Когда гиппогриф победит хвосторогу (гет)

Вход в паб «Кабанья голова» распахнулся, побеспокоив дверной колокольчик, и в помещение ввалилась группа укутанных в мантии волшебников, спешивших укрыться в тепле от бушевавшей снаружи метели.

— … а МакГонагалл отказалась его расколдовывать, и он два дня ходил с ослиными ушами, — закончил Рон, и все сидевшие за столом разразились дружным смехом.

— Грех было жаловаться, — заметила Джинни, пока Симус выкладывал на середину стола карточку, с которой на них скалилась злобная физиономия тролля, — все говорили, что они ему к лицу.

— Рон, вызываю тебя, — объявил Симус.

— И что, за все время никто из преподавателей не обратил внимания? — удивленно спросила Лаванда.

— Ко всеобщему удовольствию это были выходные, — хмыкнул Рон и положил рядом с карточкой Симуса свою, на которой безмятежно дремал желтый дракон. — А ну, просыпайся! — прикрикнул на него Рон и постучал по столу рядом с карточкой.

Дракон открыл глаза, покосился на изображение с троллем, который уже дрожал всем телом и прижимался к дальнему краю картонного прямоугольника, выпустил короткую струю огня, отчего карточка Симуса исчезла со стола, вернувшись в колоду, и снова уснул, положив голову на чешуйчатые лапы.

— Тебе точно не бракованные всунули? — Рон потряс свои карточки, которые держал в руках. — Чего они ленивые такие?

— Ты поаккуратней там! — Симус обеспокоенно привстал с места, когда с карточек Рона на стол упало несколько сиреневых искр. — Я за них пять галлеонов выложил. Они просто новые еще совсем.

— Поверить не могу, что вы заставили нас этим заниматься, — проворчала Лаванда, перебирая свои карточки. — А сфинкс осилит двух гарпий?

— Только днем, — ответил Рон и указал на лежавшую на столе карту с изображением полумесяца.

— И как ты могла забыть? — не скрывая иронии спросила подругу Парвати.

Сидевшая рядом с ней Джинни хмыкнула.

— Гарри, твой ход, — напомнил Симус.

В этот момент около их стола материализовался серебристый медведь, привлекая внимание всех находившихся в пабе.

— Извините, ребята, — произнес патронус голосом Невилла, а сидевшая к нему спиной Парвати вскрикнула от неожиданности и опрокинула на себя сливочное пиво, — я, наверное, еще немного задержусь. Мы с профессором Спраут никак не можем отогреть заунывников. Если к вечеру они не перестанут дрожать, то посбрасывают все листья.

Доставив сообщение, патронус растворился в воздухе.

— Очень трогательно, — буркнула Парвати, вынимая палочку, чтобы убрать с одежды мокрые пятна. — Можно было и письмо послать, а не орать мне в ухо.

— Ты же была на улице, у тебя сердце вообще есть? — приподняла бровь Джинни.

Гарри бросил взгляд в окно, где вихрем метались туда-сюда крупные хлопья снега.

— Надеюсь, Гермиона найдет дорогу, — сказал он и посмотрел на часы. — Ее, кстати, что-то уже давно нет.

Рон покачал головой.

— Если она отыскала свежий выпуск «Проклятия и руны», то сегодня мы ее вряд ли увидим.

— Наверняка она знала, чем мы тут вынуждены будем заниматься и справедливо решила, что сможет найти занятие поинтереснее, чем игры для первокурсников, — язвительно ввернула Лаванда, сверля взглядом Финнигана.

— Если ты такая взрослая, покажи всем содержимое своего пакета из Сладкого Королевства, и если там не будет ничего розового или в форме единорога, я с тобой соглашусь, — хмыкнул Симус.

— Он просто знает, что больше ему никогда не удастся найти столько добровольцев, — поддержала подругу Парвати.

— И где это ты тут нашла добровольцев? — скрестила руки на груди Джинни. — Признавайся, — обратилась она к Симусу, — ты нас здесь собрал исключительно затем, чтобы опробовать новую игру из Зонко? А вся твоя дружеская ностальгия — просто пыль в глаза?

