Во тьму глубин и обратно (джен)

Примечания:

Рерайт постепенно тоже продолжается.

---

Весна 2025, Нью-Йорк / 9 мая 2104, день, станция Эпсилон

Когда восприятие вернулось, он понял, что всё ещё сидит в кресле сканера. Реймонд взглянул вперёд, но там толком ничего и не было. Точнее, он видел только тьму, которую нарушал единственный источник света, находящийся в отдалении красный диод, который на мгновение он напомнил ему глаз безразлично взирающего, застывшего механического существа. В остальном здесь не было видно просто ни черта, и можно было уже начинать волноваться, но в первые моменты он даже не ощутил как таковой потребности в этом.

— Ну и… — Он какое-то время мысленно переводил дыхание, пытаясь разобраться с потоком мыслей, который спустя несколько долгих секунд пустоты начал заполнять голову, и волнение, нормальное для человеческого существа эмоциональное беспокойство, пришло с ними же.

Произошедшее было неожиданным, и до крайней степени непонятным. Остановив поток беспокойных отрывочных мыслей и чувств, он сообразил только то, что результатом произошедшего стало то, что конкретно он, Реймонд, сейчас оказался в некой, иной воспринимаемой внешней среде, о которой сказать он ещё толком ничего не мог.

— Ладно, попробуем… Встать. — Он не мог даже сказать, говорил он это в слух или нет, хотя и понимал, что слушать ему тут скорее всего некому. Но, по крайней мере, он чувствовал самого себя. Своё тело.

Реймонд встал на ноги и сделал пару робких шагов навстречу свету, убедившись, что он вообще способен ходить. Тело ему подчинилось, а красный огонь впереди оказался ничем иным, как всего лишь единственным работающим индикатором электрического щитка.

Однако поток беспорядочных мыслей он уже не мог остановить:

— Вот во что я вляпался, а? Надо было наверно посадить в аппарат Фалько… А впрочем, может и к лучшему? По крайней мере, лично от меня в проекте теперь ничего не зависит. То есть… От меня? Кто я? Я не могу быть… — Он сам с трудом понимал то, что сейчас проносилось через его сознание, как будто оно на мгновение разделилось на части, прежде чем собраться вновь. На него накатилась волна стресса. — Нет, хрень какая. Как они? Как они это сделали? Я точно не могу быть настоящим Реймондом Ричи, если конечно между процедурой и текущем моментом не потерялась из памяти пара лет жизни, которая может всё объяснить… — Он кратко обдумал эту мысль, и пришёл к выводу, что это не так. — Она не потерялась, нет, сила поля впечатляет, но оно не такая сильное для таких серьёзных последствий на мозг. Точно нет. Остаётся только один вариант, хотя мне всё ещё ничего не ясно, даже понятия не имею, что теперь меня связывает с оригинальной итерацией… — Его разум цеплялся за события недавнего прошлого, пытаясь уловить связь со следствием, но кроме самого факта осознания себя в этом положении, он ничего не мог сказать. Слишком мало информации.

Он подошёл к рубильнику, которому принадлежал красный индикатор. Взглядом задел свою руку, освещённую тусклым красным светом, он которой потянулся к рычагу — она была в каком-то плотном рукаве с перчаткой, который вообще никак не ощущался кожей, а сам рукав был обляпан какой-то чёрной гадостью, похожей на маленькие наросты с голубоватыми светящимися точками. Осмотрел вторую — она была примерно похожей на вид.

— Это что у меня? Какой-то грязный комбез. — С некоторым трудом он сложил пальцы руки в жест: демонстрацию среднего пальца. Пальцы согнулись успешно, хотя и вели себя слегка ватно, будто он их отлежал, но в остальном ощущались вполне нормально. — Ладно, пора узнать куда я попал — Он потянул рычаг рубильника, вернув тот в рабочее положение.

Тогда всё было как и всегда.

Началось всё с того, что в утреннем сне он видел разрушенные дома, разорванные железобетонные перекрытия, грязная вода, и вагоны поездов метро. Даже не видел, нет, а именно переживал эти события. Сюрреалистичные картины мрачного, постапокалиптичного будущего, которые наслаивались и распадались, и огромная, аморфная тварь, что гналась за ним через коридоры, где мерцал свет вырванных из потолка ламп. Кто-то пытается его вызвать. Кто-то пытается связаться. А тварь была всё ближе. Перекрытие под ним падает, и звук пробирает голову, проходит в саму душу, окутывает. Требует действия.

— Эта ответственность лежит на тебе, сумерки сгущаются, масса тьмы наступает.

Пространство рушиться, деформируется, и покрывается трещинами, разрывающими стены на лоскуты.

— Что ты такое, а?

— Что…? А? — Сон прервался, и Реймонд условно пришёл в себя, сидя кресле. Кто-то настойчиво звонил на телефон. Не успев продрать глаза, рефлекторно потянулся к голове, проверив наличие наушников на ней, а затем взял в руки звонящий телефон. Он терпеть не мог, когда ему звонили, всегда предпочитая звонкам исключительно текстовые переписки.

— Ну кто это, блять? В такую рань. Пиздец, они совсем там охуели? — Ему хотелось сбросить вызов и выключить на телефоне звук, что бы спать дальше, однако ответить всё же стоило.

— Эй. Наконец я дозвонился. Ты как там, можешь гостей принять? — Голос из трубки был очень знакомым. Кто это? Кто это…? — Да кто это блять, как его вообще зовут…? Как? А, точно, это же Фалько! Точно. Это Фалько. Хорошо, это Фалько, а какие гости-то?!

— Блять… — Реймонд упёрся рукой в лицо, пытаясь приподнять голову.

— Только встал? Слушай, а ты где вообще?

— Дома я, дома. — Наверное…

— Ты охренел?! Я думал ты готов подъехать по-быстрому к лаборатории. Кто тебя заменяет?

— Дома? Как я мог оказаться у себя дома? — Неожиданная мысль ошеломила Реймонда. В самом деле, почему дома то? Он наконец продал глаза, и вытираясь рукавом рубашки, окинул взглядом комнату.

— Так, это точно моя комната в лаборатории. — Он окинул взглядом стол: компьютер, загаженная остатками еды клавиатура, кучи отжиревших бумаг, которыми теперь только подтираться, банки пива, бутылки из-под холодных напитков, немного сигаретных окурков, в общем, ничего нового. Рядом книжная полка, все книги на которой исключительно чистые, и все научные касаются той темы, которой занимается лаборатория. Теория и практика работы нейронных алгоритмов, генетические алгоритмы, сигнальный анализ, и прочее. Уже давно он с ними детально ознакомился, и теперь они просто украшали собой полку, по большей части. Исключением было два тома, лежавших непосредственно на столе, и были в несколько худшем качестве: первой была какая-то хентайная манга, а вторая, открытая на середине, называлась «Сумеречная зона: обратно в метро». Он закрыл её. На твёрдой обложке, выполненных в тёмных тонах, под красным названием и стилизованной пятиконечной звездой, был изображён человек в перелатанном водолазном костюме, спускающийся в тёмные разрушенные залы затопленного метрополитена по ступеням давно уже замерших навсегда древних эскалаторов. На дальнем плане, глубоко внизу, была нарисована огромная, хищная креветка-мутант.

— Оо, на кой хер я эту херню на ночь читал? Стоп, я вообще когда уснул? Сейчас утро или вечер? — Реймонд открыл жалюзи, открывающие вид на залитый утренним солнцем Нью-Йорк. — Видимо утро.

— Рей! Ты как там? — Фалько всё это время был на связи.

— Да в лаборатории я! — Реймонд потащился к столику у дивана, где проверив забитый отложениями водопроводных солей чайник на наличие воды и закипятил его, ища пакетик растворимого кофе.

— А что ты сказал, что ты дома?

— Ну… Может потому, что мой дом — здесь. В этой лаборатории я живу уже… Не помню сколько, но именно тут моё место в этом мире. Ты же сам знаешь, у меня нет «дома» в Америке, и я уже пару месяцев живу прямо здесь. И никуда не съезжал.

— А ты уж напугал. — На том конце раздался шумный выдох. — Ладно, я же тебе по делу звоню.

— Какому? Главный в командировке, в Японии, ты знаешь. Толкает дельцам из… — Название компании вылетело из головы и упорно не хотело возвращаться. — Какие-то наработки в обмен на их нейроморфные чипы, или чем там эти делегаты заняты. Чипы сами тайваньские, он работают с ними японцы… Там у них контракт какой-то. Но короче, за главного в нашем отделении Майкл, ему и звони.

— Я знаю. Он уже в курсе и дал своё согласие. Я тебе звоню, по тому что это твоей зоны влияния касается напрямую, это напрямую касается недавнего обновления нейрокартографа Накадзимы.

— Ну обновления, и что? У нас часто бывают такие обновы. Целые отделы по всему миру, не покладая рук, допиливают наш картограф. — Реймонд заварил чашку отвратительного на запах кофе. — Хотя мне кажется, что по большей части там работают одни индусы. — Добавил он тихо.

