Дело о моей смерти (джен)

— Мэг! Проснись! Восстань! Мэг!

Я слышу голос. Издалека, как будто в тумане… или из-под воды. Я тянусь к нему, потому что он кажется мне знакомым, и потому что у меня больше ничего нет. Где-то впереди я чувствую сияние и изо всех сил пытаюсь к нему приблизиться, но я не чувствую ног, и оно не приближается, только разгорается всё ярче. Внутри меня появляется блик, мгновение — и из него прорезается такой же свет, я позволяю ему распространяться по тому, что считаю собой, захватить меня целиком. Он рвётся навстречу свету внешнему, и вот они встречаются и заливают собой всё пространство…

— Мэг!!!

Алан? Я вспомнила, обладателя голоса зовут Алан. Он мой друг. Один из моих друзей. Лео, Джуди, Алан… Дэн, Финн, и ещё одна девочка, имени которой я не помню. Она, кажется, переехала в другой город?.. Во всяком случае, она давно перестала с нами играть.

— Мэг!!!

Я, наконец, осознаю себя. Я где-то нахожусь; я вижу; я что-то осязаю. Поначалу все ощущения ужасно смешанные, взгляд перемещается рывками, как будто меня трясут, мне сложно его контролировать, но, наконец, я оказываюсь способна остановить его и сфокусироваться. Бетонный пол, крыша из досок. Много хлама вокруг, железки, покрышки, мелок на полу, разлитая вода и испуганный подросток. Алан.

— Алан?

— Мэг! — Мой друг просиял, испуг его сменился восхищением. — Ура!

— Что происходит? — спросила я и попыталась сделать шаг к нему. Мир полетел кубарем, краски потекли линиями, как будто смотришь в окно очень быстро едущей машины. Я попыталась поймать равновесие, но стало только хуже. Меня полоскало минут пять, пока я не смирилась и не перестала сопротивляться, и только после этого мне удалось снова занять вертикальное положение.

Алан смотрел на меня с беспокойным удивлением.

— Мэг, что ты делаешь? — спросил он, отступая к стене.

— Я хотела к тебе приблизиться, что же ещё! — сказала я раздражённо. Что тут не понимать! — Но у меня почему-то не получилось!

— Хмм… — протянул Алан. — Возможно, для призраков это работает иначе?

— Что?

Интонация моего голоса напугала меня саму. Алан молчал. Я застыла, словно в каком-то ступоре, и пыталась переварить его слова. “Для призраков это работает иначе”. Для призраков. Я — призрак?

Я попыталась поднести к глазам руки и снова получила приступ головокружения. На этот раз мне быстрее удалось подавить желание активно стараться устоять, и равновесие вернулось быстро. Я повторила попытку медленно — с тем же результатом. Только в третий раз я успела уловить краткую паузу между желанием, чтобы руки у меня были перед глазами, и физическим действием, которое оказалось ненужным. Руки уже были у меня перед глазами, и они были прозрачны.

— Алан?

— Да, Мэг, что такое? — немедленно откликнулся он.

— Можешь мне объяснить, что случилось? — Я вообразила, как качаю головой, и почувствовала, как это происходит. Точнее, как происходит что-то похожее на качание головой с моей стороны. Очень странное чувство. — Почему я призрак? Почему ты меня слышишь и видишь?

Он потупил взгляд.

— Я не знаю, как начать. Мэг… — он сделал паузу. — Мэг, ты умерла.

— Спасибо. Я заметила.

Мне не удалось удержаться от нотки раздражённого сарказма, хоть я и не хотела обидеть друга.

— Нет, Мэг, ты не понимаешь, — сказал Алан. — Тебя убили.

Реальность вокруг меня пошатнулась.

— Да, — проговорила я. — Наверное. Это логично. Я не болела. Не прыгала в речку вниз головой. Не была склонна к безбашенным поступкам. Конечно, меня убили.

Хотя осознать эту истину было гораздо труднее, чем проговорить.

— Мэг, я серьёзно, — сказал Алан. — Тебя убили, убили специально, осознанно, они хотели, чтобы ты умерла!

— Кто? Кто это был?

Голос Алана дрогнул, когда он произнёс:

— Твои друзья. Финн, Дэн, Джуди, Лео. Кто-то из них. Я не знаю точно. Возможно, они сговорились.

Я задрожала своим призрачным телом. Друзья? Мои друзья? Разве кто-то из них мог?..

Алан поднял голову и посмотрел на меня в упор. Его глаза блестели, но я не могла понять, от слёз ли. Выражение его лица мне очень не нравилось.

