Змей и орлица (джен)

«Полумна Лавгуд, будь она неладна!», — мысленно выругался Грегори, сидя в Большом зале за столом своего факультета. Он чувствовал себя так, словно его головой макнули в кучу драконьего навоза.

Мельком взглянув на свою новоиспеченную напарницу, которая, как и всегда, выглядела так, будто сбежала из отделения для душевнобольных, он переключил внимание на МакГонагалл. Та стояла за кафедрой в виде совы и зачитывала список пар, сформированных для участия в грядущих соревнованиях, которые будут проводиться между учениками седьмого курса.

Слизеринец, как и остальные потенциальные участники, несколькими днями ранее бросил бумажку со своим именем в заколдованную шапку Санта Клауса, откуда впоследствии было извлечено шестнадцать случайных жеребьев. Наверняка сейчас многие задались вопросом: почему же ты решил поучаствовать в этом глупом мероприятии? Что ж, ответ крайне прост: МакГонагалл. Эта обезумевшая старая женщина чуть ли не под угрозой отчисления заставила всех и каждого подписаться на этот цирк.

По правде говоря, это была далеко не первая подобная выходка с ее стороны: с самого начала учебного года она всеми возможными способами старалась сплотить студентов, напряжение между которыми заметно возросло после недавней войны с Волан-де-Мортом. Вот только ее старания были напрасны: необходимость работать в паре с неприятелем лишь подливала масла в огонь, тем самым увеличивая число конфликтов между студентами. Особенно часто это наблюдалось между представителями Гриффиндора и Слизерина, что, в общем-то, неудивительно.

— Драко Малфой и Гермиона Грейнджер… — озвучила МакГонагалл очередную пару «счастливчиков», которым, несмотря на сложные отношения, придется сотрудничать на протяжении грядущей недели.

Зная этих двоих, стоит ожидать весьма зрелищное шоу.

Услышав имя своей напарницы, Драко плотно сомкнул челюсти и с такой силой сжал удерживаемый в ладони кубок, что тот вот-вот готов был лопнуть, осколками вспарывая кожу и проливая «голубую» кровь. Что же касается Грейнджер, то она старалась сохранять спокойствие, однако по тому, с какой обреченностью девушка смотрела на пиалу с фруктами, было понятно, что результат жеребьевки ее также не обрадовал.

Наверное, практически каждый, чье имя выпало из проклятой шапки, в этот самый момент думал о том, что исключение из школы было не таким уж и страшным наказанием. Разве что Долгопупс, которого поставили в пару с его горячо любимой пуффендуйкой Аббот, радовался так, словно выиграл миллион галлеонов.

Когда директор объявила имена оставшихся студентов, Грегори пришел к выводу, что судьба повернулась не самым лицеприятным местом лишь к ним с Драко. Пэнси и Дафна, являющиеся слизеринками, также были отобраны для участия в соревнованиях, но, услышав имена своих напарников, особого недовольства не выразили. Напротив, первая из них так и вовсе обрадовалась, получив слабохарактерную Сьюзен Боунс, на которую можно было свалить всю грязную работу и при этом не столкнуться с возражениями.

— Надеюсь, каждый из вас остался доволен исходом жеребьевки, — со сдержанной улыбкой заключила МакГонагалл, сворачивая пергамент.

В зале повисла напряженная пауза, так и не нарушившаяся восторженными возгласами, на которые, судя по всему, рассчитывала пожилая женщина.

— Да она, должно быть, издевается, — вполголоса произнес Драко, невольно обронив нервный смешок.

Пэнси осторожно коснулась его предплечья и сочувственно поджала пухлые губы. На ее лице тем временем застыло печальное выражение.

В такие моменты Грегори казалось, что она испытывает чувства к их общему другу, однако прямых подтверждений тому не было: Пэнси никогда не говорила о чем-то подобном. Хотя она вряд ли стала бы кричать об этом на каждом углу, учитывая, что Малфои уже давным-давно подобрали сыну невесту, коей являлась Астория — младшая сестра Дафны.

