Просто небольшая поездка (джен)

Кира осторожно спускается, выставив перед собой фонарик, словно оружие. Дрожащий луч мечется, стремясь выхватить как можно больше доказательств очевидной глупости самой этой затеи — идти дальше вниз. Каждая обнаруженная в стене брешь хищно ощеривается кусками арматуры, а ступеньки угрожающе скрипят, демонстрируя кровавые следы чьей-то отчаянной борьбы: за них явно цеплялись из последних сил.

Движение вниз продолжается, и вот уже видна наполовину распахнутая дверь, кое-где покрытая странными полустёртыми символами.

Внезапно раздавшийся впереди скрежет нарастает; что-то приближается и, на мгновение затихнув, прорывается вперёд мощным броском.

Теперь оно сзади.

Кира резко оборачивается, но в свете фонарика видны лишь лица её друзей.

— Вы это слышали?..

— Да нет, что ты, разве ж такое услышишь, — пробурчала Тору, в очередной раз испытав почти физическую боль. На экране её ноутбука творилась несусветная глупость, однако по виду сидящей рядом подруги так было и не сказать: та смотрела фильм, как зачарованная. — Мина!

— А? Тихо, сейчас же самое интересное начнётся!

Тору с сомнением покосилась на неё, но Мина уже отвела взгляд, вновь вперившись в экран с этим смешанным выражением на лице, не позволявшим разобрать: в ужасе она или всё же в восторге. С трудом подавив желание забрать своего медвежонка, чересчур крепко зажатого в её объятиях, Тору также вернулась к фильму.

А там вовсю кипели страсти: никто из друзей Киры, конечно же, ничего не услышал, сама Кира красочно описывала, что их может ждать дальше, настойчиво указывая на растёкшуюся по лестнице слизь, ну а то непонятное страшное «что-то» пока вежливо ждало их решения где-то в сторонке.

— Напомни мне, пожалуйста, зачем они вообще туда спускаются?

— Ну, они же услышали тот страшный крик из подвала... — Мина взглянула на неё и, не договорив, прыснула, подняв руки в защитном жесте. — Тору, послушай, если бы они не стали спускаться, никакой истории бы не было!

— О-о, нет, они и так достойно потрудились, — нашарив на кровати мышку, Тору немного убавила громкость, села прямо и принялась перечислять достижения всё ещё совещавшихся на лестнице ребят: — Послушались того подозрительного мужика, свернули не туда, обнаружили заброшенный дом, а в нём книгу со стрёмными картинками и заклинанием, которое дружно решили прочесть. Действительно, что же могло пойти не так?

— Можем посмотреть другой, — предложила Мина, коварно помахивая ей мягкими розовыми лапками. — Я знаю один про игруш... — остаток фразы потонул в беззлобном смешке. Мина ловко поймала брошенную в неё подушку и вынесла свой неутешительный вердикт: — Трусишка.

Тору неохотно возобновила просмотр, однако вся напряжённая атмосфера, и так державшаяся на честном слове, была окончательно разрушена, и спасти очередной Минин «шедевр ужасов» не могло уже ничего: ни представший во всей красе монстр, похожий на огромную зубастую улитку, ни бодрые попытки ребят выжить. Вновь взглянув на Мину, Тору поняла, что та и не собиралась смотреть фильм дальше, предпочтя этому наблюдение за ней с каким-то уж слишком довольным выражением лица. Так что она со спокойной душой поставила фильм на паузу и, решив напоследок пройтись по нему должным комментарием, кольнула:

— Слабовато голосят. Им бы у твоей новой подруги поучиться.

Мина на это рассмеялась и, приняв таинственный вид, гордо сообщила:

— Тога попросила меня погадать на суженого, — эффектная пауза подзатянулась, ожидаемой реакции так и не последовало, потому Мина всплеснула руками и принялась объяснять: — Ну, Тору, суженый! Возлюбленный, предназначенный самой судьбой...

— И?

— И она наконец поняла, каким он должен быть!

— А орать-то так зачем?

— От счастья? — Мина развела руками, виновато улыбаясь. — Прости, я сама не ожидала, что она отреагирует так шумно.

Со стороны Мины было весьма тактично обозначить произошедшее именно так, хотя, по мнению Тору, это слабо соответствовало реальности. Тот ужасный крик, заставивший её посреди ночи в панике выскочить из комнаты, обернулся в итоге каким-то странным сдавленным хихиканьем Тоги... к которому тут же присоединился звонкий смех Мины, стоявшей рядом. Коридор общежития быстро наполнился встревоженными одногруппницами, однако Тору сомневалась, что у Мины возникли бы особые проблемы с их успокоением: та всегда с легкостью добивалась взаимопонимания абсолютно со всеми. Пожалуй, в иной раз было бы даже интересно понаблюдать за этим, но тогда она лишь недовольно захлопнула за собой дверь и побрела досыпать столь безобразно прерванный сон.

— Мы потом ещё отправились его искать.

Поймав удивлённый взгляд Тору, эта довольная зараза улыбнулась ещё шире и интригующе притихла, явно приглашая к дальнейшим расспросам. Кстати, совершенно напрасно. Спрашивать, разыскала ли та ненормальная любовь всей своей жизни? Да кому это вообще могло быть интересно?..

— Нашли?

— Пока нет, — усмехнувшись, ответила Мина.