— Я понял, Мэг! — воскликнул он. — Ты здесь, чтобы помочь мне найти твоего убийцу! Мы соберём улики, узнаем, кто это, и отомстим!

— Отомстим? — тупо повторила я. — Как отомстим?

Алан замер.

— Не знаю. Добьёмся для них наказания. Торжества правосудия, — ответил он и отвёл взгляд. Я приблизилась к нему, чтобы разобрать, что написано у него на лице, но он отвернулся. Его трясло, как будто он еле сдерживал свой гнев. — Я не могу простить их за то, что они тебя убили. Я должен что-то сделать. Ты была моим лучшим другом, Мэг. Видимо, поэтому ты вернулась после смерти именно ко мне.

Я взлетела повыше и сделала вид, что села в воздухе. Это было даже в каком-то смысле удобно… хоть и очень странно.

— Алан, ты уверен? Вдруг это несчастный случай?

Он огрызнулся.

— Не знаю. Докажем. С твоей помощью я точно смогу узнать правду.

* * *

Призрачная жизнь обладала своими особенностями: удобствами и неудобствами. Например, проходить через стены или людей было неприятно, но удобно. Кувыркаться от малейшей попытки напрячь несуществующие мышцы — противно. Парить над кроватью Алана, пока он спит — скучно.

Я выплыла в тёмный коридор, чтобы чем-то себя занять. Очень обидно, когда сон не нужен, но и сделать ты ничего не можешь — ты призрак, у тебя нет способов взаимодействовать с физическим миром. Даже книжку не почитать… Впрочем, кое-что сделать всё-таки оказалось можно: если сосредоточиться на кончиках своих пальцев и толкнуть какую-нибудь лёгкую финтифлюшку изо всех сил, она чуть-чуть пододвинется. Может быть, покачнётся, — но на этом всё.

Спящий на диванной подушке кот шевельнул ухом в мою сторону, когда я пролетела мимо.

Алан очень просил меня никому не показываться на глаза. Животные его не беспокоили, но люди… Он говорил, что я его козырный туз, секретное средство, которое поможет ему вывести моих убийц на чистую воду, и что нельзя выдавать себя. Стоит узнать кому-то одному… об этом будет знать весь городишко. Я это понимаю, но не могу не думать о своих родителях: как они? Что с ними? Как им, должно быть, сейчас больно!

Я вылетела в окошко и полетела к родному дому.

Было темно. Центральное освещение не работало (оно не работало уже давно), а маленькие фонарики, которыми люди украшали свои лужайки, не могли развеять тьму. Тоненький серп луны подмигивал мне с неба, и на мгновение ко мне в голову закралась шальная мысль: если я взлечу высоко-высоко, не смогу ли я сесть на него и покачаться? Но я быстро отмела её в сторону. Нет, конечно, нет, что за глупости: до Луны сотни тысяч километров, и она совсем не похожа на кресло-качалку. И всё же…

Я подлетела к знакомому балкону, мягко опустилась на перила. Из спальни родителей раздавался протяжный храп. “Папа всё никак от него не избавится”, подумала я, и это вызвало у меня улыбку. По крайней мере он не страдает от бессонницы…

Только я хотела влететь внутрь и посмотреть на них с мамой, как вдруг штора распахнулась, дверь балкона открылась, и мне навстречу вышла моя мать: на голове чепец, длинная белая ночнушка подметает пол, в глазах испуг. Мы уставились друг на друга в немом изумлении. Я подумала: “Ах, Алан, прости, я подвела тебя…” — и протянула было руку, чтобы попробовать коснуться лица мамы, как вдруг она встрепенулась, как будто стряхнув наваждение, подошла ближе и прямо сквозь меня облокотилась на перила.

“Она увидела не меня”, поняла я. И сердце сжалось от горя.

Я всё равно обняла её и поплакала у неё на плече, но она ничего не заметила, только прошептала молитву и ушла спать. В этот момент я отчаянно завидовала птицам, которых, может, никто не воспринимает всерьёз, зато они видимы и слышимы. Ах, если бы я была птицей! Я могла бы сделать хоть что-то.

Рано утром я вернулась к Алану и, повинуясь внезапному порыву, прокричала ему в ухо:

— Вставай! Солнце уже встало!

Он моментально вскочил, чуть не упал снова, запутавшись ногой в одеяле, потом осознал, где находится и что происходит, и обиженно произнёс:

— Ну зачем так орать, Мэг…

— Прости, — смутилась я. — Мне было скучно.

— Скучно, хм, — хмыкнул он. — Теперь-то ты понимаешь…

— Понимаю что? — не поняла я.

