– Надо, Гарри, надо (джен)

Двадцать девятого июля тысяча девятьсот девяносто первого года с утра начались сборы. Гарри проснулся от шума. Выйдя на площадку второго (в русской нумерации, по-английски это первый) этажа, он увидел внизу бестолково мечущегося Дадли. Вернон Дурсль пытался запихать рюкзак в чемодан, Петунья зачем-то поливала из чайника пластиковые цветы своего имени.

— Что здесь происходит? — спросил Гарри.

Дурсли очнулись, чемодан от пинка улетел под стол, Дадли схватил рюкзак поменьше и стал заталкивать туда коробку с блёснами.

— Скоро твой день рождения, — сказала Петунья, перестав измываться над петуньей. — Давай отпразднуем его на рыбалке.

В этот момент у Гарри случился магический выброс — пластиковая петунья расцвела.

— Ой, — пискнула тётя, выронив горшок. — Он настоящий?

— Нет, мама, ты забыла, кто такой Гарри? Ну чудит, бывает, ему положено, — сказал Дадли. — Как по-твоему настоящий цветок расцвёл бы без настоящего грунта? А здесь вместо грунта пластик.

— А, ну да... — сказала тётя.

— Вы о чём? — не понял Гарри.

— Гарри, ты маг, — сказала Петунья. — Твои родители — чистокровный маг и маглорождённая ведьма.

— Кого рождённая? — спросил Гарри.

— Маглорождённая — сказал Вернон. — Маглами называются обычные люди, то есть не маги или не ведьмы, которым и не положено быть магами или ведьмами. А есть подобные Джеймсу Поттеру и его родителям — маги и ведьмы. А иногда у маглов рождаются дети, которым не от кого унаследовать магию, но при этом маги и ведьмы. Вот они и называются маглорождёнными. И ещё есть сквибы, это инвалиды по магии. Ага, в нашем мире, в котором отсутствие магических способностей — норма. Я магл, Петунья магла. Ну и Дадли тоже магл. А ты маг. И Джеймс Поттер был магом. А Лили Поттер, она же Лили Эванс — ведьмой.

Сборы продолжались до вечера, при этом Вернон ещё два раза доставал из-под стола чемодан и пытался запихать рюкзак в чемодан, но после короткого: «Дядя, опять?» снова отправлял чемодан пинком под стол, от последнего пинка чемодан развалился, а под стол улетели его обломки. Дадли ещё трижды начинал кружить по комнате, Петунья доломала цветок. Следующим утром отбыли. Сначала на автобусе, потом на поезде, потом пешком. Ночевать расположились в каком-то деревянном домишке, который даже не был разделён на комнаты. Утром сова принесла письмо и отдала его Гарри прямо в руки. Увидев на конверте своё имя, Гарри не стал читать адрес.

— Странно, но это письмо адресовано мне, — сказал он.

— И что же здесь странного? — спросил Вернон.

— А кто может мне писать? — продолжил спрашивать Гарри.

— Ненормальные. Кто же ещё? — ответил Вернон.

— Какие ещё ненормальные? — всё ещё не понял Гарри.

— Маги и ведьмы, — ответил Вернон. — ответил Вернон, раздражаясь.

— А почему ненормальные-то?

— Для начала потому, что норма для нашего вида — как раз отсутствие магических способностей, а они мутанты или потомки мутантов. Кроме того, как ещё можно обозвать взрослых, спасённых младенцем? И не просто взрослых, а могущественных магов и ведьм. Каждый из них способен одним взмахом палки пробить дверь взрывом, но при этом они спокойно ждали, когда их убьёт сволочь. Сволочь же, называвшуюся лордом волдемортом, в итоге укокошил ты, с тех пор у тебя зигзагообразный шрам справа на лбу. Серьёзно? Они всей толпой не могли справиться с этим неудачником? По-твоему это нормально? А теперь они собрались тебя учить.

