Всего лишь вечерний разговор (джен)

Был поздний вечер. Альбус Дамблдор сидел за столом в своём кабинете, разбираясь с финансовой отчётностью Хогвартса.

"Выглядит не так уж плохо, — размышлял он. — Министерство наконец подняло финансирование... по крайней мере, получится заменить самые старые мётлы и закупить семена редких растений. Роланде будет спокойнее, да и Помона обрадуется, что старшекурсникам будет чем дополнительно заняться. К тому же ингредиенты всегда..."

Размышления директора прервал звук сработавших защитных чар. Дамблдор бросил взгляд на стоявшие на полке серебристые приборы; те сигнализировали, что у закрытого горгульей входа находилось четыре человека. И, что крайне странно, они пытались силой заставить статую сдвинуться.

Дамблдор взмахнул палочкой, активируя защитные заклинания кабинета на полную мощность, убрал бумаги в хорошо защищённый ящик стола и стал ждать. Идея того, что кто-то хочет проникнуть в его кабинет, его не особо удивляла. Куда более озадачивала подобная прямолинейность.

Через три минуты Альбус начал скучать. Волшебники, судя по показаниям приборов, были взрослыми, но при этом до сих пор не сдвинули горгулью ни на дюйм. Если это и была попытка покушения, то крайне непрофессиональная.

Ещё через две минуты директор, устав ждать, открыл потайной лючок на поверхности стола и коснулся палочкой миниатюрной копии входной горгульи, стоявшей в углублении, открывая странным вторженцам вход. Через несколько секунд до него донеслись торжествующие возгласы. Альбус улыбнулся и устроился в кресле поудобнее, держа ладонь на рукояти палочки.

Ещё через пятнадцать секунд дверь кабинета распахнулась, и внутрь решительным шагом вошли четыре человека, двое мужчин и двое женщин.

— Так понимаю, вы — директор?! — рявкнул один из мужчин, двухметровый детина с густой рыжей бородой.

— Верно понимаете, — невозмутимо ответил Альбус. — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор к вашим услугам. Чем обязан столь позднему и неожиданному визиту?

— Ты ещё спрашиваешь? — зашипела женщина с длинными чёрными волосами. — Что ты сотворил с Хогвартсом?

Дамблдор моргнул:

— А что я с ним сотворил?

— Кончай валять дурака! — прорычал второй из мужчин. В отличие от своего напарника, он был полностью лыс, и бороды не имел. — Как можно было так извратить наши идеи?

— Салазар, — успокаивающе сказала вторая женщина, полноватая шатенка, — возможно, тебе не стоит так горячиться. Я, конечно, во многом согласна...

— Не стоит горячиться?! — взревел рыжий. — Вы же сами всё видели! Никакого порядка! Половины предметов нет!

— Факультеты вообще отличаться перестали! — выкрикнула брюнетка.

— А у этого наглеца ещё хватает храбрости сидеть тут как ни в чём не бывало! — прошипел лысый мужчина, названный Салазаром. — Но сейчас ты заплатишь за содеянное.

Все четверо одновременно выхватили волшебные палочки. Но не успели они что-либо сделать, как Альбус резким взмахом своей палочки оглушил всех четверых. Незадачливые нападавшие попадали, словно скошенные стебли травы.

Озадаченно покачав головой, Дамблдор сотворил четыре кресла. Обезоружив всех четверых и убрав их палочки в ящик стола, он отлевитировал их в кресла, к которым затем накрепко привязал. Затем он взмахнул палочкой:

— Энервейт.

Странная четвёрка зашевелилась. Через несколько секунд, осознав, что крепко привязан к креслу, рыжий детина взревел:

— Да как ты смеешь! Что за подлый трюк...

Однако закончить он не успел, ибо Дамблдор наложил на него чары немоты.

— Господа, — произнёс Альбус, — право же, таким образом начинать разговор не стоит. Это как минимум непродуктивно. Для начала хотя бы представьтесь.

Несколько секунд все четверо смотрели на него со смесью растерянности и неприязни во взглядах. Наконец лысый мужчина поморщился:

— Какой бы трюк вы не использовали, я не могу не восхищаться тем, как вы нас одолели. Я — Салазар Слизерин.

— Кандида Когтевран, — холодно процедила брюнетка.

— Пенелопа Пуффендуй, — сказала шатенка, в чьём голосе слышался лёгкий страх.

— Ну а этот вспыльчивый малый, как вы, надеюсь, догадались, Годрик Гриффиндор, — закончил Слизерин.

С каждым словом брови Дамблдора поднимались всё выше и выше:

— Хотите сказать, что вы — полные тёзки основателей Хогвартса?