— Неважно, — ответил он и махнул рукой. — Можешь, пожалуйста, вылететь из комнаты? Или хотя бы отвернуться. Я переоденусь, и мы пойдём искать улики.

Но прежде чем мы отправились искать улики, прошло не меньше двух часов. Сначала он переодевался и чистил зубы, потом его позвали завтракать, потом заставили подмести пол, потом поручили прополоть грядки на заднем дворе… Всё это время я летала за ним следом и нудела:

— Ну когда уже, ну когда, ну сколько можно, ну давай я сама полечу, ну почему нет, ну когда уже, я уже устала ждать… — и так далее по кругу.

Наконец, Алан бросил тяпку, схватился за голову и вскричал:

— Хорошо, хорошо! Пойдём. — И добавил, глядя куда-то в сторону: — Мама меня убьёт.

— Но это случится не сразу! — радостно воскликнула я и рванула вперёд, предвкушая свободу.

— Не улетай далеко! — спохватился Алан и побежал следом.

Семья Алана жила в домике на отшибе, поэтому я без всяких сомнений полетела в центр, но буквально через два квартала наткнулась на компанию подростков. Лео, Джуди, Дэн! Я была так рада их видеть, мне хотелось их обнять, сказать им, что я здесь, рядом, что мы снова можем вместе гулять, как раньше… но тут подошёл Алан, и строгий взгляд исподлобья, который он кинул на ребят, опустил меня с небес на землю. Среди них прячется мой убийца. Но… кто же?

— Хей, Алан! Чего такой неласковый? — спросил Лео. — Не хочешь с нами к речке?

Алан мотнул головой, не спуская глаз с высокого, худощавого Лео.

— Алан, мы все переживаем из-за Мэг, — подошла к нему Джуди, замотанная в пончо и гремящая амулетами. — Но, во-первых, мы не можем ничего сделать, во-вторых, я чувствую, что она где-то рядом… Может быть, её скоро найдут.

Алан бросил на меня быстрый взгляд. Ему явно не понравилась часть “она где-то рядом”, но он испытал заметное облегчение, когда убедился, что меня никто не видит. Кроме него. От этого факта у меня засвербело где-то в районе желудка — призрачного желудка, если у призраков есть желудки.

Дэн стоял поодаль и наблюдал; они с Аланом были не в ладах в последние дни моей жизни. Алан называл его очкариком, Дэн Алана — полудурком. Они даже однажды подрались из-за непонятных мне роботов (кажется, из какого-то фильма?), так что Лео пришлось их разнимать. Две недели потом не разговаривали.

— Пойдём, Алан, — сказал Лео. — Может быть, найдём какие-нибудь следы. Всегда нужно начинать искать именно у реки!

— Нет, — ответил Алан. — Я лучше сам поищу, — и сделал пару шагов в сторону центра города. Спиной вперёд, не сводя глаз с Лео.

— Ну и ищи, — сказала Джуди. — Лео, Дэн, пойдёмте!

Мы с Аланом проводили их взглядом. Босые ноги Джуди поднимали пыль, мальчишки возвышались по обе стороны от неё. Они сказали, что идут к реке. Но правда ли они собираются искать следы? А может быть, прятать? Я не знала.

Когда они ушли достаточно далеко, я подлетела к Алану и услышала, как он цедит сквозь зубы:

— Убийцы. Притворщики.

— Постой, Алан, — проговорила я. — Но ведь у нас же ещё нет доказательств?

— Я знаю. Я чувствую, — сказал он, особенно выделяя глаголы. — Доказательства нужны взрослым. Иначе мне совсем никто не поверит.

Я чуть-чуть притормозила, но тут он обернулся и добавил:

— А ты мне веришь, Мэг? Ты. Мне. Веришь?

Мне стало очень-очень неуютно от его напора.

— Да, Алан, — пробормотала я. — Конечно, верю… но…

— Тебе тоже нужны ”доказательства”, — сказал он горько. — Они у тебя скоро будут.

Мы подошли к дому Джуди. Я взлетела на уровень второго этажа, но Алан остановил меня.

— Стой. Я первый. Проверь, что нас никто не заметил.

Когда я облетела дом и убедилась, что взрослые заняты своими делами на первом этаже, а младшие дети играют во дворе, Алан уже забрался на окно и мягко спрыгнул с подоконника внутрь. Комната Джуди оставалась такой, как я её помнила: обклеенной постерами, с рассыпанными по полу и комоду безделушками, бумажками и украшениями. На полу лежал рукодельный коврик из старых футболок, порванных на тонкие полоски. Ничего необычного. Ничего…

— Смотри, — сказал Алан, выдвинул ящик стола и достал оттуда книжицу, обклеенную наклейками так плотно, что нельзя было угадать её изначальный цвет. Сбоку на двух хлипких петлях болтался маленький навесной замок. В другой руке Алан держал ключи.

