Великое Дело профессора Дамблдора. О Гарри Поттере и Ордене Феникса (джен)

Cамое начало «История Принца» здесь: https://fanfics.me/fic142769

На каникулы Гарри снова вернулся к Дурслям — защита нужна ему, как никогда. Он живёт в напряжённом ожидании несчастий. Но в «Пророке» и в магловских новостях — обычная текучка. В письмах от Рона, Гермионы, Сириуса — лишь просьбы быть осторожным да обещания при встрече что-то рассказать. Скрытность друзей очень обидна, разве он не доказал, что способен на многое? Но на деле, Гарри сейчас угрожает самая большая опасность за все четырнадцать последних лет. Родственники, друзья, школа, всё, что составляет мир подростка, становится ареной схватки.

Про то, какие Дурсли нехорошие, написано немало, наряду с упрёками Дамблдору и патетическими возгласами на тему: «Куда смотрели социальные службы!» Никуда не смотрели, с точки зрения закона Вернон и Петунья — состоятельные почтенные члены общества, они великодушно приютили и содержали осиротевшего племянника. У Гарри была крыша над головой, его одевали, кормили, учили. Не имел он любви. Претензии к родственникам справедливы. Вот только нельзя не согласиться с Дамблдором, что любимому сыну они причинили больший вред. Гарри вырос человеком, остро чувствующим несправедливость, а из Дадли получился откормленный свинтус. Так что же оказалось лучше: «барский гнев» иль «барская любовь»?

Конечно, Гарри — не пай-мальчик; кто не срывал раздражение на других, пусть бросит в него камень. А вот защищать своего недруга и тащить пару кварталов до дома стал бы не каждый.

Дадли — магловская версия Драко, только поглупее. Та же спесивая уверенность, что ему дозволено всё. Докуда он докатился бы, сказать трудно, но тут ему повстречались дементоры. Вернее, это он оказался на пути у сильных мира сего, занятых очень важными государственными делами. Те люди давно уже вышли из возраста, когда для самоутверждения втихоря ломают качели и терроризируют малолеток. У человекоподобных взрослых были свои приёмы и широкие возможности, в том числе это они решали, как должны работать те же социальные и другие учреждения. Будут ли эти службы защищать детей или станут орудием расправы. Лишь под нажимом Дамблдора министр был вынужден выслушать объяснения несовершеннолетнего волшебника о своём поступке.

Нападение дементоров взрывает у Гарри (да и у Дадли тоже) уже ставшее привычным представление об окружающем мире. Стена между магами и маглами условна. Даже тётя Петунья знает больше, чем племянник понял из её слов. «Жуткий мальчишка», когда-то рассказывавший Лили о волшебном мире, это не будущий отец Гарри, а будущий профессор Снейп. Волшебники отняли у неё сестру, а к себе не пустили, не это ли Петунья не хочет простить им? Но и в нашем обществе можно было выбрать себе более содержательную жизнь, чем бесконечно надраивать кухню. Тогда и обиды поблекли бы, отошли на задний план перед потоком новых впечатлений.

Но Гарри для тётки всё-таки свой; Волдеморту она его не выдаст. Дяде Вернону приходится смириться с опасным соседством. Далее следует старательная демонстрация негативного отношения к Гарри в качестве «моральной» компенсации себе и мужу за проявленное благородство.

Через несколько дней Орден Феникса перевозит Гарри в свою штаб-квартиру, но рассказы друзей не могут объяснить ему, что же происходит. О том, какие процессы идут в это время в стране, понимают очень немногие взрослые волшебники.

Возродившись, Волдеморт призвал на службу уцелевших Пожирателей. План по захвату власти он продумал давно. На первом этапе Тёмный Лорд был намерен скрываться, тайно собраться силами и затем неожиданно захватить Министерство. (Хотя и с задержкой, он совершит переворот два года спустя). Получив власть в сообществе, можно преобразовать жизнь в нём в соответствии с принципами чистоты крови, а затем двигаться к установлению господства над миром волшебников и миром маглов. Однако побег Гарри с кладбища создал дополнительную проблему: Дамблдор узнал о его возвращении! Но удачно, что министр не поверил рассказу мальчишки, оставив Волдеморту свободу действий.

