Ёжики и кошки (гет)

Февральский вечер в Хогвартсе наступает не так скоро, как в декабре или январе. А особенно вечер накануне Дня святого Валентина.

Всю прошедшую неделю в каждой нише, за каждым гобеленом, в каждом тёмном уголке бесконечных коридоров кто-то шушукался, обнимался или даже целовался. Это было сумасшествие, сводящее на нет учебный процесс. И это надо было просто переждать. Ничего не поделаешь.

Завхоза школы Аргуса Филча в этом году непонятный праздник тоже стороной не обошёл. Много лет в этот день он лишь посмеивался над сходящими с ума окружающими (и немного им завидовал, чего греха таить). Теперь же и его накрыло.

Совершенно неожиданно на втором году своей новой волшебной жизни в Хогвартсе Аргус, похоже, влюбился.

Влюбиться в пятьдесят — это смешно. Так ему всегда казалось. Если уж в молодости не сложилось (а у него не сложилось), то чего ждать от старости. И хотя пятьдесят для мужчины, да ещё сквиба, не старость вовсе, ведь сквибы — почти такие же долгожители, как волшебники, между прочим (возьмите любого долгожителя в магловском мире и убедитесь — стопроцентный сквиб), Аргус уже простился с надеждой встретить женщину, которую полюбит. А уж чтобы она ответила ему, невзрачному и нелюдимому старому вояке, взаимностью — это вообще из области магловской фантастики!

Как интересно! Всего ничего в магическом мире, а уже начал мыслить, как все тут: маглы — волшебники. А ведь совсем недавно все они были просто люди. Как говорится: с кем поведёшься...

И вот он — стоит на тумбочке у кровати — подарок ей, возлюбленной Аргуса Филча. В отличие от бестолковых юнцов, носившихся по Хогсмиду и Хогвартсу в последний день перед праздником в попытке успеть и хоть что-то придумать, основательный мистер Филч начал готовить подарок ещё в начале января.

Он наблюдал, думал, взвешивал. Что он — сквиб — может подарить волшебнице особенного, необычного? Конечно, любая безделица из магловского мира покажется ей необычной. Но его возлюбленая заслуживает чего-то, что создано специально для неё и в единственном экземпляре. Тем более магловские вещички сейчас всё сплошь на электричестве, а оно в магическом мире бесполезно. А ещё нужно было что-то, что напоминало бы ей о нём, Аргусе.

И он придумал. И не просто придумал, а сделал своим руками особенную, единственную вещь для неё — светильник.

Светильники сыграли в их отношениях очень важную роль. С них всё началось, с обычных магловских неволшебных светильников. Так что подарок получился со смыслом и намёком.

Из тонкой, любовно отшлифованной фанеры рукастый мистер Филч сделал восьмигранный плафон, в стенках которого были аккуратно вырезаны бабочки и цветы. В центре, внутри плафона, располагалась масляная лампа под стеклянным колпаком. Специальным регулятором можно было усилить или, наоборот, убавить огонь. Но самое интересное заключалось в особом механизме подставки всего этого сооружения. По принципу старинной шарманки, или, скорее, патефона, покрутив ручку, можно было завести механизм, и плафон начинал вращаться. Он вращался не слишком быстро, по стенам бежали яркие бабочки и цветочки, догоняя друг друга. Аргусу это казалось невероятно красивым. И никакой магии.

Упаковав светильник в красивую коробку и перевязав лентой, Аргус чувствовал себя готовым. Конечно, пришлось-таки, как всем, немного посуетиться. Коробку и бант он купил в магловском магазине, как и совершенно обычную крупную красную розу, у которой не было не только зубов, но и шипов (какой-то новый сорт, как ему сказали). Вот она стоит, упакованная в изящную обёртку, и тоже с бантом. А ещё Аргус запасся заварными пирожными, которые так любит его Помона.

