Самая трудная профессия на свете (гет)

Инеж опаздывала на тренировку — наверняка решила понежиться подольше в кровати, — и Виджей зашел в фургон поторопить ее. Надо признать довольно холодное для лета утро вызывало желание зарыться в одеяла и никуда не ходить. Ему самому пришлось приложить волевое усилие, чтобы заставить себя покинуть теплую уютную кровать. Поэтому он позволил Инеж немного полениться. Но не слишком.

Зайдя в фургон, Виджей в ужасе застыл на пороге. Инеж нигде не было видно, хотя кровать оставалась разобранной, а на полу валялось несколько вещей. Она всегда была аккуратной и не позволяла себе уйти, не заправив кровать, и раскидывать одежду. Вообще всё выглядело так, словно ее вытащили из фургона силой, и она по пути пыталась сопротивляться.

— Инеж? — позвал Виджей, хотя видел, что это бесполезно, и еще раз громче: — Инеж!

Фургон отозвался леденящей кровь тишиной. Пытаясь подавить панику и убедить себя, что дочь просто за чем-нибудь выбежала на улицу, Виджей выскочил из фургона и крикнул:

— Инеж!

Ответом ему был лишь шум моря, на побережье которого они остановились.

На его крики прибежала встревоженная Амина.

— Что случилось, дорогой?

— Инеж пропала, — Виджей пытался взять себя в руки, но голос предательски дрожал.

Он знал, что это могло означать. Он слышал истории о том, как похищают детей и продают их в рабство. Но до сих пор наивно считал, что его семьи это не коснется. Амина сразу поняла, о чем он думает, и резко побледнела, ее глаза расширились в ужасе.

Уже несколько минут спустя весь караван стоял на ушах, разыскивая Инеж. Попутно выяснилось, что забрали не только ее — пропали Мира и Карим.

Отчаянные поиски длились весь день — они обшарили все окрестности, — но ничего не дали. Дети исчезли бесследно, будто растворились в воздухе.

Поздним вечером, когда они вернулись в свой фургон, до сих пор стойко державшаяся Амина разрыдалась. Из последних сил пытавшийся сохранить самообладание Виджей крепко обнял ее. Она вцепилась в него, как в последний оплот, и уткнулась лицом в плечо. Рубашка тут же намокла от ее слез.

— Что будет с нашей девочкой? — сквозь рыдания выговорила Амина. — Куда ее забрали?

Те же вопросы терзали и Виджея. Он судорожно вздохнул и тихонько покачал жену в объятиях.

— Мы не сдадимся, — твердо пообещал он. — Мы продолжим поиски и обязательно найдем Инеж.

Он пытался убедить в этом себя не меньше, чем Амину. Она в последний раз всхлипнула и подняла к нему залитое слезами лицо. Родные карие глаза сверкнули решимостью.

— Да. Мы найдем ее.

* * *

Увы, задача оказалась гораздо сложнее, чем они думали.

Пользуясь своим положением бродячих артистов, они исколесили всю страну, расспрашивая людей, прислушиваясь к разговорам, собирая каждую крупицу хоть какой-то информации. Ничего. Набиравшая обороты гражданская война в Равке тоже не помогала поискам.

Прошел год. Потом еще один. А они по-прежнему не знали, где Инеж. Жива ли она еще. О последнем Виджей старался не думать.

И вот однажды в задрипанной таверне на западном побережье они услышали разговор двух мужчин за соседним столиком. Сулийцы обычно не ели в тавернах, предпочитая готовить сами. Но Виджей с Аминой приобрели эту привычку, поскольку в тавернах часто можно было узнать самую разнообразную информацию.

— Вообще-то работорговля в Керчии запрещена, — говорил один из них — светловолосый крепкий парень, потягивая дешевое пиво.

Слово «работорговля» привлекло внимание Виджея и Амины, и они замерли, внимательно прислушиваясь.

Второй собеседник — бородатый мужчина лет пятидесяти — презрительно фыркнул:

— Формально, да. Но они извернулись, назвав рабство контрактом, и таким образом спокойно обходят закон. Знаешь, сколько девушек работорговцы продают в бордели Кеттердама? Не говоря уже о прочих местах.