Активная деятельность началась. Первоочередные задачи сформулированы.

Надо мобилизовать сообщников, привлечь всех потенциальных союзников.

Внедрить в Министерство верных людей, завербовать как можно больше чиновников, используя их в качестве шпионов и агентов влияния. На них можно будет положиться, когда придёт час совершить переворот.

Не менее важно другое место: Хогвартс. Пока цел этот маглолюбивый придурок, защитник слабаков, нельзя рассчитывать на полную победу. Быть в курсе деятельности Дамблдора и его приверженцев — обязанность шпиона в Ордене.

Без сомнения, Дамблдор и его сторонники станут убеждать общественность в том, что Волдеморт вернулся. Надо дискредитировать их в глазах соотечественников, лишить доверия.

Необходимо узнать полное содержание Пророчества, сделанного Трелони шестнадцать лет назад. То, что Гарри раз за разом удавалось спастись, всё сильнее пугало Волдеморта. В отличие от него, Дамблдор слышал предсказание целиком, и потому может использовать Поттера как оружие неизвестным Волду способом. Кроме того, нельзя допустить, чтобы мальчишка набирался Силы, надо лишить его возможности учиться. Вообще, требуется оторвать его от Дамблдора.

Задания распределены между Пожирателями, все за дело!

Выполнение значительной части означенных задач поручено Люциусу Малфою. Благодаря его происхождению, богатству, связям в Министерстве и хорошим отношениям с министром, это естественно. Поэтому, хотя Волд имеет претензии к своему «скользкому другу», во время совещаний на почётном месте рядом с Повелителем сейчас сидит мистер Малфой.

Орден Феникса также активизировался. Он занимался не только охраной Гарри Поттера по месту жительства, «слежкой», как назовёт её возмущённый подросток, когда из-за оплошности Наземникуса Флетчера ему станет известен сей факт. Фениксовцы тоже старались пополнить свои ряды новыми членами из волшебников и заручиться поддержкой других рас. Билл пытался привлечь к сотрудничеству гоблинов, а Хагрид в это время вёл переговоры с великанами.

Но разъяснительная работа имела мало успеха, трудно убедить людей в том, что они не желают воспринимать, чему нет видимых подтверждений. Орден не мог предъявить доказательства, единственный свидетель — Гарри Поттер, которого газеты осыпали насмешками. Из-за позиции Министерства любой, кто попробовал бы ораторствовать перед публикой, например, в Косом переулке, быстро очутился бы в неких неуютных местах по обвинению в том, что сейчас стали называть распространением фэйковых новостей.

Несмотря на категорический запрет министра, Дамблдор выступил в Международной Конфедерации Магов с заявлением о возвращение Волдеморта, это стоило ему постов и там, и в Визенгамоте. Но не верится, что он опустил руки, тем более, сразу после завершения Турнира Трёх Волшебников говорил, что допускал противодействие со стороны Фаджа. Как мы знаем, Дамблдор — мастер находить нетривиальные решения. Раз слова оказались бессильными, нужно было искать иные пути донести правду, надёжнее всего — заставить Все-Знают-Кого выдать себя. Как этого добиться? Что ещё мы знаем о деятельности Ордена в это время? В Министерстве Магии в коридоре, ведущем в Департамент тайн, фениксовцы установили постоянное дежурство, скрываясь от сотрудников под мантией-невидимкой. Почему было важно помешать Волду похитить стеклянный шарик, для того ли, чтобы не дать ему узнать содержание Пророчества? Анализируем.

«Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда, рождённый теми, кто трижды бросил ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца». Это Волд слышал пятнадцать лет назад.