Оно и к лучшему, пожалуй. Кем бы ни оказался тот человек, Тору ему искренне сочувствовала. Быть может, ему повезёт, и он избежит судьбоносной встречи? Жаль только, что Мина сочла поиск бедняги достаточно интересным занятием, чтобы не принимать в этом непосредственное участие. Конечно, это займёт какое-то время, но обычно Мина довольно быстро остывала ко всем своим увлечениям — почти ко всем, поправила себя Тору, — так что нужно было просто подождать. И смириться с тем, что теперь лицезреть Тогу придётся чаще: она не училась вместе с ними — училась ли она вообще? — но это не помешало ей вчера ночью пробраться в их общежитие, а, значит, не помешает и впредь. До того, как она стала крутиться возле Мины, их взаимодействие ограничивалось редкими, случайными встречами в ближайших окрестностях, и Тору это вполне устраивало. Слишком уж мало было удовольствия натыкаться на эту мутную персону, в одиночестве слоняющуюся по округе — всегда одна, хоть бы раз с кем-то, у неё что, совсем друзей нет?..

С тоскливым раздражением осознав, что забивает голову совершенно ненужной ей информацией, Тору с вызовом уставилась на Мину. Говорить, даже думать о Тоге — буквально последнее, чем ей хотелось бы заняться в этот субботний день... впрочем, как и в любой другой. Однако, если уж и стоило злиться, то только на саму себя. Её за язык никто не тянул: она спросила — Мина ответила, всё просто. Но на этом всё.

Мина ещё какое-то время подождала, но поняв, что новых вопросов больше не будет, отступила. Как и всегда. Озорной огонёк в глазах потух, сохранив остатки тепла в грустной улыбке, с которой она отвернулась, уставившись в зашторенное окно совершенно нетипичным для неё мечтательно-рассеянным взглядом.

— Давай куда-нибудь съездим вместе? — невольно вырвалось у Тору, поспешившей сразу же добавить: — Только не очередные заброшки и шарлатанские лавки! Просто какое-нибудь интересное место. Если хочешь.

— Шутишь? Конечно же, хочу, поехали, прямо сейчас поехали! — Мина расплылась в счастливейшей улыбке и подмигнула. — Есть одно особенное место.

Она мигом вскочила с кровати, аккуратно положила изрядно помятого медвежонка к его плюшевым собратьям, выключила ноутбук и направилась к выходу, потащив за собой несколько обескураженную подобной горячностью Тору.

— Что, так прямо босиком и побежим? — возмутилась Тору, но скорее для вида. Невозможно было смотреть на Мину и не улыбаться: та была настолько абсурдно счастлива, что едва ли не подпрыгивала от восторга.

Смотрела бы она на Тору так же, если бы узнала, чем на самом деле продиктовано её предложение?

Откинуть навязчивую мысль, отравляющую радость ожидания их предстоящей поездки, оказалось несложно. Так ли была важна причина, если всё в итоге сложилось хорошо? Мина побывает в каком-то особенно загадочном месте, ну а сама Тору будет рада просто составить ей компанию. Мысленно улыбнувшись, она подумала, что на самом деле и пресловутые заброшки бы сгодились. Конечно, все эти жуткие вместилища таинственных сил её не привлекали, скорее даже наоборот, но вот Мине знать об этом было совершенно не обязательно.

Закончив сборы, они выдвинулись в путь. Покинув общежитие вслед за подругой, Тору чуть прищурилась и с наслаждением подставила лицо солнечным лучам — после полумрака, окутавшего её комнату по настоянию Мины, это ласковое тепло ощущалось особенно хорошо. Лёгкий майский ветерок кружил вокруг них, шутливо путал волосы и подталкивал в спину, словно подбадривая поскорее начать приключение. Немногочисленные прохожие изредка кидали на них мимолётные взгляды и неторопливо шли дальше по каким-то своим, наверняка куда более обычным, делам.

— Нам туда, — Мина указала на видневшуюся поодаль автобусную остановку.

Они направились к ней, быстро минуя расположенные вдоль улицы дома, но когда оставалось лишь перейти на противоположную сторону, Тору вдруг услышала справа от себя чей-то незнакомый встревоженный голос. Мина, не сбавляя темпа, шла дальше, а она, неосознанно притормозив, повернула голову.

В глубине проулка, заканчивающегося тупиком, стояла Тога, и на этот раз она была не одна. Темноволосый парень, чьё лицо было почти сплошь покрыто татуировками и пирсингом, пристально глядел на Тогу и о чём-то настойчиво её спрашивал, пока другой, то почёсывая шею, то ероша волосы непонятного серого оттенка, молча топтался рядом и неодобрительно хмурился. Сама Тога только беззаботно раскачивалась, сцепив руки за спиной и, судя по всему, не находила нужным что-либо отвечать.

Тору, очнувшись, двинулась дальше. Никто из них пока не заметил её, так что вполне можно было тихо пройти мимо, но вернувшаяся за ней Мина заглянула в проулок и, конечно же, не подумав смолчать, громко окликнула:

— Э-эй, Тога, привет!

Та повернулась и помахала рукой, одарив Мину непонятной улыбкой — не то доброй, не то зловещей. А вот у её спутников подобной двойственности не наблюдалось: скользнув по Тору быстрым подозрительным взглядом, они вперились в Мину с пугающе сильной, незамутнённой неприязнью.

Схватив Мину за руку, Тору поспешила убраться оттуда, и только когда они добрались до остановки, решила уточнить:

— Ты их знаешь?

— Пока нет!

— Пока? — с тревогой переспросила Тору. — Мина, ты их хорошо рассмотрела? Да там на лицах написано, что по ним тюрьма плачет!

