Остаться в живых (гет)

Примечания:

Всем приятного чтения!

Гарри зашёл в пустое купе и закрыл за собой дверь. Шум, доносившийся из коридора поезда, сразу стал тише, словно убавили громкость, и юноша смог остаться наедине со своими мыслями. Рон и Гермиона теперь старосты, они поедут в отдельном купе без него. Или он без них. Неважно, Гарри чувствовал себя одиноко. Парень плюхнулся на пассажирское место, лёг на него спиной и позволил себе непозволительную дерзость: положил ноги в обуви на сиденье. От души потянулся. Кайф!

Однако вскоре в его голову стали проникать мрачные мысли. Год обещал быть трудным и богатым на события: положительные (ведь он едет в Хогвартс! Туда, где его друзья, его настоящий дом. А ведь его чуть не исключили этим летом.) и отрицательные (куда же без них!).

Гарри всё чаще и чаще стали беспокоить кошмары. Казалось, Волан-де-Морт захватил власть над разумом, полностью контролирует его даже во сне, мучая Гарри страшными грёзами, похожими на видения, и сопровождаемыми ужасными головными болями.

Тёмный Лорд собирает армию, наращивает мощь, Гарри был в этом уверен. Ещё немного, и он начнёт действовать, и тогда войны не миновать… Как только министерство может этого не понимать!

Но возвращение врага — не единственная проблема. Его и всех пятикурсников ожидает это… ужасная вещь… экзамены! Тут уж придётся постараться не сойти с ума от ночных кошмаров и успешно всё сдать. Только вопрос: как всё успеть и, по возможности, избежать нервных срывов.

— Здравствуй, Гарри! — дверь в купе открылась. — Можно я составлю тебе компанию?

Парень поспешно опустил ноги и сел, сделав вид, что в его голове не было даже мысли лежать с ногами на сиденье. Однако Гарри был очень рад, что теперь ему не придётся ехать одному.

— Привет, Харриет! Конечно, заходи! Рад тебя видеть! Как прошли каникулы?

Харриет Дженсай училась на том же курсе, что и Гарри, но только на Слизерине. В глубине души Гарри считал, что Харриет не должна была там учиться, что это совсем не её факультет. Девушка была доброй, всегда была готова помочь всем, не любила ложь и лесть, но легко, пожалуй, даже слишком легко, выходила из себя. Ходили также слухи, что Харриет изворотливая, спокойная и коварная, как змея, но Гарри им не верил: во-первых, он ни разу не видел подтверждения этому, а во-вторых, он не доверял людям, которые эти слухи распускали. Гарри считал, что его подруга была полной противоположностью Пэнси Паркинсон, которая тоже училась на Слизерине, и была идеальным воплощением «типичной Слизеринки».

Иногда юношу посещали мысли о том, что Харриет чем-то похожа на Тома Реддла, и не только внешне, но он всячески старался тут же гнать от себя эти мысли, которые упорно продолжали копошиться в его голове. У Харриет не было родителей, она росла в том же самом приюте, что и Реддл (вот это совпадение, правда?), она училась на Слизерине, у неё были темные, слегка вьющиеся короткие волосы, аккуратно касающиеся плеч, как у него, тёмные глаза…

— Как обычно, — пожала плечами девушка. Она не любила каникулы и все три летних месяца с нетерпением ждала возвращения в школу. — Я рада, что ты избежал исключения из школы. Мне бы тебя не хватало.

Гарри улыбнулся. Ну как эта милая девочка может походить на Реддла? Всё-таки он тот ещё идиот…периодически…

— Ты определился с будущей профессией? — поинтересовалась девушка, открывая маленькую коробочку драже со всеми вкусами. — Нам ведь сдавать экзамены в этом году. — Гарри кивнул и подставил ладонь, на которую разноцветным дождиком посыпались конфетки. — Жаль, никогда не угадаешь, вкусные ли они. Внешне они все выглядят аппетитно. Надеюсь, у тебя хотя бы половина съедобная.

— Знаешь, — Гарри закинул в рот всю горсть сразу, — с ними прямо как с людьми. Никогда не угадаешь, что у них внутри. Может, их лучше вообще не есть, чтобы не было невкусно?

— М-м-м, не знаю, — задумчиво протянула Харриет, перебирая драже на ладони. — Я бы делала иначе, Гарри. Я бы пробовала по одной, ведь у всех вкусы разные. И у драже, и у людей. Например, не все любят клубнику. Если я вообще не буду есть эти конфетки — я не найду то, что мне по душе, останусь грустной и голодной. Если съем все подряд — вкус будет просто отвратительный или вообще никакой, как и удовольствия никакого не будет от такого перекуса, правда? А если по одной, я смогу найти то, что мне нравится. Не с первого раза, конечно же, но ведь клубничные тоже могут попасться?

— Очень редко, — ответил Гарри.

