Фридом-Кост (джен)

— Доброе утро, Фридом-Кост! Говорит ваш бессменный ведущий, Джонсон. Сегодня похолодание — двадцать три градуса по Фаренгейту, так что не забудьте одеться потеплее. И смотрите в оба, на днях обещают метель. Сейчас у нас в студии вовсю идёт подготовка к Рождеству, а у вас как? Уже появилось рождественское настроение? Если же нет, то ничто не создаст нужного настроения так, как это умеет знаменитая песня Синатры. Да-да, мне даже не нужно называть её, вы и так уже догадались, о чём я говорю! Так давайте же вместе прослушаем её и приготовимся к незабываемому празднику!

На радио заиграла «Let It Snow». Серьёзно, ну а какая ещё песня может играть? Праздник на носу, как-никак.

Френсис сидел, положив подбородок на руль, и неотрывно смотрел в направлении выхода из аэропорта. Среди множества людей он пытался высмотреть одного, которого ему надо забрать. Как сказал ему таинственный голос из телефона, который и подкинул эту работёнку, этот пассажир будет в сером пальто и с кейсом в руке. Двадцать штук за простую работу водителем в течение нескольких дней — это весьма заманчиво, так что Френсис не собирался отступать.

Но полчаса уже прошло, а его нет. Рейс отложили, что ли? Или почему он так сильно опаздывает? А ведь Френсис всё это время не глушил двигатель, чтоб не замерзнуть. Сколько топлива уже было потрачено…

— Ну, попадись ты мне… — прошипел он. — До последнего цента всё возместишь.

Френсис забеспокоился — а не пропустил ли он его случайно? В конце концов, тут далеко не один человек носит серое пальто и держит кейс в руке. С другой стороны, все, кто подходит под это описание, куда-то торопились. Чаще всего они брали такси и уезжали в неизвестном направлении.

С неба потихоньку сыпались маленькие снежинки. Только недавно расчищенные дороги снова оказались укутаны белым одеялом. Перед глазами Френсиса мельтешили дворники, счищая снег с лобового стекла. Надо признаться, зимой Фридом-Кост был далеко не тем же самым, что летом. На серый будничный город словно надевали белую праздничную рубашку, и те же небоскрёбы, например, создавали совершенно другое впечатление. Хотя, как ни странно, этот же заснеженный праздничный город навевал какую-то грусть, неизвестно точно, почему. Возможно потому, что когда практически все жители города объединены общей целью подготовки к празднику, те, кто остался не у дел, чувствуют себя… забытыми.

У аэропорта ожидало, наверное, с десяток абсолютно одинаковых машин такси. Шум взлетающих и заходящих на посадку самолётов отсюда слышался приглушенным. Где-то за забором проносились бесчисленные автомобили, то и дело слышно клаксон или скрип снега под колёсами. Френсис порой искренне не понимал, как на этих забитых под завязку улицах вообще возможно гонять. И всё же находились смельчаки вроде него самого, которые были уверенны в своей реакции и навыках.

Сколько он уже гоняет? Года два, наверное? Или даже три… Так или иначе, за это время Френсис выучил практически каждый уголок западной части города. В восточную он редко совался, там нет почти ничего, кроме бесконечных заводов, фабрик, складов и портов. И этого аэропорта. Хотя, как он слышал от знакомых, там полиция не так досконально патрулирует, да и плотность движения поменьше, так что… Вроде бы через месяц там организуют что-то вроде турнира. Пятьдесят штук победителю. Нормальный такой приз, и Френсис, разумеется, подумывал принять участие. Может, этого хватит, чтобы переехать на другое побережье и зажить там по-настоящему…

Но что-то он отвлекся. Ему надо высматривать человека в плаще и с кейсом. А помечтать можно и в другое время.

Прищурившись, он заметил того, кого ему нужно забрать. Мужчина средних лет, в точности подходящий под описание, стоял у выхода, прислонившись к колонне, и зажигал сигарету. И явно никуда не торопился.