«Тёмный Лорд отметит его как равного себе…» Уже отметил.

«…Но не будет знать всей его силы». Сбылось и сбудется, хотя ничего конкретного не сообщает.

«И один из них падёт от руки другого…» Тоже ничего конкретного.

«…Ибо ни один из них не может жить спокойно, пока жив другой». Ну, не может, и что из этого?

Таким образом, ничего полезного и важного для Волда в Пророчестве нет! Абсолютно ничего, что помогло бы ему победить! А в конце пятого курса Дамблдор произнесёт очень интересную фразу: «Руквуд … сказал Волдеморту то, о чём МЫ ЗНАЛИ С САМОГО НАЧАЛА — что пророчества надёжно защищены. Взять их с полки и не сойти с ума могут только те, к кому они имеют прямое отношение». Стало быть, целью дежурства у Департамента тайн была вовсе не охрана Пророчества: Волду весь год морочили голову! И немало в этом преуспели, заставив потратить уйму времени, сил и нервов на попытки выкрасть бесполезный предмет. Спровоцировать врага заниматься бессмысленными делами — неплохой ход. Но главное, фениксовцы побуждали его рваться в самый секретный отдел Министерства, и, в конце концов, он выдал себя! Если бы ни непробиваемая тупость Фаджа, не обращавшего внимания на странные происшествия у себя под носом, то Волд, да и Люциус, засыпались бы гораздо раньше.

Разумеется, дежурство было опасно для членов Ордена, они рисковали жизнями и свободой, подогревая тем самым уверенность Волда в важности его намерений. Психологическая обработка велась и другим способом: «высветив» голову своего шпиона, Повелитель убедился, что Дамблдор не на шутку тревожится о том, как бы враг не добрался до Пророчества, будто заветный кусок стекла содержит информацию, которая сродни грозному оружию.

В результате тёмный маг был взвинчен настолько, что Гарри уже у Дурслей снились коридоры и запертые двери — то, чем грезил Волд. Дамблдор ещё не знал об этих снах, но, помня о крестраже, опасался, что мальчик станет каналом передачи информации вражеской стороне, и по этой причине избегал общаться с ним лично.

Всё ближе 12 августа, когда в Министерстве состоится дисциплинарное слушание о неправомерном использовании волшебства Гарри Поттером. Его исход важен для всех участников политического процесса, это схватка между Дамблдором и Лордом Волдемортом при посредничестве Фаджа. Самого министра можно считать самостоятельной стороной в противостоянии лишь условно.

Министр категорически отказывается верить в возвращение тёмного мага. В Первую Магическую войну борьбой с Пожирателями смерти руководил Крауч-старший. Личность он малосимпатичная, но был куда решительнее. В мирное время Фадж управлялся с делами, однако мысль о страшной войне приводила его в ужас. Отказавшись прислушиваться к советам Дамблдора, он должен был искать себе другого советника, а тот — тут как тут.

Охлаждение отношений между Фаджем и Дамблдором мастерски используется Люциусом Малфоем. «Какой Тёмный Лорд? Откуда? Всё спокойно, никаких признаков нет и не может быть! Министр абсолютно прав, считая все эти вымыслы сущим бредом. А мальчишке просто нравится быть в центре внимания, вот он и сочиняет одну небылицу за другой!» Всецело поддержав возмущение «нелепыми» заявлениями и советами Дамблдора, Малфой убедил Фаджа, будто подлинной его целью является желание самому стать министром Магии, используя для этого свою популярность, и ту, которую имеет у населения Гарри Поттер.

И Фадж становится орудием Люциуса в борьбе против Дамблдора. Дискредитация соперника видится ему эффективной мерой. Для этого полезны недавние статьи Риты Скитер, дескать, Дамблдор уже стар, он не справляется с обязанностями в Министерстве и с руководством школой. Первый шаг Фаджа (читай — Люциуса, то есть Волдеморта) сделан: свободной демократической прессе доходчиво объяснили, что следует печатать, а что нет.

