Now is a Gift (гет)

— Подари ему галстук.

— Он их не носит.

— Зажим для галстука?

— Если он не носит галстуки, то не будет пользоваться и зажимом для галстука.

— Вот почему это было бы смешно. Хм… запонки? Их он носит.

— Он мой коллега, а не жених. Купить запонки, которые он соизволит носить, будет стоить больше пяти галеонов.

— "Историю Хогвартса"? Ему понравится.

— Ты даже не стараешься, — Гермиона хмуро посмотрела на ведьму, лениво растянувшуюся поперек кровати и дразнящую Живоглота кусочком ленты.

— Нет. Честное слово. Я выкладываюсь по полной, — невозмутимо ответила Джинни.

Гермиона швырнула в голову Джинни магическую клейкую ленту. Джинни ловко поймала её и принялась вертеть катушку на пальце.

Гермиона обмотала лентой аккуратно завернутый подарок и завязала сложный бант.

— Я дарю подарки всем в нашем Отделе.

— Я все еще не понимаю, зачем ты это делаешь.

Гермиона вздохнула.

— Потому что я хочу быть милой. А милые люди заботливо дарят подарки своим коллегам, всем, даже Малфою. Он единственный, кто остался.

— Гермиона… — Джинни вздохнула и села. — Он самый большой сноб в мире. Рон говорит, что он даже не пьет чай из комнаты отдыха.

Гермиона поджала губы.

— Я тоже не пью этот чай.

— Ты хочешь сказать, что?.. — Джинни подняла бровь.

— У меня есть свои стандарты.

— Это как раз то, что сказал бы сноб, — Джинни снова плюхнулась на кровать.

— Чтобы сделать хороший подарок не обязательно дорого платить, достаточно найти то, что получатель хотел, даже не догадываясь о своем желании, — Гермиона задумчиво потерла подбородок и пожала плечами. — Думаю, мне просто нужно узнать его получше. Так я пойму, что ему подарить.

Джинни фыркнула.

— Желаю удачи.

* * *

— Да-да?

Гермиона просунула голову в дверь и оценивающе посмотрела на Малфоя.

Несмотря на то, что она работала с ним в одном Отделе уже больше года, она никогда не разговаривала с ним по душам и не видела, что происходит в его офисе. Он работал в подразделении регулирования магических популяций, а она — в подразделении защиты прав магических существ.

Его глаза стали холодными при виде нее.

— Чего ты хочешь, Грейнджер?

Гермиона выдавила из себя улыбку.

— Я тут подумала, не хочешь ли ты пообедать со мной?

Выражение его лица на мгновение дрогнуло.

— Где?

Гермиона пожала плечами.

— Не знаю. А куда ты обычно ходишь?

— Домой.

— О, эм…

Он закатил глаза. 

— Грейнджер, отвали.

Возмущение вспыхнуло в ее груди.

— Ну и ладно. 

Она отступила назад, но не успела закрыть за собой дверь. Он захлопнул её прямо перед её носом.

Может быть, стоит подарить ему зажим для галстука. Хам.

Нет.

Она сможет это сделать.

Она следовала за ним по всему министерству, пока он не ушёл с работы в тот вечер, пытаясь заметить, общался ли он с кем-нибудь или нес ли он что-нибудь домой.

Но он прошел по коридорам с пустыми руками, не обмолвившись ни словом ни с одной живой душой. Когда он подошел к каминам, она услышала отрывистое "Малфой Мэнор", и он исчез в зеленом пламени.

Гермиона стояла в атриуме, покусывая нижнюю губу.

Что же нужно Драко Малфою, хотя он сам того не подозревает, кроме совершенно нового характера?

* * *

— Что на этот раз?

Гермиона подняла две коробки. 

— Я принесла обед.

Малфой, казалось, был готов биться головой об стол. 

— Чего ты хочешь, Грейнджер?

Гермиона невинно пожала плечами. 

— Ты мой единственный коллега, с которым я никогда не провожу время.

Он поднял бровь. 

— А тебе не приходило в голову, что это не случайно?

— Может быть, но ты также не общаешься ни с кем другим. Я решила не принимать это на свой счет.

Она прошла в его кабинет, не дожидаясь приглашения, и опустилась в кресло напротив него. Она подтолкнула к нему коробку. 

— Я принесла Банх Ми. За углом от моей квартиры есть вьетнамский ресторан. Один из лучших в Лондоне.

