Лабиринт (джен)

У других людей сменялись времена года, а у Эрена — больничные палаты. Он уже перестал их запоминать. Неудобные постели, духота, шумные соседи. Да, это не шло ни в какое сравнение с его комнатой, где царил уют, стояла мягкая кровать, и радовало взгляд окно с наклеенными на него желтыми звездами. Настоящее небо такими огромными и яркими звездами похвастаться не могло.

Зато летом Эрена привезли на лечение в Грецию. Здесь был морской воздух, теплый климат и хорошие врачи — так сказала ему мама. Сама она осталась в Германии вместе с отцом. И всю ночь перед отъездом Эрена проплакала у его кровати. Ему тоже было грустно. Еще никогда они с родителями не расставались на такой долгий срок. Он пообещал себе, что приложит все силы для выздоровления, чтобы поскорее вернуться домой.

Единственным развлечением Эрена в новой больничной палате были книжки, которые медсестра с удивительно нежным голосом читала ему перед сном. Это, конечно же, были мифы Древней Греции. Что еще читать, когда пансионат находился в Кноссе на острове Крит? Медсестра Эрену тоже нравилась. Она всегда ласково укрывала его одеялом и поправляла подушку так, как это делала мама. И руки у нее были мягкие и теплые. А у главного врача — всегда холодные. И голос был низким и хриплым, пугающим. Вообще-то, разговаривал он редко и совершенно непонятными словами. Только пару раз поругался на Эрена, что тот слишком долго не выздоравливает. Зато когда врач приходил в палату, боль сразу отступала.

Из прочитанных мифов больше всего Эрену запомнилась легенда о Кносском лабиринте. Ведь и находился он, по словам медсестры, неподалеку от их больницы. А значит, до страшного и кровожадного минотавра было рукой подать.

Эрен минотавра жалел. Ведь получалось, что расплачивался тот за ошибки своих родителей. Разве виноват был минотавр, что его сотворили таким кровожадным монстром? Он, может, хотел бы родиться добрым мальчиком, бегать с детворой во дворе да играть в прятки. Но его никто не спрашивал. Эрена тоже не спрашивали, хочет он быть таким или нет. Однажды он случайно услышал, как мама плакала, потому что винила себя в том, что случилось с Эреном. Но он не злился, пускай и проводил уже второй месяц лета в одиночестве. Выходит, он и сам был немножко минотавром? Того ведь тоже заперли в этом огромном лабиринте совсем одного…

Ночь выдалась бессонной. И даже не выходило считать в уме до какого-нибудь большого числа: Эрен давно не появлялся в школе, а потому арифметику забыл. Но прогулка на свежем воздухе точно поможет ему заснуть! Эрен тайком выбрался из палаты, на цыпочках прокрался через комнаты медсестер, проскользнул мимо похрапывающего охранника и выбежал на свободу. Там, на улице, ярко светила луна и огромные звезды мигали с небес своими желтыми глазами. Как давно Эрен не гулял вот так! И как он хотел гулять чаще! Только не один, а с мамой и папой. Наверное, ему нужно было хотеть сильнее. Медсестра говорила Эрену, что никакой врач не сможет вылечить больного, если он сам не хочет поправиться всей душой.

Эрен шел наугад по вымощенной камнем улице, пока не наткнулся на огромные каменные стены, изрисованные странными знаками и неизвестными буквами. Чуть левее находились ворота, чьи острые пики протыкали небеса. Без сомнений, это были врата Кносского лабиринта. Они открылись, как только Эрен приблизился к ним. Стоило ли заходить? Эрен ни минуты не сомневался, прежде чем войти внутрь. Ему не было страшно, его влекли эти поросшие мхом и плющом стены, манил таинственный полумрак. Стоило ему только оказаться внутри, как факелы на стенах зажглись сами собой. Пока Эрен раздумывал, в какую из сторон лабиринта ему стоит идти, вокруг его запястья обвилась красная нить.

