Свалившееся счастье (гет)

Хеллоуинская ночь в Годриковой впадине была тиха и безлюдна. Теплые летние и осенние деньки подошли к концу и начало холодать. Но это не смущало двух людей, что шли по тротуару и наслаждались прогулкой. Это были Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер, которые решили почтить память Лили и Джеймса Поттеров. Война закончилась еще в мае, поэтому жители магического мира постепенно налаживали быт. Мертвые были похоронены, живые — наказаны или награждены, история не стоит на месте. Спустя месяц после кончины Волдеморта Гарри с Гермионой неожиданно сошлись. Знакомые были слегка удивлены, ведь, как им казалось, взаимоотношения между этими двумя никогда не выходили за рамки дружбы.

Однако они не знали, что видение крестража всколыхнуло в сердцах друзей сомнения. Почему же они никогда не смотрели друг на друга в таком свете? Гарри уже понял, что его не особо-то и трогает Джинни. Он волновался о ней, но только как о сестре Рона и любом другом Уизли. Гермиона же понимала, что после того как Рон бросил ее, бросил их, она не сможет так же безоговорочно доверять ему. Вдруг в будущем опять прижмет, а Рон поддастся зависти? А строить семью без доверия? Нет уж. И это видение показало им альтернативу. Гермиона внезапно поняла, что Гарри она доверяет полностью, не говоря уже о том, что он ее привлекает внешне. Гарри же будто щелкнуло. Вот же она, девушка, с которой он будет жить душа в душу!

Негласно они решили оставить эту ситуацию до конца войны, чтобы не наломать дров из-за новых чувств, а уже после остались наедине и договорились попробовать быть вместе. И сейчас, спустя более трех месяцев, они были рады, что у них открылись глаза. Эти месяцы были наполнены любовью и нежностью. Они гуляли по Лондону, читали книги в городской библиотеке или на Гриммо 12, ходили по магазинам, занимались домашними делами, разговаривали, бездельничали или просто молчали. Им было достаточно всего лишь находиться рядом друг с другом, взяться за руки и уютно молчать, предаваясь позитивным мыслям. Вместе Гарри и Гермиона не позволяли захватить себя депрессивным раздумьям о войне, погибшим друзьям и ушедшем детстве.

Сейчас же они направлялись к кладбищу, где были похоронены родители Гарри. Но тишина ночи была нарушена внезапным хлопком. Спустя пару секунд на ничего не ожидавших подростков свалились два человека. Прошлое дало о себе знать, и Гарри с Гермионой быстро вскочили и направили палочки на незнакомцев.

— Вы кто та… — начал Гарри, но осекся, когда внимательнее пригляделся. Первым человеком оказался мужчина, а скорее даже юноша. Очень знакомый юноша. А второй была женщина. Также знакомая. Гарри не верил своим глазам, ведь перед ним предстали Джеймс и Лили Поттеры, выглядящие почти так же, как и в его альбоме. Рядом с ним в таком же шоке стояла Гермиона.

— Я Лили Поттер, а это мой муж Джеймс, это может прозвучать странно, но не могли бы вы подсказать дату и год?

— Тридцать первое октября одна тысяча девятьсот девяносто восьмого, — хрипло ответил Гарри.

— Ч-чего? — заикнувшись, спросил Джеймс. — Черт, должно же было максимум на год вперед перекинуть! Неужели напортачили в расчетах?

— А я говорила всё перепроверить! Но нет «Да ладно, Лили, не будь занудой, мелкие огрехи ни на что не повлияют», — передразнила Лили.

— Мы вам не мешаем? — с намеком спросила Гермиона.

— Ой, простите, а как вас зовут? — мгновенно переключилась Лили.

— Я Гермиона Грейнджер, а мой спутник… — Гермиона сделала паузу, — Гарри Поттер.

После ее слов собеседники уставились на Гарри и не могли вымолвить ни слова. Конечно, не каждый день встречаешь ровесника-сына. А то, что это он, сомнений нет. Можно было бы подумать на однофамильца, но только если бы не волшебная палочка и не фамильное сходство. Только сейчас их глаза привыкли к изменившемуся освещению — а ритуал закончился в светлом доме, — и они заметили, что Гарри похож на Джеймса чертами лица и имеет зеленые глаза Лили.

