Просто молчи (гет)

С тревогами было покончено. Наверное.

Гарри отвернулся от портретов и направился к выходу. Рон и Гермиона последовали за ним. За приоткрытой дверью неожиданно мелькнул рыжий всполох. Или ему померещилось?

Нет, она.

Возле кабинета директора стояла Джинни. Ее глаза блестели от слез, усыпанное веснушками грязное лицо казалось изможденным, но взгляд был полон прежнего огня и решимости.

В это мгновение Гарри с новой силой ощутил ту невидимую, едва уловимую связь, которая с давних пор установилась между ними и благодаря которой они понимали друг друга до конца. Джинни не шелохнулась и не произнесла ни звука, но Гарри был уверен: она пришла сюда ради него и сейчас ей нужен только он.

Гарри стремительно подошел к Джинни и крепко обнял ее. Краем уха он слышал, как шепчутся сзади его друзья, боковым зрением видел, как Гермиона тащит Рона за руку вглубь коридора, оставляя их с Джинни наедине, но уже ничто не могло отвлечь его от самого главного.

Гарри не ожидал, что этот момент настанет так скоро. Еще несколько секунд назад он думал о кровати с пологом в башне Гриффиндора и бутербродах, которые хотел выпросить у Кричера.

Он отложил решающую встречу с Джинни. Но не потому, что не желал этой встречи. Просто был не готов. Гарри ужасно боялся говорить с ней о том, что случилось. О битве, потерях и, конечно, о Фреде. В какой-то миг ему стало страшно, что Джинни никогда его не простит.

Спутанные рыжие пряди пахли пылью. За время скитаний Гарри успел позабыть сладостный цветочный аромат, исходивший когда-то от ее волос. Он и сам насквозь пропах дымом, потом и кровью.

Когда Рон и Гермиона исчезли, Гарри почувствовал, как маленькие теплые руки Джинни скользнули по его спине и обвили шею. Она прильнула к нему всем телом, как будто хотела вытянуть из него горечь и боль, разделить с ним тяжесть минувшей ночи. Они сжимали друг друга в объятиях до тех пор, пока Гарри не осознал, что Джинни плачет.

Она плакала беззвучно — ее выдали дрожащие плечи. Отстранившись от нее, Гарри увидел, как по измазанным грязью веснушчатым щекам Джинни катятся крупные жемчужины слез. Ее золотисто-карие глаза горели и были еще красивее, чем раньше.

— Прости меня, Джинни, — выдавил наконец Гарри и не узнал своего голоса. Он не думал, что будет так трудно. — Мне жаль. Мне очень жаль… Я знаю, что ты никогда… теперь никогда не сможешь… Если ты скажешь, что всё… между нами всё…

— Заткнись! — резко прохрипела Джинни, прервав его бессвязную речь. Она с силой провела раскрытыми ладонями по лицу Гарри, запустила пальцы в растрепанные волосы и прижалась губами к небритой щеке. — Заткнись, пожалуйста… Просто молчи…

Гарри подчинился. Вместо пустых слов и ничего не значащих оправданий он накрыл ее губы своими. Джинни ответила на поцелуй. Терпкий, соленый, с привкусом крови и каменной пыли.

Спустя несколько минут она нарушила молчание.

— Я знала. Я верила. И... я ни в чем тебя не виню.

Гарри слабо улыбнулся в ответ, разомкнул объятия и взял ее за руку.

— Пойдем со мной, Джинни. Нам нужно отдохнуть и немного прийти в себя.

Не разжимая рук, они отправились в гриффиндорскую башню. По пути им встретились несколько школьников, кто-то из преподавателей. Среди груды камней и обломков разрушенных стен сновали эльфы-домовики. Удивительно, но Гарри никто не трогал. Видя рядом с ним Джинни, все лишь молча провожали их взглядом.

— Тебя чуть не разорвали на части после битвы, — воскликнула Джинни, когда они с Гарри поднялись в спальню мальчиков. — Я шла за тобой как тень, боялась тебя потревожить.

— Не бойся, Джинни, ничего не бойся, — ответил Гарри, снимая очки и стягивая с себя грязную куртку.

Они легли на кровать, не раздеваясь. Кроме них, в спальне никого не было.

В последнее мгновение, когда Гарри уже проваливался в сон, ему на ум почему-то пришли Рон и Гермиона и их поцелуй в Выручай-комнате.

Сегодня он окончательно понял, что их больше не трое. Что его лучшие друзья вместе, а рядом с ним теперь всегда будет Джинни.