Да, именно Помона Спраут вот уже полгода занимает почти все мысли отставного разведчика, а ныне завхоза волшебной школы Аргуса Филча. И, что удивительно, отвечает ему взаимностью.

А началось всё, как мы помним, со светильников, которые Аргус полночи устанавливал в теплице, где по определённым причинам тогда нельзя было колдовать.

Один единственный вечер круто переменил жизнь обоих. Оказалось, что им интересно вместе, что оба совсем не такие, какими представляли друг друга. И каждая новая чёрточка, открытая в другом, радовала, удивляла и заставляла чаще биться сердце. Это и есть любовь?

Аргус мечтательно улыбнулся и посмотрел в окно своей спальни на первом этаже, которое выходило на задний двор замка. В него видны были теплицы Хогвартса, чуть в стороне избушка лесника Хагрида, а дальше, особенно в ясный день, различался запретный лес.

В вечерних сумерках у тропинки в кустах бузины угадывалось какое-то движение. Аргус присмотрелся. Он всегда отлично видел даже в темноте, а уж сумерки вообще ничего не могли скрыть от опытного взгляда бывшего разведчика. Что-то двигалось по тропинке. Кто-то. И этот кто-то был совсем небольшим, размером с кошку. Ну точно! Кошка.

Спрятавшись за занавеску, Аргус принялся наблюдать. Маячить в окне было бы неразумно. Была у него в замке одна знакомая кошка, по совместительству — лучшая подруга его возлюбленной. И эта кошка за что-то его невзлюбила. Аргус подозревал, что просто она ревнует Помону к нему. В пользу этой версии говорило то, что Минерва МакГонагалл, казалось, заметила существование Аргуса Филча лишь тогда, когда у них с Помоной завязались отношения, то есть с августа прошлого года. До этого целый год он будто и не существовал для неё. Зато теперь Аргус то и дело ловил на себе подозрительные взгляды, сопровождавшиеся вздёрнутым носом и поджатыми губами.

Конечно, он ничего не говорил Помоне (зачем её расстраивать?). А она — добрая душа — словно ничего не замечала. Весело щебетала в их общей теперь компании и не стеснялась держать Аргуса за руку, если рядом не было учеников. Минерва натянуто улыбалась, изо всех сил стараясь не язвить, и в конце концов отдалилась от подруги под предлогом постоянной занятости.

И вот теперь эта самая кошка по имени Минерва пробиралась по запорошенной снегом тропинке. Из куста бузины ей навстречу выбрался второй зверь. Он был одновременно и похож, и не похож на кошку. Низзл — определил Аргус. Вживую он их пока не видел, но описание читал. Это точно был низзл: крупный, пушистый, в сумерках казавшийся серым.

Звери остановились напротив друг друга. Аргус мог поклясться, что они беседовали. Он не знал, почему так решил, но что ещё могли делать два разумных зверя, глядя друг другу в глаза.

Вдруг низзл повернул голову в сторону окна, за которым прятался Аргус, и посмотрел ему прямо в глаза. Вот так прямо через занавеску и посмотрел, словно оценивая. У Аргуса мурашки по спине побежали от этого умного, цепкого, строгого взгляда. С минуту играли в гляделки. Отчего-то невозможно было отвести взгляда от светящихся в темноте глаз низзла. Потом зверь наклонился, и Аргус с изумлением заметил ещё одного зверька. Котёнок спокойно уселся возле самых ног низзла, который лизнул его в ухо, словно что-то сказал, а потом быстро скрылся в зарослях всё той же бузины.

Кошка Минерва не спеша потрусила по тропинке от Хогвартса. Котёнок так же неторопливо следовал за ней. Похоже, они договорились. Что это было? Аргус вытер пот со лба. Ёжики зелёные! Надо же, как разволновался. С чего бы?

* * *

Неделей раньше.

