Retrograde (джен)

— Расскажите мне о своей матери, — без всяких вступлений сказал Ганнибал. Он увидел, как лицо Спенсера на мгновение побледнело, а затем застыло от шока и удивления. Рид устроился на стуле, приподняв бровь, и Ганнибал должен был похвалить его за контроль эмоций, который был намного лучше, чем раньше. Похоже, Рид уже привык к назойливости Ганнибала.

— Расскажите мне о своей, — ответил Спенсер. — Вы, очевидно, забыли, что мы вообще-то говорили о вас.

— Сарказм вам совсем не идет, Спенсер, — заметил Ганнибал. В его глазах сверкнуло веселье.

— Я был бы менее расположен к сарказму, помни вы, что я здесь ради обсуждения ваших преступлений, доктор Лектер, — быстро прозвучало в ответ. Спенсер определенно учился.

Ганнибал вздохнул.

— Тема матери для вас неприятна? Я знаю, что вы не любите отца, и предполагал, что ваши чувства к матери будут другими. Я ошибался?

Спенсер слегка прищурился, просчитывая ситуацию. Ганнибал молча наблюдал за ним, наслаждаясь тем, как в умной головке Спенсера Рида быстро-быстро проносились мысли — он был поразительно способным молодым человеком.

— Я расскажу вам о своей матери, если вы ответите на мой вопрос, — наконец-то сказал Рид.

— Обмен? — ухмыльнулся Ганнибал. — Возможно… Какой у вас вопрос?

— Сколько людей вы убили? — быстро спросил Спенсер. У ФБР, конечно, был список тел, но они были почти уверены, что он неточен. У человека, вроде Ганнибала Лектера, совершавшего такие кровавые преступления, должно было быть больше пятнадцати жертв, которые ФБР связывало с Потрошителем.

Глаза Ганнибала сверкнули.

— Довольно много, Спенсер. Больше, чем я могу точно вспомнить. С годами они стали немного расплываться. Большинство из них были совершенно неважными.

— У вас должны быть какие-то расчеты, доктор, — сказал Спенсер. — Неужели вы думаете, что семьи жертв по крайней мере не заслуживают окончательного раскрытия дела?

— Я сомневаюсь, что они смогут найти утешение, узнав, что их член семьи был съеден, не так ли, Спенсер?

Спенсер раздраженно нахмурился, что показалось Ганнибалу таким забавным. У Рида действительно был целый набор весьма интересных выражений лиц.

— Так что насчет вашей матери? — спросил Ганнибал.

Спенсер поджал губы и, казалось, задумался над ответом.

— Я любил ее, — просто ответил он.

— И?

— И вы не получите более развернутого ответа, пока не дадите такой же мне.

Ганнибал нахмурился.

— Вы очень упрямы, Спенсер.

— Я здесь, чтобы узнать о вас, доктор, — напомнил Рид. — А не наоборот.

— Ну что ж, — вздохнул Ганнибал. — Я не веду подсчет, Спенсер, но могу сказать, что есть несколько личностей, под именами которых я убивал. Не только в Соединенных Штатах, но и по всему миру. В основном в Европе.

В глазах Спенсера что-то вспыхнуло, и Ганнибал увидел, как работает его мозг, вписывая полученную информацию в уже составленный профиль. Было интересно наблюдать, как это происходит.

— Сколько вам было, когда вы начали убивать?

— Это уже два вопроса, Спенсер, — Ганнибал усмехнулся, покачав головой.

Спенсер со вздохом кивнул. Он говорил неохотно, словно его заставляли произносить каждое слово вопреки его собственному желанию. Он ничего бы не сказал, если бы не оцепенел от кричащего в глубине души чувства самосохранения.

— Моя мать воспитывала меня одна с тех пор, как мне исполнилось десять.

— И? — продолжил давить Ганнибал.

— И… — Спенсер закрыл глаза, — и она страдает параноидальной шизофренией.

Глаза Ганнибала загорелись, и Спенсер уставился на него пустым и совершенно безучастным взглядом. В его карих глазах промелькнуло что-то похожее на страх, но прочесть его было невозможно.

Кусочки головоломки, которой был Спенсер Рид, наконец-то начали вставать на свои места, и Ганнибал припрятал информацию о нем так же, как Спенсер — свою.

— Вы боитесь психических заболеваний, Спенсер?

— Это уже два вопроса, доктор, — быстро напомнил Спенсер.

Ганнибал воспринял это как «да».

— Прекрасно. Вы хотите, чтобы я ответил на еще какой-то вопрос?

— Есть много вопросов, на которые я хочу услышать ответ, доктор Лектер. Вы не хуже меня понимаете, что ФБР знает о вас не так уж много.

— Я предпочитаю оставаться загадкой. Это определенно доводит Чилтона до полного отчаяния, когда он пытается понять меня.

— Вы когда-нибудь кому-нибудь открывались? — медленно спросил Спенсер, аккуратно подбирая слова. — Позволяли кому-нибудь видеть сквозь маску, которую носите?

— Кто сказал, что это маска?

— Выходит, вы всегда им были?

