Из огня да в полымя (гет)

Редакция 200823

Круглый потолок храма чёрной богини Ллот озарялся сполохами большой жаровни, в которую бросали что-то такое, отчего пламя шипело, трещало и дёргалось, будто под ударами кнута, и исторгало подсвеченные сизые облака паров. Душный, сладкий, тошнотворный, выворачивающий наизнанку запах ударял в нос лежащего на жертвенном камне, тепло долетало до его босых стоп. Этот дурманящий эффект был пожалуй, последним, на что можно было рассчитывать в его положении: хоть бы "вырубиться"... Впрочем, надеждам здесь не место: жрицы дроу быстро приведут его в чувство. Жертва должна прочувствовать гнев и плотоядность Паучьей Королевы всем телом и душой...

— Привяжите туже, — скомандовала жрица, хозяйка храма-академии Арах-Тинилит ученицам, — и уберите с него всё лишнее.

В ноги врезались путы, побуждая пленного закричать, да мешал кляп из собственной головной повязки, туго забитый в рот.

"Нет, лишь бы не вырубиться, нет, — думал он, держа глаза закрытыми и невольно дергаясь от прикосновений холодного острого адамантита: жрица срезала с него одежду кинжалом, как бы невзначай царапая тело. — Мысленная формула — у меня ж получалось..."

В сознании понеслись образы, символы, мысленно проговариваемые фразы из странных, мелодичных слов на языке не для общения, увлекая вдаль магии, в спираль Плетения, сквозь ткань мира в пустоту. Извне вдогонку донеслась мрачно-звонкая речь хозяйки всей этой душегубки, Арах-Тинилита, бешено зашипело что-то брошенное в огонь, ноги обдало жгучими брызгами, мешая погружению в магию мысли — словно что-то дернуло назад. Мысленно выкрикивая формулу заново, опальный маг-дроу убедил себя в том, что должен сбежать от уготованной участи любой ценой, и страх ему в этом словно бы помогал — тот великий страх всякого дроу перед Паучьей Королевой. Спираль понеслась снова, ужасающе набирая скорость, и раскрылась в бархатное, идеально чёрное небытиё.

В глаза ударил свет — непривычно яркий, голубоватый, заставивший крепко зажмуриться. Было тихо. Дышалось так свежо и приятно, что у дроу закружилась голова. Кляпа во рту не оказалось.

"Отлично — уже начинает получаться "редактировать" моё состояние при планарном перелёте... Не хочу кляп — и его не стало; вот бы и эти путы так..." — подумал дроу, морщась от напряжения неудобной позы полусидя со связанными сзади руками, которую не может сменить. Головокружение проходило медленно, глаза привыкали ещё медленнее, но это не мешало почувствовать, что здесь, в этой яркой обстановке, позади него кто-то есть.

— Ах, кого я вижу... — раздался отдалённо-знакомый, мягко-медный женский голос. — Ты? Как тебя сюда занесло, и... в таком необычном виде?..

Несколько тихих шагов, и она оказалась рядом, хотя и вне видимости. Дроу силился вспомнить её имя. Но подсказка, мягко ступая, сама вошла в его поле зрения. Пришлось сделать усилие, открывая глаза на наземском свету. Но ведь это не в первый раз, а потому легче. Смугловатая наземничья кожа, немного угловатые, решительные черты лица под бурей вьющихся рыже-каштановых волос, и два тускло сияющих глаза разного цвета: один золотистый, другой по-эльфийски серебристый. Чудесная представительница народа "риввил"*, если не считать двух коричневых завитых рогов, почти как у рофов, но по-женски изящных, утопающих среди густых волос выше краёв лба.

— М-да, действительно, необычном... — сказала женщина, плавно обходя его и осматривая. — Явно в передрягу попал.

Сидя, дроу неловко наклонился вперёд, не в состоянии застегнуть остатки брюк, застёжки которых жрицы просто разрезали. Также пришлось срочно вспоминать наземничий язык, на котором она и говорила.

— Развяжи меня. Как там у вас говорят... пожалуйста...

Она прошла спереди него кругом и снова оказалась за спиной.

— Развяжи? Сначала скажи мне, что натворил? И где?

— С наземниками общался, — прокряхтел исцарапанный маг, чувствуя, как кровь дорожками сбегает по телу к пояснице, — в том числе, симпатичными, вроде тебя, Фаридэ. — И за это в храм Паучьей богини попал. Еретик, сказали, и предатель.

