Дикое солнце (джен)

Савамура Дайчи тяжёлой походкой вышел из кабинета своего непосредственного начальника, громко хлопнув напоследок дверью. На лице лишь на мгновение отразилась усталость, на смену которой пришло хмурое и напряженное выражение, накинувшее сразу несколько лишних лет. Окинув взглядом коридор и заметив в стороне своих друзей, а по совместительству, считай, и свою единственную семью, Савамура направился прямиком к ним. На молчаливый вопрос лишь махнул рукой, показывая следовать за собой. Люди, коих в старом здании администрации было предостаточно, подозрительными, а некоторые и ненавистными взглядами провожали четвёрку в чёрной военной форме.

Оказавшись на воздухе, Дайчи с трудом сделал несколько тяжелых глубоких вдохов, замерев на крыльце и медленно натягивая плотные перчатки из толстой кожи, давая себе передышку, словно перед прыжком в холодную воду. Слова никак не шли с языка, и Савамура тянул до последнего, оттягивая тот момент, когда придется поведать друзьям неутешительные новости.

— Пойду, заберу оружие, — предупредила Киёко, чтобы хоть как-то загладить неловкую и затянувшуюся паузу. Дайчи бездумно обратил внимание на девушку и кивнул.

— Что сказал Такеда? — наконец, озвучил висевший в воздухе вопрос Сугавара, уперто взглянув на друга из-под светлой до белизны чёлки.

— Не здесь, — коротко отрезал Савамура, возвращаясь к своему привычному состоянию, и направился к Шимидзу. Хорошо, что друзья были понятливыми и не стали раньше времени углубляться в расспросы.

Низкая будка, притулившаяся у входа в администрацию, служила видимостью безопасности для и без того нервных граждан, которые уже смертельно устали жить в постоянной боевой готовности. Солдаты, вроде Дайчи, Сугавары, Азумане и Шимидзу, не были редкостью в этом маленьком приграничном городке, но такие, как эти четверо, вызывали негатив абсолютно у каждого.

Савамура был полукровкой, искусственно созданный и начало жизни проведший в «питомнике». Там он и познакомился вначале с Сугаварой и Азумане, а уж после к их компании присоединилась Шимидзу. Из семнадцати образцов лишь они четверо прошли все проверки и пробы, прежде чем их завербовали в армию. Впрочем, никто из них не любил вспоминать о прошедших днях, предпочитая жить настоящим. А настоящее было наполнено постоянными военными операциями, вылазками и зачистками заброшенных территорий, на которые то и дело забредали оборотни, угрожая спокойствию людских поселений.

* * *

Жуткий катаклизм, случившийся ещё в прошлом веке, положил начало новой расе. Среди обычных людей по неизвестным причинам стали появляться существа, отдаленно похожие на животных, но унаследовавшие разум и речь. Поначалу никто не воспринял серьезно появление «новых» людей, считая их просто бракованным материалом. Природа любит выдумать нечто новое, и судьба таких существ была предопределена заранее, зачастую заканчиваясь в городских трущобах. Постепенно, когда их стало слишком много, люди вплотную столкнулись с проблемой, которая положила начало череде мелких восстаний, а уже после полномасштабной войне. Существа оказались выносливыми, живучими и легко адаптирующимися к быстро меняющемуся миру, в котором место под солнцем они были нацелены отвоевать любой ценой. Тогда-то и возникла потребность в создании военных подразделений, которые могли бы сражаться с «Изменившимися» наравне.

* * *

Оказавшись в казарме, Дайчи бросил автомат на стол, проигнорировав осуждающий взгляд Суги, и принялся расстегивать бронежилет. Тяжелое обмундирование с грохотом было заброшено в железный ящик, куда чуть позже отправился и автомат. Пистолет и охотничий нож Савамура предпочитал оставлять при себе, впрочем, как и каждый из них. Людям было абсолютно наплевать, что полукровки отвечают за их безопасность. Процент внезапных нападений по-прежнему невероятно высок, что десять лет назад, когда Дайчи только поступил на службу, что сейчас.

Небольшая двухэтажная хибарка, переоборудованная под казарму, располагалась на окраине города, являясь едва ли не первым зданием, которое могло встретиться на пути у нападающих с востока. Все восточные земли уже давно были заняты Изменившимися, что, впрочем, не мешало им алчно взирать на окраинные поселения.

Четверка полукровок заняла весь второй этаж, то есть три небольших жилых комнаты и ещё один закуток, переоборудованный под склад оружия. Киёко Шимидзу заняла самую меньшую из комнат, а парни вторую — побольше. Ещё одна использовалась в качестве столовой, но в основном все четверо собирались здесь для обсуждения планов очередной вылазки. У крайней стены стоял старый продавленный диван, по центру длинный грубый деревянный стол с двумя низкими лавками по обе стороны, а, как раз, напротив дивана располагалась небольшая кухня, приведенная стараниями Шимидзу и Сугавары в надлежащий вид.

Когда Дайчи вместе с ребятами заселились сюда, здесь не было и этого. Пришлось изрядно попотеть, прежде чем удалось провести в эту хибару, преимущество которой заключалось лишь в каменных стенах и хорошо крытой крыше, не протекающей при первом же ливне, электричество и воду. Сейчас же здесь было почти по-домашнему уютно. Асахи, согнувшись едва ли не пополам, копошился в стареньком холодильнике. Киёко, собрав волосы в пучок, включала электроплитку и ставила чайник. Сугавара, одной рукой пытаясь вытереть влажные после душа волосы, другой вскрывал упаковку с рисовыми палочками. Эту гадость ел только Коуши по причине жуткой остроты последних. Их всех можно было бы принять за обычных людей, если бы не их внешний вид.

Родителей своих никто из четверки полукровок не знал, да и сомневались, что те вообще существовали. Что творится в этих так называемых «питомниках» — тайна за семью печатями. Даже сам Дайчи, проживший там первые пятнадцать лет жизни, с трудом мог описать это место. Но, если с чем и сравнивал, то только с тюрьмой.

Савамура настолько углубился в свои мысли, что даже не сразу понял, что тарелка с дымящимся супом появилась не сама по себе перед его носом, а благодаря стараниям Киёко. Рассевшись вокруг Дайчи, друзья ожидающе посмотрели на своего командира. Прошло два дня с тех пор, как они вернулись с последней вылазки, как ни странно, вглубь страны в Старый Токио. Проверяли слухи о том, что там заметили Изменившихся. Но слухи оказались слухами, и ничего интересного там не было, кроме нескольких полукровок, занимающихся контрабандой. Впрочем, это уже не их заботы. А сегодня Такеда срочно вызвал всю четверку в администрацию.

Иттетсу Такеда был самым обычным человеком, причем даже не из самой плохой семьи. Низенький, слабовольный и неуклюжий, но жутко упертый. Зачем такой неспособный постоять за себя человек выбрал для жизни опасный мелкий городишко на границе — неизвестно. Дайчи подозревал, что Такеда либо глупец, либо сумасшедший. Суга, дружелюбно и мило улыбаясь, называл куратора идеалистом. Оказывается, были среди людей и такие, что ратовали за мир во всем мире. Такеда нравился Савамуре исключительно тем, что обладал в меру спокойным характером, шел на контакт и не плевался в сторону полукровок. Наоборот, он не раз становился свидетелем, как их встрепанный и неловкий куратор с пеной у рта защищал права Изменившихся. Действительных, правда, только на бумаге.

Сегодня же Дайчи впервые растерялся, услышав от Такеды новый план действий. Что за сверхтайная миссия их ожидает в восточных землях, Савамура так и не понял. Куратор похоже знал ещё меньше.

Обрисовав туманную ситуацию, Дайчи снова подпер ладонью подбородок, уныло ковыряясь палочками в тарелке и болтая размякшую лапшу. Его волновало даже не то, что нужно будет отправляться на восток (они там были и не раз), а то, что Такеда настоятельно посоветовал увеличить отряд, как минимум, вдвое. Так ещё и набрать рекрутов из числа чистокровных Изменившихся. В общем-то, это было не проблемой. Перебежчиками были забиты все тюрьмы на границе: кто-то вернулся в надежде суметь социализироваться среди людей, устав скакать по лесам на лоне природы, кто-то поступал на службу в армию, прикидываясь полукровками или жертвами экспериментов, были среди сидельцев и обыкновенные преступники… Но найти нужных людей, обучить их, сработаться…

Дайчи отложил палочки в сторону, так и не прикоснувшись к еде. В голове гудело. Он терпеть не мог весну. Даже, если он тысячу раз повторит, что разум у него человеческий, тело с животными инстинктами нет-нет, да и подводило. К тому же, постоянный контроль эмоций жутко утомлял.

— Дайчи, тебе надо отдохнуть, — обеспокоенно произнес Сугавара, — а на счет нужных людей ты не беспокойся. У меня есть знакомые, посмотрим, что можно сделать.

Знакомых у Сугавары было великое множество. Светловолосый, худощавый, приятный на лицо и с не сползающей с губ широкой улыбкой Коуши легко шел на контакт с людьми и быстро находил друзей. Хотя, здесь на границе, из знакомых Суги Дайчи смог бы назвать лишь Чикару, их общего знакомого со стародавних времен.

Оказавшись в комнате и прикрыв за собой дверь, Савамура без сил обрушился на свою кровать, закрывая голову подушкой, в слабой надежде заглушить звуки с улицы, которые он слышал куда чётче, чем обычные люди.

Сугавара одним слитным движение доел содержимое своей тарелки, придерживая ту за донышко, и встал.

— Спасибо за еду, Киёко, — с доброй улыбкой поблагодарил девушку Коуши. Шимидзу — единственная из них, кто более-менее умел готовить. Дайчи в принципе никогда особо не заморачивался с приготовлением пищи, обладая поразительной всеядностью. Впрочем, также и Асахи. А то, что приготовил Суга, мог есть только он сам. Слишком остро и горько.

— Не за что, — ответила Шимидзу. Легкая улыбка коснулась ее губ, но взгляд остался серьёзным и сосредоточенным. — Ты к Энношите?

— А? — отвлекся Суга, запутавшись в рукаве кожаной куртки, — А, да. Узнаю, какие там новости и что люди обсуждают.

Похлопав себя по карманам и обнаружив целую кучу ненужных бумажек, Коуши задумчиво нахмурился, что-то вспоминая и неосознанно комкая в руке мусор.

— Асахи, а где наушник? — спросил Суга, но вспомнил быстрее, чем дождался ответа. Кинув точно в мусорную корзину скомканный шарик, он бодро зарылся в собственном шкафчике. — Киёко, сходите в тюрьму с Асахи?

Азумане издал неопределенный звук, выражающий негодование и неодобрение от предложенной затеи.

