Перевернутая жизнь (джен)

Змея. Боль. Зеленые глаза. Вздох. Темнота. Тишина.

Время текло медленно, как застывший на морозе мед. Пространство то давило как камень, то не ощущалось совсем. Двигаться не получалось, оставалось только ждать.

Сколько времени уже прошло? Неужели за грехи короткой и никчемной жизни придется стать частью Вечности и быть ей поглощенным?

А потом выпал снег.

Северус Снейп открыл глаза, почувствовав, как на него начали падать и тут же таять крупные белые хлопья. Но вместо его радостных криков из его рта вырвался детский плач, а потом снова пришла темнота.

* * *

Альбус Дамблдор повидал многое. Великий волшебник, безупречный шахматист (об этом никому в волшебном мире не было известно, зато маглы хорошо знали про гроссмейстера Эрнста Грюнфельда).

Уже четвертый день Альбус пребывал в запое. Он ведь хотел извести ненавистных ему Поттеров с лица земли, и даже стравил на них Тома, своего бывшего ученика и наглого слизеринского выскочку. И все шло как надо, сам Том пришел вербовать в свой круг Поттеров, а те не согласились. Вот только их мелкий выродок, сын грязнокровки и избалованного гаденыша, выжил.

Правда, была надежда, что жить он будет недолго. Альбус сам оставил ребенка на крыльце Петуньи, которая ненавидела сестру. И, возможно, годовалый мальчишка не доживет до утра в первые ноябрьские заморозки, а может, зная про нелюбовь старшей Эванс к волшебному миру, получится вырастить обскура и завладеть им.

Но какая-то мысль скреблась в сознании мага, и только к началу пятого дня Дамблдор понял, в чем дело. Прибор, который отслеживал Снейпа, потух. А это могло значить лишь одно: хотя бы род Принцев получилось предать забвению. Надо попытаться прибрать к рукам их денежки и библиотеку.

* * *

Петунья Эванс была зла, но не на мальчишку-подкидыша. Младенец почти замерз на крыльце за ночь и, возможно, так и не выберется из комы. Она сидела в частной клинике с Дадли в коляске и сжимала маленькую ручку из бокса с трубочками и проводами, предназначенного для малышей в тяжелом состоянии.

Петти жалела, что они с Лили так безобразно рассорились в детстве. Она всегда любила сестру, хоть и завидовала ей в подростковом возрасте. У Лили были умные друзья и подруги, да и сама она была очень способной. А еще ее взяли в Хогвартс, а Петунье сказали, что она магла. Но это было неправдой — Петунья умела зажигать Люмос, освоила Алохомору и пару бытовых чар, а потом смогла использовать артефакты и даже варить зелья. Однако письмо ей не пришло. Зато с годами девушки преодолели свои разногласия и даже говорили каждый вечер через сквозные зеркала, обсуждая науку, быт и деток. В каждый вечер до того рокового, в который ее зеркало стало черным и мутным, а Лили так и не ответила.

Конечно же, Пет сразу узнала маленького Гарри. Она столько раз его видела по артефакту Лили, что, найдя холодного и бледного бессознательного ребенка у себя на крыльце, женщина все поняла. Лили и Джеймса больше нет. А этот маленький волшебник ее последний шанс на жизнь в мире магии.

Быть почти сквибом тяжело. Родить ребенка-неволшебника еще тяжелее, Петунья очень расстроилась, хотя и безмерно любила своего сына Дадли. Стать вдовой еще через три месяца тоже не подарок, хотя наследство Дурслей и позволяло Петунье еще лет 5 ни в чем себе и Дадли не отказывать. Стать совсем одной, без единого взрослого родственника — это уже кровоточащая рана. И теперь Петти молилась всем богам, чтобы Гарри, ее маленький племянник, выжил.

* * *

Гарри-Северус снова очнулся. По старой привычке он решил не открывать глаза, а оценить обстановку. Пахло чистотой и магловскими средствами дезинфекции. С правой стороны возле уха раздавалось равномерное попискивание, а судя по тяжести во всем теле, лежит он уже давно. Он попробовал пошевелить конечностями и понял, что у него на левой руке нет мизинца.

«Отморозил, видимо», — отметил без единой эмоции Северус. «Зато я жив! Только как мне понять, почему я помню все, что со мной произошло в той жизни? Ведь точно знаю, что уже умер».

Дальше ждать не хотелось. Северус открыл глаза и непроизвольно вскрикнул. Возле его детской медицинской коечки сидела до боли знакомая женщина с таким же малышом на руках. Петунья.

«Блять. Я Гарри Поттер», — подумал Северус, а следом понял, что сказал это вслух. Детским слабым голосочком.

Петунья обернулась, поджала губы и одновременно заплакала. Она явно была на грани истерики, но это не помешало развить бурную деятельность.

— Гарри, солнышко, я тетя Петти. Ты немного заболел, так что сейчас придет дядя-врач и посмотрит на тебя, милый. — Женщина ворковала и тихонько всхлипывала, но уже нажала кнопку вызова персонала. — Потерпи, малыш, а потом я спою тебе песенки и познакомлю с братиком Дадли.

Врач, мистер Альт, пришел почти сразу. Он очень внимательно осматривал ребенка: проверил реакцию на свет, чувствительность ручек и ножек, а в конце даже посадил мальчика в кроватке. Сказать, что специалист с немалым стажем и сотнями тяжелых случаев за спиной был озадачен — ничего не сказать.

— Миссис Дурсль, я в полном недоумении. Визуально мальчик сейчас не просто выглядит здоровым, а скорее так, как будто готов уже кушать и бегать. Однако он лежал в коме четыре месяца, и это после обморожения и пневмонии. И хотя мы смогли избавиться от всех симптомов, ребенок все равно не приходил в сознание. Сейчас он должен себя чувствовать сильно хуже, в лучшем случае слабым и неспособным к движению, а в худшем — инвалидом. Но у него даже щеки румяные. И не осматривай я его каждый день утром и вечером, я бы в такое не поверил. Это медицинский феномен! Скажите, можно я его задокументирую в научной работе?

— Доктор Альт, мне очень жаль, но я не хотела бы придавать еще большей огласке этот случай. Поэтому если и будете писать свои работы, то только без персональных данных этого ребенка. У меня и так были большие проблемы с получением опеки, и только большой банковский счет и договор с обязательными отчислениями средств на ребенка меня и спасли. Я бы не хотела ни привлекать в очередной раз внимание вездесущих журналистов, ни... других не менее любопытных личностей.

— Понимаю вас, миссис Дурсль. В таком случае я не буду упоминать имя малыша, да и саму работу планирую публиковать не раньше, чем через пару лет. Будьте спокойны на этот счет. Однако в течение получаса к вам в палату подойдет медработник, чтобы взять у маленького Гарри анализы, а завтра я рискну дать ему жидкую смесь и, возможно, отключить подачу кислорода через аппарат. Но это возможно только при хорошем самочувствии моего пациента. И вам придется остаться у нас минимум на неделю, а может и на две-три, если не будет ухудшения его состояния. Если будет — сроки неизвестны. Я сейчас не могу дать никаких точных прогнозов, все зависит от динамики выздоровления. Обычно восстановление даже до подобного вам состояния после комы происходит от трех месяцев до полугода, если вообще возможно. И я действительно рад, что ваш малыш пришел в себя.

Доктор Альт ушел, оставив Петунью в задумчивости. Она понимала причину такого крепкого здоровья у ребенка, ведь он точно был волшебником. И именно поэтому Петунья изо всех сил надеялась, что их поскорее отпустят домой.