— Но попадаются! Ты ведь не о конфетах спрашивал, верно? Так вот, Гарри, твои конфеты, то есть твои люди, приходят не сразу. Если тебе что-то кажется невкусным, ты ведь просто постараешься это не есть, так? И с людьми также. А если общаться сразу со всеми, дружить сразу со всеми, то есть поедать все драже одновременно, то не сможешь найти вкусы, которые придутся тебе по душе больше, чем все остальные, своих лучших друзей. Я считаю, что если существует любимый вкус конфеты — это прекрасно, ведь он сможет и разделить со мной приятный ужин, и поднять моё настроение, когда я в шаге от того, чтобы разрыдаться. И у тебя полно таких «конфет», Гарри, и ты об этом прекрасно знаешь, — девушка положила в рот несколько драже.

— Харриет! — вдруг раздался голос близнецов Уизли. Слизеринка чуть не подавилась конфетами, и на её лице возникло выражение отчаяния.

— О нет! Только не они! — воскликнула девушка и закрыла голову руками, словно надеясь, что такая «защита» спрячет её от Фреда и Джорджа.

У Харриет и близнецов была особая «любовь». Нет, на самом деле они неплохо общались между собой, но близнецы вечно подшучивали над девушкой, а та не любила шутки, да и чувством юмора особым не обладала. Может поэтому она была их любимым объектом для розыгрышей. Они также злоупотребляли её способностью выходить из себя за минуту и начинать крушить всё вокруг. Каждый раз она грозила превратить их и их «дурацкие вещицы» во что-нибудь «такое»!!! Но угрозы в действительность девушка ни разу не воплощала.

— Харриет! Наконец мы тебя нашли! Тебя ищет профессор Снейп! — выпалил Джордж, когда он вместе с Фредом зашёл в купе.

— Вид у него не очень довольный, вряд ли будет тебе награды вручать, — Фред наклонился к самому уху девушки, словно плохое настроение Снейпа было тайной или новостью. — Может, тебе удастся повлиять на его расположение духа, о великий зельевар?

— Ну, а зачем он меня искал, вам не известно? — близнецы дружно замотали головами, — Тогда пойду узнаю, что ему нужно. Но если это опять ваша дурацкая шутка…

— Что ты, что ты, Харриет! И в мыслях не было! — заверил её Фред.

— Ну ладно, — сказала Харриет, поджав губы, и перевела взгляд на Гарри. — Гарри, думаю, мы встретимся уже в замке. Если профессор Снейп и в самом деле меня искал, — она бросила подозрительный взгляд на близнецов, — не думаю, что я смогу быстро покинуть его общество. — девушка поднялась с места и, улыбнувшись Гарри, вышла из купе.

— О-о-о, мистер Поттер, мы приносим искреннейшие извинения за то, что помешали вашему свиданию. — сказал Джордж, когда Харриет вышла, и уселся напротив Гарри. — Гарри и Харри — что может быть гармоничнее?

— Не вздумай говорить Харриет о том, как ты её назвал! Она будет в ярости! Будет рвать и метать! — шутливо толкнул брата локтем Фред.

Воображение Гарри нарисовало ему его подругу, которая яростно метает молнии, словно Громовержец Зевс, в близнецов Уизли, а те пытаются от них увернуться. Юноша улыбнулся. Поездка в Хогвартс больше не была угрюмой, а в компании близнецов ему точно не грозит заскучать.

* * *

Гарри твёрдо решил взять себя в руки в этом году: сосредоточиться на учёбе, не пропускать уроки, внимательно слушать учителей, по возможности не засыпать на истории магии под нудное бормотание профессора Бинса и делать все домашние задания. Ему нужно хорошо сдать СОВ. И он сделает это! Но хватило этого настроя ненадолго.

— Это кошмар! Это ужас! Это… полный…

— Да, Гарри, это домашнее задание по зельеварению. На завтра! — Гермиона быстро строчила пером на свитке пергамента. — Если ты не начнёшь его делать прямо сейчас, то не успеешь до завтра!

— Нет, Гермиона, я не могу! Лучше убей меня сразу, не надо меня так мучить!

— Ты сам просил не отставать от тебя, пока все задания не будут сделаны! — пожала плечами девушка.

— Но ты видела объём! Десять свитков! — Гарри уронил голову на учебник и закрыл глаза. — И это только вторая неделя учёбы!..

Парень вдруг почувствовал, что кто-то гладит его по голове, медленно перебирает непослушные пряди волос, словно сортируя по полочкам мысли в его голове. Это было очень приятно. Аккуратными движениями рук Гермиона будто бы вытащила все тревоги и усталость из его головы и навела там порядок. Раздался её голос; спокойный, но уверенный, не терпящий возражений.

— Гарри, у тебя был такой чудесный настрой в начале года, не сдавайся. Такой потенциал, как у тебя, надо реализовывать. Давай сейчас сядем и всё вместе напишем! Только я быстро допишу эссе по древним рунам.

