У Шэнь Юаня новый план (джен)

* Шэнь Юань *

Быть правителем пика раздражало!

Сотни мельчайших дел ждали именно его внимания. И ладно бы это было что-то значительное, а то мелочь: кисти, пергаменты, ткани, бисер, нитки. Всё проверь, оцени качество и проконтролируй использование! И это только расходники.

Планы развития учеников и контроль редких ингредиентов тоже на нём. По идее, по каждому ученику надо бы написать план обучения. Но их тысяча! Даже у оригинала не хватало на такое терпения, а он славился упорством. Зато планы на внутренних учеников были выверены, проверены и регулярно корректировались.

На пике Цинцзин была тысяча внешних учеников — это ничтожно мало, это меньше, чем на других пиках, и даже меньше, чем в других орденах. Но ему и с ними хватало проблем. Брать новых он не планировал в ближайшие два, а то и три года.

Внутренних учеников было двадцать — самые перспективные, умные, талантливые молодые люди с хорошими духовными корнями — гордость пика Цинцзин.

И здесь не обошлось без ложки дёгтя — Ло Бинхэ.

Шэнь Юаня передёрнуло.

Какой демон нашептал в ухо Шэнь Цинцю, когда тот принимал его в обучение?

Ещё на пике постоянно жили старейшины, наставники, учителя и даже некоторые выросшие ученики, большинству из них больше сорока лет, некоторым — за шестьдесят. Им было некуда пойти с их слабым совершенствованием. У них осталась надежда, что появится редкая таблетка, растение или зверь, и им повезёт присоединиться к бессмертным, всё же сформировав золотое ядро. На пике Цинцзин они выполняли роль надсмотрщиков, наблюдателей, воспитателей и кладовщиков, занимались одеждой воспитанников или кухней.

Всем есть работа — дармоедов на пике не держат. Только если вы очень богаты и платите за своё обучение и содержание, вам будут послабления, но и тогда обязанности вас не минуют. О, никакого унижающего физического труда — только возвышенное переписывание свитков библиотеки или наблюдение за другими учениками.

Библиотека.

Шэнь Юань скрипнул зубами и потёр лицо.

Красивый зал с прозрачным потолком. Напоминает чудом уцелевший вокзал со стеклянным куполом из пятидесятых годов XX века, но по меркам этой эпохи — неслыханное архитектурное чудо. Лепнина из чистого золота, фрески, рассказывающие об истории пика Цинцзин. Купольный потолок покрыт слюдой, с огромным трудом добытой на демоническом севере, рядом с лавовыми озёрами.

Обсидиановые постаменты пугали своей массивной неприступностью. Ци змейками струилась по защитным печатям, а стены были украшены портретами прежних владык пика. Вознёсшихся глав пика Цинцзин почитали как богов, поэтому в отдельной галерее, уходящей в вечноцветущий вишнёвый сад, стояли памятные скульптуры. У каждой вился негаснущий огонёк ци в драгоценных разноцветных фонарях и дымке благовоний.

Вместо обычных для XXI века компьютеров или книг, в левом крыле размещались стеллажи полок, на каждой из которых неустойчивыми пирамидами размещались свитки.

В аниме это выглядит красиво! В реальной жизни же пользоваться таким было ужасно.

Бумага не могла долго храниться в скрученном состоянии, да и бумажными он воспринимал свитки скорее по привычке. Это была особо выделанная ткань, безжалостное время заставило её пожелтеть⁽¹⁾, а условия хранения сделали пыльной и грязной. В мире сянься⁽²⁾не знали о специальных перчатках⁽³⁾, старинные свитки «украшали» многочисленные следы пальцев, что тоже делало текст плохочитаемым.

А ведь это ещё не всё. Чтобы прочитать свиток, каждый необходимо развернуть. Как бы ни был аккуратен Шэнь Юань, к концу дня, проведённого в библиотеке, он ощущал себя грязным пылевым монстром.