— Многим наверняка интересно, в чем именно вам предстоит соревноваться на протяжении недели, — вновь подала голос МакГонагалл. Однако ее слова, как и прежде, не вызвали бурной реакции. Напротив, казалось, что вот-вот по залу пронесется небезызвестное перекати-поле. — Что ж, не буду томить вас ожиданием, — сложив руки в замок перед собой, она набрала грудью воздух и на одном дыхании вымолвила, — захват флага.

— Салазар… — страдальчески протянул Грегори, немного запрокинув голову назад. Лучше бы его, как и отца, упекли в Азкабан. В сложившейся ситуации тесное сожительство с дементорами и впрямь казалось ему вполне себе сносным вариантом.

Недовольство юноши утонуло в волне возбужденных перешептываний, прокатившейся по залу. Очевидно, не только он считал это несусветной глупостью. Нет, ну в самом деле, какой захват флага? Им что, одиннадцать лет? МакГонагалл не иначе как получала извращенное удовольствие, заставляя студентов примерять на себя роль клоунов.

— По результатам сражений, проводимых с девятнадцатого по двадцать второе декабря, будут отобраны четыре команды, — с невозмутимым выражением продолжила директор, упорно игнорируя непрекращающуюся болтовню. — Двадцать третьего и двадцать четвертого числа будет определена тройка победителей. С точным расписанием вы можете ознакомиться на информационной доске в гостиной вашего факультета.

Вот только никто толком и не обратил внимание на ее слова, продолжая вести беседу с рядом сидящими однокурсниками. Утратив крупицы терпения, МакГонагалл призвала никак не унимающихся студентов к порядку. Когда голоса в зале окончательно стихли, она снова заговорила:

— Во время сражений вам категорически запрещается применять заклинания на соперниках. В остальном вы вольны использовать все, что сочтете нужным. Однако выбранные предметы не должны быть смертельно опасными, — отметила она, выразительно взглянув на слизеринцев, поверх квадратных очков. — Каждой команде будут присуждаться баллы на основании следующих пунктов: построенная крепость, зрелищность, степень сотрудничества с напарником и исход сражения.

Буравя взглядом невинно улыбающуюся Полумну, которая отстраненно теребила руками пробку, закрепленную на нелепом бисерном ожерелье, Грегори молча размышлял над словами МакГонагалл. Несмотря на то, что изначально слизеринец не хотел участвовать в этой глупой затее, проигрывать он все же не собирался. Да и из всех сформировавшихся команд реальными противниками он считал лишь Малфоя и грязнокровку Грейнджер: что один, что другая были крайне талантливыми волшебниками. Оставалось надеяться, что они поубивают друг друга, не в силах закрыть глаза на взаимную неприязнь.

* * *

Как и было обещано, расписание на предрождественскую неделю было вывешено на информационной доске. Увиденное в очередной раз заставило Грегори убедиться в том, что удача решила покинуть его на неопределенное время: они с полоумной Лавгуд были первыми в списке.

Несколько стоящих рядом с ним парней, которые не участвовали в соревнованиях, но из любопытства также решили ознакомиться с расписанием, похлопали его по плечу в приободряющем жесте. Видимо, выражение его лица было настолько мученическим, что однокурсники сочли нужным посочувствовать ему.

Однако все было не так плохо, как могло бы, ведь их паре предстояло выйти против Финнигана и Дафны. Вторая заявила, что вовсе не собирается прилагать усилия для достижения победы, ну а методы, которыми будет пользоваться первый, были кристально ясны. Беря во внимание нездоровое влечение гриффиндорца к огню и взрывам, следовало приготовить огнезащитное зелье и уделить особое внимание укреплению стен крепости.