Дроу саркастически усмехнулся, крутя головой, осматривая просторную по сравнению с тесными жилищами дроу комнату с голубоватыми стенами, желтым деревянным потолком и резной мебелью — комодом и парой стульев у стены. На полке стояли стеклянные колбы и крупные полупрозрачные кристаллы на подставочках. В небольшое оконце бил дневной свет, причиняя глазам боль.

— Пре-да-тель? — повторила сзади хозяйка обстановки, смакуя слово на языке. — Как серьёзно. Дроу, который попался. Виноватый в том, что не ушёл после своих чёрных дел...

Она потеребила ногтями его руки, по-прежнему туго связанные.

— А назови мне причину, по которой я должна тебе поверить, и дать тебе свободу, которая ныне зависит... От меня? — её присутствие сзади ощущалось кожей. Носом ощущался необычный, незнакомый, приятный запах чего-то наземского.

— Ну, — замешкался дроу, — неудобно так разговаривать... И вдобавок, с меня стекает кровь, и пачкает твоё... То, на чём я сижу.

— На моём рабочем столе, — женщина нагнулась сбоку и заглянула в его лицо с укоризной, затем с усилием вытащила что-то из-под его пятой точки опоры и переложила куда-то. — Да, ты всё испортил мне. Поразительно вычурным способом. Как ты нашёл моё уединённое место жительства — если даже заказчики моих магических изделий часто не могут его найти?

— Ну, мы же с тобой говорили о точках спасения, помнишь? Моя родина плохо подходит... И тут уж как получилось. Не хочу тебе помешать, извини.

— Поздно, — понизила голос она, — уже. Мои сегодняшние труды насмарку. Так вернёмся же к нашей теме. Чем ты подтвердишь, что ты — не начало моих новых неприятностей с утра нового дня?

— Ох, — вздохнул дроу, — а мой день сегодня далеко не плох. Это день спасения. Из Мензоберранзана, от тамошних кровожадных убийц. Это далеко отсюда, они не найдут меня. Мой след не выделить в том "магическом шуме", который там стоит. Я возмещу тебе... Расплачусь, едва только смогу добраться до своих средств.

Она стояла сзади у него над душой:

— Обещания дроу.

Она вновь вошла в его поле зрения. На ней был латунный корсет-нагрудник, подчёркивающий грудь и талию, поверх тёмно-синего платья средней длины, с разрезами для свободы движений. Длинные, сильные, грубоватые для женщины из риввил ноги были обуты в толстые сандалии с подошвами из кожи, не иначе, тролля, и до колен оплетены тонкими ремешками. Шагать ими довольно тихо — надо было ещё уметь...

— А чего ты хочешь? Что такого я могу иначе?..

— Ты знаешь, сколько регент замка неподалёку даёт за дроу, неважно, живого или мёртвого?

— Ой, неужели ты убьёшь меня из-за грошовой награды, о прекрасная чародейка? Мы ж с тобой одним делом занимались тогда... А теперь ты спасаешь меня с жертвенника... той, кого тут и называть не хочу.

Он знал, что Фаридэ не из тех, кто, заслышав лесть, станет махать ресницами и покрываться румянцем. Напротив, она от этого злится. А Ллот она считает очередным демоном Подземья, до которого ей дела нет, к счастью. Она сложила руки на груди и ждала, куда зайдёт опальный маг в своих пояснениях.

— Так чего тебе угодно, повелительница пламени?

Задумав что-то, она снова зашла ему за спину, и, когда он вывернул голову следом, схватила его за подбородок и темя, наклонилась и прошептала:

— Пожалуй, оставлю тебя себе. Будешь моим... слугой, пока я не передумаю. Так у вас принято, дроу? Я так долго живу одна, что и позабыла, как выглядит мужчина... не гномьего роду.

Дроу недолго медлил с ответом, которого она почему-то ждала; отмечая её недовольный тон при упоминании о гномах.

— А что скажет твой приёмный отец... Или твой всезнающий учитель, который появляется в ненужный момент из ниоткуда?

Дроу помнил, как тот драконоголовый тип однажды сохранил ему жизнь, причём не только от своей руки, но и от рук других наземников, которые вскоре их окружили.

"И она считает его своим отцом, и привязана к нему по-наземничьи. А второй — просто лукавое исчадие Бездны, положившее глаз на девушку, и ждать от него стоит только самого худшего. Везет же ей на монстров, включая одного из её настоящих родителей... Хм, надеюсь, она не читает мысли, как... мои предыдущие собеседницы..."