— Если верить кому? — скептически спросил Малфой, открывая коробку и заглядывая внутрь.

— Моему соседу, — Гермиона откусила кусочек хлеба, и корочка восхитительно хрустнула.

Малфой подозрительно тыкал палочкой в свой бутерброд. Гермиона закатила глаза и притворилась, что не заметила, как он произнес заклинание, проверяя наличие яда.

— Ну, так... тебе нравится здесь работать? — спросила она, расправившись с едой.

Малфой оттолкнул свой бутерброд и усмехнулся. 

— По закону я обязан исполнять исправительные работы в отделе магических существ в течение трех лет. Если я не смогу выполнить поставленные задачи в срок, я вернусь в Азкабан. Как сильно, по-твоему, мне это нравится?

Гермиона подняла бровь. 

— Думаю, сильнее, чем Азкабан?

Он отвернулся. 

— Если ты закончила есть в моем кабинете, то меня ждёт работа.

Гермиона снова пришла на обед через несколько дней. И еще три раза на следующей неделе.

— А что ты делаешь в эти выходные?

— Обедаю в тишине и спокойствии.

Гермиона закатила глаза.

— Завтра я планирую заглянуть во "Флориш и Блоттс". Посмотреть, нет ли у них чего-нибудь нового. Ты читал что-нибудь интересное в последнее время? Или что-нибудь приметил?

Она с надеждой посмотрела на него.

Он заполнял отчет об импорте глаз пятнистого Тритона и не обращал на нее внимания. 

— Если бы я выбрал что-то, то заказал бы книгу по почте. Кто захочет иметь дело с обезумевшей от Рождества толпой?

Гермиона обмякла. У нее уже не было ни времени, ни терпения общаться с ним. Она заставила себя собраться с мыслями.

— Я думаю, это довольно забавно — пытаться найти вещи, которые могут быть значимы для кого-то. Все ходят закутанные потеплее, и некоторые даже распевают рождественские песни. Только подумай, какой мрачной была бы зима без праздничного веселья?

Его губы презрительно скривились. 

— Будучи в Азкабане, мне как-то удалось выжить и без всего этого веселья.

Она вздохнула. 

— Ну, хорошо... есть еще какие-нибудь планы, кроме обедов в одиночестве? Праздничные вечеринки? Твоя мама приедет домой на Рождество?

— Нет, — он уставился в свой отчет. — Климат Великобритании "не удовлетворяет" её.

Она прикусила губу. 

— Значит, ты планируешь отпуск с друзьями?

Он усмехнулся себе под нос. 

— Честно, Грейнджер? Я буду дома, пьяный.

— Это ужасный способ провести Рождество.

Он равнодушно выбросил нетронутый обед, который она принесла ему, в мусорное ведро. 

— Ты так говоришь, будто мне не все равно. Если ты не возражаешь, у некоторых из нас есть работа, которую приходится выполнять.

* * *

— Набор для полировки метлы... "Квиддич сквозь века"... гель для волос... кусок пергамента с надписью "Пни меня"…

— Ты не помогаешь. Отстань от меня, — Гермиона вычеркивала идеи, которые записывала в блокнот.

Джинни покачала головой. 

— Гермиона... Малфой — задница, которая не стоит твоего времени.

Гермиона вычеркнула "Квиддич сквозь века" из списка. 

— У меня есть особенный подарок для каждого из Отдела. Я не собираюсь дарить ему что-то обычное и скучное.

— Ты, наверное, потратила уже больше пятнадцати галеонов, покупая ему обеды, которые он не хочет есть. Никто больше ему ничего не покупает. Зажим для галстука — это больше, чем он заслуживает.

Гермиона кусала нижнюю губу. 

— Я знаю, что он заносчивый идиот, но... его мама даже не приедет домой на каникулы. Он просто останется в этом ужасном доме совсем один.

Воцарилось молчание.

— Нет... — Джинни зарылась лицом в подушку и закричала.

— Что?

Джинни подняла голову и, не отрываясь, смотрела в глаза Гермионы. 

— Ты просто жалеешь его. Ты возьмешь его под свое крыло и организуешь для него новое ГАВНЭ.

Челюсть Гермионы напряглась. 

— Произносить нужно по буквам Г.А.В.Н.Э. Это инициализм, а не акроним. 