— Сугавара, обязательно нам искать наемников в тюрьме? — спросил Асахи, выдавливая нервную улыбку и надеясь, что друг-таки откажется от такой глупой затеи. Азумане не был трусом, но едва ли кто-нибудь мог себе представить, что у такого высокого широкоплечего бугая бандитской внешности в душе цветут ромашки? Хотя, когда дело пахло жареным, всегда можно быть уверенным в том, что кто-кто, а Асахи никогда не отступит и не бросит товарищей в беде. Впрочем, это не мешало ему остерегаться всего на свете от подвальных мышек до одичавших Изменившихся.

— Мы сходим, — кивнула Киёко. Она, разумеется, могла сделать это и в одиночестве, но это бы означало терпеть гадкие шуточки и мерзкие заигрывания мужчин. Шимидзу имела весьма привлекательную внешность, не омраченную даже россыпью мелких чёрных пёрышек на висках, скулах и шее, блестевших на солнце, словно рыбья чешуя. На улицу Киеко выходила, повязав на лицо шарф или платок. Но даже так её глаза глубокого редкого синего оттенка привлекали много внимания.

Асахи несчастно вздохнул, согласно кивнув. Едва ли бы он отпустил Шимидзу одну, скорее бы сходил вместо нее, но разговаривать с людьми так же умело, как она, у него не получалось.

Прикрепив на ухо витую пружинку, и воткнув динамик в ухо, Суга проверил аппарат на работоспособность и, махнув рукой, вышел из казармы. Раньше люди повсеместно пользовались телефонами и прочей техникой, о которой сейчас приходилось лишь мечтать. Междурасовая война, чрезвычайно затянувшаяся, откинула резко назад человечество в развитии. Тем не менее, даже сейчас можно было связаться с людьми на другой половине планеты, правда, занимало времени гораздо больше. А наушниками, вроде того, что сейчас был у Суги, пользовались все без исключения. Правда, радиосигнал периодически пропадал, да и на совсем большом расстоянии было сложно его поймать, но это было куда удобнее тех же телефонов, у которых не хватало заряда батареи надолго, а заряжать её где-то посреди поля весьма проблематично.

* * *

Весна на улице уже полноценно вступила в свои права. Суга сощурился, выйдя из тёмного помещения на яркое солнце. Поздоровавшись с парой-тройкой знакомых солдат и наемников, таких же, как он сам, Коуши направился прямиком через город к небольшому зданию, крыша которого за много лет стала похожей на странное мифическое насекомое, по несчастливой случайности перевернутое на спину и теперь подпиравшее небо целой сотней металлических лапок. Антенны улавливали сигналы со всего полуострова и даже дальше, обеспечивая городишко и близлежащие селения связью и даже телевидением в десяток каналов.

Легко проскочив три ступеньки и, минуя крыльцо, Сугавара одарил приветственной улыбкой засевшую за высокой стойкой вахтершу со скупым сердитым лицом. При виде Суги она презрительно фыркнула, но скорее по привычке, дабы не изменять своему устоявшемуся имиджу.

— Мацумото-сан, как всегда, восхитительно выглядите, — вместо приветствия выдал Коуши, также по привычке оглядывая высокую стойку ему по грудь. Он был не особенно высокого роста и, хоть и не показывал, но заметно комплексовал по этому поводу. — Энношита-кун на месте?

— Третий этаж, вторая дверь от окна. Через десять минут обеденный перерыв. Раньше не советую отрывать от работы, — сухо проинформировала Сугу вахтерша, исподлобья покосившись на посетителя. — Начальство недовольно, что солдаты шастают туда-сюда.

— Я не солдат, я наемник, — ослепительно улыбнувшись, ответил Коуши, словно быть наемником куда большая честь. — А шастать, тем более, не буду. Забегу на минутку, вы и глазом моргнуть не успеете.

Поставив размашистую подпись в графе посетители, Суга поднялся на третий этаж, перескакивая через одну широкие, отполированные сотней ног, каменные ступеньки. Пройдя почти весь коридор насквозь, Коуши, не глядя, завернул во вторую от окна на противоположной стене дверь. Распахнув её без единого звука, он просочился внутрь, поймав предупредительный взгляд Энношиты, завершающего радиопередачу, и знаком показавшего хранить молчание. Напротив Чикары, скрывшись под столом, что-то чинил Нарита. Суга вошел в помещение столь незаметно, что Казухито не заметил чужого присутствия. Чикара не отвлекаясь от своей речи, оповещавшей людей о погоде на завтра, а также о том, что ни одно человеческое поселение на данный момент не пострадало, легко толкнул носком коллегу в бедро. Нарита, отвлекшись, непонимающе поднял голову, а затем обернулся, улыбнувшись. Суга отзеркалил улыбку, помахав рукой, а затем снова пряча ее в карман.

Энношита закончил эфир, отключил микрофон, потом проверил ещё раз подключение, и лишь после этого устало откинулся на кресло, растирая лицо.

— Привет, Энношита-кун, Нарита-кун, — наконец, заговорил Суга, пододвигая стул к себе, и, усевшись, устроил локти на высокой спинке.

— Привет, Суга-сан, — уважительно поприветствовал его Чикара. Коуши и его друзья пару раз вытаскивали его из переделок, после которых тот окончательно засел здесь на границе, предпочитая дожидаться лучших времен.

Энношита был человеком аккуратным, исполнительным, но зачастую весьма прямолинейным и порой безынициативным. С другой стороны, Суга всегда знал, что может к нему обратиться, и тот без лишних вопросов поможет.

— Какие новости в мире? — начал издалека Коуши. Дверь позади него открылась, заставив его тут же выпрямиться и напрячься, но это оказался всего лишь Киношита, каким-то чудом удерживающий в руках три чашки с дымящимся кофе. Яркий запах мгновенно ударил Суге в нос, заставив сморщиться и расчихаться.

— Привет, Суга-сан, — выставляя чашки в рядок, поприветствовал его Хисаши, чуть виновато взъерошив волосы на голове. — Ты же кофе не пьешь. Надолго? Я тебе сейчас чай принесу.

Коуши в последний раз чихнул и благодарно кивнул. Всё-таки весна действовала не только на Дайчи. Сугавара не помнил, когда в последний раз так остро реагировал на запахи. Киношита вновь скрылся, хлопнув дверью.

— Новости… Да пока никаких… Даже не знаю, радоваться или нет. Тихо, как перед штормом, — поделился сомнениями Энношита, подцепив за ручку крайнюю чашку. — Вы же недавно ездили в столицу, что там?

Суга потер нос, но вроде уже принюхался.

— Также. Ничего нового. Власть ведет переговоры, но все стоит на ровном месте и не думает сдвигаться с мертвой точки, — ответил Коуши.

Мирные переговоры людей с Изменившимися длились уже лет тринадцать, если не больше, и каждый раз заходили в тупик. Первые пытались получить проход на материк по суше, а последние — наоборот, выход к морю. Расстановка за последние годы не сильно изменилась. Изменившиеся заблокировали проход через горы: смельчаков, пытавшихся проехать через ущелье, чаще всего убивали или разворачивали назад, если совсем уж повезет. Люди же, напротив, расселившись по всему побережью, не давали пути к морю. А порты, даже самые мелкие, охранялись так, словно пристань там была из чистого золота и вымощена алмазами. Иначе это огромное количество солдат, вооруженных до зубов, объяснить было невозможно. К тому же, вся портовая охрана состояла из людей. Полукровки в таких объединениях скорее исключение, чем правило.

Словно в насмешку над Изменившимися, граница на суше почти не охранялась. Солдаты и наемники кочевали вдоль и поперек, неудивительно, что даже чистокровный мутант мог спокойно затеряться среди такой текучки. Приграничный городок, вроде этого, где сейчас проживал Суга, в случае чего не то, что не смог бы оказать сопротивления более-менее вменяемой армии, но и даже задержать не попытался бы. Проходной двор, одним словом.

Нарита издал победный клич, что-то под столом сверкнуло и из динамика по левую сторону от парня раздалось глухое хрипение и шум. Энношита молча показал большой палец вверх и одобрительно кивнул. Казухито потер руки и, развернувшись на крутящемся кресле, стянул одну из чашек к себе, немного закапав стол.

Дверь снова открылась, явив взгляду присутствующих Киношиту с чашкой зеленого чая и пухлой папкой под подмышкой.

— Держи, Суга-сан, — осторожно передавая горячую чашку Коуши. Тот перехватил ее обеими ладонями, донышком уперев в спинку стула. — Энношита, это тебе, девчонки с соседнего отдела сделали подшивку…

Сцапав последнюю оставшуюся на столе чашку с уже подостывшим кофе, Хисаши уселся прямо на соседний стол, предварительно сдвинув груду проводов в сторону. Чикара, быстро скользнув взглядам по первым бумагам, отложил папку в сторону и вновь посмотрел на нежданного гостя.

— У нас очередная вылазка на восток намечается… — наконец, начал Сугавара, — сказали собрать отряд побольше, чем четыре человека. Вот сейчас думаем, где найти желающих отправиться неизвестно куда, неизвестно зачем, причем не безруких и способных постоять за себя, — поделился Коуши, делая первый глоток крепкого чая. На секунду зажмурившись от удовольствия и почувствовав на языке терпкую горечь заварки, он посмотрел на задумавшегося Чикару.

— На счет новеньких ничего не знаю, но недавно Нишиною в городе видели. Попробую через своих расспросить, но ваш Асахи быстрее разыщет. Они ж общались вроде, или я путаю? — поделился Хисаши, болтая ногой со съехавшим с пятки ботинком, демонстрируя публике чёрный в горошек носок.

— Да, общались, — кивнул Суга, вспоминая знакомый черный хохолок и орлиный смеющийся взгляд. Нишиноя за Азумане и в огонь, и в воду, лишь бы последний не заартачился со своим завышенным чувством ответственности за ближнего.

Энношита похоже впал в задумчивость, сверля взглядом стену и рассматривая мелко осыпавшуюся краску у самого потолка. Нарита пощелкал перед лицом Чикары пальцами. Киношита, рассмеявшись, помахал рукой коллеге.

— Энношита, прием, как слышно? — спросил Хисаши и вновь рассмеялся, когда он рассеянно отмахнулся, делая большой глоток кофе.

— Киношита, ты же общаешься с Саеко? — вынырнув из своих дум, поинтересовался Чикара.

— С Танакой? — уточнил Суга, услышав знакомое имя.

— Она самая. Вернулась не так давно из столицы. В баре проще всего ее найти будет, а через нее и Нишиною, и ещё кого разыщете… — ответил Энношита, допивая кофе. Обеденный перерыв подошел к концу, и Сугавара, поблагодарив ребят за все, просочился в коридор, стараясь не маячить лишний раз перед глазами.