— Короче…

— Фалько, не томи.

— Помнишь то что случилось в Торонто, лет десять назад? Двое канадских студентов пытались пареньку мозги исправить этой штукой, отсканили мозг, но что-то не срослось у них, и он отъехал всего за месяц. — Он сказал фразу быстро, на одном дыхании.

— А как не помнить-то? Конечно помню. Эти… Недоумки, не иначе, прописали ему, кажется, аспирин и делать кардио, и это-то при черепной гематоме и постоянных кровоизлияниях. Так что я вовсе не удивлён. Но с того случая я и полез в это дело основательно.

— Ну так вот. Если ты думаешь что они забили на это, то это не совсем так. Искусственный интеллект снятый с человеческого типа это хорошо, и раз с лечением мозга не получилось, они во многом переключились на него после тех событий. Ты уже работал кусками образцов от их тестов. Сегодня Майкл сам их позвал, они считают что новая версия картографа и более мощный сканер помогут им в чем-то таком… В их деле, в общем.

— Это всё отлично — Реймонд отпил немного кофейного напитка и поморщился. — Но я здесь причём? У нас и своих образцов полно.

— Надо же кому-то вести инструктаж? Ты типа свой, слегка такой же балбес, какими они были десять лет назад, правда ты немного это… Ну, в общем то дело своё знаешь, познакомишься, расскажешь о нашем оборудовании, и всё такое. Они будут рады увидеть новый сканер, который мы только недавно полностью отладили.

— Окей. Я правильно помню… Дэвид Мунши? И второй, как его там…?

— Уже доктор Дэвид Мунши и второй, Пол Берг. Да. Придут к пяти вечера или около того.

— А нахера ты меня утром разбудил?

— Ну, что бы ты срач там прибрал. Неприлично же. И привёл томограф в рабочее состояние. Ребята из отдела снизу жаловались, что свет пропадает чуть ли не во всем здании, когда он работает, и по этому Майкл раскошелился на целую кучу вспомогательного электрооборудования, нужно его привести в готовность.

— Вот видишь, Фалько, как приятно не иметь счетов за своей дом и получать меньше денег на работе. Компания сэкономила на мне, зато работать всё будет окей.

— Тебе не нравиться что я пытаюсь выкупить себе эту дурацкую комнату?

— Ну типа. Мне вот разрешили тут жить, даже аренду платить не надо. Иногда можно хот-дог утянуть из общего холодильника. Сказка, а не жизнь.

— Реймонд, ты в домашнем хозяйстве как свинья в хлеву. Это чисто по-дружески, что бы ты прибрался там. И да, мой офис на ночь закрыт, так что комнату я выкупаю.

— Ладно, давай там. Встречу наших канадцев, не волнуйся.

— Оки-доки.

— Тьфу.

Его день только начинался, а его уже подключили к какой-то дополнительной работе. Работе с людьми, к счастью с теми, от личного знакомства с которыми он бы действительно не отказался.

— И это лучше, чем в середине дня.

— Мистер Ричи? — Дэвид потянул руку, и Реймонд пожал её. За ним стояли ещё двое — Пол Берг, которой нёс сумку с чем-то тяжёлым.

— Пойдёмте, Майкл меня просил показать вам это оборудование. — Реймонд пошёл к кабинету с томографом. Оборудование было подготовлено, а за одно сама комната, будучи довольно крупной была превращена частично в гостевую. Точнее одна её половина — столик, диван, и горшок с растением, и настенный календарь с котиком, которые были угнаны из других помещений, соседствовали с томографом и его обслуживающим оборудованием, несколько многоблочных серверных компьютеров, их терминалы, и терминал от медицинской аппаратуры, стоявший рядом с силовым приводом сканера.

— Ладно, что там у вас? — Реймонд пригласил их на диван, а сам устроился на забитом пенопластом ящике.

— У нас с собой образец, и ваши вышестоящие коллеги проявили явный интерес к нему, как к шаблону определённого типа. Вы ведь знаете о случае, произошедшим с нашим пациентом в Торонто?

— Ага. Я то знаю. — Реймонд кивнул, но решил ничего не высказывать лично, только про себя. — Ваш план лечения тогда был просто полной лажей. Как вообще можно было додуматься давать человеку с кровотечением аспирин?!

— Мы сожалеем что так получилось, но поскольку у нас остался образец мозга с того случая, мы думаем что сможем улучшить его качество, путём доработки через новый тип картографа.

— Возможно. Но ваш сканер в Торонто был старого типа.

— Да, сейчас они серьёзно продвинулись в плане разрешения томограммы, и одна из задач — повысить качество воссоздаваемой нейрограммы до того уровня, что можно создать с данных нового сканера. Мы полагаем, что это возможно.

— Да, но вы понимаете, что неизбежно будут накапливаться ошибки в таком подходе.

— Само собой. Если позволите, проведём процедуру реставрации, а потом сравним с образцом от сканера более высокого разрешения. Идентичность конкретных образцов не нужна, сравнение качества будет по общим шаблонам мозга, свойственных каждому человеку.

— Ладно, давайте. Я всё настрою, но мы будем до ночи сидеть с этим делом.

— Не волнуйтесь, на нижних этажах у вас круглосуточный буфет, как мы знаем.

— Хах. Точно. Ладно, что… — Реймонд криво улыбнулся и слегка попятился. — Или кто там у вас? Тот самый парень из Торонто, который погиб? Чёрт, я и забыл как его звали.

— Саймон Джаретт. Пол, дай ему.

Реймонд взял сумку, в которой находилось несколько блоков жёсткой памяти.

— Это вся архивированная томограмма. На ваших серверах она должна спокойно пойти на тестовых скоростях.

— Окей… Я всё подготовлю. Протоколы картографа ещё недостаточно оптимизированы, потому будем сидеть до ночи.

— Вы это уже сказали.

— А. Точно, я это уже сказал. Просто если какая-то напыщенная шишка погонит вас отсюда, то у буфета всегда можно отсидеться. — Реймонд подключил блоки памяти к мотку проводов и стал возиться с настройкой. Комната наполнилась гулом охладителей серверных машин, стоящих рядами за стеной.

Спустя некоторое время они втроём сидели за столом и расслабленно разговаривали по теме и тому что было близко к ней.

Или не совсем расслабленно — Реймонд чувствовал себя не совсем в своей тарелке, общаясь с незнакомыми людьми, но пытался не подавать виду. По крайней мере, пока ему было что сказать.

Речи о том, как улучшить искусственный интеллект, воссозданный на основе паттернов сканирования мозга, или как художники и аниматоры продолжают терять работу, он мог поддерживать, даже когда с ним не соглашались в отдельных местах. Спорить с умными людьми всегда было достаточно интересно. Потом разговор зашёл о том, как вообще можно было бы полностью воссоздать сознание человека на основе томограммы. Пол решительно уверял, что до этого ещё очень далеко, и что наши экспериментальные запуски это всё ещё неразумные куски исполняемого кода, хоть и отражающего суть работы мозга, нейронной процедуры и её краткосрочной эволюции в общих чертах, на чём и была основана идея лечения мозга Саймона.

Реймонд часто отвлекался, отходил что бы прожевать очередной бутерброд, запить его быстрорастворимым какао, и подумать над тем, о чём он говорил с ними. Или же над тем, как решать очередную проблему в его собственных задачах. Часто проверял работу алгоритма, возвращаясь к открытой на экране командной строке, где программа отчитывалась о результатах реконструирования.

Потом он возвращался к своим канадским «коллегам». И не смотря на интерес к происходящему, он не сильно распространялся о своих глубоких мыслях на эти темы.

За уже окном блистал красноватый отсвет закатного солнца, процедура реставрации всё ещё шла, и шла довольно успешно.

Где-то к девятнадцати часам, как говорил Реймонд, всегда называя время четырьмя цифрами, и избегая традиционного американского «утреннего и «вечернего» двенадцатичасового деления, считая его крайне неудобным анахронизмом, Фалько решил заехать.

— Фалько? — Реймонд обернулся к двери. Тот его не предупреждал.

— Ага, это я. — Парень выглядел поприличнее Реймонда, по крайней мере, его рубашка была выглаженной и чистой. — Меня Майк настоятельно попросил к вам заехать, боится что ты, Рей, что то напортачишь или вроде того.

— Я? Напортачу? Я между прочим ответственный работник. А ты даже не представился.

— Простите, доктор Мунши, и… Доктор Берг. — Он пожал им руки и продолжил. — Я имею ввиду, что бытовая сторона твоего существования это та причина, по которой простого сотрудника давно бы выставили отсюда. Но тебя держат. Почему?

— Ты сам знаешь. — Реймонд налил чай для Фалько. — Мне можно платить в полтора раза меньше чем остальным, а работаю я так же хорошо.

— Ага. А ещё у тебя нет дома, и ты живёшь на работе.

— И что? Это нормально. Ездить туда-сюда каждый день? Зачем? И продуктивность у меня лучше от этого.