Книги тоже имелись, аж целая сотня, может, чуть больше. Чаще всего это были бессмысленные изречения очередного смертного властителя. Ценный, значимый подарок пику Цинцзин. Его, чаще всего, преподносили при смерти императора.

И, наконец, огромная ценность пика — пожелтевшие талмуды в рост человека, прикованные усиленной ци цепью к постаментам. Раритеты пика Цинцзин! Содержащие уникальные техники духовного совершенствования. Шэнь Юань боялся их даже открывать — кожа выглядела похожей на человеческую. Но он не эксперт, врать не будет.

Так что по здравому размышлению читать было нечего.

Человека XXI века, привыкшего к тоннам бесплатной доступной информации, мучил настоящий информационный голод. Всю огромную, самую большую на двенадцати пиках библиотеку он перелопатил за шесть месяцев. И это он даже не торопился, не глотал книги в своей обычной манере, а листал неспешно, вчитываясь в редкие скупые строки. Потом просмотрел ещё раз, и ещё. Затем подумал, составил каталог и краткую аннотацию к каждому свитку.

Так Шэнь Юань, сам того не желая, был вынужден заняться созданием собственной книги всей полезной ему информации, которую он сумел найти в библиотеке пика Цинцзин. А для создания каталога нужна бумага. Фанфики врали! Шэнь Юань особо спросил — её на Цанцюн не делали, так что пришлось купить целую подводу⁽⁴⁾ дорогущего пергамента.

Да, в этом примитивном мире бумагу возили как дрова в открытых телегах!

Он сделал нормальные книги для себя, и только для себя. Даже главе Юэ мысль о том, что из книг можно вычленить суть, показалась кощунственной. Так что Шэнь Юань злодействовал один. Он долго ковырялся в свитках, но всё же после множества правок смог из тысячи свитков сделать одну очень большую книгу.

Следом он посетил пик Цюндин. С его библиотекой он покончил ещё быстрее. Наиболее важными там были книги законов и компрометирующие сведения обо всех самых богатых и знатных семьях, здесь даже находилась информация о связях самого императора. Законы Шэнь Юаня интересовали, компромат — нет!

Никакого Макиавелли⁽⁵⁾, никакого искусства лести и умения втереться в доверие не существовало и в помине. Ещё в романе Шэнь Юаня удивляло, а почему Юэ Цинъюань действовал как слон в посудной лавке. Всем же известно: устрой праздник — вкусно накорми, напои. Людям нравятся веселье и хорошая еда, так они расслабляются. Даже в этом мире любой правитель первым делом устраивает празднество.

Но, видимо, действовать мягко — это только для слабаков, или у главы пика дипломатов⁽⁶⁾ при виде Шэнь Цинцю словно отказывал последний мозг. Что за глупость преподносить дорогие подарки, причём публично? Это унижает как дарителя, так и принимающего. Но глава Юэ продолжал своё бессмысленное действо годами.

В Китае любому знакомо выражение: только глупец действует одинаково, ожидая получить другой результат⁽⁷⁾. Но самый сильный заклинатель мира этой мудрости, очевидно, не знал.

Прочитав свитки пика, Шэнь Юань потерял последние иллюзии. Местный навык дипломатии — это уничтожить несогласных физически. А если сила не помогает, то получить порочащие его репутацию сведения, заручиться поддержкой сторонников и снова прийти «с огнём и мечом».

Какое там помочь «сохранить лицо», найти подходящий момент. Здесь, согласно раскопанным документам, действовал старый закон: кто сильный, тот и прав. С двенадцатью пиками⁽⁸⁾ мало кто рисковал связываться — школа Цанцюн была самым сильным орденом этого мира, а глава Юэ — сильнейшим заклинателем поколения.

