Пять Вечностей (джен)

Примечания:

Визуал: https://vk.com/photo-215800780_457239472

Бушевало Войско Архана на северо-востоке Кодатского континента, но молва о нём дошла до самых краёв юго-запада. Его не любили, ненавидели, презирали, но никто не мог дать ему отпор. Сто солдат во главе с главнокомандующим нападали на деревни, разоряли их, убивали жителей, насиловали и пытали их. Среди этих ста солдат были опытные воины, которые стоили сотни, а то и пяти сотен простых людей. Среди них были и заклинатели, которые помогали воинам дольше стоять в бою, залечивали их раны и чинили оружие. Среди них был Архан, который выдавался умом, твёрдостью духа и непоколебимостью. Поэтому он не сомневался, когда его Войско творило беспредел. Беспредел… само Войско Архана стало живым олицетворением человеческой жестокости, которой неведома жалость, сострадание, любовь.

Кто ни брался ринуться в бой, все терпели сокрушительное поражение. Люди потеряли надежду. Они бежали. Ночами боялись, что на их родину падёт разрушительный взгляд, что их ждёт та же участь, что и соседей. Никто не хотел терять большего. Никто не хотел становиться жертвой, но никто не мог выйти вперёд.

Десять лет бесчинствовали полно солдаты, и явилось тогда Предание Вагна — союз двадцати заклинателей, женщин и мужчин в возрасте, которые обучались у мудреца Вагна. Это был мужчина с длинными серебряными волосами и аметистовыми глазами, который был знаменит нечеловеческой силой своих печатей. Он пообещал, что наделит своим даром двадцать заклинателей, и избрал их. Полвека он учил их: набирать силу, распространять её, создавать собственные печати, создавать всё из ничего, а после почил. Он передал свой дар. Предание его получило, и Войско Архана стало тем, что должно было испробовать его на себе.

Предание Вагна хоть и было сильно, но не доставало и до десятой доли той силы, которой обладал мудрец, поэтому им нужно было держаться вместе, поэтому они путешествовали своей братией и, когда столкнулись с Войском Архана, не ринулись в бой. Их головы держали совсем другую идею — они не убийцы. Они могут наказать солдат другим способом. Изощрённым и более жестоким. Но никто не питал слабости к этой жестокости, никто ей не упивался, никто не мог ею радоваться.

Предание Вагна явилось перед Войском Архана и поклонилось: изъявило желание пойти вместе с ним, нести хаос и разрушение. Архан отнёсся к пришедшим с подозрением: никто не желал присоединиться к нему, никто не видел в его разрушениях благодати, но шанс дал. Поведал, если Предание уничтожит всех в деревне, то он, так и быть, рассмотрит их предложение. Предание не было убийцами, но им пришлось замарать свои руки, убить невиновных для того, чтобы подобраться ближе к Архану и его войску. В ту ночь Войско праздновало и веселилось, вливая в себя пьянящие напитки и крича бранные песни, а Предание, пока никто не видел, обливалось слезами и унимало дрожащие руки и подступающую тошноту. Никто не должен был видеть их слабостей. Никто не должен был знать, чем они пожертвовали.

Так они путешествовали не один месяц, Предание занималось поддержкой, входило в доверие, набирало силу, и, когда было собрано достаточно, и доверия в том числе, Гвард — негласный лидер Предания выступил с предложением к Архану: сказал, что наделит его недюжинной силой, не только его, но и всех ста солдат, что были с ним. Предложение польстило Архану и он согласился.

Ритуал длился полдня. Всё это время Войско должно было находиться на месте, пока Предание накладывало печать за печатью, но Войско не знало, чем все эти печати им грозят. Один за одним люди Предания валились на землю, иссушенные и измученные, из-за того, что силы свои истратили до последней капли. Гвард говорил, что беспокоиться не о чем — это естественный ход событий, его люди были к этому готовы. И он тоже был готов.

Когда последняя печать была наложена, осталось только трое из Предания, но было видно, что жить им осталось недолго: никакие печати их не вытянут, не дадут новой жизни. Возможно, если бы это был сам Вагн, то шанс ещё был, но никого похожего на него Предание не встретило за пятнадцать лет своего путешествия. Он был один такой, и они были одними такими, которые создали могущественную печать и сумели наложить её.

Архан хотел поблагодарить Предание за жертву, возложенную на его плечи, хотел взять меч и с миром отпустить Гварда, но меч в руки взять не смог. Печать удерживала его ладонь. Он не мог коснуться ни его, ни копья, ни лука, и тогда он понял, что произошло. Впервые за месяцы путешествия Гвард улыбался.

«Ты не возьмёшь в руки оружье, пока не умрёшь», — это были его последние слова.

Архан кричал, пинал землю, пытался ударить своих солдат, но ничего не получилось. Солдаты тоже не могли этого сделать — они не могли никому навредить. Печати удерживали их всем своим всемогуществом. А Гвард и двое его союзников закончили свои дни прося прощения у тех, кого они убили, кого допустили убить, а Войско Архана двинулось в путь — оно предполагало, что печать не будет висеть над ними долго. Они шли и шли, ждали, годами, их видели, боялись, от них прятались и не понимали, почему они проходят мимо, почему они замахиваются, но не ударяют, почему при них нет оружия, а те, у кого оно есть, его не используют. Войско Архана стало загадочным шествующим войском, которому ничего не было нужно.

Шло так Войско Архана, двигалось вперёд, без цели, без возможности умереть. Кто-то говорил, что не будет есть, умрёт от голода, но он не умирал; кто-то говорил, что умрёт от усталости, но, сколько бы ни шёл, он не умирал; кто-то говорил, что откусит себе язык и захлебнётся своей кровью, но он не умирал. Ничто не могло их убить: ни падения, ни смертельные раны. У Войска Архана было бессмертие, о котором мечтают зажиточные люди, о котором оно само мечтало, чтобы творить свои злодеяния бесконечно, и вот оно его получило, но какой ценой? Ценой того, что больше сделать оно ничего не сможет.

Так и шествовало Войско Архана один век, два, три… И продолжало по сей день свой путь.