— Что? Тёзки?! Мы и есть Основатели! — прошипела Кандида. Рот Годрика беззвучно открывался, во взгляде появилось ещё больше злости.

Дамблдор прищурился:

— Даже так? Поверьте, я бы с радостью поприветствовал столь почтенных гостей в моём скромном обиталище, но есть одна небольшая проблема. Основатели Хогвартса давным-давно умерли.

— Давным-давно? — переспросила Пуффендуй. Казалось, что она начала о чём-то догадываться. — Насколько давно?

— Около девятисот лет назад, — пожал плечами Дамблдор. Кем бы эти четверо ни были, этот разговор его забавлял.

— Что?! Девятьсот лет! Но мы же рассчитывали только лет на двести! — воскликнул Слизерин, на чьём лице отразился шок. — Кандида, ты что-то напутала в расчётах?

— Во... возможно... — пробормотала Когтевран, на чьём лице заметно поубавилось высокомерия.

Гриффиндор яростно задёргался в своих путах. Дамблдор покачал головой и снял с него заклятие немоты:

— Вы хотите что-то сказать... мистер Гриффиндор? Но прошу, давайте общаться вежливо.

— Господин директор, — начал Гриффиндор, явно прилагая немалые усилия, чтобы снова не перейти на крик, — дело в том, что мы... провели определённый ритуал, который должен был позволить нам перенестись в будущее. Мы... хотели удостовериться, что наше дело живёт. Что Хогвартс процветает. То, что прошло намного больше времени, чем мы рассчитывали, несколько вас извиняет... но мне всё равно крайне не нравится то, что мы увидели!

— А-а, — глаза Дамблдора блеснули. — Ну что же, это объяснение не хуже любого другого. Однако не будете ли вы любезны сообщить, что именно из увиденного в Хогвартсе вам не понравилось?

— Для начала — что за подл... странное заклинание вы использовали, чтобы нас обезвредить? — с нажимом спросил Гриффиндор.

— Самое обыкновенное оглушающее заклинание, несколько усиленное статическими чарами кабинета, — ответил Дамблдор. — Впрочем, я понимаю вашу растерянность, — он рассеянно пригладил бороду. — Оглушающее заклинание было изобретено меньше ста лет назад, вы никак не могли о нём слышать.

Основатели с недоверием уставились на директора. Тот мягко улыбнулся:

— Понимаю, вам было неприятно быть так просто побеждёнными одним человеком. Но, поверьте, с вашего времени волшебники ушли далеко вперёд в развитии. Вы были великими магами по меркам своей эпохи, но сейчас даже ученик старших курсов Хогвартса знает сотни заклинаний, которые применяются в самых разных областях жизни. Не все из них, конечно, столь впечатляющи, как ваш ритуал перемещения во времени...

— Если уж говорить об учениках, — заговорил Слизерин, явно уцепившийся за возможность уйти от неудобной темы, — почему так много комнат замка пустуют? Неужели волшебников стало так мало?

Дамблдор улыбнулся:

— Очень хороший вопрос. Но неужели вы полагаете, что мне и предыдущим директорам его никогда раньше не задавали? Когда вы только основали Хогвартс, он был почти уникален. Сюда съезжались ученики со всех концов света, благо волшебникам разных стран в те годы ещё было намного легче общаться между собой, чем маглам. А сейчас появилось немало других школ, и многие из них не уступают Хогвартсу. Например, Шармбатон во Франции... это на территории бывшей Галлии, если вам так понятней. И многие учатся в этих школах, потому что так просто удобнее.

Основатели растерянно молчали. Очевидно, такая мысль им в голову не пришла.

— Допустим... что вы правы, — наконец с неохотой пробормотала Когтевран. — Но преподавание? Как можно было убрать из программы ритуалистику?!

— Ритуалистику? — переспросил Дамблдор. — Дорогая моя миссис Когтевран, даже до наших времён дошли легенды о вашем выдающемся уме. Напомните-ка мне: в чём заключается основной недостаток ритуалов?

— Используется лишь небольшая толика затрачиваемых сил, — на автомате ответила Основательница. — Но ведь ритуалы позволяют...

— ...добиться многого, на что неспособны классические заклинания, — закончил за неё Дамблдор. — Только вот правильней будет сказать не "позволяют", а "позволяли".

Когтевран растерянно моргнула. Тут заговорила Пуффендуй:

— А я ведь говорила тебе, Кандида: не стоит так злиться, наверняка многому есть объяснение. Господин Дамблдор, — посмотрела она на директора, — я правильно поняла, что с нашего времени изобрели достаточно обычных заклинаний и зелий, чтобы ритуалы стали ненужными?