Примерно так Юэ Цинъюань и действовал с Шэнь Цинцю: жёстко и в лоб. Он вытаскивал главу Цинцзин из борделей, подкупал, покрывал, манипулировал. Ни грана⁽⁹⁾ гибкости — всё нагло и открыто, не стесняясь присутствия чужих людей. Неудивительно, что оригинального Шэнь Цинцю трясло от ярости. Шэнь Юаню даже стало на минутку жаль предшественника.

Пик Цяньцао⁽¹⁰⁾ разочаровал скудной библиотекой и отвратительными иллюстрациями человеческого тела — это было больше похоже на набросок криворукого ученика, чем на нормальный атлас. Выяснилось, что вся работа пика строилась на практике, никакой систематизации!

Му Цинфан — глава пика — способен был манипулировать ци на тончайшем уровне, но ни один из его учеников, даже главный, уже так не мог. У Шэнь Юаня встали волосы дыбом — предполагалось, что они должны тренироваться на пациентах! Никаких методик обучения манипуляции ци не существовало. Только поэтические цветастые описания и практика. Неудивительно, что оригинальный Шэнь Цинцю бежал от этих коновалов и даже не пытался искать у них помощи в восстановлении разрушенных духовных вен.

Но справочник лекарственных трав был прелестен. Тонкие, чёткие описания, изящные рисунки, плотная приятная бумага — это был лучший сборник на трёх пиках, который он читал. Оказалось, это подарок Шэнь Цинцю пику лекарей. Хотелось побиться головой о стену. Лучшая книга на трёх пиках написана злодеем, который растениями даже не увлекается!

Да и лучших бестиариев на пике Цинцзин два: один создан прошлым главой пика, второй, огромный, с изысканными иллюстрациями, написан Шэнь Цинцю.

Чем занимается пик зверей?! Где их бестиарии?!

— Шицзунь! Шицзунь!⁽¹¹⁾ — закричали за дверью. Тонкий голосок Нин Инъин ввинчивался в голову. — Мин Фань опять обижает А-Ло! — Шэнь Юань не пошевелился. Ещё раз прокричав «Шицзунь!», девочка убежала.

Его бесконечно злила эта история, раздражал прошлый Шэнь Цинцю, который почему-то снова покинул тело, приводил в ярость прошлый Шэнь Юань, чью историю он то ли читал, то ли прожил. То, что это был он сам, ситуацию не меняло. Им всем отбили мозг?! Почему они все действовали так, будто их коэффициент интеллекта равен двадцати?!⁽¹²⁾ В прошлой жизни он вообще не ходил по пику, не посещал библиотеку. Как такое возможно? Он же глава пика. Не заходил в спальни учеников и даже в столовую!

И при этом не задался вопросом, почему главное зло этого мира — подлый, мерзкий Цинцю, любитель изысканных одежд, вееров и сладостей — живёт в бамбуковой хижине. Веера он делает и раскрашивает сам, как и музыкальные инструменты, сладости не ест вообще — соблюдает инедию⁽¹³⁾. Еда на его пике отличается пресностью и простотой, куда там пику аскетов Кусин⁽¹⁴⁾. А изысканных и дорогих платьев у него семь. Шэнь Юань специально залез в каждый мешочек цянькунь⁽¹⁵⁾ и пересчитал. Их семь! Шэнь Цинцю жил что тот монах-отшельник. А Шэнь Юань прожил как Цинцю всю прошлую жизнь и этого не заметил.

Это он сам любил поспать и поесть, это он сам любил дорогие кушанья и изысканные одежды. Он так жил всю прошлую жизнь. Он — третий сын в богатой семье XXI века. А Шэнь Цинцю — бывший раб. У него никогда не было возможности так жить, да он и не хотел. Глава пика Цинцзин презирал ленивых богатых снобов и гордился своим трудолюбием, упорством, талантом и готовностью довольствоваться малым.

