Вес одной жизни (джен)

Примечания:

Комментарий автора оригинала:

"Первая публикация: 23.11.2020.

Эта история представляет собой пропущенную сцену из конца 41 главы со спойлерами к главам 39, 40 и 41.

Поэтому чтение не рекомендуется тем, кто еще не дошел до этих глав".

Примечание переводчика:

Этот перевод — художественная адаптация в исполнении Ирокеза.

Царил ледяной мороз в теле, разбитом внезапно прибывшим лечением. Ветер дул на разрушенные от катастрофы здания, на полуопустевшие улицы, полные провалов и трещин, на то, что осталось от районов, где когда-то жили самые разнообразные клетки, гулял по местам, что теперь превратились в бесформенные кучи камней и обломков. Везде валялось поломанное оружие, искривленное железо, сверкали осколки стекла, чернели остатки бомб и части тел мертвых клеток и бактерий, которые макрофаги беспрерывно собирали и уносили.

Больше не было слышно никакого шума и никаких отчаянных криков. Везде царила тишина, совершенная тишина, которая сейчас казалась такой оглушительной.

Стоявшая посреди этого апокалиптического зрелища, нейтрофил J-1178 еще плотнее укуталась в свою куртку, застегнула до горла молнию и спрятала руки в широких рукавах. Ее белоснежная, испачканная кровью одежда, была под стать царившей вокруг трагичной атмосфере, заполненной тишиной.

Юная воительница никогда не представляла, что однажды окажется в такой ситуации. Она за свою жизнь видела много смертей и разрушения, но впервые — столь чудовищную картину ужаса и горя. Да, «горе» было как раз правильным словом, чтобы описать ее душевное состояние при виде этого пейзажа из обломанных кирпичей и глубоких трещин... из всего того, что никогда не станет таким как прежде.

От этого зрелища ее начало сильно тошнить и трясти. Трясти не только от кусающего кожу ледяного ветра, еще от ужасов, которые им всем предстояло еще пережить, и от беспокойства о пропавших коллегах.

Она посмотрела вверх на серое небо.

«Где ты? Это благодаря тебе я все еще здесь. Мне надо сказать тебе спасибо за твой совет...»

Ее взгляд бродил по руинам, сосредоточиваясь на каждой детали, пока она перешагивала через все еще дымящиеся каменные обломки. Одну пострадавшую клетку держал ее клон, другие нейтрофилы несли тяжело раненого Т-киллера в ближайший пункт первой помощи, макрофаг передавал отчет о ситуации через переговорное устройство, все еще держа боевой топор, а эритроцит с забинтованными руками и лицом нес кислород...

Каждый из них вел утомительную борьбу, забравшую все силы, погрузившую их в хаос, устроенный раковыми клетками.

Тут J-1178 вспомнила как она недавно проклинала себя за свою слабость, за то что у нее не хватало энергии и решительности, чтобы защитить каждого ... и это был не единственный случай за ее короткую жизнь.

Первый раз был, когда тот эритроцит защитил ее от огромного пиогенного стрептококка.

Второй раз, когда две знакомые пожилые клетки погибли от опоясывающего лишая.

А третий, когда молодая воительница U-1196, которую она любила называть старшей сестрой, тяжело пострадала во время жестокого сражения против бактерии зубного налета. К счастью, она восстановилась, но...

J-1178 привязалась к каждому из них и каждый раз страх потерять их навсегда, вызывал у нее чувство беспокойства и стыда.

«Я ничего не могла сделать».

«Я не могла их защитить, когда они нуждались во мне».

«Я жалкая».

«Это моя вина, что я не сильная».

Каждый раз, как она вытаскивала свой меч, эти скрытые страхи внезапно возвращались и заставляли ее вновь переживать эти моменты глубокой боли и ужаса, во время которых она себя чувствовала такой слабой и ранимой.

И даже сейчас она снова испытывала эти чувства. Ведь кроме некоторых выживших коллег, она обнаружила огромные кровавые следы, отметившие последний путь других клеток перед гибелью.