— Это её дневник! — воскликнула я. — Алан, не надо!

— Надо, Мэг, — покачал головой он. — Мы должны узнать, что случилось. Что может быть лучше, чем записи очевидца событий?

Замок щёлкнул, и дневник лёг перед нами. Даже если бы я хотела Алана остановить, я бы не смогла, поэтому я приблизилась и зависла за его плечом.

— Ерунда, ерунда, ерунда, — бормотал Алан, листая. — Концерты, которые она не посетит, одежда, которую она себе не купит, мальчики, с которыми она не будет встречаться. О! Вот оно!

Он торжествующе ткнул пальцем в запись. Я начала читать.

“Мэг, эта чертовка, эта негодяйка, (вымарано), опять (закрашено тушью и заклеено скотчем), как она посмела строить (пятно непонятного происхождения) прокляну, убью. (вымарано) мой, только мой! И платье у неё убогое!!!”

Я в шоке смотрела на эту запись. Я… совсем не помню, чем я её так обидела. Она никогда не показывала своих эмоций… во всяком случае, таких.

— Видишь, — прошептал Алан. — У неё есть мотив. А когда есть мотив… Средство найдётся.

Я отвернулась, не желая видеть торжество, написанное на его лице. Джуди была эксцентрична, эмоциональна, мы с ней часто ссорились, но я доверяла ей и считала её своей подругой. Мы оставались друг у друга с ночёвкой, устраивали бои на подушках, экспериментировали с макияжем, сплетничали. Неужели она на самом деле относилась ко мне… так?

— Идём, — сказал Алан. — Не думаю, что мы найдём здесь что-нибудь ещё. Он неуклюже перелез через подоконник. Я оглядела комнату ещё раз, но ничего не привлекло моё внимание, и я вылетела следом.

— Джуди… — начала я, но Алан меня перебил.

— Скорее всего, она действовала не одна. Пойдём проведаем старину Дэна, узнаем, что у него на уме.

Родители Дэна были умные и богатые, папа, вроде бы, профессор, мама училась на юриста, пока не стала домохозяйкой. В их доме была отдельная гостиная, где мы играли, а в свою святая святых — комнату — Дэн нас не пускал.

— Пора открыть его грязные тайны, — восторженно шептал Алан, крадясь по коридору. Я чувствовала себя неловко, но продолжала вести его, направлять его и говорить ему, когда и где прятаться.

Мы добрались до заветной двери. Сколько раз на ней останавливались мои глаза! Сколько раз я наблюдала, как Алан, Джуди и Лео сверлят её взглядом, как будто пытаются просмотреть насквозь. Один только Финн никогда не придавал ей большого значения, но Финна, казалось, ничего не интересовало, кроме его собственного мирка, который скрывался за его доброй и мечтательной улыбкой, и в который, как мы ни хотели, не могли пробиться. Наверное, в этом они с Дэном похожи. Алан решительно повернул дверную ручку, и мы вошли внутрь.

На первый взгляд это была обычная мальчишеская спальня: кровать, комод, книги. Тёмное дерево, прозрачное стекло. Стеллаж с игрушечными роботами. Всё как у всех, только классом повыше. Ничто не привлекло моего внимания, кроме…

— Смотри, Алан, тут ещё одна дверь! — воскликнула я и пролетела сквозь. Меня встретила мягкая тьма, и только когда Алан открыл дверь и щёлкнул выключателем, я смогла осмотреться и у меня захватило дыхание.

Вокруг стояли столы со стеклянными витринами, как в музее, а внутри лежали бабочки, очень много бабочек, жуки, стрекозы, а кое-где — тушки маленьких мёртвых животных, всё прибитое булавками, распятое, безжалостно растянутое, чтобы зрителю было легче рассмотреть детали. На одной мышке были видны следы вскрытия.

— Так-так, — сказал Алан. — Так-так.

В углу обнаружился письменный стол с бумагами. Мы бросились к нему и начали перебирать листы, исписанные убористым почерком нашего друга. Алан отбрасывал в сторону рисунки внутренностей, подробные описания вскрытий и просто страницы с текстом. Одна из них заинтересовала меня, и я решила вчитаться.

Это оказался рассказ. Художественный. С графически подробными описаниями насилия, смерти и прочих зверств. Отвратительных, нечеловекоподобных монстров. Я бросила взгляд на витрины — кажется, Дэн не просто собирал бабочек и интересовался биологией… кажется, он этим вдохновлялся на свои жуткие сочинения.