В сердце вспыхнули одновременно надежда и ужас. Надежда, что они наконец-то знают, где можно найти Инеж. Ужас от мысли, что она могла столько времени провести — Виджей с трудом сглотнул, перехватив такой же перепуганный взгляд жены — в борделе. Его прекрасная невинная девочка, которой едва исполнилось четырнадцать, когда ее похитили. Какие ужасы могла она пережить, пока они искали ее?

Пожалуй, они бы немедленно сорвались в Кеттердам на первом попавшемся корабле, но… не имели достаточно денег на билет.

— Ничего страшного, — сказал Виджей. — Несколько выступлений — и мы накопим нужную сумму.

Амина согласно кивнула. Он видел, что она готова жить впроголодь, лишь бы побыстрее скопить деньги.

Между делом они взялись подучить керчийский. Они более-менее могли объясниться на базовом уровне на всех основных языках, но решили, что им может пригодиться более свободное владение керчийским.

Они работали на износ, ограничивали себя во всем и уже почти собрали нужную сумму, когда в караване вдруг появился посланник короля. К Виджею и Амине его привела кузина Мали, когда они сидели на пороге своего фургона, наслаждаясь последними лучами солнца и отдыхая после тяжелого дня.

— Он спрашивал про родителей Инеж Гафа, — пояснила она.

Виджей резко выпрямился, сердце заколотилось в безумной надежде, и переглянулся с Аминой. В ее глазах он прочитал то же отчаянное желание и страх поверить. После чего он повернулся к посланцу, впившись в него внимательным взглядом.

— Вы знаете, где она? — спросил Виджей внезапно охрипшим голосом.

Посланник кивнул:

— Ваша дочь ждет вас в Кеттердаме. Мне велено проводить вас на корабль и оплатить проезд.

Виджей снова изумленно переглянулся с Аминой.

— Почему король делает это для нас? — недоверчиво спросила она. — Кто мы для него?

Посланник пожал плечами:

— Его попросил найти вас и привезти в Кеттердам один человек, которому он должен услугу.

Ответ не только ничего не прояснил, но добавил еще загадок. Что это за человек, которому король Равки обязан услугой? Почему он решил воссоединить их с дочерью? Какие цели он преследует? Стоит ли вообще верить всему этому?

Виджей вопросительно посмотрел на Амину, и после коротко колебания она кивнула. Они в любом случае собирались ехать в Кеттердам. Даже если тут какая-то ошибка или обман, почему бы не воспользоваться представившейся возможностью.

— Мы отправляемся немедленно, — Виджей встал и подал руку жене. — Дайте нам пару минут на сборы.

Посланник с готовностью кивнул:

— Конечно.

Молчавшая всё это время Мали со слезами бросилась их обнимать:

— Я так рада! Надеюсь, с Инеж всё в порядке и скоро вы вернетесь вместе с ней.

— Я тоже надеюсь, — всхлипнула Амина, обнимая ее в ответ.

Виджей не стал ничего говорить — в глубине души он боялся, что, если облечет свои надежды в слова, они рассыплются в прах.

* * *

Путешествие до Кеттердама объективно было, наверное, не таким уж долгим, но Виджею показалось вечностью.

Однако всё моментально забылось, когда, сойдя с корабля в порту Кеттердама, Виджей услышал зовущий их знакомый голос и бегущую к ним дочь. Она была странно одета — вместо привычного яркого шелкового платья, на ней были темные штаны и что-то вроде куртки с капюшоном, — но в остальном осталась прежней. Разве что… выросла.

Амина уже побежала ей навстречу, и Виджей устремился следом. Инеж влетела в их объятия, смеясь и плача одновременно. Прижимая к себе потерянную и вновь обретенную дочь, Виджей едва верил в реальность происходящего. Казалось, вот-вот всё рассеется как дым, как сон. Ведь ему так часто снились подобные сны.

Немного отстранив от себя Инеж, Виджей жадно вгляделся в ее лицо. Она повзрослела, черты лица стали резче, потеряв детскую мягкость и округлость, а в глазах появился незнакомый блеск и твердость. Но она по-прежнему оставалась его дорогой девочкой. Инеж с не меньшей жадностью разглядывала их с Аминой, видимо, тоже ища изменения и пытаясь убедиться, что это не сон.