— Тьфу. Ладно. Тебя купили за сэндвич и банку пива, а ты и рад. Ты развёл тут настоящий свинарник.

— А тебя купили за деньги и ежедневные бессмысленные поездки, тоже мне. Угу. — Реймонд пожал плечами.

— Хоть бы ты оделся нормально…

— Я одет вполне ничего так. — Он улыбнулся.

— Ладно, закончим с этим, мы при гостях, между прочем.

Пол Берг хмыкнул.

— Что там у вас? — Фалько продолжил.

— Реставрация Саймона Джаретта, воссоздаём карту лучшего качества.

— Это я уже знаю, а дальше что?

— Сравниваем нейросеть с реставрации с нейросетью с нового сканера.

— Так он уже давно ушёл в мир иной.

— Саймон? Так-то да, но нам и не нужен мозг одного человека, на данный момент сравнение идёт по простому шаблону, общее качество системы, что бы убедиться в точности алгоритма, и не более. — Мунши ответил Фалько.

— И кто второй подопытный?

— Мы ещё не решили.

— Ну раз так… — Фалько криво натянул улыбку. — Могу предложить бросить кости. На четверых. Если вы считаете это хорошей идеей.

— Мы тут не игры играем, вроде… Впрочем, я то только за. Берг, Мунши?

— Он прав, мы не в игры играем, хоть и звучит занимательно. Впрочем, раз нам всё равно, кого из нас сканировать, так что почему бы и нет?

— По крайней мере, разницы никакой.

Фалько вытянул из кармана кость в форме тетраэдра.

— Понятно, откуда у тебя эта идея. Играл с кем-то в ролевую и забыл в кармане.

— Осталась с настольной игры. Или можем выбрать сложный пусть. Две, три, или на компе запустить генератор чисел.

— Генератор на белом шуме? — Реймонд поднял взгляд на него. — Давай не будем маяться фигнёй ещё сильнее и просто кинем пирамидку.

— Я не против. — Ответил Берг. — Мы похожим образом выбирали очерёдность, когда сканировали друг-друга.

— Ладно. Дэвид, пусть будет… Единица. Пол, двойка. Реймонд, три, я четыре. — Фалько растряс и бросил на стол раскрученную кость.

— О, три! — Фалько перевернул фигурку «дном» с тройкой вверх.

— Надо убрать железки отсюда, я подготовлю процедуру и настрою нейрограф. — Реймонд встал с дивана.

— Вы ведь уже делали такие томограммы своего мозга? — Спросил Мунши.

— Ага. И не один раз, но это было на более слабых сканерах.

— Кстати, на счёт маркера?

— Да, сейчас займусь этим. В лаборатории практических тестов, на хранении есть «коктейли», нужно только списать несколько порций, что бы не влетело за недосдачу потом. Фалько, спишешь у них пару банок?

— Я?

— Ну да, ты. Тебе же можно.

— У тебя тоже есть доступ к лаборатории, или тебе его ограничили? Ты случайно не толкал что-то там налево, а?

— Нет, Фалько, я не занимаюсь таким, и ты это знаешь, пытаясь меня неудачно подколоть, но ты свою порцию ещё не брал?

— Санкционированные задним числом тесты?

— Ага, ещё раз и стоимость маркера вычтут из зарплаты. Мне нужен коктейль под обозначением X-1113, и это лиганды особого типа, а не хрень которую ты мне…

— Ладно-ладно, я уже иду.

Через пару минут Фалько вернулся с пузырьком, который Реймонд выпил.

— Можно было сделать внутривенную инъекцию, так быстрее. Однако молекулы устойчивы к средам в желудке и кишечнике человека, так что это мало на что влияет. — Реймонд выдохнул. — Осталось немного подождать прежде чем эта штука попадёт в мозг в достаточном количестве. — Он протёр рукой глаза, будто от маркера они зачесались.

— Постой! А сервера вообще не крякнут от такого? — Фалько окинул взглядом помещение.

— Нет. Теперь у томографа раздельное электропитание, а главные машины стоят за хорошим экраном. Всё будет нормально. А если внизу щитки всё же выбьет, скажем, что это монтажники сети криворукие были, и платить за них будет компания. — Реймонд уселся в кресло боком и настраивал устройство с терминала. — Ещё немного и можно начинать. Чем нагруженнее работает мозг, тем быстрее маркер разойдётся по нему.

— Ага. Предлагаю тебе забить мозг какой ни будь бесполезной хернёй.

— Как например то, что будет с этой виртуальной копией? Отвечу сразу, прогоним пару сравнительных тестов и всё.

— А как на счёт твоей же идеи «супермозга»?

— Моей? С чего она моя-то?

— Ну ты же её предложил.

— Не я, а мой бессознательный мозг. — Реймонд откинулся в кресле и положил руки за голову.

— То есть ты, это типа не твой мозг?

— Я — это я. Я понятия не имею, что я такое, но когда я наслаждаюсь заслуженным отдыхом в бессознательном состоянии, «я — Реймонд» не принимает решений что и кому сказать.

— То есть «ты» это только сильно ограниченная часть твоего мозга… Нет, лучше сказать, лишь часть сознательной его области?

— Определённо, я тебе не раз говорил, что «я — Реймонд» это просто некий конструкт, через который выражено квалиа, которое обладает свойством деактуализироваться в некоторых физиологических состояниях, и не более того.

— А ты в таком случае вообще уверен, что это «квалиа» существует?

— Я? Фалько, я ни в чём не уверен что касается меня. Я же не философ в конце-концов, но изменённые состояния сознания показывают мне потенциальную ошибочность собственного восприятия реальности. И если с внешним миром можно как-то совладать, то взгляду обращённому во внутрь зачастую просто не за что зацепиться.

— То есть ты вообще не понимаешь, что ты такое?

Реймонд ощутил холод, пронизывающий тело. Смесь уже начала поступать в кровь и растекаться по его венам. Он прикусил губу, обдумывая вопрос, прежде чем ответить:

— Ну да. Я могу сказать, что я Реймонд, но это просто конструкт личности, сформированный миром, окружающим меня. Я так же могу сказать, что я это просто квалиа, но по правде, это определение не имеет никакого смысла само по себе. Я осознаю, что существую, этого вроде как вполне достаточно.

— Ладно, ты уже кажется не в первый раз об этом говоришь.

— По крайней мере ты похож на увлечённого философией. — Заметил Пол Берг.

— А кто ей не увлечён? Да, я тоже. когда-то, я нашёл ответ который мне жить не мешает, ну и всё.

— Ага, жить ему не мешает. Только твой философский путь, Реймонд, начался с несанкционированного акта употребления медикаментов, подлежащих особому порядку оборота. Хорошо что один раз.

— Был бы не один — тут бы меня не было. Кайфа я не искал, и вообще, это было лекарство для животных, так что юридически всё было как раз легально. — Он уставился ему в глаза. — Для кота.

Он чувствовал, как его мозг слегка охладел изнутри. Прямо сейчас маркер, обновлённый вариант жидкой смеси лигандов, проходил через гемоэнцефалический барьер и поступал в нейроны головного мозга, накапливаясь в их телах и на синаптических законцовках дендритов и аксонов.

— Ну я-то знаю.

— Ты кажется вообще не стыдишься посторонних и малознакомых людей, когда бросаешься фактами такого рода.

— Я от тебя этому научился Реймонд, от тебя, так что мы квиты. Тебе вообще на всё такое всегда было плевать.

— Так-так… Давай попробуем. — Он вскинул руку, прерывая разговор. — Делаем скан, уже должно получиться, но если маркер плохо разошёлся, то у нас есть ещё бесплатные попытки. — Только сейчас Фалько заметил, что Реймонд засекал время, пока они очень недолго болтали. После некоторых манипуляций с программой на терминале оборудование загудело, он занял позу в кресле и спустя пару секунд шлем сканера опустился ему на голову. — Фалько, нажми.

— Чего нажми?

— Ну запусти процесс, я не дотягиваюсь. Большая красная кнопка там.

— Она желтая.

— Не еби мозг, жмякай.

Фалько запустил устройство. За пару секунд томограф вышел на нужную мощность, от силы поля немного растеклось восприятие, а спустя ещё пару секунд всё стало нечётким, обрывочным, пульсирующим. Сканирование перешло в главную фазу, а затем, за считаные доли секунды, восприятие окончательно распалось на тысячи неуловимых частиц и стеной обрушилось в никуда. Его сознание поглотила тьма забвения. Сканер записал состояние мозга, обрезав эту линию памяти в моменте. Его собственной памяти. И тогда шлем уже другого томографа отошёл наверх, открыв взор во тьму с красным огоньком.

— Так всё же, я сам себя сюда засунул? Или Фалько учудил? — Реймонд убрал средний палец, когда рычаг рубильника поднятый другой рукой вернулся в рабочее положение, и комната залилась светом. За ним — гул вентиляторов. Его ослепило, но это продолжалось долю секунды, а затем он осмотрелся в этом месте.