— Кем?

— Убийцей.

Ганнибал поджал губы, отметив, что Спенсер, в отличие от многих других, предпочел назвать его убийцей, а не монстром. Он считал это важным отличием.

— Нет, думаю, нет, — ответил он.

Спенсер нахмурился.

— Тогда что побудило вас убить? Вы не могли просто проснуться в один прекрасный день и решить кого-то зарезать.

Ганнибал задумался, взвешивая свои слова так же тщательно, как и Спенсер. Он никогда не любил раскрываться и, как и в случае с Уиллом, полной откровенности предпочел полунамеки и невнятную правду.

— У всех есть травмы в прошлом, Спенсер. Это часть человеческого бытия, я полагаю. «Иногда бесчеловечное место превращает людей в чудовищ».

— Вы собираетесь цитировать Стивена Кинга, доктор Лектер? Правда?

— Это показалось уместным, — улыбнулся Ганнибал, ожидая, что Спенсер поймет отсылку.

— Что в вашем прошлом было настолько травмирующим, что вы начали убивать?

— Полагаю, я уже ответил на два вопроса, Спенсер, — напомнил ему Ганнибал. — Теперь моя очередь.

— Что вы хотите знать? — спросил Спенсер, вздохнув. Он решил быть честным. Ганнибал, по крайней мере, разговаривал с ним, а это было именно то, чего он хотел. Он не видел вреда в разглашении информации. Когда-нибудь он это все равно сделает, но тогда будет уже слишком поздно.

— Когда вашей матери диагностировали ментальное расстройство?

— До моего рождения, — быстро ответил Спенсер. — Следующий вопрос.

Ганнибал слегка улыбнулся на такой резкий тон. Эту тему Спенсер явно хотел избежать, что только усилило желание Ганнибала… углубиться в нее.

— Вы сказали, что ваша мать воспитывала вас с десяти лет. Выходит, до этого момента, ваш отец был рядом. Почему он ушел?

На мгновение в глазах Спенсера вспыхнула настоящая ненависть, и Ганнибал не был до конца уверен, была она направлена на него или на отца Рида. Она исчезла так же быстро, как и появилась, поэтому у него было мало времени, чтобы проанализировать ее.

— Для него это показалось слишком, — немного хрипло сказал Спенсер.

— Что именно? Болезнь вашей матери?

Спенсер пожал плечами.

— Все, — сказал он. — Моя мать, я… Он просто сказал, что больше не может.

— Что-то же должно было спровоцировать его, — сказал Ганнибал. — Что это было?

— Ваша очередь отвечать, доктор, — спенсер покачал головой.

Ганнибал вздохнул, но согласился.

— Что такого произошло с вами, что превратило вас в убийцу?

Ганнибал хотел было нахмуриться, но решил, что сам виноват, раз позволил Спенсеру задавать ему вопросы. Поскольку Рид до сих пор отвечал честно, он решил порадовать его и тоже быть честным. До определенного момента.

— Мою сестру убили.

— Как? — в глазах Спенсера загорелся живой интерес и мелькнуло сочувствие. — Кто это сделал?

— Как я уже говорил, это долгая история, Спенсер, — ответил Ганнибал. — И это уже два вопроса. Почему отец вас бросил?

Спенсер сжал губы в тонкую линию.

— Когда мне было четыре… — он замолк, закрыл глаза и начал снова: — Когда мне было четыре года, моя мать стала свидетелем убийства. Ей и так было трудно справляться со своей болезнью, а это только усугубило ситуацию. Все было очень напряженно, и мой отец не справлялся. С годами ее состояние только ухудшалось, и в конце концов он просто ушел.

— Он оставил четырехлетнего сына с психически нездоровой женщиной?

— Как я уже говорил, — голос Спенсера был жестким и холодным, — он сказал, что больше не может это выносить. Я не такой, как все остальные мальчики моего возраста, и он понятия не имел, как со мной общаться.

— Выходит, он бросил вас?

— Да, — в голосе Спенсера до сих пор звенела злость, а взгляд пылал странным сочетанием обиды и ненависти.

— Это все еще беспокоит вас?

— Это было давно.

— Это не ответ на мой вопрос, Спенсер.

— Моя очередь, доктор Лектер, — холодно сказал Рид. Ганнибал сильно сомневался, что сможет добиться от него чего-то большего. — Что случилось с вашей сестрой?

Ганнибал глубоко вздохнул и посмотрел на него долгим, напряженным взглядом.

— Думаю, это история для другого раза, — медленно ответил он. — Я же не могу рассказать все сразу, м?

Спенсер нахмурился.

— Это все?

— Это больше, чем я когда-либо вам рассказывал.

Спенсер во вздохом кивнул. Он поднялся со стула и хотел было уйти, но замешкался и обернулся, посмотрев Ганнибалу прямо в глаза. Он прикусил нижнюю губу и на секунду его взгляд стал неуверенным.

— Спасибо, — сказал он, — что ответили на мои вопросы.

Ганнибал широко улыбнулся, наклонив голову в знак согласия.

— Спасибо и вам, Спенсер, что ответили на мои.