Хоть Грегори и не слишком-то преуспевал в учебе, с зельеварением у него все было не так плохо, как с остальными предметами, поэтому для достижения заветной победы в соревнованиях он решил, что будет использовать именно зелья. По крайней мере, вариантов получше ему в голову не приходило.

Сразу же после завтрака Грегори отправился в библиотеку, чтобы прошерстить учебники за прошлые годы обучения и освежить в памяти давно позабытые рецепты зелий, которые могли бы оказаться полезными. К слову, своим появлением он порядком ошарашил мадам Пинс — школьную библиотекаршу. Однако винить ее за подобную реакцию было глупо: за неполные восемь лет слизеринец, в отличие от большинства студентов, посещал ее священную обитель ничтожно малое количество раз. Именно поэтому мадам Пинс вытаращилась на него во все глаза и с трудом не разинула рот от удивления, когда Грегори огласил ей список необходимых фолиантов.

Игнорируя недоуменные взгляды остальных посетителей библиотеки, которые были не менее шокированы, увидев его в этом месте, Грегори бегло водил пальцем по оглавлению учебника в поисках подходящих разделов. Конечно, беспроигрышным вариантом являлось хваленое зелье удачи, также известное как Феликс Фелицис, однако подобный вариант слизеринец даже не рассматривал. И дело было вовсе не в том, что использование данного напитка считалось недопустимым при участии в соревнованиях. Юноша бы и глазом не моргнув наплевал на этот запрет, если бы только мог приготовить столь сложное зелье. Но он здраво оценивал свои способности, поэтому даже не рискнул тратить время впустую, уповая на чудо. Уж если заучка Грейнджер в свое время потерпела неудачу в этом деле, то ему и подавно ничего не светило.

Спустя час Грегори окончательно определился с перечнем тех зелий, что собирался сварить, и, убедившись, что верно переписал все необходимые ингредиенты и последовательность приготовления, сдал учебники, после чего покинул библиотеку.

Следующим в списке его дел значилось возведение снежной крепости, поэтому, тепло одевшись, он вышел из замка и направился прямиком на поле, расположенное неподалеку от Запретного леса. Согласно информации, указанной на доске, именно там будут проходить все шесть состязаний.

Первым, что увидел Грегори, дойдя до нужного места, были дощатые трибуны, окружающие поле с двух сторон. Они были украшены флагами всех четырех факультетов и внешне чем-то напоминали те, что находились на поле для квиддича. Разве что были на порядок ниже.

Обойдя одну из трибун стороной, он вышел на заснеженное поле, встречаясь взглядом с Дафной. Та, в свою очередь, держалась особняком от пыхтящего над кучей снега Симуса и время от времени отдавала приказы, тем самым создавая иллюзию какой-никакой деятельности. Однако гриффиндорец, чьи щеки заметно покраснели от активной работы над созданием надежной крепости, упорно игнорировал все ее слова, продолжая делать все по-своему.

Пройдя мимо них, Грегори увидел высокий флаг, воткнутый в холодную землю. На изредка колышущейся от порывов ветра ткани виднелись символы двух факультетов: змей и орел. Оставалось надеяться, что МакГонагалл, ведомая идеей мира во всем мире, не заставит их с Лавгуд нарядиться в идиотские парные свитера и поклясться в вечной дружбе. При таком раскладе Грегори уж точно с разбегу прыгнет в Черное озеро, уповая на то, что его утянет на дно местный гигантский кальмар.

Не теряя времени почем зря, он достал палочку и принялся возводить высокие неприступные стены, которые завтрашним утром намеревался облить огнезащитным зельем.

— Привет, Грегори, — раздался позади мягкий женский голос.

От неожиданности слизеринец резко дернулся, и башня, над которой он трудился, накренилась в сторону. Стена тут же пошла трещинами, и мгновением позже часть конструкции обвалилась, превращаясь в груду льда.

— Может тебе помочь, а, Гойл? — не сдержавшись, издевательски усмехнулся Симус, стряхивая снежинки с шерстяных перчаток.