— Ну наконец-то, его только за смертью посылать, — проворчал Френсис.

Привычным движением переключил передачу на первую и вдавил педаль в пол. Мощный движок взревел, машина резко рванула с места. Подъехав к человеку поближе, он просигналил.

Человек простоял ещё некоторое время, даже не пошевелившись, будто не хотел совершать никаких действий до того, как убедится, что это ему сигналили. Френсис особым терпением не славился, поэтому раздраженно снова активировал клаксон.

Пассажир медленно, чуть не споткнувшись в процессе, подошёл к машине и сел в неё. Кейс он небрежно кинул на задние сидения. И теперь Френсис мог разглядеть его получше.

На вид ему было где-то сорок-пятьдесят, лицо покрыто морщинами и шрамами, среди его шевелюры можно легко заметить отнюдь не малочисленные седые пряди. Его холодный, практически безжизненный взгляд сверлил водителя. От него слегка несло алкоголем, но не слишком сильно. И… в его руке по-прежнему дымилась сигарета.

Френсис словно очнулся:

— Эй! В моей машине не курить!

Не сказав ни слова, пассажир начал медленно открывать окно. И всё это время, пока стекло отъезжало вниз, он не сводил глаз с водителя. И Френсису сделалось не по себе от этого взгляда.

— Как угодно, — прохрипел пассажир и выбросил сигарету, даже не глядя в ту сторону.

Прокуренный голос этого человека был похож на наждачную бумагу, нещадно скребущую по ушам. По этому голосу складывалось впечатление, словно его обладатель действительно многое пережил. Френсису он напомнил голос какого-нибудь детектива из старых фильмов.

— Так… значит, куда мне нужно вас отвезти? — первым нарушил устоявшуюся тишину водитель.

— Куда хочешь, — без интереса ответил пассажир, смотря в окно.

— Ну что значит «куда хочу»? Я ж правильно понимаю, что мне надо отвезти вас в отель, в котором вы остановились? Мне нужно знать, где этот отель.

— Я не останавливался ни в каком отеле.

Да уж. Пассажир явно был не из любителей потрепаться.

— Но… — хотел было сказать Френсис, но сбился с мысли. — Послушайте, меня наняли поработать вашим водителем, так?

— Допустим.

— Значит, — медленно, выделяя каждое слово, продолжал он, — мне нужно знать, куда вы хотите отправиться.

Пассажир медленно повернул голову к водителю. Тот жестом показал, что хочет услышать ответ.

— Куда я хочу отправиться? — переспросил мужчина. — В этом городе — никуда. В действительности, я хотел бы быть как можно дальше отсюда, но…

Даже не закончив фразу, он снова отвернулся к окну. Френсис раздраженно проворчал и уткнулся лбом в руль.

— Хорош мне мозги парить! — от былой вежливости, которой старался придерживаться паренёк, не осталось и следа. — Говори, куда тебе нужно, или выметайся из моей машины!

Пассажир устало вздохнул.

— Чего ты от меня хочешь, парень? Я не знаю, куда мне идти. Хоть домой к себе меня вези.

Френсис уже буквально кипел от раздражения. Но услышав слова мужчины, он лишь выдохнул и сказал одно-единственное слово:

— Ладно.

Машина тронулась с места. Покинув территорию аэропорта, Френсис оказался на заснеженной дороге в потоке других машин. Здесь, в Бродсайде, траффик, конечно, не такой безумный, как в том же Пэн-Айленде, но все равно особо не развернуться. Мимо медленно проплывали всякие маленькие заведения, вроде мелких магазинчиков, кафе и ресторанов, чьи владельцы занимались украшением фасада. Шум мегаполиса хоть и глушился закрытыми окнами до приемлемого уровня, но его все равно было слышно.