Газеты угодливо публикуют разнузданные материалы, не давая оппонентам возразить. Заметим, что хотя Скитер была вынуждена, не объясняя причин, взять годичный отпуск, недостатка в борзописцах явно не было! Предлагали даже лишить Дамблдора Ордена Мерлина, которым его наградили полвека назад за победу над Грин-де-Вальдом. Думаю, сам Фадж до такого, всё-таки, не додумался бы, но на то у министра есть помощники.

Помощников министра нельзя обвинить в безынициативности. В ход идут самые грязные методы. Дементоров подослали к Гарри отнюдь не с целью наказать за нарушение правил поведения несовершеннолетних волшебников. Просто ни министерская дама, ни Люциус не знали об его умении создавать Патронуса. Зато они следили за домом Дурслей не менее внимательно, чем Орден Феникса. И можно не сомневаться, что коммерческое предложение, сделанное в тот вечер неизвестным лицом Наземникусу Флетчеру, было небывало выгодным! А жизнь магла, кузена Гарри Поттера, для них ничего не значила.

Полностью замысел не удался, но Поттера спровоцировали на применение магии. Фадж, ранее снисходительный к мальчику, теперь охотно уцепился за подвернувшийся повод, немедленно исключив его из школы и велев отобрать палочку. Но полномочий единолично решать судьбу ученика у министра нет, и Дамблдор прямо ему об этом заявил: «Корнелиус, законы существуют и для тебя тоже, ты — министр, а не самодержавный король!» Фаджа стычка довела до неистовства, но пришлось отыграть назад, рассчитывая добиться своего на дисциплинарном слушании.

Распределение сил для Малфоя очень благоприятное и успех видится не за горами. На его стороне вся мощь государства, а имеющий власть найдёт предлог разделаться с неугодным человеком. Но дальше развитие событий в этом направлении тормозится. Мистер Уизли в разговоре с Гарри опасается, что Дамблдора могут арестовать. Однако этого не происходит, и директором школы он остаётся почти до конца учебного года.

Гарри только начинает входить во взрослую жизнь и дисциплинарное слушание в Министерстве беспокоит его с точки зрения, не исключат ли его из школы. Между тем, слушание плавно преобразуется в суд, когда для разбора поведения несовершеннолетнего собирается Верховный орган, а затем — в судилище, с переносом места и времени проведения, чтобы обвиняемый и защитник не попали на мероприятие. И тем не менее министр потерпел поражение. Почему, в чём же дело? Фаджу удалось убрать Дамблдора с поста председателя Визенгамота, но кто занял его место? Непонятно, как формируется судебный орган волшебного сообщества, но одна из ключевых фигур в нём — Амелия Боунс, руководитель Департамента обеспечения правопорядка, и её принципиальность в присутствии взбешенного министра, не скрывающего, какое именно решение его устроит, несомненно, повлияла на позицию судей. Гарри был полностью оправдан!

Участие Фаджа в роли председателя, ведущего заседание, выглядит очень мутно. Не в правилах западной демократии (которая считает себя самой демократичной демократией в мире), чтобы глава государства одновременно подвизался и судьей, и обвинителем. Да и полтора десятка лет назад, во время процессов над Пожирателями смерти, во главе трибунала был Крауч (тогда глава Департамента обеспечения магического правопорядка), а не министр Магии. Но даже если по местным законам такое допустимо, поставить Визенгамот под полный контроль Фаджу не удалось, из чего следует, что и засадить Дамблдора в тюрьму будет реально, лишь отыскав очень серьёзный повод и убедительные доказательства.

Открытым остаётся вопрос, кто предупредил Дамблдора о переносе рассмотрения на более ранний срок, на 8 часов утра. Сделать это мог только кто-то из судей, в срочном порядке вызванных на заседание раньше запланированного времени. И этот кто-то должен был поддерживать с ним очень оперативную связь.