Тут уже Гарри не выдержал и обнял родителей. Сначала он думал, что это какие-то двойники, но интуиция и факты говорили обратное. А интуиции Гарри доверял так же, как и Гермионе. Всякий раз, когда его ожидали приключения или что-то случалось, она давала о себе знать. Только из-за этого он не умер множество раз в смертельных ситуациях. Только один раз она дала сбой. Когда Волдеморт насылал на него видения, но это прямое влияние на разум, поэтому ничего удивительного, что интуиция сигналила идти. Стоит еще уточнить, что она всегда сигналила, что в очередном приключении будет опасно, но он сознательно это игнорировал. Зря, конечно же, но он был мал и глуп. Лили и Джеймс ответили на объятие и просидели так пару минут. Гермиона не вмешивалась. У нее, как и у всех участников этой сцены, глаза были на мокром месте, ведь это настоящее чудо, что родители Гарри на самом деле живы.

— Вы не представляете, как мне вас не хватало, — пробормотал Гарри и отстранился.

— Прости нас, Гарри, если бы только я проверил все расчеты… — начал Джеймс.

— Не вини себя, — прервал его Гарри. — Что это был за ритуал?

— Ну, это наш запасной план, если что-то случилось бы с Фиделиусом. Мы использовали энергию нашей смерти, чтобы перенестись в будущее. Там столько условий нужно соблюсти, жуть, но мы подходили. Плохо то, что можно перенестись только в будущее. Суть в том, что Авада Кедавра отделяет душу от тела, и это действие высвобождает колоссальное количество магии. С помощью этого ритуала наши души после отделения остаются какое-то время в теле, и если хватит энергии и будут соблюдены условия, нас переносит в будущее, сращивая душу с телом. Последствия таковы, что первое время будет довольно некомфортно морально находиться в телах, так как душа помнит, что была отделена. — Лили передернула плечами.

— Так вот почему тел не нашли, — едва слышно прошептал Гарри.

— То есть, — подключилась Гермиона, — вы учитывали в расчетах только энергию от вашей смерти? А в тот день умер еще и Волдеморт! Ритуал же использует не конкретно вашу энергию, а в каком-то радиусе? Если так, то случилось перенасыщение и вы переместились на семнадцать лет, а не на год.

— Да, ты права, Гермиона. Мы забыли… — протянула Лили.

— Хотя бы мы забрали с собой Волдеморта, — с облегчением сказал Джеймс и улыбнулся, но, увидев помрачневшие лица Гарри и Гермионы, осведомился: — Правда ведь?

— Ну-у-у, теоретически да, но у него была не одна жизнь, и он воскрес в итоге, — ответила Гермиона.

— Что?! — одновременно воскликнули Джеймс и Лили. — Но как?

— Крестраж, — просто сказал Гарри. — Вы знаете, что это такое, или объяснить нужно?

— Знаем, — с отвращением сказала Лили. — Когда мы искали способы пережить войну, наткнулись на его описание. После разделения души маг становится безумным. Только полный идиот решится на такое.

— Да, — со вздохом подтвердил Гарри. — Но Волдеморт далек от понятия «благоразумный». В итоге он развязал новую войну, когда воскрес. Произошло это на четвертом курсе. Дальше он собирал сторонников, пока Министерство засунуло голову в песок и называло меня лжецом. Я надеялся на помощь Дамблдора, но он только показывал мне воспоминания о детстве Волдеморта, а потом дозированно выдал информацию о крестражах с наказом исполнить пророчество.

— То есть он не подготавливал тебя?! Этот маразматик знал, что ты ребенок пророчества с того Хеллоуина, но ничего не предпринял? Где он сейчас, пойду откручу ему голову! — эмоционально выдала Лили.

— Поздно. Ему уже открутили голову, — проговорил Гарри.

— Ладно Дамблдор, но где, черт возьми, Бродяга и Лунатик? — спросил Джеймс.

После этого вопроса Гарри помрачнел и прикрыл глаза. Эти воспоминания были очень болезненными. Каждое по разным причинам. Смерть Сириуса случилась в очень сложный момент его жизни. Особую боль добавляет факт того, что он мог избежать этого, если бы ему пришло в голову воспользоваться сквозным зеркалом. Ремус умер в самом конце, оставив сына сиротой.

— Они там же, где и Дамблдор, — сказала Гермиона и взяла Гарри за руку в знак поддержки. Тот грустно улыбнулся и сжал ладонь в ответ.