Когда машина уже пересекала Бродсайдский мост, пассажир наконец-то отлип от окна и спросил:

— Ну и? Куда ты едешь?

— В пригород Фридом-Мист. К себе домой, — Френсис уже давно успел успокоиться, и отвечал вполне дружелюбно.

— Я говорил не всерьёз.

— Ну, других вариантов у меня особо и нет. К слову, мы ж даже не представились друг другу. Я Френсис, — он протянул руку немногословному мужчине.

Но вместо того, чтоб пожать её, тот лишь снова отвернулся к окну. Очевидно, рассматривать заледеневший Ист-Канал ему было интересней.

— Рэй, — проскрежетал он.

Недовольство снова начало закипать во Френсисе. Так и не пожатую руку он положил на рычаг, чтобы переключить передачу. Этот Рэй… хотя, наверняка у него есть причины так себя вести. Тем более, наверняка не все люди так желают общаться, как Френсис.

Пэн-Айленд встретил их высоченными небоскрёбами и переполненными дорогами. Над головой пронесся какой-то вертолёт, разгоняя снежинки винтами. Кафе и рестораны сменились забегаловками, элитными магазинами, в которых всё продаётся втридорога, столь же элитные бары и клубы, работающие круглосуточно, какие-то муниципальные здания… Правее по курсу движения над городом нависали гигантские башни, обеспечивающие ток финансов по всей стране. И здесь от бесконечных клаксонов, сирен, рокота вертолётов не спасают даже закрытые окна. Френсис никогда не любил Пэн-Айленд, особенно центральную его часть.

Конечно, чтоб добраться домой побыстрее, можно поехать по знаменитейшей Клок-сквер, но вместо этого Френсис поехал в обход. Вероятность застрять в пробке в центре Фридом-Кост опасно приближалась к ста процентам.

— Итак, Рэй… — снова начал разговор водитель. — Чем ты занимаешься?

— Работаю.

Френсис опять хотел разозлиться на такой абстрактный ответ, но унял это чувство в себе.

— А кем?

— Я… — он протер глаза рукой, — помогаю одному бизнесмену.

— Так это он мне позвонил?

— Мне-то откуда знать? Возможно.

— Слушай, а что ты делаешь здесь? Как я понял, ты во Фридом-Кост не отдыхать приехал. Да и водителям двадцать штук за несколько дней работы обычно не платят.

— Частные дела. Лучше не суй нос не в своё дело, парень.

Френсис устало вздохнул. Мда, разговаривать с этим типом то ещё испытание. Так что он решил сменить тему и рассказать немного о себе:

— А я… ну… так-то я сейчас нигде не работаю официально, но на хлеб зарабатываю гонками и всякими мелкими курьерскими поручениями. Кстати, через месяц в Тёрбид-Шорс устраивается турнир. Победитель получит пятьдесят штук. Я в той части города нечасто бываю, но… Как думаешь, на этой красотке у меня есть шансы? — он усмехнулся.

— Я не знаю. Может быть, — без интереса ответил Рэй.

Френсис снова хотел стукнуться лбом о руль, но во время движения делать это было не лучшей идеей. Этот унылый «помощник бизнесмена», как он себя назвал, даже не высказал почтения его машине! Хотя… он же не гонщик, так что с него и спрос невелик.

Тем временем они доехали до Фридом-Мист. В пригороде было гораздо тише, тут практически не было многоэтажек и уж тем более небоскрёбов. Лишь уютные одно- и двухэтажные домики, линиями выстроившиеся вдоль узкой улицы.

К одному из таких ничем ни примечательных домиков и подъехал Френсис. Поставив машину в гараж, он вместе с Рэем направился внутрь дома. Замок щёлкнул, и дверь открылась.

— Дом, милый дом, — довольно потянулся Френсис. — Это не пентхаус, конечно, но мне вполне комфортно.

Он снял свою кожаную куртку и принялся снимать ботинки.