А потом, будто что-то вспомнив, выпуталась из их объятий и обернулась. Виджей проследил за ее взглядом. Неподалеку стоял, опираясь на трость, парень примерно возраста Инеж или чуть постарше. Строгий черный костюм, сшитый явно на заказ, черные волосы со лба зачесаны назад, а по бокам очень коротко пострижены. Он смотрел на Инеж с едва заметной улыбкой и бесконечной тоской в глазах. Смотрел так, словно для него больше никого в мире не существовало.

Виджей слегка нахмурился.

— Инеж? — позвала Амина.

И почти одновременно с ней Виджей спросил:

— Кто это?

— Каз, — выдохнула Инеж, глядя вовсе не на них, а на этого парня, и протянула ему руку.

И непонятно было — то ли она ответила на вопрос, то ли звала парня подойти к ним. Тот явно воспринял, как последнее, и после секундного колебания приблизился, бросив на Виджея и Амину настороженный взгляд, будто ожидал, что они побьют его. Интересная реакция. У Виджея уже начали зарождаться подозрения, кем был этот парень для Инеж. И он не знал, как на это реагировать. С одной стороны, он предпочел бы, чтобы дочь связала свою жизнь с сулийским юношей. С другой стороны, он был рад, что в выпавших на ее долю испытаниях (что бы они из себя не представляли) ее было кому поддержать.

Парень взял протянутую ладонь Инеж, и она снова повернулась к родителям, чтобы представить:

— Мама, папа, это Каз. Ему я обязана нашей сегодняшней встречей.

Теперь Виджей взглянул на парня — Каза — по-новому. Сразу вспомнились слова посланца короля: «Его попросил найти вас и привезти в Кеттердам один человек, которому он должен услугу». Этот мальчик и есть тот человек, которому король задолжал услугу? Значит, ему они обязаны возвращением дочери? Сердце переполнила бесконечная благодарность.

Амина отреагировала первой: она устремилась вперед с явным намерением обнять Каза. И тут произошло странное. На лице Каза на мгновение вспыхнула паника, а Инеж переместилась неуловимым движением, встав на пути у матери и таким образом не дав ей прикоснуться к нему. Возможно, в Керчии не принято обниматься при первом знакомстве. Возможно, Инеж предупредила их от нарушения каких-нибудь правил приличий.

И Виджей остановился бы на этом объяснении, если бы не странное выражение благодарности и облегчения в глазах Каза, которое тут же пропало. Может, показалось? Но нет, Виджей чувствовал здесь скрывается что-то большее. Что-то, чего он не понимает.

Неловкое молчание нарушил Каз:

— Я провожу вас до дома, где вы можете остановиться, пока живете в Кеттердаме.

— Дом? — переспросил Виджей. — Дом Инеж?

Он посмотрел на дочь, и она качнула головой, а потом вопросительно посмотрела на Каза. Тот пожал плечами:

— Я договорился с одним из наших… друзей, что он приютит вас.

Пауза перед словом «друзей» была едва заметна, и кто-то менее внимательный пропустил бы ее. Но Виджей заметил и озадачился, что бы это значило.

— Ты договорился с Уайленом насчет моих родителей? — воскликнула Инеж. — То есть все знали, кроме меня?

Губы Каза приподнялись в едва заметной улыбке:

— Только Уайлен. Не мог же я привести гостей в его дом без его согласия.

Инеж фыркнула:

— Ты? Запросто.

Каз усмехнулся, но ничего не ответил и, заметно хромая, пошел прочь. Им оставалось только последовать за ним.

И уже по пути у Виджея возник вопрос: что этот юноша — почти мальчик — мог сделать, чтобы король Равки задолжал ему услугу? Особенно когда заметил одну странность. Улицы Кеттердама были многолюдны. Мимо них разношерстными потоками двигались толпы людей. Но перед Казом потоки расступались, словно люди спешили убраться с его пути.

— Кто он? — спросил Виджей на сулийском.

Инеж бросила быстрый взгляд на Каза и туманно ответила:

— Друг, — когда Виджей скептично приподнял брови, добавила: — Он спас меня и помог выжить в этом городе.

Это по-прежнему было не то, о чем он спрашивал, но он решил пока не настаивать.

Вскоре они подошли к роскошному особняку с нарисованными над парадной дверью тюльпанами. Виджей обменялся с Аминой пораженным взглядом: похоже, Инеж успела обрести в этом городе далеко не бедных друзей. Мягко говоря.

