Лучики добра (джен)

Я был молодым, но подающим большие надежды волшебником. Лучшим в звёздной академии. Даже сумел понравиться нашему ректору и договориться с ним о личном ученичестве. Вначале мессир вживил в меня особые импланты, дающие возможность хранить и мгновенно обрабатывать бронтабайты информации, лёгко жонглируя числами Грэма. С помощью имплантов я одинаково легко сканировал тело, ауру и даже души живых существ. Однако мои надежды рухнули, когда я проснулся на следующий день и понял, что от меня осталась только голова.

Я стоял на подставке в кабинете ректора и ничего не мог с этим поделать. Каким-то образом мессир поработил меня, заставляя выполнять все свои требования. Я с ужасом осознал, что он использует мою голову как суперсовременный компьютер и магосканер. В этом беспомощном состоянии я прожил пять лет, но затем на ректора напали ситхи, и один из них милосердно разрубил мою голову своим красным мечом. Последнее, что я почувствовал, мерзкий запах палёной плоти и боль.

— Северус...

В моём старческом и надтреснутом голосе почему-то прозвучала мольба.

Черноволосый мужчина в мантии с пронзительными чёрными глазами ничего не ответил, он сделал несколько шагов вперёд, оттолкнув с дороги молодого белобрысого паренька с плаксивым выражением лица. Три человека в чёрных мантиях безмолвно отступили к каменной стене. Ещё один звероватого вида человек отпрыгнул в сторону, стараясь держаться подальше от черноволосого мужчины.

Черноволосый смотрел на меня пристально, будто пытаясь что-то прочесть в моих глазах, его словно вырубленное из дюрастали лицо казалось обожжённым плазмой, а губы кривились от отвращения

— Северус... прошу тебя... — прошептал я, не понимая, что происходит.

Черноволосый поднял палочку, зажатую в руке, а я почувствовал, как на её кончике концентрируется магия.

— Авада Кедавра! — рявкнул мужик и из его палочки вырвался зелёный луч, показавшийся мне немного опасным. Он неожиданно сильно толкнул меня в грудь, моё тело подбросило в воздух. На какой-то момент я завис, успев увидеть старый замок, озеро и лес вдалеке, а потом спиной полетел вниз, к подножью башни.

Я не хотел разбиться о камни, как слизняк, попавший на планету с повышенной силой тяготения. Поэтому я немедленно сформировал под собой антигравитационную подушку и благополучно приземлился в кусты между двумя камнями. К моему сожалению, здесь внизу оказалось какое-то особенно колючее растение, и я неожиданно для себя разразился ругательствами, то и дело поминая какого-то Мерлина, Моргану и разные способы их противоестественной связи с различными потусторонними тварями. Наконец успокоившись, я поднял голову и увидел изумлённые взгляды давешних знакомых, а чуть ниже таращил глазёнки ещё один очкастый пацан. Самое странное, что в отличие от других у этого я видел только голову. Остальные же, а главное, мой несостоявшийся убийца, были в ужасе и недоумении, когда увидели, как я, кряхтя, потираю ушибленную задницу и ругаюсь.

Мне сильно захотелось сделать этим неприятным людям что-то плохое, и в мою руку немедленно прилетела странная узловатая палочка, в которой я, тем не менее, ощутил знакомое тепло. Это был своеобразный старинный интерфейс, позволяющий черпать магию в окружающем пространстве и структурировать её в готовые магоконструкции.

— Ну всё, гады. Сейчас вы у меня получите! — рявкнул я, вскакивая. Задница болела немилосердно, ничуть не добавляя мне хорошего настроения. К моему огорчению, люди на башне немедленно засуетились и, отпихивая друг друга, исчезли куда-то туда, где, как мне показалось, был выход из башни. Голова очкастого паренька тоже исчезла, но я заметил, как глаза мальчонки сверкнули гордостью за меня.

Заболела рука, я с неудовольствием обнаружил, что означенная конечность будто обгорела. Направив в неё толику магии, я вернул руке положенное природой состояние, услышав какой-то разочарованный вой в астрале.

Потирая поясницу, я направился к входу в замок в надежде найти объяснение моему попаданию в этот мир. На воротных столбах сидели две крылатые свиньи, которые хрюкнули и поклонились, едва я только вошёл в ворота. Внезапно в голове зашумело, и я прислонился к металлической ограде, пережидая слабость.

В мою бездонную память, раскачанную имплантами, крошечной капелькой свалилась сущность старого волшебника по имени Альбус Дамблдор. Она была немедленно разобрана на единицы информации, структурирована и разложена по ячейкам. Я наконец осознал, что попал в какой-то отсталый мир, где причудливо сплелись наука и магия. Причём что первая, что вторая напоминала мне скорее шаманские пляски первобытных вуки и их же попытки сложить два и два с помощью примитивных каменных приспособлений. «Однако у тебя вновь есть тело, Шив, — сказал я сам себе, с удовольствием нащупав выпирающий бугорок пониже живота. — А привести его в относительный порядок — дело недолгой медитации».

В этот момент из замка раздались крики, и мне навстречу вывалилась целая толпа народа. Впереди бежал давешний очкастый мальчик, а рядом с ним топал нечёсаный бородатый великан.

— Я же говорил, что ты ошибаешься, Гарри, — пробасил этот необычный субъект. — Вот же он, директор. Здоровёхонек!

— Наверное, мне почудилось, — промямлил очкастый парнишка. — Я сам видел, как Снейп бросил в директора «Авада Кедавра», и тот упал с башни.