Её намёки на опасность подобных знакомств вызвали у Мины лишь заинтересованную ухмылку, и Тору едва не взвыла от собственной глупости, осознав, что она говорит и кому.

Всего одного учебного года Мине хватило, чтобы на весь институт прославиться безбашенностью и совершенно беспечным дружелюбием, позволявшими ей как с легкостью попадать в различные переделки, так и выходить из них. С тех пор, как они подружились, Тору часто становилась свидетелем, а иногда и соучастником её приключений, но подозревала, что насчёт и половины их не в курсе, если не больше. Что бы ни вызывало её интерес, Мина сразу же рвалась за впечатлениями, однако надолго её не хватало. Так что её последнее увлечение, заключающееся в страсти ко всему загадочному и ужасающему, стало исключением — скорее неожиданным, нежели приятным. Пока что за всё это время наиболее кошмарным поступком Мины оказалось решение спустить почти все свои сбережения на «те самые, исключительно редкие карты Таро», однако её бездумное заигрывание с опасностью не могло не беспокоить. И в последние дни всё как-то ощутимо ухудшилось. Как раз когда в круг многочисленных друзей Мины затесалась Тога.

— Дело ведь больше в ней, да? — увидев непонимающий взгляд Мины, Тору спросила: — Зачем ты общаешься с Тогой?

— Она... интересная, — просто сказала Мина, пожав плечами. Потом бросила взгляд на подошедший автобус, улыбнулась и позвала: — Это наш. Пойдём!

Они зашли внутрь и уселись в конце — по устоявшейся привычке скорее, поскольку свободных мест хватало, и попутчиков на этот раз у них было совсем немного: трое парней, расположившихся в начале салона и что-то бойко обсуждавших, да угрюмая старушка чуть поодаль, не сводившая с тех недовольного взгляда. Мина наконец решила поподробнее рассказать о месте, в которое они направлялись, а Тору, краем уха прислушиваясь к объяснениям, крепко задумалась, в очередной раз осознав, насколько же они с Миной всё-таки разные.

Вот ей Тога совершенно не нравилась. Все эти насквозь фальшивые улыбки, услужливый голос и неизменная юбка, столь же неприлично короткая, как и её память — если конечно всерьёз воспринимать все эти попытки сделать вид, будто она видит Тору впервые каждый чёртов раз... Если вообще видит. Наверное нужно быть такой же необыкновенной, как Мина, чтобы в этой легкомысленной пустышке разглядеть хоть что-то интересное.

Именно такой необыкновенной, чтобы разглядеть что-то интересное и в Тору. Сама она находила свою жизнь крайне предсказуемой, пожалуй, даже скучноватой, но не испытывала по этому поводу совершенно никаких сожалений. Мина была единственным человеком, что постоянно увлекаясь то одним, то другим, вносила некоторое разнообразие в её привычную рутину, а до всех остальных ей и дела не было.

Сейчас, глядя на Мину — такую радостную и оживлённую, успевавшую увлечённо вещать о старинной легенде и кидать многозначительные взгляды на одного из тех парней, — Тору вновь ощутила прилив тёплой благодарности. Тога не нравилась ей, но понять её было очень просто: не тянуться к Мине было невозможно.

А впрочем, как оказалось, всё же возможно. Те двое определённо не были заинтересованы в дружбе с Миной, хотя, по всей видимости, неплохо общались с Тогой, несмотря на напряженный односторонний разговор. Во всяком случае, она не выглядела так, словно нуждалась в помощи. Пожалуй, даже наоборот: Тога смотрелась куда более расслабленно и естественно, чем обычно, собрав свои светлые, всегда до тошноты идеально причёсанные волосы в два небрежных пучка. Или же дело было в её друзьях… Друзьях ли? Не то чтобы это имело особое значение, конечно…

— Шестой вызывает Главного, приём! Вы слишком много думаете!

— А Вы слишком откровенно пялитесь, Шестой, имейте хоть каплю стыда, приём!

Мина, и не подумав смутиться, лишь фыркнула:

— Почему бы и нет? Ты всё равно не слушаешь.

— Неправда. Мы едем, дабы воочию увидеть проклятый артефакт, выявляющий худший порок человека, — Тору повторила то, что Мина говорила с особенно зловещей интонацией, и с улыбкой уточнила: — Всё верно?

— Почти. Не просто какой-то худший порок, а именно тот, который сам человек считает своим худшим пороком.

— А есть разница?

— Ну, конечно! — возмутилась Мина, однако потом спокойно добавила: — Хотя для тебя, да — действительно без разницы. Твой порочный двойник всё равно будет ужасающе милым.

— Скорее ужасающе скучным.

Мина рассмеялась, и потом какое-то время они сидели молча, рассматривая мелькающий пейзаж за окном. Через пару остановок Мина встала и пошла в сторону выхода, поманив за собой Тору.

— Как, уже? — удивилась она. Конечно, Тору не верила в подобные россказни, но осознавать, что загадочное место их назначения оказалось так близко, было несколько странным.

Тору двинулась следом за Миной, принципиально продвигавшейся в начало салона — туда, где сидел тот, с кем она перекидывалась взглядами. Демонстративно покачивая бёдрами, Мина прошла мимо него, после чего со скучающим видом уставилась на двери и спокойно покинула автобус, как только те открылись. Тору, выйдя за ней, вздохнула и обернулась: парень уже стоял в дверях, но на большее не решался. Поймав его растерянный взгляд, она испытала мгновенный приступ сочувствия и симпатии: этот человек сам по себе ощущался каким-то... хорошим.