А Шэнь Юаня раздражала эта жизнь и эта хижина. Дом, сделанный из бамбука⁽¹⁶⁾, скрипел от любого ветра или дождя. Там ползали насекомые, кровать была самым простым деревянным помостом, а подушка — фарфоровой⁽¹⁷⁾! Кто может спать на фарфоре? Тонкое одеяло не грело. Бамбуковый лес за окном жил своей жизнью: там что-то непрерывно пищало и скрипело, не затыкаясь ни днём, ни ночью.

Шэнь Юань отвёл недовольный взгляд от своей спальни. Нормальных столов тоже не существовало. Современный Китай давно перенял европейскую традицию высоких столов и стульев. Здесь же ему часами приходилось сидеть на коленях за низким столиком: есть, пить чай и даже писать.

Зарычав, Шэнь Юань отшвырнул кисть, проводив злобным взглядом россыпь чернильных пятен, покрывшую стол, пол и низкий шкаф а-ля секретер. С трудом он поднялся на затёкшие от долгого и неудобного сидения на коленях ноги — надо было всё-таки выяснить, что там со зверёнышем.

Ло Бинхэ Шэнь Юань перестал любить после изнасилования⁽¹⁸⁾, которое привело к его смерти… или после пыток в Водной тюрьме⁽¹⁹⁾… или после его довольной улыбки, когда Шэнь Юаня пытала маленькая хозяйка дворца⁽²⁰⁾. Прошлая жизнь в его голове мешалась со снами и сценами, прочитанными в новелле. Да это было уже и не важно. Он снова здесь, снова в этом мире. Один на один со страшным будущим.

Что бы Шэнь Юань ни делал, как бы ни пытался быть хорошим наставником, зверь оставался зверем. Демоническая природа брала своё, и тоненький слой цивилизованности, человеческой культуры и воспитания слетал со зверёныша, как халат с плеч.

Вот и сейчас Ло Бинхэ презрительно щурился, глядя на своих старших боевых братьев: ни грамма уместной почтительности не было ни в его позе, ни в развороте плеч, ни в посадке головы. Весь его вид говорил: «Вы, ничтожные, не достойны даже разговаривать со мной!» И так всё время. Даже когда Ло Бинхэ просит, казалось, что он требует.

Ло Бинхэ не любили ни учителя, ни наставники, ни повара в столовой, ни смотрители общежитий. Его не любили даже женщины пика, кроме разве что престарелых бывших учениц и Нин Инъин.

Этот момент Шэнь Юаня тоже полностью вывел из себя! Всем ученицам было лет за тридцать, единственной молодой девушкой была Нин Инъин, которую Шэнь Цинцю сам принёс младенцем на пик в нарушение всех правил и которая тайком называла его «баба»⁽²¹⁾.

Шэнь Юаню стало кисло.

К кому должен был домогаться аскет? К проституткам⁽²²⁾? Их он сладострастно насиловал? Или, может, к престарелым ученицам, большей части которых было за сорок лет?! «Вот же страшный сластолюбец», — с горьким сарказмом думал Шэнь Юань.

Ключевая сцена продолжала развиваться, желания помогать главному герою не было.

Слишком хорошо он помнил пытки Мин Фаня⁽²³⁾ — за тумаки и пинки отплатить мучительной многочасовой смертью — в какой вселенной это называется справедливостью? Шэнь Цинцю правильно его назвал зверёнышем! Он провоцировал его на решительные действия, но зверь прятался под маской овечки и никуда не уходил.

Ученики часто меняли пики — в этом не было ничего особенного. Став учеником любого пика, ты уже доказал себя достойным, и если глава не будет возражать конкретно против тебя, ты можешь остаться. С Байчжань⁽²⁴⁾ чаще всего шли на Аньдин⁽²⁵⁾ или на Ваньцзянь⁽²⁶⁾, изредка на пик животных — Линъю⁽²⁷⁾. Даже на Цинцзин пришла пара учеников, разделяющих любовь к четырём искусствам. Физическим совершенствующимся это давалось сложнее, но нет ничего невозможного.