Специально или неосознанно, но, так или иначе, все наемники были знакомы друг через друга. Коуши потому и отправился прямиком к старым знакомым, что так проще тянуть за нужные ниточки. Удивительно, что Нишиноя в городе… Давно они уже не встречались, больше года, наверное. И через Саеко найти нужных людей проще всего. Все знают, что она частенько выступает в баре, играя на барабанах, а с её младшим братом Суга был знаком по службе в армии, а это уже само по себе приличный срок. И Саеко, и ее брат отличались взрывным и шумным характером, что порой иногда мешало выполнению операции.

Помахав на прощание вахтерше, Коуши вышел на крыльцо, передернув плечами. Солнце скрылось за низкими тучами. Весна весной, но погода никак не хотела принимать стабильное направление. Мелкие холодные капли упали на лицо, и Суга сморщился, увеличивая темп ходьбы. Правда, к казармам он всё равно уже бежал, натянув куртку на голову. Заскочив в полутёмный неосвещаемый коридор, замер на месте, встряхиваясь всем телом. С кожаной куртки капли воды разлетелись фонтаном. На ощупь, поймав ладонью перила, поднялся на второй этаж и вошел в комнату, на ходу скидывая куртку.

— Привет, Суга, — по привычке откликнулся Дайчи, по-прежнему мучаясь мигренью.

По комнате растекся тёплый густой аромат свежезаваренного чая, приятно щекоча ноздри. Савамура сидел за столом в компании чайника и сверлил газету таким взглядом, словно та задолжала ему крупную сумму денег.

— Виделись, — привычно отозвался Коуши, согнувшись и стряхивая воду с волос. На шее тонкой линией за воротник спускалась дорожка мелких серовато-кремовых перьев. В обычном положении это увидеть было невозможно, но сейчас, когда Суга взъерошил волосы, стало заметно. — Я думал, ты спишь.

Дайчи скривился и помассировал пульсирующий висок.

— Заснешь тут. Задремал, во дворе шум поднялся. Похоже, опять кто-то с востока переметнулся, — пожаловался Савамура, хотя обычно не позволял себе таких слабостей. Исключение: весенний сезон, когда храбрый наемник на глазах превращался в ленивый овощ. — Узнал что-то интересное?

— Нишиноя в городе, надо Асахи сообщить — мигом вычислит, где искать, — поделился Суга, ставя грязную обувь в сторону и засовывая ноги в чьи-то стоптанные мокасины. Кому точно принадлежит сия обувь, он затруднялся ответить, — та давно потеряла первоначальный вид, а кожа облупилась. Ходить в таких можно было разве что по комнате, на большее они не годились. Прошлепав к шкафчику, Суга порылся на предмет съестного. Они недавно только вернулись из столицы, еды много не закупали. К тому же, непонятно, какие дальнейшие от них действия ожидаются, когда они наберут достаточно людей. Сразу в поход тоже не отправишься, вначале нужно натренироваться, выяснить сильные и слабые стороны каждого, а уж потом…

В коридоре что-то громыхнуло. Сугавара и Дайчи, не сговариваясь, обернулись на дверь. Расслабились, только когда Киеко и Асахи вошли в комнату. С верхней одежды обоих вода текла ручьем. Судя по недовольной физиономии, Азумане оступился в темноте коридора. Шимидзу, повесив дождевик рядом с курткой Суги, скрылась в комнате, чтобы высушиться и переодеться.

— Нишиноя в городе, — с порога «обрадовал» друга Суга. Асахи споткнулся на ровном месте. Из прежде крепко завязанного пучка волос на его лицо выпало несколько влажных прядей, делая и без того серьезное лицо ещё более зловещим.

— Встретились? — коротко спросил Азумане, словно прощупывая болотистую почву.

— Нет, Хисаши сказал, — похрустывая рисовой соломкой (Дайчи скривился, представляя всю палитру острого перца), ответил Коуши.

Асахи, убирая челку с глаз, сел на диван. Об их отношениях с Нишиноей впору было начинать писать книгу. Таких разных по характеру людей надо было ещё поискать. Они пару раз работали одной компанией, но каждый раз все заканчивалось тем, что кто-то из них менял место проживания, а через некоторое время всё закручивалось по новой. Правда, в прошлый раз они неплохо так повздорили. Асахи чувствовал себя теперь всюду виноватым и в свободное время занимался самобичеванием.

— В тюрьму сегодня поместили нескольких, не местные. Одна явно с востока, похоже, чистокровная. А ещё одного я уже где-то видела, но вот припомнить не могу, — вступила в разговор Киеко, выйдя из комнаты и высушивая полотенцем волосы. Под светлой майкой частично проглядывало блестящее оперение. Спортивная куртка, накинутая поверх, скрывала все остальное. — Устроили какие-то беспорядки в городе, но, я так думаю, скоро их выпустят.

Дайчи принял информацию к сведению. Так или иначе, неважно, кого они найдут, главное, чтобы впоследствии эти товарищи не дали задний ход, когда все будет решено.

— Энношита сказал, что Саеко Танака вернулась из столицы. Он предположил, что сейчас она выступает в местном баре, — добавил Суга, глотая холодную воду. Горечь перца резко обострилась, обжигая слизистые. Друзья дружно скривились, посмотрев на Коуши. Его любовь к острому похоже стала превращаться в одержимость. Того и гляди, скоро огонь выдыхать будет.

— Значит, сегодня надо сходить туда. Выходными нас обеспечивать никто не собирается, а тянуть с новой операцией мне не хочется. Слишком мутно все… — не сдержал опасений Дайчи, вертя в руке кружку с немного отколотым краем и по-идиотски счастливой рожицей сбоку.

К ночи дождь прекратил заливать городок, местами дороги развезло, но по мостовой можно было пройти совершенно спокойно, не опасаясь увязнуть сапогом в луже. Мигрень, наконец, отступила, хотя Дайчи и чувствовал небольшую слабость, но прохладный сырой воздух оказал удивительно успокаивающее действие на нервы.

Минуя плохо освещенный поворот от казарм, четверка вышла на главную дорогу. Редкие фонари давали достаточно света, чтобы одинокий путник не заплутал в трех домах, которые здесь располагались в удивительном хаосе. Похоже, архитекторы особо не заморачивались, выстраивая город на месте старых руин. Помимо двух главных дорог, одна из которых вела на восток, а другая в столицу, по которым и перемещались в основном люди и машины, мелкие улочки могли своим хитрым плетением поспорить с паучьей паутиной. Никогда не знаешь, за каким поворотом откроется тупик, а где можно срезать через заброшенный дом. Даже местные периодически терялись среди местной архитектуры, тем был красочнее лексикон такого вот «потеряшки», внезапно вышедшего на главную дорогу после получасовой ходьбы по кругу. Помимо, администрации, пункта связи и россыпи мелких магазинов, где можно было приобрести все от продуктов питания до редкого оружия (на то она и граница), самым посещаемым местом являлся бар с яркой, но совершенно нечитаемой вывеской. Высокое трехэтажное здание с россыпью пристроек и большим внутренним двором имело, как минимум, двух или трех хозяинов. Причина сей особенности была неизвестна, но периодически возникали споры и скандалы, когда один брал плату за комнату, а потом выяснялось, что она занята другим постояльцем. Наученные горьким опытом, приезжие либо снимали комнатушки у местных жителей, либо шли прямиком к полупустующим казармам, целый комплекс которых расположился на окраине города.

Жизнь в баре кипела. Судя по выкрикам и забивающим перепонки звукам музыки, кто-то на широкую ногу праздновал свой день рождения, сливая жалование на алкоголь и прочие радости жизни. На ярко-освещенном балконе мелькнул знакомый высокий хохолок, а затем громкий выкрик подтвердил предположение.

— Асахи-сан! — маленькая, даже по меркам полукровок, фигурка перевесилась через перила, грозя рухнуть вниз головой и ярко блестя большими раскосыми глазами. На круглом лице, с откровенно птичьими чертами, сияла широкая счастливая улыбка до ушей. Характерный хохолок тёмных жестких волос с высветленным локоном челки топорщился во все стороны. Нишиноя, словно неуёмный воробей, была шумной, громкой и практически неуправляемой.

Азумане вздрогнул, вскинув взгляд на второй этаж, и тут же был ошарашен заявлением.

— Лови меня, Асахи-сан, — вскрикнула Юи, на мгновение исчезая из поля зрения для разбега, а затем, словно птица, перескочила через перила.

Стоит отдать Азумане должное, тот не растерялся, занимая максимально устойчивую позицию в рекордно короткий срок. Нишиноя, хоть и весила как цыпленок, но разбег придал ей ускорения. Подобно пушечному ядру, она врезалась в грудь Асахи, выбив у того из легких весь воздух, и повисла на шее, не доставая ногами до земли.

— Нишиноя, неужели так сложно спуститься по лестнице? — задал естественный вопрос Дайчи, впрочем, как и остальные давно привыкший к выходкам Юи.

— Долго, — отмахнулась Ноя, расцепляя объятия, а затем с таким же невозмутимым лицом, с которым она спрыгнула с балкона, ткнула Асахи под ребра. — Ещё раз ты так сделаешь! У тебя есть я, чтобы прикрывать твою спину! И не смей себя винить в том, что произошло! — кажется, Ноя не забыла про тот случай, но совершенно не таила обиды на своего лучшего друга, и, выговорившись, тут же перескочила на более приятные темы, присущие после долгого расставания.

Азумане виновато отвел глаза, потирая пострадавшую дважды уже за этот вечер грудь. Он был искренне рад встрече с Нишиноей, более того, счастлив, что она на него не сердилась.

Обменявшись приветствиями, Ноя с упорством танка потащила всю четверку внутрь, не задавая серьезных вопросов о прошлом и планах на будущее. Оказавшись внутри, Дайчи с неудовольствием постучал пальцем по вмиг заложенному уху. Музыка орала так, что начнись на улице война и апокалипсис вместе взятые, никто бы и не услышал. Суга заметил Саеко, отбивающую бешеные ритмы вместе со своей группой на барабанах, и направился прямиком туда, рукой дав знак. Разговаривать в таком шуме было заведомо гиблым делом.

— Киёко-сан! — вопль на мгновение перекрыл музыку, и из толпы не менее ярко, как пару минут назад Нишиноя, выскочил Танака, младший брат Саеко. Бритоголовый парень щеголял в одной майке, не скрывая своей звериной природы, чёрные, дранные на коленках брюки и широкий с металлическими вставками ремень, который при желании можно было использовать как оружие, завершали бунтарский вид. Сверкая по-акульи острозубой улыбкой, он умудрялся с завидной ловкостью лавировать среди пьяных наемников и девиц, не обремененных моралью, в последний момент высоко подскочив и прыгая навстречу Шимидзу.