Двери закрылись, автобус неспешно начал движение, увозя несостоявшийся любовный интерес одной ветреной девчонки, но Мина не была бы Миной, если бы не послала воздушный поцелуй и не закричала совершенно обалдевшему парню:

— Пока, красавчик, ещё увидимся! — невероятно довольная собой, она повернулась к Тору и картинно закатила глаза. — Что? Он просто напомнил мне Второго. Пойдём.

Тору лишь усмехнулась, про себя согласившись с этим точным наблюдением. Сначала у неё не возникло ассоциаций с одной из её игрушек, но теперь, когда об этом упомянула Мина, было сложно не вспомнить медвежонка с жёстким мехом ярко-красного цвета — такого же, как и волосы парня.

А вот Мина, кстати, хоть и именовала себя Шестым, сейчас вышагивала по улице живым подобием Третьего. Этот розовый медвежонок как-то сразу стал её любимцем: во всяком случае тискала она его намного чаще остальных четырёх. Однажды Мина, видимо решив сделать сюрприз, вообще пришла к ней, надев чёрные склеры. Тору, конечно, оценила, но попросила больше так не делать, потому как сходство при этом становилось почти пугающим.

Внезапно остановившись, Мина повернулась к ней, и Тору подумала, что этот образ — мистический, но в целом уже привычный — действительно намного больше ей по душе. Кудрявые розовые волосы распушились, мягко обрамляя лицо, и в свете яркого полуденного солнца Мина казалась проказливым духом, явившимся из неведомого мира, чтобы поведать сокровенную тайну достойному слушателю — что-то такое обещало горделивое веселье, многозначительно искрящееся в глазах расплавленным золотом.

Пожалуй, даже слишком многозначительно.

Тору огляделась вокруг, но кроме довольно простенькой на вид гостиницы, возле которой остановилась Мина, ничего особенного рядом в общем-то и не было.

— Это здесь, серьёзно? В гостинице с названием «Гостиница»? — спросила Тору, пытаясь сохранить серьёзное выражение лица. — Очень э-э... загадочно.

Мина лишь закатила глаза и, шутливо пихнув Тору в бок, потянула её за собой ко входу.

Внутри гостиницы оказалось довольно тихо и уютно. Тору осмотрела небольшое помещение, но взгляду особо и не за что было зацепиться: справа тёмно-коричневый диван, рядом такого же цвета журнальный столик, напротив стойка регистрации — пока почему-то пустая. Всё это неплохо смотрелось на фоне серо-розовых стен с незамысловатым рисунком, рассеивающим внимание. Обычное место в самом хорошем смысле этого слова.

— Добро пожаловать! — невысокая темноволосая женщина лет пятидесяти внезапно вынырнула из-за стойки регистрации и дежурно им улыбнулась, ожидая, когда они подойдут поближе.

Мина бодро прошагала к ней, потянув за собой и Тору, но потом замялась, видимо не зная, как начать разговор, и только неловко улыбнулась.

Женщина взглянула на Мину ещё раз повнимательнее и небрежно проронила:

— Давненько ваших здесь не бывало.

— Ваших? — переспросила Тору, посмотрев на Мину, но та выглядела такой же удивлённой.

— У вас же вроде какой-то клуб любителей острых ощущений, да? Все как один — заявляетесь, топчитесь на месте, а потом травите мне ту байку, каждый на свой лад, правда, — она покачала головой и неодобрительно нахмурилась. — Зеркала уж давно нет, ещё когда я пришла сюда, уже не было, одна рама осталась, а вы всё ходите. Другие интересные подвалы у вас закончились?

— Так нам можно посмотреть? Мы одним глазком и тут же вернёмся, — пообещала ей Мина, быстро восстановившая свой уверенный настрой. Заглянув женщине за спину, она чуть подалась вперёд к двери, похоже, решив, что именно за ней скрывается вожделённый предмет.

— О, я даже не сомневаюсь, что вернётесь. Все вы возвращаетесь, да только мне от этого хорошего мало, — мрачно ответила та и скрестила руки на груди, совершенно не впечатлённая воодушевлённым видом Мины. — Одни потом несутся прочь, сшибая двери, у других хватает наглости выказывать своё недовольство мне — управляющей гостиницы, — время они бездарно потратили, видите ли. И что самое ужасное, ни те, ни другие так и не заплатили! — она окинула их возмущённым взглядом и деловито подбоченившись, заявила: — Я и безо всякого зеркала знаю, какой порок вы там все подавляете. Так что вот. Платите за сутки, а лучше за двое, и я так и быть сделаю исключение для постояльцев гостиницы.

— Я заплачу, — моментально отреагировала Мина, тут же достав кошелёк из сумки. Она оглянулась на Тору и, напустив притворную серьёзность, заявила: — Стой тут и даже не вздумай начать без меня.

— Тогда поторопись, уж очень сложно удержаться, — лениво протянула Тору, чуть улыбаясь краешком губ.

Наблюдая за очередным транжирством Мины, Тору с некоторым удивлением осознала, что испытывает что-то вроде лёгкой грусти. Похоже, их приключение скоро закончится. Разумеется, Мина внизу обязательно устроит представление, кривляясь и изображая невесть кого, но вряд ли всё это займёт более пяти-десяти минут.