Шэнь Цинцю ждал, когда до зверёныша дойдёт, и не дождался. Теперь ждёт Шэнь Юань и, судя по расчётливым взглядам Ло Бинхэ, тоже не дождётся.

Ло Бинхэ не был тупым и даже не был злым. В свои тринадцать лет он был хитрым и глупым одновременно, он пытался манипулировать и выгадывать. Окружающих это злило. Даже тихая и всегда весёлая Нин Инъин была недовольна, когда её любимый шиди⁽²⁸⁾ А-Ло пытался вынудить её делать то, что она не хочет.

Если не давать ему распоряжений, он ничего не делал. Шэнь Юань обтекаемо рассказал группе учеников, куда входил Ло Бинхэ, что инструменты можно починить на пике Аньдин. И ничего! Тот продолжил рубить дрова старым ржавым топором с отлетающей рукоятью.

Его пассивность удивляла. Зачем приходить на пик четырёх искусств, если тебе не нравится каллиграфия, музицирование, живопись? Ло Бинхэ все силы тратил на занятия с мечом, но упорно не шёл на Байчжань.

Шэнь Юань с усилием прекратил бег мыслей. Сцена подошла к концу. Получив пару синяков, Ло Бинхэ ползал по грязи и искал поддельную нефритовую Гуаньинь⁽²⁹⁾.

«Это ключевой предмет⁽³⁰⁾, — привычно думал Шэнь Юань, — убирает пять тысяч очков гнева главного героя⁽³¹⁾, но, слава богам⁽³²⁾, мне это больше не нужно. Мне не нужен ни гнев, ни любовь главного героя — я просто хочу, чтобы он оставил меня в покое, и школу двенадцати вершин тоже.»

Резким движением Шэнь Юань сорвал подвеску с ветки и уронил её перед главным героем, который его присутствия до этого даже не замечал. Движением ладони прервав поток благодарности, Шэнь Юань потребовал привести себя в порядок и присоединиться к занятиям каллиграфией. У него был план, как избавиться и от любви, и от ненависти главного героя. Пора претворять его в жизнь.

1) Ткань так же желтеет со временем, как и бумага.

Вернуться к тексту

2) Это наш любимый фэнтезийный жанр. В нём написана оригинальная новелла Мосян. Здесь есть бессмертные заклинатели и ци, медитации и дао. И ещё много всего.

Вернуться к тексту

3) Старинные свитки нельзя трогать без них, кожа пальцев оставляет крохотные жирные следы, со временем они желтеют и становятся видны. Поэтому уголки книг, которые часто читают, выглядят засаленными.

Вернуться к тексту

4) То же, что и повозка. )

Вернуться к тексту

5) Французский политический деятель, славился едкими речами. Впервые озвучил принципы серой морали как нормальной для государственных деятелей.

Вернуться к тексту

6) Цюндин — пик дипломатов, его глава — Юэ Цинъюань. Он глава и своего пика, и школы Цанцюн.

Вернуться к тексту

7) Выражение приписывают Альберту Эйнштейну. Но я его знаю именно как китайскую пословицу. Так что оно у меня китайское.

Вернуться к тексту

8) Канон. Пики, или вершины, или горы. Их 12 — вместе они составляют орден Цанцюн. Шэнь Юань попал в тело главы одного из пиков — Цинцзин — это пик, где преподают четыре искусства: игру в вэйци, цинь (позже его стали называть гуцинь), каллиграфию и живопись.

Вернуться к тексту

9) Мера веса, равная 0,062 грамма.

Вернуться к тексту

10) Цяньцао — пик лекарей. Глава — Му Цинфан. Лечат как обычных людей (фанон), так и заклинателей.

Вернуться к тексту

11) Уважительное обращение, обозначает «мастер», «наставник» или «учитель». Согласно системе Палладия — это слово на русском пишется именно так.