Киеко в последний момент не менее ловко отступила в сторону. Танака, потеряв изначальную цель прыжка, весьма изящно рухнул в проходе. Нишиноя, которую среди высоких и рослых наемников практически было не видно, не считая лохматого хохолка волос, рывком поставила давнего знакомого на ноги, не пытаясь сдержать смеха. Судя по активным телодвижениям, совершаемым этими двумя, они обменялись горячими приветствиями и возжелали немедленно отметить сей факт.

Дёрнув Шимидзу за рукав, Дайчи взглядом показал, что его можно будет найти у барной стойки, и, оторвавшись от буйных знакомых, пошел напрямик к заветной цели. Добравшись и заказав бутылку пива, весьма неплохого, что удивительно для городка таких размеров, Савамура занял высокий стул у самого края стойки, закрывшись от основной толпы короткой, когда-то бархатной занавеской, с длинной бахромой. Драпировка в свое время была частью экзотичного дизайна бара, но со временем превратилась в обычную тряпку, которую позабыли снять. Сейчас же однозначный стиль заведения едва ли можно выяснить. Три высокие стальные клетки в центре с длинноногими стриптизершами в центре, неизменно привлекающие к себе внимание многочисленной мужской публики, широкая сцена, которую сейчас заняла группа Саеко, выбивая мощный танцевальный ритм, который не в состоянии была заглушить даже дико орущая из всех колонок музыка. Само помещение зрительно было разделено на три зоны, но это не мешало посетителям, забредающим сюда, использовать каждую пядь земли, чтобы исполнить лишь им известный танец. Первую зону, как уже было упомянуто, занимали широкий танцпол и сцена, вторая вытянулась вдоль стены — длинная барная стойка, стилизованная то ли под старину, но ли действительно когда-то являлась антиквариатом, обсуживалась двумя барменами сразу. Низенькая пухлощёкая девочка, едва перешагнувшая порог совершеннолетия, принесла Дайчи бутылку пива и ловким движением пальцев сгребла с гладкой лакированной поверхности горсть монет. То, что вначале Савамура принял за изящное украшение на ухе, на деле при ближайшем рассмотрении оказалось тончайшей серебристой чешуёй. Кокетливо подмигнув заскучавшему в углу наемнику и томно прикрыв зеленовато-голубые глаза, девушка заправила за ухо длинный светлый локон, но продолжить соблазнять Дайчи и дальше ей помешал коллега, не справляющийся с заказами в одиночестве. Савамура сделал ещё один большой глоток и начал выбираться к выходу. Беспокойство, уютно расположившееся прямо под ребрами, сердито царапало душу острыми коготками.

Весенний влажный воздух обрушился на Дайчи. Облокотившись на стену, он бездумно наблюдал за спорящей в стороне парочкой. Шум от них стоял жуткий, но на обычную влюбленную ссору было не похоже.

— Это из-за тебя нас сегодня загребли в тюрьму! Неужели так сложно хоть на секунду заткнуться! — обвиняюще накидывалась на коротышку, едва достающего ей до груди, высокая девушка. Тихий металлический звон, который возникал при каждом её движении, и то, что Савамура принял за особенность амуниции, оказалось легким оперением, покрывающим обнаженные руки и плечи. Крайне редкая мутация. Изменившихся с такой особенностью анатомии в людских поселениях не сыщешь, а сам Дайчи встречал подобное лишь пару раз и то глубоко на востоке.

Коротышка, похоже, что обычный человек, недоуменно замер, открывая и закрывая рот, словно выброшенная из воды рыба.

— Я?! Это ты начала спорить с тем занудой! — кажется, парень настолько был ошарашен такими откровенными инсинуациями в свой адрес, что даже не нашелся, что ответить. — Тоже мне королевская особа! Ведешь себя, как… как… Отвратительно ведешь, в общем! — не найдясь с ответом, бросил коротышка, рывком застегивая куртку и нырнув в темноту.

Но не успела тьма поглотить одного человека, как на освещенном вывеской пятачке возникли ещё двое.

— Вы посмотрите, королева окончательно распугала всех слуг. Даже шут сбежал, — язвительное замечание полоснуло по самолюбию девушки, только что ссорившейся с коротышкой, получше любого остро заточенного ножа.

— Завались, придурок! — процедила Изменившаяся, исподлобья бросив полный презрения взгляд, а после, развернувшись, исчезла в темноте том же направлении, что и коротышка.

Неопределенно цыкнув языком, высокий парень, похоже, который и был повинен в начале ссоры, последовал за теми двумя. Запоздало Дайчи заметил четвертую участницу, тенью следовавшей за своим спутником.

— Цукки, может, тебе не стоит постоянно задирать её на эту тему? — различил Савамура робкий тихий голос.

— Замолчи, Ямагуччи.

Проводив взглядом эту странную процессию, Дайчи глотком осушил бутылку пива и, поставив пустую стекляшку на бортик, направился в сторону казарм.

* * *

Савамура проснулся первым. И это в десятом часу дня. Осоловело разглядывая циферблат, Дайчи почти был уверен, что они остановились, но минутная стрелка весьма целеустремленно двигалась вперед. На соседней койке мирно спал Сугавара в мятой рубашке и джинсах, в которых он был вчера. Вырубился, даже не расправив кровать. Вторая койка вообще пустовала. Оставалось лишь догадываться о местонахождении Асахи.

Нашарив собственные брюки, Дайчи зевнул и встал, медленно засовывая ноги в каждую штанину. Растолкав Коуши, ещё более сонного, чем сам Савамура, принялся заправлять кровать. Сугавара сел на кровати, потирая затекшую во сне шею, и уперся взглядом в широкую спину друга.

— Они ещё больше выросли, — заметил Коуши, а Дайчи, нервно передернув голыми плечами, покрытыми лишь россыпью темного оперения, выпрямился.

Это проблема появилась у Савамуры полгода назад. Вначале на спине возник обыкновенный зуд, и лишь, когда в очередной раз Дайчи расцарапал себе до крови спину, Суга и остальные заметили неладное. Раздетый до пояса командир маленького отряда подвергся тщательному осмотру, результаты которого больше шокировали, чем успокаивали. У Савамуры пробивались самые настоящие крылья: две, пока ещё короткие кости, выросли прямо подле лопаток, покрытые редким, но уже заметным оперением.

Но… Проблема, как появилась, так и осталась. К врачу с таким не пойдешь, а тот «питомник», в котором их вывели, находился прилично на востоке. Вскоре после того, как их забрали оттуда, эти земли были заняты Изменившимися. Все четверо глубоко сомневались, что там и до сих пор кто-то живет, ведь такие научные лаборатории едва ли придутся по душе кому угодно. Были моменты, когда во время очередной операции они проезжали в какой-то паре жалких километров рядом, но желания навестить свою малую родину как-то ни у кого из четверых не возникало.

Сейчас, по прошествии полугода, крылья Савамуры ненамного увеличились в размере, но уже приобрели совершенно ясные очертания. Обычно Дайчи заматывал их широким бинтом, чтобы под тяжелой амуницией этот рудимент его звериной природы не мешался, но в такие моменты, как сегодня, просто прятал под футболкой и курткой, не заморачиваясь над чем-то большим.

Вообще-то любое упоминание о них мигом раздражало Дайчи. Вот и сейчас, передернув плечами и слабо встрепенув этими самыми крылышками, он сразу же потянулся за футболкой. Сугавара с одной стороны понимал стеснение Савамуры этой новой части тела, а с другой стороны, чем это было хуже других мутаций, которые возникали у полукровок повсеместно. За десять лет службы они чего только не видели: и деформированные челюсти, и уши, и хвосты, и костистые выросты на позвонках, и когти, даже жабры (к слову, абсолютно бесполезные в воде). А тут всего лишь пара недоразвитых крылышек… Хотя, может, поэтому и стеснялся. Кто знает?

Натянув чёрную футболку, Дайчи повернулся к другу и сморщился.

— Иди, умойся, — недовольно произнес он, а потом уже более шутливо добавил, — Жаркая ночка выдалась, а, Суга?

Коуши удивленно вздернул светлые брови. Савамура лишь постучал пальцем по шее, делая акцент на то, что последствия ночного подвига более чем заметны окружающим, и, рассмеявшись над растерянным лицом друга, вышел из комнаты. Следом послышалось тихое ругательство — Коуши добрался до маленького обрезка зеркала и теперь рассматривал яркие пятна на своей шее.

В общей комнате внезапно обнаружился Асахи. И не один. Дайчи немного смущенно почесал висок, задевая пальцем мелкие перышки. Азумане занял диван, видимо, не решившись идти в комнату к ребятам со своей пьяной ношей. Пьяной однозначно, так как запах алкоголя до сих пор витал в воздухе, что не продохнуть. Кажется, Нишиноя опять устроила с Танакой-младшим соревнование «Кто кого перепьет». Этих двоих определенно не следовало сводить вместе в одном баре. Словно кошка, Юи свернулась на груди Асахи под его огромной курткой — торчал лишь её встрепанный чубчик. Друг также крепко спал и, кажется, не думал просыпаться.

Из коридора в комнату вошла Шимидзу с полотенцем на голове, уже полностью одетая в спортивные брюки и белую майку, из-под которой неопределенно выглядывал край чёрного спортивного топика. Темное оперение влажно блестело на свету. Неудивительно, что многие мужчины так настойчиво предлагали девушке свою дружбу. Сам Дайчи мало обращал внимания на прелести подруги — он считал её своей сестрой и не более того.

— Доброе утро, Дайчи-сан, — поприветствовала его Шимидзу, взглядом проводив сонного Сугавару, прошедшего мимо в сторону душа. Коуши знаком поприветствовал Киеко и, прижав к груди одежду и полотенце, скрылся в темноте коридора.

— Доброе утро, Киёко, — кивнул Савамура.

Дождавшись возвращения Сугавары, Дайчи, наконец, тоже сходил в душ, а, вернувшись, застал умилительную картину, как Асахи, словно курица-наседка, наворачивает круги вокруг Нишинои, которую с утра пораньше после бурных ночных возлияний мучало похмелье.

Позавтракав, Дайчи и, увязавшийся за ним, Сугавара вышли на улицу, оставив Асахи и Киеко приводить Нишиною в состояние «стояния». Словно услышав планы Савамуры, с главной улицы во двор бодрой походкой вышел Танака Рюноске. Сегодня он был одет куда презентабельнее, чем ночью в баре: на смену рваным джинсам пришли обычные «военного образца» брюки цвета хаки, заправленные в высокие чёрные ботинки, а поверх темной футболки затертая на локтях и у молнии коричневая куртка. Засунув руки в карманы и навесив на лицо одно из своих самых устрашающих окружающих выражений, Танака шел прямиком к вставшим под навесом полукровкам.