Профессор травологии Помона Спраут всегда была очень ответственной, педантичной, организованной и никогда ничего не забывала. Вот только касалось это её драгоценных растений и только их. Любой росток, любая травинка в её хозяйстве всегда вовремя и неизменно получали необходимое количество света, тепла, питательных растворов и магии, если она тоже требовалась для роста её деточек.

И куда же девались все эти, безусловно, нужные и полезные качества, когда дело касалось самой Помоны и в частности её личной жизни?

Эту загадку природы Минерва не могла разгадать в течение всей многолетней дружбы с этой нелогичной женщиной.

— Мини, ну пожалуйста, помоги мне, — ныла Помона, изображая несчастную школьницу, что в её сорок смотрелось отнюдь не умилительно. Впрочем, с точки зрения Минервы нытьё вообще никогда не выглядело мило и раздражало в любом исполнении. И ведь Помона прекрасно об этом знает! Но всё равно продолжает:

— Ты же видишь, я никак не могу сама придумать что-нибудь стоящее. Ну подумай, что тебе стоит!

— Прекрати ныть, — не выдержала Минерва. Она уже чувствовала подступающие волны мигрени. — До этого дурацкого праздника ещё целая неделя. Что-нибудь подвернётся.

— Всего неделя! И я не хочу что-нибудь, — возмутилась Помона. — Это должно быть что-то особенное. Что-то, что ему понравится и подойдёт.

— Ты так хорошо успела изучить своего завхоза, что знаешь что ему не подойдёт? — Минерва начинала закипать.

— Ну не злись, пожалуйста, дорогая. Прости. Ты права, что-нибудь подвернётся, — сникла Помона.

И это тоже был особый, давно испытанный и безотказный ход. Видеть её такую Минерва просто не могла. Это вызывало стойкое чувство вины. И никакие доводы разума о том, что Помона вновь манипулирует подругой, не помогали. Прошло то время, когда именно Помона опекала Минерву, бывшую младше её на три года. Давным давно всё изменилось с точностью до наоборот, во всяком случае, в некоторых вопросах.

— Ладно, давай мыслить конструктивно, — сдалась Минерва, как сдавалась всегда. Ну не бросать же эту несчастную!

— Давай, — с готовностью приободрилась Помона. — С чего начнём?

— С простого. Что ты знаешь о нём? Что он любит, чего не любит. Собственно, это элементарно, и ты сама должна была с этого начать.

— Когда ты так говоришь, это и в самом деле кажется простым и логичным. А когда я одна... ну, ты знаешь.

— Знаю. Начинай уже думать. Вслух.

— Ну... я знаю, что он воевал на магловской войне. Но он не любит об этом рассказывать. Ещё ему нравится что-нибудь мастерить. Ой, знаешь как красиво он обустроил свои комнаты! У него их две: спальня и гостиная, она же кабинет и мастерская. Там всё сделано или переделано его руками. Говорит, столярничать — это его хобби. Он так успокаивается, ну как ты, когда вяжешь.

— Не отвлекайся на меня. Какие-нибудь инструменты для этого его хобби подойдут в качестве подарка?

— Я думала об этом. У него, наверное, и так уже всё есть. Он же чем-то работает? К тому же я даже не представляю, чем всё это делается и где это берут. Вот ты знаешь?

— Так, понятно. Дальше.

— Аргус предпочитает магловскую одежду и терпеть не может мантии. Ну это понятно, он же не привык к ним.

— Да? Странно. Вроде бы по школе в мантии ходит.

— Ходит, но даже её не застёгивает и при каждом удобном случае норовит снять. Знаешь, самым лучшим подарком Аргусу от директора было бы разрешить ему не носить мантию.

— Значит, мантию дарить не будем. Ещё что? Может, что-нибудь из магловской одежды?

— А ты в ней разбираешься?

— Странный вопрос, учитывая, что я выросла в магловской деревне. Хотя с тех пор много лет прошло. Пожалуй, мода несколько переменилась. Так, ещё варианты?

