Не упущенное счастье (гет)

Раннее утро. Над водой образовался небольшой туман, который уже медленно начал расплываться. Рядом снуют мошки, где-то под ногами ползают различные жуки и муравьи, а по телу пробегает лёгкий холодок, вызывающий мурашки. Прекрасная погода и самое подходящее время, чтобы выйти на улицу и полюбоваться окружающими красотами — так решил среднего роста парень с короткими, но отчасти лохматыми тёмными волосами, закрывающими виски.

Эрен, своеобразно отдыхающий, внезапно сморщился, схватился за голову и прикрыл глаза. Лоб, добрая часть которого была спрятана за небрежной чёлкой, резко запылал, будто давление подскочило. Обычно подобные ощущения возникают, когда резко встаёшь, однако парень никаких особых действий не предпринимал и просто сидел. Вскоре эта мучительная пронзающая боль отошла, и её словно и не было вовсе.

Недоумевая, Эрен убрал с лица руку и задумчиво посмотрел на грязную ладонь. На него нахлынул невиданный страх, который прежде он не ведал. Парню неожиданно стало так печально, что для него было в новинку, а на душе, казалось, появился тяжёлый, неподъёмный груз. Правда, оставалось неясным какой…

«Да что же это такое?» — хмурясь, задался вопросом Эрен.

Парень, чувствуя себя странно, поднёс руку к левому глазу и осознал, что под ним мокро — он, сам того не замечая, плакал. На секунду обомлев, Эрен, отмахнувшись, списал это на усталость и недосып и вытер уже пробежавшую по всей щеке слезу и почти что капнувшую на коричневые, слегка мешковатые штаны. Затем он так же смахнул слезу и с правой щеки. В конце концов озабоченность этим непонятным инцидентом полностью пропала, и парень, сжав покрепче удочку, как ни в чём не бывало продолжил рыбачить — этим он занимался несколько раз в неделю.

Умиротворение — вот что сейчас испытывал Эрен, и даже загадочные головные боли, сопровождаемые слезами, никоим образом не пошатнули его одухотворённое состояние. Слева, в полуметре от него, стояло новенькое, купленное буквально на днях ведро с пойманной рыбой. За два часа ему удалось вытянуть около двух десятков пескарей, коих в реке водилась просто куча, однако свезло и на парочку окуней. В целом, невзирая на относительную скромность, парень был доволен своим уловом и потихоньку собирался уходить, но ему ещё уж очень хотелось вытянуть щуку, которую изредка можно было обнаружить здесь. Без неё идти домой было бы равноценно неудаче, а потому нет ничего страшного в том, чтобы задержаться ненадолго у свежей водички, дабы не допустить эту самую неудачу.

В очередной раз вытащив удочку из реки, которая сегодня была максимально спокойной, Эрен проверил наживку и без удивления, ибо клёва давно не было, обнаружил, что ту слопали. Парень, вздохнув, достал из кармана маленькую металлическую банку из-под консервов и, вынув оттуда червяка, насадил на крючок, после чего забросил обратно в воду.

Эрен рыбачил, не зная проблем. Никто, даже живность вокруг, не тревожил его. Он, наслаждаясь редким одиночеством, наслаждаясь не больно уж увлекательным процессом, ловил рыбу — как говорится, совмещал приятное с полезным. Парень, уже заранее облизывая губы, с нетерпением ждал, когда нынешний улов превратится во вкуснейшее камабоко и он, тая от его восхитительного запаха, сядет за стол, чтобы отведать данное блюдо.

Улыбаясь от собственных фантазий, Эрен поднял взор с реки на маленькую деревушку вблизи Стены Мария. Её жители уже пробудились и принялись за работу: кто-то усердно копал грядки, кто-то заботливо кормил скот, кто-то не покладая рук трудился на стройке, кто-то, прилагая множество усилий, ковал инструменты, а кто-то, вопреки остальным, бездельничал, лёжа на подоконнике. Как бы не порицались такие тунеядцы, их наличие лишь свидетельствовало о том, что сейчас царит мир, что никакие титаны за Стенами им угрозу не представляют и что можно не беспокоиться за свою безопасность. Что-то в этом роде однажды даже Ханнес говорил, кажется…

Парень перевёл взгляд на лес, расположившийся в двухстах метрах справа. Густой, состоящий преимущественно из лиственниц и осин, он величественно растянулся на многие километры, простираясь чуть ли не до самой Стены Роза. Из него доносились шебуршание местной фауны и стук дятлов, а также пение прочих птиц, беспрепятственно летающих где им заблагорассудится. Вот ястреб, взмыв в воздух, широко расправив серые крылья, скользит на ветру высоко над землёй, видя то, что скрыто от людских глаз, то, что находится за Стенами. Для него нет ограничений, для него не писаны законы, он волен никому не подчиняться — он по-настоящему свободен.