Нелестно послав его куда подальше, Грегори вперил недовольный взгляд в подкравшуюся к нему Полумну. Девушка неотрывно смотрела на него своими большими голубыми глазами, однако взгляд ее был затуманенным. Казалось, что мысленно она находится где угодно, но только не здесь. Все в ней, включая эту раздражающую блаженную полуулыбку, никогда не покидающую губ, так и кричало о ненормальности.

— Тебе нехорошо? — вкрадчиво спросила она, слегка склонив голову набок. Изучающе скользнув по нему взглядом, Полумна неторопливо достала из кармана голубой куртки диковинные розовые очки с линзами разных цветов, после чего надела их. Ее тонкие губы в тот же момент сложились буквой «о». — Вокруг тебя летают мозгошмыги. Должно быть, один забрался через ухо и…

— Салазар, помоги… — взмолился Грегори и отвернулся от нее, не испытывая ни малейшего желания слушать этот бред.

— Не думаю, что он сможет отогнать от тебя мозгошмыгов.

Принявшись за восстановление обрушившейся части крепости, он еще некоторое время чувствовал на себе ее пристальный взгляд. В какой-то момент ему и вовсе показалось, что она, поддавшись влиянию голосов в голове, вот-вот кинется на него, тем самым оправдывая репутацию сумасшедшей, которая прочно закрепилась за ней еще с первого курса.

Однако Полумна лишь пожала плечами, после чего убрала очки обратно в карман куртки и устремилась прямиком к Запретному лесу. Остановившись перед высокими многовековыми деревьями, ветви которых были припорошены пушистым снегом, она принялась насвистывать какую-то мелодию, неотрывно поглядывая прямо перед собой.

Более не обращая на нее внимания, Грегори всерьез занялся изготовлением катапульт. Не без помощи трансфигурации он смастерил несколько метательных машин, каждую из которых расположил на площадках башен. Может, вышло и не совсем идеально, но все же.

Изготовив достаточный запас ледяных снарядов, которые он в дальнейшем планировал усовершенствовать с помощью зелий, Грегори скатал один простой снежок и решил опробовать катапульты в действии. Поднявшись по ступенькам лестницы, он опустил белоснежный шарик в ковш и дернул за рычаг. Снаряд на высокой скорости пролетел через поляну и угодил прямиком в шапку Симуса.

Обернувшись через плечо, гриффиндорец возмущенно огляделся по сторонам. Проследив за взглядом тихо посмеивающейся Дафны, он угрожающе сощурил глаза и напряженно вздохнул, отчего его ноздри гневно раздулись. Складывалось впечатление, что он намеревался не дожидаться наступления завтрашнего дня и провести сражение здесь и сейчас.

— Даю тебе слово, Гойл, я похороню тебя под обломками этой крепости, — в сердцах пообещал он, тыча пальцем в названного юношу.

— Это мы еще посмотрим, Финниган.

* * *

Тем же днем Грегори наведался в класс профессора Слизнорта, чтобы приготовить все необходимые зелья. Ознакомившись со списком и убедившись, что студент не собирается сварить напиток живой смерти или что-то в этом роде, пожилой мужчина любезно предоставил ему все необходимые ингредиенты и пожелал удачи.

По прошествии нескольких часов слизеринец наконец-то отправился в факультетскую гостиную, неся в сумке порядка дюжины флакончиков, заполненных огнезащитным зельем, морочащей закваской и зельем парализации. К слову, по пути Грегори встретил своего соперника, который как раз-таки держал путь в класс профессора Слизнорта. Стало быть, он и впрямь намеревался устроить фаер-шоу. Оставалось надеяться, что изготовленные им средства не окажутся достаточно сильными, чтобы принести победу их с Дафной команде.

Следующим утром Грегори был весь как на иголках. Кто бы мог подумать, что это глупое соревнование заставит его так понервничать.

