Сугавара и Дайчи, не сговариваясь, обернулись на дверь. Расслабились, только когда Киеко и Асахи вошли в комнату. С верхней одежды обоих вода текла ручьем. Судя по недовольной физиономии, Азумане оступился в темноте коридора. Шимидзу, повесив дождевик рядом с курткой Суги, скрылась в комнате, чтобы высушиться и переодеться.

— Нишиноя в городе, — с порога «обрадовал» друга Суга. Асахи споткнулся на ровном месте. Из прежде крепко завязанного пучка волос на его лицо выпало несколько влажных прядей, делая и без того серьезное лицо ещё более зловещим.

— Встретились? — коротко спросил Азумане, словно прощупывая болотистую почву.

— Нет, Хисаши сказал, — похрустывая рисовой соломкой (Дайчи скривился, представляя всю палитру острого перца), ответил Коуши.

Асахи, убирая челку с глаз, сел на диван. Об их отношениях с Нишиноей впору было начинать писать книгу. Таких разных по характеру людей надо было ещё поискать. Они пару раз работали одной компанией, но каждый раз все заканчивалось тем, что кто-то из них менял место проживания, а через некоторое время всё закручивалось по новой. Правда, в прошлый раз они неплохо так повздорили. Асахи чувствовал себя теперь всюду виноватым и в свободное время занимался самобичеванием.

— В тюрьму сегодня поместили нескольких, не местные. Одна явно с востока, похоже, чистокровная. А ещё одного я уже где-то видела, но вот припомнить не могу, — вступила в разговор Киеко, выйдя из комнаты и высушивая полотенцем волосы. Под светлой майкой частично проглядывало блестящее оперение. Спортивная куртка, накинутая поверх, скрывала все остальное. — Устроили какие-то беспорядки в городе, но, я так думаю, скоро их выпустят.

Дайчи принял информацию к сведению. Так или иначе, неважно, кого они найдут, главное, чтобы впоследствии эти товарищи не дали задний ход, когда все будет решено.

— Энношита сказал, что Саеко Танака вернулась из столицы. Он предположил, что сейчас она выступает в местном баре, — добавил Суга, глотая холодную воду. Горечь перца резко обострилась, обжигая слизистые. Друзья дружно скривились, посмотрев на Коуши. Его любовь к острому похоже стала превращаться в одержимость. Того и гляди, скоро огонь выдыхать будет.

— Значит, сегодня надо сходить туда. Выходными нас обеспечивать никто не собирается, а тянуть с новой операцией мне не хочется. Слишком мутно все… — не сдержал опасений Дайчи, вертя в руке кружку с немного отколотым краем и по-идиотски счастливой рожицей сбоку.