— Мой учитель? Ты про то отродье Бездны, которое... Которое вечно не рядом, когда оно так нужно мне?! — воскликнула вспыльчивая женщина. — Я здесь одна уже три луны, и призывать его бесполезно!

— Вот так всегда, когда нужен. А когда не нужен — "бамс!" — и тут как тут, — прокомментировал дроу.

Растопыренные пальцы её вспыхнули огнём возле его головы, заставив дроу сжаться:

— Да пусть он жарится в своём аду!

Дроу немного помолчал, как бы сочувствуя ей:

— И всё же, Фаридэ, я у них обоих в долгу — как у вас тут принято; и не хочу, чтобы первый из них однажды изменил одно своё решение, заметив, как я лишаю тебя так долго выдержанной чести, потакая, конечно же, моей собственной грязной прихоти... Или, чтобы этот второй удумал рассчитаться с тобою или мной из ревности...

— Кроме них, ты в долгу у меня, — намекнула она, наклонившись и сощурив свои дивные глаза.

— Да-да, так и есть. Но лучше, чтобы никто из них не видел меня тут. Сама же понимаешь. Отпусти меня. Я тебе заплачу, клянусь, за твой волшебный стол, самоцветами Подземья, которых у нас там полно, и которые куда дешевле, чем длинная, полная сюрпризов жизнь. И признай, не каждое твоё утро бывает таким непохожим на другие?..

Наземница, казалось бы, развесила уши от этих увещеваний, так и стоя рядом. Дроу продолжил:

— ...А моё и подавно. Мне крупно повезло с точкой спасения. Ведь оказаться тут с веревками на запястьях гораздо лучше, чем, например, посреди Высокого Леса средь хищных зверей. Прошу, развяжи меня.

Сзади послышался звук кинжала, быстро выхватываемого умелой рукой.

— Самоцветов, — зашептала она, — у меня и так предостаточно. Золото... Ерунда. У меня на столе находишься ты — ты и станешь моей платой... за твою жизнь.

Лезвие коснулось его шеи и, холодя, скользнуло вниз по спине.

— Ну зачем? — запротестовал дроу, — ты же не такая, как они! Да что ж такое — из огня, да в полымя...

Усилие ощутилось на отчаянно затёкших руках, пальцы которых уже не чувствовались. С них что-то сдёрнули, и горячий прилив крови вызвал в пальцах нестерпимую боль; лицо дроу вытянулось, он натужно задышал через сжатые серединой губы.

— Какая жалость, что ты не дроу, — покривился маг, — заткнула бы за пояс пол-Мензоберранзана, прирезав Квентэл... Но теперь так хорошо — ты развязала мне руки. Спасибо, Фаридэ — как у вас говорят в таких случаях. Впрочем, они не понадобились бы мне, чтобы сбежать от тебя — как уже раз это сработало.

— Если я не вырублю тебя быстрее, — отрезала она, вмиг оказавшись справа. Снова оценив крепкое изящество руки тифлинга, по-хозяйски упёртой в бок, он вполне поверил этой угрозе — если не брать вдобавок её магические способности.

Она немного отступила, покивала с прискорбным выражением и подвела итог:

— Не такой, как все дроу? Я ему помогла, а он сразу бежать... Куда же ты побежишь? На другую "точку спасения"? Или к своим сородичам, жаловаться мамке?

— Ну, уж нет, только не туда, у меня есть выбор, — ответил дроу, щурясь от света. — И теперь я не погибну заведомо.

Фаридэ вдруг ещё отступила, убрала свой длинный кинжал в ножны на бедре, прикрытые платьем, прошлась по комнате, глянула в ярко светящееся ясным днём небольшое окошко, затем задёрнула шторку и развернулась:

— Дикое Подземье? Долина Ледяного Ветра? Пустыня Анарох? Джунгли Чулта? Если ты так ценишь "долг", или, хотя бы, комфорт, я настаиваю, чтобы ты переждал здесь. Мне не помешает умелый помощник кое с чем — заодно вернёшь свой должок...

Дроу стало гораздо легче смотреть; мысленно благодаря её, он слез со стола и заметил ещё одну особенность её внешности: тонкий кожистый хвост с плавными серыми полосками и листообразным утолщением кончика, которым она плавно взмахивала возле своей пятки. До этого он, похоже, скрывался под одеждой. Но нехорошо заставлять свою спасительницу долго ждать ответа:

— Хм, убедила... Быть твоим помощником куда приятнее, чем быть драуком**, это точно... Я не прочь отдохнуть от моей тёмной родины, и к тому же, у меня даже нет рубашки.