— Эй, не я выбрал именно этот день! Идея встретиться была общая, разве нет? — вознегодовал Симус. — И не моя вина, что погода не прогулочная! Я хоть как-то пытаюсь вас развлечь!

— Да-да, мы очень ценим твою жертву, — закатила глаза Парвати и флегматично добавила, наблюдая за тем, как из карт в руках Рона падает на стол очередная искра: — Надеюсь только, что ничего не взорвется.

Проходящий мимо Аберфорт остановился и хмуро посмотрел в их сторону. Симус жестом показал ему, что все в порядке.

Едва Симус заново раздал карточки, в паб вошла запыхавшаяся Гермиона.

— Невилла все еще нет? — Гермиона прошла мимо Гарри, обдав его волной прохлады, повесила мантию на спинку свободного стула и села между Парвати и Роном.

— Борется с простудой своих зеленых любимцев в теплицах, — Симус положил перед Гермионой несколько карточек и ответил на ее вопросительны взгляд: — А мы коротаем время за глупыми детскими играми, верно я говорю? — последние слова Симус произнес, глядя на Лаванду.

— Ладно, а правила мне кто-нибудь расскажет? — поинтересовалась Гермиона после того, как Лаванда продемонстрировала Симусу высунутый язык.

Парвати и Лаванда отлучились на некоторое время, заявив, что не намерены вновь выслушивать пространные разглагольствования Симуса, которые они недавно с таким старанием игнорировали.

Гарри чувствовал, что Гермиону перспектива быть вовлеченной в карточные баталии тоже не сильно вдохновляла, но к изучению правил она, как и всегда, подошла с большим вниманием.

— Раз уж мы продолжаем этот саботаж Дня Святого Валентина, — по возвращении сказала Лаванда, — у нас есть одно условие.

Она достала из сумки и шлепнула на стол коробку.

— Конфеты? — привстав, чтобы рассмотреть коробку, спросил Рон. — Мне уже нравятся эти условия.

Лаванда и Парвати хищно переглянулись, и Гарри понял, что друг поторопился с выводами. Когда Лаванда открыла коробку, стало ясно, что там остались одни обертки от сладостей.

— Уже все сожрали? — разочарованно выдохнул Рон. — Да когда успели-то?! Мы из Сладкого Королевства вышли не больше часа назад.

— Уж кто бы говорил, — хмыкнула Джинни, многозначительно глядя на рассыпанные перед Роном коробки от шоколадных лягушек.

— Ну и зачем нам этот мусор? — скептически осведомился Симус.

Гарри взял в руки оставленную без присмотра крышку и прочитал название:

— «Сто сладких признаний от тайного воздыхателя».

— Чего? — переспросил Рон, и его лицо передернуло от отвращения.

Лаванда достала из коробки один из фантиков.

— Здесь написано то, что проигравший должен будет сказать победителю.

Рон, сидевший к Лаванде и ее злосчастной коробке ближе всех, сунул руку в ворох бумажек и вытащил еще одну.

— «Я растворяюсь в твоих глазах, как кубик сахара в горячем чае», — прочитал он.

— Какая пошлость, — скривился Симус.

— А ты что у нас, победитель конкурса «Комплимент года»? — парировала Парвати. — Это наши условия.

Рон бросил обертку обратно в коробку и повернулся к Гарри.

— И что будем делать?

Гарри пожал плечами.

— Наверное мы можем принести эту небольшую жертву, — сказал он, про себя надеясь, что Невилл в скором времени найдет способ справиться с дрожащими заунывниками. — Джинни?

— Какая же девушка откажется услышать пару приятных слов в свой адрес? — воодушевленно произнесла та, хлопнув в ладоши, хотя Гарри подозревал, что весь ее энтузиазм грамотно отыгран.

— Только не забывай, что для этого тебе придется победить, — ехидно заметил Рон.