— Ох, черт… Как же так… — пробормотал Джеймс.

— Не хочу расстраивать еще больше, но Сириус меня не воспитывал, — неожиданно начал Гарри. На лицах Лили и Джеймса появилась немая просьба продолжить, что он и сделал: — Погнался за предателем, но тот его подставил, а сам сбежал. До моего третьего курса Бродяга сидел в Азкабане, а потом сбежал, но Дамблдор не захотел ничего делать, чтобы снять с него все обвинения, и я так и остался жить у Дурслей.

— Только не это, — простонала Лили. — Что Петуния, что Вернон ненавидят магию и странности. Если они плохо к тебе относились, я им… — не закончила она, так как Гарри нашел весьма оригинальный способ успокоить разбушевавшуюся мать — объятие.

— Не надо. Они — прошедший этап жизни. Не стоит тратить время и нервы ради них, — спокойно проговорил Гарри. — Главное то, что я вырос и остался жив, а мой враг — нет.

— Ну, в принципе ладно. Не думаю, что Орден бездействовал в тот момент, наверняка, оказали помощь… — Лили на это очень надеялась, но была не уверена. И не беспочвенно.

— Нет. Но тут уже отчасти моя вина. Мне хотели помочь, но я открестился словами Дамблдора… Глупо, понимаю, но тогда не было времени думать, о чем сожалею, — грустно проговорил Гарри. — А вот о чем не сожалею, что выгнал пинком под зад Лунатика, когда он вздумал мне помочь, так как струсил и бросил беременную жену! — неожиданно эмоционально закончил Гарри.

— Это… нетипично для него. Он всегда был ответственным. Надеюсь, он вернулся… — тихо сказал Джеймс.

— Вернулся и в итоге умер в последней битве вместе с женой, оставив мне крестника. Хорошо хоть Андромеда осталась жива, а то было бы тяжело самому воспитывать ребенка.

— Андромеда? То есть женой Лунатика стала Нимфадора? — удивилась Лили.

— Ага.

— А что стало с Северусом? — спросила Лили немного робко. Джеймс на этом вопросе скривил лицо, но промолчал.

— Мертв. Да и поделом, — жестко сказал Гарри. — Так и остался подростком, который вымещал на мне обиды десятилетней давности. И это при том, что сдал пророчество Волдеморту, а потом беспрекословно слушал приказы Дамблдора, чтобы подвести меня к самоубийству, ведь я был крестражем. — Этого Лили было достаточно. Если после всех грехов Северус не исправился, это его проблемы.

Джеймсу не нравилась атмосфера разговора. Он надеялся, что темы будут более приятными. Понятно еще то, что Гарри рассказал далеко не всё. Особую мрачность придавал факт того, что он прекрасно понимал, что, скорее всего, целью Гарри было посещение могил в день их «смерти». Джеймс искал повод улучшить атмосферу между ними и нашел. С тех пор как эта девушка, Гермиона, взяла сына за руку, они не расцепили рук.

— Гарри, — ехидно начал Джеймс, — давай лучше ты нас поближе познакомишь со своей девушкой. Она показала себя сообразительной в разговоре. — Подростки покраснели и машинально отодвинулись друг от друга. Все-таки одно дело посторонние люди, а другое — родители. Лили одобрительно посмотрела на мужа, поняв задумку.

— Э-э-э, она уже представлялась. Дружим с первого курса, когда мы с другом спасли ее от тролля, — рассеяно начал Гарри, но его перебил возглас Лили:

— Что творится в Хогвартсе?! Какой тролль? Против первокурсников?! Может, там еще дракон был у вас? Или дементор? Или василиск, чем черт не шутит!

— Вообще-то был, — смущенно ответил Гарри и отвел взгляд. Лили же подавилась воздухом и гневно уставилась в никуда, видимо обещая все кары небесные причастным.

— Я вам всё расскажу позже. Ну так вот. После этого случая мы стали друзьями не разлей вода. Гермиона помогала мне в моих приключениях, поддерживала и всё такое. Особенно она помогала мне своим умом. Ух, если бы не ее тяга к книгам для «легкого чтения»… А уж про ее храбрость я могу очень долго, она такая умница… — Гарри бы, наверное, продолжил петь оды Гермионе и дальше, но получил несильный тычок в ребра от покрасневшей «умницы». — Ты чего? Правду же говорю!