Она прибыла к заброшенной, также разбомбленной площади. Там почти все было сровнено с землей. Посреди все еще горевших развалин лежали остатки тысяч мертвых раковых клеток. Оттуда текли ручьи темно-фиолетового оттенка, собираясь во все разрастающихся кровавых озерах, которые постепенно сливались вместе.

Вдруг, J-1178 остановилась. Она находилась в паре шагов от чего-то издалека похожего на очередную лужу крови, но выделялось своим ярко-красным цветом. Эта жидкость текла широкой струей в сторону одной из многочисленных пограничных линий между руинами, которая возможно раньше представляла из себя дорогу, ведущую от жилых домов к площади. Текла, пока не смешивалась с беспрестанно капавшей темной кровью.

Лейкоцитка наклонилась, чтобы посмотреть в эту лужу. В ее середине она обнаружила частично сгоревшие клочья одежды и куски неузнаваемого мертвого тела, которое, судя по типу и цвету остатков униформы, являлось эритроцитом. И эту клетку постигла такая же ужасная судьба как многие другие. J-1178 почувствовала угрызения совести и грусть.

«Может, я бы смогла его защитить, если находилась бы тогда здесь...»

Среди этих остатков J-1178 увидела то, что когда-то было черно-белой перчаткой. Тыльная сторона и часть резинки, которая держала перчатку на запястье, каким-то чудом уцелели. Воительница медленно подняла предмет и нашла на внутренней стороне резинки именной код, от которого можно было разобрать только первые две буквы: DA. Все остальное больше не существовало, точно так же, как и сам владелец перчатки.

У J-1178 так сильно сжалось все внутри, что она не могла дышать, и ее глаза наполнились слезами, готовыми вот-вот потечь по ее щекам, будто реки.

— ...Нет, мне нельзя плакать, — сказала она самой себе, держа в руке тот сгоревший кусок одежды.

Она оглянулась в поисках какой-то дополнительной информации об эритроците, которому принадлежала эта перчатка. Но как бы ни старалась, найти она ничего не могла: бомбы стерли все следы его существования.

Раньше, за вершинами зданий виднелись высокие корни волос. А теперь, несмотря на то, что эти здания были уничтожены, почти не было видно ни одного следа густых волос, которые там когда-то росли. Только один единственный, совершенно новый, тянулся к небу, словно рука, просившая о помощи. Беспощадная коса разрушения прошлась по каждому месту, сметая все признаки жизни... и надежды. Все вокруг являлось полной противоположностью малейшего проблеска надежды: дымящиеся руины... остаток перчатки в ее руке...

Держа последнею, J-1178 пошла по дороге, разрушенной, как и все остальные, до перекрестка, который очень хорошо помнила, но который физически уже не существовал.

Много раз она бегала по нему, преследуя убегавшую бактерию, или просто гуляла там вместе с коллегами. Она видела тогда много разных лиц, встречала много клеток, с некоторыми из которых ей иногда удавалось обменяться парой слов. Это были лица, полные решительности и храбрости — чувств, которых сейчас не было в глазах выживших.

Лейкоцитка продолжила свой путь, пока не достигла входа огромного здания: больницы, где ее вместе с коллегой лечили после битвы против бактерий зубного налета, которая длилась пару дней и совершенно их измотала.

Глядя на широкий вход, на беспрерывно входящих и выходящих сотрудников с носилками, J-1178 вдруг вспомнила о встрече с тем эритроцитом, молодым черноволосым парнем, который тогда в этой больнице дал ей кислород. О судьбоносной встрече, во время которой эритроцит рассказал о его собственных переживаниях и помог ей, когда казалось, что она потеряла всякую причину продолжать жить. После этого, она поклялась себе, что найдет его и поблагодарит. Это вообще-то должно было быть не так уж трудно, поскольку он состоял в группе того эритроцита в очках, которого она часто видела со своей сестрой... Но с тех пор спасавший ее эритроцит будто бесследно исчез.

Пока юная воительница думала об этом, она почувствовала тяжесть в желудке.

«Больница находится недалеко от той кровавой лужи... А что, если это его перчатка? Нет... Нет, не может быть. Сейчас он наверняка где-то в другом месте, в безопасности... Нас клеток много миллионов. Вероятность не встретиться всегда выше, чем встретиться!»

