Ради великого блага (джен)

— Это ради великого блага, — говорит леди Арандир, наставляя дочь в последний раз.

На мгновение Аренор хочется уткнуться в колени матери, спрятаться, упросить увезти обратно, домой — но она уже не ребенок, не понимающий своего долга, ей шесть лет. Железные Соколы с едва заметным неодобрением смотрят на них, ожидая, когда новая ученица попрощается с родителями — пора идти, пока ей еще не приказали этого прямо, нельзя уронить честь дома.

Аренор почтительно целует матери руку, разворачивается и уходит. Маленькая фигурка бесследно исчезает среди широких полосатых плащей Соколов, как песчинка в пустыне.

* * *

— Это ради великого блага, — говорит верховная смотрительница Марион, и голос ее тверд, хоть в нем и кроется сочувствие. Аренор склоняет голову — она не ждала другого ответа, но безрассудная надежда гаснет.

Последнее письмо из дома принесло дурную весть — отец тяжело болен. Аренор знает, что Соколы не имеют права покидать каньон, знает, что путь далек и опасен, и никто в любом случае не отпустит ее в одиночку, знает, что все равно не успеет даже на похороны — возможно, именно в эту минуту лорда Арандира положили в фамильный склеп, письма на Клинок Аонира идут долго, — но обратилась к верховной смотрительнице с просьбой.

Марион терпеливо объясняет все то, что Аренор понимает и сама — их долг слишком важен, чтобы можно было оставлять его даже ненадолго, и Соколы обязаны жертвовать ради этого долга всем, как бы трудно ни приходилось. Никаких исключений ни для кого.

Что же, верховная смотрительница давно ей за мать и за отца.

* * *

— Это ради великого блага, — говорит Аренор сама себе, склоняясь над картой и планами стратегии.

У нее больше нет ни родителей, ни наставницы — от них остались только эти слова. Единственное утешение, которое известно Аренор, но ей и не нужны никакие утешения — она давно выросла и решает сама, не только за себя, но за всех. Этого от нее ждали, и Аренор исполняет свой долг.

И она не отступится от принципов своего ордена. Союз с темными народами — позор и бесчестие.

Завтра ночью Соколы отобьют свою крепость назад. Осталось лишь дождаться подкрепления.

Время утекает, как драгоценная вода из небрежно закрытой фляги; в древней крепости ученица Аренор сжимает еще тяжелый для нее меч и молится про себя — нежить вот-вот сметет последний рубеж их обороны.

* * *

— Это ради великого блага, — говорит Аренор Майре.

Сестра будто не слышит; она никогда не слушала. И Аренор снова сердится на нее, как когда-то в детстве — да, Майра больна, она не в себе, ей тяжело, но кому сейчас легче?

Этот брак был необходим для спасения тысяч жизней, без армии Халлита им не одолеть Предвестника. В конце концов, Майра согласилась сама, у нее был выбор, которого ни Аренор, ни Ангару никогда не давали!

Глаза у нее все такие же мертвые.

…Майру приносят в лагерь — тело изломано, но лицо, чудом уцелевшее после падения, спокойно и безмятежно; теперь оно походит на маску меньше, чем при жизни. Аренор смотрит на нее, не в силах осознать, что случилось; в голове бьется только одно:

«…ради великого блага».