— Он сладкое любит. Кексы сливочные особенно. И кофе. Сам варит, представляешь! Уж на что я кофе не любила никогда, а у него пью, если с сахаром и сливками, конечно.

— Это вариант. Ещё что?

— Крыс терпеть не может. Прямо пунктик у него. Ты знаешь, что во всём Хогвартсе ни одной крысы не осталось? Он их год назад ещё всех потравил.

— Как раз я знаю. Погоняться не за кем на досуге теперь.

— Ты за крысами гонялась? — Помона изобразила на лице ужас. — Надеюсь, хотя бы не ела?

— Ты действительно хочешь это знать? — скептически посмотрела на неё Минерва. — Конечно, не ела. Успокойся. Если не любит крыс, то кого любит?

— Ну, кошек, наверное, — с сомнением протянула Помона. — А что, кошку ему подарить?

— Подари ему самого лучшего кофе, который найдёшь. А лучше подсмотри на этикетке, что он пьёт. Ну и кексов этих в красивой коробке, только не в форме сердца. Засмеёт.

— Почему это?

— Потому что ему пятьдесят. И тебе не пятнадцать уже, — резче, чем хотела, сказала Минерва и тут же устыдилась. — Ладно, прости. Сама не знаю, чего все время злюсь в последнее время. Элфистоун опять сову прислал. На очередное свидание приглашает.

— Почему тебя это злит, я не понимаю? Он — хороший человек, любит тебя. Сколько раз уже предложение делал.

— Он не всерьёз, — отрезала Минерва.

— С чего ты это взяла?

— С того. Неважно. Я не собираюсь замуж.

— Ну и дура, — разозлилась уже Помона. — Так и будешь одна всю жизнь? Твой Дугал давно женат и думать о тебе забыл, а ты из-за него такому мужчине голову морочишь.

— При чём тут Дугал? — устало откинулась Минерва на спинку стула. "Мерлин, какие в Хогвартсе неудобные стулья! Может, заказать Филчу пару приличных мягких стульев? Ну раз уж он такой рукодельник. Нет, пожалуй, для меня он и пальцем не пошевелит. И сама, между прочим, виновата. Вот чего, спрашивается, взъелась на мужика? Правда, что ли, ревную? Да ну. Нет. Когда это было? Да и было-то один раз, словно сон и невзаправду. Просто я беспокоюсь об этой блаженной. Она ж в свою любовь как в омут с головой бросилась. Вот что она знает о сквибе этом своём? Так, ерунду всякую. А вдруг он — маньяк?"

Мысли Минервы прервал взволнованный голос подруги:

— С тобой всё хорошо? Ты так задумалась... Прости, Мини, я вспылила. Мне не следовало лезть в твою личную жизнь.

— Да брось. Я же в твою лезу. Только ты всё равно меня не слушаешь. И, наверное, правильно делаешь.

— Так ты пойдёшь на свидание?

— Пойду. Может, и в самом деле присмотреться к Элфистоуну повнимательнее? Он мне всегда нравился.

— Обязательно присмотрись, — обрадовалась Помона. — И подарок ему приготовь. Я же правильно поняла: он тебя на День святого Валентина пригласил?

— Да, будь он неладен, этот Валентин! Столько суеты и нервов!

Помона искренне рассмеялась и обняла подругу. У неё просто камень с души упал, как только она определилась с подарком. Осталось выяснить сорт кофе — и можно закупаться. Аргус как раз сегодня очень удачно пригласил её в гости после ужина.

— Я пойду? — заглянула она в глаза Минерве.

— Иди, иди. Надеюсь, ты довольна, — проворчала та в спину упорхнувшей влюблённой. — А я, пожалуй, ещё раз подумаю над подарочком твоему ненаглядному. Посоветуюсь кое с кем.

Через мгновение на пол спрыгнула полосатая кошка и деловито побежала по коридорам замка в сторону выхода. Советоваться.

