Хороший совет (гет)

Одри — уже четыре дня как Уизли — сидела в кресле, держась за голову и страдая от высокой температуры, когда раздался звонок в дверь. Она поморщилась: кого там ещё принесло? И Перси как назло отправился в аптеку за зельями. Но посетитель оказался настойчивым, и Одри поднялась с кресла и неохотно пошла выяснять, кто там.

— А это ты, Пенелопа, — хмуро встретила она её. Потом вздохнула и прибавила: — Знаешь, я неважно себя чувствую и не в силах принимать гостей. Так что если у тебя ничего срочного, то не сегодня.

— Что с тобой? Может, тебе чем-то помочь? — забеспокоилась Пенелопа, аккуратно касаясь её плеча.

Одри замотала головой, пробормотав, что это только простуда и нужно лишь бодроперцовое, за которым Перси уже ушёл.

— Ладно, — кивнула Пенелопа. — Но нам надо о многом поговорить. А ещё я заберу у тебя Персиваля.

Одри ни о чём сейчас говорить не хотела, а последнее предложение не вызвало ничего, кроме злости, и она упрямо возразила:

— Ещё чего! Ты сама его бросила, бедняжку. И пожалуйста, уходи.

— Ладно, ты поправляйся, да и меня доктор Уилкокс в больнице ждёт, — сказала Пенелопа, озабоченно глянула на неё и действительно ушла.

Одри закрыла дверь и вернулась в комнату. И обнаружила, что кот снова сделал лужу в углу, но сил злиться не было и убирать — тоже. Одри подошла к окну, прислонившись горячим лбом к холодному стеклу. И почему Перси так долго?

Из окна было видно, как Пенелопа вышла из дома и перешла улицу. У Одри защипало в глазах. Всё получилось совсем не так, как ей бы хотелось.

Перси наконец показался из-за угла, и его встреча с Пенелопой была неизбежна. Одри уставилась во все глаза: та, похоже, поздравляла его со свадьбой, потом говорила что-то ещё, а Одри пыталась понять: что же сейчас между этими двумя происходит?

Впрочем, разговор не продлился и пяти минут, и Перси, к радости Одри, поспешил домой.

Только тогда она вспомнила, что не убрала за меховым недоразумением. Она успела даже избавиться от запаха, когда вернулся Перси. Он принялся суетливо выкладывать покупки на стоящий рядом столик.

— Вот бодроперцовое, — пояснил он, хотя Одри и сама знала, как оно выглядит. — На всякий случай несколько флаконов. И от кашля я прихватил. Кстати, встретил сейчас Пенелопу, она тоже встревожилась твоим самочувствием. И ещё я так и не понял, почему ты не отдала ей этого её кота?

Одри пожала плечами. Она и сама толком не могла объяснить, что на неё нашло — рыжий толстый котяра с важной кличкой Персиваль требовал к себе слишком много внимания, да и, похоже, в чужом доме не чувствовал себя комфортно. Четыре дня назад сестра Пенелопы попросила Одри присмотреть за ним, потому что сама Пенелопа спешно куда-то уехала. Но, кажется, сейчас хозяйка не так уж и рвалась вернуть кота?

— Стоило отдать, но, может, у неё ещё дела, — неуверенно объяснила она. Перси тем временем протянул ей кубок с бодроперцовым, которое Одри выпила залпом. Из ушей повалил пар, и она, глядя на себя в зеркало, даже засмеялась. Перси зато был, пожалуй, даже серьёзнее обычного.

И практически сразу Одри почувствовала себя куда лучше.

— Какой же ты все-таки милый и заботливый, — сказала она. — Но знаешь, насчёт кота слова Пенелопы как-то так странно прозвучали. "Я заберу у тебя Персиваля". Как будто она хотела забрать себе тебя.

Перси бросил на неё обеспокоенный взгляд, словно не понял, шутка это или нет.

Обычно Одри любила эту его растерянность, но сейчас она всё ещё не была уверена, что сможет рассказать обо всех своих мыслях — о Пенелопе, о нём и о себе.

— Моё имя Перси, а не Персиваль, — напомнил он. — И честно говоря, не хотел бы, чтобы меня равняли с котом и пытались "забрать". Наверное, тебе сегодня лучше лечь пораньше и отдохнуть.

— Только если с тобой, — ответила Одри, и крепко обняла его, чтобы у него не осталось ни малейшего повода отказаться.

* * *

На следующее утро Одри проснулась совсем здоровой и с куда лучшим, чем вчера, настроением. Даже несмотря на то, что её разбудил Персиваль — тем, что топал по ней всем своим немалым кошачьим весом и стаскивал одеяло. Неудивительно, что она вчера простудилась. Одри повернулась посмотреть на мужа, но тот, оказывается, уже встал. Она встала, закуталась в халат и взяла из тумбочки палочку.

— Есть хочешь, котик?

Тот с готовностью и охотой зашагал за ней вниз, бодро задрав хвост.

Спускаясь по лестнице, Одри задумалась, что бы такое приятное сделать любимому мужу. Она уже представила, как нажарит на завтрак тыквенные оладьи, наберёт ванну с пеной для двоих, а потом... Но тут Персиваль громко замяукал, требуя еды.