— Что за? Ладно, могло быть и хуже.

Он был в комнате, по оформлению которой было сложно судить, для чего именно она предназначалась, но было видно, чему она принадлежит. Место явно высокотехнологичное, под ногами следы крови и какой-то чёрной гадости, рядом валяется какой-то робот без ног. У одной из стен кресло с устройством, немного похожее на тот самый томограф. Рядом висят мягкие костюмы, из толстого, прочного материала, похожие на облегчённые космические скафандры, с твёрдыми ботинками, шлемами, и жилетами, гравитация же на ощущение была нормальной, и можно было сделать определённые выводы, что либо человечество покорил космос за пределами солнечной системы, либо научилось строить очень уж крупные космические станции с искусственной гравитацией, либо он где-то под водой, и эти костюмы — просто улучшенные водолазные скафандры. Последний вариант был наиболее простым, к тому же, выходящие из ранцев с баллонами воздушные шланги и, судя по всему, газовые редукторы дыхательных смесей, смутно напоминали то, что он когда-то видел или мог видеть.

Спустя время размышлений о своём местонахождении со взором в одну точку, он понял, что ни один из вариантов не исключает двух других в контексте развития человечества, а в его личном контексте верно сказать, что он находиться в состоянии, своего рода, субъективной суперпозиции, и очевидно, не может достоверно знать, где он. От этих мыслей его попустило, и они отошли из насущных в категорию любопытства. Около выхода из комнаты была большая панель компьютерной консоли.

— И как я с этим связан? Что за идиотизм, как я вообще сюда попал? — Реймонд подошёл к стенке, где хранились костюмы. Осмотрел свои руки, тело, ноги. Было очевидно, что он находиться в таком же костюме, только грязном, испачканным какой-то чёрной жижей с голубыми точками.

— Ну просто капец, я смог испачкать комбез ещё до того, как проснулся. — Он тихо пробормотал. — Так, стоп, это вообще чей комбез? Как я в него попал? Надо думать логически… Так. Я делаю томограмму. Так. И похоже, им это всё же удалось. Воссоздать из неё мой разум.

Других осмысленных вариантов произошедшего просто не было, теперь же и глазами видно, что это не то место, где он мог «случайно» оказаться после лишнего выпитого пива.

— Охренеть! — Он обрадованно дёрнул рукой сжатой в кулак. — Так странно… — Он добавил спустя несколько секунд. Он осознавал тот факт, что вполне может сейчас мыслить не совсем адекватно. Или совсем неадекватно.

— Так, вопросов целая куча. — Он попытался структурировать поток мыслей. — Как они меня воссоздали? Почему я продолжаю мыслить как Реймонд и вообще чувствую себя именно так? Это пространство не похоже на тестовую симуляцию, не так ли? Ладно, допустим, это реальный мир. Допустим, хорошо. Если они воссоздали меня в таком виде, то куда меня могли загрузить? В робота? Очевидно что в какого-то робота. Каким образом? Подключили дистанционное управление телом? Или я и нахожусь в теле? — Он снова осмотрел свои руки, проверил как они двигаются, и сгибаются. Они вели себя как руки человека, всё тело вело себя как вполне обычное тело человека. И в весьма плотном костюме оно выглядело, в целом, как тело человека.

— Странная хрень. На робота не похоже. Или это какой-то супер классный робот с мягкой обшивкой, или… Меня загрузили в тело другого человека? Бред какой-то, они не смогли бы поместить разум в чужой мозг. Наверно просто сделали набивку из баллистического геля поверх эндоскелета. Или нет? Не очень-то и похоже… — Мысли продолжали быстро проносится в голове.

Он был уверен только в том, что точно не ожидал это увидеть. Он знал, что их сканеры, пусть и улучшенные модели по сравнению с первой машиной, не настолько совершенны, они всё ещё не способны собрать полностью разумную нейрограмму. А сервера не способны до такой развитой степени эмулировать оцифрованный мозг. Оставался ещё один вариант — время.

— Стоп, какое… Какое сейчас вообще время? — Этот вопрос поставил Реймонда на долю секунды в ступор. Он ощупал свою голову, осязание притупилось, но можно было понять, что на голове у него обычный шлем от этого гидрокостюма. — Может я не прав, но возможное объяснение — я действительно попал в будущее, а нейрограмма была модернизирована после сканирования.

Он продолжал ощупывать «голову».

— Ну да, обычный шлем. — Он повозил рукой по стеклу, заметив красный отсвет на перчатке. — А я значит то, чем являюсь я, находиться внутри этого костюма. Вон, у меня аж светится что-то. — Он задавался вопросами, по типу того, почему он почти не чувствует костюм, а только его жёсткий жилет.

Ему пришла мысль, что его внутренняя подкладка срослась с кожей. Он едва не подумал «моей кожей», но одёрнул себя, понимая что он чисто технически сейчас уже не может принадлежать своему телу.

— Хотя если я форма какого-то робота, то у меня может и не быть кожи. Хорошо бы зеркало найти, посмотреть на своё лицо, чем бы оно ни было. Ладно, потом разберусь, больно мне надо сейчас этим заниматься. Пора вылезти из этой дыры и наподдать Фалько за эти приколы. Или кто это вообще сделал? Может я сам? Решил пошутить? А я ведь мог. Всё равно вломлю, даже себе, потому что это действительно глупая идея. — Он выдохнул. — Хотя нет, я думаю вся эта мысль — какой-то бред. Я действительно не понимаю где, может быть всё что угодно. А если я буду тут сидеть, то ничего не узнаю всё равно. — Он наконец заткнул поток довольно беспорядочных мыслей и подошёл к консоли у стены.

Утяжелённые пластинами грузов сапоги с усиленными носками, похоже, как раз и предназначенные для чего-то, вроде перемещения под водой, на удивление, не особо его отягощали, как и ранец за спиной. Он даже не сразу заметил их присутствие, будто бы изначально тело было готово ходить в этом, пока он не имел об этой части своего снаряжения понятия.

— Тык-тык. — Он взглянул на монитор терминала, который включился вместе со светом в помещении и нажал несколько кнопок. Требует подключить некий «омниинструмент».

— О. Тебе нужен омнитул. — Он взглянул на настенную инструкцию к некому карманному компьютеру, который являлся инструментом для работы с местным оборудованием. — Вот же. Ладно, без него ты не заработаешь. Это вот эта штука на картинке? Пойду искать.

Он осмотрел ящики и коробки в поисках предмета, похожего на изображение в инструкции на плакате на стене, но ничего не нашёл. Только электронный мусор и не очень электронный мусор, но ничего полезного.

— Ладно. Его здесь нет. — Реймонд пару раз нажал на кнопку открытия двери и оба раза она ответила отказом в виде характерного звука. — Окей… — Он выглянул в коридор. По стилю ничем не отличался от комнаты, а вот стекло между ними было покрыто трещинами. По нему ударили чем-то. Он провёл пальцами по трещинам, и ощутил их. Затем его обуял некий дух исследования, и он провёл руками по стеклу снова, убеждая себя, что оно гладкое. И едва ли что-то ощутил, только сильно надавив рукой, и только чуть-чуть.

— Надеюсь с другой стороны нет противоосколочной плёнки. — Он ударил с размаху взятым со стены огнетушителем по стеклу, сначала один раз, потом второй, и стекло распалось на куски.

— Нет, правда, почему здесь нет плёнки?

Он перелез наружу и осмотрел коридор. Ничего не обычного, кроме того, что какие-то придурки снаружи запечатали раздвижную дверь специальным механизмом. Отключился он поворотом рукояти: с шипением вышел воздух, поршни сжались, и кусок металла упал на пол. Дверь разблокировалась, сменив красный значок на жёлтый. Он открыл и закрыл её.

— Вот за каким хреном тут эта штука, если у вас стёкла такого дрянного качества? Что мне надо найти? Омнитул? Ладно, я хотя бы знаю как он выглядит.

Он передвигался по коридорам, но ничего дельного о происходящем в этом месте найти не смог, обходя комнаты. В паре мест с потолка текла какая-то чёрная жижа, и она же росла наростами по углам. Как будто станцию захватили инопланетяне. Семи пядей во лбу иметь не надо, что бы понять, что его костюм был испачкан именно этим.

— И как эта штука со мной связана? Если конечно исключить, что моё текущее тело могло просто упасть в лужу с этим. — Он продолжал выражать мысли, тихо говоря себе что-то под нос.

Обходя пару выключенных, подвешенных под потолком роботов, он случайно что-то сделал. Что именно — он не понял, но это было странно. Напряжённый поток, чувство, словно голову чем-то пронзило, и туда начала транслироваться аудиозапись разговора робота с каким-то человеком. Он хотел какого-то «структурного геля», и похоже они ссылались именно на эту инопланетную жижу. Произошедшее оставило странное, тягучее чувство в голове, и оно бы оставалось и дольше, если бы не какая-то хреновина, судя по звуку металлическая, начала где-то за стенкой творить беспредел.