Читать письмо Гарри не стал. Порыбачили, на обед приготовили уху на костре. Вечером же, когда Гарри и Дурсли собирались снова лечь спать в лачуге, лачугу сотряс страшный удар. Дверь слетела с петель и влетела внутрь. В дверном проёме остановился человек ростом футов девять.

— Извините, — сказал незнакомец. — Мне нужен Гарри Поттер.

— А по какому праву Вы вламываетесь сюда, мешаете нам спать?! И кто Вы такой?! — заорал Вернон.

— Да вы сами засунули Гарри в какую-то лачугу, — ответил незнакомец.

— Это называется туризм и стоит не самых маленьких денег, — ответил Вернон. — Так кто Вы такой и какого чёрта здесь творите?

— Извините. Репаро, — сказал незнакомец, махнув зонтом.

Дверь влетела в дверной проём, выбив незнакомца наружу и снова повиснув на петлях.

— Это один из них, — сказала Петунья.

Гарри и Дадли вышли наружу. Незнакомец валялся без сознания. Дадли пощупал у него пульс на шее и сказал:

— Вроде живой.

— Надо привести его в чувство, — сказала Петунья. — Как там было-то? Аква эрута? Или агументи? Для усиления заклинания добавляют максиму, а надо уменьшить, чтоб только брызги были. Минима? Гарри, попробуй.

Гарри попробовал, отплёвывающегося незнакомца смыло.

— Извините, я не хотел Вас смывать, — сказал Гарри.

— Нужны комментарии? — спросил Дадли. — Так ли ненормальны взрослые, спрятавшиеся за такого малыша? Не похоже, чтоб их возможности шли в какое-то сравнение с неконтролируемой мощью магии Гарри, а спрятаться за спину сильного — не такой уж и идиотизм.

Вернон бросил утопающему верёвку, а с другим её концом побежал вокруг лачуги. Выбравшийся на берег незнакомец сказал:

— Гарри, тебе надо учиться применять магию. Иначе ты станешь опасен и для окружающих, и для себя. Меня зовут Рубеус Хагрид, я хранитель ключей школы магии Хогвартс.

— То есть по-простому школьный сторож, — перевёл Гарри.

Хагрид задумался, а потом сказал:

— От слова «сторожить»? Наверное, да. Завтра поедем за покупками для тебя к школе.

Переночевали впятером, а утром Хагрид сказал:

— Садись на мой мотоцикл и полетели.

Находившийся снаружи мотоцикл (в вечерней суматохе на него никто не обратил внимания) тоже был в полтора раза больше обычного. На него сел сначала Гарри, потом — Хагрид, а после запуска двигателя мотоцикл взлетел. Через полчаса он уже сел в Лондоне.

— Этот бар называется Дырявый Котёл, за его задней дверью граница между обычным миром и одной из наших секретных локаций — Косым переулком, — сказал Хагрид, показав на бар.

Вывеской бару служила модель паровозного котла, изображавшая прототип, изрешечённый из крупнокалиберного пулемёта. Несколько «пуль» даже были вделаны прямо в «пробоины», будто застряли в них.

— На баре маглоотталкивающие чары, — продолжил свой рассказ Хагрид. — Маглы по умолчанию не видят его и не могут зайти даже случайно. Если маг или ведьма проведёт магла или маглу внутрь за руку, то этот магл или эта магла будет потом видеть бар и сможет зайти в него самостоятельно, но привести в бар невидящих его не сможет. Проводник или проводница и ведомый или ведомая в последний момент отпустят руки, ведомый или ведомая останется вне бара. Нам надо пройти через бар.

В баре были люди в мантиях, один человек был в чалме.

— Это же знаменитый Барди Топтер! — сказал человек в чалме. — Нет. Дабдри Фоттер. Блин!

В воздухе появился и завис хорошо пропечённый двухметровый блин.

— Не мучайтесь, — сказал Гарри. — Гарри Поттер.

— А меня зовут Квиндикус Квиндел, — сказал человек в чалме. — Нет. Квирелпус Криндел. Да блин горелый!