Во время завтрака буквально каждый слизеринец, включая Дафну, которая, на минуточку, являлась участницей команды соперников, пожелал ему удачи. Подобное внимание со стороны однокурсников заставило Грегори напрячься пуще прежнего. Если он проиграет сейчас, то до конца года будет вынужден терпеть мимолетные напоминания о собственной неудаче. Как минимум, его поражение запомнится хотя бы даже потому, что будет первым из шести.

Ровно в час дня он, как и остальные игроки, а также студенты, изъявившие желание понаблюдать за этим шоу, явился на поле. Пока зрители занимали места на трибунах, участники обеих команд вышли на импровизированную арену, чтобы завершить подготовительный процесс.

Облив стены крепости огнезащитным зельем, Грегори убрал пустые флакончики, после чего достал из карманов плотные перчатки, не пропускающие влагу: в противном случае его же оружие сыграет против него самого. Поочередно поднявшись на каждую из башен, он смочил сложенные на площадках ледяные снаряды зельем парализации и морочащей закваской.

Посмотрев вниз, он увидел, как Полумна закрепляет на стенах крепости какой-то странный оберег, подозрительно похожий на тот, что носит на шее не снимая. Наблюдая за ней, Грегори нахмурил густые брови и раздраженно покачал головой. Если она рассчитывает, что эта чертовщина каким-то образом увеличит их шансы на победу, то Лавгуд еще безумнее, чем он предполагал. Впрочем, не сказать, чтобы он вообще полагался на ее помощь. Единственное полезное, что она могла сделать — не мешаться под ногами, когда начнется сражение.

Неожиданно раздался сигнал, призывающий всех присутствующих обратить внимание на директора МакГонагалл, которая временно покинула трибуну и вышла на поле, чтобы сказать пару слов.

Стоило игрокам встать возле своих крепостей, а зрителям, держащим в руках факультетские флаги команд, за которые они болеют, прекратить общение, как директор поднесла палочку к горлу и, использовав заклинание Сонорус, заговорила:

— Я рада приветствовать вас на сегодняшнем мероприятии, — окинув взглядом обе трибуны, которые располагались позади крепостей, она слабо улыбнулась, отмечая, что этим днем студенты сидели вперемешку, игнорируя привычное факультетское разделение. — Прежде всего хочу пожелать удачи участникам каждой команды и напомнить им о том, что цель сегодняшнего соревнования заключается вовсе не в победе. Вашей главной наградой является преодоление бывалых обид и достижение дружеских отношений с представителями других факультетов. Именно поэтому вне зависимости от исхода сегодняшнего соревнования каждый из вас будет победителем.

Слушая ее, Грегори боролся с навязчивым желанием закатить глаза на добрых сто восемьдесят градусов. Большей глупости он в жизни не слышал. Соревнование на то и соревнование, чтобы выявить победителей и проигравших. А то, что говорит МакГонагалл — жалкие слова утешения для слабаков, не способных с достоинством принять поражение. Да и вообще, о каких дружеских отношениях она говорит? За минувшие дни никто из них толком и словом не обмолвился, что уж там заикаться об установлении дружеских связей.

Стоило МакГонагалл покинуть поле и подняться на трибуну, занимая свое место, как Захария Смит, сидящий рядом с ней, взял микрофон и подошел к ограждению, повторно оглашая ранее прозвучавшие правила, в случае нарушения которых команда будет дисквалифицирована.

По окончании короткого инструктажа участники направились в свои крепости, ожидания очередного сигнала, после которого можно будет начинать.

Прикрыв глаза, Грегори размял шею, молча собираясь с мыслями. Однако отчетливый хруст снега под ногами, раздавшийся сбоку, не позволил ему очистить сознание и настроиться на скорую битву.

