Снейп и его ученик (джен)

Профессор Снейп никогда ещё не получал такого сложного заказа.

Новый клиент был вежлив, его почтовая сова — ухожена и сильна. Снейп расправил безупречно составленное формальное послание, заломил бровь и тут же ответил согласием.

Сейчас гость сидел в кабинете Снейпа в его старом доме в Паучьем тупике, наотрез отказавшись от встречи в Хогвартсе или в кафе у Фортескью… Дорогая шёлковая мантия. Усталое лицо. Крепкая фигура, мощные плечи и — растерянная обречённость в глубоко посаженных серых глазах.

Снейп предложил чай, затем виски, отдавая дань светской вежливости высокому социальному положению незнакомца. Тот, разумеется, пришёл под чарами и пить отказался. Что это значило? Они на самом деле встречались? Снейп постарался «прочитать» посетителя. Обычно это помогало выстраивать диалог.

— Вам нужно зелье, которое научит человека… читать? Я правильно вас понял?

— Верно.

— На каком языке читать? Вы имели в виду зелье-Переводчик?

— Нет. Читать — значит читать по-английски.

— Нужно снадобье Крепкой памяти для быстрого обучения языку, так? Мой клиент не знает английского?

— Знает прекрасно. Английский — его родной язык.

Снейп откинулся на спинку кресла.

— Я не понял. А что мешает научиться читать обычным способом? Как все?

— Что-то мешает.

Повисла тишина. Гость сидел неподвижно, напряжённо, прожигая Снейпа взглядом.

— Давайте не будем терять время, — попробовал снова Снейп. — Мне нужно знать, с чем и с кем придётся иметь дело, и вопросы я задаю не из любопытства. Договорись? — Гость, помедлив, кивнул. — Кстати, мне предстоит лечить волшебника? Сквиба? Маггла? Он вообще говорить может? У него в порядке органы речи — язык, губы, гортань и так далее? Он незрячий? Или, возможно, глухой?

Гость отшатнулся от Снейпа, изумлённо взглянул на него:

— Ничего подобного. Здоровый чистокровный волшебник. Прекрасно видит, слышит и разговаривает. Но… не читает.

— Учить не пробовали?

— Разумеется, пробовал. Я бы сказал, читать он умеет. Но… не может.

— Может быть, он слишком мал? Вы хотите получить младенца-полиглота?

— У вас буйная фантазия, профессор.

— Я его знаю? — догадался Снейп и прикусил язык.

— Да. И если возьметесь за это зелье, я бы не хотел, чтобы личность клиента была раскрыта.

— А если мне потребуются его данные? Или проследить за результатами?

— Тогда я попрошу вас дать Обет.

— Вы намерены оберегать его личность?

— О, да. Намерен оберегать всеми силами.

Снейп задумался.

— Вы должны понимать, что я могу искать рецепт зелья длительное время, — наконец произнёс он.

— Я подожду, — пожал гость плечами. — Но мне интересно узнать, почему вы не сомневаетесь в успехе?

— Сомневаться — значит сдаться заранее. Если проблема решаема, я добьюсь результата. Рано или поздно.

— Согласен. — Гость поднялся, протянул руку: — Обет, мистер Снейп.

Тот пожал плечами и протянул руку.

Гость взмахнул палочкой, снимая личину:

— Ваш клиент — мой сын. Ему двенадцать. Он не должен знать, что я приходил нанять ему целителя. В данном случае вы выступаете именно в этой роли, не так ли? Я не рискнул бы обратиться к его учителю, но так уж случилось — я услышал, как ещё один ваш подопечный, Поттер, отзывался о вас. Уверен, моему сыну вы не навредите.

* * *

Снейп со сдержанным раздражением терпел подле себя студентов, пренебрегающих учёбой. Его клиент был чистокровным магом и слизеринцем, его отец — истинный аристократ, носящий метку Тёмного Лорда. Снейпу было достаточно, если оценки таких вот наследников не опускались совсем уж низко, и без нужды не цеплялся к ним.

С первых дней на факультете любой первокурсник попадал под пристальное внимание декана. С этим парнем всё было иначе, поначалу он даже подавал надежды.

Как очень быстро выяснилось — напрасные.

