Наёмник Бога (джен)

Время — очень странная штука. Иногда, когда мы чего-то ждём, оно идёт очень медленно, настолько, что улитка покажется королём скорости. Иногда, время ускоряется, когда мы чем-то увлечены. Оно мгновенно летит вперёд, и кажется, что ты ничего не успел сделать, а уже всё. Конец. Я же сейчас ощущал первое течение времени, вроде бы, ибо я никак не мог понять, сколько времени прошло с тех пор, как я оказался тут.

Пустота и темнота. Вот и всё, что можно сказать сейчас об этом месте. Я ничего не ощущал, не хотелось ни есть, ни пить, ни спать. Не мог понять — открыты мои глаза или нет? И даже не ощущал своего тела. Пытался что-нибудь сказать, позвать кого-нибудь, но ничего не получилось. Лишь тишина.

Однако постепенно ко мне начали возвращаться чувства. Во всяком случае, я уже начал понимать, что лежу на чём-то твёрдом, но оно не было ни холодным, ни тёплым. Медленно и с трудом поднялся на ноги, словно поднимал что-то тяжёлое, и открыл глаза. Темнота так и осталась темнотой, но тут, словно где-то вдалеке включилась лампочка. Она светилась с трудом, словно вот-вот потухнет, но рядом засветилась ещё одна. Потом ещё. Лишь спустя время я понял, что это были не лампочки. Это зажигались звёзды! Я…в космосе?

— Можно и так сказать.

Внезапный голос заставил меня чуть вздрогнуть и оглядеться. Вокруг не было никого. Но я ведь слышал голос! Неужели я схожу с ума?

— Что есть сумасшествие? Для каждого живого существа, своё понятие нормы, и что-то, выбивающееся или не похожее, для другого станет сумасшествием.

— Кто вы? Покажитесь! — впервые с тех пор, как я оказался здесь, подал голос. Было странно слышать, но не видеть собеседника. Да и страха я не чувствовал.

Недалеко от меня материализовалось… что-то. Тёмная фигура, в которой невозможно было понять — животное, человек это, или что-то другое. На фоне места, в котором мы сейчас находились, увидеть его было сложно. Рассматривая, скорее всего, хозяина этого места, я заметил, как его голова чуть наклонилась вбок, словно что-то спрашивая. Кажется, я слишком засмотрелся.

— Прошу прощения, я… просто пытался понять, с кем именно разговариваю.

— Ох. Точно. Думаю, мне тоже стоит извиниться — я иногда забываю, что вы, люди, не обладаете столь… хм… выдающимся зрением.

Раздался громкий щелчок, который словно прозвучал на весь космос, и силуэт внезапно засветился. Свет был настолько нестерпимо сильным, что я зажмурился и отвернулся от него. Даже звёзды так ярко не светят. Спустя несколько секунд, свет стал гаснуть, пока не исчез совсем.

— Хм. Этот облик должен быть привычен и видим тобой.

Глаза ещё слезились, пока я пытался проморгаться после такой световой атаки, и вновь посмотрел на собеседника. Сейчас я видел его.

Мужчина, примерно сорока восьми-пятидесяти лет, ростом почти два метра. Морщин было не слишком много, а с лица на меня смотрели пара чёрных глаз, словно окружающий нас космос. Одет он в элегантный чёрный пиджак с чёрным галстуком, чёрные брюки и такого же цвета туфли. Я ощутил себя так, словно на собеседовании сейчас нахожусь. К тому же, меня смущал столик с двумя креслами, который стоял между нами.

Тем временем этот…хм…это неизвестное существо, село в кресло, взяв в руки чайничек и стало наливать из него напиток себе в чашку.

— Прошу прощения, а вы… Кто? Вы — Бог?

— В каком-то роде, — на лице собеседника появилась слабая ухмылка. Налив полную чашку, судя по виду, чая, он перевёл взгляд на меня. — Но совсем не тот, о котором многие думают. Впрочем, если смотреть с определённой точки зрения, то да. Я — Бог.

— Ага, — прозвучало глупо, но в голове сейчас у меня стало как-то пусто. — Получается, я умер?