Когда на следующий год Волдеморт переходит к открытому террору, одной из первых его жертв становится Амелия Боунс. Её нельзя ни купить, ни запугать, и это стоит ей жизни. Причём он придёт за ней сам, лично, что своего рода честь. Как страшно, когда в закрытой хорошо охраняемой квартире вдруг материализуется эдакое чудище, и ясно, что спасения нет, но хотя большинство людей при упоминании о Волдеморте впадают не в панику даже, а в ступор, немолодая женщина храбро с ним сражалась.

Ясно, что Гарри познакомили не со всеми членами Ордена Феникса, он знал не всех, кто оказывал Дамблдору содействие. Это подтверждает также момент перевозки на площадь Гримо: помимо фениксовцев, сопровождавших подростка, существовал ещё некий запасной отряд, дежуривший в условленном месте на случай осложнений. А в самой штаб-квартире собрание началось до их прибытия. Следовательно, там уже было достаточно народа, иначе получится, что Снейп отчитывался перед Сириусом и троими Уизли. Хотя Гарри — важная фигура в деятельности организации, сообщать ему больше необходимого минимума Дамблдор не стал.

Вернувшись из Министерства, Гарри успокоился: он вернётся в Хогвартс! Резкая боль в шраме изобличает, как воспринял неприятное известие Волд, такое произошло впервые после возрождения. Это показатель того, насколько важен был для него исход судилища.

Но порадовало негодяя то, что Люциус тем утром добился прогресса в другом направлении — деле проникновения в Департамент тайн. После ареста Руквуда четырнадцать лет назад у Пожирателей не осталось там сообщников. Об этом подразделении было известно немного, а в прессе само существование Зала Пророчеств называли легендарным. Люциус здраво сомневался, что вход туда свободен и не охраняется волшебством. Посоветовав Фаджу перенести заседание в давно неиспользовавшиеся помещения Визенгамота в подземелье, Малфой утром спустился на девятый уровень под предлогом необходимости поговорить с министром. Его неожиданное появление и нападение застало дежурного от Ордена врасплох, и, как догадалась впоследствии Гермиона, Стерджис Подмор попал под заклятие Империус. Долго держать его под контролем Люциус не надеялся, понимая, что фениксовцы — не дураки, но рассчитывал использовать по полной. Задача минимум: в следующее ночное дежурство пройти в Департамент тайн. В случае удачи найти и забрать Пророчество. До того момента не вступать в контакт с Орденом, дабы не быть разоблачённым.

Это достижение несколько скомпенсировало Волдеморту известие об оправдании Поттера.

Итак, Дамблдора с почётных постов убрали, пресса под контролем и освещает всё в нужном свете. Но суд над Гарри показал, что засудить или снять его с должности руководителя школы без веских доказательств вины не удастся даже министру.

Спровоцировать Дамблдора на открытое неповиновение тоже не удалось. Волдеморт был в недоумении, сильно разочарован и проникся к Дамблдору ещё большим презрением: подумать только, волшебнички его и с постов сняли, и как только не поносят, и наград собираются лишить, полученных за то, что он их же защищал, а старик всё это проглатывает! Да сам бы Волд за такое всех этих людишек …!!! Объяснять Тёмному Лорду, что для Дамблдора его соотечественники, даже запутавшиеся и обманутые, всё равно не «людишки», а люди — дело совершенно бессмысленное. Что же касается Фаджа… Как вы думаете, кто был бы очень рад, если Орден Феникса и Министерство вцепились бы друг другу в глотку?

Тем не менее положение серьёзное. Даже Волдеморт, не стесняющийся в средствах, не может захватить власть в одиночку; ему нужны сообщники, союзники и время для подготовки. А Дамблдору на начало учебного года верит ничтожное меньшинство соотечественников, даже многие ученики и их родители поверили официальной пропаганде. Голоса тех, кто мыслит достаточно самостоятельно, чтобы не поддаться разразившейся в прессе вакханалии, теряются в море насмешек. Несомненно, Дамблдору пришлось нелегко, он же человек. Но настоящий лидер поступает так, как нужно для дела, как бы ни было трудно!