Мальчик явно очень старался. Слушал сосредоточенно. Никогда не задирал других, никогда не прогуливал занятия, никогда не позволял себе на уроке открыть рот, пока его не спросят. Снейп был уверен, что мальчишка начнёт учиться как минимум на «выше ожидаемого», но хорошие оценки были у него лишь по гербологии, полётам и трансфигурации, — по остальным дисциплинам ситуация была крайне плачевная. Над парнем стали посмеиваться, а вскоре и в глаза называть тупым. Снейп попробовал помочь ему, оставляя на подработки, пробовал заставлять мальчишку делать домашнее задание в своём присутствии и понял, что весь его педагогический опыт пасует перед безнадёжно-тоскливым молчанием студента. Ни беседы, ни отработки не помогали, и Снейп голову сломал, размышляя, как быть.

Чуть позже студенты привыкли к распорядку дня, и этот тоже втянулся, привык. Теорию отвечал сухо и торопливо, иногда дословно и правильно, иногда путался в словах и замолкал, натужно краснея. Практическую часть, как правило, все делали парами. Письменные работы его были всегда очень краткими, лапидарного стиля* (лапидарный — краткий, но отчётливый и ясный), написанные крупными корявыми буквами с ужасающим количеством орфографических ошибок.

Снейп даже малодушно хотел послать родителям паренька сову, но что он, собственно, может сообщить им? Что не справился с обучением? Жаловаться было не в обычаях Северуса, тем более, что ученик был внимательный, старался…

И теперь, годом позже, когда Снейп получил от отца клиента такой сногсшибательный заказ, просто не представлял, что с ним делать. Всё, что он мог, за прошлый год уже испробовал. Однако сдаваться Северус даже не подумал и взялся за работу. В конце концов, это должно быть интересно.

Он достал последнее ученическое эссе клиента — по зельеварению, естественно. Оно состояло буквально из нескольких строк. Он перечитывал его и убеждался в несомненном уме и аналитическом таланте автора. Конкретные ответы на конкретные вопросы. Ровно столько, чтобы осознать степень усвоения материала. Все его прежние оценки варьировали от «слабо» до «удовлетворительно». Краткие, полуформальные работы. Она не приносили баллов факультету, но и практически не вредили ему.

Ну не может не читающий студент учиться в школе, так чтоб никто ничего не замечал и не знал!

Или… знал?

Снейпа обдало жаром.

Как мальчику удавалось писать свои эссе?

Его разыграли, решил Снейп. Быть не может. В двенадцать лет, да на втором курсе… Конечно, он читает.

* * *

Снейп внимательно наблюдал за второкурсниками, пытающимися сварить своё очередное зелье. Сегодня он впервые заставил всех работать порознь. Студенты дружно демонстрировали криворукость разной степени и полное отсутствие собранности и внимания. Пожалуй, за исключением троих.

Первым был Драко Малфой, Слизерин. Ну, с этим понятно: Снейп сам обучал его, «ставил» руку, и теперь его крестник резал ингредиенты ровно и изящно.

— Драко, я рад видеть, что за каникулы вы не разучились держать нож.

— Да, профессор. То есть нет. Ни в коем случае.

Второй, конечно же, была выскочка Грейнджер, Гриффиндор. Средних способностей магглорожденная ведьма, она отличалась завидным трудолюбием.

— Подберите ваши волосы, Грэйнджер. Вы сейчас обмакнёте их в котёл. Вряд ли вы хотите ходить вовсе без волос.

— Нет, профессор. То есть да, конечно. Извините.

Третьим был его клиент.

Высокий для своих лет, плотный, спортивного сложения юный волшебник, он старался быть предельно собранным и слушал объяснения профессора, словно от этого зависела его жизнь. Снейп не верил, что такое потрясающее внимание не будет вознаграждено.

Он в очередной ошибся. Сваренное зелье было ужасно.

* * *

Снейп откинулся на спинку стула, внимательно рассматривая склоненную макушку нерадивого ученика, и покрутил в изящных пальцах флакон с подозрительным бурым содержимым.

— Потрудитесь объяснить, почему вы нарушили рецепт? — язвительно протянул Снейп. — Вы изобретали собственное зелье? В таком случае что именно за состав вы варили?

— Я варил… Бор… Бурдоперцовое.

Снейп нетерпеливо подёргал себя за кончик носа, что позволял себе крайне редко.