Сидящий напротив меня Бог (как некстати вспомнилось, что я атеист) кивнул, начав цедить напиток. Я же, отрешённо кивнув в ответ, машинально прошёл к креслу и упал в него. Чайничек поднялся в воздух неизвестной силой, и во вторую чашку, что стояла ближе ко мне, стал наливаться горячий напиток. Я как-то неосознанно взял чашку в руку. Хм. А у меня не чай. Кофе. С молоком.

— Существует несколько рангов Богов, — внезапно начал собеседник. — Полубоги, малые боги, Старшие, Высшие и Древние. Некогда, существовал Древнейший, который разделил свою сущность на несколько частей, тогда и появились Древние. Я же — Высший. Нас можно назвать кузенами, правда, наши ≪родственники≫, уже давно не вмешиваются в мироздание.

— Почему? — вырвался вопрос у меня. Хотелось отвлечься от мысли о том, что я уже умер.

— Они создали миры. Множество видов, с разными… хм… историями, людьми или другими существами. Но каждый из них забирал много сил у Богов, оставляя их ослабленными, едва не убивая. Но миры умирали. Либо люди сами уничтожали их, либо их уничтожала Бездна. Сами Боги не имели права напрямую вмешиваться в жизни живых, это их табу. Бог Смерти был за то, чтобы создать новые миры. Бог Жизни был против, так как он не хотел вновь видеть смерти тех, кого помогал создать. На его сторону встал Бог Земли, который боялся, что это убьёт его братьев. Пока они спорили, миры продолжали умирать, тогда, дело в свои руки взял Бог Энергии. Он обратился к сестре Древнейшего, к Тьме, и предложил — его жизнь, взамен на силу. Бог Энергии был сильнейшим среди всех, но, несмотря на всю свою силу, он не обладал лишь единственной силой. Итогом оказалось то, что смерть Бога удержал Бездну и породил так называемые альтернативные миры, с разными отличиями. Два одинаковых с вида мира, могли отличаться как мелочами, так и кардинально. Но отклик его смерти оказался очень силён — стали появляться псевдомиры, которые создавали вы.

Мой удивлённый взгляд явно развеселил собеседника.

— Все фильмы или мультфильмы, что ты видел, или книги, что ты читал, да даже игры в которые играл — всё это создали люди. И это создало псевдомиры — мир, не созданный Богом, но имеющий потенциал к тому, чтобы стать Полноценным.

— Зачем вы это мне рассказываете? — перебил я Бога (сам в шоке от этой мысли). — И как мне называть Вас? Богом?

— Хм. Зови меня Деметриусом. Чтобы не запутаться. Это всё была затравка, чтобы ты понимал устройство нашего мироздания. К тому же, вы люди очень любопытные, так что я постарался успокоить это чувство. Но, как я вижу, у тебя есть ещё вопросы. Задавай.

Потерев пальцем переносицу (привычка, которая была у меня с детства — делать так, когда надо собраться с мыслями), я успокоился, отпив напиток из чашки. Хм, в меру сладкий, и не сильно горячий.

— Как я умер? Я не помню свою смерть, да и о себе не очень многое.

— Всё просто — ты уснул и не проснулся.

— Э… И всё?

— А ты чего хотел? — усмехнулся… Деметриус. — Ты был обычным человеком, жил в обычном мире. Поверь — твоя смерть была достаточно простой, безболезненной, и ты даже не мучился. А бывает хуже, я-то знаю.

Всё это было… не знаю. Непонятно. Как я мог умереть? Я, конечно, не был образцом здоровья, не спортсмен, но и не сидел постоянно дома, обжираясь чипсами и запивая газировкой. Даже не играл особо, став взрослым — в детстве, конечно, были приставки, Денди, Сега, помню как с пацанами с района обменивались картриджами, но потом жизнь, скажем так, дала мне хорошего пинка. И приходилось выкручиваться.

Хотя некоторые проблемки у меня были — мог выругаться, курил и пил, но не в огромных количествах. В день мог выкурить две-три сигареты, максимум пять, а пил только пиво, да и то — одну или две банки раз в три дня, после работы. Не думаю, что такое может привести к смерти в мои двадцать четыре года, особенно если вспомнить, что есть те, кто годами палёнку пьют, не просыхая, и ещё на ногах. А мат… иногда без него невозможно.