Фигура ястреба, которой тот закрывал выглянувшее из-за горизонта солнце, исчезла из виду, когда оказалась за пределами Стен. Тёплые утренние лучи достигли Эрена, чем не только ослепили его, но и заставили немного вспотеть, снять с себя бежевую толстовку и остаться лишь в не менее душной чёрной футболке.

Когда глаза парня привыкли к бьющим по ним солнечным лучам, он заворожённо посмотрел на небесное светило, появление которого ознаменовывало начало нового дня. Нового и несущего лишь хорошее. Это то, чего он всегда и хотел. Это тот образ жизни, который он счёл самым подходящим для себя, тот, который избрал заранее, ещё в детстве. Ему, безусловно, интересно было бы узнать, что там, за Стенами, но даже если он умрёт, так и не открыв для себя данную тайну, он ничего не потеряет и ничуть не расстроится. Всё, что нужно Эрену, располагается тут, в пределах этих многометровых толстых Стен. Всё, что ему дорого, все, кто ему дорог, также под боком. Парня устраивает его жизнь, и он ни за что не променяет её красоту и безмятежность на что-то другое, на что-то неизвестное и неопределённое.

Удочку дерзко и резво начало клонить вперёд. Это значило только одно — последняя на сегодня рыба наконец соизволила клюнуть. Эрен покрепче обхватил удочку обеими ладонями и сделал рывок на себя, тем самым сразу вытащив добычу из реки. Та попала ему чуть ли не в руки, приземлившись у ног. Парень встал, отложил удочку и заинтересованно глянул на свой улов. Окунь.

«Не щука, конечно, но тоже сойдёт», — решил Эрен.

Схватив рыбу за хвост, он кинул её в ведро к остальным. Затем парень, завязав толстовку на поясе, вытер со лба пот — утренняя прохлада необычайно быстро сменилась жарой — взял в одну руку ведро, а с помощью второй — закинул удочку на плечо. Всё было собрано, и можно было наконец отправляться домой, но прежде чем уйти, Эрен ещё раз посмотрел на пейзаж, который перед ним открывался. Какой бы на самом деле не являлась жизнь в пределах Стен тяжёлой и неидеальной, он ценил её, ценил то, что имел. Одного лишь взгляда на обычных людей, не знавших большого горя, и на прелестную природу хватало, что испытать истинное и искреннее счастье.

Дом парня находился не дальше леса, только в противоположной стороне. То была не шибко крупная деревянная одноэтажная хижина с чердаком, в которой всего было в достатке и не было ничего лишнего. Эрену нравилось его, а точнее их, жилище: простенько, не пёстро, но уютно. Проще говоря, как надо. Парень самолично — ну не без помощи, естественно — возвёл своё гнездо и очень этим был восхищён и горд.

Миновав узенькую тропинку, ведущую от его стандартного места для рыбалки вплоть до самого дома, Эрен отворил дверь и лицезрел на кухне, которая вместе со спальней и гостиной составляла единое помещение, хлопотавшую над завтраком Микасу с собранными в высокий хвост тёмными, как уголь, волосами. Под стать им спереди на ней был надет чёрный однотонный фартук, под ним — белая майка, из которой она уже пару лет как выросла, а снизу — розоватая юбка почти до пола. Шарф, практически всегда носимый девушкой, дабы не запачкаться, лежал на кровати.

Увидев вернувшегося Эрена, Микаса чуть растерялась сперва, расширив зрачки, а после, улыбнувшись, убрав нож, которым нарезала лук, и сняв фартук, бросилась встречать возлюбленного объятием. Парень, поставив полное рыбой ведро на пол, а старенькую удочку — к стенке, в ответ обнял девушку, нежно обхватив её, на первый взгляд, хрупкое туловище. Та прижалась к нему, будто несколько лет не видела, а сам Эрен румянился оттого, как пышный бюст Микасы упирался в его грудь. Ради неё, ради неё он существует и ради неё просыпается каждый день. Она его смысл жизни, и ничто и никогда этот факт не изменит. Всё у них будет хорошо.