Находившиеся в баре ломанулись наружу, так как блин загорелся.

— Квиринус Квиррелл. Ну наконец-то. Я профессор защиты тёмных от искусств. Нет. Защитник тёмных от искусств профессора. Блин!

Блин появился опять, только теперь снаружи. Висеть он в этот раз не стал, а ляпнулся на мостовую. Ещё через полчаса люди потянулись обратно в бар, Хагрид провёл Гарри через бар насквозь, за задней дверью был тупик, параллельно двери стояла кирпичная стена.

— Запоминай пароль, — сказал Хагрид, достав зонт. — Забыть его ни один маг и ни одна ведьма не может, но смотреть надо, а набирать его надо волшебной палочкой.

Хагрид набрал пароль, прикоснувшись в определённом порядке к кирпичам кончиком зонта. Кирпичи задвигались, образовав в стене арочный проход. А за аркой был переулок, по которому бродили люди в мантиях, некоторые были в остроконечных шляпах.

— Это и есть Косой переулок, — сказал Хагрид. — Сначала тебе надо взять деньги.

— Деньги? — спросил Гарри. — Но у меня нет денег.

— Нет, Гарри, — ответил Хагрид. — Ты богат, твои родители оставили для тебя деньги в банке Гринготс.

— Тогда надо выйти из переулка и зайти в банк, — сказал Гарри, всё ещё не понимая, что происходит.

— Нет, Гарри, выходить не надо, Гринготс — единый банк магического мира, его отделения находятся в наших секретных локациях. Английское — в Косом переулке. Вон то здание и есть отделение Гринготса.

Отделение Гринготса выглядело так, будто должно было обслуживать исключительно шпионов и только работающих против страны дураков и как если бы находилось при этом в центре их столицы. То есть оно было ещё косее самого переулка, названного так явно не просто так. В Гринготсе были какие-то низкорослые ушастики.

— Это гоблины, — сказал Хагрид.

— Мистер Крюкохват, Мистер Гарри хотел бы взять свои деньги, — сказал он, подойдя к одному из них.

— А у мистера Поттера есть его ключ?

— Ключ пока у меня, — ответил Хагрид. — Возьми, это ключ от твоего сейфа.

— Сейфы отзываются на ментальный зов хозяина, — сказал Крокохват. — В любой момент хозяин может мысленно вызвать точную копию сейфа с теми ценностями, которые надо взять, просто представив себе сейф и те самые ценности и захотев, чтоб сейф явился с этими ценностями. Просто вспоминать внешний вид сейфа можно сколько угодно, без желания ничего не произойдёт. Но именно на зов копия явится. И в ней будут те ценности, которые хозяин хочет взять, но только если они уже находятся в сейфе. Если хотите взять деньги, то есть два варианта: приказать сейфу выдать нужную сумму и приказать ему выдать конкретные монеты. Если именно монеты, то в копии будут именно эти монеты, например, если приказать сейфу выдать монеты по одному кнату на сумму двести галлеонов, то в копии будет именно девяносто восемь тысяч шестьсот монет по одному кнату, а если приказать выдать двести галлеонов, то могут быть и пять тысяч восемьсот монет по одному сиклю, и двести монет по одному галлеону.

— А корабли здесь причём? — спросил Гарри. — Мы же в банке, а не в порту.

— Галлеоном называется не только парусник, но и монета, — ответил Крюкохват. — У волшебников своя денежная система, самая мелкая наша денежная единица называется кнат, монета в один кнат бронзовая, семнадцать кнатов составляют один сикль, монета в один сикль серебряная, а двадцать девять сиклей составляют один галлеон, монета в один галлеон золотая. Если хотите что-то положить в сейф, то ценности можно и не представлять и не приказывать сейфу выдать ценности, тогда копия явится пустая. Копия сейфа открывается тем же ключом, что и сам сейф. Из неё можно как взять что-то, так и положить. Потом её надо закрыть и мысленно приказать, чтоб сейф вернулся в хранилище, тогда копия исчезнет, а все положенные в неё ценности окажутся в самом сейфе. Можно этим способом не пользоваться, а приехать прямо к сейфу в сопровождении сотрудника банка. И пользоваться сейфом непосредственно в хранилище. Начинать пользоваться сейфом всегда надо с этого способа.