— Такое бывает. Сердце просто остановилось, пока ты спал, и вот, ты здесь.

— И что меня ждёт? Я отправлюсь в Ад?

Бог рассмеялся. Казалось, будто его смех разносится повсюду.

— А разве есть за что? Ты, конечно, не был верующим, выпивал иногда и курил, но ты не был маньяком и насильником. Впрочем, у тебя были мысли об убийстве некоторых личностей, которые совершили ужасное преступление. Но отправлять тебя за такое в Ад? Слишком жестоко, мой юный друг.

— Тогда зачем я здесь, Деметриус? И почему именно я?

Чашка собеседника опустилась на стол. Хлопок в ладоши, и у него в руках оказалась чёрная папка.

— Начну с твоего второго вопроса. Почему именно ты. Ответ прост — ты подходишь под мои параметры. Во-первых — ты умер не насильственной смертью. То есть, тебя не зарезали, не застрелили, не сбили и тому подобное. Я не люблю такие души, они, — Деметриус слегка помахал рукой, чуть скривившись, — нестабильны. Во-вторых — ты не привязан к своему миру. Родители умерли, семьи нет, только несколько друзей. Такие души легче переносят переходы.

Я слегка вздрогнул на словах о родителях. Да, вспомнил. Отец умер в мои восемь лет, от рака желудка, а мама ушла к нему спустя десять лет. Одна болезнь поразила её незадолго до смерти моего папы, и либо ей приходилось лежать в больнице, либо пить таблетки, которые также уничтожали организм, но позволяли ей вести жизнь вне больницы. Она могла работать, и поддерживать меня, растить эти десять лет, пока я не стал взрослым, и не ушла за отцом.

Помню, что после похорон я не хотел задерживаться на одном месте. Устроился на работу (не помню, правда, кем и куда) и постоянно летал в командировки в разные страны. Япония, Китай, Африка… Даже в Австралии побывал. Просто хотелось заполнить пустоту внутри этими поездками. А семья… Я не видел, с кем мне её заводить. Вокруг не видел ту, которая бы подходила. Да и я сам не подходил к тому времени — парни и девушки моего возраста обожали вечеринки, встречи, всякие походы в кафе и ночные клубы. Я же был человеком домашним, не любил всякие движухи. Думаю, я хотел простого домашнего тепла. Хотелось, чтобы между мной и моей наречённой была взаимность, уважение и любовь, как было между моими родителями. Всё откладывал, думал — может потом. Когда-нибудь. Ну, если честно, я даже особо не зол на то, что умер и был один всё то время. Думаю, я прожил неплохую жизнь.

— Ну и в третьих — ты, как бы это сказать — достаточно адаптивен. Ты хорошо адаптируешься к происходящему вокруг себя, а значит, даже в тяжёлой ситуации не станешь сильно впадать в панику и не сойдёшь с ума. Хотя все мы, в той или иной мере сходим с ума, когда обстоятельства начинают нас атаковать. Есть ещё несколько причин, но эти более значимы. Как, например — твоё имя.

— А что с ним… не так? — начал было я, да вот только появилась одна проблема. Имени своего я в данный момент не помнил. Даже примерно. А что интересно — я не испытывал по этому поводу чего-либо.

— Об этом я и говорил. Ты, наверно, сейчас уже и не помнишь, но ты всегда говорил, что имя и фамилия — просто наборы букв. Поменяй человеку имя, от этого не поменяется его характер и его душа. Имя только помогает отличить одного от другого. А отвечая на твой первый вопрос, — папка в его руках резко закрылась, а взгляд, устремившись на меня, стал сверлить мою душу. — Я хочу нанять тебя.

— Э… Чего?!

От этих слов я отпустил чашку, которая могла бы упасть, если бы просто не зависла в воздухе. Но в данный момент меня это не особо интересовало. Нет, но честно — вам часто Бог предлагает нанять вас? Тут в шок попасть вообще не проблема.

