Барбатос (гет)

Ты была самой обыкновенной жительницей Спрингвейла — в детстве ты средне училась, вела себя как обычный активный ребёнок, твои родители были среднестатистическими, и жили вы в типичном для своей деревни маленьком, но вашем собственном уютном домике; о Глазе Бога — главном средстве выделиться из толпы — и говорить нечего было.

Со временем у тебя даже начали развиваться комплексы по этому поводу, но ты совершенно не знала, в какую сторону двигаться, чем хочешь отличаться — умом? Силой? Трудолюбием? Может быть, невиданной в твоей стране красотой, чтобы каждый Луди Гарпастум именно тебя выбирали кидать в толпу мяч?

Ты совсем не знала, чего именно желаешь. Хотелось бы отпечатываться в памяти людей, но какими именно качествами?

Очень скоро о собственных планах «начать отличаться» пришлось пожалеть. Тебе исполнилось 18 — это тот самый день, когда каждое разумное существо может узнать имя своего соулмейта. Да, обычно все говорят «человек» вместо «разумное существо», но этот случай явно не твой.

Ты с трудом заснула в свой особенный день, поскольку много ворочалась и не могла перестать думать о том, кто же является твоей родственной душой. Каждую минуту проверяла собственное запястье, боясь пропустить момент, когда имя чуть заметным светом вспыхнет на твоей коже и останется там до конца твоей жизни. Хоть мама и напомнила перед сном, что ты родилась вечером, паранойя по этому поводу ещё долгое время не проходила.

Даже продрав глаза ранним утром, даже не выспавшись, ты всё равно стабильно мельком проверяла свою руку каждую минуту. Ты не могла нормально разговаривать с кем-то, не могла сосредоточиться на учёбе, в твоей голове было только одно: ну кто это? Девушка? Парень? Вы станете закадычными друзьями или неразлучными возлюбленными?

Вечером ты немного успокоилась по этому поводу, а потому за праздничным ужином тебя пришлось спасать, поскольку ты подавилась и едва не задохнулась после того, что случайно увидела на коже, пока наматывала спагетти на вилку.

Барбатос

Нет ничего страшного в том, чтобы прожить всю свою жизнь без соулмейта, верно? Порой люди всю жизнь найти друг друга не могут, даже если поиск их родственной души становится целью всей жизни. Просто продолжай жить своей жизнью…

Родители оказались понимающими. Окружающие тактично не спрашивали об имени или предпочитали больше не затрагивать эту тему после твоих грубых замечаний. А вот одна из твоих подруг, которой ты показала свою метку, оказалась то ли не очень преданной, то ли не очень умной, в результате чего ты стала достоянием общественности. О тебе шептались, шутили; кто-то сочувствовал, кто-то кидал в спину издёвки, иные просто смотрели на тебя, как на статую в музее, но, к счастью, дальше деревни этот слух не пошёл.

Кажется, после такого было бы впору стать монахиней, но служить много столетий назад пропавшему Архонту точно не было твоей мечтой.

Лелея мечты теперь уже о спокойной жизни, ты собралась переезжать в Мондштадт.

Ты мечтала завладеть вниманием людей, но не таким способом. Этот опыт точно нельзя назвать положительным, более того, он на долгое время отбил у тебя всякое желание выделяться из толпы.

О Барбатосе после всего произошедшего ты даже и не думала. Ты вообще давно начала носить закрытую одежду, перекрывавшую пресловутую надпись. Находилась в активном поиске себя и параллельно работала, сняла маленькую квартиру — в одиночестве и так комфортно, зато остаётся больше свободных денег в распоряжении.

Вдобавок ко всему этому твои планы о рутинных днях разрушил дракон, который с незавидной регулярностью нападал на город. Пришлось ограничить свой маршрут: теперь он состоял только из твоего офиса, квартиры и продуктовой лавки. Ну ладно, ещё порой ты заходила к своей единственной родственнице из Мондштадта.

И, кажется, в этот раз она была не очень довольна твоим появлением.