— Да без разницы, — Джинни пожала плечами. — Скажи мне, что я ошибаюсь. Скажи мне. Поклянись на "Истории Хогвартса", что ты не жалеешь его и не пригласишь ни на одно из наших праздничных мероприятий.

Гермиона нетерпеливо закатила глаза и уперла руки в бока. 

— Я... — она вздохнула. — Только на одно. Он не должен быть...

— Нет, — Джинни прервала Гермиону. — Я знаю, что у тебя есть синдром спасителя, но у меня его нет. Малфою не удастся испортить мне праздники. Если ты хочешь опекать его, делай это в свое свободное время и на своих собственных вечеринках.

Гермиона сердито посмотрела на Джинни и натянула шарф и шапку. 

— Ты ужасный человек, и я не стану приписывать тебе никаких добрых поступков, когда буду писать свою автобиографию.

* * *

Гермиона стояла, нервно поправляя шарф, и смотрела на ворота поместья Малфоев.

Она глубоко вздохнула и неуверенно протянула руку. Прежде чем она успела прикоснуться к ним, из металла внезапно возникло недовольное лицо Малфоя.

Она едва сдержала крик удивления.

— Грейнджер? Чего же ты хочешь теперь?

Гермиона затаила дыхание и вздернула подбородок. 

— Я хотела пригласить тебя пройтись со мной по рождественским магазинам.

Ворота на мгновение замерли, а потом вздохнули. 

— Нет. А теперь перестань отвлекать моих слуг от работы. У меня от тебя уже голова болит.

Гермиона подошла ближе с выражением непоколебимой решимости на лице.

Ворота нахмурились и распахнулись настежь. Гермиона прошла по тропинке, крепко сжимая палочку в кармане пальто.

Малфой стоял в дверях с угрюмым видом. Он был закутан в дорогой халат и имел вид человека, который не ждал гостей. Его волосы были взъерошены, а лицо выглядело таким помятым, как будто он вылез из постели, только чтобы подойти к двери.

— Я рассказал тебе о своих планах на выходные, Грейнджер. Тебя в них нет.

Гермиона протянула руку в перчатке. 

— Рождественские покупки. Давай. Я снова угощу тебя обедом.

Рука Малфоя дернулась, а затем сжалась в кулак. 

— Грейнджер, заведи себе кошку.

— У меня уже есть кот. 

— Значит, собаку. Жабу? Гриндилоу? Меня брать под опеку не надо. Иди спасай еще одного домового эльфа.

Гермиона нахмурилась и поднялась на крыльцо, раздраженно топая.

— Почему все думают, что я хочу опекать тебя? Тебе уже двадцать три года.

Малфой прислонился к дверному косяку и на мгновение закрыл глаза. 

— Я полагаю, это связано с твоей непрекращающейся потребностью принимать к себе очкастых сирот со шрамами, домовых эльфов-алкоголиков, отвратительных оранжевых монстров...

— Уизли вовсе не отвратительные оранжевые монстры.

Малфой медленно поднял бровь, и его глаза заблестели. 

— Я имел в виду твоего кота.

— О! — лицо Гермионы вспыхнуло, и ее голос дрогнул. — Ну... Живоглот тоже не монстр.

Малфой фыркнул и скрестил руки на груди. 

— Неважно. Меня нельзя ни усыновить, ни потащить за покупками.

— Да ладно тебе, Малфой. Тебе надо отдохнуть от поместья.

Она умоляюще улыбнулась ему.

Он поник, и лицо его приобрело уставшее выражение.

— Грейнджер, зачем ты это делаешь? Я работаю в министерстве уже больше года, почему ты вмешиваешься в мою жизнь именно сейчас?

— Ну... — Гермиона опустила взгляд на свои туфли. — Я купила рождественские подарки для всех в Отделе, но не знаю, что подарить тебе. Вот я и подумала... если бы я узнала тебя поближе, то придумала бы подарок и тебе.

Она подняла глаза и увидела, что он смотрит на нее с непроницаемым выражением лица.

— Ты... — начал он и тут же замолчал. — Это...

Опять наступило молчание.

— Рождественский подарок, — решительно сказал он.

Он молча вернулся в поместье, захлопнув дверь прямо перед ней.

Гермиона на мгновение застыла в изумлении, а затем стукнула кулаком в дверь. 

— Малфой, вернись. Это очень грубо!

Она продолжала стучать, пока дверь снова не открыл дряблый домовой эльф, одетый в чистое чайное полотенце. 

— Хозяин Драко уже в постели.