— Да, и извини за беспорядок, не было времени прибраться.

Скинув туфли, Рэй прошёл в гостиную. Когда Френсис сказал, что тут беспорядок, он имел в виду именно беспорядок — на полу валялись коробки из-под пиццы и банки газировки, одежда разбросана как попало. На экране монитора отображались какие-то чертежи.

— Так-с, с турбо позже разберемся, — сказал Френсис, выключая компьютер. — Так, что теперь?

Рэй занавесил шторы и упал на диван, даже не сняв плащ.

— Мне нужно поспать.

— Эй, какого… ты бы хоть плащ снял, ради всего святого!

Но Рэй уже не отвечал. Спустя каких-то пару минут от него уже доносился размеренный храп.

Пожав плечами, Френсис вышел из гостиной и закрыл дверь. Мда, ну и морока ему на голову свалилась. И что ему теперь делать с Рэем? Работодатель ничего не говорил о том, что Рэй не способен сам решить, что ему вообще надо. И это выбивало Френсиса из колеи. Он-то думал, что тут всё просто будет: клиент сказал место назначения — водитель отвёз. Но… Рэй был явно не простым клиентом. Да чёрт возьми, даже пару слов из него вытянуть — уже непростое дело.

На кухне зазвонил телефон. Френсис поднял трубку, и услышал знакомый женский голос:

— Алло? Френсис, ты меня слышишь?

Это говорила Мари, его девушка. Парень улыбнулся — ему приятно было слышать хоть что-то, помимо скрежещущего голоса Рэя.

— Да, я тут. Привет, Мари. Я рад тебя слышать, — ласково сказал он.

— Я тоже. Жаль, что это происходит не так уж часто. Где ты был? Я раз десять звонила, вообще-то!

— Да я тут… это…

— Ладно, слушай: пошли встретимся, — перебила его Мари. — Мы уже давно не виделись.

— Не могу, Мари, — вздохнул он. — На меня тут кое-какая работа свалилась, и ближайшие несколько дней я буду занят. Нужно присмотреть за одним человеком.

— Какого… чёрта… ты вообще о себе думаешь?! — с каждым словом Мари всё больше срывалась на крик. Теперь она орала, как настоящая баньши. — Ты постоянно занят, мать твою! Когда мы последний раз были на свидании?! Скажи мне!

— Эй, эй, успокойся. Дай мне подумать…

Он и правда не мог вспомнить, когда они с Мари виделись в последний раз. Это было… когда же?

— На прошлой неделе?

— Два месяца назад! — раздался её истеричный вопль. — Ты что, вообще забыл обо мне, придурок?! Я тебе безразлична? Всё, поматросил и бросил, называется?!

— Да блин, Мари, что ты там себе придумываешь? Просто…

— Просто ты свою ржавую развалюху любишь больше, чем меня?! — Френсис услышал всхлип. — Ну спасибо большое, козёл, утешил!

— Да нет же, Мари, — он старался говорить спокойно, но получалось не очень. — Всё дело в том, что…

— Погоди-ка… — она снова не дала ему закончить фразу. — У тебя другая появилась, что ли?! Ну и кто она?! Кассирша из круглосуточного?! Барменша из клуба?! Или на торчков теперь тянет?!

— Мари, да откуда ты вообще…

— Я так и знала!!! Ты на всех баб смотришь, как на добычу, кобель! Думаешь, я не видела этого?! Всё, не звони мне больше! Забудь, что этот номер вообще существует! И пошел ты нахер!!!

— Мари… Мари!

Но она ничего не ответила. Лишь гудки оповещали о том, что разговор закончен. Как и их отношения.

Френсис просто взбесился.

— Чёрт!!! Твою мать!!!

Он со всей силы швырнул трубку в стену. Медленно сел на пол, закрыл лицо руками.