— Ты бы хоть освежилась, Т/и, прогулялась где-нибудь в сквере. У меня сейчас времени совсем нет. Иди-иди, дракон вряд ли нападёт именно в день, когда ты решила прогуляться, — тётя настойчиво подталкивала тебя к дверям, и больше ничего не оставалось, кроме как перестать её беспокоить.

На улице и правда оказалось лучше, чем дома — тепло, солнечно, звуков нет лишних… Не было, пока ты не вышла из двора её дома и не начала приближаться к центральным улицам с теперь уже имевшимся намерением хоть немного развлечься — тётя была права, стоит хотя бы на минутку приглушить свою паранойю и порадовать свои лёгкие свежим воздухом.

Вокруг для переживавшего регулярные нападки города было необычно много людей, активно переговаривающихся друг с другом; вдобавок на каждой живой улице обязательно стоял бард, перекрикивавший эту какофонию голосов своими песнями, которые, кажется, наизусть знал уже каждый житель Монда.

Не вслушиваясь в шум улицы, ты задумалась о своём, и пару раз по твоей невнимательности тебя сбили бегающие сломя голову дети, но и на это ты не обращала никакого внимания.

Ноги по привычке принесли тебя к статуе Анемо Архонта, как и было всегда до того, как ты стала затворницей. Это было самое первое место, к которому ты целенаправленно пошла сразу после того, как получила свои ключи от квартиры. Ты знала, что никогда не встретишь его, и тем не менее тебе было интересно узнать, как он выглядит. Пускай скульптор вряд ли передавал его черты лица точно, что-то от него должно было остаться, верно?

Может, родственная душа и не самое главное в жизни, но когда ты смотрела на эту статую, на душе всё равно начинали скрести кошки от обиды на то, что из всех людей в Тейвате именно тебе попался он.

— Эмм… П-привет, — ты услышала голос за своей спиной и обернулась.

Там стояли переминающиеся с ноги на ногу парень с букетом одуванчиков в руках и девушка, нервно трущая запястье, на котором было написано имя. Оба выглядели одинаково неуверенно и смущённо. И оба смотрели друг на друга с надеждой. Только девушка ещё и с подозрительностью во взгляде.

— Привет…

— Так это ты мой соулмейт? Могу я посмотреть на имя на твоём запястье?..

— Конечно, — парень вытянул слегка дрожащую руку вперёд, давая собеседнице возможность прочитать имя.

— Фух, я уж думала, что брачное агентство ошиблось. Эм… Так что мы будем делать?

Это уже слишком.

Ты раздражённо и, стыдно признаться, завистливо наблюдала за новоиспечённой парочкой родственных душ, которые без всякого зазрения совести смотрели друг на друга радостно, нежно и смущённо, и не замечали (или не хотели замечать) твоего мрачного взгляда. В конце концов парень вручил своей суженой букет, и те удалились прочь, обсуждая, куда им лучше направиться.

А тебе было уже не до прогулок. Тебе внезапно захотелось… Простого искреннего общения — его так не хватало после всей этой суматохи с твоим соулмейтом в Спрингвейле и переездом в Мондштадт, а новых друзей, что ожидаемо, завести ты попросту не успевала из-за неплохо оплачиваемой, но требующей много времени работы.

Поговорить бы с каким-нибудь незнакомцем, о котором потом раз и навсегда позабудешь, а если и встретишь на улице, сделаешь вид, что не знаешь его (и знать не хочешь).

«Ничего не произойдёт, если я найду себе собутыльника на один вечер и нажрусь вместе с ним, — успокаивала себя ты. — Главное — не на отбитого озабоченного пьянчугу нарваться».

К тому моменту, как ты спустилась в таверну, солнце начинало заходить за горизонт. А это значило только одно…

— Прошу прощения, но на данный момент свободных мест у нас нет.

— Как это так? Совсем нет? Даже стула за барным столиком не найдётся?

— Могу продать вам только бутылку вина, — виновато ответил бармен.

— Да. Одуванчиковое. Бутылка… А, и виноградного.