— Наконец-то эта игра обретает хотя какой-то смысл, — с довольным видом произнесла Лаванда.

Около часа спустя стало ясно, что идея Лаванды была не так уж и плоха. Среди обыденных «Я в восторге от твоей фигуры» и «Ты грациозна словно фея» были и весьма забавные признания, особенно когда битва происходила между парнями. Они вдоволь посмеялись над тем, как Симус пылко восхищался полосатыми носками Гарри, о которых грезил ночами, и над тем, как Гермионе выпало превозносить острый ум Рона.

К концу очередного раунда карточки оставались только у Гарри и Гермионы. Ввиду того, что до этого Гарри дважды намеренно проиграл Джинни, похвалив ее изысканный вкус в одежде и изящный почерк, у него на руках имелся неплохой боевой запас, состоящий из гиппогрифа и пары великанов, что делало шансы Гермионы на победу практически ничтожными.

— Можешь начинать выбирать, — хмыкнул Гарри, подтолкнув в ее сторону коробку с признаниями.

— Какое нахальство! — картинно возмутилась Лаванда. — Гермиона, не спускай ему это с рук!

Но, не смотря на поддержку Лаванды, Парвати и Джинни, карточки Гермионы одна за другой с негромким хлопком исчезали со стола. По ходу боя Гарри потерял одного из великанов, но оставшийся сразил дубиной мантикору, отчаянно пытавшуюся ткнуть гиппогрифу в глаз скорпионьим жалом на кончике хвоста, и Гермиона была вынуждена выложить на стол последнюю карту.

— Хвосторога? — усмехнулся Симус.

— Ну, с этим у Гарри проблем точно не будет, — Рон подмигнул другу.

Дракон мотал головой, переводя свирепый взгляд с великана на гиппогрифа.

Великан метнул дубину в сторону дракона, и гиппогриф распахнул крылья, готовясь к броску.

На взгляд Гарри шансов у гиппогрифа даже против оглушенной дубиной хвостороги было примерно столько же, сколько у мыши против тигра, но то ли в игре были какие-то тонкости, которых он пока не постиг, и так был выстроен баланс сил игры, то ли Рон все же был прав, и в игре был дефект, но так или иначе в конце концов гиппогриф, вдохновленный предыдущими победами и с яростью бросавшийся в бой, с трудом одолев дракона, принес Гарри победу.

— Мне определенно начинает нравиться этот праздник, — сказал Симус, тасуя колоду. — Давай, Гермиона. Гарри готов внимать.

Гермиона вытащила очередную бумажку из коробки, развернула и несколько секунд молча смотрела на текст.

— Ну же, Гермиона, не томи! — продолжал подначивать ее Рон.

— Я не… — начала было она нахмурившись, но затем тряхнула головой, подняла глаза на Гарри, улыбнулась и сказала:

— Гарри, у тебя очень приятный голос. Мелодичный, как зачарованная арфа. Быть может, если бы ты активнее отвечал на уроках, то чаще радовал бы нас своим исполнением.

Лаванда и Парвати обменялись недоверчивыми взглядами.

— Не помню я там такого. А ну-ка дай посмотреть! — Лаванда протянула руку, но Гермиона смяла фантик и засунула его в карман.

— Брось, Гермиона, все же свои, — закатил глаза Рон.

— Уверена, это было что-то пошлое, — хмыкнула Парвати. — Симпатичная задница?

— Там и такое есть? — Симус принялся рыться в коробке.

— Не было там ничего подобного! Дай сюда! — рявкнула Лаванда, отбирая у Симуса коробку. — А ты, Гермиона, играй честно!

— Ох, да ладно вам, — попытался отвлечь Лаванду Гарри. — Какая разница, что там написано?

— Никакой, — кивнула ему Парвати. — А вот причина, по которой она не хочет этого озвучить — это уже прекрасный повод для допроса. Мы хотим знать, в чем же ты настолько плох, что даже Гермиона не решается пойти на мелкое лицемерие.