* * *

День святого Валентина наступил точно по графику. Уже за завтраком в Большом зале царила атмосфера веселья и предвкушения. Между столами летали зачарованные записки и валентинки в форме сердечек, птичек и цветочков. Ученики восторженными криками и одобрительным гулом встречали каждую. За гриффиндорским столом даже вели подсчёты, у кого больше валентинок в этом году. Любопытно, что достанется победителю?

Особенно старались второкурсники Поттер и Блэк. Вот же неугомонная компания! Сколько забот они доставляли Аргусу, которому приходилось сопровождать их на отработки! А уж парнишку этого со Слизерина, как его... — Снейпа — замучили совсем. Аргус по мере возможности гонял остолопов, но где ему одному за всеми успеть. А директор, казалось, не обращал внимания на все их далеко не всегда безобидные шалости.

К самому Аргусу эти чистокровные маменькины сынки относились с явным пренебрежением. Как же, сквиб, о чём тут говорить! Не стеснялись пытаться шутить над человеком в пять раз старше их самих. Как их воспитывают вообще, этих чистокровных? Как только не склоняли слово "сквиб" в надежде на вспышку ярости. Они не знали, что их умение колдовать никогда не было пределом мечтаний мистера Филча. И обидеть его тем, что он не волшебник, а "всего лишь какой-то сквиб", невозможно. Но мародёры старались (выбрали же себе имечко, балбесы!).

Глядя на всю эту суету и веселье, Аргус только посмеивался. Их с Помоной торжество было запланировано на вечер. Вместо ужина в Большом зале они решили встретиться в гостиной Помоны и поужинать вдвоём. Шампанское, которое, впрочем, Филч не любил, и свечи были в планах. А ещё подарки, танцы и кое-что ещё.

Жизнь хороша, когда есть чего ждать. Нет, когда есть кого ждать и предвкушать встречу. Всё просто на самом деле. Человеку нужен человек, и это — закон мироздания. Теперь Аргус в этом не сомневался.

За хлопотами и делами день пролетел на удивление быстро. И вот уже празднично одетый и слегка взволнованный мистер Филч стоит на пороге гостиной, украшенной цветами. Весело потрескивает огонь в камине, у которого стоят два удобных кресла и столик между ними. На столике праздничный ужин, свечи, красивые салфетки.

— Я подумала: так будет уютнее, — смутилась Помона, заметив его взгляд. — Проходи, садись в кресло. Будем ужинать.

— С праздником, Помона. Пэм, — тоже немного стушевался Аргус. Это был его первый День святого Валентина, который он решился отпраздновать наедине с женщиной, так что смущался не меньше, но старался этого не показывать. Всё же разведчики бывшими не бывают. Надо держать марку бравого вояки.

— Давай-ка я тебе сразу подарок подарю, — бодро продолжил он. — Надеюсь, тебе понравится. Опять же для атмосферы праздничной он как раз подходит. И это тоже тебе.

Аргус протянул коробку, всё это время бывшую у него в руках, и розу, зажатую в кулаке.

— Какая красивая! — восхитилась Помона, разглядывая цветок. — Что за сорт?

— Не имею понятия, — усмехнулся Филч. Неловкость между ними словно выключилась в ту же минуту, как включился профессиональный интерес профессора травологии. — Сказали, какой-то новый, не только без зубов, но даже без шипов.

— Правда? Как любопытно! — рассмеялась Помона. — Я поставлю её в вазу.

— Тут вот ещё пирожные твои любимые и главный подарок. Разверни. Только осторожно, Пэм, он довольно тяжёлый. Давай я сам.

— Как сказочно! — выдохнула Помона, когда светильник был распакован, установлен и заведён. — Аргус, это настоящее волшебство!

— Никакого волшебства тут нет. Простой механизм, — довольно улыбался Аргус. Ему очень нравилась реакция возлюбленной, её восторг и восхищение.