С выходом из этой таверны твой кошелёк заметно прохудился, ибо купила ты совсем не дешёвые сорта, но ты ни о чём не жалела. Даже таких примитивных развлечений в твоей жизни не появлялось, кажется, целую вечность: действительно было много работы, и часто приходилось забирать документы домой, чтобы было чем заполнить скучный досуг, а когда и они заканчивались — оставалось только лечь спать. И так уже по крайней мере несколько месяцев, как раз с тех пор, как Ужас Бури объявился, а контакт с последней подругой юношества окончательно угас. Может, последнее и к лучшему…

Как раз на полпути к дому ты обнаружила, что в твоём кармане кроме кошелька нет ничего. Ключи пропали. Кажется, ты потеряла их на площади, когда один из тех детей сбил тебя?.. Теперь в любом случае бесполезно их искать — ты припомнила, что и в таверне их не нащупала, хоть и не обратила тогда на это должного внимания.

Видимо, сегодня придётся ночевать у своей тёти. А пока вино можно пить и сидя на лавочке. Прямо из горла. Улица всё равно тихая и пустынная, никто не должен увидеть…

Именно в тот момент, когда ты решила, что просто пить на деревянной скамейке слишком депрессивно и скучно, и собиралась добраться до дома своей родственницы, пока находишься ещё в приличном состоянии, где-то сбоку показалась быстро приближающаяся мальчишеская фигура. Впрочем, в легком алкогольном опьянении тебе уже было всё равно, что подумает пацан, и бутылки по бокам от себя прятать не стала.

— А-ах, что за чудесный аромат, — парень бодро плюхнулся на скамейку, наблюдая, как твои глаза расширяются от его наглости и непосредственности. — Позволишь присоединиться?

— А ты не мал слишком? — ты сказала первое, что пришло в голову.

Разум велел не разводить дизмораль и прогнать маленького наглеца, но какое-то внутреннее нарастающее чувство не давало этого сделать. В конце концов, какая разница? Сам захотел — пусть получает! Всё равно в округе больше не найти собутыльника.

— А, ладно. Я не морализаторка… Сегодня. Но только рядом со мной!

— Хорошо-хорошо, э-э… Как тебя зовут?

— Меня? — ты удивлённо вскинула брови, словно мальчик не узнал всемирно известную звезду, и сама внимательно вгляделась в лицо нового собеседника, ибо казался он тебе смутно знакомым, словно вы где-то до этого виделись, но не разговаривали: он точно смахивал на подростка лет эдак шестнадцати, и одет в непривычно яркую для тебя одежду зеленоватого цвета — в темноте было трудно разглядеть точный оттенок. Причёска и того страннее — косички по плечи медленно переходили из чёрного в голубоватый, и кончики волос едва заметно… Светились?

Так, приходи в себя. Срочно! А то скоро тебе и свет в конце тоннеля почудится.

— Т/и. А ты?..

— Разве ты меня не видела сегодня на городской площади?.. — растерянно спросил парень, пододвигаясь ближе к тебе и твоим бутылкам. — Я Венти, бард.

— Не видела… Задумалась скорее всего, — ты пожала плечами. Взгляд мельком упал на пояс Венти, где красовались лира и анемо глаз бога. На твоём лице непроизвольно выступила глупая улыбка:

— А, так ты ещё из этих, — ты кивнула на его пояс, боясь прикасаться к чужой элементальной силе.

— О чём ты?

Он проследил за твоим взглядом, медленно опуская свой на привлёкший твоё внимание предмет:

— А, ну вроде того! — Венти посмеялся как-то неловко и постарался развернуться так, чтобы артефакт как можно меньше бросался в глаза. Ты лишь подумала, что он слишком стеснителен для человека, который только что просил поделиться алкоголем у незнакомой девушки.