— Какие у нашего очкарика интересные хобби, — протянул Алан и поманил меня рукой. Я подлетела поближе, и он ткнул меня в запись в дневнике Дэна, подчёркнутую красным и обведённую в рамочку с завитушками:

“Если бы у меня умер друг, я бы хотел получить его череп себе в коллекцию”.

Уходили мы в полном молчании.

* * *

Я попросила Алана отвести меня к речке, чтобы развеяться. “Это ещё не доказательства”, — крутилось у меня в голове, но я боялась это произнести вслух. Меня пугал блеск в глазах друга. Мне казалось, что он что-то со мной сделает, если я буду подвергать его слова сомнению.

Мы пришли на полянку поодаль от того места, где все купались обычно, но она была мне знакома. Это было моё “специальное место” — я уходила сюда, когда мне не хотелось, чтобы друзья меня трогали, и они, зная об этом, не заходили сюда без причины. Здесь я почувствовала себя спокойнее, расслабленнее.

Алан закатал штаны и зашёл по колено в речку. Ил поднялся со дна, замутил воду. “Я так уже не смогу”, — с грустью подумала я, но подлетела поближе.

— Спасибо, Алан. Спасибо, что привёл меня сюда.

Он кивнул, не оборачиваясь — его внимание привлекло что-то в мутной воде, и теперь он тыкал туда палкой с негромким плеском, а мой глаз зацепился за что-то знакомое, застрявшее в тростнике…

Этот узор я узнала мгновенно. Тёмная ткань в мелкий белый цветочек, которую моей маме подарили на её день рождения, и из которой она сшила нам парные юбки. Я бросилась туда и…

— Алан!

Алан обернулся. Медленно, как будто в режиме замедленной съёмки.

— Что там? — спросил он, и я не услышала в его голосе интонаций.

— Тут… — мой голос дрожал. — Тут… я.

Алан раздвинул тростник, и мы увидели тело — без сомнений, моё, — лежавшее в кустах на берегу. Мошки ползали по моему лицу, ногу пересекала муравьиная тропа. Я отвернулась, не в силах на это смотреть.

— А вот и жертва, — холодно сказал Алан и наклонился к трупу. — Два пулевых ранения в груди. Стреляли почти в упор.

— Откуда ты знаешь? — спросила я, чувствуя себя глупо. К горлу подкатывал комок. Не каждый день видишь себя… мёртвой.

— У меня тоже есть… кое-какие хобби, — уклончиво ответил Алан. — Это был Лео. Это был точно он.

— Почему?

— Помнишь, у него дедушка охотник? Лео отлично знает, где находится сейф с ружьём, какой у него код и как сделать патроны из стрелянных гильз.

Я вспомнила, как Лео хвастался своим умением обращаться с огнестрельным оружием и всё звал нас в тир пострелять. Как однажды принёс зайца, которого, как он сказал, подстрелил на охоте. Убить человека, наверное, ещё легче…

Шорох.

— Кто-то идёт! — воскликнул Алан. — Прячься!

Я хотела было возразить, что меня всё равно никто, кроме него, не видит, но, повинуясь старой привычке, спряталась в кусты.

На полянку, на моё специальное место вышел Финн — смешливый добрый парень, которого, казалось, ничего не способно вывести из себя. “Финн!” — подумала я с нежностью, вспомнив тепло его рук и взгляды, которые он мне кидал украдкой. Сейчас на его лице не было улыбки, под глазами темнели синяки, а по щекам пролегли две дорожки от слёз. Он не сдерживал их и сейчас.

Мы с Аланом затаились, наблюдая, как он подошёл к реке, сел на берег, обняв колени — в точности как я, когда уходила сюда грустить! — и замер, глядя куда-то вдаль. Всё затихло, от Алана только доносилось его хрипловатое дыхание, и постепенно, мало-помалу, воздух наполнился природными звуками, которые мы так легко теряем за шумом людей. Пение птиц, шелест листьев, мягкий плеск волн. Всё это наполнило моё существование покоем, как молитва, которую мама читала перед сном. Я даже на какое-то время забыла, что мертва.

Финн встал, отряхнулся. Зашёл в воду по пояс, не раздеваясь, провёл по поверхности пальцами…

— Что за странную магию ты творишь… — пробормотала я. Алан скосил глаза на меня, но ничем не выдал своего присутствия.