— Эй! — возмутился он.

Но нить затянулась совсем не туго, не хотела причинить ему боль. Та самая, понял Эрен. Такая же была и у Тесея в мифе. Что ж, значит, ему суждено пойти по тому же пути.

В легенде говорилось, что Тесей шел все время прямо и вниз, так он добрался до самого сердца лабиринта. До места, где прятался минотавр. Идти все время вниз не получалось — дорога петляла и уводила Эрена в тупики, и нельзя было понять, как вернуться назад. Он все шел и шел, и красная нить вилась за ним послушным хвостом. Оставалось надеяться, что клубок не закончится в самый неподходящий момент, ведь тогда Эрен не сможет вернуться в свою палату.

Вдруг он услышал негромкое рычание и замер на месте. Он знал, что минотавр кровожадный и злой. Каждые девять лет ему привозили семь жертв на растерзание, так гласили легенды. Но что, если легенды врали? Затаив дыхание, Эрен завернул за угол и замер на месте. Прямо перед ним стояло чудовище из лабиринта с телом мужчины и головой быка. Он был не слишком высоким, но в руках его таилась огромная сила, а за спиной Эрен заметил хвост. Смотрел минотавр сурово, и в глазах его царила непроглядная тьма.

— Привет. Меня зовут Эрен.

Мама учила его быть вежливым, а потому он решил не пренебрегать правилами приличия, пускай перед ним и стоял вовсе не человек. Минотавр склонил голову и прищурился. Тогда Эрен осмелел и протянул ему свою ладонь

— Не здороваться — невежливо, — важно сказал он.

Минотавр протянул свою огромную волосатую лапу — маленькая ладонь Эрена потерялась в этом приветствии. Лапа оказалась холодной, будто её долго держали в морозилке. Впрочем, ничего удивительного, земля здесь была холодной и влажной — босые ступни Эрена давно замерзли, а ветер касался лица неприятной прохладой.

Минотавр совсем не казался злым, вот только отчего-то молчал. Может, он не умел говорить? В конце концов, голова-то у него была не человеческая. Эрен предпринял ещё одну попытку.

— У тебя есть имя?

Минотавр покачал головой.

— Тогда я буду звать тебя… — Эрен задумался. Ему ещё никогда не приходилось давать кому-то имя, даже их собака попала к ним домой уже с кличкой, та правда была длинной и дурацкой, а потому всегда сокращалось до ласкового Зизи. — Как насчет Леви?

Минотавр смотрел на него чёрными глазами и молчал. Эрен истолковал это как согласие. Почему именно Леви? Удивительно, но именно это имя всплыло в его голове, будто бы из ниоткуда появилось. И минотавру оно очень подходило.

— Ты здесь совсем один? — спросил Эрен.

Он обошел минотавра и вгляделся в узкий тёмный проход. Таких Эрен сегодня повидал немереное количество, но так никого из людей и не встретил.

— Да, — сказал вдруг минотавр.

И голос у него был низким и хриплым. Но совсем нестрашным.

— Тебе… Тебе тут одиноко?

Эрен подошел ближе и запрокинул голову, чтобы посмотреть в глаза Леви. Он совсем не чувствовал страха, но бесконечно жалел это одинокое создание. Минотавр нахмурился. И в этот момент красная нить на запястье Эрена вдруг потянула его в сторону. Он с удивлением смотрел на свою руку. Что за сила тянет его обратно?

— Иди, — приказал ему Леви.

А потом развернулся и ушёл, скрылся в зарослях мрачного лабиринта, бесшумно, будто был бесплотным призраком. Но Эрен помнил холод его лапы и аккуратное прикосновение к своей ладони.

Нить потянула его, Эрен сдался и побежал. Он обязательно придет сюда снова.

* * *

Дни, ночи — все перемешалось в голове Эрена. Он помнил только вспышки невыносимой боли, а потом — пугающая пустота. Будто бы все в один миг исчезало, и он сам исчезал. Родители к нему так и не приезжали, так что тут было все по-прежнему: медсестра читала ему мифы, а врач почти ничего не говорил, только помогал ему возвращаться из пустоты.