Убрав переданные деньги в карман, управляющая открыла ключами ту дверь, нажала на выключатель света и, повернувшись к ним, решила дать наставления:

— Дверь не закрывать, свет не выключать, и не носитесь как сумасшедшие, ещё уроните мне там что-нибудь, — она громко вздохнула, видимо представив масштаб вероятных проблем, и, покачав головой, спросила: — Стоит спускаться-то? Перепугаетесь только, да и всё.

— Мы не сбежим, — подмигнула ей Мина. Женщина с сомнением покосилась на Тору, но больше ничего не сказала. Пожав плечами, она вернулась к стойке регистрации и начала перебирать там какие-то бумаги, изредка кидая на девушек нетерпеливые взгляды.

Будто получив, наконец, негласное разрешение, Мина устремилась вниз. Она быстро преодолела первые ступеньки, но потом развернулась, оценивающе прищурилась и тихим, строгим голосом уточнила:

— Ты же не сбежишь?

— Ну, деньги, я так понимаю, она тебе всё равно уже не вернёт, — скептически хмыкнула в ответ Тору, спускаясь следом и брезгливо поглядывая на обшарпанные перила.

— Легко отделались, вообще-то! На таком бы деньги грести лопатой, но она почему-то не стала, — недоверчиво, но с явным одобрением покачала головой Мина.

— Спасибо тебе, теперь будет. Следующий любитель приключений уж точно заплатит сполна.

Мина лишь развела руками, сопроводив этот жест совершенно очаровательной улыбкой, после чего развернулась и с удвоенным энтузиазмом продолжила спускаться, весело размахивая руками, разве что только не посвистывая. Тору укоризненно вздохнула и последовала за Миной, всё же не сумев сдержать смешок, когда та начала что-то негромко напевать.

Тору всё ещё улыбалась, когда в легкомысленное звучание незнакомой ей песни вторглось нечто иное. Странный звук обрушился мгновенно, цепко обхватив её сознание шелестящим трепыханием, отдалённо похожим на человеческий шёпот, но с каким-то своим, особым ритмом, к которому Тору невольно начала прислушиваться.

Мягкое сплетение таинственного шума поглотило голос Мины, надёжно удерживая внимание Тору. В этом шелестении ей чудилось какое-то ленивое любопытство, постепенно обрастающее неясной мольбой и обещанием — уверенным и проникновенным, но пробуждающем в Тору лишь тревогу и отторжение. Мгновение затишья промелькнуло вспышкой сомнения, и затем шелестящий зов изменился. Приглушённый хруст, шебуршание и возня, скрежет и вновь шелест... Все эти звуки накатывали и убывали осторожной волной, постепенно наращивали темп и громкость, вопрошая, требуя, топя Тору в отчаянном шёпоте, ставшем вдруг таким отчётливым, практически понятным...

Момент откровения оборвался громким многократным хлюпаньем. Застывшее было тело содрогнулось от омерзения и оцепенело вновь, когда Тору почувствовала, как что-то в ней будто отозвалось и начало затаённое растущее движение где-то в глубинах грудной клетки. Там словно медленно набухало что-то липкое и в тоже время мясистое, до отвращения мягкое — чуть тронь, и тут же лопнет, обдав её испуганно сжавшееся сердце зловонным смрадом.

Сползла ли с лица улыбка или же застыла на нём жуткой гримасой? Тору не знала. Собственное тело сейчас ощущалось не просто неподвластным, а чужим, в чём-то даже враждебным. Рвущийся наружу крик напрасно распирал пересохшее горло, на зажатых губах непозволительной роскошью оседал лишь спёртый воздух, а очертания фигуры Мины теперь смазывались в единое невзрачное пятно.

Ещё один хлюпающий отзвук вызвал новую дрожь отвращения, и Тору захлестнуло чувство яростного раздражения, ужаснувшего своей силой, но предоставившего ей своеобразный шанс: назойливый влажный шёпот будто отпрянул, ослабил хватку, хоть и не затих полностью. Этого вполне хватило. Тору с усилием протянула руку к удаляющейся спине подруги и видимо всё же умудрилась издать какой-то звук, потому что Мина тут же обернулась к ней.

Ты же слышишь это, правда?..

Именно это выдавила бы Тору, если бы могла, но язык не слушался, да и не было в этом особого смысла: она и так ясно видела ответ в вопросительном, изучающем взгляде подруги. Мина ничего странного не слышала или же только сохраняла завидное спокойствие, но Тору так не могла. Всё, на что она сейчас была способна — это жалко дрожать, пока те склизкие звуки ненасытными червями копошились в её душе, сосредоточенно вскрывая какую-то неизъяснимую, непонятную ей застарелую злобу.

Глаза Мины преисполнились участием; она подошла к Тору, ободряюще сжала её протянутую руку. И аккуратно потянула вниз за собой.

Дышать стало немного легче. Где-то в сознании на фоне странного ощущения чужеродного одобрения, промелькнули воспоминания о том глупом фильме. Сейчас над героями смеяться не хотелось. И, кажется, теперь Тору понимала их чуточку лучше, пока практически добровольно спускалась туда, где меньше всего на свете хотела бы находиться, словно не было ни единой разумной причины не делать этого.

Ступеньки закончились.

Одинокая лампочка, свисающая с потолка, прекрасно справлялась с освещением, словно в насмешку демонстрируя самый обычный подвал с самыми обычными вещами, вроде нескольких аккуратно сложенных коробок; возвышающихся рядом башен ящиков и различного инвентаря для уборки.