Обстановка не позволила долго находиться вам в неловком положении, когда не знаешь, что сказать и как извернуться, чтобы познакомиться с человеком поближе и вызвать у него симпатию — вас сблизил и алкоголь, и совсем не подходящее для душевных пьяных разговоров окружение, в котором вас могли застукать за распитием в общественном месте в любой момент. Вы не кричали, но и о том, что вас кто-то услышит, совсем не заботились: обсуждали всякую чепуху от городских сплетен до искусства — в обоих темах бард разбирался как никто другой, порой впечатляя необычной для подростка жизненной философией и глубиной познаний. Впрочем, большую часть времени вы просто травили забавные байки, шутили над небезызвестными в Мондштадте людьми и смеялись, как малые дети. Тем не менее теперь ты совсем забылась и уже не обращала внимания на юную внешность собеседника; кажется, даже запамятовала, что совсем недавно назвала его малышом — конечно, в его поведении было много ребяческого, но сейчас на дитё в твоих глазах он уж точно не походил. И всё-таки при виде надписи на запястье воспоминания о первом впечатлении очень быстро вернулись в твою голову, отчего ты чуть не вскрикнула:

— Погоди, так тебе есть 18?

— Очень давно, между прочим! — Венти самодовольно улыбнулся, величественно (и смешно) подняв руку с бутылкой вверх. — Эм… Ну… Несколько лет точно.

— А ты выглядишь таким маленьким. Знаешь, я бы тебя даже усыновила… Ты такой милашка.

В этот момент только чудом до сих пор не сползший с головы Венти берет уберег тебя от того, чтобы потрепать его по голове.

— Эй, я гораздо взрослее тебя! Я между прочим бебр… Барб… Бартоб…

— Мне кажется, ты… ты перепил. Хватит с тебя, — после этих слов ты аккуратно выхватила вино у не ожидавшего такой подлости барда.

— Погоди, тут же ещё куча вина! — Венти потянулся за успешно вырванной из его рук бутылкой, которую ты специально подняла как можно выше, чтобы подразнить его.

В следующий момент вы синхронно обернулись в сторону дома, откуда послышались звуки; на втором этаже со скрипом открылось окно, из которого показалась заспанная и явно недовольная пожилая женщина. Она пристально рассматривала на мгновение застывших тебя и Венти — ты уже опустила бутылку и попыталась поставить её в неприметное местечко, но и это не ускользнуло от цепкого внимания недовольной жительницы:

— Эй, молодёжь, пьянствуйте у себя дома, или я позову Ордо Фавониус!

И, не желая, видимо, слышать никаких оправданий, захлопнула окно. Громкий скрип из-за своей неожиданности и противности заставил вжаться в скамейку. А ещё тебя немного кольнула совесть.

— Ох, Венти, кажется, нам пора расходиться по домам…

И тут тебя как громом ударило:

— Вот чёрт, я же потеряла ключи… А к тёте заявляться в таком виде позорно! — ты ошарашенно посмотрела на своего собутыльника; на секунду показалось, что даже протрезвела.

Венти, кажется, недолго думал над решением твоей проблемы:

— Пойдём за городские стены! Там о-о-очень удобно спится!

— КУДА? — ты чертыхнулась неожиданно громкому вскрику, нервно покосившись на то самое окно, и продолжила. — Ночью? А вдруг на меня нападут хичирурлы… Хирочур… ты понял кто, пока я буду спать?!

— Н-не волнуйся. У меня же блаз гога… глаз бога! Я с ними управлюсь.

— Удебил, — ты не поняла, оговорка это была или нет, но всё-таки вы оба направились к городским воротам.

Неровной походкой вы вышли из-за стен под изумлённые взгляды стражи. Впрочем, останавливать вас никто не стал; по крайней мере этот бард часто выходил из города и к утру снова в него возвращался, а ты… Может быть подруга его?

— Слушай, а ты встретил… Ну этого самого… Слоумейта своего? — вкрадчиво спросила ты его. Таилась надежда, что он будет твоим собратом по несчастью, что никак не может найти свою родственную душу, которому можно будет прямо сейчас излить всю свою историю и мысли по этому поводу, не заботясь о том, что этот секрет уйдёт дальше него… И вообще, даже если он встретил своего спутника по жизни, то, если честно, выглядел парень очень даже надёжно!

— Я не тороплюсь. Если это судьба, значит мы обязательно встретимся!