Наконец, Эрену вновь удалось выбраться из своей темницы. Он бежал по знакомой ему тропинке, пока не оказался напротив ворот лабиринта. Те открылись сразу же, стоило ему только приблизиться — будто он был желанным гостем в этом царстве зелени и прохлады. Красная нить привычно уже обвилась вокруг его запястья — якорь, что позволит ему вернуться. Эрен ласково погладил ее, и та едва шевельнулась, будто собака вильнула хвостом.

Леви снова нашелся на том же самом месте, будто бы никуда и не уходил. Сколько прошло дней с последнего визита Эрена? Он не мог посчитать, потому что давно запутался во времени, числах и датах.

— Привет! — Эрен широко улыбнулся минотавру.

Тот смотрел хмуро и недружелюбно.

— Уходи, — велел он.

— Не хочу, — надулся Эрен. — Я, вообще-то, пришел к тебе, чтобы ты тут со скуки не помер. Хоть бы спасибо сказал!

Минотавр цыкнул, развернулся и пошел вглубь лабиринта. Эрен вприпрыжку побежал за ним.

— А что ты делаешь здесь целыми днями? А тут бывает солнце? А ты везде-везде в этом лабиринте ходил?

Леви предсказуемо ни на один вопрос не ответил и вообще делал вид, что Эрена не существует.

— А ты правда… — Эрен запнулся. — Правда ешь людей?

Леви так резко остановился, что Эрен впечатался в его спину.

— Нет, — прорычал минотавр.

И от этого звука по коже Эрена побежали мурашки.

— А чем же ты питаешься?

Леви сорвал с плюща, что укрыл зеленью весь лабиринт, огромный лист и с хрустом его сжевал. Эрен вытращился на это представление с удивлением. Но… Ведь легенды не могли врать?

— То есть людей ты не убивал?

— Сами виноваты, — бросил Леви и снова пошел вперед.

Вскоре они вышли к небольшой поляне. Казалось, что здесь гораздо светлее, чем в остальном лабиринте, и ветер дул не так сильно. На поляне росли белые цветы, похожие на маленькие колокольчики, а над ними летали бабочки, что сияли в свете луны серебром.

— Ух ты!

Эрен побежал к бабочкам, а те совсем его не испугались, а все летали вокруг него, такие красивые, такие неуловимые. Эрен дотронулся до одной, но бабочка тут же скрылась в тени невысокого дерева. Леви сидел на траве и наблюдал за своим гостем, но ничего Эрену не говорил. Даже когда тот решил попрыгать по камням и сорвать цветы — молчал, только хмурился и кривился.

— Это тебе! — сказал Эрен.

Он сплел венок из белых цветков, но никак не мог дотянуться до головы Леви, ведь тот был выше его. Эрен расстроился, но пытался не подать виду. Получалось ли у него, или снова предательски дрожала губа? Леви вдруг наклонился и опустил голову. Эрен, не веря своему счастью, торопливо надел на его рогатую голову венок. Тот съехал немного, но Леви придержал его своей лапой, не дал упасть. Все-таки смешно выглядел грозный минотавр с таким милым головным убором. Но Эрен старался не смеяться. Вдруг Леви тогда будет на него сердиться?

Красная нить снова потянула Эрена.

— Ну вот, — расстроился он.

— Уходи, — велел Леви. — И не возвращайся. Тебе тут не место.

Эрен смотрел на него с удивлением. Ему еще не удавалось вытащить из минотавра так много слов!

— А вот и приду! — бросил он и убежал, ведомой красной нитью.