— Что? Тут реально терминатор завёлся? Вот задница-то какая. Ладно. Так, для начала, вот что я сделал с этим роботом? Похоже он не был выключен полностью, и он как-то выгрузил в меня запись разговора. Так, как именно я это сделал…? Блять! — Реймонд чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда грохот раздался совсем рядом.

Когда он обернулся, правда, ничего уже не было. Возможно что и не было вообще, эта штука продолжает шароёбиться где-то за стенкой. Взгляд зацепился за одну из труб, из которой вытекала черная жижа, и которую что-то сорвало с крепления. Он до этого никогда не думал что рефлексы из тупых игр на выживание, сделанных студентами на каникулах за бюджет в пару сэндвичей, ему когда ни будь пригодятся, но сейчас он подумал, что это может сработать. «Терминатор» за стенкой вынудил его попробовать сделать это, и пару раз раскачав трубу, он оторвал её длинный сегмент, сорванный с резьбового соединения, взяв кусок трубы в руки.

— Как минимум, затолкать его в узком коридоре будет возможно, если это не боевой робот. Хотя размахивать ею не получиться в таком коридоре. Вот что здесь вообще происходит, а?

Чувство нереальности всё ещё окружало его. Он понятия не имел где находиться и как попал сюда, он лишь знал, что потенциально его действия могли привести его в практически любую точку пространства и времени, без магии, попаданцев, и всякой мистики, но хоть он и предполагал это теоретически, он определённо не до конца отдавал себе отчёт в том, что это может произойти на самом деле.

В любом случае, он нашел омнитул в одной из комнат, с трупом в углу с оторванной головой, инструкцию к инструменту, которую он промотал, уловив суть, но не узнав ничего принципиально нового, убедился на одном из замков что его коды доступа похоже просто устарели, и вернулся назад в «родную» комнату. За эти субъективные минут десять, пока он блуждал по коридорам, он успел немного «соскучиться» по этому креслу, трупу и дохлому роботу, и виной этому был скорее «живой» робот за стенкой, чем что либо ещё.

— Управляющий чип? Хорошо. Давай, обновляйся. Энцефалочип? Что это такое? Что связанное с… Судя по названию, это что-то вроде контроллера нейропривода? Или искусственный мозг? Или его часть? — Он читал информацию с терминала в комнате, в которой очнулся. — Ладно. Пора привыкнуть, что технологии здесь явно более продвинутые. Уже очевидно, что это далеко не двадцать пятый год. Ориентация? А. Инструкция для наладчиков. И… Процедурный код? Ха, там моё имя. Код какой-то странный. Что это вообще значит? Совершенная бессмыслица, кроме отдельных слов.

Он узнал пару действительно важных вещей. Во-первых, он находиться где-то или в чём-то связанном с неким «Патосом-2». Возможно всё это место и было Патосом-2. А ещё конкретнее, он где-то в зоне «Эпсилон». По крайней мере, это можно было узнать из терминала. Совершенно ясно, что Фалько или кто-то ещё из команды если и имеет к этому отношение, то очень сильно опосредованное.

Он взял инструмент во вторую руку и вышел в коридор.

— И куда мне идти? Хотя ничего кроме той двери, куда меня не пустил её замок, там кажется и нет.

Все двери, кроме одной, действительно были заблокированы и их замки были обесточены. Единственный проход, который ему открылся, вёл в небольшой коридор с подводным обзором. Он действительно оказался где-то на морском дне. Определённо, это был самый вероятный из всех вариантов, и похоже что место это было не очень глубокое, судя по естественному освещению и растительности. В центре находилось сферическое утолщение коридора, с очередным роботом на подвесе и столом с рисунками заражённых чёрной жижей рыб и какого-то человека.

— Кто-то любит рисовать. И рыбы заразились этой жижей. А это что? — Он обратил внимание на устройство на стене, именованное «буфером данных».

— Может сработает как с тем роботом? Что я вообще сделал тогда? — Он приблизился и всмотрелся в устройство, не понимая что собственно нужно делать. Однако странное чувство появилось само и лёгкого толчка хватило, что бы оно повторилось как в прошлый раз. Поток, пронзающий разум, погружение в кисель, изменяющий восприятие, призрачный цифровой шум. Произошла передача записи. Или скорее прокрутка, потому что записывала её только его собственная память, которая вела себя как обычно. То есть он толком ничего не запомнил, какое-то переговоры, действия. Чувства вызываемые процессом прослушивания были интереснее. Как минимум он знал, что ничего толком не запомнит из этого, даже если будет слушать. Ясно только то, что события здесь были не очень штатные. И когда она закончилась, он обратил взгляд на море, всё ещё соображая над услышанным. Следы активной морской животной жизни были в наличии, в виде моллюсков и проплывающих рыб.

— Я… Люблю воду, море? Любил? По крайней мере, я никогда не боялся глубины. — Он вспомнил, как хотел когда-то попробовать себя в дайвинге или чем-то подобном, и даже залезал в воду с аквалангом, который ему кто-то «одолжил». Правда помнил он это уж очень смутно для события, которое должно было оставить много эмоций. Глубина тогда была мелкой и происходило это недолго. У него возникла мысль, что он уж скоро окажется в значительно более сложных условиях, независимо от судьбы своей изначальной итерации.

Оторвав взгляд, он подумал что нести в руках омнитул и трубу не очень удобно, и нашёл на поясе костюма крепление для инструмента, подумав попутно о том, что стоит найти место где живут люди, или жили раньше. Ему точно придётся собирать что ни будь по пути, а у него нет сумки или чего-то подобного. Наконец он просто пошёл дальше, понимая, что искать конкретно здесь особо нечего.

За дверью был узкий коридор с лестницей, но выглядело всё оно странно. Во-первых кто-то пытался позвать на помощь. Кто-то разумный? Во-вторых, из огромного сгустка жижи росло нечто в виде огромного сфинктера, изнутри которого изливался голубой свет, расходившийся прожилками из центра. В самом коридоре никого не было.

— Что это за… Анус? — как-то иначе назвать эту штуковину он не мог. Потянулся рукой, оно словно почувствовало и приоткрылось.

— Кто… Откуда? Ну капец, из жижи вырос анус. Хотя почему я удивляюсь? — Он потянулся к нему рукой из чувства некого неосторожного любопытства, и в этот момент оно схватило руку и жадно втянуло в себя.

— Нет! Не надо! — Кто-то отчаянно прокричал.

— Ты… Кто…? — Довершить мысль Реймонд не успел, его разум охватило чувство, близкое к эйфории, и одновременному насыщению. Ему самому показалось, что он потерял сознание, но не совсем. Во всяком случае, когда оно его отпустило, он чувствовал хороший прилив сил, как от ударной дозы кофе.

— Как странно… Оно связывается с жижей в моём костюме и что-то делает со мной? Эта жижа, часть меня? Может я часть этой жижи? — Реймонд уставился на свою руку, которая только что побывала в этом странном отверстии.

— Кстати, а кто со мной говорил? — Он сказал это в слух, но никто не ответил.

По какой-то странной причине выходная дверь этого узкого отсека была заблокирована и обесточена, и единственным выходом была вентиляция, или вероятно вентиляция, он не был уверен в том, для чего предназначен узкий туннель, который находился за тяжёлой сдвижной створкой на значительной высоте от пола. Во всяком случае, преодолеть его труда не составило, если не учитывать то, что та железная тварь, или другая, похожая по издаваемым звукам, просветила его своим фонариком через решётки. Это его испугало, но в конце-концов Реймонд просто вылез на конце лаза.

Следующая комната была просторной, только вот она была загажена жижей сильнее других мест. Поломанные терминалы у одной из стен, а у другой — большая панель управления и обзор на что-то за ней через толстое, широкое и тёмное стекло. Среди этого органического хаоса на полу лежал приращённый, испорченный робот, светился и дергался, а два провода, то ли обросшие жижей, то ли целиком созданные из неё, буквально присосались к панели управления. На консолях только информация о недостаточном питании радиостанции, и рядом стикер с предупреждением о потенциальной опасности какого-то «структурного геля», подписанное неким или некой Волчек.

— Спасибо тебе за предупреждение, но похоже, что я уже успел в нём искупаться.

Несложно было сообразить, что местная чёрная жижа и является этим гелем.

Затем Реймонд обернулся к роботу на полу:

— Эй. Привет? — Он не рассчитывал услышать что-то в ответ, и спрашивал просто почему бы и нет. Если он — машина, то здесь может твориться всякое. Но робот не ответил, что был ожидаемо.

Реймонд выдернул один из кабелей.

— Не надо… — Робот сказал это женским голосом.

Вот это было уже неожиданно.

— Эй. Ты кто? Что тут делаешь? — Робот на этот вопрос не отвечал.

— Ладно, мне видимо придётся тебя обесточить. Ты жрёшь слишком много электричества. — Он вырвал второй кабель, робот за пару секунд обесточился, но понял, что произошло с ним.