Кажется, он совсем не беспокоится по этому поводу. Ты скривила губы: ожидания не оправдались.

— Как оптимистично… А у меня таких надежд нет.

— Почему это? — Венти перевёл взгляд с горлышка бутылки на тебя. Да, он успел допить ещё до того, как ты что-то заметила…

Мельком ты удивилась тому, что к виноградному вину он так не присасывался.

— Ну потому что я его не всречу ни-ког-да! — отчеканила ты по слогам. — Мой соулмейт… Как это сказать… Дол-го-жи-тель, вот! И он очень давно пропал.

— Хэй, не унывай, — Венти ободряюще похлопал тебя по плечу. — У тебя ведь впереди целая жизнь! Ты ещё успеешь!

— Не-е-е, ты не понимаешь, Венти, — от захвативших тебя эмоций ты взяла барда под локоть. — Тут всё гораздо хуже… Моя родственная душа пропала около тысячи лет назад… Щас, пого-о-оди-и-и, я тебе даже покажу… Только никому не говори!

— Конечно, — ответил он, кажется, в конец обескураженный твоим доверием.

Лицо его вытянулось при взгляде на запястье:

— Ох, так твоего соулмейта зовут Барбатос? И кто назовёт ребёнка таким именем…

— Скажи, Венти, разве это справедливо, ч-что мне, обычному человеку, в соулмейты достался ОН? Почему не другому архонту? — на последнем слове Венти внезапно остановился, и, кажется, взглянул на тебя, но ты уже ничего не видела из-за подступивших к глазам слёз. — Он пропал уже очень давно! Я же его даже не увижу! Почему судьба так жестока? Я тоже хочу себе родственную душу…

Хорошенько проморгавшись, ты увидела, что Венти смотрит на тебя с удивлением, жалостью и одновременно испугом; и без того красные щёки, кажется, вспыхнули ещё больше:

— Прости… Извини, — ты отвернулась от него, стараясь растереть слёзы по лицу.

— Нет-нет, ты можешь рассказать! Я не против! Это, должно быть, очень тяжело…

— Вообще как-то странно это всё, — стыдливо продолжила ты, словно не услышала его слов. — Странно встретились, странно, что я согласилась пойти с незнакомцем за город, странно, что вывалила это всё на тебя.

Ты вдохнула свежего холодного воздуха, стараясь успокоить себя как можно скорее, и взглянула на небо: множество звёзд россыпью украшали тёмно-синее полотно, ненавязчиво освещая путь странствующим… И таким странным гулякам, как вы.

Говорят, у соулмейтов в созвездиях есть общие звёзды, но ты даже своего не знала — как-то всё не было возможности обратиться к астрологу.

Интересно, какое созвездие у Барбатоса?

— Но… Эм… Спасибо. А куда мы вообще идём? Спрингвейл в другой стороне…

— Я живу в другом месте. Кстати, мы почти дошли!

— О Боги… Статуя Семи Архонтов? Видеть её сейчас не хочу, — впрочем, как ты думала, это всё равно лучше, чем идти в родную деревню.

— Ну ты можешь отвернуться, если что, — беззаботно заметил он, будто в этом вообще нет никакой проблемы.

— Оптимизм у тебя в крови, — хмыкнула ты, снова едва сдерживаясь от того, чтобы потрепать этого малыша по головке. — Погоди, мы что, на дереве будем спать?

— А ты догадливая! — Венти снова захихикал.

Вообще-то в такой ситуации тебе больше нечего делать, кроме как согласиться на вот такой… Сон, если это вообще можно так назвать. Хвала Богам, у тебя выходные — утром нужно будет как можно скорее напроситься к своей тёте и хорошенько вздремнуть уже у неё, если она позволит, конечно. Возможно, в понедельник придется просить кого-то из коллег о массаже — одна мысль о сне на ветке заставляла спину ныть. Но чем больше вы приближались, тем больше ты понимала, что от алкоголя и пережитых эмоций тебя прямо сейчас так сильно клонит в сон, что ты уснула бы даже на пике Драконьего Хребта.