— Утра, Дайчи-сан, — произнес Танака, душераздирающе зевнув и потерев ладонью бритый затылок. — Как дела, Суга-сан?

Знаком с ними Рю был давно и прочно. Так же, как и Нишиноя, он не раз работал с Савамурой и невероятно уважал его. Впрочем, последний, кажется, был единственным, кто умел направлять буйную энергию Танаки в нужное русло. Кажется, вчера Коуши успел договориться с ним на счет нового задания.

— Отлично, Танака, — ответил Сугавара, едва успев прикрыть рот во время зевка. Всё-таки зевота — жутко заразная штука. Савамура сам едва удержался от этой эстафеты, вовремя отвернувшись. — Как самочувствие? — спросил Коуши, вспоминая мучавшуюся головной болью Ною на втором этаже.

— Лучше не бывает! — громко воскликнул Танака, выставив вперед руку с загнутым вверх большим пальцем и растекаясь в широкой острозубой улыбке. — Вчера я одержал честную победу, и мой соперник пал!

— Твой соперник сейчас стенает на весь второй этаж, аж из окон слышно, — закатив глаза, ответил Дайчи. Сам он практически не употреблял спиртное, за что его вправе можно было назвать даже «непьющим». А вот соревнования между Нишиноей и Танакой пару раз выходили ему боком…

Вспомнить бы хотя бы тот случай, когда в другом таком же городишке, но куда более беспокойном, эти двое устроили свою алкогольную битву в пабе. А когда разомлевшие от местного пойла Измененные устроили пальбу, Танака вылетел оттуда с Ноей на одном плече и ящиком пива в другой руке, позабыв про бронежилет и автомат. Правда, вовремя опомнился и, сгрузив свою ношу в ближайших кустах, словно какой-нибудь ошалевший якудза, ворвался в паб вновь с криками и ножом в руках. Кажется, местные завсегдатаи настолько прониклись хищными воплями Танаки, что решили на всякий случай промазать, стреляя по пронесшейся галопом в каком-то метре от них тушке. Отрубившуюся от выпивки Нишиною он, правда, всё же забыл в кустах, о чем та напомнила утром, настойчиво размахивая бутылкой пива и выбирая из волос застрявшую листву.

Впрочем, такое случалось редко, иначе бы Дайчи перестал брать Танаку и Нишиною на задания. Они не числились официально, как солдаты или наемники. У Юи даже не было документов, подтверждающих ее личность, но местные и так знали её в лицо, частенько нанимая лично для решения своих мелких проблем. Тот редкий случай, когда Измененную не спешили гнать, а, наоборот, нагружали работой.

— Дайчи-сан, какие планы? Суга-сан вчера мне рассказал вкратце, но я ничего не понял, — перешел к делу Танака. Его лицо, наконец, приобрело нормальное серьезное выражение.

— Честно признаюсь, я сам пока слабо понимаю, что к чему. Сейчас набираем людей, — ответил Савамура. — Пойду, наведаюсь к Такеде, может, нашел ещё кого, — поделился планами он, а потом, вспомнив ночную ссорящуюся парочку, спросил, — Ты не встречал Измененную с редким металлическим оперением?

Услышав описание, Танака удивленно присвистнул.

— Они тут такой шум подняли, слышал, их в тюрьму отправили, но, думаю, уже отпустили. Ты же не хуже меня знаешь, Дайчи-сан, что там никто дольше, чем на пол дня не задерживается, — пожав плечами и запрокинув голову, рассказал, что знал Танака. Повернув голову, он вдруг резко замер. — А, кстати, Дайчи-сан, вон и она…

Немного растерянно, но с такой сердитой миной Измененная, та самая, что встретил вчера Савамура, замерла посреди двора, разглядывая одинаковые здания казарм. Корпуса и, правда, строили, как под копирку, поэтому поиск нужного дома у приезжих отнимал всегда много времени. Острый взгляд скользил по людям и зданиям, а бумажка, которую она сжимала в руке, очень была похожа на ту, что обычно выдавались наемникам в администрации. Длинные до плеч чёрные волосы закрывали виски и шею, а чёлка падала на глаза, придавая лицу особое угрюмое выражение. Сегодня на ней была большая теплая куртка, явно мужская, закрывающая от любопытных глаз её редкую мутацию. Хотя Дайчи и не мог быть уверенным точно, что ночью в неясном свете фонаря всё правильно рассмотрел.

— Кажется, девчонка не из тех, кто любит просить о помощи, — хохотнул Савамура, наблюдая, какую зверскую физиономию скорчила девушка, когда какой-то храбрец решился предложить свои услуги.

— Неудивительно, — покачал головой Дайчи, пряча руки в карманы куртки, — по ней невооруженным взглядом видно, что она прямиком с востока. Вопрос, что ей тут понадобилось…

— О, идет сюда… — осклабился Танака. Улыбкой это выражение лица язык не поворачивался назвать.

— Вы — Савамура Дайчи? — прямо спросила она, точно определив среди остальных капитана, когда, наконец, подошла к ним.

— Да, — кивнул Савамура, разглядывая круглое, вполне милое лицо девушки, если бы она ещё так упорно не хмурилась. Такое ощущение, будто она из-за каждого угла ждала нападения. К тому же, Дайчи был немного неприятно удивлен тем, что Измененная оказалась заметно выше него, но это было вполне привычное дело среди её представителей. — По какому делу?

— Вот, — девушка порывисто сунула бумажку в руки Савамуры, напряженно рассматривая Танаку и Сугавару из-под длинной челки.

Дайчи всмотрелся в расползающиеся строчки, заполненные привычным почерком Такеды. Ну, кому ещё в голову пришло бы прислать к нему Измененную?!

— Тобио Кагеяма, значит, — выхватил он из общей информации имя девушки. — Откуда ты? — спросил Дайчи, посмотрев ей прямо в глаза. Кагеяма с честью выдержала испытание, и не думая отводить взгляд.

Всех отвлек топот ног бегущего человека. Тобио резко перекосило, когда она увидела несущегося прямиком на неё коротышку с ярко-рыжими до рези в глазах волосами. Чёрная куртка из непромокаемой ткани развевалась, словно плащ. Под курткой поверх белой футболки обнаружились два ряда ремней с мелкими стилетами в чехлах. Вообще-то сам Савамура предпочел бы скрывать подобное оружие, но паренька, совсем мальчишку, судя по его курносой внешности, это мало заботило. Сейчас он буквально пылал от негодования, бегом пересекая широкую дорогу. Из-под толстой ребристой подошвы высоких ботинок грязь и брызги луж только и успевали разлетаться. На удивление резко затормозив перед Кагеямой, мальчишка, даже не пытаясь отдышаться или перевести дух, накинулся на Измененную с гневной тирадой.

Танака хитро цокнул языком, сдерживая смех. Сугавара неловко пытался вмешаться и прекратить ссору. Дайчи почувствовал, как его собственные брови ползут вверх от удивления. Мальчишка совершенно игнорировал присутствие трех полукровок и самозабвенно отчитывал Измененную, которая тоже оказалась весьма вспыльчивой девчонкой и, коротко выслушав начало тирады, внезапно развернулась, метя кулаком в голову. По большому счету хорошо натренированный Измененный мог не просто вырубить таким ударом противника, но даже убить. Кагеяма, к счастью или к сожалению, относилась ко второму случаю. Кулак девушки хоть и был небольшим по размеру по сравнению с мужским, но покрытый тонкими перьевыми серебристыми пластинками, по твердости сходных со сталью, мог нанести непоправимый ущерб зазевавшемуся противнику. Мальчишка (ждал он или нет удара — неважно) увернулся, падая назад.

Дайчи, наконец, отмер от шока и вмешался, мертвой хваткой вцепляясь в плечо Измененной и оттаскивая в сторону. Злая и ощетинившаяся на весь белый свет Кагеяма сбросила с себя руку Савамуры и, с силой выдохнув, спрятала кулаки в карманы своей не по размеру большой куртки. Мальчишка, наконец, замолк, возмущенно сопя и затыкая рукавом мелкую кровоточащую ранку на щеке. Волосы у него растрепались от бега и падения и теперь торчали во все стороны, словно огненные всполохи. Лишь теперь он заметил, помимо Кагеямы, присутствие ещё трех наблюдателей.

Сугавара бросил короткий взгляд на Дайчи и вздрогнул, чувствуя, как по спине пробежали мурашки и встали дыбом мелкие перышки. Савамура был зол. Именно так. Эти двое забияк смогли вывести из себя абсолютно спокойного и скупого на эмоции капитана. Дайчи потемнел лицом, и можно было представить, как над местом быстро разрешившейся драки собираются темные тучи. Низко опустив голову и спрятав сжавшуюся в кулак руку в карман, он медленно проговаривал слова, сдерживаясь и пытаясь не перейти на крик.

— Так… Оба… Заткнулись, — коротко произнес Дайчи, — Ты!.. — указал он на Кагеяму, — научись сдерживаться, даже если все вокруг тебя бесят. Никто не будет плясать под твою дудку и так, как тебе захочется. Ты не на востоке, всем плевать на твои особенности. Здесь за убийство человека или полукровки, да кого угодно… тебя немедля казнят! Помни об этом, и впредь трижды подумай, прежде чем начнешь размахивать кулаками, — заключил Савамура и, не переводя дыхания, ткнул пальцем в рыжего мальчишку и продолжил, — Ты… Хочешь быть самоубийцей — не смею мешать, но развяжешь своими глупыми действиями войну, я лично найду тебя на том свете и повторно сверну шею. Не мне тебе объяснять, что будет, если власти обнаружат, что Измененная прибила человека. Пускай тот и нарывался, — сердито закончил Дайчи, в упор посмотрев на растерянного парня, всё ещё зажимающего неглубокую, но сильно кровоточащую ранку. Выхватив взглядом торчащую у него из кармана куртки бумажку, такую же, как ту, что отдала только что Кагеяма, Савамура непримиримо выдохнул, делая небольшую паузу в своей маленькой тираде. — Теперь валите оба с моих глаз. Мне плевать, что вам наплел Такеда, — отрезал он, не глядя ткнув несчастную бумагу в грудь замершей от удивления Измененной, и развернувшись, скрылся в полумраке здания.

Ещё минуту свидетели вспышки гнева капитана слушали тяжелые удары ботинок по ступенькам, и лишь после перевели дух.

— Чёрт… Ну, вы и придурочные! — с чувством подытожил Танака, стирая выступивший от волнения на лбу пот и приваливаясь к стене, скрестив руки на груди.

Сугавара покачал головой, но, в принципе, был полностью согласен с Рю. Эти двое и, правда, совершили невозможное, разозлив Дайчи. Давненько он не видел его в таких растрепанных чувствах. С другой стороны, все было правильно сказано. Обнаружь полиция труп человека на территории казарм, где издавна селятся в основном полукровки и Измененные, проблем было бы не избежать. И уж, тем более, власти, давно ищущие причины для развязки войны, вполне могли использовать этот случай в своих гнусных целях. Не удивительно, что и люди, и Измененные старались не пересекаться между собой, во избежание ненужных конфликтов.