Каз постучал в дверь набалдашником трости в виде головы ворона. Им открыл высокий земенец, который с широкой ухмылкой заявил:

— Ух ты, Каз, ты научился стучаться, вместо того чтобы…

Тут он прервался, заметив Виджея и Амину. Несколько мгновений прищурившись изучал их, после чего перевел вопросительный взгляд на Инеж.

— Джеспер, — с улыбкой представила она, — познакомься, это мои родители. Мам, пап, это Джеспер Фахи — мой друг.

Ухмылка Джеспера стала еще шире. Он тут же подскочил, чтобы с энтузиазмом пожать им руки и чуть ли не затащить в просторный вестибюль, пол которого был выложен мраморной плиткой.

— Проходите-проходите. Счастлив познакомиться, — и крикнул, повернувшись к открытой двери с другой стороны вестибюля: — Уайлен! Ты не представляешь, какие у нас гости!

— Вообще-то представляю, — с улыбкой заявил появившийся в дверях паренек с рыжевато-золотистыми кудрями. — Каз предупредил меня.

— Каз? Предупредил? — с явно преувеличенным удивлением воскликнул Джеспер. — А я почему не в курсе?

Он с упреком уставился на Каза, но тот только невозмутимо приподнял бровь.

— Если тебя это утешит, я тоже была не в курсе, — примирительным тоном сказала Инеж.

Вот тут Джеспер удивился по-настоящему и уставился на нее расширившимися серыми глазами. Инеж с улыбкой пожала плечами. Он снова повернулся к Казу, но прежде чем успел сказать что-то еще, тот уже прошел в гостиную.

Инеж представила им второго парня и хозяина особняка — Уайлена Ван Эка, после чего вся компания последовала за Казом. Виджей снова озадаченно переглянулся с Аминой. Уайлен выглядел еще моложе Инеж, да и Джеспер ненамного старше. Где родители этой компании детей?

Просторная светлая комната с длинным дубовым столом, накрытым белоснежной скатертью, бархатными креслами вокруг и высокими окнами с тяжелыми портьерами имела одну странность. В потолке зияла внушительная дыра, сквозь которую, можно было увидеть какую-то комнату на втором этаже. Заметив недоуменные взгляды гостей, Уайлен пожал плечами с застенчивой улыбкой, Джеспер ухмыльнулся, Инеж тихонько хихикнула. Каз остался невозмутим.

Справедливо решив, что гости проголодались с дороги, Уайлен сразу пригласил их перекусить. Хотя обилие разнообразной еды, поданной на стол, Виджей не описал бы скромным словом «перекус». Поначалу ребята — большей частью Джеспер — расспрашивали Виджея и Амину про их жизнь, рассказали пару историй из своей. Но ничего, что могло быть дать представление о том, как Инеж провела эти три года. Сама Инеж предпочитала придерживаться нейтральных тем, явно не стремясь сразу вываливать на родителей откровения. Виджей не настаивал — расскажет, когда захочет. Вместо этого он озвучил свой первоначальный вопрос:

— Вы все живете здесь одни? Где ваши родители?

На мгновение воцарилось как будто неловкое молчание. Первым ответил Уайлен:

— Ну, моя мама сейчас в своей комнате. Просто она… не очень хорошо себя чувствует.

За его словами прямо-таки ощущалось нечто большее, чем простое недомогание, но уточнять он не стал. И про отца не сказал ни слова. Джеспер напротив — не упомянул о матери:

— Мой отец — фермер в Новом Земе. А сюда я приехал учиться.

Виджей кивнул, немного подождал, но понял, что больше ничего не услышит, и спросил:

— А твои родители, Каз?

Все почему-то тут же уставились на Каза с выражением ожидания и одновременно беспокойства. Тот некоторое время молчал, а потом коротко бросил, не отрывая взгляда от тарелки:

— Умерли.

Виджей растерянно посмотрел на Амину, не зная, что сказать дальше, но успел заметить, как остальные уставились на Каза с удивлением, будто ожидали не такого ответа.

— Нам очень жаль, — мягко произнесла Амина.

Каз пожал плечами с равнодушным видом. Будто собственное раннее сиротство нисколько его не трогало. Виджей снова покачал головой — равнодушие определенно было показным, маской. Хотя, надо признать, играл мальчик виртуозно. На его лице ни один мускул не дрогнул.