* * *

Эрен и правда пришел еще раз. А потом еще и еще. Ему казалось, что Леви смирился с его присутствием. Он даже перестал говорить Эрену, что приходить сюда нельзя. Вместе они исследовали лабиринт ночами напролет, и чего в нем только не было! Прозрачный пруд с рыбами-скелетами, фонтан с ядовитой водой, вокруг которого росли только черные цветы, нижние этажи, на стенах которых были изображены войны, что случились века назад. Эрен всегда расстраивался, когда нужно было уходить. Он любил это место.

Как-то раз Эрен снова спросил у Леви, не скучно ли ему здесь. Уж он-то прекрасно понимал, какого это — быть заточенным в одном месте дни напролет.

— С тобой — нет, — ответил Леви.

И Эрен так радовался, что может скрасить его одиночество! В этом месте, что наводило ужас на других, ему было легко и хорошо. Боли отступали, одиночество не беспокоило, даже мысли о родителях не мешали.

Медсестра как-то сказала Эрену, что стоит ему только поправиться — и мама с папой тут же его заберут. Но чего им стоило быть здесь сейчас? Ведь Эрен так в них нуждался. А на самом деле у него был только Леви.

* * *

В эту ночь все было иначе. Когда Эрен подошел к воротам, то услышал ржание лошадей и топот копыт. Обернувшись, он увидел воинов с копьями — выглядели они угрожающе, были облачены в доспехи на груди, прикрывались круглыми щитами, а шлемы с красными хохолком казались в лунном свете языками огня.

Эрен проскочил внутрь лабиринта, и ворота за ним тут же захлопнулись. Как же обезопасить это место от вторжения? Воины бились в огромные врата. Те были крепкими, но что если им все же удастся ворваться внутрь? Что тогда будет с Леви? Наверное, потому он и убивал тех людей. Они нападали первыми. Никто и слушать не хотел, что Леви не нужны жертвоприношения, что во всем виноваты его родители. Всегда виноваты они! Родители Эрена тоже не торопились бросать все свои дела, чтобы оказаться у его постели. Тогда зачем ему возвращаться?

Из темноты лабиринта показался Леви. Он никогда не был так близко к входу! Легенды ведь говорили, что минотавр не сможет выбраться из своей темницы. Получается, Леви сам хотел здесь остаться.

Наверное, это место было его домом.

— Беги, — велел он Эрену.

Но тот заупрямился.

— Я помогу!

— Быстро! — прорычал Леви.

Но Эрен знал, что минотавр никогда его не обидит. Он ведь не давал ему упасть, когда они гуляли по развалинам, помогал освободиться от лиан, что так и норовили схватить любого, кто проходил мимо, в свои удушающие объятия. Леви заботился о нем.

— Давай завалим ворота! — предложил Эрен.

— Нет, — тут же сказал Леви.

Воины продолжали колотить по воротам. В их криках Эрен разобрал свое имя: его звали вернуться. Зачем? Он не хотел уходить.

— Если мы завалим вход, никто не сможет войти! Тебя больше не придут убивать!

— Тогда ты не выйдешь, — хмуро сказал Леви.

— Я и не хочу!

Эрен сорвал с руки красную нить, и та упала на землю, будто обычная веревка. Она больше не шевелилась.

— Я останусь с тобой, — сказал Эрен. — Там меня никто не ждет.

Леви смотрел на него черными, как сама ночь, глазами. Что он хотел разглядеть на его лице? Эрен бесстрашно смотрел в ответ. И улыбался. Свой выбор он уже сделал.

Наконец Леви кивнул. Он быстро завалил вход в лабиринт камнями и разрушенными плитами, Эрен и не предполагал, что это будет так быстро. Наверное, сила минотавра и не такое позволяла сделать. Леви отошел в сторону и с удовлетворением посмотрел на свою работу.

— Теперь ты в безопасности, — довольно сказал Эрен.

— Мы.

— Точно. Мы!

Эрен подпрыгнул на месте от радости. Никаких больше больничных палат! Никакой боли! Никакого одиночества!

— Пойдем, — сказал Леви.

И они отправились вглубь лабиринта. В их дом.