— Почему… Я была… Счастлива…

Реймонд что-то почувствовал к этому. К тому, как вела себя эта машина. Она не осознавала происходящего, но говорила как человек. Как человек… Чей разум затуманен, реагируя только на отключение.

— Кто… Чья это выходка? Что они вообще сделали с этим… Это вообще что? Оцифрованный мозг? Настолько повреждён или тело в виде сломанного работа настолько сильно угнетает разум? Может субстрат плохой? — Это заставило его представить себя на месте этой машины. Она не может даже ходить. Просто существует лежа на полу, и будто получает кайф от электричества или чего-то, что с этими проводами связано. А потом её отключают, и это чувство немного пробуждает сознание, но конденсаторы опустошаются, и она… Перестаёт существовать? Если память энергозависимая, то видимо перестаёт существовать с концами.

— Ладно. Мне это не нравится, но допустим. Что это вообще за роботы? А, к чёрту. Куда я вообще иду? Ладно, разберусь. Сначала надо обойти местность, а что бы идти дальше, надо что-то сделать. Двери закрыты напрочь. — Он пытался разобраться с панелью управления. Она была частью какой-то системы, связанной с местным электроснабжением, что можно было понять по подписям переключателей и индикаторов. — Наверное, надо запустить ЭТО. — Он нажал кнопку питания, которая стала жёлтой после отключения робота. Это дало результат, и нажав ещё несколько кнопок, выполняя простую инструкцию по ручной загрузке, которую потребовала от него система, он запустил… Что-то.

Раздался писк сигнализации, за ним грохот, сопровождаемый тряской и рёвом. За остеклением помещения включился свет, стало видно как на той стороне горячий воздух поднимается кверху, к массивной крыльчатке какого-то компрессора на потолке.

— Обороты турбин… Системы связи, двери… Охлаждение. — Он прочитал параметры на мониторе и снова выглянул за стекло. Он быстро понял, что именно сейчас сделал. — Я прямо сейчас запустил геотермальную электростанцию. Очень хорошо… И вокруг меня совершенно некому сказать что-нибудь по существу.

Включилась система связи со звуковой индикацией.

— О, точно. Наконец кто ни будь свяжется, я надеюсь, по крайней мере. — Реймонд уставился в монитор передатчика.

Лиссабон… Кадис… Дельта, Тэта, Лямбда. Установилась связь с Лямбдой, высветилась анимация соединения Эпсилон — Лямбда.

— О, точно, я Эпсилон. Хы.

Лямбда вышла на связь:

— О, что это… Что происходит? Эй, тут кто ни будь есть?

— Есть! — Реймонду неожиданно стало веселее и в общем гораздо лучше. Если светящийся анус дал некую физическую поддержку, то тот факт что ему есть с кем поговорить — моральную.

— Слышу вас… Эпсилон, что происходит?

— У вас тут пиздец! — Реймонд говорил это искренне радостно, ему казалось, что он натянул улыбку до ушей, и он даже не задумался о вероятной фантомности данного чувства.

— Эм… Вы имеете ввиду ситуация плохая? Очень плохая? Как ваше имя?

— Реймонд Ричи! И я не очень понимаю, что здесь на самом деле происходит.

— Правда? И что вы… — Откуда то рядом вылетела искра. — Сигнал… Чертовы передатчики! Где вы сейчас?

— В комнате управления электростанцией. Я только что её запустил.

— Я поняла. Вам надо подняться по лестнице наверх, в центр связи, комната с куполообразным потолком.

— Эй. Ты скажи хоть по какой лестнице? А то я отсюда не вижу ни одной. Эй? — Сигнал прервался.

— Извините, не слышала. — Сигнал вернулся. — Мы потеряли ещё один передатчик. Вам нужно наверх, в центр связи, я буду там! — Теперь связь прервалась уже насовсем.

— Так, ладно. Значит надо пройти под где-то… Под этой турбиной? То есть по мостку? Отлично… Тьфу.

Открыл дверь и вышел на мостики, тело словно обволокла жара.

— Это меня так глючит, или тело чувствует температуру?— Реймонд ухватился за перила, и закрыл глаза, или то, что вместо них у него могло быть, и ненадолго погрузился в себя.

— И так, здесь есть… Кто-то разумный кроме меня. Это очень хорошо. А ещё я чувствую тепло. Но плохо. Так же «ватно», как и всё тактильное. А теперь открой глаза. — Жара вернулась. — Да, так и есть, тело чувствует температуру, но крайне плохо, а моё подсознательное дорисовывает её, ориентируясь на другие чувства. Интересно. Но надо идти дальше.

Пройдя ещё одну панель индикаторов электростанции, он прошёл дальше по мостикам, обходя огромную вертикальную шахту прямо под внешним вентилятором турбины, в глубине которой светилась раскалённая земная порода, словно в огромном тигеле.

— Впервые вижу такую штуковину. Тут должно быть очень жарко. — Ощущение словно тело покрылось потом. Но если закрыть глаза и попытаться почувствовать, то ясно что ничего особо не изменилось. Разве что само тело действительно подогрелось.

— Лучше пройти дальше, на той стороне «тигеля» площадка этажом ниже, и выход отсюда. Надеюсь омнитул от такого не испортиться.

Начав спускаться по лестнице, что вела вниз, так как иного пути тут просто не было — вход следующую секцию был с трансформаторной площадки ниже, он внезапно понял, что она едва держится, после чего она с лёгким скрежетом успешно обвалилась, благо высота позволила приземлиться на ноги сходу.

— Блять! Кто так строит?! Или её кто-то подрезал?! Вот уроды! — Он выпрямился и отряхнулся, хотя в последнем не было никакой необходимости.

Он услышал звук чего-то ещё после грохота лестницы и рефлекторно присел за трансформатор.

И верно: что-то оторвалось на стене, и вышедшая оттуда штуковина с металлическим грохотом и скрежетом приближалась. Послышалось странное, бессвязное бормотание машины. А затем он её увидел:

Робот, похожий по первым ассоциациям на тираннозавра или курицу, или помесь того и другого вместе, выглядел в общем и целом странно и нелепо. Огромный нарост структурного геля на спине в виде диско-шара, мятые металлические бока, вытянутая шея из множества трубок и проводов, и с головой из корпуса с видеокамерой и фонариком; две, возможно гидравлические, руки-клешни и такие же поршневые ноги, которыми оно громыхало по полу, идя в развалочку. Выглядело оно откровенно уёбищно, и в то же время даже немного мило. Как будто кто-то криворуко и весьма халтурно собрал робо-динозаврика в своём гараже «из того что было».

— Ладно, мне же пройти надо. — С этой мыслью Реймонд просто вышел вперёд, умышленно шумя о металлические предметы вокруг, ожидая когда оно развернётся. И оно развернулось, но не сразу, словно бы ничего не слышало, и обернулось вообще случайно. Уже после этого, с невнятным механическим бормотанием начало разбег прямо на него.

— Сейчас или никогда. — Импровизированное копьё выставлено вперёд. Омнитул, который он не закрепил в разъёме на своём гидрокостюме, выпал из рук, но Реймонд уже о нём не думал. — Блять! Да, он очень массивный. Будет отдача. Куда? Сделаю бросок влево, и…

Тяжеленный дино-терминатор, с жутким грохотом влетел прямо на трубу. Переложить вес не хватило времени, и он просто вывернул трубу своей массой, отбросив Реймонда на пол. Он поднялся настолько быстро, насколько смог. Сам робот, видимо, не особо понимал что случилось, если вообще мог понимать что-либо по своей природе. Его занесло и он оказался сравнительно далеко, Реймонд принял стойку снова, готовясь принять удар. И он не заставил себя ждать. Развернувшись, он предпринял вторую попытку тарана, налетая на трубу с невнятным бормотанием и жутким грохотом. В этот раз Реймонд уже устоял на ногах, их обоих пошатало, и он сделал то, что забыл сделать в прошлые оба раза — отошёл к стене и прижал второй конец трубы к ней. Он сделал третий таран, не меняя ни тактики, ни оформления. Просто в тупую бежал прямо, и набежал на трубу. Реймонд сам упал, будучи отброшен вывернутой из рук трубой. Её отбросило рядом, а робот-динозавр теперь крутился на месте, издавая нечленораздельное бормотание. Его голова была повреждена, фонарик сломан, и видеосистема похоже тоже — он уже не обращал никакого внимания на окружение, вертясь и бормоча.

Встав и подняв трубу, Реймонд решил что лучше всего его успокоить раз и навсегда.

— Прости, но если ты меня слышишь и понимаешь — ты слишком опасный и бестолковый, и мне придётся от тебя избавиться! — Он, знал что он не слышит, даже если и что-то понимает. У него нет слуха, судя по тому, что он на него не реагировал вообще. Но Реймонд считал обязанным сказать хоть что-то. После этого он постарался добить машину, нанося удары плашмя по голове, иногда промахиваясь, и за некоторое время он так «свернул» ему голову насовсем. Как минимум, робот перестал двигаться и производить звуки, а его голова представляла собой очень жалкое зрелище.