Гермиона откинулась на стуле и скрестила руки на груди.

— Жаль вас разочаровывать, но эта тайна уйдет со мной в могилу.

— Вот только я все их прочитала, — с довольным видом сказала Лаванда, — и даже если не вспомню, какой именно здесь не хватает, поверь, я найду способ это выяснить.

— Что ж, удачи, — равнодушно пожала плечами Гермиона, а затем едва уловимым движением взмахнула палочкой, которую явно заранее достала из кармана.

— Что за… Эй! — Лаванда попыталась схватить обертки от конфет, стайкой крохотных бабочек устремившиеся в сторону выхода.

И, быть может, у Лаванды и был какой-то шанс на успех, но в этот момент дверь паба открылась, и фантики, радостно шурша бумажными крылышками, прошмыгнули на улицу, тут же растворившись в снежной пурге.

Вошедший Невилл удивлено оглянулся им вслед.

— Ну отлично! — уперев руки в бока, выдохнула Лаванда и укоряюще посмотрела на Гермиону.

Пока Гермиона клятвенно заверяла Лаванду, что в качестве компенсации купит ей еще две коробки этих конфет, Гарри подтащил от соседнего стола стул и пригласил недоумевающего Невилла сесть.

— Не обращай внимания, — с улыбкой покачал головой Гарри на вопросительный взгляд друга.

* * *

О том, что с карточками Симуса все же что-то было не в порядке, они узнали пару недель спустя. Игральная колода «Клыки и когти» из Зонко стоимостью пять галеонов, засунутая Симусом в задний карман брюк, все-таки загорелась в самый неподходящий момент, оставив своего владельца без штанов, а отдел магических игр и спорта, в котором Симус в это время стажировался, — без архива документов за последний год, о чем они узнали из статьи на страницах Ежедневного Пророка.

Сидя в гостиной Гриффиндора, Гарри уже битый час пытался наколдовать вазу, но у него попеременно получался то бесформенный стеклянный блин, то бесцветный полый цилиндр, исчезавший прежде, чем он успевал его коснуться. Трансфигурировать предметы оказалось куда проще, чем создавать их из воздуха. И с такой легкостью некогда созданное Дамблдором на заседании Визенгамота кресло казалось теперь чем-то совершенно недостижимым. После очередной неудачной попытки Гарри отбросил палочку, открыл учебник и принялся в который уже раз перечитывать нужный параграф.

В этот момент на диван рядом с ним без особого изящества приземлился Рон и буркнул:

— Привет. Как успехи?

— Как видишь, — махнул рукой Гарри в сторону поблескивающей в свете камина керамической кучки, которую даже обладатель очень прочной творческой жилки не смог бы назвать вазой. — Ты не знаешь, где Гермиона?

— Не знаю, — коротко бросил Рон и отвернулся к окну, засунув руки в карманы.

Гарри пару секунд молча смотрел на друга, вздохнул и положил учебник на колени.

— Справедливости ради, вы долго держались.

Рон неопределенно повел плечами, но ничего не ответил. Гарри не был уверен, хочет ли он вдаваться в подробности, но не спросить не мог:

— Расскажешь, что произошло?

Рон отрицательно качнул головой, но, когда Гарри, незаметно вздохнув с облегчением, уже вернул внимание к учебнику, повернулся к нему и с жаром выпалил:

— Ведь это она меня тогда поцеловала, верно? В Выручай-комнате! Ты ведь был там и видел, да? А то мне почему-то начинает казаться, что мне это все привиделось! И почему у вас с Джинни все так просто?

Гарри выдавил из себя сочувствующую улыбку, не зная, как ему на все это реагировать.

Рон со вздохом достал волшебную палочку и, бросив взгляд на продукт академических терзаний Гарри, продолжил говорить, лениво помахивая палочкой в попытке воспроизвести те же чары:

— Никогда не пойму, что у нее в голове происходит. Как считаешь, она все еще злится на меня за… ну… то, что произошло в лесу? Может, ты у нее спросишь? Я даже иногда думаю, что… А! — вскрикнул Рон и ткнул пальцем в полноценную, абсолютно идеальную, расписанную звездами вазу, возникшую на полу перед ними. Переведя полный восторга и нежданной гордости взгляд на Гарри, Рон внезапно так же быстро сник и запустил пальцы в волосы. — А как я это сделал?