Гарри пробубнил что-то невнятное, но, очевидно, согласился. Юноша повернул голову и сквозь слегка прикрытые глаза наблюдал за тем, как Гермиона делает домашнее задание. Быстро-быстро пишет что-то совершенно непонятное для Гарри (и, надо отметить, для доброй половины учеников Хогвартса) на свитке пергамента. Несмотря на скорость, её почерк был очень ровным и аккуратным. Буковка к буковке, завитушка к завитушке, ни одной ошибки. Лицо Гермионы было сосредоточено, она время от времени хмурила брови. Перо успокаивающе поскрипывало, Гарри залюбовался девушкой. Юноша закрыл глаза и незаметно для самого себя задремал. Ему казалось, что символы, выводимые рукой Гермионы, раскручиваются, превращаются в длинные нити и окутывают его. Ему не страшно, нет, совсем нет. Ему вдруг стало тепло и спокойно.

— Всё, я закончила! — объявила Гермиона примерно через десять минут. Гарри в один миг вернулся в реальность из мира грёз. Девушка отложила свиток с древними рунами и достала из сумки учебник по зельеварению. — Начнём?

В итоге эссе писала Гермиона, а Гарри лишь иногда подавал ей идеи, как лучше сформулировать предложения и избежать повторов, а в остальном просто переписывал с её свитка.

— И это у меня огромный потенциал! — сказал юноша, когда они уже убирали учебники и свитки в сумки. — Гермиона, ты просто супер-человек! И как только у тебя всё это получается…

Девушка улыбнулась.

— Что ты решил по поводу Амбридж? — обеспокоено спросила она.

— Гермиона, ты же понимаешь, что так быть не может. Мы должны уметь защитить себя. Если даже не от Вол… Ты-знаешь-кого, так хотя бы от тех тварей, что живут в Запретном Лесу! Если на уроках нас отказываются учить — научимся сами! Как ты думаешь?

— Неплохая идея, Гарри, но где мы найдём место, где сможем заниматься? — Гермиона заправила выбившиеся из прически пряди волос обратно. — А свободное время? Нам ужасно много задают… А в этом году ещё и СОВ… И потом… Захотят ли другие ребята учиться? — тут девушка заметила, что Гарри слегка погрустнел, и поспешно добавила. — Я ни в коем случае не остужаю твой пыл, Гарри! Не хочу рушить твои планы, идея отличная. Но реализация пока нуждается в доработке.

— Я понимаю, — ответил парень.

Однако спустя пару месяцев, время заняться «доработкой» всё-таки настало. Во-первых, у Гарри на руке появился шрам «Я не должен лгать», не добавивший комфорта в его жизнь, во-вторых, все ученики оценили реформы школьной программы, особенно по защите от Тёмных искусств, и остались крайне недовольны (даже некоторые родители были в возмущении). В-третьих, Гарри понял, что ребята его не осудят, а поддержат. Не все, конечно, но многие. А это очень важно. Не будешь же заниматься сам с собой, верно?

Ближе к зиме «Отряд Дамблдора» (именно так они назвали свою организацию, или попросту говоря кружок самоучек) был сформирован. В него записалось аж двадцать пять человек!

— Не так много! — пробубнил Рон, когда он вместе с Гермионой и Гарри перечитывали список в гостиной Гриффиндора.

— Они рискуют всем, Рон. Всем участникам нашей подпольной организации не поздоровится в случае провала. Так что это много! — Гарри отнял у него листочек, сложил его вчетверо и спрятал в карман мантии. — Я им очень благодарен! С завтрашнего дня начнём реализовывать наш большой план. Начнём наши занятия.

— А пока не наступило завтра, я рекомендовал бы нам двигаться в сторону Большого зала, а то пропустим ужин, — вставая с дивана, сказал Рон.

— Рональд! Ты в своём репертуаре! — рассмеялась Гермиона. — Мы обсуждаем, можно сказать, великие и важные дела, а тебя волнует ужин?

— А разве это плохо? — пожал плечами Рон, — Я ведь за вас беспокоюсь, особенно за Гарри, он почти ничего не ест! Сквозь него скоро можно будет увидеть луну! Как он будет реализовывать свои грандиозные планы, если упадёт в голодный обморок? К тому же, что-то должно оставаться неизменным…

— Конечно, ты прав, и то, что ты заботишься о нас совсем не плохо! Мы тебе очень за это благодарны! — Гермиона тепло обняла своего друга.

— Тогда поспешим?

И все втроём дружно засмеялись. Светлый, искренний смех способен озарить даже самые мрачные дни нашей жизни, окрасить даже самый ужасный день в яркие цвета. А если даже и не раскрасить, так хотя бы добавить несколько ярких узоров. Гарри очень ценил такие моменты, когда он с друзьями просто смеялся, просто был счастлив и ни о чём мрачном не думал.