— Ну и жесть. Какого хрена? Тьфу. Наверняка он не единственный такой. Ладно, сойдёт…

Труба от такого почти не получила повреждений, чему Реймонд был удивлён. Поискал на полу свой омнитул, он в целом никак не пострадал, и пошёл наконец по лестнице, аккуратно проползая под струёй пара, что бы выйти в комнате на более верхним этаже, в другой секции станции.

— Может стоило разобрать его? Хотя даже если там что-то полезное… Оо, нет. Тащить это говно мне просто не в чем. — Реймонд, стараясь не думать о рободинозавре, осмотрел помещение которое было довольно крупным залом со множеством проходов и несколькими лестницами. На полу, лежали чьи-то личные вещи разного характера, будто прямо здесь подолгу жили и спали местные живые обитатели. — Стоит поискать сумку или что-то похожее. А ещё найти путь в центр связи, он… Где-то наверху, очевидно, если это купол. Хотя чёрт его знает.

Обходить комнату он начал с компьютерных терминалов. Один из них исправно работал, но требовал авторизации сотрудника. Пришлось идти дальше, и скорее случайно, обходя местные коридоры, нашёл тело какого бедолаги. Оно лежало под забитой гелем вентиляцией, и у него была карточка с именем и идентификатором. Карл Семкен.

— Неплохо. То есть мне неплохо, ему то уже всё равно. Если я правило понял — местные роботы взбесились и убили его. Почему? — Реймонд прошёл ещё дальше и выше по коридору, в одном из личных шкафчиков так же нашел второе удостоверение на имя Эми Аззаро.

Чуть дальше он просто уткнулся в гермодверь, которая теперь была не очень герметична, и серьёзно протекала: из щели между створками, целой плоскостью брызг, создающих собой подобие белого тумана, с тихим монотонным шумом вовнутрь поступала вода. Она быстро оседала в, судя по приборам, очень сухом воздухе, и стекала по ступеням вниз, где уходила в решётки на полу. Оценить опасность такого положения он в принципе никак не мог, и просто развернулся. По пути назад Реймонд взял оба удостоверения с собой и вернулся к терминалу, где поочерёдно вошел в него с обоих ID. Кроме писем, из которых удалось узнать совсем немного больше об аварии на станции, а точнее о том, что к этому причастно некое «НИУ», чем бы оно ни было, а так же про то, что Волчек это женщина по имени Хизер, которой Карл и Эми отчитывались о работе по автоматизации систем Эпсилона перед его покиданием, там так же была схема распределения энергии, на которой удалось задействовать помещение склада. А вот для центра связи энергии не хватило, и эта штука предложила что-то отключить. Одно из двух, или рубильник на сборочном конвейере, или регулятор потока энергии в дальнем помещении.

— Сначала стоит проверить склад, надеюсь хоть там что-то полезное. — Он оказался прав — среди стеллажей в довольно небольшом помещении, была найдена просторная сумка, и повесив её на плечо, он закинул туда омнитул. Кроме этого на них было много пустых или почти пустых ящиков с логотипами «Карфаген индастриз»‎ и «Хаймацу технолоджис»‎. Эти логотипы, как впрочем и сами ящики, мельком встречались ему и прежде на Эпсилоне, притом название «Хаймацу» определённого что-то ему напоминало, но что именно, и где он вообще мог слышать его ранее, он не знал.

— Теперь проблем со всяким полезным говном не будет, о что тут ещё? — на столе, освещенным настольной лампой лежала коробка с инструкцией. Это было описание устройства с названием CCRV, и обозначенного как «чёрный ящик», которое судя по инструкции представляло собой мозговой имплант для снятия показаний параметров тела. Сама штуковина состоящая из колбы и мелкой нейропластины на проводке, лежало там же. На всякий случай взял его с собой, будучи теперь в сборе мелких предметов особо не ограничен, и ещё раз обошёл зал, среди личных вещей в котором больше всего интереса представляли рисунки. Рыбы, и видимо те же изменённые роботы. «Карл и Эми друзья на Патосе» — гласила красиво оформленная надпись на одном из изображений.

Реймонд ненадолго погрузился в мысли о том, как он сам рисовал на бумаге карандашом. Ему захотелось отметиться на этой бумаге, и он уже собрался найти что-то, чем можно было написать нечто вроде «Реймонд Ричи здесь был», или в контексте картинки — то «видел это», но внезапно одёрнулся, понимая, что у него нет никакого желания просто взять и загадить чужую работу. Ему даже немного стало стыдно за эти мысли.

— Эти двое, судя по записям, были тут вдвоём довольно долго, подготавливая местную электростанцию к долгой работе. Однако в итоге запустил её именно я. Почему?

Ответа у него сейчас не было.

После он вернулся к терминалу, откуда была пара шагов до сборочной линии, расположенной за стеклом комнаты.

На полу, будучи приращённым к полу, лежал робот, и достаточно осмысленно, по сравнению с другими роботами здесь, звал на помощь.

— Эми? Роджерс? Мне нужна помощь! — Повреждённая машина говорила. Реймонд прошёл по верхнему мостику, где находились панели управления манипуляторами сборщика. — Эй, я тебя слышу! — Робот продолжал говорить.

— Может этот будет хоть немного разговорчивее?

— Привет. — Реймонд спустился на линию к роботу и присел на пол. Его тело приросло к полу и электрическим проводам, будто бы частично выращенными из этого геля.

— Почему у тебя такой вид, будто ты нырял в канализацию? Вам заняться больше нечем?

— Ага, допустим. — Возможно он прав. — Ты кто?

— Вы что, из новеньких? — Робот дулся на него. — Я Карл, Карл Семкен!

— Ага. Я из новеньких. Недавно тут. Давно тут всё в таком состоянии?

— А. Вот как? Тогда знайте, я объездчик. Управляю роботами через кресло пилота. А теперь…

— Вы между прочим упомянули, что вам помощь нужна.

— Да нужна! Я это и хотел сказать, видите, я на полу тут лежу? Позовите врача!

— Может лучше механика? Я сам не очень…

— Вы что идиот? Мне нужен врач!

— Да? Я просто вижу перед собой робота.

— Вы что слепой? Вот он я, я! — Робот Карл потянулся вперёд, дергая механической клешнёй. — Я не робот, я человек, живой человек. И мне нужна помощь!

— Ты дебил?

— Так, тихо-тихо. Почему ты уверен в том, что ты человек?

— По тому, что я вижу свои руки и своё тело. Живое тело!

— Карл. Слушай сюда. — Реймонд набрался храбрости выдать свои мысли этому роботу, который вёл себя совсем по идиотски. — Я вижу перед собой робота, в которого засунули разум человека. Карл, ты попал в грёбанного робота, Карл! — Последнюю фразу Реймонд выкрикнул.

— Что…? — Он впал в лёгкое оцепенение. — Но я здесь, я здесь! Эй!

Реймонд взял рукой его клешню:

— Какую часть тела я сейчас держу?

— Мою руку, идиот!

— И сколько на ней пальцев?

— Хватит уже, хватит! Зачем всё это? — Карл говорил так, будто сейчас заплачет, если бы он мог. — Вы приходите, и вместо того что бы оказать мне помощь, действуйте мне на нервы, неся какую-то чушь про робота. Я человек… Человек…

— Хорошо. Прежде тем демонстрировать твою тушку, проведём небольшой эксперимент. Видишь мои ладони? — Реймонд показал ему обе руки.

— Какую «тушку», что ты вообще несешь?!

— Видишь ладони?

— Да…

— Сколько на них пальцев?

— Пять на каждой.

Реймонд взял одной рукой один из захватов его клешни.

— Что я сейчас держу?

— Мой большой палец! Вы же видите, просто хотите мне на нервы подействовать.

Реймонд взял второй захват другой рукой.

— Теперь? Как именно я держу вашу руку?

— Вы… Ну, вы держите её… За пальцы.

— Да, но как именно? Приглядись к своей руке, — Он отпустил захваты. — Если хочешь понять, о чём я говорю, смотри на свою руку, и думай о том что ты видишь, а не о том, как выглядит твоя рука.

Карл затих и продолжительно смотрел на свою «руку».

— Пока принесу твоё тело.

В этот момент в нём уже взыграло чувство, близкое к чувству справедливости, только более извращенное. Реймонду уже просто хотелось доказать этому роботу, что он не обманет его как себя самого, и что он ошибается, считая себя живым человеком. Он потащил его тело. Всё грязное и липкое, высохшее, но всё ещё словно бы медленно гниющее, и в тоже время оно было в относительно неплохом состоянии, не разложившееся до невменяемой кондиции. И довольно тяжёлое. Он тащил его только из желания доказать глупому роботу, что тот серьёзно ошибается.

В итоге Реймонд вывалил тело прямо перед ним, на сборочной линии. Он всё так же смотрел на свою «руку», прокручивая её. Кажется, он всё ещё не понимал происходящее.