Тем временем Финн развернулся и…

“Из воды видно труп!” — подумала я, и действительно, словно мне в ответ глаза Финна на секунду расширились. Он подошёл поближе, взял моё тело за руку, — Алан, который был всего лишь в полуметре от него, незамеченный, ощутимо напрягся, — погладил своими пальцами мою ладонь. От него веяло спокойствием и какой-то решимостью.

Зато спокойствие надолго покинуло меня, когда Финн достал охотничий нож, отрезал от моего тела указательный палец, положил себе в карман и ушёл.

— Что! Это! Такое! — я носилась по поляне и кричала, радуясь, что никто, кроме Алана, меня не может слышать. — Как! Это! Понимать!

Алан стоял в середине полянки и хмурился.

— Он соучастник, — говорил он. — Это сто процентов. Он не удивился, когда увидел труп. Преступники всегда возвращаются на место преступления.

— Может быть, но зачем ему мой палец?! — не переставала возмущаться я. — Что он будет с ним делать?!

— Не знаю, — пожал плечами Алан. — Может, похоронит на заднем дворе. Может, сделает из него амулет.

— Гр-р-р-р! — я попыталась вложить все свои чувства в этот рык и, чуть-чуть успокоившись, остановилась прямо напротив друга. — Куда дальше? Какие улики будем искать?

— А нам нужны ещё улики? — равнодушно сказал Алан. — Я и так уже понимаю, что произошло. Сначала вы поссорились с Джуди…

— Джуди? — переспросила я. Я уже и забыла…

— Джуди пришла к Дэну и предложила ему сделку. Ей — устранение соперницы, ему — череп подруги, как он и мечтал. Потом они с Финном…

— Они с Финном, — тупо повторила я.

— …надавили на Лео, — продолжил Алан. — Не знаю, что они ему пообещали. Вряд ли его интересуют части твоего тела. Или, может…

— Может что?

— Может, они надавили на его инстинкт убийцы…

Я “села” на корточки и сжала виски призрачными пальцами. Нет, нет, нет, этого не может быть! Алан опустился рядом.

— Видишь, Мэг, — сказал он ласково. — Я твой единственный друг. Они все тебя предали и хотели убить. Давай убьём их тоже. Давай отомстим за тебя.

Я посмотрела ему в глаза и увидела тьму. Тьму и насмешку.

— Алан, нет, — сказала я и попятилась. — Алан, не надо, прошу тебя. Расскажи взрослым, они разберутся!

— Взрослые, — помрачнел Алан. — Они ничего не понимают в настоящей дружбе. Видишь ли… Они все достойны смерти за то, что сделали с тобой. Все. Но особенно Джуди. Она самая хитрая из них. Она всегда тебе завидовала. Я должен её убить. Я хочу её убить. Я отомщу ей. Убью её. Убью.

Я как будто наяву увидела Алана, нависавшего надо мной и кричащего: “Убью! Убью!” От этого стало страшно, я замотала головой, и наваждение пропало. Алан встал.

— Стой, Алан! Не надо! — крикнула я и попыталась удержать его за руку. Мои пальцы прошли сквозь его.

Он улыбнулся.

— Я знаю, что ты не поймёшь меня. Может быть, даже возненавидишь. Но через время ты признаешь, что только я всегда был на твоей стороне, и будешь мне благодарна. Я всё делаю правильно.

В его руке мелькнул нож. Во мне мелькают воспоминания: сарай, в котором я впервые осознала себя в своей призрачной жизни, полустёртые меловые линии, пятна крови на стене… Заваленный тряпками дурно пахнущий мешок. Дурно пахнущий мешок?

Я на полной скорости полетела в сторону дома Алана. Мне не нужно было оглядываться, чтобы знать: он улыбается. Он улыбается потому, что я всё равно ничего не могу сделать. Я призрак. Я бессильна…

В сарае полумрак и прохлада. Вода на полу испарилась, и меловые линии видны яснее. Какая-то… пентаграмма? Неважно! Плохо отмытая кровь. Судя по покалыванию в пальцах — моя. Но не только… не только…

Мимо пробежал кот. Мне в голову пришла идея…

— Киса-киса! — я растопырила руки, чтобы казаться больше. Кот прижал уши к голове, зашипел на меня. — Будь добр… урони-ка мне ту кучу тряпья.

Кот сжимался, сжимался, но вдруг пружина его позвоночника распрямилась в прыжке, направляемая мной, он рванул к окошку под потолком, оттолкнулся задними лапами от подозрительного мешка, и тот упал. Из развязанной горловины выкатилась высушенная голова.