Фаридэ прошлась по комнате и развернулась на мыске, с ироничной улыбкой вскинув линии рыжих бровей:

— Увы, кроме женской блузки или платья мне нечего тебе предложить. Сейчас принесу, — хозяйка также легко повернулась и побежала по лестнице вниз, на ходу исполнив жест "жди здесь" не рукой, а кончиком хвоста. Дроу с интересом смотрел вслед, слушая её гулкие шаги по деревянным ступеням и полам. Кровь на его теле уже засохла, и лишь пощипывало края царапин. Усталость от столь недолгого и столь напряженного сегодняшнего цикла навалилась на него, как упавшие своды, заставляя ссутулиться и прислониться к столу.

"Сработал мой блеф, — подумал он. — Она, похоже, не знает, что магия дроу наверху среди дня работает совсем не так, как внизу. Точнее, не работает совсем, и ты хоть что-то можешь сделать, если используешь другие источники силы. Но теперь она поняла, что грубым принуждением у неё мало что выйдет, и собралась действовать иными средствами. Ну — пусть...

Её шаги и блеск глаз на лестнице заставили его схватиться за остатки брюк, которые пришлось поддерживать руками.

"Теперь я могу повернуть эту ситуацию в свою пользу в намного большей степени".

Фаридэ взбежала на этаж, неся в руках по рубашке, нежно-голубую с белым кружевом и белую с позолоченным. Глянула на гостя, внезапно остановилась, как вкопанная:

— Да ты же весь в крови! Ох, забыла... Испачкаешь мне всё! А ну-ка, садись обратно на стол!

Отбросив одежду на кресло возле стены, шагнула к шкафу, открыла, порылась в глубине, достала прозрачную бутыль и платок, и принялась обтирать тёмно-серую кожу щуплого дроу с почти материнским усердием. Только дроу такого не знал.

— Щиплет, — заметил он, — что это такое?

— Гномская водка. Пить не советую, а раны прижечь — в самый раз!

Продолжая утирать его торс влажной тряпкой, она спросила:

— Скажи-ка мне, мужчинка, а как тебя звать? Я позабыла с того раза твоё имя.

— Ум-м... Моё имя ничего тебе не скажет.

— Ошибаешься. Оно скажет мне, как к тебе обращаться.

Находясь сзади, она прекратила процедуру очистки исцарапанного тела, весьма приятную для него. Немного потянув в надежде на продолжение, он спросил:

— Всё? Мне вставать?

— Нет, подожди, — она обошла его и оказалась спереди, и даже нагнулась, чтобы два лица оказались на одном уровне. Высота не требовалась ей, чтобы демонстрировать своё превосходство. Некоторое время рассматривала его по-хозяйски и изучающе.

— Ты не ответил на мой вопрос.

Дроу сморщился, дабы показать, что тут делают из мухи слона:

— Ой, ну, Фаридэ, я не хочу, чтобы здесь звучал язык дроу. Назови меня как хочешь.

— Как хочешь? — переспросила она и выпрямилась. — А как я хочу?..

Закатила глаза, сложила руки под грудью:

— Моя игрушка? Трофей? Нежданчик?

Отложила тряпку на край стола.

— Уголёк? Дымок? Как тебе?..

Бегун? Прыгун? Раз — от жриц прямо ко мне на стол прыг! Да! Ты Прыгун!

— Твоя воля, — дроу приложил руку к сердцу и наклонил голову, как делал это на родине, — меня устраивает.

За последние пару слов на родине ему бы дали оплеуху. Фаридэ звучно засмеялась.

— Спасибо, Фаридэ, за это, — он глянул на мокрый платок.

— Да, конечно, — сказала она и кинула ему белую блузку с позолотой. — Я выбрала за тебя.

— И снова — спасибо.

Худой дроу поместился в свободную одежду Фаридэ с запасом, и достала она ему почти до колен. — Держи пояс, — ему на колени упала толстая жёлтая верёвочка.

— Слушай, а не найдётся ли у тебя тонкой иглы с чёрной ниткой?

— Иглы? С ниткой? — при каждом слове её брови взлетали всё выше. — Н-ну ладно...

И, хитро улыбнувшись, снова убежала вниз.