Маньяки (джен)

Лелёна, как все привыкли звать маленькую, но не по годам развитую умненькую Лену, вышла на крыльцо, от души потянулась, зевнула, прикрыв рот ладошкой и только было собралась отправиться по своим делам, как вдруг её внимание привлекли голоса, доносящиеся из старого и покосившегося сарая, что стоял неподалёку. Голоса были приглушённые, вроде бы незнакомые и от того вдвойне подозрительные, так что Лелёна, оглянувшись по сторонам — не видит ли кто? — осторожно подкралась к стенке сарая и старательно прислушалась. Однако, словно нарочно, именно в этот момент подозрительные голоса смолкли: видать, их обладатели заподозрили, что их могут подслушать всякие разные личности, так что разочарованная Лелёна сделала шаг в сторону, но тут один из тех, кто находился в сарае, сказал приглушённым голосом:

— Голову, голову ей оттягивай! Щас я нож возьму и...

— Осторожнее, шею сильно не повреди, а то потом назад уже не приделать! — ответил второй. — А что с волосами будем делать? Может, обстричь?

— Я тебе обстригу! — возмутился первый. — Если ничего потом не выйдет, то они хоть замаскируют... Кстати, а ты ящик приготовил, чтобы в них руки и ноги сложить?

— Вон, рядом давно поставил... А что там внутри, будем смотреть? Интересно же, как она говорила и плакала!

Лелёна, внимательно слушавшая эти таинственные и зловещие речи, побелела и сделала глаза и рот идеально круглыми, а в голове её одним сплошным кадром прокрутились все те передачи и новости о маньяках и убийцах, что ей только довелось видеть.

"Убили, кого-то там убили... — в панике подумала она. — У нас в сарае... маньяки!"

Ноги её ослабли, превратившись в варёные макаронины и нечаянная свидетельница, царапаясь и ставя себе занозы, сползла по дощатой стенке сарая, внутри которого тем временем продолжалась разделка чьего-то тела.

— Глаза оставим на месте или вытащим? — меж тем деловито поинтересовался один из маньяков.

— Ну их, возни с ними много, ещё закатятся куда-нибудь! — отказался второй маньяк. — Фух, вот и всё... С этой разобрались! Кто там у нас следующий?

— Давай вот эту, рыжую... Или не надо? Маленькая ведь...

— Ну и что, что маленькая? Клади на стол и приступай, сейчас твоя очередь!

Тут Лелёна не выдержала. С криком: "Убийцы! Маньяки!", она вскочила, подлетела к двери сарая и, не думая о последствиях, рывком распахнула так, что та едва не слетела с петель и её взгляду предстали... двое мальчишек, один из которых держал за рыжие кудри маленькую куклу, а второй — ножницы. Части второй куклы лежали, аккуратно сложенные, в ящике из-под телевизора, что стояла рядом со столом, на котором были аккуратно разложены ножи, щипцы, плоскогубцы, пилки и прочие инструменты.

Минуту "маньяки" и "свидетель" стояли, потеряв дар речи и пялясь друг на друга, но потом внимание Лелёны привлекла "жертва", которую продолжал держать один из "маньяков" и она забыла о всех своих переживаниях, ибо это была её собственная кукла... Впрочем, и та кукла, что лежала, только что разобранная, в ящике, тоже была собственностью Лелёны. Надо сказать, что игрушка была дорогая, французская, говорила, плакала и ходила... вернее, раньше умела ходить, говорить и плакать, потому что после "исследования" от этих умений вряд ли что осталось и это начисто смыло последние следы испуга.

— А-а-а!!! Убью! — взревела Лелёна и влетела внутрь сарая.

Последующие несколько минут несчастное деревянное строение, внутри которого явно кого-то зверски убивали, качалось и буквально трещало по всем швам, но наконец дверь распахнулась, окончательно слетев с петель и на свет божий вылетели перемазанные и исцарапанные мальчишки, за которыми гналась рассвирепевшая Лелёна, воинственно размахивающая ножницами и кукольной головой.

— Ещё раз дотронетесь до моих игрушек — убью! И разберу! — вопила она, гоняя "маньяков" по двору энергичными пинками под пятую точку. Впрочем, теперь роли поменялись на совершенно противоположные и жертвами были явно не несчастные куклы. — Куда?!

Оставляя на заборе клочки одежды, "жертвы" ломанулись прочь по улице, а "маньяк", плюнув со злости на землю, отправился домой — чинить куклу...