Пытаясь выкинуть из головы эту тягостную мысль, она покачала головой. Внезапно, ей пришла идея; идея, до которой она только сейчас додумалась. Крепко держа перчатку в руке и с надеждой, затаенной в сердце, J-1178 решила побежать на север, а затем двинуть в сторону центра управления головного мозга.

Это единственное место, где она обязательно найдет ответы на все свои вопросы, развеет все сомнения, которые накопились внутри нее.

Она пересекла зоны, разрушенные бомбами, у знакомого входа приблизила свой пропуск к уцелевшему турникету. Дальше границы, очерченной гематоэнцефалическим барьером, ее, разумеется никто не пропустит, но есть возможность получить нужную ей информацию, передав запрос через дежурного эндотелиоцита.

Здесь все выглядело лучше, чем в остальном организме. На окружающих стенах коридоров и дверях офисов красовалось всего лишь несколько трещин. Огромная металлическая дверь комнаты «00», куда она собиралась зайти, и вовсе получила пару царапин.

За дверью можно было услышать, что в главном офисе стоит невообразимая суета: там клетки носились как угорелые с тяжелыми папками документов, отчаянно стучали по клавиатуре, отсылая и принимая приказы, отслеживали на экранах происходящие в теле процессы, стараясь не упустить ничего.

Главный начальник, следивший за рабочим процессом, стоял, деловито скрестив на груди руки, и раздавал ценные указания. Он оторвался от своего важного занятия и обратился к J-1178 по переговорному устройству:

— Что ты здесь делаешь?

J-1178 не дрогнула, хотя и немного удивилась тому, как он мог заметить ее, стоя к ней спиной. Было такое чувство, что он имел глаза на затылке. Слова начальника не звучали сердито, а являлись всего лишь вопросом, который он задавал каждой приходящей клетке.

— Я патрулирую, — ответила она.

— Хорошо, тогда следуй указателям. Удачи.

— Спасибо.

Начальник даже не кивнул ей, он снова погрузился в свою работу. J-1178 с разрешения дежурного прислонилась к смотровому окну и стала наблюдать, как, не позволяя себе никакого отдыха, усердно работают нейроны. Возможно, их задача была самой непростой из всех: неусыпно следить двадцать четыре часа в сутки за тем, чтобы все в организме работало с наибольшей эффективностью.

Да, жить и работать в головном мозге было никак уж не легко!

J-1178 прошлась взглядом вдоль длинных письменных столов, замечая, какими усталыми выглядели многие клетки. Кто-то широко зевал, а кто-то снял очки и тер свои покрасневшие глаза, прежде чем снова приковать взгляд к экрану...

«После всего, что случилось, они даже не могли сделать никакого перерыва», — подумала она с грустью.

J-1178 пробежала глазами дальше по залу, пока не вернулась к снова вставшему к ней спиной начальнику. Она собралась с духом и, наконец, решилась спросить о том, что ее интересовало, чтобы развеять мучавшие ее сомнения. — Мне известно, что вы все знаете об этом теле... — начала она издалека. — Можно задать вам вопрос?

— Какой?

Она не видела его лица, но в его голосе, J-1178 услышала легкое любопытство. Она дала ему простой, прямой ответ:

— Мне бы хотелось узнать код одной клетки, если можно...

Он взглянул на сжатый в руке лейкоцитки остаток перчатки и громко вздохнул. Но судя по тону не от раздражения, а скорее всего из сочувствия.

— Я знаю, кого ты имеешь в виду. Эта молодая клетка прошла через многое, — пробормотал он и уставился ей прямо в глаза. — И мне очень жаль, что он нашел такой ужасный конец. В последнее время он выполнял свою работу превосходно и никак не заслужил покинуть нас так.

Слегка колеблясь, J-1178 прижала находку к окну, и у нее снова сжался желудок, еще сильнее и интенсивнее чем пару минут назад. Некоторое мгновение начальник молча и с кажущимся бесстрастием рассматривал кусок ткани в ее руке, а затем тихо добавил:

— А ты не заслужила его так найти. К сожалению, это все, что от него осталось...

«...его найти?»

— Но я уверяю тебя, что он до самого конца верил в каждого из нас.

«...верил в каждого из нас?»