Мракоборцам прибавилось работы: следят за всеми, кто известен как сторонник Дамблдора. Чему были рады не только Пожиратели, но и местные воры с мошенниками — властям стало не до них.

В эти дни распоясался известный своими выходками бездельник Уилли Уиддершинс. «За этим стоит нечто-то глубокое и зловредное!» — говорит мистер Уизли. Доверимся его опыту, что такая активность выглядит странной, хотя, возможно, причину он искал не в том направлении. Если что (или кто) за этим и стояло, то было очень уж кстати именно отцу Рона… С подачи министра имя «Дамблдор» стало в Министерстве чуть ли не ругательством, но Артура Уизли, его убеждённого приверженца, не уволили. Фаджу очень хотелось избавиться от строптивого неблагонадёжного сотрудника, но тут у него возобладал здравый смысл: политика — политикой, а кто работать будет? Много ли найдётся желающих занять должность, не приносящую ни денег, ни славы? Во внушительном здании Министерства для Сектора борьбы с незаконным использованием изобретений маглов нашлась только комнатёнка без окон, в которую едва влезали шкаф и два стола. Однако мистер Уизли и его единственный сотрудник прекрасно справлялись с делами. Так что хулиган Уиддершинс, словив где-то Конфундус, оказал мистеру Уизли большую услугу, заставив министра задуматься над вопросом: а кого посадить на его место? Найдутся ли среди чиновников желающие заботиться о чистоте в магловских общественных туалетах? Перси, что ли, назначить вместо отца?

И Люциусу Малфою, уже готовому праздновать изгнание давнего врага из Министерства, пришлось смириться (временно, конечно) и довольствоваться язвительными замечаниями при встречах. Ну, никак не понять, почему обедневший аристократ Уизли живёт примитивной несветской жизнью, нимало не страдая от необходимости зарабатывать хлеб насущный, вкалывая на незначительной должности! А как легко было бы Артуру увеличить свой доход: Люциус с удовольствие «помог бы», при условии лояльности, разумеется.

Назначив Перси Уизли своим помощником, министр рассчитывал получать через него информацию из неблагонадёжной семейки, но просчитался. Простодушный Перси, гордый оказанным доверием, прямиком отправился к отцу и попытался перевоспитать его. Результатом эмоциональных объяснений стал разрыв с семьей.

После неудачи с дисциплинарным слушанием мистеру Малфою и министру приходится разрабатывать более сложный план. Школа — крепость Дамблдора, учителя преданы ему. Как его от туда «выковырять»? Без сомнения, была предпринята попытка снять директора через Школьный совет, но на этот раз члены Совета, помня недавний печальный опыт, не поддались давлению.

Идея внедрить в Хогвартс своего человека недурна, это и шпион, и агент влияния, и диверсант. Единственная свободная вакансия — место преподавателя ЗТИ. Найти на неё учителя большая проблема, а уж министр располагает морем возможностей максимально затруднить поиски. Многие ли согласятся наняться под начало выжившего из ума старика, когда заботливые чиновники настоятельно рекомендуют поберечь себя? В результате к 31 августа преподаватель не найден, что позволяет навязать свою кандидатуру: пробивную энергичную беспринципную женщину (согласно Декрету об образовании №22, «в помощь» директору Хогвартса). Министр и заговорщики у него за спиной были довольны: проведена блестящая операция, завоеван плацдарм в сердце врага!

Неизвестно, училась ли в своё время Долорес Амбридж на Слизерине, но упорства в достижении поставленной цели у неё имелось достаточно, чтобы быть распределённой на этот факультет. А вот родословная подкачала, раз впоследствии ей пришлось подправлять её при помощи краденого медальона. Кто-то из предков подстроил леди большую подлянку, породнившись с существами низшего порядка. Это не помешало сделать блестящую карьеру, много лет она трудилась в Министерстве. Во благо, своё, она творила обычное каждодневное зло.