— Так ты и в самом деле человек. Удивительная реакция, — непритворно восхитился Суга, подходя и осматривая рану, нанесённую вскользь костяшками пальцев, на лице рыжеволосого мальчишки. Тот слабо скривился, когда Коуши наклонил его голову, чтобы рассмотреть ссадину на скуле. — Ничего серьезного. Как тебя зовут?

— Хината Шое, — бодро представился паренек, упирая руки в бока. — Я хочу стать наемником!

Танака прыснул и согнулся со смеха.

— Ну и идиот. Ты же человек. Если и так, то тебе прямая дорога в регулярную армию, где вы и служите. Чего тебя в наемники потянуло? — стирая слёзы, выступившие от дикого хохота, спросил Танака.

Хината мгновенно насупился и чуть сгорбился, скрещивая руки на груди.

— Меня не взяли… — ответил он, а потом добавил чуть тише, — из-за роста.

Суга сочувственно похлопал Шое по плечу, игнорируя злорадный взгляд Кагеямы и ироничный Танаки. Среди людей высокий рост — редкость. Если он превышает планку в 170 см, то скорее всего у этого человека в родстве затесался полукровка или Измененный. Но это не значит, что все без исключения люди — коротышки, а Измененные — гиганты. Нет! Та же Нишиноя едва ли превосходила по росту Хинату, возможно, была даже чуть ниже. Да и среди людей Сугавара знал нескольких, кто был выше него самого на голову-полторы. В любом случае, исход боя зачастую решали личные умения бойца, а уж потом физические данные, но в армию отбирали именно по последнему фактору, что совершенно было не на руку низкорослому Хинате.

— …поэтому я стану лучшим наемником! И докажу всем, что даже с таким ростом я смогу победить всех! — воинственно вскинулся Хината, послав испепеляющий взгляд в сторону Кагеямы.

— Радует твой оптимизм, только, если хочешь стать лучшим, это не значит, что стоит злить Дайчи, — усмехнулся Танака. — Должен признать, рефлексы у тебя отменные, не хуже, чем у полукровки, но в любом случае лучше вернись туда, откуда пришел и живи тихой мирной жизнью…

— Я хочу стать наемником, и я им стану! — начал спорить Хината, но был прерван.

Коуши предупреждающе поднял руку.

— Мы уже это слышали. В любом случае, пока неясно, почему вы решили присоединиться именно к нашему отряду, — объяснил он.

Хината сделал жутко удивленное лицо, словно ответ был уже всем известен, а Сугавара спрашивает глупые вещи.

— Все знают, что «вороны» из Карасуно самые лучшие бойцы в мире! — убежденно выдал Хината. Танака вновь прыснул в кулак, но, скосив глаза на Коуши, всё-таки попробовал сделать серьезное лицо. Суга, наоборот, померк.

— Тогда ты идиот… — заключил он.

— Я ему то же самое говорила, — вставила до сих пор молчавшая Кагеяма, но тут же прикусила язык, сообразив, что ляпнула.

Коуши, краем глаза скользнув по Измененной, продолжил.

— Вся былая слава Карасуно уже давно погребена под руинами поселения. А из наемников, что были созданы в том… в том месте… остались лишь мы четверо. Насколько я знаю, никто, кроме нас четверых, не дожил до сегодняшнего дня. Были ещё двое, но они погибли пару лет назад, — объяснил ситуацию Сугавара, чувствуя, как тяжело даются слова о собственном прошлом. Воспоминания нахлынули, оставляя лишь горечь во рту и апатию. — Так что поищи кого-нибудь более умелого из полукровок, или даже Измененных, кто сможет тебя научить всему, что пожелаешь.

— Откуда вы знаете, что Карасуно в руинах? — спросила Кагеяма, наконец, вступив в разговор. — Вы там были?

— Нет, мы уехали оттуда. Уже после нашего отъезда на городок напали, — ответил Коуши, намеренно не указывая тех, кто напал, — Сомневаюсь, что местных пощадили. Хотя, знаю, что многие бежали.

— Я ищу Укая, — коротко ответила Кагеяма, уперто и непримиримо смерив взглядом Сугавару, словно тот мог знать, где находится этот учёный, приложивший много лет назад руку к созданию своих «воронов».

Суга заметно вздрогнул.

— Понятия не имею, о чем ты, — быстро свернул он разговор. — Раз вопросы закончены, я пойду. А Дайчи, после вашей сегодняшней выходки, едва ли примет вас в отряд. Он не любит тех, кто нарушает дисциплину и не может работать в команде. У вас нет ни того, ни другого.

Больше не говоря ни слова, Коуши предпочел трусливо сбежать от неудобного разговора, вернувшись на квартиру. Танака задумчиво проводил товарища взглядом и почесал подбородок.

— Это правда. Дайчи-сан терпеть не может непослушных бунтарей и тех, кто не слушает его приказов, — подтвердил Рю слова Суги, широко зевая. На самом деле сейчас Танака испытывал некоторую неловкость после рассказа Коуши.

Среди полукровок всех мастей каких только слухов не ходило о Карасуно. Когда-то в прошлом это поселение было научным городком на самой границе, но потом его отбили Измененные. Кто-то говорил, что всех жителей вырезали, а сам Карасуно спалили дотла, но поговаривали, что жизнь там теплится до сих пор. А торговые связи можно наладить и с Измененными, получая от них всё, что нужно для спокойной мирной жизни. По крайней мере, именно так вели себя жители в других таких же мелких городках.

Шумную славу Карасуно принесли солдаты, которых «создавали» и тренировали в местном «питомнике». С десяток лет назад «вороны» и вправду считались элитным подразделением, но сейчас про них благополучно забыли. Все исследования, связанные с ними, засекретили, а эксперименты прикрыли, ввиду их бесполезности из-за этого мнимого «окончания войны». Но сам Танака считал, что власти просто побоялись и дальше искусственно выводить таких сильных солдат. Мало ли те перекинутся на сторону Измененных?!

Зачем понадобился Укай Кагеяме? Она не была похожа на шпионку, а те, кто действительно когда-то хотели найти исследования этого, что скрывать, гениального учёного, не стали бы действовать вот так в лоб, привлекая к себе кучу ненужного внимания. Скорее всего, этой Измененной двигало чистое любопытство, ну, и, может быть, небольшой личный интерес.

На счет Ханаты и так всё было ясно. Парнишка явно впечатлился россказнями о былой славе «воронов» Карасуно и возжелал стать хоть чуточку похожим на них. Получится или нет, уже другой вопрос.

— Так, ладно, детки… — хлопнув себя по бедру, начал Танака. — Сейчас вы уже ничего не добьетесь. Приходите, как подружитесь, а заодно и над своей дисциплиной поработаете, — предупредил он, давая небольшой совет. Всё-таки Рю — не Дайчи, и не Суга — он всегда руководствовался личными впечатлениями. И сейчас ему казалось, что эти двое могут быть полезными, правда, теперь всё от них самих зависело.

Когда Танака исчез, нырнув в темноту коридора здания, Хината поднял взгляд на Кагеяму и вздрогнул. Эта Имененная была чрезвычайно пугающей. На самом деле, Шое частенько забывался, что при общении с полукровками и Измененными стоит быть сдержанным, но Кагеяма бесила его с первого дня знакомства. Так ставить себя над другими — это ненормально. Очкарик был прав, называя эту девчонку Королевой! Вела себя как настоящая тиранша!

— Эй, Дайчи! — позвал друга Коуши, заглядывая в комнату, где решил хоть на немного уединиться Савамура. Тот сидел на краю кровати, упираясь локтями в колени и скрестив руки, и взглядом бездумно уставившись в окно. Словно в насмешку окна спальни смотрели на восток, место от которого они так отчаянно бежали.

Савамура вздрогнул, возвращаясь в реальный мир из своих мыслей.

— Всё в порядке, — как-то слишком поспешно ответил он. Сейчас у него начиналась мигрень лишь при упоминании предстоящей вылазки. Разумеется, можно было бы отказаться, все так делают, если задание им не нравится, но Такеда Иссей, как назло, оказался, чёрт возьми, чистокровным человеком, прямиком из столицы, а, значит, его задания и требования имеют куда больший вес, чем у других чинуш. Это было… печально.

Нет, если бы Дайчи отказался, его бы никто и взглядом не упрекнул, но странное чувство, глодавшее его с тех пор, как заварилась каша, не отпускало. Ещё теперь и эти двое шумных детей… По обоим видно, как те едва успели переступить порог совершеннолетия.

— Хорошо, — кивнул Суга, и не пытаясь переубедить друга в обратном. — Надо начинать тренировки, чтобы не затягивать до поздней осени, когда начнутся дожди и все дороги развезет. Времени немного, сам понимаешь.

— Да, знаю, — кивнул Савамура, наконец, подняв взгляд на друга. Коуши стоял, прислонившись плечом к косяку, на губах блуждала легкая улыбка, искренняя, как и всегда. Он не задавал никаких неудобных вопросов, на которые Дайчи всё равно сейчас не смог бы ответить, и уже только за это тот был благодарен. — Завтра схожу к Такеде, попрошу, чтобы не присылал, кого попало. Мне ещё в отряде людей не хватало, одна морока с ними… — в сердцах вырвалось у Савамуры, но почти сразу осекся.

— Хорошо, — вновь отозвался Сугавара. Улыбка стала натянутой. Он искренне переживал за друга.

* * *

Кагеяма была куда более рассержена и сердита, чем обычно, заходя внутрь дома, который им сдал для жилья один ушлый дед, убеждавший, что жилье просто райское, а на деле вода и электричество с перебоями, а все удобства на улице. Но из-за начала весеннего сезона, когда количество наемников в поселениях зашкаливало (добавьте к этому Изменённых с востока), почти все более-менее комфортные для проживания жилища были заняты.

Цукишимы весьма красноречиво цыкнул, заметив угрюмую девицу в дверях, и вновь обратил все свое внимание на лэптоп. Он, как всегда, занял самое удобное место в этой каморке на старом кресле с высокой спинкой, сидя в нем, скрестив ноги, и свесив на пол густой палевого цвета волчий хвост. Кагеяма прошла мимо и бухнулась на скрипучий диван, вытянув ноги и по-прежнему спрятав руки в карманы куртки.