— Несмотря на то, что находился на грани смерти, он никогда не прекращал выполнять свою работу. Он цеплялся за жизнь как никогда и хотел бы продолжать помогать, доставляя кислород...

«...помогать?»

— DA-4901, я знаю, что ты хотела узнать его имя, а еще — отблагодарить его за те слова, которыми он помог тебе встать на ноги. К сожалению, ты никогда не сможешь этого сделать. Но ты намного сильнее, чем думаешь: ты сможешь справиться во всеми невзгодами и жить дальше в эти тяжелые для всех времена.

«Нет, не может быть... Это не он... Это не может быть он!»

J-1178 сжала перчатку в руке, которая начала дрожать. Злость и раскаяние все сильнее наполняли ее, но она спрятала их за улыбкой.

— Спасибо, — поблагодарила она и двинулась в путь. — Возвращаюсь к работе. Простите, что побеспокоила вас.

Позади нее закрылась железная дверь. Покинув центр управления головного мозга, она снова оказалась среди апокалиптического пейзажа смерти и разрушения.

J-1178 прошла мимо завалов, бегло окидывая взгляд вокруг себя. Одни и те же сцены повторялись на каждом углу, куда она заворачивала, на каждой улице, которую переходила. Раненные клетки, те что еще могли это сделать, старались встать и начать все снова. Выражение «начать снова» ей в этот момент казалось таким далеким: ей только что сказали, что она будет в состоянии жить дальше несмотря на все, потому что была достаточно сильной... Но как же ей это удастся без него? Тот эритроцит тоже выглядел таким решительным и сильным, но это не смогло спасти его от жестокой смерти.

А она... она снова считала себя слишком слабой. Ей не только не удалось спасти эритроцита, а даже найти его и сказать ему спасибо за то, что он сделал для нее. И все, что от него осталось, была всего лишь эта перчатка с частью его кода...

Эти ужасные новости, которые она только что получила, были как тяжелый камень, внезапно навалившийся на ее плечи. Как она так сможет жить дальше? Что ей делать, чтобы смягчить сумасшедшую боль, которая становится все сильнее?

Лейкоцитка прислонилась к куче обломков в совершенно безжизненном месте и закрыла глаза. Затем подняла к груди руку, в которой держала перчатку, и сжала вторую в кулак. Слезы начали течь по ее щекам. Жить дальше казалось так трудно, почти уже невозможно: ей не верилось, что она на самом деле стала сильной, никак не верилось. Она проклинала себя за то, что не была такой умелой и бесстрашной как ее сестренка.

«Была бы я как она, то этот эритроцит бы выжил!»

— ...Черт! — закричала она весь голос, колотя свободной рукой обломки до тех пор, пока не пошла кровь. — Черт, черт!

Она никак не могла перестать рыдать. Вся надежда ушла и уступила место печали, которая окончательно поселилась в ее душе. Горе и раскаяние терзали ее все больше и больше.

J-1178 открыла глаза и посмотрела вверх, замечая на расстоянии пару метров от себя другую нейтрофилку, сидевшую на краю здания, которое каким-то чудом еще стояло. Это была ее старшая сестра. Та меланхолическим взглядом уставилась на горизонт, абсолютно не двигаясь.

«Она тоже сегодня потеряла важную ей клетку...»

J-1178 постаралась сдержать слезы и пошла в ее сторону. Она вскарабкалась до крыши по лестнице и оказалась у нее за спиной.

Засунув перчатку в свою сумку, J-1178 медленно приблизилась, не говоря ни слова, уважая ее молчание: она прекрасно знала, что ни одна фраза не может быть подходящей для такого момента. Ей хотелось показать себя сильной, по крайней мере сейчас, перед ней.

Если она на самом деле хотела стать как она, ей нельзя было больше проливать слезы.

Вдруг до нее донеслось сообщение из передатчика.

— Хорошо, поняла, — сказала сестра и отсоединилась. Она с грустью посмотрела на J-1178.

«Я так сожалею о твоей потере. Он не заслужил так умереть», — вот что хотела она сказать на самом деле, но вместо этого произнесла: — Нам надо идти. Бактерии напали на легкие.