Министерская дама не состояла в Пожирателях смерти, не участвовала в погромах и не развешивала Чёрные Метки над трупами убитых ею людей. Но с Люциусом Малфоем они хорошо сошлись во взглядах, в общей ненависти к «полулюдям», как они называли представителей других волшебных и не очень волшебных рас. Их связывало многолетнее плодотворное сотрудничество. Как известно, скупость не входила в число пороков мистера Малфоя. Продвижение дискриминационных законов, оставивших без средств к существованию неполноценных сограждан, было достойно спонсировано. В глазах министра эта особа заслуживала куда большего доверия, чем забывший гордость волшебника любитель маглов Артур Уизли.

Из недр Министерства Магии Долорес Джейн Амбридж, первый помощник министра, выплывает на свет божий и перемещается в Хогвартс. Если теперь на пути оказалась школа, то её это не остановит.

Таким образом, перед Амбридж поставлена задача: взять под свой контроль Хогвартс. Для этого надо провернуть следующее.

Создать невыносимую обстановку Дамблдору. Если спровоцировать своевольного ослушника на ответные действия, появится повод убрать его из директоров, а повезёт — то и арестовать. Если не удастся спровоцировать — не страшно, постепенно его выдавят из школы. Живя в замке, можно будет осветить изнутри множество недостатков и упущений в работе, и соответствующим образом преподнести это общественности.

Создать невыносимую обстановку Поттеру, спровоцировать на поступки, которые подтвердят в глазах граждан его образ спесивого дурака, психопата и дадут законный повод исключить из школы.

Привлечь на свою сторону или запугать преподавателей; найти предлог убрать из Хогвартса наиболее преданных директору людей.

Следить за тем, чтобы Дамблдор и Поттер не распространяли байки относительно возвращения Все-Знают-Кого.

Очень важно «завалить» уроки Защиты от Тёмных искусств. Люциусу, Волду (и Фаджу) обученные противники не нужны.

Разумеется, Корнелиус Фадж считает, что делает всё это ради удержания власти, но, как видим, задачи Амбридж полностью находятся в русле задач мистера Малфоя. Люциус даже даёт ей «явку» — своего человека в школе, на чью помощь она может рассчитывать. («Люциус Малфой всегда говорит о Вас с таким уважением!» — сама чиновница проговорится в расстройстве чувств.)

Трогательное единство власти и тех, с кем эта власть обязана бороться! И ведь Фадж — не сторонник Волда, а расчищает ему дорогу! И первый этап борьбы с Волдемортом во многом сводится к борьбе между школой и Министерством, задействовавшим административный ресурс. Противоборство ведётся по канонам буржуазной демократии, то есть, Фаджу приходится заботиться о том, чтобы в глазах общественности всё выглядело правильно и законно; волшебники в этом плане не изобрели ничего нового.

Министерство — серьёзный противник. Дамблдор понимал, что Фадж стремится ввести в штат Хогвартса доверенного человека, также как кто именно из окружения министра с готовностью возьмётся за грязную работу. Для такого предположения у него достаточно жизненного опыта, есть разведка и в Министерстве, и в стане Пожирателей. Если бы речь шла лишь о том, чтобы заткнуть «дыру» — вакантное место преподавателя — Дамблдор уж кого-нибудь, да отыскал бы, но Фадж не успокоился бы и нашёл другие варианты подсунуть жабу в школу. Что же, Великий Волшебник не будет сидеть, окопавшись в собственной норе! И разве он когда-нибудь боялся пустить противника на «своё поле»? А предложенная министром кандидатура его устраивает, и очередная профессор Защиты от Тёмных искусств, подобно своим предшественникам, выполнит возложенные на неё (директором) воспитательные функции.