— Тогда я поговорю с ним там, — сказала Гермиона, входя в дверь.

— Доббин не должен говорить вам, что его спальня находится на втором этаже, пятая дверь справа.

Гермиона распахнула дверь и обнаружила Малфоя, спящего под горой подушек и одеял. 

— Вставай.

Он зарычал. 

— Доббин!

В поле зрения появился эльф.

— Я отдаю тебе все носки, которые у меня есть, ты уволен.

Доббин выглядел невозмутимым. 

— Теперь, возможно, хозяин Драко не будет оставлять их на полу.

— Бесполезная старая летучая мышь, — голос Малфоя заглушило одеяло.

Доббин исчез, ничуть не смущенный тем, что его только что уволили.

— Вставай, Малфой, — Гермиона попыталась вытащить его из постели. — Сегодня прекрасный день. Я проделала долгий путь до твоего ужасного дома и не приму отказ.

Она схватила его за запястье и вытащила из-под одеяла.

— Уйди, женщина. Мне ничего не нужно.

— Тебе нужны носки. Ты только что отдал их все домовому эльфу.

* * *

— Я не собираюсь покупать носки с рождественскими рисунками.

— На них снитчи с омелой, — Гермиона нашла пару его размера.

— Я скорее умру, чем надену это.

Гермиона все равно запихнула пару носков в его корзину. В Косом переулке было полно покупателей. За две недели до Рождества все магазины были забиты до предела. В отделе с носками было тихо.

Малфой явно дулся, пока Гермиона выбирала еще несколько рождественских носков, укладывая их в его корзину рядом с черной кашемировой парой, которую он действительно хотел.

— Отпусти меня домой, Грейнджер. Мне не нужны носки. Я уже сто раз увольнял Доббина, и он ни разу не уходил.

Пока он расплачивался с недружелюбным и нетерпеливым продавцом, Гермиона проверила свой список дел.

— Для кого тебе нужно купить подарки? У тебя уже есть что-нибудь для мамы?

— Нет. Она предпочитает сама покупать себе подарки.

Гермиона сморщила нос.

— Это ужасно.

— Да, я уже понял, что ты считаешь всё в моей жизни ужасным. А теперь, если ты не возражаешь, я отнесу эти ужасные носки, которые ты заставила меня купить, в мой ужасный дом, где я продолжу свою ужасную традицию не праздновать Рождество.

Он повернулся, чтобы уйти, но Гермиона быстро обошла его и встала у него на пути, раскинув руки, чтобы он не смог проскользнуть мимо.

— Подожди. Мы ещё не пообедали.

Он выглядел так, будто сама мысль об этом была ему неприятна, и пристально смотрел на нее.

— Не сегодня. Мы и так уже устроили достаточно сцен.

Гермиона опустила руки и выпрямилась.

— Что ты имеешь в виду?

Он обвел магазин взглядом.

— Ты не заметила, как таинственно пустел каждый магазин, в который ты меня затаскивала?

Гермиона огляделась и поняла, что магазин, в котором они находились, действительно был пуст, если не считать продавца, который свирепо смотрел на них.

— О... — она снова посмотрела на Малфоя, который выглядел смирившимся. — Ну… это просто... смешно. Ты отсидел свой срок. Люди не могут вечно обращаться с тобой как с преступником. В конце-то концов, война была много лет назад!

Она повысила голос.

— Всем должно быть стыдно за себя! — она сердито посмотрела на продавца. — Разве вы не знаете, что социальная изоляция может стать причиной рецидива?

Малфой протиснулся мимо неё и вышел за дверь.

Гермиона побледнела и побежала за ним, стараясь не отставать.

— Я вовсе не имела в виду, что ты снова можешь нарушить закон. Я просто хотела сказать, что, в более общем плане, это может быть причиной. Пожалуйста, не сердись на меня. Пойдем, мы можем поесть в Лондоне. Честно говоря, маглы все равно готовят лучше.

Он хмурился всю дорогу, но позволил ей вести себя за собой.

* * *

— Вот видишь! — сказала она, выходя из камина в поместье в тот же вечер. Малфой шел прямо за ней. — Это было очень весело. Один раз ты даже почти улыбнулся, я видела. Теперь у тебя есть рождественские носки, у меня есть новая книга, я нашла подарок для Джинни. И... мне кажется, я знаю, что подарю тебе на Рождество.

— И что же это? — его глаза были прищурены и смотрели с подозрением.