Неловкое молчание нарушил Джеспер, принявшись рассказывать, как отец учил его скакать на лошади и как он в процессе пару раз вылетел из седла. Тему благодарно поддержали, и за столом вновь установилась непринужденная болтовня. Только Каз в ней не участвовал.

* * *

В конце концов парни под разными предлогами исчезли, оставив Инеж наедине с родителями. Инеж проводила их благодарной улыбкой. Но Виджей видел, что за улыбкой прячется напряжение. Дочь явно нервничала. И он догадывался, но очень не хотел думать о причине.

И всё же неприятной для всех темы было не избежать. Виджей с Аминой устроились на роскошном диване, а Инеж на подоконнике — они еще некоторое время болтали о родных и знакомых, о караване, о выступлениях. Первой невидимую черту переступила Амина.

— Инеж, — осторожно спросила она, — что с тобой было? Как ты жила?

Инеж помрачнела и некоторое время теребила кончик косы, уставившись в пол, покрытый мягким ковром. Наконец, по-прежнему не поднимая взгляда, она глухо ответила:

— Когда меня похитили работорговцы, они привезли меня в Кеттердам и продали в бордель.

Амина ахнула. Виджей стиснул зубы и сжал кулаки. Он подозревал это с самого начала — все говорили, что похищенных молодых красивых девушек ждала как правило именно эта участь. Но услышать подтверждение от Инеж было больно. Он не уберег ее, не смог защитить свою девочку от такой ужасной судьбы.

— Я провела там почти год, — продолжила Инеж. — А потом Каз выкупил меня.

— Он… — Виджей замолчал, не в силах выговорить вопрос.

В крови забурлила ярость. Если этот парень, которому еще недавно он был так благодарен, воспользовался положением Инеж…

Инеж вскинула на него удивленный взгляд, а потом в ее глазах вспыхнуло понимание, и она покачала головой:

— Нет-нет, что ты. Ему нужен был шпион, и он был впечатлен моим умением бесшумно передвигаться. С тех пор я работала на него.

Виджей облегченно выдохнул, и благодарность вернулась. Парень не только воссоединил их с дочерью, но и вытащил ее из этого ужасного места. Вот только… Шпион?

— Чем он занимается? — спросил Виджей.

— Он… — после секундного колебания Инеж сказала с едва заметной улыбкой, будто вспомнила старую шутку: — Бизнесмен.

— Зачем бизнесмену шпион? — недоуменно спросила Амина.

Инеж пожала плечами:

— Информация — это валюта. Особенно в таком городе как Кеттердам.

Не тот род занятий, который Виджей пожелал бы своей дочери, но что угодно лучше, чем бордель. У него оставался только один вопрос.

— Ты всё еще работаешь на него?

Возможно, Инеж связана контрактом и не может покинуть Керчию, чтобы вернуться с ними домой. Но она покачала головой:

— Уже нет. Недавно мы… осуществили одну крупную операцию, на которой хорошо заработали. Я собиралась на свою долю купить корабль, но Каз опередил меня.

— В каком смысле? — не понял Виджей.

В улыбке Инеж чувствовалось восхищенное изумление и нежность.

— Он подарил мне корабль.

Виджей обменялся с Аминой потрясенным взглядом. Подарил корабль? Вот так просто? Корабль — это не букет цветов.

— Мужчина не делает девушке таких подарков, если не ждет чего-то в ответ, — осторожно произнесла Амина.

Инеж фыркнула:

— Каз вообще ничего не делает за просто так, — но не успел Виджей обеспокоиться, как она весело продолжила: — Но я исключение из его правил, — и, немного помолчав, серьезно добавила: — Он обещал мне свободу, а Каз всегда исполняет свои обещания.

Это вызывало уважение.

Позже, оставшись наедине с женой в отведенной им комнате — столь же роскошной, как остальной особняк, — Виджей спросил:

— Тебе не кажется, что этот Каз любит Инеж?

— А Инеж любит его, — согласно кивнула Амина. — По-моему это очевидно.

— Но не похоже, чтобы они были вместе, — задумчиво продолжил Виджей.

— Да, между ними чувствуется какая-то недоговоренность.

— Спросить у нее? — неуверенно предложил Виджей.

Он не хотел давить на дочь, если она не готова была чем-то делиться, но, с другой стороны, стремился ей помочь. Амина немного подумала и покачала головой:

— Думаю, не стоит.

Виджей кивнул. Да, пожалуй — расскажет сама, когда захочет.