И им тоже не спрятаться, не скрыться. Шаг вперёд, другой, чуть левее. Шёпот растворился в зловещей тишине; спина Мины практически полностью загораживала обзор, но Тору всем своим существом ощущала чьё-то довольное, снисходительное ожидание и знала: совсем скоро оно покажется во всём своём кошмарном великолепии.

И Мина предстанет перед этим первой.

Резко сжав её руку, Тору с силой потянула Мину к себе и немедля рванула обратно наверх, не давая себе ни единого шанса остановиться. Никаких лишних мыслей. Только бежать.

— Извините! — на ходу прокричала Мина, когда они выскочили из подвала, но Тору даже не посмотрела в сторону управляющей, желая одного: как можно скорее убраться из этого места.

Только когда они оказались снаружи, в её непривычно пустующую голову ворвались запоздалые пугающие образы; причём Тору, словно бы никогда до этого не мыслящая столь ясно, сразу же определила вероятную причину их возникновения: все эти совместные кинопросмотры, будь они неладны. Что-то могло схватить их и утащить назад; дверь могла закрыться прямо перед ними — сама собой или же из-за управляющей, оказавшейся не то каким демоном, не то тайным маньяком-экспериментатором.

Ничего такого не случилось, и вместо всех этих ужасов сейчас на Тору обеспокоенно взирала её замечательнейшая лучшая подруга, что до сих пор пыталась сохранить свой обычный позитивный настрой — безуспешно, по крайней мере для Тору — уж слишком её выдавали дрожащие уголки губ и руки, неловко сминающие края глупой, легкомысленной одежды.

— Ух! Это было что-то, да? Такая там атмосфера, я и сама немного… — не договорив, Мина сникла под её взглядом, вмиг растеряв былую браваду. — Мне очень жаль, Тору. Это было страшно для тебя, правда?

Тору едва сдержалась от весьма ёмкого комментария, враз пояснившего бы Мине, насколько ей было страшно и в каком месте она видала все эти атмосферные места. Сжав губы, она пошла обратно к остановке, намеренно избегая взглядом гостиницу, но краем глаза убедившись, что Мина всё же поплелась следом за ней. Успокоиться и привести мысли в порядок теперь никак не получалось: Тору не могла даже припомнить, была ли она хоть раз в жизни в подобном бешенстве, и ей это совершенно не нравилось.

Подумать только: «ей очень жаль». Да расскажи она Мине правду, та тут же развернулась бы и понеслась обратно, наверняка попытавшись захватить и её — для достоверности ощущений, конечно же. Или чуть позже кого другого, посговорчивей, вроде той же Тоги — вот уж кто точно так же весело побежал бы навстречу подобным развлечениям.

Пока они ждали автобус, Мина всё пыталась поймать её взгляд и весело щебетала, предлагая пройтись по магазинам, посмотреть какие-нибудь милые игрушки, намекая, что пушистая коллекция Тору давно уже не пополнялась достойными экземплярами, но она не отвечала и упорно смотрела в другую сторону. Всё это неважно. Сейчас нужно как можно быстрее оказаться подальше от этого места и удостовериться, что Мина в дальнейшем не наделает глупостей.

Нужный автобус подошёл почти сразу, на этот раз битком набитый людьми, так что обратная поездка выдалась долгой и совсем уж неуютной. Злость Тору медленно, но верно ушла, и теперь их обоюдное с Миной молчание лишь расстраивало. Доехав до своей остановки и кое-как протолкнувшись сквозь толпу, они вышли и направились к зданию их общежития.

Мина теперь понуро шла сзади — ну точь-в-точь подросток, что скоро получит заслуженную взбучку, и Тору, незаметно улыбнувшись, чуть притормозила, чтобы поравняться с ней. На сердце потеплело и тут же кольнуло предупреждающей тревогой: её несносная подруга создавала впечатление забавное и даже в чём-то трогательное, но Тору пересилила себя, на этот раз с каким-то особым упорством держась за тлеющие в памяти ужасные воспоминания. Слишком легко было бы позволить себе всё списать на непомерную впечатлительность. Или на то, что это Мина так неудачно подшутила над ней, побывав там раньше и подговорив управляющую в определённый момент обеспечить их спуск достойным музыкальным сопровождением.

Взглянув ещё раз на подругу, уныло шагающую рядом, Тору покрутила эту мысль и практически сразу же выкинула. Глупая версия, да и к тому же ставящая под сомнение ту важную для Тору составляющую их дружбы — сколько бы Мина ни дразнилась, она никогда не чувствовала от неё ни злого умысла, ни принуждения. Совершенно нелогичная версия.

Но на самый крайний случай сгодится и она. А не она, так другая. Всего один важный разговор с Миной, и Тору обязательно выберет себе подходящее объяснение по душе. И ничего, что ни в одно из них на самом деле она не поверит.

Пока они поднимались на их жилой этаж, Мина вяло отмахивалась от приветствующих их знакомых, на что получала в ответ преувеличенно удивлённые возгласы. И Тору вполне могла их понять: зрелище было и правда непривычное. Неправильное. Но не то чтобы стоящее какого-то особенного внимания — их никто так и не остановил. Возможно, позже кто-то из них и поинтересуется у Мины, что случилось, но к Тору приставать они не будут точно. У неё никогда и ни с кем не возникало конфликтов, все сокурсники в основном нравились Тору, но держалась она всегда отстранённо, и даже возникшая дружба с Миной не изменила её устоявшегося положения. Так просто как-то повелось изначально, и так оно и оставалось. Однако наткнувшись на серьёзный взгляд Тсую, единственной из всех встретившихся им людей выглядящей несколько настороженно, Тору подумала, что, возможно, это скоро изменится.