— Энн… — Я вспомнила, как её звали. — Так вот куда ты подевалась…

Но не время медлить! Алан ищет Джуди, Джуди в опасности! Но как ей помочь? Меня же никто не видит и не слышит…

Я бросилась на дорогу, по которой мы с Аланом шли утром. Кто-нибудь… Что-нибудь! Должен же быть способ!

Я так волновалась, что со всей силы влетела в Дэна, который шёл, разглядывая мёртвую бабочку, которую держал в руках. “Дэн!”

Но он меня не видел и не чувствовал. От безысходности я схватилась за крыло его бабочки и начала его отчаянно раскачивать. Оно было такое лёгкое, такое хрупкое… такое податливое.

— Что такое? — спросил Дэн. — Ты же вроде бы должна быть уже мертва…

“Спасибо, блин”, — хотела сказать я, но прикусила язык. Во-первых, он всё равно меня не услышит. Во-вторых, это он про бабочку. В-третьих… погодите, у меня получилось?!

Я набросилась на бедное крыло с удвоенной энергией.

— Тише, тише, — сказал Дэн удивлённо. — Что происходит? Ветра нет.

Я замерла, потом дёрнула крылом один раз. И ещё один раз.

— Хм-м, — протянул друг. — Либо мне кажется… либо происходит что-то мистическое, и это бабочка со мной разговаривает.

Два взмаха.

— Ты уверена?

Один.

— Хм-м, — с сомнением хмыкнул Дэн. — И зачем же ты, неизвестный мне дух, здесь? Что ты пытаешься мне сказать?

Я остервенело замахала бабочкиным крылом. Так, что оно треснуло и надломилось.

— Эй-эй! — воскликнул Дэн. — Давай ты не будешь портить мне образец? Маши другим крылом и поаккуратнее. Один взмах значит “да”, два — “нет”. Ты кто?

Я возмущённо взмахнула крылом четыре раза.

— Да, извини. Не подумал, — извинился Дэн и почесал у себя в затылке. — Давай по порядку. Ты… не может быть… Мэг?

Взмах.

— Ты чего-то от меня хочешь?

Взмах.

— Это срочно?

Взмах. Пауза. Ещё взмах.

— Очень срочно? — сказал Дэн. — Тогда так не пойдёт. Ты не можешь мне сказать прямо, а я не знаю, какие вопросы задавать. Давай я сбегаю за Лео! Он знает морзянку.

“Но я не знаю морзянку…” — хотела сказать я, но он уже убежал. Пришлось лететь следом.

— Лео! — крикнул Дэн другу, который рубил дрова во дворе. Лео выпрямился и вытер пот со лба.

— Чего?

— Тут дух Мэг. Говорит, у неё к нам дело. Срочное! — Дэн протянул ему бабочку. Лео со свойственным ему скептицизмом осмотрел бедное насекомое.

— Вот уж не знаю, что на тебя нашло, дружище, — сказал он, — но я в этом животном нашу подругу не узнаю.

Я дёрнула крылом бабочки.

— Она так со мной говорит, — терпеливо пояснил Дэн. — Один взмах “да”, два — “нет”. Только я не знаю, что спросить… Кроме того, я подумал, что с помощью Морзе будет быстрее…

— Не будет, — сказал Лео. — Мэг не знает азбуку Морзе.

Взмах крылом.

— Плохо, — сказал Дэн. — Она говорит, что-то срочное.

Лео вдруг весь подобрался, сощурился.

— Срочное? Мэг, кто-то в опасности? Если да, скажи SOS: три точки, три тире, три точки.

Я послушно взмахнула три раза с короткими паузами, три с длинными, ещё три с короткими.

— Кто? Алан? Финн? Джуди?

Я едва успела махнуть крылом при имени Джуди.

— Кто-то убивает наших девчонок, — процедил Лео. — Мэг, ты знаешь, кто убийца?

Взмах.

— Лео, нет времени, — умоляюще сказал Дэн. — Джуди в опасности! Нам нужно успеть её спасти!

— Я делаю, что могу! — огрызнулся Лео. — Но как нам понять, что делать и куда бежать? Как объяснить взрослым?

— Нам придётся справляться самим, — сказал Дэн. — Я не представляю, как убедить взрослых, что это всё очень серьёзно…

— Понял, — сказал Лео и бросился в дом. — Жди меня, я сейчас!

— Что здесь происходит? — раздался голос за калиткой. Мы с Дэном обернулись и увидели Финна.

— Финн! — воскликнул Дэн и бросился ему навстречу. — Не пойми меня неправильно, но у нас тут дух Мэг. Она предупреждает нас об опасности для Джуди!

Финн кивнул, как будто ожидал чего-то подобного.

— Что она говорит?