На кухне пахло кофе и тостами. Перси сидел за столом и читал "Пророк".

— Этот кот и тебя разбудил? — спросил ворчливо он, откладывая газету. — Надо было вчера его отдать.

— Я просто торопилась её выпроводить, — объяснила Одри и наклонилась, чтобы его поцеловать. Потом села рядом и вздохнула: — Ну почему так получилось, что ты её бывший?

Перси как-то подозрительно на неё глянул.

— Только не говори мне… Нет такое, конечно, даже невозможно представить, настолько это немыслимо. Но тем не менее… ты же не ревнуешь? — вдруг спросил он осторожно.

Одри покачала головой. Кажется, оладьи, ванна и прочее откладывались. Зато Персиваль громко потребовал добавку.

— Да при чём тут ревность, — ответила Одри, наливая кофе. — Меня тревожит, что она не пришла на свадьбу. Ты же знаешь, мы с ней с раннего детства дружим. А её сестра, когда отдавала кота, сказала, что Пенелопа уезжала едва ли не плача.

— Вчера она сослалась на то, что её срочно вызвали на работу в больницу, — припомнил Перси.

Одри невесело усмехнулась: такое объяснение она уже слышала.

— Да, и она дежурила четверо суток? Будь она хоть самый незаменимый колдомедик в Мунго, что далеко не так, не верю. И про кота она забыла — на неё не похоже. Думаю, это свадьба на неё подействовала. И, наверное, это конец нашей дружбы. Мы и в первый-то раз в жизни поссорились, когда я узнала, что она уже не один месяц встречается с парнем.

— Тогда это была не её, а моя идея — никому не сказать, — напомнил он.

— Перси, милый, дело не в идее. Как же трудно объяснить! Да, мы учились с ней в разные годы и на разных факультетах, но это нам не особо мешало. Но когда я узнала о том, что у неё роман, мне стало горько: это та часть её жизни, где мне нет места. Не то чтобы я напрашивалась на свидания, нет, но у вас были свои тайны. Что-то только ваше, куда Пенелопа никого не пускала. Мы словно стали дальше друг от друга. Конечно, мы c ней вскоре помирились. А через несколько лет, уже после войны, ты пришел работать в мой отдел. Я узнавала тебя лучше и лучше. Да ты и сам помнишь, — она улыбнулась. — Я была очень счастлива, но... волновалась, не заденет ли это Пенелопу, пусть ваше расставание и было давно в прошлом.

Одри ненадолго замолчала, сделала глоток кофе, потом взяла его за руку.

— Самым дорогим и важным для меня был и будешь ты, тут нет вопросов, но я не хотела терять её. А сейчас Пенелопа не пришла на нашу свадьбу. Просто исчезла, ничего не сказав. И я думаю, что причинила-таки ей боль.

Перси пристально смотрел на неё, но не спешил с ответом. Он поправил очки, а потом сказал:

— Не возьмусь судить. Но, думаю, тебе не нужно с ней ссориться и сбегать, как ты это делала вчера. Ты всё равно будешь жалеть, что не помирилась, даже несмотря на то, что виновата перед ней. Я знаю, о чём говорю, Одри.

Она порывистно и крепко обняла его — он и вправду знал, о чём говорит, и урок этот был для него слишком горький.

Одри в итоге последовала его совету и написала Пенелопе короткую записку с приглашением на вечер, в которой пообещала отдать кота. С Перси же они договорились, что он в это время пойдёт наверх и с куда большим удовольствием почитает.

* * *

Когда Одри услышала трель дверного звонка, то даже улыбнулась тому, что Пенелопа всё-таки пришла. Но прежде чем открыть, Одри глубоко вздохнула, потому как была уверена, что им предстоит тяжёлый разговор.

Пенелопа зашла в гостиную и села на диване рядом с растянувшимся спящим Персивалем. Она легко погладила его, и тогда Одри заметила, как сверкнуло на безымянном пальце кольцо.

— Ничего себе! Тебя тоже можно поздравить? — улыбнулась Одри.

— Да, хотела поделиться с тобой радостью. Перси наконец-то сделал мне предложение.

— О, — только и смогла неудоуменно проговорить Одри, совсем не понимая, что за ерунду она сейчас услышала.

Перси?

Сделал предложение?

Может, она всё ещё болеет и совсем не соображает? Ведь её Перси не мог так поступить.

Или...

Повисла гнетущая тишина, сопровождаемая лишь кошачьим сопением.

— Какой такой Перси? — спросила Одри.

А Пенелопа смущённо засмеялась:

— А ты о ком подумала? Доктор Уилкокс. Его полное имя, по правде, Персефон, но близкие зовут его Перси. Во время одного из своих экспериментов он получил тяжёлую травму, потому я бросилась к нему. И всё это время была рядом. И он, оказывается, тоже был влюблен. Извини, Одри, что пропустила твою свадьбу. И я ведь так и не пожелала тебе счастья.

Одри её обняла и в свою очередь совершенно искренне пожелала ей того же.

А сама она сейчас и так чувствовала себя счастливой. Потому что Перси (её и только её Перси!) оказался прав.