— Ты знаешь, о чём я, — лукаво улыбнулась Помона. — Ты не волшебник, но у тебя волшебные руки. И не спорь! Ты же сам сделал эту красоту?

— Абсолютно точно, — по-военному чётко ответил Филч. — Ну что, поужинаем?

— Да, только давай уж и я свой подарок подарю. Тебе понравится. Ну, во-первых, вот, — Помона протянула большую банку кофе его любимой марки, перевязанную праздничной лентой. — Мне пришлось сначала камином в Лондон, а потом в магловскую его часть. Было страшно, между прочим.

— Стоило ли так мучиться? — рассмеялся Аргус, принимая подарок.

— Конечно, стоило. И это ещё не всё. Я купила твои любимые кексы. Ты мне — пирожные, я тебе — кексы. Видишь, как мы оба об одном подумали!

— Это уж точно, — продолжал веселиться Аргус. — Дай угадаю — и это еще не всё!

— Угадал. Не всё. Главный мой подарок я не покупала. Он сам меня нашёл. Вернее, нашёлся в теплице сегодня утром. И я сразу подумала о тебе. Не представляю, откуда она взялась и как пробралась в закрытую теплицу, но ты посмотри, какая красавица.

Аргус прищурился, внимательно рассматривая крупного пушистого котёнка с жёлтыми глазами, и не спешил протягивать к нему руки. Он узнал его. В сумерках, издалека и совсем недолго, но он совершенно точно видел именного этого зверя накануне вечером. И что всё это значит?

— Говоришь, не знаешь, откуда взялся? — медленно проговорил Аргус, всматриваясь в умные спокойные глаза котёнка.

— Взялась. Это девочка, — поправила его Помона. — Ну что же ты? Возьми её! Она наполовину низзл. А низзлы — очень умные создания. Уверена, вы подружитесь.

— Подружимся? — спросил Аргус, улыбнувшись кошке, и та, немного подумав, важно кивнула. — Ну тогда иди сюда.

Оказавшись на руках у своего нового хозяина (или подопечного), кошка мурлыкнула в знак приветствия, положила лапы на плечи мужчины (котята низзлов, оказывается, размером с почти взрослую обычную кошку) и уставилась ему прямо в глаза.

Что-то небъяснимое случилось в эту минуту. Филч вдруг увидел себя самого со стороны. Он будто бы сам себе смотрел в глаза, но видел себя не таким, как в зеркале, а как-то иначе. Вокруг него словно клубились разноцветные, в основном оранжевые и ярко-синие, потоки, а он стоял посреди этой красоты и смотрел в свои же светящиеся жёлтые глаза. Потом он моргнул, и всё сразу стало обычным, а на руках его удовлетворённо мурлыкала устраивающаяся поудобнее кошка, которая, похоже, не собиралась никуда уходить.

— Всё-таки надо было сначала поужинать, — хмыкнул Филч, опускаясь в кресло и укладывая кошку на коленях.

— Да, пожалуй, — рассмеялась Помона. Она не заметила ничего особенного. Просто познакомились, просто посмотрели друг на друга — ничего такого. — Как ты её назовёшь?

— Её зовут миссис Норрис, — ответил Филч без тени сомнения.

— Как официально!

— Да. Она — дама серьёзная. Имя должно соответствовать, — погладил теперь уже свою кошку мужчина. Имя пришло само. Аргус просто знал, что её зовут так и никак иначе. — Спасибо, Пэм. Мне очень нравится подарок. Кажется, мы наконец-то добрались до ужина?

"Спасибо, Минерва, — подумал он про себя, — похоже смотрины, устроенные тобой, я успешно выдержал, раз мне доверили это чудо. Но не думай, что моя девочка станет шпионить за мной для тебя. Теперь мы с ней связаны и принадлежим друг другу. Так что вот так, ёжики зелёные! С праздником, как говорится".

Мур!