Радужный мир Рейнбоу Дэш (джен)

Лето — это то время года, когда ночью совсем не хочется спать. Вернее не так! Спать просто невозможно из-за ужасающей духоты! Даже в доме, выстроенном из облаков, чересчур жарко, поэтому я предпочитаю спать в это время года не дома, а рядом, на ближайшем облачке. Тогда ветерок, обдувающий меня со всех сторон, делает вполне сносной эту жару. Особенно, если подобрать тучку, заряженную прохладным утренним дождиком. Это не только удобно, но и практично — не надо утром никуда лететь, чтобы освежиться.

А ещё ночью мне нравится слушать, как поют птицы при свете луны. Я могу часами слушать их переливчатые рулады, лёжа на прохладной тучке и глядя на звёзды. В такие моменты я немного завидую Флаттершай — она понимает о чём поют эти птахи. Мне же остаётся наслаждаться издаваемыми ими трелями. И так я могу пролежать всю ночь, наслаждаясь пением птиц, мерцанием звёзд, прохладой облачка подо мной.

Но каждую ночь наступает такой момент, когда весь мир словно замирает в ожидании чуда. Тогда я разворачиваюсь так, чтобы видеть Замок Сестёр в Кантерлоте. Даже ночью его легко заметить, из-за сияющих на нём миллионов огоньков. Это красиво само по себе, но то, что произойдёт дальше, гораздо красивее! Вот оно, началось! От самой высокой башни Замка Сестёр по небу протягиваются две сияющие полосы. Вернее даже не полосы, а сияющие нити. Золотистая нить тянется куда-то вдаль, за горизонт, а серебристая упирается прямиком в сияющую на небе луну. Через несколько секунд эти нити становятся ярче, толще, окутываются миллиардами сияющих искр, а потом луна вся окутывается серебристым сиянием и приходит в движение. В то же время над горизонтом, в золотистом сиянии магии Селестии, начинает разгораться заря. В какой-то момент оба светила оказываются на небосводе и это самое великолепное зрелище, что я когда-либо видела за всю свою жизнь! Всё небо буквально окутывается серебристой и золотистой магией сестёр, что на какой-то миг затмевает даже сияние обоих светил! И всё это великолепие трудно описать словами — это надо видеть!

* * *

Мне с самого жеребячества нравилось любоваться этим таинством. Я каждое утро просыпалась раньше всех в доме, чтобы полюбоваться на восход, и обязательно старалась не пропустить закат. Так было в те времена, когда я жила Клаудсдейле, с папой и мамой. В Понивилле я тоже не изменила этой давно устоявшейся привычке. Я смотрела на это тогда, когда с этим ритуалом справлялась одна принцесса Селестия. И уж тем более я смотрела на это с тех самых пор, когда этим стали заниматься обе сестры. Как по мне, так зрелище от этого только выиграло! Стало каким-то цельным, завершённым, и, не побоюсь этого слова — идеальным в своём великолепии!

Я не сразу поняла, что вижу мир не так, как видят его остальные пони. Я всегда думала, что все видят его так же, как вижу его я. Считала всё это буйство красок во время поднятия солнца, чем-то таким, к чему всепони уже привыкли и просто не обращают на это внимание, ленясь встать пораньше. Ну да, всем же известно, что утренний сон — самый сладкий. Когда я расспрашивала об этом маму с папой, то они подтверждали, что тоже в восторге от восходов и закатов. Им тоже нравилось то буйство красок, что видела тогда. Папа и мама решили, что я стану художницей и даже подарили мне альбом для рисования и краски. Но, к моему сожалению, в том наборе не было именно тех красок, что видела я в момент ритуала. Как же можно было нарисовать таким набором то, что происходило на самом деле? Мои рисунки получались жалким подобием того, что было на самом деле. А мама с папой восхищались моими рисунками и говорили, что у меня получается очень красиво и натурально. Я очень злилась тогда, думая, что они мне льстят.

Но потом я поняла, что мама и папа не врут. Это я вижу мир не так, как видят его другие пони. На свою беду я рассказала об этом своему другу, с которым, как я тогда думала, я готова была пойти хоть на край света! Вот только, как оказалось, я ошибалась. Этот придурок не просто высмеял меня и назвал врушкой, но и растрезвонил о моих откровениях всем жеребятам в школе. Помню, мне тогда было очень обидно и больно. Мне даже захотелось тогда отомстить чем-то этому предателю, ударить его так, чтобы он побежал домой, размазывая слёзы и сопли по мордочке. Но, к моему сожалению, этот жеребёнок был сильнее и быстрее меня. Он даже умел неплохо летать, а я на тот момент делала только робкие попытки планировать с крыши нашего дома, когда внизу проплывало мягкое страхующее облако.

С тех пор я решила стать сильнее. Вернее, я решила стать лучше его во всём! Быстрее, сильнее, круче! Забавно, я уже и не помню как звали того жеребёнка, но он круто изменил всю мою жизнь. После того случая я много трудилась, работала над собой, изнуряя себя постоянными тренировками. Все свои силы и время отдавая тому, чтобы стать лучшей летуньей на свете. И могу сказать без всякого преувеличения — я это сделала! Я действительно стала лучшей летуньей среди пегасов! В чём мне очень помогли мои родители, поддерживавшие меня все эти годы. Именно они давали мне стимул продолжать, в те самые моменты, когда у меня опускались крылья. Когда я готова была бросить всё и стать как все, обычной пони, именно родители всегда находили для меня те самые слова, после которых я начинала заниматься ещё усерднее.

Правда, после того случая в детстве, больше о своём своеобразном видение мира я ни с кем не откровенничала.