J-1178 в качестве ответа решительно кивнула и бросила короткую фразу:

— Хорошо, идем!

J-1178 очень хорошо знала, что боль не пойдет в мгновение ока, что страдание ее не менее велико, чем то, что испытывала старшая сестра — храбрая воительница, которая многому ее научила. Она ценила огромные усилия той и при удобном случае хотела шепнуть ей простое, но очень ласковое «спасибо».

Но даже в такой драматический момент, объединявший их, существовало большое отличие между ними: она все еще плохо держала себя в руках и находилась на грани нервного срыва.

— Тогда... тогда я подожду тебя внизу, сестра... — выдала она, прежде чем обернуться и направиться к лестнице, чтобы вернуться на первый этаж. С каким бы удовольствием она сейчас убежала оттуда, крича от отчаяния и выпуская свои чувства как мощный, неудержимый шторм. Ливень из вопросов хлынул у нее в голове, вопросов, на которые она не могла дать ни одного подходящего ответа.

«Почему он умер? Почему они умерли? Почему им обязательно надо было так ужасно погибнуть, даже не получив последней возможности попрощаться со всеми? Почему? Почему? Почему?»

— Подожди.

J-1178 остановилась, но не обернулась. Ведь если бы она это сделала, то от одного взгляда в глаза старшей сестры начала бы горько рыдать. И тон ее сестры, такой добрый, но в то же время надломленный, уже начал срывать маску спокойствия, которую она с трудом старалась еще сохранять.

— Не стыдись своих слез, — J-1178 почувствовала легкое касание руки на своем плече. — Здесь находимся только ты и я. Знаю, как тебе сейчас больно: если хочешь выкрикнуть свою злость — кричи. Отпусти свою боль, попытка держать ее в себе не приведет тебя ни к чему хорошему.

После этих слов, слезы, которые собирались в глазах J-1178, наконец, начали обильно вытекать. То, что она только что услышала, было так похоже на слова того эритроцита, сказанные прежде, чем их пути, пересекшиеся на столь краткое время, разошлись.

«…Тебе нечего стыдиться твоей боли и слабости. Я не могу решить твоих проблем, но думаю, тебе не стоит сокрушаться так сильно: все твои терзания и неудачи — это опыт, который каждому из нас рано или поздно приходится пережить. Ты выдержишь все это и станешь сильнее, также как и я».

Моментально J-1178 оказалась в объятиях подруги, прижимая мокрое от слез лицо к ее груди. Она выпускала всю боль и больше не стыдилась показать свою слабость, позволяя старшей гладить себя по голове и не замечая, что та тоже дрожит, с трудом сдерживая всхлипывания.

В этот момент, J-1178 начала надеяться, что однажды, в ближайшем будущем, найдет смысл исчезновения того, кто мог бы стать очень хорошим другом. Она чувствовала это в глубине души: для нее этот эритроцит мог бы стать действительно хорошим товарищем, на которого она могла бы положиться в те моменты, когда отчаяние захлестнуло бы ее.

Примечания:

Комментарий автора оригинала:

"Это очередная история про мысли J-1178, потому что я ее очень люблю и конец 41 главы меня вдохновил.

(Вы тоже видели выражение ее лица? Такое грустное, будто что-нибудь сломалось внутри нее...)

Я всегда любила развитие ее характера в серии и попыталась этой историей рассказать о ее неуверенности и чувства не быть достаточно сильной, чтобы защищать близких ей клеток.

Независимо от того, считала ли она DA4901 всего лишь знакомым или чем-то посерьезнее, я думаю, что она очень жалеет о том, что не смогла спасти даже этого эритроцита, который подарил ей силу, снова встать на ноги (в 39 главе), а в этом случае, было может еще хуже, так как она не получила шанса, снова его увидеть и сказать ему спасибо, показать ему, что полностью восстановилась благодаря его словам.

А что касается встречи с U-1196 в конце 41 главы ... она была короткой, но очень выразительной: во всего лишь нескольких сценах можно увидеть, что они обе морально уничтожены. U-1196 думала, что потеряла AA2153 навсегда... и так обе чувствовали одно и то же и могли понять друг друга без многих слов.

Как всегда, спасибо за чтение!"