Она самодовольно улыбнулась ему.

— Тебе придется подождать и увидеть самому, — она посмотрела на часы. — Черт. Мне нужно бежать. Джинни устроила вечеринку, и я должна быть там. Увидимся в понедельник.

* * *

Когда Гермиона вошла, выражение лица Джинни было суровым.

— Что ты делала с Малфоем?

— Ходила за покупками перед праздником, раз уж ты не позволила ему прийти на вечеринку сегодня вечером, — Гермиона поспешила в свою комнату и убрала пакеты с покупками. Когда она вернулась, Джинни все еще смотрела на нее осуждающим материнским взглядом. — Ну что?

— Неужели ты действительно не понимаешь, как это странно?

Гермиона фыркнула.

— Я просто стараюсь быть милой.

— Ты потащила его по магазинам на глазах у половины населения Магической Британии. Я сомневаюсь, что "мило" — это то впечатление, которое вы двое произвели.

Гермиона отмахнулась от нее.

— Он все время дулся. Я не думаю, что кто-то из тех, кто видел нас, способен поверить, что он был со мной добровольно. Кроме того, я все время хожу по магазинам с Гарри и Роном. Но это никого не волнует.

— Однако Гарри и Рон — не склонные к социопатии снобы, которые отказываются с кем-либо разговаривать.

На следующее утро Джинни бросила газету на кровать перед Гермионой.

— Это — не то выражение лица человека, который невольно ходит с тобой по магазинам.

Гермиона моргнула и уставилась на свою фотографию, где она рассматривала носки, а Малфой стоял позади нее с очень… сосредоточенным выражением лица, наблюдая за ней.

Она откинулась назад.

— Я уверена, что это просто случайно пойманный взгляд. Он ныл в то время.

Джинни с тяжелым вздохом опустилась в кресло напротив Гермионы.

— Гермиона… я понимаю, что свидания — это не совсем твой конек, поэтому постараюсь объяснить все простым языком. Малфой. Тебя. Хочет.

Гермиона закатила глаза.

— Он очень одинок.

Джинни усмехнулась.

— Тогда тем более. Он — социальный изгой с невыносимым характером, и вдруг ты начинаешь искать с ним встреч, вся такая... — она указала на Гермиону, — сияющая от счастья. Чего ты ждала? Тот факт, что он не приложил реальных усилий, чтобы прогнать тебя, означает, что он на самом деле не хочет этого делать. Ты не первый человек, который пытался быть милым с ним. Гарри навещал его в Азкабане, и Малфой вел себя как полный ублюдок. С тех пор как он вышел, Андромеда пыталась связаться с ним десятки раз. Малфой — все еще такая же задница, как и в школе, и если ты еще не заметила этого, то только потому, что он хочет, чтобы ты оставалась рядом.

Гермиона насмешливо улыбнулась.

— А может быть, я просто лучше умею быть милой?

— Если ты продолжишь вертеться вокруг него, он подумает, что это что-то значит. Просто... подари ему красивое перо для письма и оставь его в покое. Поверь мне, мальчики не смотрят на девочек так… — Джинни постучала пальцем по фотографии Малфоя в газете, — если хотят быть только друзьями.

* * *

Она постучала в дверь его кабинета в следующий понедельник.

— Как насчет обеда? — спросила она, вглядываясь в него.

Он закатил глаза, но все-таки отложил перо.

Гермиона осторожно села напротив него и пододвинула ему коробку.

— Я думал, что мы со всем разобрались, — сказал он. — Ты сказала, что придумала, что подаришь мне на Рождество.

— Я так думала, но теперь сомневаюсь. У тебя есть друзья, Малфой?

Выражение его лица стало холодным.

— Мне не нужны друзья.

— Но ведь… мы же с тобой друзья, верно? — она улыбнулась ему.

— Нет. Ты — то, что называется неприятностями, — он снова посмотрел на свои бумаги. — Иди и приставай к кому-нибудь еще, Грейнджер. У меня есть жизнь, которую я не хочу разрушить из-за тебя.

Он не стал дожидаться, пока она уйдет. Вместо этого он встал и вышел сам.

* * *

— Хозяин Драко в своем кабинете дальше по коридору. Пьяный, — сказал Доббин, когда Гермиона вошла через камин в поместье тем же вечером. У него на ушах красовались носки со снитчами и омелой.