Мари только что его бросила. И почему? Потому что ей в голову невесть что взбрело? Конечно, она всегда была ревнивой, порой даже чересчур, но это уже ни в какие рамки. И что теперь делать? Перезвонить ей и объяснить, что ему на голову свалился апатичный алкаш, с которым хрен знает, что делать?! Ага. Так она и поверит. Конечно.

Подняв голову и взглянув в потолок, Френсис понял одну вещь.

Он толком и не расстроен. Серьёзно, в последнее время их с Мари отношения превратились в какой-то кошмар. Она то плакала, то злилась. Один раз даже пошла на подлость, чтобы привлечь его внимание. Прямо на его глазах она начала флиртовать с одним из его друзей, чтобы выставить это так, будто он домогается её. Но Френсис не злился на него, он понимал, что это не его вина, и он был лишь втянут в её махинацию. И теперь, после этого разговора, он даже чувствовал некоторое… облегчение? После этого разговора у него пропало чувство, что он ей что-то обязан. Теперь он снова один, и никто не будет втягивать его в неприятности.

— Ага. Конечно. Вот прямо-таки никто, — сострил он сам над собой.

Он нутром чуял, что от Рэя ему будут одни неприятности. Но… двадцать штук — это двадцать штук. На дороге такое не валяется. Так что… наверное, можно изобразить и дружелюбие? Почему бы и нет?

Телефон снова зазвонил. Френсис нехотя поднял его, ожидая очередной поток ругани от его уже бывшей девушки.

— Я говорю с мистером Пайком?

Снова таинственный голос. Тот самый, из-за которого и началась вся эта история с Рэем. Ну наконец-то, сейчас он хотя бы прояснит ситуацию.

— Да, это я.

— Клиент у вас?

— Если вы про Рэя, то да, он сейчас спит в моей гостиной. Послушайте, а что мне вообще с ним делать? Он ничего не хочет объяснять.

— Хм… как типично со стороны Рэя. Вот что, мистер Пайк — пожалуйста, присмотрите за ним. Он мой друг, и я не хочу, чтобы он влип в неприятности. Когда он будет готов, напомните ему, что он должен явиться в дом 52 на Керинг-стрит, север Пэн-Айленда. Он поймет, о чём вы.

— Сейчас, секунду, — Френсис взял так кстати лежавший рядом карандаш и записал адрес на газете. — Дом 52 на Керинг-стрит, Пэн-Айленд… Правильно?

— Правильно, — подтвердил работодатель. — И спасибо за то, что взялись за эту работу. Удачи, мистер Пайк.

Разговор закончился. Френсис положил трубку. Итак, теперь у него хотя бы есть адрес. Как Рэй проснётся, тогда уже можно будет и поговорить с ним.

А пока что надо было занять себя чем-то.

— А, точно. Масло.

Френсис вспомнил, что ему пора бы уже заменить масло в движке. Как раз и случай подвернулся.

Пайк направился в гараж и поднял капот. Машина была вся мокрая от растаявшего снега. Все действия он делал на автомате, заняв голову другими вещами.

«Шевроле Камаро» 90-го года — весьма добротная машина, и спорить с этим сложно. Но вот только ей уже пятнадцать лет, и она всё же сдаёт позиции более современным импортным тачкам из Японии, как пример. Может, у тех скорость поменьше, но вписывание в повороты на большой скорости на них не превращается в муку, как он слышал. Чёрт, да эти машины созданы для гонки по тесным улицам с крутыми поворотами. Конечно, «Камаро» ещё никому из «рисовозок» не удавалось победить в дрэг-рейсинге, но это лишь один из видов гонок. А вот с остальными, конечно… С другой стороны, Френсис подумывал о современном американском автомобиле. Ибо как-никак, привычнее. Быстрый разгон, высокая скорость и никакая управляемость — это было в его стиле. Как бы Френсис не хотел этого признавать, но турнир на машине пятнадцатилетней давности ему не выиграть, даже заказанная им сегодня система турбонаддува не поможет в достаточной мере. Необходимо обновиться.