— БУРДОперцовое? Вот как? Интересно. Продолжайте.

— Изобретено… Гловером Хипвортом в восемнадцатом веке. Согревающее зелье от простуды. Красного цвета. Основные ингредиенты: рог двурога, недотрога и корень мандрагоры.

— Основные?

— Вы говорили, есть ещё дополнительные…

— Отчего названные ингредиенты называют основными?

— Вы этого не го… Наверное, оттого, что из них готовят основу зелья?

Снейп скептически оглядел мальчишеское лицо, напряжённое, подозрительное.

— Объясните мне, — сдвинул он брови, от чего паренёк втянул голову в плечи, — как вы умудряетесь второй год варить зелья и временами сдавать мне их вполне удовлетворительными?

Мальчишка удручённо молчал.

— Я жду ответа!

Молчание.

Снейп вздохнул:

— Сегодня после ужина, в восемь, в подземельях, на отработку. Не забудьте учебник. А вы, Поттер, — повысил он голос, — ваша отработка откладывается на завтра, как и ваша, Уизли. — И уже в спины хохочущим ученикам: — Хотя бы из вежливости могли бы сдержать свою радость, пока не вышли из класса!

* * *

Стук ножа всегда успокаивал Снейпа. Сегодняшний провинившийся пришёл минута в минуту, отвесил светский полупоклон, снял мантию, водрузил на стол котёл и принялся готовить Бодроперцовое, так неудачно сваренное днём. Надо сказать, действовал он на этот раз спокойно и уверенно. В классе, полном учеников, Снейп никогда не обратил бы внимания на одну интересную особенность: парень ни разу не заглянул в раскрытый учебник. Кроме того, он не совсем обычно держал нож, — напряжённо, неловко, — но Снейп решил не тревожить его, покуда парень правильно нарезал ингредиенты и справлялся весьма неплохо.

«Значит, он пытается учить все рецепты наизусть», — догадался Снейп. Не то чтобы он был против — в конечном итоге, целью было именно это, да и память следовало тренировать, — но ему вдруг стало жаль несчастного мальчишку, такого старательного, мужественно борющегося с… чем?

— Благодарю, — принял Снейп ещё тёплый флакон почти безупречного Бодроперцового. — И что вам мешало сварить такое же зелье на занятии?

Парень молчал, но его отказ отвечать не был вызывающим, как у других, — у того же Поттера, к примеру, — он, похоже, действительно не знал, что сказать.

— Хотите узнать, какое зелье вам придётся готовить на следующем занятии? — решился Снейп и получил радостный взгляд и быстрый кивок. — Рецепт на следующей странице. Читайте вслух.

Пауза, шелест страниц. Тихое «не надо, пожалуйста». Слезы — тихие, скупые мужские слезы рано повзрослевшего и явно несчастного человека.

Настойчивость Снейпа позорно спасовала перед угрюмым молчанием ученика.

Зато теперь у него есть разрешение отца.

* * *

Эликсиры помогли мало. Парень и так был очень старательным, поэтому зелье Внимания ему не было нужно. Если следовало подготовиться к уроку, он делал это с маниакальной педантичностью. На уроке ловил каждое сказанное слово, явственно заставляя себя не отвлекаться — Снейп уловил, когда сосредоточенность студента дала сбой. Взгляд расфокусировался, поплыл, и мальчик вздрогнул, моргнул и вновь уставился на доску ясными глазами. Несколько секунд, но этого вполне достаточно, чтобы потерять нить рассуждения.

Парень боролся с собственным телом.

Но не читал.

Снейп помогал ему, как мог. Он даже организовал на собственном факультете что-то вроде системы наставничества, и теперь старосты строго следили за успеваемостью всех учеников по всем предметам. Снейп не должен был демонстрировать свою заинтересованность в одном-единственном ребёнке, значит, и ему пришлось придумывать, как без особенного ущерба для собственного времени работать со всеми студентами. По ходу дела выявилось много неожиданного, но с этим Снейп планировал разбираться постепенно. И, безусловно, успеваемость факультета Слизерина начала расти, количество баллов — увеличиваться, и любой ученик теперь имел возможность подготовиться к уроку заранее. Если хотел. Сложнее всего было организовать именно преподавательский состав, но Снейп справился.

Однако всё было напрасно. Загадочная болезнь не собиралась отступать.