Sweet man (гет)

Они не сходились ни в одной точке.

Она отбивала подушечками пальцев летящий стаккато...

— Что такое стаккато?

Щелчок по носу.

— Ауч!

— Не перебивай меня, Арлекин!

…прерывисто дышала, дрожала от страха. Думала о каких-то жалких мелочах: о своих милых детях, своем милом муже, милой работе, милой собаке…

Она хотела жить.

Ему было на жизнь наплевать. Он даже не помнил момента, когда ему было наоборот.

Он мог слететь с крыши в чан химикатами и смеяться, смеяться, смеяться… Это эффектно — смеяться. Эффектно — когда на это смотрит его лучший, совершенный враг и хочет, но не может помешать. О, он испытал бы оргазм во время полета… Он не мог вспомнить и её, эту дрожащую нимфу, что смотрит на него оленьими глазами и шепчет:

— Джозеф… Джозеф…

Скучно. И что за Джозеф?

— Да. И что ещё за Джозеф, Пирожочек?

Недовольный рык.

— Я говорю, молчи! И не называй меня Пирожком!

Один из его помощников подошел к нему.

— Босс, эта баба может нам помешать.

— Что еще такое?

— Да причитает всё, на вас смотрит, видно, ненормальная какая-то. Может её — того — засмолить?

— Засмолить, тоже мне, — презрительно выговаривает он. — Заложников не трогаем, пока я не скажу, ясно?! Дай я посмотрю, что за дамочка. А ты иди, помогай складывать деньги!

И вот он стоит перед маленькой и хрупкой женщиной с опухшим от слез лицом. Она посмотрела на него, словно видела не впервые. Без ужаса, но с испугом.

— Что с тобой стало?

Голос у нее тонкий, простуженный. В банке очень холодно, а до конца ещё так далеко…

— И ты отдал ей свой плащ? Как это ми…

Хлоп! Умиленное щебетание прервалось. Щека вспыхнула красным.

— Я тут пытаюсь историю рассказать. И всё должно быть в одном жанре, ясно?

— Но у тебя же…

— Что — у меня? — подозрительно.

— Да романтично всё как-то, я думала, это будет романтичная история.

— Это драма! Без соплей, тупая ты дура! Слушай дальше…

Джокер её не узнал. А потому вопрос представился бессмысленным. Он заговорил издевательским тоном:

— Что со мной стало — когда? Вчера или сегодня? Или, может, после обеда?

— Джозеф Напьер, я Дженни, твоя прежняя жена. Мы с тобой жили когда-то вместе…

Джокер расхохотался, заглушив её слова, и смех эхом загулял по церквушке, по старинным сводам тяжело прокатился гул.

— Но ведь всё происходило в банке!

— Не учи рассказчика, Арлекин.

— Просто ты забываешь, что говорил две минуты назад!

Рычание.

— Ну, всё, ты достала!

Звуки потасовки.

…по старинным сводам тяжело прокатился гул. Джокер смеялся истерически, страшно. Потом вдруг остановился.

— Моя прежняя… кто?! Она мертва, вместе с моим маленьким сыночком. Такая жалость! — свёл он брови на переносице. Шутовская гримаса была пугающей в своей беспощадной фальшивости.

— Ты не помнишь даже моего лица?

Правда была в том, что он не помнил. Не имел потребности помнить. Память сводила с ума…

— О, это такая трагичная история, Пирожок! Не могу слушать…

— Арлекин, мой милый Арлекин... — мягко.

— Что? — с нежностью.

— Прошу тебя... ЗАМОЛЧИ!

— О, Дженни-Дженни-Дженни… Каким же ты меня помнишь? — сардонически улыбнулся он, зло сверкая глазами. — Неужто и нашу засаленную квартирку помнишь, и гроши, что я едва доносил до дома, в неудачные дни отдавая их местным уголовникам? И мои смешнейшие шутки? И мою… темную шевелюру?! — он уходил все дальше и дальше в абсурд, в бред, в фантомные боли от потери чего-то важного.

Оказывается, память можно воскресить…

Дженни отвела взгляд, кажется, испугавшись его нервных движений, лезвия в его руке, концентрированной злобы.

— Когда нас отпустят? — спросила она, съежившись от ужаса, едва шевеля губами.

— Как говорила Алиса, милая Дженни: у нас выдача варенья только вчера или завтра, и никогда — сегодня!

— Пирожок, но это же говорила Белая Королева… И при чем тут варенье!.. А-а-ай! Больно! Пусти ты, надо воспринимать критику спокойно… М-м-м!

— Отвечай: что ты обо мне помнила?

Дженни отодвинулась, и, смотря в пол, ответила:

— Я помнила милого мужчину…

— My man is a sweet man, my man is a kind man…⁽¹⁾

— Что ты поешь?!

— Мне кажется, это даже очень подходит, Пирожочек!

— Не строй мне глазки, Арлекин! Все должно быть в одном жанре, — прорычал он.

— Но всего одна песня… — жалобно.

Злое сопение.

— Ладно. Может быть…

Сообщники вдруг затянули грубыми голосами:

My man is a sweet man

Мy man is a kind man

I know he`s a fine man

And he`s mine, all mine…

Джокер щегольски закрутился на месте. Защелкал пальцами, замахал тростью. Откуда-то загремели барабаны, оркестр вторил учащенному сердцебиению.

Whenever I need him

He`s always around

I don`t have to go

Searching all over town…

Дженни побледнела. И упала в обморок.

— Как — в обморок?! По законам жанра, они должны были станцевать вместе!

— Это была моя история! А ты её испортила, превратила в водевиль! Все, я закругляюсь.

— Но скажи хотя бы, ты её отпустил?

— Кажется, отпустил, — лениво.

— О, как романтично!

— Или пришил, — мрачно.

Пауза.

— Так ещё романтичнее!

— Ты невыносима, Харли, пошла вон!

1) Здесь и далее — Millie Jackson — My Man, A Sweet Man (Мой милый, милый мужчина). Перевод: https://teksty-pesenok.ru/millie-jackson/tekst-pesni-my-man-a-sweet-man/1033050/

Вернуться к тексту