— Почти, — кивнул Дамблдор. — Отдельные ритуалы, эффект которых невозможно воспроизвести иными способами, остались и поныне. Однако они требуются в достаточно узких областях, и поэтому в школе не изучаются.

— А где изучаются? В гильдиях? — спросил Гриффиндор.

— Опять же, не совсем, — ответил Дамблдор. — Но тут, пожалуй, нужен небольшой экскурс в историю.

Обойдя стол и снова усевшись в своё кресло, Дамблдор задумчиво подпёр рукой подбородок. Около минуты он сидел не шевелясь. Основатели молчали, опасаясь прерывать его раздумья.

— Волшебники всегда держались от обычных людей несколько в стороне, — наконец начал Дамблдор. — Большую часть истории мы превосходили маглов. Они восхищались нами, стремились перенимать у нас знания. Однако этому сопутствовала и немалая зависть. Иногда она принимала воистину мрачные формы. Полагаю, вы слышали о преследовании волшебников в Римской империи?

Основатели кивнули.

— Это было, поверьте, ещё сравнительно безобидно. Примерно в пятнадцатом веке начались по-настоящему масштабные гонения, — директор горько усмехнулся. — Волшебники, правда, от этого почти не страдали: у нас хватало способов спастись. Больше всего страдали обычные люди. Так или иначе, так называемая "охота на ведьм" продолжалась до семнадцатого века. И во многих странах маги стали задумываться: возможно, лучшим вариантом будет устраниться от дел обычного мира?

Он замолчал на несколько секунд.

— Итогом всех этих настроений стали два важных события в конце семнадцатого века: принятие Статута о секретности, разграничивающего обычный и волшебный миры, а также создание Международной конфедерации волшебников. Перед этой организацией было поставлено несколько задач. Решение проблем, затрагивающих сразу несколько стран. Международное общение. Поддержка того же Статута секретности. И, что особенно важно, обмен опытом.

Подчеркнув голосом последние слова, Дамблдор отметил, что в глазах Основателей загорелся огонёк понимания.

— Именно МКВ занимается теми областями магической науки, отсутствие которых в программе Хогвартса вас так обеспокоило. Любой человек, получивший образование и достигший совершеннолетия, имеет право заняться более углублённым изучением отдельных предметов в курируемой ей международной академии. Просто для примера: их библиотека более чем в десять раз превосходит по объёму библиотеку Хогвартса.

Повисло молчание. Основатели, кажется, просто не знали, что сказать.

— Впечатляет, — пробормотал Гриффиндор после некоторого молчания.

— Бесспорно, — в голосе Слизерина слышались одновременно задумчивость и восхищение. — Это превосходит самые смелые наши мечтания.

— Господин Дамблдор, — заговорила Пуффендуй, — от имени нас всех я бы хотела принести вам извинения. Мы не знали, насколько сильно изменился мир.

— Нет нужды извиняться, — улыбнулся Дамблдор. — Мне, знаете ли, всегда нравилось поражать людей.

— Можете уже нас развязать и вернуть палочки? — мрачно пробормотала Когтевран.

Дамблдор взмахнул палочкой, убирая верёвки.

Основатели встали и начали потягиваться. Директор молча выложил на стол конфискованные им ранее палочки.

— И всё-таки я не понимаю, — сказал Слизерин, забирая свою палочку. — Почему программы обучения на факультетах вообще не отличаются?

— А откуда, собственно, вы узнали программу нынешнего обучения? — спросил Дамблдор.

— Перенесшись сюда, мы первым делом направились в Большой зал, — начал объяснять Гриффиндор. — Но оказалось, что время слишком позднее, и там никого не было. Тогда мы решили отправиться в Малый зал, где в наше время собирались учителя. Так тоже никого не оказалось, но на столе мы нашли вот это, — он протянул Дамблдору большой свиток пергамента. — Просмотрев его, мы так разозлились, что бросились прямиком в Директорскую башню. То есть к вам.

Дамблдор развернул свиток и внимательно вгляделся. Это действительно было расписание, для всех семи курсов.

— А-а, — проговорил он. — А как, позвольте узнать, отличались программы факультетов в ваше время?

— Я в основном учил боевой магии, — ответил Гриффиндор. — Пенелопа занималась усиливающей магией и целительством, Салазар — Тёмными искусствами и трансфигурацией, а Кандида — чарами и ритуалистикой.

"Никогда не слышал, что Слизерин специализировался в трансфигурации. Минерва, подозреваю, в обморок упала бы", — с мысленной улыбкой подумал Дамблдор, а вслух ответил:

— Разгадка проста: получение разносторонних знаний даёт на выходе более умелого волшебника. Во многом это связано с уже упомянутым мной Статутом о секретности. В современном мире волшебник должен владеть крайне разнообразными навыками.

