Ночные кошмары (джен)

Если бы не мать, сортирующая десятки писем, доставляемых в их поместье каждый день, Хоук бы никогда не нашла это послание, летящим почерком написанное на дешевой серой бумаге: оно бы попросту затерялось в ворохе нескончаемых приглашений на приемы и завуалированных — на свидания. Эти приглашения, написанные на гербовой бумаге да надушенные, леди Лиандра складывала торжественной стопкой точно посреди стола: надеялась, что Мариан одумается и все же начнет представлять их семью в свете. Свет же ее жаждал: она была магессой, спокойно живущей вне стен одного из самых строгих Кругов. Она была беженкой и контрабандисткой, поднявшейся до дворянки. Она была неведомой зверушкой, на которую, как в цирке, хотели посмотреть скучающие аристократы. И каждая из этих ролей претила Хоук. Небрежным взмахом руки она отправляла парадную стопку в урну, накидывала поверх брони плащ с капюшоном да спешила в Нижний город, где никому не было до нее дела. В лавку Лирен за парочкой исцеляющих зелий, к Варрику в Висельник узнать последние новости да спросить, нет ли каких заказов для их разношерстной компании, к Мерриль — занести красивых цветов, купленных по дороге в Верхнем городе, да похвалить ее наконец-то обустроенное жилье.

Хоук внимательно перечитала письмо, текст которого перемежался фразами на эльфийском: отправитель явно волновался. Почесала в задумчивости переносицу и, сунув письмо в карман и закинув за спину посох, хлопнула дверью, оставив без ответа просьбу матери о какой-то там, по ее словам, невероятно важной встрече. Подхватила под руку Фенриса, который оказался у самых ее дверей и намеревался вежливо постучать, бросила на его попытки задать вопросы: «потом объясню!» — и ринулась в Нижний город.

У Висельника было тихо: утром здесь тебе ни разборок на кинжалах, ни разбитых лиц, — только один-другой пьянчужка, не нашедший ночью в себе сил дойти до дома и прикорнувший прямо на земле. Хоук толкнула было ногой дверь, но та оказалась закрытой, что было странно: Висельник славился тем, что промочить горло дрянным элем здесь можно было в любое время суток. Не особо церемонясь, Хоук пнула ногой, облаченной в броню, дверь еще пару раз: послышалась возня. Спустя несколько минут хмурый Корф отворил дверь и на незаданный вопрос «а где?» мотнул головой в сторону второго этажа.

Варрик нашелся в своих комнатах за столом, заваленным бумагами, и не один: Изабела, прислонив свое игриво обнаженное бедро к боку стола, жестикулировала и что-то ему доказывала. На лице Варрика же застыло выражение великой муки, которое, как думалось Хоук, тот позаимствовал в свою богатую коллекцию у Фенриса.

— Варрик, Изабела, — Хоук прервала пиратку и, кажется, этим спасла Варрика от вереницы сомнительных сделок. Впрочем, Мариан не была уверена, что необходимость в спасении присутствовала: гном и без чужой помощи отлично ввязывался в очень и очень сомнительные авантюры. Чего только стоил их поход на Глубинные тропы!

— Моя героиня, — Варрик выбрался из-за стола и раскинул руки, чтобы ее обнять. — Как нам, простым смертным, теперь обращаться к тебе?

— Монна, — на автомате сказала Хоук и чуть не прикусила себе язык. Зашлась хохотом в дальнем углу комнаты Изабела. — Варрик, тьфу, демон тебя побери!

— Дорогая моя, если ты собралась натравить на меня своего чудесного пса, то для начала следовало взять его с собой.

На этот раз фыркнул за спиной Фенрис, Хоук же изо всех сил старалась удержать на лице сердитое выражение. Она наконец подалась вперед и обняла гнома, которого действительно давно не видела, идя на поводу матери и пытаясь хотя бы немного выполнять свои обязанности в свете. Хоук похлопала его по спине и, добавив в голос угрожающих ноток, произнесла у самого гномьего уха так, чтобы остальные их тоже расслышали:

— А кто сказал, что я собралась натравливать на тебя пса?

Сказала и сама зашлась смехом.

— Прости, что пропадала, мой самый любимый гном! Но ты и сам должен знать, или это не ты, где я была и что делала.

Варрик благодушно рассмеялся и покачал головой.

— Ладно, теперь к делу, — вмиг посерьезнела Хоук. — Мне написала Арианни, письмо путанное, что-то случилось с Фейнриэлем, но я мало что поняла из этой смеси человеческого и эльфийского языков.

Повисло молчание. Изабела и Фенрис переводили с нее на Варрика вопросительные взгляды.

— Это мальчик-маг, полукровка, но клан Мерриль его приютил. Мы помогли ему избежать заключения в Круге, — эльф нахмурился, и Хоук поспешила продолжить, — и спасли его из лап работорговцев. Которых я хорошенько поджарила, — с довольством закончила она.

— Так что с ним сейчас? — подала голос Изабела.

— Не знаю, — развела Хоук руками. — Собственно, за этим я и шла к Варрику. Хотела еще захватить Мерриль, но, думаю, не стоит привлекать лишнего внимания, идя туда толпой.

Варрик кивнул и начал укладывать арбалетные стрелы в колчан. Изабелла со свойственной ей изящностью вытащила из-за спины кинжалы и начала проверять, насколько остры клинки.

— Изабела, — вздохнула Хоук. — Прикройся.

Никто из них даже не надеялся, что оружие им не понадобится: не в компании Хоук, уж точно.