Комната Мины встретила их привычным беспорядком. Тору пропустила подругу вперёд и задумчиво окинула взглядом весьма разнообразную коллекцию, навевающую воспоминания о проведённом вместе времени. Яркие браслеты со стразами, треугольные чёрные очки, книги с рецептами и остальные памятные ей вещи жались на краю грозившихся обрушиться полок. Основное место теперь занимали свидетельства нового увлечения. Знакомы Тору были лишь несколько комиксов, безбожно дорогая колода карт да статуэтка странного монстра из ужастика, просмотренного ими одним из самых первых.

«Не противный червяк-переросток, а грозный представитель семейства Оттойя, вообще-то!» — возмущённое восклицание Мины и последовавший за этим весёлый смех, как и тогда, отозвались в душе тёплым эхом. Казалось, это было так давно.

Остальные предметы Мина, видимо, нашла уже без неё. Они тоже лежали кое-как, словно их хозяйке и дела не было до них, но своим превосходящим количеством ясно указывали, к чему лежит её сердце.

Тору перевела взгляд на Мину. Та сидела на кровати, сложив руки, и пытливо смотрела на неё, словно на что-то, наконец, решившись.

— То место... — начала было Мина, но вновь осеклась под её взглядом и окончательно притихла в ожидании слов.

— Я туда больше никогда не вернусь, и ты тоже, пообещай мне.

— Я обещаю, Тору.

Тору пронзительно смотрела на Мину, выискивая признаки лжи, но у той было такое открытое, взволнованное лицо, что возникшее было недоверие исчезло, оставив на душе лишь горький осадок вины. Мина никогда её не обманывала, и она не должна была сомневаться в подруге даже теперь, когда сквозь неприкрытое обожание и желание угодить во взгляде так ясно проступала затаённая грусть.

— Прости, я… Мы ещё обязательно куда-нибудь сходим. Только не туда, хорошо? — Тору быстро направилась к двери, ненавидя себя за это позорное, по сути, бегство, но почувствовав острую необходимость сказать хоть что-то ещё, задержалась и неловко рассмеявшись, добавила: — Ну, или можешь завтра погадать на суженного мне, я теперь не буду возражать.

Мина, криво улыбнувшись, кивнула, но так ничего и не ответила. И Тору ушла, аккуратно прикрыв за собой дверь.

* * *

Оставшись в одиночестве, Мина со вздохом откинулась на кровать и закрыла глаза.

Как же всё-таки жаль. Приключение, которое так хотелось разделить именно с Тору, оборвалось на самом интересном месте, и Мину так и подмывало прямо сейчас вернуться и продолжить его. Пусть даже и одной. Но она дала обещание и честно собиралась его сдержать.

По крайней мере до тех пор, пока сама Тору не скажет, что в этом больше нет нужды.

Поначалу спешить не хотелось. Конечно же, возникшие между ними недомолвки огорчали, но всё же было в них кое-что особенное. Мине нравилось хранить свои тайны небрежно, дразня готовностью поделиться — если бы только Тору захотела, действительно захотела узнать, где она была и чем занималась — она не стала бы юлить. Именно последние её предпочтения вызывали у Тору наиболее яркую реакцию, но даже они всё ещё были недостаточно хороши. Каждый раз, когда Мине казалось, что она вот-вот познает, что будет, если она расскажет всю правду, та отступала, вполне ясно давая понять, что её интерес исчерпан.

И всё же Тору нравилась Мине именно такой: непостижимой и загадочной, словно бы действительно равнодушной ко всем этим заманчивым прелестям их щедрого мира. И вместе с тем доброй, внимательной, столь безразличной ко множеству её увлечений и всё равно пытающейся найти в них хоть что-то ради Мины. Не то чтобы она совсем уж не размышляла, какой окажется Тору, загляни она в её новое карманное зеркальце…

Так или иначе, Тору замыкалась в себе, а Мина не настаивала, никак не решаясь сделать этот последний, определяющий всё шаг. В конце концов, склонности к самообману среди недостатков Мины уж точно никогда не было, так что она знала: вряд ли подруге понравятся такие её развлечения. И это было не так уж и важно, правда, ведь просто проводить время с Тору — всё ещё было самым любимым её занятием, пускай теперь Мина не могла разделить с ней свои истинные интересы.

Но сегодняшняя поездка показала, что и Тору не была с ней откровенна. Не просто страх, а какой-то особенный обречённый ужас осознания застыл в её глазах. Сама Мина ничего странного не заметила, они ведь даже не успели ничего увидеть, наверняка не дойдя до той рамы совсем немного, но вот Тору... С ней что-то произошло уже при спуске. Что-то, о чём она говорить не стала тогда и, по всей видимости, намерена скрывать и дальше. Даже когда Мина наконец попыталась всё честно обсудить, она моментально закрыла тему.

И всё же Мина практически не обижалась: судя по проявленной реакции та явно подавляла в себе что-то поистине кошмарное. Грандиозное. Возможно, она боится, что никто попросту не сможет этого принять. Это Мина тоже понимала. Но всё хорошо. Чем бы это ни оказалось, очень скоро Тору не нужно будет ни бежать от этого, ни подавлять. Не с Миной во всяком случае. И тогда даже сама мысль о сдерживании вызовет у неё лишь легкую улыбку. А дальше — ещё лучше.