— Она не говорит, в этом-то и дело! — с горечью воскликнул Дэн. — Всё, что у нас есть — вот эта бабочка…

— Тогда у меня есть кое-что получше, — сказал Финн и достал из кармана… мой палец. — Лови, Мэг!

Он бросил его в воздух, и я на автомате попыталась его схватить, но… он встал в моё призрачное тело, как влитой. Я с изумлением уставилась на него. Дэн тоже.

— Эм… откуда ты его взял? — спросил Дэн за нас обоих. Финн пожал плечами.

— Нашёл тело. Почувствовал, что пригодится. Как видишь, не ошибся.

— Ты так говоришь, как будто это самое обычное дело! — с нотками обиды и восхищения произнёс Дэн. Финн промолчал.

Тем временем Лео выбежал из дома. Карманы его явно были набиты полезными приспособлениями; боюсь даже представить, какими.

— Бежим к Джуди! О, Финн, привет! — воскликнул он. — А это ещё что? А, вы всё-таки придумали, как улучшить наше взаимодействие?

“Какие у меня хорошие друзья”, — думала я, указывая им путь, и чертя в воздухе знаки, которые они, задыхаясь от бега, даже не пытались отгадать.

— А… ла… на… поз… вать… — выдохнул Лео, но я замотала пальцем из стороны в сторону. — Хор… ро… шо…

— Не… ус… пе… ва… ем… — пояснил запыхавшийся Дэн.

Мальчишки влетели в дом Джуди, испугав её маму, вбежали на второй этаж, ворвались в комнату, и увидели там… никого.

— Её здесь нет! — констатировал Дэн.

— Где же она? — спросил Финн.

— В своём специальном месте! — сообразил Лео, и мы со всех ног бросились туда.

Специальным местом Джуди было огромное старое дерево в заброшенном парке. Когда ей было грустно, она пряталась в его корнях и пела странные песни. Сейчас оттуда раздавались звуки борьбы.

— Скорее! — крикнул Лео и бросился вперёд.

Остальные поспешили за ним и увидели Алана, который держит Джуди одной рукой за горло, другой за волосы и пытается задушить, а она изо всех сил бьётся и старается вырваться. Её бежевая футболка заляпана кровью; в двух метрах от них валяется нож. Мальчишки бросились на Алана, и после непродолжительной борьбы оттащили его от подруги. Джуди закашлялась, прижала руку к животу — к ране.

— Вяжите его, — приказал Лео и протянул Дэну верёвку. Алан уставился на меня, не мигая. Прошептал: “Предательница”.

— Зачем ты убил Мэг? — спросил Финн, когда они закончили с узлами. Алан сплюнул.

— Вы ничего не докажете.

— Думаешь? — усмехнулся Лео и помахал небольшим цифровым фотоаппаратом. — Тебе показать, как ты душишь Джуди крупным кадром? Думаю, других доказательств нам не потребуется.

Я восхитилась. Когда он успел? Лео уже такой взрослый, на него всегда можно положиться…

Алан задрожал.

— Вы… вы. Вечно такие умные, каждый занят собой. Никому нет дела до вашего Алана, вам интереснее спорить друг с другом о том, кто круче…

Финн бросил взгляд на него, на Джуди, и побежал звать взрослых. Как минимум, ей нужна медицинская помощь. Да и с преступником надо что-то делать…— Вы вечно соревнуетесь между собой, и ничего не знаете о настоящих чувствах… О настоящей любви… О настоящей жажде… — Алан бросил взгляд на Джуди и омерзительно улыбнулся.

— Говори точнее, — процедил Лео и зарядил Алану пощёчину. — Зачем ты это сделал?

Алан сплюнул и осклабился.

— Я хотел её всю себе. Целиком. До последнего пятнышка крови и волоска. Чтобы она всегда была рядом со мной и никуда от меня не делась.

Лео и Дэн скривились.

— А знаете, что? — рассмеялся Алан. — У меня получилось! Получилось! Вижу её только я! Говорит она только со мной! А вы, вы… вы больше никогда её не увидите!!!

Дэн зарычал и набросился на связанного Алана с кулаками. Лео не стал их разнимать на этот раз.

Я почувствовала странную лёгкость. Как будто огромный кулак отпустил меня, и я впервые расправила свои крылья — как та бабочка, с помощью которой я смогла достучаться до моих друзей. Палец упал на землю, а я полетела вверх, вверх, к яркому солнцу, чтобы слиться с ним в оглушительное сияние…

* * *

Финн остановился на полшаге и уставился в небо.

— Прощай, Мэг. Покойся с миром.