— А на чём надо ехать? — спросил Гарри.

— На тележке, — ответил Крюковхват. — Идите за мной, я провожу вас.

Кроюкохват провёл Гарри и Хагрида вглубь помещения замка. Тележка стояла на рельсах, проложенных прямо по стенам, под ней и над ней была пропасть.

— Садитесь, — сказал Крюковхат и сел сам.

Как только Гарри и Хагрид тоже сели, тележка поехала. Несколько раз она останавливалась на коротких рельсах и вместе с ними принималась ехать вверх или вниз, потом эти рельсы стыковались с длинными и останавливались, а тележка продолжала путь уже по горизонтали. Наконец, тележка остановилась и уже не поехала. Сбоку от неё была круглая дверь.

— Слезайте, — сказал Крюкохват и слез с тележки вслед за Гарри и Хагридом.

— Это Ваш сейф, — сказал Крюкохват, показав на дверь. — Откройте его.

Гарри открыл сейф и вошёл в него, следом вошли Хагид и Кроюкохват. В сейфе горой лежали золотые монеты, было несколько столбиков серебряных монет и небольшая кучка бронзовых.

— Возьми пока двадцать галлеонов, при необходимости можно будет взять ещё, — сказал Хагрид.

Гарри взял деньги, потом они вышли из сейфа, Гарри закрыл его ключом. Потом они сели на тележку и вернулись в тот же зал, куда входили. Потом Гарри и Хагрид вышли из банка, а гоблин остался в банке.

— Тебе нужна волшебная палочка, — сказал Хагрид. — Палочки продаются вон там.

Магазин палочек имел вывеску, гласившую: «Оливандер. Волшебные палочки с древнего Египта до наших дней». В магазине Гарри встретил человек, Хагрид остался снаружи. Продавец был стар.

— Я Гарри Поттер, — представился Гарри. — Хагрид сказал, что мне нужна палка.

— Гарри Оливандер. Члены моей семьи делают и продают волшебные палочки со времён фараонов, а конкретно здесь магазин находится с пятого века нашей эры. Сейчас магазин мой, до меня здесь работал мой отец, до него — его отец и так далее. Кажется, ещё вчера Ваши родители покупали у меня свои первые палочки. Вы должны запомнить, что не маг выбирает палочку, а палочка — мага. Возьмите эту.

Поттер взял палку, из неё ударил сноп искр, развалив стелаж за спиной Оливандера.

— Определённо, не та. Может эта?

Теперь искры ударили вертикально вверх, опалив потолок над прилавком. Так они мучились до вечера, в результате магазин стал похож на лагерь горевояк, подвергшийся набегу огнепоклонников. Но, наконец, палка выбрала мага.

— Очень интересно, — сказал Оливандер. — Эта палочка из остролиста с пером феникса — сестра той, что оставила Вам шрам. Её хозяин творил великие дела. Ужасные, но великие...

— А великим магом у вас зовётся неудачник, ухитрившийся убиться о младенца? — спросил Поттер.

— Хм. С Вас семь галлеонов, — ответил Оливандер.

Палка была тонкая и гибкая длиной одиннадцать дюймов.

— Чего так долго, — спросил Хагрид на улице.

— Палки капризничали, — ответил Гарри.

Вышли из переулка через тот же бар, который был уже почти пуст, только бармен скучал на своём месте, потом сели на мотоцикл и прилетели к дому № 4 на Бирючинной улице. Гарри слез с мотоцикла.

— Остальные покупки придётся отложить на завтра, я прилечу утром, — сказал Хагрид и улетел.

Дурсли были уже дома.