Весь остаток дня Френсис Пайк провёл, погрузившись в повседневную рутину. Сходил в магазин, приготовил еды, посмотрел фильм по ТВ. И до самого конца дня Рэй так и не проснулся. Когда самого Френсиса начало клонить в сон, он решил, что поговорит в Рэем с утра. А сейчас… Сейчас было бы неплохо и поспать.

Посреди ночи Френсис проснулся от какого-то громкого звонкого звука, как будто на кухне кастрюля упала.

Он подскочил с кровати и осторожно направился туда. Это что, грабители в дом забрались? Или…

Или. Это был Рэй. Он сидел за столом, по-прежнему в плаще, в руке у него была бутылка бурбона. По всей кухне витал алкогольный запах.

Френсис не мог поверить в то, что только что увидел. Его гость в его кухне сидит и распивает какую-то низкосортную выпивку. Правда, она уже была не его, Пайк вообще не пил, так как большую часть своего времени он проводил за рулём.

— Что здесь происходит? — строго спросил он.

Рэй поднял глаза на вошедшего. Он смерил его тем же безжизненным и пустым взглядом, как и тогда, в машине. И от этого взгляда у Френсиса мурашки по спине пробежали.

— А на что это похоже? — уставшим и подавленным голосом спросил Рэй. — Пью я.

— Да я вижу, что не Христу молишься. Вопрос в другом — какого хрена ты бухаешь в моём доме?!

— А что, у тебя какие-то проблемы с этим?

— Да, чёрт возьми, проблемы! Ты у меня в гостях, не забывай. А в моём доме бухать запрещено!

— Да кто ты такой, чтобы мешать мне… — он икнул, — разрушать себя? Лучше иди отсюда. Оставь старика медленно умирать на дне бутылки.

— Вау. Вот это я понимаю уважение к хозяину дома, — у Френсиса от злости кулаки сжались. — Благодарность, мать её, так и прёт! Может, хоть скажешь, на кой ты вообще пьёшь?

— Чтобы забыть… Для чего ещё люди пьют?

— И что, ты думаешь, алкоголь поможет тебе сбежать от проблем? Вообще-то нет, он их только усугубляет. И от него только неприятности.

Френсис прекрасно знал, о чём говорил. Ведь именно из-за выпивки… его отец отдал концы.

— Тебе действительно нужно найти другой способ справляться со своими проблемами.

— Да? — Рэй как-то слабо усмехнулся. — Ну так давай, расскажи мне, что это за чудр… чудойед… чу-до-дей-ствен-ный способ такой, которым ты справляешься с проблемами?

— Ну, я хотя бы их не заливаю бухлом!

Рэй встал из-за стола и, пошатываясь, направился к Френсису. Тот инстинктивно отскочил назад, ожидая драки. Уже даже встал в защитную стойку, готовясь отражать удары.

Но Рэй сразу же остановился.

— Да что ты можешь знать о проблемах, юнец? Тоже мне, знаток жизни, долбанный философ.

— Ты думаешь, у меня не бывает проблем? Меня сегодня бросила девушка! И это, по-твоему, не проблема?!

— О да, вот это проблема, просто, мать её, грандиозная проблема, — Рэй рассмеялся, но отнюдь не весело. — Пусть все обездоленные мира встанут в очередь — нашего героя бросила девушка! Хе-хе-хе… Эх…

Он вернулся за стол и снова приложился к бутылке. Френсис буквально кипел от ярости. Да что этот алкаш себе позволяет? Он что, вообще не видит ничего, что не касается его самого?

Пайк уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но Рэй опередил его:

— Тебе доводилось терять близких?

— Доводилось. Я потерял отца, когда мне было тринадцать. И именно из-за алкоголя, — фразу Френсис закончил уже с неприкрытой враждебностью.