— Не трогай ледяные снаряды, — холодно оповестил он рядом стоящую Полумну, взглянув на ее варежки крупной вязки, — да и в целом не мешайся. У нас будет куда больше шансов выиграть, если ты будешь стоять в стороне и помалкивать.

Уголки ее бледно-розовых губ, изогнутых в мягкой улыбке, на мгновение дрогнули. Опустив взгляд вниз, она достала из кармана куртки голубые бисерные бусы с подвеской в виде пробки и надела их на шею своего напарника, после чего едва ощутимо коснулась своей груди в том самом месте, где находился ее собственный амулет.

— Он убережет тебя от проделок нарглов, — как бы между делом объяснила Полумна. Несмотря на грубые слова Грегори, она не выглядела обиженной. Или же просто-напросто старательно скрывала это.

Не дожидаясь его ответа, девушка покинула крепость, скрываясь из виду.

Смотря ей вслед, слизеринец испытывал весьма смешанные чувства. Она до чертиков раздражала его своими выходками, но сейчас он почему-то испытывал… Вину? Салазар, какая несусветная чушь! С чего бы он должен чувствовать себя виноватым?

Отмахнувшись от этих мыслей, он рывком снял ее бусы и уже занес руку, чтобы выкинуть их куда подальше, но в последний момент по какой-то непонятной причине замялся.

— Проклятье, — выругался он себе под нос, смеряя взглядом с силой сжатую в кулак ладонь. Голубые бисеринки больно впивались в кожу, но он никак не мог заставить себя разжать пальцы, позволяя этому недоразумению упасть в снег.

Звук долгожданного сигнала наполнил воздух, действуя на слизеринца как отрезвляющее средство. Не глядя засунув амулет в карман куртки, он взбежал по ступеням одной из лестниц и вышел на площадку башни. Удивительно, но первым, кого он заметил, была Полумна, размеренно вышагивающая возле Запретного леса. Судя по тому, как были сложены ее губы, она вновь насвистывала ту мелодию.

— Хоть наши участники еще и не успели нанести первые удары, но толпа уже обезумела, — принялся комментировать происходящее Захария, не сводя глаз со студентов, скандирующих имена тех, за кого они болеют.

Не давая Финнигану возможности сделать первый ход, слизеринец поместил в ковш тяжелый снаряд, весящий не меньше десяти фунтов, и тут же потянул за спусковой рычаг. Крупный ледяной шар взмыл в воздух и, набрав приличную скорость, угодил в одну из башен вражеской крепости. Поврежденная часть с шумом рухнула вниз, вызывая восторженные возгласы со стороны болельщиков, сидящих на трибунах позади постройки Грегори и Полумны.

Взбежавший на соседнюю площадку Симус тем временем оценил серьезность нанесенного ущерба, после чего ненадолго скрылся из виду. Вновь появившись в поле зрения, он отсалютовал сопернику двумя пальцами, и в следующее мгновение из глубины их с Дафной крепости вылетело порядка тридцати огненных шаров, по размеру напоминающих теннисные.

Увидев это, Грегори поспешно спрятался в укрытие. Несколько горящих снарядов перемахнули через высокие стены и упали на землю. Снег под ними тут же растаял, образовывая неглубокие лужи. Осознав, что в ближайшее время повторной атаки не предвидится, Грегори высунулся из своего укрытия и, вплотную подойдя к ограждению, окинул взглядом состояние стен крепости.

— Команда Гойла и Лавгуд использовала огнезащитное зелье, — объявил в микрофон Захария, объясняя студентам, еще не сталкивающимся с этим зельем, почему горящие снаряды вражеской команды нисколько не повредили крепость. — Умно, ребята, пять очков Слизерину и Когтеврану.

В ответ на это заявление Симус насупился пуще прежнего. Нервно вытащив из кармана флакончик с неизвестным содержимым, он зубами извлек из него пробку и, выплюнув ту в сторону, махом выпил зелье до последней капли. Лицо его тут же покраснело.

— Что же предпримет команда Финнигана и Гринграсс?