— Обалдеть, — выдохнул Гарри.

* * *

Гермиону Гарри чуть позднее, как и ожидалось, нашел в библиотеке, в секции, посвященной истории магии, которая, как и сам предмет, не пользовалась популярностью ни у одного из курсов.

— Можно? — спросил он, кивая на место напротив.

На секунду оторвавшись от своей работы, Гермиона глянула на него и утвердительно кивнула, после чего вернулась к лежавшему на столе свитку, наполовину исписанному аккуратным убористым почерком.

Гарри выгрузил из сумки учебник по Заклинаниям и стал неторопливо искать нужную страницу, незаметно поглядывая на подругу и стараясь уловить ее настроение. Если Гермиона была не в духе, то просить о помощи нечего было и думать: она, конечно, не откажет, но муштровать начнет со всей жесткостью, вставляя шпильки по любому поводу, заставив сотню раз пожалеть о высказанной просьбе.

— Эссе по зельям? — издалека начал прощупывать почву Гарри.

— Да, — Гермиона сверилась с учебником и отбросила назад прядь упавших на глаза волос. — Пять способов сохранения полезных свойств корня златоцветника. Начинаю думать, что пятый профессор Слизнорт просто выдумал, чтобы нас проверить.

— Очень может быть, — пробормотал Гарри.

На первый взгляд никаких признаков недавно пережитой ссоры подруга не проявляла. С другой стороны, если проблема действительно была, то, по мнению Гарри, выявить ее наличие стоило сразу, поэтому он на секунду задержал дыхание и успел сказать:

— А знаешь, Рон…

Но Гермиона тут же ткнула в его сторону пером и произнесла:

— Не начинай.

— … рассказал мне анекдот про бородатого дракона. Или это анекдот был бородатый? Неважно, все равно было несмешно, не буду тебе рассказывать, — как ни в чем не бывало закончил Гарри.

Гермиона молча уставилась на него, пару раз удивленно моргнула, и они оба рассмеялись.

— Ты притащил сюда учебники только для того, чтобы доложить об этом?

— Нет, но раз уж речь зашла об учебниках…

В целом ситуация с чарами оказалась не столь драматична, как Гарри ее себе представлял, и уже к концу часа ваза в его исполнении вполне уверенно держала форму дольше минуты. Правда им все-таки пришлось покинуть библиотеку, когда окрыленный успехом Гарри наколдовал очередную вазу мимо стола, и та звонко разбилась, прежде чем исчезнуть без следа, что совершенно не успокоило тут же материализовавшуюся рядом с ними мадам Пинс.

— Прости, что так вышло. И спасибо за помощь, — от души поблагодарил Гарри, когда они вышли из библиотеки. — Я уже начал думать, что всю ночь придется воевать с этим заклинанием.

— Немного терпения и самоконтроля, Гарри, и все у тебя получится, — отозвалась Гермиона, на ходу убирая в сумку свиток с эссе.

— Терпение и самоконтроль, понял, — с серьезной миной кивнул он. — Что еще?

Гермиона посмотрела на него с непониманием.

— В смысле?

— Что еще я должен в себе исправить? Недавно я так и не получил честно заработанный комплимент в свой адрес, хотелось бы знать причину. Тебе лучше, чем кому-либо известны мои недостатки, так что выкладывай, я весь внимание.

Гарри не знал, почему сейчас вдруг вспомнил про тот выигрыш в Кабаньей Голове. Ему все же было немного любопытно, что было написано на той бумажке, которую Гермиона посчитала необходимым никому не показывать. Учитывая контекст ситуации, он был убежден, что там была какая-то глупость, так что специально заводить об этом разговор не стал, но раз уж пришлось к слову…

— Какие недост… Ой, Гарри, перестань! Неужели непонятно, что я это сделала только чтобы подразнить Лаванду?