Громкий топот с улицы заведомо известил о прибытии рыжего бедствия по имени Хината Шое. Этот мальчишка увязался за ними, когда в другом городке на окраине их едва не посадили в тюрьму, перепутав с другими Измененными, а так, как слово человека всегда имело больший вес, их отпустили по показаниям Хинаты, который взял на себя смелость и убедил всех, что та троица Измененных ни в чем не виновата, а их подставили. К тому же, это было действительно так. Тех лжецов упекли за решетку, а Хинате, Кагеяме, Ямагучи и крайне недовольному, а, значит, ещё более едкому, чем обычно, Цукишиме пришлось уносить ноги из того поселения.

Ханата поражал своей беспечностью Измененных, не привыкших к такому легкому и общительному характеру. На востоке это могло стоить жизни. Среди сборной солянки наемников всех мастей — тем более. Но… Хината по-прежнему демонстрировал всем и каждому свой неудержимый спектр положительных эмоций, и, кто знает, может, именно это и выручало их четверку каждый раз из переделок. Несдержанная на агрессию Кагеяма и едкий на язык Цукишима не способствовали дружеской обстановке, но за месяц взаимных притираний и совместных блужданий они пришли к хрупкому балансу, который то и дело нарушался. Например, как в тот раз, когда Кагеяма и Цукишима начали спорить из-за какой-то мелочи, Ямагучи пыталась успокоить, а Хината удержать рвущуюся в драку агрессивную и скорую на расправу девчонку. Они так шумно выясняли отношения, что привлекли ненужное внимание местных правоохранительных органов. Те хоть и любили принять на грудь и выполняли свои обязанности из рук вон плохо, но драчунов всегда вязали споро и без выяснения, кто прав, а кто виновен. Ругаться Кагеяма не перестала, даже попав за решётку.

Сидеть в тюрьме никому из четверки не понравилось, поэтому Кагеяму быстро заткнули, а после заполнения документов и обещания примерного поведения их отпустили на все четыре стороны. Не за бесплатно, конечно. Но охранника после вчерашней попойки все ещё мучало похмелье, и он был не против получить небольшое вознаграждение за свои мытарства с Измененными.

— Цукишима, пошли, потренируемся что ли? — предложила Кагеяма, откинувшись на спинку скрипучего дивана и маясь от скуки. Она бы и одна потренировалась, но это было ещё скучнее.

— Ещё чего. Ты совершенно не умеешь контролировать свою силу, а в этой дыре я не смогу себе починить очки, если ты сломаешь их, как в прошлый раз, — буркнул со своего места Цукишима, недовольно мазнув хвостом по полу.

Совсем рядом Хината возмущенно жаловался Ямагучи, пересказывая сегодняшнюю встречу в «воронами». Тадаши пыталась ровно наклеить пластырь на слишком подвижного Хинату, который то и дело вскакивал с табуретки, взмахивал руками и строил агрессивные рожицы, видимо, изображая Кагеяму. Последняя, не выдержав, встала и, хлопнув дверью, вышла из дома на улицу.

— Как же всё бесит! — злобно процедила Кагеяма себе под нос, распугивая местных зевак своим недовольным видом. Зыркнув на особо довольного недотёпу, она свернула с главной улицы в проулок.

Местный ландшафт порой удивлял. Тобио не любила здания и запутанные ходы. На Востоке повсюду были разбросаны руины старых городов и деревень, где во тьме развалившихся зданий таилось миллион опасностей.

Люди даже не подозревали, что отличающаяся от них новая звериная раса никогда не называла себя Изменёнными. В какой-то мере уподобившись животным, они разделились на виды и группы, иногда отзываясь по названию того места, откуда были родом. Настоящими Изменёнными были зверолюди — существа, звери с человеческим разумом, быстрые, хитрые и очень опасные. Они охотились стаями и вполне могли разорвать целый отряд, предварительно загнав в ловушку. И охотились они как раз в руинах, заманивая имитацией зовов о помощи.

Кагеяма подняла глаза, заметив перед собой край обрушившейся стены, и поежилась. Только человеческая раса могла быть настолько тупой, чтобы построить целый город прямо среди разрушенного. Здесь и местные терялись, что говорить о приезжих.

Впрочем, как и сама девушка, которая с трудом могла определить, откуда пришла.

С разбегу Кагеяма влезла на стену, а потом взобралась на остатки крыши, чтобы взглянуть сверху на то место, куда ее занесло. Всё пространство напоминало какой-то хитро запутанный лабиринт, хотя в дали она заметила, как на окраине, где стены почти сравнялись с землёй, местные горе-вояки оборудовали себе место для тренировок.

Немного подумав, Кагеяма решила подойти поближе, но спускаться не стала. Перескакивая пустые участки, она вполне скоро добралась до нужного места. Все стены и земля были заляпаны краской, и запах стоял соответствующий. В нос бил сильный химический аромат, вмиг притупивший все её рецепторы.

— Хэй, красотка, чего забыла здесь? — обратил на неё внимание какой-то темнокожий парень в полном защитном обмундировании. Когда он с трудом стащил с головы шлем, стало видно, что его волосы похожи на ежиные иглы. Гадость.

Кагеяма сначала хотела проигнорировать этого парня, но потом всерьез задумалась.

— Что вы делаете? — спросила она, не торопясь спускаться со стены и глядя на своего собеседника сверху вниз.

— А ты как думаешь? — расхохотался он, обнажая ряд белых острых зубов. Далёкая от человеческой улыбка. — Тренируемся. В черте города запрещено пользоваться огнестрелом, если только в тире. Так что мы пользуемся шариками с краской. Замена так себе, но для тренировки сойдет.

Несколько шариков ударили в стену под ногами Кагеямы, заставив её нахмуриться. Парень повернулся в ту сторону, откуда был пущен выстрел, заприметив место.

— Здесь все могут тренироваться? — уточнила она, тоже заметив стрелявшего, и на всякий случай спрыгнула на землю, пока какому-нибудь идиоту не пришла в голову глупая мысль прицелиться в одиноко стоящую цель.

— Конечно, — пожал плечами парень, а потом ещё шире осклабился. — Ты ведь с Востока, да? — спросил он, пальцем в кожаной перчатке успев провести по серебристой линии перьев на лице Кагеямы прежде, чем она успела увернуться.

— Какое это имеет отношение? — процедила она, чувствуя злость из-за того, что её тыкают в это факт все, кому не лень. — Ещё раз так сделаешь, руку оторву…

Парень громогласно расхохотался и, с трудом напялив шлем на свои волосы-иголки, ушёл, ничего не ответив. Кагеяма свернула в боковой проход и, немного попетляв, вновь вышла на главную дорогу.

Вернувшись в жилище, Кагеяма лоб в лоб столкнулась с Хинатой. Тот буквально разрывался от какой-то, несомненно, важной новости, мелко подпрыгивая на месте.

Тобио оглянулась на очкарика и отчаянно пытающуюся слиться со стеной Ямагучи и перевела взгляд на Хинату.

— Что? — довольно недружелюбно спросила она, недовольно посмотрев на коротышку сверху вниз.

— Я знаю, как нам попасть в команду к «воронам», — лучась от радости, как новенькая монетка, известил Кагеяму Шое.

— Опять твои глупые планы, — фыркнула Кагеяма, злясь на это рыжее стихийное бедствие. Без него бы было куда проще, но и благодаря его присутствию они несколько раз избегали проблем… Но все-таки без него хотя бы тише.

— И ничего они не глупые! — взвился Хината, состроив сердитую моську и по-детски показав Тобио язык. Та состроила свою самую злобную мину в ответ.

— Только не деритесь в доме! — нервно и взволнованно вскочив со стула, попросила Ямагучи, не решаясь близко приблизиться к Кагеяме. Внутренний страх перед более сильным противником заставлял её испуганно замирать на месте.

Хината обернулся, непонимающе взглянув на Ямагучи. Девушка кусала от волнения губы, обнажив верхние острые клыки, и крепко прижимала острые чёрные ушки к голове, так, что те терялись в растрепанных коротких волосах. Чёрный длинный, но не такой пушистый, как у Цукишимы хвост, был испуганно опущен. Хината плохо понимал язык жестов, так сильно распространённый среди Изменённых, но и дураку сейчас стало бы понятно, что Ямагучи напугана.

Посмотрев на Кагеяму, Хината нахмурился. И как эта девчонка умудряется наводить ужас одним взглядом.

— Эй, Ваше Высочество, прекращай стращать людей, — не отвлекаясь от лэптопа, отозвался со своего места Цукишима. — У Ямагучи сейчас нервный срыв от твоих выходок случится.

— Я нашёл способ, как убедить капитана Воронов принять нас в свой отряд. Мы вызовем их на дуэль, победим, покажем, что дружны, и Савамура Дайчи не сможет нам отказать! — с энтузиазмом выпалил Хината.

Кагеяма мысленно взвыла. Они каким-то образом умудрялись даже думать в одном направлении с коротышкой.

— Мы? — Цукишима даже поднял глаза на двух замерших посреди комнаты идиотов. — Это вам надо убедить Савамуру в том, что вы… как ты это называешь, «дружны»…

— Савамура Дайчи принял нас в отряд, — тихо отозвалась Ямугучи, виновато опустив голову.

Реакцию на свои слова она получила неоднозначную. В глазах Хинаты искорками зажглись радость и небольшая зависть, Кагеяма испытала жгучее недовольство, что Цукишима вновь их обставил. И когда успели?!

— Это не меняет дела, — ответила Кагеяма, — я все равно попаду в этот отряд, любым путём!

Цукишима близоруко взглянул поверх очков на Тобио и саркастично хмыкнул. Хорошо, что она сама не поняла, какой смысл вкладывают в полукровки и солдаты во фразу «любым путём». Хотя она всё равно слишком гордая для таких вещей, или глупая… Лишь бы подраться.

* * *

Едва рассвело, Кагеяма тут же вскочила на ноги, не чувствуя бодрости, но подгоняемая вчерашним раздражением. Что о себе возомнили эти «вороны»? Она всегда была хороша, как воин, пускай, и одиночка.

… — В том то и дело. Воин из тебя хороший, Кагеяма Тобио, — произнёс сонный Сугавара, который не ожидал, что с утра пораньше его встретят вчерашние добровольцы в отряд. С горем пополам Дайчи после долгого разговора принял ещё двух новичков, и Коуши пока не знал, стоит ли убеждать капитана, что эти штрафники тоже сгодятся.

Хината примерно молчал, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. Кагеяма смотрела в сторону, закусив щёку. Она опять была облачена в мужскую и совершенно большую для нее куртку. Коуши вдруг заметил тонкую серебряную цепочку на шее девушки необычного плетения. Такие делали только глубоко на Востоке, где цивилизация теперь разительно отличалась в некоторых пунктах, но он не мог вспомнить, где ему приходилось видеть подобное.

— Так что, вы дадите нам шанс? — вновь с надеждой спросил Хината. Такой отчаянный взгляд. Становилось тошно от мысли, что человек мог с такой уверенностью променять свою обычную безопасную жизнь на эти вечные скитания.