После этих слов Симус сбежал вниз по ступенькам, исчезая из поля зрения и тем самым заставляя публику замереть в ожидании.

Ни с того ни с сего из их крепости послышался пронзительный женский крик. Пулей пронесшись через вырезанную в стене арку, Дафна пробежала пару-тройку ярдов и рухнула в снег, стараясь потушить горящий рукав черной куртки. Добившись желаемого, она поднялась на дрожащих ногах и убежала к трибунам, тем самым демонстрируя, что более не намерена принимать участие в соревнованиях.

Стены их крепости тем временем таяли на глазах. Когда вся постройка обратилась в горячую воду, бурными потоками растекающуюся по заснеженному полю, вниманию присутствующих предстал Симус. Руками уперевшись в колени, он то и дело кашлял, выпуская изо рта огненное пламя.

— Кажется, кто-то переборщил с зельем собачьего дыхания, — верно подметил Захария, во все глаза таращась на гриффиндорца, извергающего огонь, словно дракон.

Подскочив с места как ошпаренная, МакГонагалл отыскала на трибуне мадам Помфри и срочно отправила ту в лазарет за противоядием, без которого студент так и будет продолжать дышать огнем, превращая поляну в пепелище.

Когда последствия зелья, принятого сверх нормы, были устранены, директор растерянно взглянула на флаг, принадлежащий команде Симуса и Дафны. Тот был сожжен дотла. Судя по выражению ее лица, она всерьез сомневалась в разумности проведения следующих состязаний. Однако студенты, сидящие на трибуне позади крепости Грегори и Полумны, принялись скандировать имена своих фаворитов.

— Что ж… — неуверенно начала МакГонагалл, поднеся палочку к шее и тем самым усиливая громкость своего голоса, — полагаю, нашими сегодняшними победителями становятся мистер Гойл и мисс Лавгуд.

Секунда, и воздух наполнился восторженными аплодисментами болельщиков, активно размахивающих слизериснкими и когтевранскими флагами. Видимо, ранее произошедший инцидент был воспринят ими как нечто само собой разумеющееся, поэтому они не видели ничего такого в том, чтобы объявить заслуженных победителей и продолжить проведение соревнований. Не исключено, что многие и вовсе переосмыслили свое отношение к этому мероприятию, получив красочное шоу вместо скучной детской игры.

Выйдя из крепости, Грегори тут же оказался окружен однокурсниками, поздравляющими его с заслуженной победой. Часть ребят отбивали юноше пять, другие — одобряюще похлопывали по плечу. Он искренне радовался оказанному вниманию, однако мерзкое чувство, распространяющееся в груди подобно инфекции, не давало ему в полной мере насладиться моментом.

Помимо этого, ему казалось, что лежащий в кармане амулет накалился до запредельной температуры. Он прожигал одежду и переходил к следующему препятствию, коей являлась кожа. Словно проклятые бусы грозились заклеймить его мерзавцем, если он не извинится за проявленную по отношению к Лавгуд грубость.

Салазар, и почему только он думает об этом в такой момент? Он и только он принес их команде победу, так почему же сейчас не может со спокойной душой насладиться заслуженной похвалой лишь из-за того, что сорвался на Лавгуд, которая, кстати сказать, сама спровоцировала его своей ненормальностью? Проклятье!

Невольно посмотрев в сторону Запретного леса, он столкнулся взглядом с голубыми глазами, которые неотрывно наблюдали за ним издалека. На ее щеках красовался нежно-розовый румянец, а губы украшала все та же невинная улыбка.

Она стояла в одиночестве, явно не собираясь выходить на поле и принимать поздравления от однокурсников. Просто находилась в стороне и не мешала. Все именно так, как он и велел. Но после всех сказанных Грегори слов Полумна все равно чествовала его аплодисментами наравне с остальными. И от осознания этого удавка на его шее затянулась с удвоенной силой.