— Вот это — Карл Семкен. Твоё дохлое тело. — Он развернул его лицом к роботу.

— Это… Это не… — Он начал запинаться.

— Это ты. А теперь посмотри на свою руку ещё раз.

— Это… Что? Я…? — Он отрешённо поник.

— Эй? — Реймонд окликнул его, но Карл не ответил, а просто расслабил свою клешню.

И вот в этот момент Реймонд понял, что сделал не так. Вместо того, что бы убедить его в своей правоте, он просто сломал его психически. Отобрал у него иллюзию и не дал ничего в замен. Он вероятно уже не оправиться от этого — иллюзия была единственным, что поддерживало его психику. А его изуродованное, приращенное тело робота не даст ему никакой возможности начать «новую жизнь». Или всё же нет?

Реймонд сидел на полу какое-то время, пытаясь понять что именно он совершил, и насколько плохо стало этому Карлу.

В итоге он додумался до того, что лучше его будет просто отключить.

— Может ещё получится вернуть к его жизни или вроде того, но жить в таком состоянии он не должен. Главное, где его выключатель? Разберёмся, ладно. Судя тому как его тело приросло, у него нет своего аккумулятора, он работает от этой электросети.

Реймонд направился комнату управления энергией, самую дальнюю, где был рубильник управления потоком и «анус» для подзарядки.

— Стоит перестать думать о таком и подзарядиться. — Он сунул руку туда. Всё как и прежде — ударная доза кофе и настроение умеренно стабилизировалось. Одновременно со звуком разряда выбило и сам регулятор.

— Ладно. Хоть так, вроде сработало. Теперь я просто подключу свободную энергию на центр связи и наконец выйду на связь с Лямбдой.

Подключить центр связи труда для него не составило, и он пошёл проверить Карла. Энергия перестала идти на него, и он выключился от произошедшего.

— Окей… Я надеюсь ты ещё будешь жить. Но не сейчас. Сейчас тебе лучше быть таким.

Ещё раз посмотрев на него, и стараясь не думать от том, как он чувствовал себя после смерти его иллюзии человека, Реймонд наконец вошёл в центр связи.

Куполообразная комната, как ему и сказали с Лямбды. Однако сверху были трещины, из которых тонкими струйками брызг под давлением вырывалась вода. На стене панель управления радиосистемой, ещё какие-то доски с бумажными картами.

— Нью-Йорк, Лондон, снова Лиссабон, Кадис… Другие города. Интересно. Эта станция имела очень большое значение? Уж точно интернациональный проект, и явно недешевый и непростой.

Перед тем как вызвать Лямбду, Реймонд повозился в файлах. Увиденное и услышанное там было не из приятных. Судя по записям, некий апокалипсис постиг саму Землю, а то, что произошло здесь, это только следствие общей проблемы.

— Вот во что я вляпался, а? Надо же, апокалипсис. Что за пиздец, а? Ну всё, хватит над этим думать, пора уже. Вызываю Лямбду. Может там мне хоть что-то объяснят.

Он набрал код вызова станции. Проводная телефония не работала из-за какой-то ошибки с каналами данных, и система предложила перенастроить некий ЛУМАР-передатчик, для альтернативной связи. Навести его на нужные координаты оказалось просто, и система смогла открыть канал.

— Эй. Я в центре связи. — Он пригнулся к микрофону.

— О, так-то лучше. Вы Реймонд, да?

— Всё верно, Реймонд Ричи.

— Я Кэтрин. Реймонд вы уже разобрались что происходит?

— Не особо. Я по прежнему не знаю, почему я здесь нахожусь. Может вы мне расскажете, если сможете?

— Может и смогу. Что вы хотите знать?

— Какой идиот загрузил меня в тело здесь? И кто сделал это с остальными людьми, загружая их в роботов? И где я именно нахожусь? Я знаю что мы посреди Атлантики, но что случилось с Землёй? Пришельцы, что ли? Местная жижа очень похожа на их технологию.

— Так. Начнём по порядку. — Кэтрин старалась говорить спокойно, почти не меняя тона, хотя что-то в её голосе выдавало растерянность и беспокойство. — Очевидно, что вы на Эпсилоне. Где вы работали?

— В нейросетевой лаборатории в Нью-Йорке. У нас случилась небольшая оптимизация, и я остался работать с парой ребят с своём отделе, и даже повышение получил. Записывали образчики нервных систем животных и людей, в основном именно людей, по технологии Накадзимы и занимались машинным обучением систем для улучшения качества оцифровки природных нейросетей.

— Хорошо, это… Неплохо. А на «Патосе-2» вы где работали? Я вас не знаю.

— Я здесь не работал. Я сделал очередную нейрограмму своего мозга и просто оказался здесь. Меня оживили на месте.

— Вы уверены в том, что вы сканирование мозга? Это неожиданно слышать. Вы видели персонал станции?

— Нет. Только роботов с цифровыми мозгами людей, не осознающих своего положения, в основном. Одного отключил. Ещё один не понимал кто он, и… Я кажется сделал ему не очень. Сейчас он тоже выключен.

На той стороне Кэтрин обдумывала его слова.

В этот момент стекло сверху надломилось или отошло, и вода с грохотом устремилась во внутрь.

— Кэт, это место сейчас навернётся! Что хуйня?! У вас что, тоже при ремонте случилась оптимизация рабочего персонала?!

— Реймонд, идите к Лямбде!

— Хорошо, как это сделать?! — В этот момент ещё одно стекло вышло из пазов и напор воды усилился.

— Все станции соединяет сеть шаттлов! Найдите станцию челноков и приезжайте! Я буду ждать вас!

После этого вода ворвалась в строение по серьёзному.

— Да кто вообще придумал сделать такое важное место в такой ненадёжной комнате? — Тонны воды обрушились вниз, и идти назад так же, как он пришёл сюда, было уже невозможно.

— Итак, я очень надеюсь, что или мой скафандр без дырок, или я сам состою из того, что не боится воды. А лучше и то и то. Иначе будет плохо.

Вода затопила место полностью. Ему показалось, что он потерял сознание на секунду, возможно от бароудара. Будучи прижатым к полу, он ещё пару секунд он находился без движения, затем встал, понимая, что обладает отрицательной плавучестью и может кое-как ходить, убедился, что сумка с предметами, омнитул, и труба всё ещё при нём, и сделал пару неуверенных шагов, пройдясь по затопленной комнате, после чего, наконец, подтянулся за то место, где было сорвано стекло, и вышел на морское дно.

По крайней мере, он окончательно убедился в том, что не является человеком, так как пережить подобную баротравму человеческое существо, должно быть, просто неспособно.

— Просто отлично. Моё тело явно, в среднем, плотнее воды, и я не могу нормально плавать. И не видно тут нихрена, кроме водорослей и огней. Ну, удачи мне поиграть в водолаза, пора найти станцию шаттлов. — Он медленно пошёл вперёд. Вода приятно облегала и даже сжимала тело, хотя это было больше внутренне ощущение, чем внешнее.

Внезапно ему захотелось лечь на спину, и он не смог себя сдержать. Он распластался на грунте, и созерцал тусклый отсвет солнечных лучей, что порезали толщу воды, понимая, что теперь чувствует себя действительно хорошо. Под водой было уютно. Он вспоминал как учился плавать в море, как-то неудачно порезался о морских ежей, а ещё, примерно в тоже время, в раннем возрасте, у него была эта дурацкая маска с трубочкой, которая позволяла заглядывать под воду. А потом он вырос и ему стало не до этого, если не брать в расчёт тот заплыв с одолженным аквалангом, который был, откровенно говоря, хорошим опытом. Теперь же он смотрел не сверху вниз, а снизу вверх, лёжа на спине, и получал искреннее удовольствие от всей этой толщи воды, что давила на него. Она наверняка была холодной, но он не чувствовал этого. Может дело в костюме, а может в том, что находиться под ним, впрочем, это не было важно — холод был единственным чувством, что отпугивало его когда-то от моря, и сейчас он был свободен этого страха промёрзнуть до плавок.

На это всё наложились мысли о Кэтрин.

— Кто она? Очевидно, что она осознаёт, что происходит здесь. Нет, она единственная, кто осознаёт происходящее и была со мной на связи. Так кто она? Человек? Копия разума человека, такое же существо как я? Главное, что она знает больше чем я и может поговорить. Я обязан встретиться.

Он продолжал думать, или точнее, мечтать о Кэтрин, в ключе её личности. Похожа ли она на девушек, что он встречал в своих деловых отношениях? Или нет? Кем она работает, откуда она?

Он внезапно для себя рассмеялся, чувствуя, что ему стало действительно хорошо. Он подумал о том что должен испытать тепло, и волна тепла в эту же секунду расползлась по телу. Вставать ему категорически не хотелось, но он понимал, что Кэтрин сама уж точно вряд-ли пойдёт его искать лежащего на грунте, где-то у разбитой комнаты связи Эпсилона. Эта мысль придала ему сил встать и пойти дальше.