— Я обещаю, что не буду ни на кого нападать, — твёрдо заявила Кагеяма, посмотрев очень выразительно на Хинату, а затем на Сугавару.

Ответить Суга не успел. За спиной возник Дайчи, грозный, как самая тёмная туча, и опять не выспавшийся. Суга знал, как тот мучается в этот период, но не понимал, зачем его друг так рьяно блюдет свой мнимый целибат. Но опять-таки, ему виднее.

— Опять вы? — Савамура недовольно потёр ноющую шею, глядя сверху вниз на провинившихся. То, что он не спустился до конца с лестницы, помогало почувствовать превосходство над Изменённой. Так по детски.

— Дайчи-чан, проверьте нас, — Кагеяма и Хината выпалили это неожиданно одновременно. Оба недовольно переглянулись, но продолжили настаивать на своем.

Дайчи сдался. Когда явились Ямагучи и Цукишима, он разделил на две группы новичков, поставив во главе над Хинатой и Кагеямой Танаку. Тот, как ни странно, споро согласился, и Дайчи сделал вывод, что он решил дать им шанс ещё в тот день. Сам Савамура взял шефство над двумя волчонками. На кой чёрт их двоих занесло в такую даль, он и думать не хотел. Волки вообще живут особняками по своим строгим правилам в закрытых резервациях…

— У вас пара дней на подготовку, потом проведём тренировочный бой на старом полигоне, — отдал приказ Дайчи, сурово оглядев новичков.

Хината выглядел донельзя воодушевленным, Кагеяма и Цукишима недовольными, но молчаливо согласились, Ямагучи нервно подметала землю хвостом. Глубоко вздохнув и потерев висок, сминая перья, Дайчи покачал головой. И вот их ему надо натренировать до выезда в дикую, абсолютно неприспособленную для дилетанта местность… Это вообще возможно?

Танака приступил к возложенным обязанностям неожиданно со всей ответственностью. Бесконечно отпуская шуточки и колкости, он петлял среди толпы вояк, выползших после очередной дикой пьянки. Не стоит, конечно, думать, что все наемники только и могут, что беспросветно пить, но чем ещё заняться в этой дыре, где от цивилизации остались даже не объедки, а гнилые крохи, на которые и смотреть тошно. Впрочем, для Танаки, кажется, не существовало слова «скука» или чего-то синонимичного этому, поэтому лучась энтузиазмом, он инструктировал новичков, перемежая инструкции с забавными историями.

На первой тренировке он выяснил две неутешительные вещи. Первая, с оружием отлично обращалась разве что Кагеяма. Способности Хинаты были ниже среднего. За пару дней особо многому его не научишь. А вторая… Эти двое не могли работать в паре. Совсем. Кагеяма признала Танаку своим руководителем, понимая, что здесь и сейчас он куда опытнее, но работать с Хинатой отказывалась. Видимо, надеясь на свои способности.

Хината злился. И обижался. И с упорством носорога продолжал впитывать наставления Танаки. С основной теорией он вроде разобрался, но на практике выходило черт-те что… Хината — типичный самоучка. Танака, увы, таких много повидал. Пушечное мясо. А ведь мальчишка ещё и человек к тому же.

Но всё-таки было кое-что объединяющее их обоих. Оба, словно дикие зверюки, действовали на инстинктах. С этим можно было работать. И Танака, чёрт возьми, работал. Не из личной выгоды, скорее, по доброте душевной, но ребята были неплохи, пока не пытались подраться…

День испытательного боя наступил как-то слишком внезапно. Танака заранее предупредил ребят, о том, что стоит прийти пораньше. Дайчи уже забронировал полигон, переоборудованный в полосу препятствий и арену для тренировки с пейнтбольными маркерами. От настоящего оружия это так же далеко, как Восток от Запада, но для дилетантской тренировки сгодится. Чтобы провести её с огнестрелом, требовалось бы выехать за город, и раз Дайчи не поднимал этот вопрос, значит, уже давно решил принять в команду этих забияк.

О своих домыслах Танака ребятам не сообщил. Пускай думают, что от этой тренировки зависит их поступление.

Яркое весеннее солнце слепило глаза, а защитная униформа могла заставить пропотеть кого угодно, даже если тот не совершал физических движений. Танака снял шлем, утирая с лица выступивший пот. В судьях у них были Сугавара и Киеко. Асахи и Ноя мужественно увильнули от своих обязанностей.

Напротив них стоял Дайчи, его предельно серьезный взгляд не предвещал ничего хорошего. У них было минут пятнадцать, чтобы занять защитные позиции. Танака дал знак Хинате и Кагеяме и быстро побежал в укрытие. Коротко объяснив, что требуется от них двоих, он тут же прислушался. Воцарилась гробовая тишина. Лабиринт старого города надежно скрыл в своих недрах наемников.

Кагеяма поправила шлем, привалившись спиной к осыпающейся кладке. Внутри шлема воняло потом и псиной, не самое лучшее сочетание, когда солнце над тобой палит нещадно. Пот, заливающий глаза, мешал сосредоточиться. Фактически сейчас она могла с наибольшей пользой для себя использовать лишь слух.

Хината, кажется, топтался с громкостью слона. И это он называет скрытностью? Его наверняка даже на трибуне услышали. И то, как он дышал, и даже биение сердца… Кагеяма моргнула, возвращаясь к реальности. Танака знаком указал на замеченную им жертву. Хината замешкался, но быстро сменил место дислокации. Первые два выстрела прошли впустую. Несколько шариков ударили почти рядом с лицом мальчишки, обрызгав лицо зелёной краской. Пока он оттирал защитные очки, Кагеяма успела заметить стрелявшего.

Цукишима был верен своим привычкам. Заняв самое высокое место, он давно услышал и заметил их перемещения. Когда Хината оказался в доступной зоне, он выстрелил и попал бы, но, кажется, у этого человечка шестое чувство было развито не меньше, чем у Измененных.

Танака тоже приметил Цукишиму. Не вылезая из укрытия, он выстрелил несколько раз в предполагаемое место укрытия, подняв оружие над кирпичной кладкой, но потом тут же сбежал, пока его не обнаружили.

Кагеяма пыталась сконцентрироваться. Казалось, что все просто. Но нет. Едва она вильнула за угол, как чуть не налетела на Ямагучи. Девчонка с перепугу несколько раз выстрелила в Кагеяму, «ранив» в руку. И пока они не успели разбежаться, Кагеяма успела задеть её в бедро.

Всё это были абсолютно бесполезные удары. Победа присуждалась, только если все твои противники были «убиты» выстрелом в грудь или голову.

Послышался радостный вопль Танаки. Кажется, Ямагучи столкнулась и с ним тоже. В отличие от Кагеямы, Танака куда более привычно обращался с маркером. Но несколько выстрелов следом вновь заставили всех замолчать, прислушиваясь в поисках противника.

Кагеяма, наконец, поняла, что её смущало. Она нигде не заметила до сих пор Савамуру Дайчи. Тот словно растворился среди одноликих стен. Ямагучи, по видимому, была теперь «ранена».

Сбоку вылез Хината, неумело пытаясь объяснить что-то знаками. Кагеяма нахмурилась, не понимая, что он от неё хочет. Наконец, возник Танака. Его форма была перемазана каплями краски, но «ранений» не было. Хината, как ни странно, тоже был до сих пор чист.

— Загоним Дайчи, победим. Было б неплохо ещё Цукишиму снять с вышки, но он шикарно окопался… Я аж позавидовал, — тихо и быстро заговорил Танака, подняв защитные очки на лоб. Пот тёк по его лицу градом, но, кажется, он чувствовал себя вполне сносно.

— Танака-сан, я нашёл Дайчи-сана, — возбуждённо зашептал Хината. Он тоже поднял очки, явив миру своё перепачканное пылью и потом лицо. Глаза сияли азартом, пока он одному ему ведомыми жестами пытался объяснить, где находится Дайчи.

Построив нехитрый план, они вновь рассредоточились в руинах. Кагеяма сократила путь, через разрушенный дом и вылезла через окно, неожиданно оказавшись совсем рядом с Цукишимой. Она ещё не успела спрыгнуть с осыпающегося подоконника, но противник уже успел её заметить. Прежде чем она успела среагировать и оценить обстановку, кто-то с силой втащил её назад, резко дёрнув за плечи. Кагеяма упала спиной вниз, придавив Хинату.

— Придурок! — только и успела выпалить девушка, скатываясь с придавленного парня, пока тот охая, пытался сбросить с себя её тело.

— Тебя чуть не пристрелили! — возмущённо засопел Хината, потирая рёбра.

Кагеяма подползла к окну и осторожно выглянула, но тут же спряталась. Шарик с краской влетел в комнату, ударившись об стену.

— Как ты вообще успел его заметить? — возмущенно спросила Тобио, не понимая, как так получилось, что этот мальчишка заметил укрытие Цукишимы раньше неё.

— Он дважды стрелял в меня, когда я пытался выяснить местоположение Дайчи-сана, вот я и запомнил. А ты рванула прямо сюда… — недовольно отозвался Хината, перехватывая маркер в руках.

Немного подумав, Кагеяма осмотрелась. Дверь и два окна. Оба со стороны Цукишимы, где он легко мог их снять. Нужно было вернуться и обойти с другой стороны. Не похоже, что Савамура Дайчи решил пустить все на самотёк и отсидеться в укрытии. Похоже, он где-то следил за всеми перемещениями, направляя Цукишиму и Ямагучи. Где-то, откуда всё видно…

Кагеяма мысленно прокручивала архитектуру лабиринта. Просматриваемое место не обязательно должно быть самым высоким. Достаточно лишь, чтобы оно было в полной мере прослушиваемое. В хорошем слухе Дайчи она не сомневалась.

— Кажется, я поняла… — пробубнила себе под нос Тобио, взглянув на Хинату. Громкий, шумный, никакой скрытности и в помине нет… Лишь бы не подвел.

Схватив его за шкирку, Кагеяма потащила Хинату прочь из здания. Засев в небольшом тупичке, она коротко обрисовала ему свой план.

— Меня же снимут в мгновение ока! — удивленно воскликнул Хината, за что тут же получил несильный удар кулаком по шлему. — Больно же!

— Не ори тогда, — отрезала Кагеяма, высматривая пустой проход из-за угла. — И всё зависит от тебя. Не хочешь, чтобы тебя сняли, уворачивайся. Танака-сан был прав, снимем Цукишиму, облегчим дальнейший путь и доберёмся до капитана.

— Хорошо, я понял, — кивнул Хината, завешивая оружие за спину и разминаясь. — Отвлеку их всех, но постарайся снять Цукишиму прежде, чем он меня пристрелит.