— Если ты говоришь такое, то тебя зовут не Гермиона Грейнджер. Но допустим. Сейчас Лаванды здесь нет, — он картинно обвел рукой пустой коридор, — так что можешь говорить.

Гермиона поджала губы и ускорила шаг.

— Да брось, — простонал Гарри, догоняя ее. — Ты правда думаешь, что можешь просто от меня убежать?

Нельзя было не признать, что такая реакция только подогревала его любопытство.

— Обещаю, что не обижусь даже на самую жестокую правду. Там было написано, что я пример трудолюбия, хотя все мы знаем, что я образцовый лентяй?

— Гарри, прекрати.

— Что я тайный виртуоз игры на флейте? В свою защиту могу сказать, что Пушку тогда мое исполнение пришлось по душе!

— Гарри, хватит…

— Что на фоне моей красоты меркнет закат? Нет, ну… с виду я может и так себе, но неужели настолько тебе не нравлюсь?!

Он выдал еще несколько предположений и едва не врезался в Гермиону, когда она резко остановилась. Рывком обернувшись к нему, едва не хлестнув гривой волос ему по лицу, она выпалила:

— Я люблю тебя!

Гарри оцепенело стоял и смотрел на нее широко открытыми глазами. Звенящая тишина обрушилась на него, надавив на барабанные перепонки. Он, наверное, просто оглох и ему почудилось? Наверняка почудилось, ведь сейчас он не слышал ни потрескивания горящих на стенах факелов, ни тяжелого дыхания близко стоящей Гермионы, которая явно запыхалась, пытаясь от него удрать.

Он попытался шевельнуть онемевшим языком. Или хотя бы захлопнуть рот.

— Вот, что там было написано, — тихо добавила Гермиона.

Гарри почувствовал, что снова может управлять своими конечностями. На секунду окатило волной непонятных, смешанных чувств, заставляя мимолетно пожалеть, что не потеря слуха была всему причиной. Вот именно сейчас он вроде бы должен выдохнуть с облегчением, но почему это тогда так похоже на пустоту, пойманную в неудавшейся погоне за крылатым золотым шариком?

— И я подумала, что если Лаванда с Парвати… — прервала его мысли Гермиона.

— Да, точно…

— … к тому же Джинни…

— Я понял.

И если еще совсем недавно Гарри мог прочитать в ее глазах обещание скорой встречи его макушки с продвинутым курсом Зельеварения, то теперь он не представлял, чего ждать от этого взгляда.

— Ты же знаешь, как я к тебе отношусь, верно? — Гермиона разорвала зрительный контакт, заставив Гарри вздрогнуть, и повернулась, чтобы продолжить путь в башню. А он глубоко вдохнул, не помня, дышал ли последнюю минуту. — Я посчитала, что ни к чему декламировать это на весь трактир.

Гарри машинально кивнул, но тут же понял, что она не могла этого видеть, потому что больше не смотрела на него, и произнес:

— Да, я… знаю.

До башни Гриффиндора они дошли молча.

— Если завтра еще немного позанимаешься, то с зачетом справишься без проблем, — произнесла Гермиона, после чего назвала Полной Даме пароль, и проем в башню открылся.

— Ага. Еще раз спасибо, — ответил Гарри, рассеянно осматривая гостиную.

Рона в поле видимости не наблюдалось, судя по всему, он уже ушел спать.

Гермиона пожелала Гарри спокойной ночи и тоже направилась в сторону спален. Гарри щекотало подсознательное желание ее окликнуть, но откуда оно взялось и что он должен ей сказать, Гарри не знал, поэтому молча наблюдал за удаляющейся подругой.

А в ушах, мешая собраться с мыслями, все еще звенели слова…

«Я люблю тебя!»

Он, наверное, просто устал. Ему нужен хороший крепкий сон. Утром все станет как раньше.