Вернуться к тексту

12) «IQ» — расшифровывается как «коэффициент интеллекта». Определяется с помощью тестов. 20 баллов — это граница средней и тяжёлой умственной отсталости — учиться чему-то не способны в любом случае, разница в том, могут ли хоть о себе заботиться.

Вернуться к тексту

13) Высокодуховная голодовка, сопровождаемая медитациями и тренировками. Заклинатели после того, как создали золотое ядро и стали бессмертными, могут не есть и не спать.

Вернуться к тексту

14) Пик Кусин, глава Гао Цингао — ритуалы и медитации, в том числе направленные на очищение и самоконтроль.

Вернуться к тексту

15) Аналог безразмерного пространственного кармана. Имеют ряд ограничений. Их шьёт пик Цинцзин и сам оригинальный Шэнь Цинцю. Фанон.

Вернуться к тексту

16) Канон. Шэнь Цинцю жил в бамбуковой хижине.

Вернуться к тексту

17) Реальность древнего Китая. Считалось, что фарфоровые подушки очень полезны для здоровья: они очищают сердце, улучшают зрение и освежают тело. Они охлаждали голову и, тем самым, были незаменимы в летнюю жаркую погоду. Кроме того, благодаря таким подушкам можно было сохранить причёску.

Вернуться к тексту

18) Канон.

Вернуться к тексту

19) Она находится во дворце Хуаньхуа — это ещё один орден. Туда заключают самых опасных преступников. Считается, что даже бессмертный заклинатель, такой как Шэнь Цинцю, не сможет оттуда сбежать. Канон.

Вернуться к тексту

20) Имеется в виду дочь Лао Гунчжу, хозяина дворца Хуаньхуа.

Вернуться к тексту

21) Фанон. В переводе с китайского — «отец», «папа».

Вернуться к тексту

22) Одним из основных обвинений было домогательство к ученицам и посещение борделей, как признак распущенности Шэнь Цинцю. Нин Инъин не подтвердила эти обвинения, но Ло Бинхэ посчитал, что это из-за её доброты и скромности. Канон.

Вернуться к тексту

23) Канон. Ло Бинхэ сбросил его в яму к ядовитым демоническим муравьям.

Вернуться к тексту

24) Пик воинов, там учат драться, глава — Лю Цингэ.

Вернуться к тексту

25) Пик снабжения и логистики. Глава — Шан Цинхуа.

Вернуться к тексту

26) Пик изготавливает духовное оружие, в основном, мечи. Глава — Вэй Цинвэй.

Вернуться к тексту

27) Глава пика — Дуань Цинцзе. Пик занимается приручением зверей и охотой. Фанон. В оригинальной новелле рассказывается только о 9 пиках, остальные не называются. Информация о недостающих пиках и их главах взята из «The Grand Unified Theory of Shěn Qīngqiū» авторства 00janeblonde.

Вернуться к тексту

28) Младший боевой брат. Школа заклинателей — семья, все соученики друг другу боевые братья и сёстры. Не свои наставники, соответственно, боевые дяди и тёти.

Вернуться к тексту

29) Гуаньинь — богиня милосердия и сострадания. Ло Бинхэ ищет фигурку-подвеску, изображающую эту богиню.

Вернуться к тексту

30) Канон. В оргинальной новелле есть система, подобная компьютерным играм, которая контролирует каждый шаг попаданца, выдаёт квесты обязательные или не очень и за всё начисляет или снимает баллы. В первый раз Шэнь Юань попал в этот же мир, и у него была эта система. Именно о ней Шэнь Юань сейчас и вспоминает.

Вернуться к тексту

31) Главный герой оригинальной новеллы — Ло Бинхэ. Шэнь Цинцю, в тело которого попал Шэнь Юань — главный злодей.

Вернуться к тексту

32) И в Китае, и в этом мире — многобожие.

Вернуться к тексту