Смешанные (джен)

Ресторан «L’amour» считался одним из самых роскошных и дорогих заведений Манхэттена. Ужин в ярко-освещенном зале, который после шумных и тесных улиц казался сказочным тронным залом, наполненным переливанием золота и хрусталя, мог себе позволить лишь высший свет Нью-Йорка: здесь часто можно было увидеть потомственных банкиров и магнатов, голливудских звезд или высокопоставленных политиков. Вышколенные официанты во фраках и белых перчатках ловко сновали между столиками, незаметно подливая гостям в бокалы напитки и предугадывая любые их желания. А на балконе оркестр под руководством ведущего дирижёра негромко играл то грустный вальс, то веселые мелодии, не осмеливаясь помешать важным разговорам посетителей.

За одним из столиков, укромно спрятавшемся за колонной, расположились Тони и Пеппер. Они нежно смотрели друг на друга и лучезарно улыбались. Ладонь Тони бережно лежала на руке его спутницы, и он время от времени гладил ее. От них веяло таким спокойствием и умиротворением, что казалось, что весь внешний мир замер, любуясь ими.

— Мог и предупредить, что мы пойдем «просто попить кофе после совещания» в такое пафосное место, — делано недовольно сказала Пеппер, в сотый раз придирчиво сравнив свой офисный костюм с вечерними платьями остальных дам.

— Забегаловка как забегаловка, — фыркнул Тони, пожимая плечами. — В следующий раз приглашу тебя поесть хот-догов у бейсбольного стадиона.

Пеппер в ответ лишь покачала головой и, не удержавшись, рассмеялась. А Тони с нежностью подумал, что ее смех звучит по-девичьи наивным с подкупающей искренностью.

— На самом деле это место многое значит для моей семьи, — признался он, вдруг посерьезнев. — Мои родители здесь поженились и всегда праздновали годовщины свадьбы.

Тони грустно замолчал, и тень легла на его лицо, не оставляя и следа былой веселости. Пеппер сжала его руку в знак поддержки, прекрасно зная, что Старк так до конца и не оправился после смерти родителей.

— Я уверена, что они очень гордились бы тобой, если бы могли видеть тебя сейчас, — осторожно сказала она.

— Они были бы счастливы, узнав, что я встретил тебя, — уверено заявил Тони, доставая из кармана березовую маленькую коробочку. — Мисс Поттс, — церемониально начал он, чуть склонив голову, — не согласитесь ли Вы стать миссис Энтони Старк?

Пеппер не ответила. Конечно, Тони давно намекал, что им пора выходить на новый уровень отношений, но все равно это произошло так неожиданно, что она потеряла дар речь, рассматривая обручальное кольцо: оно действительно было очень красивым и изящным, тонкий серебряный ободок удерживал большой бриллиант в обрамлении других камней, помельче, которые переливались радужным сиянием.

— Может, ты что-нибудь скажешь? — слегка потеряно спросил Старк, явно ожидавший другую реакцию.

— Очень красивое, спасибо, — все же выдавила из себя Пеппер, тяжело вздохнув. — Но ты уверен, что это все нужно? Нам же и так неплохо.

— Ты серьезно, Поттс? — возмутился Тони. — Я первый раз в жизни делаю предложение девушке, между прочим, единственной, которую люблю, а ее и так все устраивает!

— Успокойся, пожалуйста, — попросила Пеппер. — Напомню, что я уже была в браке, и это была одна из самых главных ошибок в моей жизни.

— Значит, твой сын — это ошибка, — съязвил Тони.

— Нет, Питер — единственное хорошее, что досталось мне от Паркера, — усмехнулась Пеппер. — Я не знаю, как он воспримет новость о свадьбе, как ко мне отнесутся твои двойняшки.

— Вот именно, подумай о детях, — оживился Тони, найдя беспроигрышный аргумент. — Разве все они не заслуживают полноценную семью.

— А если ты не сможешь найти общий язык с Питером? — задала резонный вопрос Пеппер, приподняв брови. — Или твои дети будут ревновать?

— Эй, полегче, — наигранно обиделся Тони. — Почему у тебя во всем всегда виноваты Старки?

— Потому что я слишком хорошо знаю тебя, — усмехнулась Пеппер и холодно добавила, — и совсем не знаю твоих детей.

Это был намек, что она так и не простила Старку, что он до сих пор скрывал от нее своих двойняшек. Дети всегда были закрытой темой, оберегаемой несколькими замками, для Тони и любимой новостью для публики. Информационная бомба взорвалась четыре года назад, когда Старк в конце пресс-конференции, посвящённой решению проблем экологии ради будущих поколений, объявил, что обеспокоен этим вопросом, потому что и сам является отцом, не давая больше никаких комментариев и даже не уточнив ни пол или количество детей, ни личность матери. Журналисты, обезумевшие от сенсационной новости, одолевали Пеппер вопросами, пытаясь выведать хоть какие-либо подробности о звездных отпрысках, но мисс Поттс, которая чувствовала себя ужасно глупо, было известно не больше, чем остальному миру. Даже сейчас, несмотря на то, что в желтой прессе время от времени появлялись разоблачительные статьи, когда основная шумиха, не получив ни доказательств, ни опровержений существования двойняшек, поутихла вокруг детей, Тони упорно избегал любых разговоров о его драгоценных наследничках. Лишь однажды Пеппер смогла после череды ужасных и жестоких пыток, как выразился Старк, вытянуть из него, что у него подрастают очаровательные мальчик и девочка.

— Ты сама не спешишь меня знакомить со своим сыном, — выкрутился Тони, решив, что нападение — лучшая защита. — Скрываешь его от меня?

— Нет, просто не было подходящего случая, — пожала плечами Пеппер.

— Ко мне пришла идеальна идея, — расплылся в довольной улыбке Тони. — Почему бы вам с Патриком не прийти к нам в гости?

— Моего сына зовут Питер, — недовольно поджала губы Пеппер, но потом все же смягчилась. — Приходите лучше вы к нам. Пит застенчивый, на своей территории он будет чувствовать себя уверенней.

— Заметано! — отсалютовал ей бокалом красного вина Старк.

— Только, Тони, — предупредила Пеппер, — мой сын всегда будет для меня на первом месте. Если ему будет некомфортно в новой семье, то ни о какой свадьбе не может быть и речи.

— Это значит, что ты согласна? — хитро прищурился Тони, но, поймав строгий взгляд невесты, стал серьезней и заверил ее: — не волнуйся, можешь считать, что мы с Питером уже лучшие друзья. Только договор двухсторонний. Я своих детей тоже люблю и не хочу, чтобы их терроризировала злая мачеха и ее сыночек.

Для большего эффекта своей речи Тони в конце даже погрозил пальцем, и Пеппер, не выдержав, все же рассмеялась. Через пару секунд к ней присоединился и Старк, необычайно довольный собой. Они синхронно подняли бокалы.

— За любовь? — предложил Тони.

— За семью, — улыбнулась Пеппер.

Они чокнулись, и этот звон напомнил им удар свадебного колокола, возвестивший начало чего-то нового, светлого в их судьбе, которая обязана быть счастливой.