Лениво потянувшись всем телом, Мина обратила мысли к событиям прошлой ночи. Воспоминания тут же дразнящим роем облепили сознание, раз за разом терзая воспалённое воображение.

Заинтересованный взгляд, насмешливый шёпот, грубые и уверенные прикосновения... Вожделение, так скоро облачившееся в откровенный страх. Крику боли вторит счастливый смех Тоги, разрывая в клочья ночную скуку, будоража и отзываясь в ней эхом наслаждения так ярко, но всё тише, всё слабее…

Неохотно открыв глаза, Мина закусила губу.

Слишком мало. Слишком быстро.

Тога, конечно, приятно удивила её своими проявившимися наклонностями, и они неплохо позабавились с теми настойчивыми, глупенькими и такими симпатичными парнями, но это всё же не совсем то. Без Тору — настоящей Тору, скрытой за всей этой тревожной чепухой, веселье никогда не будет полным.

Мина бросила хитрый взгляд на полку со своими накопленными сокровищами, памятуя особо нелестные отзывы Тору. Она оказалась права — мусор всё это, да и только. Но вот интересно, что бы она сказала о всех тех необыкновенных вещах, найденных Миной в одной из, как она выражалась, шарлатанских лавок? Действительно жаль, но похоже шанс посетить то место вместе с Тору она упустила: сколько бы Мина туда ни возвращалась, ни самого магазинчика, ни его таинственного владельца там больше не было. И всё же с пустыми руками она тогда не ушла.

Один предмет — одна история, сказал тот человек, и Мине чертовски повезло с выбором. Это зеркальце сразу притянуло её взгляд. По сути просто осколок, оправленный во что-то вроде тёмного пластика. Неправильная вещь, делающая всё правильным. Настоящее сокровище.

Сейчас это сокровище находилось в руках Тоги. После их ночной прогулки она попросила на время зеркальце себе, и Мина отдала его без лишних раздумий. Мина любила всех своих друзей и желала им лишь добра. В особенности Тоге. В ней всегда чувствовался какой-то отчаянный надрыв, безысходная тоска и такое чистое, незамутнённое желание найти собственное счастье. Она так хотела жить в согласии с собой и уже была на полпути к этому. Мина лишь немного подтолкнула её.

Когда Тога услышала, что у Мины есть редкие карты Таро, её глаза впервые загорелись истинным интересом. И она наконец пришла, хотя до этого постоянно отказывалась, ссылаясь то на какие-то внезапно возникшие дела, то на неудобство, которое она доставит своим визитом. Однако вместо обретения любви карты упорно предсказывали ей какие-то обширные проблемы. Мина тогда заявила, что будет раскладывать карты до тех пор, пока они не покажут то, что нужно, но Тога остановила её. Она сидела, опустив глаза в пол, и смиренно улыбалась, всем своим видом показывая, что ей совсем не грустно и не обидно. А потом вдруг вскинула голову и спросила, может ли Мина погадать ей на суженого с помощью зеркала?

Не было ничего проще.

В конце концов, о каком счастье с любимым могла идти речь, если даже встретив его, Тога не смогла бы быть с ним откровенной? Начинать всегда стоит с себя. Правда, её реакция вышла совсем уж неожиданной: с минуту она напряжённо вглядывалась в отражение, потом резко побледнела, закричала и впилась ногтями в собственные плечи, раздирая кожу до крови. Мина попыталась разжать пальцы, но Тога отбросила её руки и выбежала из комнаты. Мина кинулась за ней, но почти сразу поняла, что всё уже в порядке: Тога смотрела на неё и улыбалась...

Вынырнув из приятных воспоминаний, Мина нахмурилась, задумавшись теперь о вероятной реакции Тору. Если уж она так странно вела себя возле одной только зеркальной рамы, даже не видя её, что же будет, когда она взглянет в тот осколок? Для самой Мины всё прошло легко и просто. Она до сих пор помнила тот краткий миг сладкого, ни с чем несравнимого удовольствия принятия и освобождения... Это стоило всего. И даже если с Тору всё получится немного сложнее, чем с Тогой, Мина будет рядом и обязательно поможет.

Брошенная напоследок фраза Тору сначала вызвала лишь досаду, но сейчас казалась прекрасной идеей. Просто небольшое дружеское гадание... как и небольшая дружеская поездка. Их сегодняшнее приключение завершилось весьма неожиданно и не сказать, чтобы хорошо, но открыло при этом массу возможностей. И было в этой поездке ещё кое-что приятное.

Тот парень, смотревший на неё с таким наивным, бесхитростным обожанием, был так хорош... Интересно, как исказится его лицо, когда Мина решит познакомиться с ним поближе?..

Надпись, чьей-то уверенной рукой нацарапанная на обратной стороне зеркальца вновь обожгла сознание предупреждающей вспышкой.

«Удовольствие в сдержанности».

Мина кротко вздохнула, закатив глаза. Неужели целый день не считается достаточным сроком, чтобы она могла в должной мере получить удовольствие от своих невинных шалостей? Впрочем, это может подождать. Немного. Во всяком случае сначала нужно вернуть зеркальце себе, а затем проверить, как там Тору.

Вскочив с кровати, Мина предвкушающе улыбнулась и бодрым шагом направилась наружу. Предприимчивая Тога наверняка даром времени не теряла и могла быть где угодно, но она её рано или поздно найдёт. Потому что Мина тоже хочет веселиться.

А какое веселье без лучшей подруги?