— Всё, хватит смущать меня. Рассказывай дальше, — пробормотала Гермиона.

— Когда началась война, она отправилась со мной в поход за крестражами. Тогда она была в отношениях с моим другом, но… — Гарри замолчал вновь. Тяжело. Он очень сильно ценил верность. А Рон оставил их в такой важный момент. До сих пор они до конца не помирились. И ладно бы только его, но нет! Он оставил бросил Гермиону, тогда еще свою девушку, когда она магглорожденная, а в стране лидером является Волдеморт!

— А потом, — подхватила Гермиона, — он нас бросил из-за ревности, причем беспочвенной. В одиночестве мы осознали, что из нас с Гарри может выйти отличная пара и договорились не терять голову до конца войны. А вот уже после… Мы три месяца встречаемся.

— Ох, ну хоть где-то хорошие новости в этом будущем! Когда внуки? — задорно спросил Джеймс, опять вогнав подростков в краску.

— Ну… э… мы… еще молоды… — начала лепетать Гермиона, но замолчала, когда услышала сдвоенный смех Лили и Джеймса.

— Ой, да ладно вам! Я же шучу, — отсмеявшись сказал он.

Гарри стоял и думал. В голове появился план мести. Он покажет, как тут смущать их!

— Знаете, у меня тоже вопрос есть, — с предвкушением начал Гарри, что заставило Лили и Джеймса насторожиться. — Когда у меня появится братик или сестренка? Всю жизнь мечтал! — радостно спросил Гарри. Он ждал многого, но не этого.

— О-о-о, точно! Спасибо, что напомнил! Надо будет заняться этим чрезвычайно важным делом. А то в самом деле от вас не дождешься внуков. — На секунду Джеймс потерял дар речи, но быстро понял что к чему. Ишь чего удумал! Смутить его, Мародера!

— Да-да, — подхватила Лили, — раз мы не смогли понянчиться с тобой, сделаем тебе сестренку и обучим, как за детьми ухаживать.

От такой слаженной работы Гарри растерялся и в то же время обрадовался. Если это правда, то его мечта исполнится. У него будут родители, брат или сестра, любимая девушка и дети! Неужто судьба так вознаградила за все лишения?

— А вы не шутите насчет этого? — спросил Гарри с надеждой.

Лили и Джеймс посерьезнели. Для сына, бывшим сиротой, тема была острой. Если бы они не были готовы к такому шагу, то не стали бы шутить. Завести второго ребенка мешала только война. Переглянувшись, они ответили:

— Да.

— Это замечательно, — проговорил Гарри с улыбкой, а потом подошел к Гермионе поднял ее и закружил, радостно смеясь.

— Гарри! Поставь меня на землю! — «грозно» сказала Гермиона и подхватила смех любимого. Еще около минуты продолжался их своеобразный танец, в процессе которого Гарри всё же внял шутливым просьбам Гермионы поставить ее на место, и они кружились уже на земле. Джеймс и Лили с улыбкой наблюдали за ними и сами обнялись.

— Так, дом в Годриковой впадине разрушен и его сделали мемориалом…

— Это еще почему? Этот дом должен принадлежать тебе! — возмутился Джеймс.

— …поэтому аппарируем на Гриммо 12, — закончил он и продолжил: — Не знаю. Надо будет уточнить и вернуть дом себе… или, может, не будем. Мне будет некомфортно жить в том доме. — Гарри передернул плечами. Поттеры понимающе кивнули. — Вы знаете, где Гриммо? — Еще один кивок. — Тогда аппарируем!

Гарри шел по площади, и его настиг покой. Всё произошедшее было похоже на сон. Но это была реальность, и он очень этому рад. Конечно, сейчас ему не нужно сюсюканье и прочие вещи. Гарри сомневался, что он сможет когда-нибудь без заминки назвать Лили и Джеймса мамой и папой, ну и пусть. Они всё равно станут семьей. Может, не сыном и родителями, но семьей. А скоро на свет появится брат или сестра… Как же это прекрасно звучит! Гарри еще раз посмотрел на Гермиону, что с улыбкой шла вперед и держала его за руку; на Лили и Джеймса, которые обнялись и подкалывали друг друга, и подумал, что на него свалилось счастье!