Гермиона торопливо вошла и по-хозяйски распахнула дверь кабинета Драко. Он упал в кресло перед камином, и его глаза широко распахнулись при виде нее.

— Малфой, тебе нужна помощь.

Он нахмурился.

— Нет, не нужна. Уходи, Грейнджер. Я не хочу выслушивать твои нравоучения.

— Ты не можешь провести всю свою жизнь, копаясь в цифрах и расчетах, только чтобы не вернуться в тюрьму и прячась в одиночестве в этом доме. Твоя жизнь должна быть насыщенной и иметь смысл. Ты умный и способный, и хороший, когда не грубишь. Тебе просто нужно расширить свои границы. Я тебе помогу.

— Нет, — он резко встал и навис над ней, его глаза потемнели. — Ты определенно не тот человек, который исправит мою жизнь. Ты сделаешь только хуже. Уже сделала.

Гермиона в ужасе уставилась на него.

— Что ты имеешь в виду?

Он подошел ближе.

— А почему бы мне тебе не показать?

Прежде чем Гермиона успела что-то сказать, его рука легла на ее за затылок.

Он притянул ее к себе и поцеловал.

Она ахнула, когда их губы соприкоснулись. Он обнял её и еще настойчивее прижался губами к ее губам. Его рука скользнула к ее пояснице. Его нос коснулся ее щеки, и она вздрогнула, прижавшись к нему. Он наклонил ее голову и углубил поцелуй, сжимая её челюсть.

Казалось, что весь мир объят пламенем.

Он целовал ее еще мгновение, затем его рука опустилась на ее плечо, и он отстранился, выпрямившись, пока она смотрела на него широко распахнутыми глазами.

— Вот почему… — сказал он, тяжело дыша, — ты сделаешь мою жизнь еще хуже. Ты хочешь дружить, а я не хочу дружить с тобой. Когда ты поймешь, что мое существование — это не просто удобный случай продемонстрировать всем, какая ты милая и как ты умеешь прощать, ты уйдешь, как и все остальные; а я останусь там же, где и сейчас, с жизнью, с которой я только научился мириться. Поэтому… давай перейдем к последнему пункту и покончим с этим. Я уверен, что ты готова мне помочь. Но твоя помощь нужна мне даже меньше, чем помощь Поттера.

Он выпроводил ее из кабинета и захлопнул за ней дверь, прежде чем она успела прийти в себя и сказать хоть слово.

* * *

На следующий день, когда она постучала к обеду, он отказался открыть дверь. В ту среду вечером он не пришел на рождественскую вечеринку Отдела.

Гермиона раздала подарки своим коллегам, но ушла с вечеринки раньше, чем они успели их открыть. Ворота поместья распахнулись, когда она прикоснулась к ним.

— Я принесла тебе Рождественский подарок, — быстро сказала она, когда Драко открыл дверь. Она протянула ему коробку.

— Мне ничего от тебя не нужно.

Она вздернула подбородок.

— Что ж, очень жаль. Это тебе бы понадобилось. Открой его, или я останусь, пока ты не сделаешь этого. Но будь осторожен, он очень хрупкий.

Он нахмурился и поднял крышку. Появилась пара больших заостренных ушей, за которыми последовали желтые глаза и протяжное писклявое мяуканье.

— Ты подарила мне котенка?

— Да. Тебе нужен кто-то. Как и ей.

Пятнистое существо, о котором шла речь, неуклюже выбралось из ящика и начало карабкаться по его руке. Котенок пытался доползти до его лица, впиваясь игольчатыми когтями в одежду и мяукая так агрессивно, что это больше походило на писк.

— Мне не нужна кошка, — Драко попытался поймать ее, но она быстро заползла ему на спину, оказавшись вне досягаемости. — Дарить кошку тому, кто её не хочет, — это безответственно.

Гермиона кивнула.

— Я все понимаю. Я долго обдумывала это, но... я думаю, что ты сможешь справиться с ответственностью за котенка. Я обсудила всё с Доббином. Он согласился со мной в том, что тебе нужно о ком-то заботиться.

Драко свирепо посмотрел на нее и попытался стащить котенка с лопатки. Гермиона обошла его и, осторожно отцепив когти котенка, потерлась носом о его голову, прежде чем положить питомца в руки Драко.

— Она последняя в своем выводке. Ей сейчас очень одиноко. Ей нужен кто-то ленивый, кто будет обнимать её.