Рэй поднял палец, словно готовясь на чём-то подловить собеседника, но тут же его опустил. Он лишь молча снова сделал глоток из бутылки.

Френсис успокоился. В конце концов, по этому вопросу он уже догадывался, почему именно Рэй пьёт. Парень сел рядом с ним, даже не обращая внимания на вонь перегара.

— Если ты готов об этом рассказать, я готов послушать, — сочувственно произнёс он.

Рэй бросил на него малость удивленный взгляд, но затем снова опустил глаза на стол. Протерев их рукой, он сделал глубокий вздох и начал:

— У меня был сын. Хороший, целеустремленный, законопослушный гражданин Америки. Любой другой отец мог бы только мечтать о таком. Но только не я. Я… я всегда давил на него. Я всегда хотел, чтобы он поступал так, как я хочу. И теперь я это понимаю. Конечно, я делал так, потому что хотел для него лучшей жизни, а для этого нужно было его закалить, но… видать, что-то я всё-таки делал не так. Я хотел, чтобы он пошёл моими следами. Чтоб у него была богатая жизнь, чтоб он не испытывал нужды в чём-то. Я хотел, чтобы он работал на того же человека, что и я. Но он отказывался. Он говорил, что ни за что не преступит закон. Сколько раз я с ним не говорил — всегда одно и то же. Однажды… одним осенним днём… меня просто взбесило его упрямство. Я прогнал его из дома и сказал, чтобы он не возвращался, пока не передумает. Конечно, моя жена пыталась всё уладить, но… ни он, ни особенно я не хотели идти друг другу навстречу. Потом я узнал, что он вступил в армию. И для меня это был позор. Для меня, как для человека по ту сторону закона. То, что мой сын якшается с правительскими крысами… Для меня он больше не существовал. До того самого момента как… — Рэй снова сделал глоток из бутылки. — Год назад, нам пришло известие. Наш сын нашёл свою смерть в Ираке. Его тело привезли в Штаты, готовилась церемония похорон. И в тот момент… — голос Рэя начал ощутимо дрожать, — в тот момент, когда я смотрел его, бледного, как снег, лежащего с закрытыми глазами… когда я слушал плач моей жены… когда я слушал речь священника и звон колокола… в тот момент умер я сам. Что-то во мне сломалось. И теперь… посмотри, кем я стал. Никчемным стариком, который хочет в один прекрасный день напиться до смерти и никогда и ничего больше не чувствовать. Жаль только, что в загробной жизни мне не суждено встретиться с сыном. Ведь он был хорошим человеком, а я…

По щеке Рэя пробежала одна-единственная слеза. Он закрыл глаза рукой и отвернулся. Он не хотел, чтобы Френсис видел его таким… слабым, раздавленным, жалким.

Ни один из них долгое время не мог сказать ни слова. Бутылка уже давно опустела. За окном на освещенные тёплым светом фонарей улицы медленно оседали снежинки, постепенно уплотняя белое одеяло, накрывшее весь город. Лишь свист ветра за окном нарушал абсолютную, гробовую тишину.

Френсис никак не мог найти слов, которые необходимо было сейчас сказать. Он… он уже не мог злиться на то, что Рэй пьёт в его доме. Только не после такой истории. Ему стало по-настоящему жалко сидящего перед ним человека. Его трагедия и правда не идёт ни в какое сравнение с мелкими, пустяковыми проблемами Френсиса.

Какими бы банальными эти слова не были, Пайк всё же решился их произнести:

— Я соболезную твоей утрате. Правда. Пожалуй… мне лучше будет оставить тебя одного.

Он встал из-за стола и уже направился к себе в комнату, как услышал голос Рэя позади:

— Спасибо за то, что выслушал. И… прости, что доставляю тебе неудобства.

Френсис остановился и обернулся. Он тепло улыбнулся своему гостю.

— Не бери в голову. Всё в порядке.