— Как я говорил — Древние уже не вмешиваются в дела мироздания, после смерти одного из них. Мы, их кузены, особо тоже не вмешиваемся, но и наблюдать за проблемами миров и что-то не делать — тоже не можем. Поэтому, мы и находим души, которые становятся нашими наёмниками. От каждого Высшего разнятся задачи, цели. Например — один из моих братьев любит души, которые при жизни делали большую ставку на физическую силу, даже если уровень ума у них не особо. Однако, есть одно главное правило — мы не забираем душу человека, который ещё жив. Лишь в тот день, когда он умер. Забрать душу того, кто ещё жив, и может прожить ещё некоторое время — наше табу. Даже если ему осталось несколько часов. Но даже так, найти нужную душу нелегко, так как есть и другие параметры, да и не каждый способен выдержать переход в наше пространство. Одна из главных задач у таких душ — помочь миру в той или иной степени. Есть псевдомиры, которые мучаются от постоянного перезапуска. Когда они доходят до определённого момента, всё стирается и откатывается назад. Люди, что существуют там, не могут жить нормально, да разве назовёшь это жизнью?

— И как ваши… наёмники помогают этого избежать? Откуда они знают, что надо делать?

— Ты же не думаешь, что мы просто бросаем вас на произвол судьбы? Отправляя души, мы даём краткую информацию о том, что нужно сделать. Несмотря на наш статус, даже мы не всегда знаем, что может понадобиться, поэтому, мы одариваем вас некой благодатью. Навыки, способности, оружие — чем больше вы выполняете заданий, тем больше благодати получаете. Естественно, бесконечно так не может происходить — каждая душа может содержать определённое количество благодати, и дойдя до определённого количества, вы получаете Истинное Благословение.

Слушая Деметриуса, я понимал, что попал. Чувствовал себя восемнадцатилетним парнем, который попал в военкомат, и сейчас его отправят служить. Я, к слову, не служил. Не бегал, не покупал военный билет — просто на тот момент мне сказали, что я временно не годен к службе. А потом я оказался здесь.

— И что даёт Истинное Благословение?

— Зависит от вас, — усмехнулся Высший. — Вы сами решаете, чего хотите. Вы даже можете переродиться в любом из спасённых миров, или, например, вернуться к тому моменту, когда вы его покинули. Если мир позволяет, то получится сохранить часть благодати. Очень редко, вы можете стать малыми Богами, этакими смотрителями за мирами, в которых были. Ну, или вы можете отправиться на перерождение в свой родной мир. К сожалению, даже Древние не могут отменить смерть, особенно вашу.

— Хм. А если… я откажусь от работы?

— Просто отправишься в Круг Душ, и после очищения переродишься вновь. Я только предлагаю работу, и не буду злиться, если откажешься. Ты человек, ты волен сам решать свою судьбу.

Прикрыв глаза, я задумался. Да, слышал такое выражение. В каком-то роде, даже не особо верил в это — думал, что всё решено за нас. Где ты родишься. Как будешь выглядеть. Какие будут родители. Однако… Ведь мы сами решаем — поменять то, что происходит в жизни, или оставить как есть. Быть добрым, злым, или тем, кому вообще похрен на всё — мы решаем сами. Как опустить руки, и сдаться, или биться до конца.

Я самый обычный человек. Ничем не выделялся. Но то, что я был более домашним человеком, не означало, что я не хотел каких-либо приключений. В сущности, это одна из причин, почему я постоянно был в командировках — увидеть новые места, познать новую культуру. Это всё заполняло пустоту и успокаивало ту часть души, что хотела чего-то нового.

Открыв глаза, увидел висящую передо мной чашку, вновь наполненную кофе с молоком. Спрашивать, откуда Бог знает то, что я люблю пить — глупо. Он явно и мысли мои читает. Взяв чашку, сделал большой глоток.

— Каков твой выбор? — спросил Высший, смотря на меня. А меня переполнило чувство, которое всегда сопровождало, когда я готовился к новой командировке. Предвкушение.

— Я готов, Деметриус. Интересно повидать другие миры, особенно, как ты говоришь, миры фильмов, книг и игр. Надеюсь, ты сможешь меня удивить.

— О, поверь. Места будут интересные, — улыбнулся Бог. Одна папка сменилась другой просто по щелчку пальцев. — У меня уже есть один мир на примете, надо только утрясти детали, да и тебе надо выбрать благодать.

— Я же ещё ничего не сделал. С чего это?

— Считай это бонусом за согласие. Ну что, обсудим первый контракт?