Малфой сердито посмотрел на кошку, но она начал тереться мордочкой о костяшки его пальцев. 

— Я не обнимаюсь. Я не любитель кошек. Со мной она, скорее всего, умрет с голоду.

Гермиона закусила губу. 

— Я буду приходить и проверять как она. Дай ей несколько дней. Если она тебе действительно не понравится, я заберу ее обратно и... больше не буду тебя беспокоить.

Малфой притянул кошку ближе, словно не желал отдавать её Гермионе.

Она улыбнулась ему. 

— Счастливого Рождества, Драко.

* * *

— Не могу поверить, что ты подарила Малфою кошку. Это же жестокое обращение с животными.

Гермиона фыркнула. 

— Она как раз то, что ему нужно. Кроме того, его домовой эльф обещал позаботиться о ней, и я собираюсь зайти и убедиться, что все в порядке.

Джинни обреченно вздохнула. 

— Ты сама себе роешь яму. 

* * *

Гермиона дождалась выходных, чтобы проверить Малфоя.

Доббин, все ещё в надетых на уши носках с омелой, появился, как только она вышла из камина.

— А где же Драко? Он заботился о кошке или просто игнорировал ее? — оглядываясь по сторонам, она пыталась выяснить, живо ли еще несчастное животное.

— Мастер Драко сейчас в постели с Грейнджер, — сказал Доббин.

Гермиона поперхнулась и, не моргая, уставилась на него.

— Он назвал кошку Грейнджер? — её голос дрогнул.

Доббин торжественно кивнул.

— Вот идиот. Я убью его.

Она прошла через все поместье к комнате Малфоя.

Он действительно лежал в постели с кошкой, которая, казалось, пыталась задушить его, обвившись вокруг его шеи.

— Малфой, ты осёл, ты не можешь назвать свою кошку в мою честь. Это неприлично.

Он приоткрыл один глаз и слегка улыбнулся.

— Ей идет это имя, — сказал он, растягивая слова. — Такая же раздражающая. Неспособная понять, что значит "нет, уходи". Постоянно нарушающая моё личное пространство и без всякого уважения вторгающаяся в мою личную жизнь. Имя Грейнджер идеально ей подходит. 

"Грейнджер" приоткрыла желтый глаз и недовольно мяукнула, прежде чем еще плотнее прижаться к голой коже Малфоя. Он чуть не задохнулся, но нежно погладил ее.

Гермиона уперла руки в бока. 

— Ну, я не разрешаю. Это моя фамилия. Ты не можешь её использовать.

— Ты можешь попытаться остановить меня, но это моя кошка; я могу называть её как угодно. И я намерен рассказывать о ней всем постоянно. "Сегодня утром Грейнджер едва позволила мне встать с постели. Я пытался закончить отчеты, но Грейнджер лезла на меня и требовала моего внимания, и я не мог сказать ‘нет’".

Лицо Гермионы вспыхнуло. 

— Ты не посмеешь.

Он снял кошку с шеи и сел, прижимая ее к себе. Она выбралась из его объятий и потянулась, зевая, прежде чем спрыгнуть с кровати, чтобы осмотреть Гермиону, держа хвост трубой и подбираясь все ближе.

— Уже посмел. Теперь она зарегистрирована на меня. Грейнджер Малфой — её законное имя, — он ухмыльнулся.

— Посмотрим, подарю ли я тебе когда-нибудь еще рождественский подарок, — сказала Гермиона, зло посмотрев на него, пока Грейнджер терлась об её лодыжки.

Ухмылка исчезла с его лица, и он встал, натягивая халат. 

— Верно, ты ведь сделала мне подарок, потому что так интересовалась моей жизнью, — слова его были пропитаны сарказмом, — а не потому, что меня было удобно использовать, чтобы доказать всем нечто важное.

У Гермионы отвисла челюсть. 

— Что? Нет! Я пыталась быть...

— Милой. Я в курсе, — коротко ответил он, глядя на нее сверху вниз. — Однако ошибки моего прошлого, за которые я уже плачу сполна, существуют не для того, чтобы ты создала новую благотворительную организацию, — он сделал глубокий вдох. — Я просил тебя остановиться, но ты все равно настаивала на своем. Что ж, ты получила, что хотела. А теперь я был бы тебе очень признателен, если бы выход ты нашла сама.

Он щелкнул пальцами, и Грейнджер мгновенно отскочила от Гермионы, следуя за ним по пятам, когда он вышел из комнаты, даже не оглянувшись.