— Ну, допустим, с башни я и в самом деле упал, — я по-доброму улыбнулся парнишке. — Однако с чего ты решил, мой мальчик, что Великого Светлого Волшебника так легко убить какой-то зелёной гадостью.

— Ваша рука, директор? — внезапно завопил парнишка. — Она снова в порядке?

Я недоумённо перевёл взгляд на руку и пожал плечами.

— Как видишь, Гарри, со мной всё хорошо. Давайте же вернёмся в замок, — я оглядел собравшуюся толпу. — Мне кажется, я немного промочил ноги в ночной росе. Думаю, стоит сменить туфли и выпить чаю.

После моих слов все немедленно повернулись назад. Напоследок я заметил в небе над башней туманный череп со змеёй вместо языка. Этот символ чем-то напомнил мне прошлое, поэтому я раздражённо взмахнул палочкой-интерфейсом и заставил отвратительную рожу исчезнуть. Идущий рядом очкастый Гарри благоговейно на меня посмотрел, но, к счастью, ничего не сказал.

Я сунул руки в карманы и вдруг нащупал в одном из них какой-то круглый предмет. Вытащив его наружу, я заметил, как побледнело лицо мальчишки.

— Медальон Слизерина, — прошептал Гарри, впиваясь в него глазами. — Давайте откроем его, директор. Посмотрев на эту штуку, я не заметил каких-то охранных конструктов и просто раскрыл его, едва успев подхватить клочок пергамента. Неосознанно создав светлячок над головой, я развернул бумагу и прочитал:

Тёмному Лорду.

Я знаю, что умру раньше, чем ты увидишь моё послание, но хочу, чтобы ты знал: это я раскрыл твою тайну. Я похитил настоящий крестраж и уничтожу его, как только смогу. Я смотрю в лицо смерти с надеждой, что, когда ты встретишь того, кто надерёт тебе задницу, а ты снова обратишься в простого смертного.

Р. А. Б.

— И что это значит? — Я запустил поиск информации и внезапно понял. Записку написал один из учеников школы, брат покойного Сириуса Блэка, Регулус, похоже, тоже погибший. Вообще, семейка этих волшебников показалась мне немного с придурью.

— Кхм, мальчик мой. Думается мне, что то, что мы искали в пещере, давно находится в другом месте. Боюсь, что тебе с друзьями придётся приложить немало усилий, чтобы найти все части этой головоломки.

Очкастый Гарри серьёзно кивнул.

Внезапно мне на плечо с истошным криком спикировал какой-то попугай, в котором я не без удивления узнал воплощение огненного духа. У него была явная привязка к бывшему владельцу этого тела, потому что птица тут же уселась мне на плечо и начала тереться о щеку, выпрашивая крохи магии. Поделившись с пернатым, я увидел, как заблестели его перья. Птиц задрал голову и запел что-то мелодичное, отчего у всех вокруг посветлели лица и точно поднялось настроение. «Какая полезная пташка», — подумал я, вспоминая, что ещё умеет делать воплощённый дух огня. Оказалось, что существо по имени Фоукс умело даже переносить человека и грузы практически сквозь любые местные защиты и на весьма приличное расстояние.

«Надо насыпать ему орехов», — подумал я, машинально поглаживая птицу под клювом. Возле центрального прохода, который обозначался множеством, похоже, сломанных лестниц, я наконец попрощался со всеми, пожелал спокойной ночи настойчивой сухой даме по имени Минерва Макгонагалл, поднялся в свою теперь башню. И наконец остался в одиночестве. Впрочем, думал я так ровно до того момента, как со стен начали голосить живые портреты, расспрашивая меня о случившемся.

— Да твою мать! — рявкнул я, раздражённый чрезмерной активностью древних фотографий, и взмахом палочки погрузил в сон весь окружающий меня фотосток.

Откинувшись на удобном кресле, я задумался о том, что мне следует сделать дальше. Первым делом я хотел восстановить свое тело до нормального состояния. Поэтому я решил не откладывать это дело и погрузился в медитацию. Я надеялся, что к утру выйду из транса молодым, здоровым и готовым к новым достижениям.

* * *

— Круцио! — Лорд Волдеморт охрип, произнося пыточное заклинание уже в который раз. Досталось всем: Снейпу, брату и сестре Кэрроу, мелкому трусливому щенку Драко и тупой псине Фенриру. То, что Дамблдор, которого Снейп угостил Авадой, после этого ругался и грозил совершить со всеми отвратительные непристойности, настолько поразил лорда своей нелепостью, что первые пять минут ужасный тёмный маг только шипел и плевался от возмущения.

Немного придя в себя, Волдеморт подумал, что последователи, возможно, просто боятся признаться в чём-то, пытаясь таким фантастическим способом скрыть свои неудачи. Однако, «Легилименция» и «Круциатус» не помогли обнаружить ничего нового. Оказывается, как и на прокля́того мальчишку, на Дамблдора не действует «Авада Кедавра».

Оставив стонущих «Пожирателей Смерти» приходить в себя, валяясь на каменном полу мэнора трусливого павлина, Волдеморт заперся в спальне с любимой змеёй Нагайной и впервые за много лет заплакал. Что делать с неубиваемым стариком, которого не берёт самое сильное заклинание, Тёмный Лорд не представлял.

Дальнейшая жизнь казалась чередой сплошных неприятностей. Под утешающее шипение верной рептилии Волдеморт заснул, надеясь, что завтра весь этот кошмар окажется всего лишь сном.