— Тогда почему вы просто не отменили деление по факультетам? — удивлённо спросила Пуффендуй.

Дамблдор улыбнулся:

— Отчасти — чтобы дети были в окружении сверстников со схожими взглядами на мир, отчасти из-за традиции. Если в чём волшебники и не изменились, так это в закостенелости в отношении некоторых вещей. Взять хоть нашу дорогую Распределяющую Шляпу, — он указал в сторону шкафа, где мерно посапывала упомянутая Шляпа.

Основатели проследили взглядом за его рукой и, увидев Шляпу, озадаченно посмотрели на директора.

— Да, это та самая Шляпа, которую создали ещё вы, — ответил Дамблдор на незаданный вопрос. — Конечно, её не раз приходилось латать, и мы давно бы уже могли создать что-то более современное... но, — улыбнулся он, — есть что-то особенное в том, что тебя распределяет артефакт, распределивший уже десятки поколений волшебников.

Пуффендуй, подошедшая к полке и внимательно разглядывавшая Шляпу, нахмурилась:

— Не сочтите за грубость, господин Дамблдор, но печальное состояние Шляпы заставило меня вспомнить ещё кое о чём. Почему многое в Хогвартсе выглядит таким грязным и... обветшалым?

— Ещё один хороший вопрос, миссис Пуффендуй, — с лёгкой грустью улыбнулся Дамблдор. — Более того, именно этой проблемой я занимался незадолго до вашего... эффектного появления. Прежде чем отвечать, я задам вам встречный вопрос. Как в ваши времена финансировался Хогвартс?

— Отчасти он был на самообеспечении. И ещё родители учеников платили за обучение, — ответил Гриффиндор.

— А если семья волшебника была бедной? — мягко осведомился директор.

— Тогда ученикам приходилось отрабатывать.

— Вот именно, — Дамблдор поднял палец вверх. — Описание событий, приведших к этому, а также изменений моральных норм заняло бы, пожалуй, минимум несколько часов, так что просто сообщу вам конечный результат: обучение в Хогвартсе теперь бесплатно. Школа, как и в ваше время, частично находится на самообеспечении, а частично её финансирует британское Министерство магии. И, так скажем, финансирования хватает далеко не на всё.

— А вот это мне совершенно не нравится, — сильно нахмурился Слизерин.

— Мне тоже, мистер Слизерин, — пожал плечами Дамблдор. — Но это — компромисс, который помогает избежать ненужных общественных трений.

Основатели обменялись взглядами. Наконец Когтевран повела плечами:

— Не скажу, что мне нравится всё узнанное, мистер Дамблдор, но, думаю, я могу вас понять.

— Извините за первоначальную грубость, — прибавил Гриффиндор.

— Что вы, никаких обид, — улыбнулся Дамблдор. — Но позвольте спросить: чем вы собираетесь заняться теперь? Вы планируете вернуться в прошлое или побыть здесь ещё немного? Или даже, возможно, остаться?

— Ритуал был составлен так, чтобы через час мы вернулись в своё время, — ответила Когтевран. — Полагаю, это произойдёт уже через несколько минут.

Дамблдор кивнул и встал из-за стола:

— Понимаю... В таком случае... — повинуясь лёгкому движению кисти, палочка прыгнула ему в руку. — Конфундо! Обливиэйт!

На этот раз Основатели не успели даже дёрнуться. Их взгляды расфокусировались, и Дамблдор спокойно, но твёрдо проговорил:

— Когда вы вернётесь в своё время, вы не будете помнить ни о чём из того, что узнали. Таким, как вы будете думать, оказался побочный эффект путешествий во времени. Но у вас останется твёрдое ощущение того, что в будущем всё сложилось хорошо, а также того, что перемещение во времени крайне опасно. Сомнио.

Глаза всех четверых закрылись, и они опустились в сотворённые Дамблдором ранее кресла, где и задремали.

Директор тяжело вздохнул.

— Мне жаль, — тихо проговорил он, смотря на гостей из прошлого. — Мне не хотелось бы, чтобы всё так получилось. Но время — слишком тонкая и сложная материя. Кто знает, как бы изменилась история, знай вы о будущем даже то немногое, что я вам рассказал.

Усевшись обратно за стол, Дамблдор стал молча наблюдать за погружёнными в сон Основателями. Через несколько долгих минут их окутало радужное сияние, и все четверо исчезли.

Снова вздохнув, Альбус Дамблдор ещё почти минуту смотрел на опустевшие кресла. Наконец он взмахнул палочкой ещё раз, заставив их исчезнуть, после чего достал из ящика стола бумаги и вернулся к работе.