* * *

Гермиона вернулась домой расстроенная и свернулась калачиком на диване.

Джинни села и сочувственно погладила ее по плечу. 

— Он избавился от кошки?

Гермиона отрицательно покачала головой.

— Тогда что случилось?

— Я думала, что веду себя мило, — сказала Гермиона, — но Малфой думает, что я его использовала.

Джинни фыркнула. 

— Малфой просто идиот.

— Может быть... — Гермиона вцепилась в кисточку на подушке, — но он... — ее голос затих, и она села прямо.

— Я думала, что все будет по-другому, — наконец сказала она. — Что если я подарю ему подарок, который ему понравится, то он... — она беспомощно махнула рукой в воздухе и опустила ее. — Вместо этого... мне кажется, что он заменил меня кошкой. Он даже назвал ее Грейнджер.

— Он назвал ее Грейнджер? — Джинни расхохоталась.

Гермиона нахмурилась и ушла дуться в свою комнату.

* * *

Гермиона ждала у кабинета Малфоя в следующий понедельник утром. Увидев ее у двери, он остановился и, казалось, уже собирался повернуться и уйти. Она успела схватить его за рукав.

— Подожди, Малфой, я хочу извиниться.

Он покорно вздохнул и прошел вперед, придерживая для нее дверь.

Гермиона торопливо вошла в его кабинет и замерла, нервно вертя палочку в руках, пока он не повернулся и не бросил на нее резкий, нетерпеливый взгляд.

— Мне очень жаль, — сказала она, сделав глубокий вдох. — Ты был прав. Когда я только начала приходить сюда, ты мне совсем не нравился; ты был просто помехой в том, чтобы показать всем, какая я милая лишь потому, что подарила подарки всем своим коллегам.

Малфой коротко кивнул с усталым выражением лица.

Гермиона закусила губу.

— Но... Но все изменилось. Когда я поняла, как тебе одиноко, мне действительно стало не все равно. Мне... мне до сих пор не все равно. Мне нравилось ходить с тобой по магазинам и обедать, даже когда ты грубил. И… — ее голос резко дрогнул, — когда ты поцеловал меня, это было… было...

Казалось, она не могла заставить свой рот произнести еще одно слово.

— Это было… на самом деле очень мило!

Она зажала рот ладонями, а затем дико замахала ими в воздухе перед своим лицом.

— Я вовсе не это хотела сказать! То есть, это, но не так, то есть… — она вздохнула. — Я просто хочу сказать, что имела в виду, что думала, что если подарю тебе кошку, и она тебе понравится, то, может быть, ты... — она заправила локон за ухо и отвела взгляд, когда ее голос стал совсем тихим, — сделаешь это снова.

Она расправила плечи и старалась не смотреть ему в глаза. 

— Но… ты все не так понял. Прости, что… я не оставила тебя в покое, когда ты впервые попросил меня об этом. Ты был прав насчет меня, когда сказал, что я думала только о себе, пригласив тебя на обед в тот день. Мне очень жаль, что ты оказался прав на этот счет. Да, правда жаль. На этот раз я послушаю тебя и оставлю в покое, как ты и просил.

С пылающими щеками она уже собиралась уйти, но остановилась у двери и обернулась.

Драко смотрел на нее с непроницаемым выражением лица.

— Ты не можешь сдаться, — твердо сказала она. — Есть люди, которым ты понравишься, если просто позволишь им немного узнать себя. Ты должен... — она заставила себя улыбнуться, — ты должен выйти за границы этого кабинета. Ты никогда не узнаешь… если не попытаешься.

А потом она бросилась бежать. Она пробежала всю дорогу до своего кабинета и захлопнула дверь.

Пытаясь отдышаться, она подошла к своему столу и тяжело опустилась в свое кресло, закрыв лицо руками.

Она приходила в себя еще несколько минут, а потом выпрямилась и уставилась на свои бумаги.

В дверь резко постучали.

— Да? — сказала она унылым голосом.

Малфой просунул голову в дверь, глядя на нее с явным смущением.

У Гермионы внутри все перевернулось. Она не могла на него посмотреть.

Она услышала, как он медленно вздохнул.

— Я тут подумал, не хочешь ли ты пообедать со мной?

* * *

«Прошлое — забыто. Будущее — сокрыто. Настоящее — даровано. Именно поэтому его называют подарком»

Элис Морз Эрл