Напарник (джен)

— Опять никто не хочет гонять с тобой, — вздохнула рыжеволосая красотка Нами, не скрывая разочарования.

— Конечно! Это ведь нечестная игра — Лу всегда выигрывает, — покачал головой Усопп, завязывая пышные кудри косынкой — она всё время норовила сползти ему на глаза, закрывая обзор, но другого способа усмирить его шевелюру, видимо, не было.

Зоро выдохнул, на миг прикрывая глаза и наваливаясь на дверцу своей красотки: как же он страстно желал попасть в эту компанию! Нет, не из-за рыжей девушки, пылкой, как настоящее пламя, опасной гонщицы и организатора состязаний на бабки, на которую облизывалась и, чего уж, дрочила половина стритрейсеров западного полушария. И не из-за самых лучших, как говаривали, способных по звуку движка определить поломку в машине, механиков и электронщиков Нового Света — Усоппа и Френки. И тем более не из-за чёртового блондинчика Санджи, увивавшегося за каждой юбкой ровно до того момента, как банда не заявит о новой вечеринке или о заезде — Зоро уже успел убедиться, что бодяжить алкогольные коктейли, от которых улетаешь с первого глотка, и топливо, так, что летишь уже по трассе, обгоняя любых соперников, тот умел непревзойдённо. Нет. Зоро думал, что иметь связи с такими людьми было полезно, но не более.

На самом деле его притягивал… он. Настоящий король дорог — рассеянно улыбавшийся мальчишка, рассевшийся на капоте собственной, совершенно невзрачной на вид, хотя и ухоженной, тачки. Увидев и его, и машину впервые, мало кто понял бы, сколь легендарной личностью он был. Машин таких по западному полушарию рассекало чуть ли не тысячи. А уж парней с латиноамериканскими корнями, чёрными волосами и озорным взглядом было и того больше. Но король был из них лишь один, и тачка тоже была одна — их выдавала старая, серая от пыли, соломенная шляпа под задним стеклом, и грубо зашитый шрам под глазом.

Зоро увидел его впервые на задании. Они тогда охотились за контрабандистом Юстассом Кидом, любящим быструю езду настолько, чтобы считаться у них, у ФБР, почти неуловимым. Долго они искали выходы на Юстасса, пока его сдал подельник. Тогда-то и появились шансы взять преступника. Они долго готовились и тщательно. Всё было рассчитано до мелочей так, что о самой вероятности осечки никто и помыслить не мог. Взятие преступника было скорее формальность. Вот только, как это часто бывало, когда высший офицерский состав надеялся покрасоваться перед журналистами после эффективно выполненной работёнки, план пошёл насмарку — вмешалась сила, которой им нечего было противопоставить.

Зоро тогда был в группе подстраховки, среди нескольких агентов, имевших прекрасные навыки вождения — они нужны были на тот случай, если контрабандист сумеет прорваться к тачке через несколько уровней вооружённого заслона. Благодаря этому-то он и стал свидетелем грандиозного провала.

Да, тогда-то Зоро и увидел его впервые — он пронёсся мимо, вслед за немыслимым образом прорвавшимся Кидом, отвлекая их, агентов, сидевших в засаде, на себя.

То, что тогда творил этот парень за рулём… Зоро никогда такого не видел. Тачка… Она была словно его, парня, частью. И то, как он выкручивал руль, плавно и легко, даже грациозно, входя в повороты идеально точно и без малейшего напряжения, то, как задорно смеялся, едва заметно касаясь мусорных баков крылом машины, чтобы те, будто влекомые чужой волей, подворачивались им под колёса, становясь препятствием — вызывало раздражение, но и восхищение. Зоро тогда повёлся, разозлился, погнался за ним и материл в голос на чём свет стоит, потому что видел: мальчишка с ними играл, и они ничерта не могли с этим поделать.

А потом, когда они выехали за ним на трассу, он видел, как парень прикрыл глаза с выражением высшего блаженства на лице, раскинул руки пошире, выпуская руль, и вдавил педаль газа в пол, в считанные секунды ускоряясь, отрываясь от них и скрываясь в потоке машин. Он исчез, будто его и не было. Вместе с Кидом.

А Зоро… У него жизнь покатилась в кювет, потому что с того момента он никак не мог забыть выражение лица парня и мог думать лишь о том, что хотел вот так же, выпустить руль и…

Глупая идея, поселившаяся в его сознании и ставшая навязчивой. Но он жаждал этого.

Конечно, не всё было так просто. Да и понимание собственных желаний родилось не сразу. Сначала он хотел спустить на мальчишку всех собак, отыгрываясь за собственный провал, за отстранение от дел в ФБР и обвинение в содействии известному преступнику… Долго можно было перечислять, но, если проще, Зоро хотел его засадить в тюрьму, и надолго. Гордость-то тот задел неслабо, проехавшись по самолюбию с той же лёгкостью, с которой разворачивал свою тачку на триста шестьдесят градусов. И, конечно, ради этой цели — наказать мерзавца — он с головой ушёл в работу, роясь в архивах, запрашивая полицию разных стран, собирая любые сведения, до которых мог дотянуться — звание у него было относительно невысоким, но кое-каким доступом к данным Зоро владел.

Его звали Монки Д Луффи. Он, конечно, был стритрейсером, а ещё очень известным в определённых кругах преступником, числившимся в розыске в добром десятке стран. Контрабанда, кражи, угон, содействие преступности, организация подпольных гонок, даже убийства — много что числилось в его «послужном» списке. Неисправимый и заядлый был, в общем, ублюдок, куда значительнее жалкого контрабандиста, за которым отдел Зоро гонялся полгода. Его даже называли Королём Дорог, — правда, Зоро не понял, кто и за что Монки Д так прозвал впервые, но ныне так его звали все.

Честно признаваясь себе, он думал, что мальчишке-виртуозу прозвище чертовски подходило.

Он, Король Дорог, вроде как, «работал» всегда один. Или сам проворачивал грязные противозаконные делишки, или страховал в одиночку других, вмешиваясь, видимо, как в деле Кида, лишь в крайнем случае. И на одной и той же тачке катался, приметной лишь соломенной шляпой под задним стеклом. Но люди, часто замеченные с ним, считавшиеся частью его банды, всё же имелись. Красотка Нами, механики из Мексики Усопп и Френки, британец норвежского происхождения Санджи — они все были в розыске за разные делишки и вертелись поблизости от Монки Д.

С ними, с бандой Короля, кстати, была странность: Зоро не удалось выяснить о них ничего конкретного, кроме общих характеристик. Будто кто-то подтёр их данные.

Впрочем, возможно его уровня доступа просто не хватало для того, чтоб получить больше информации. Дело-то в свои руки он бы точно никогда не заполучил — преступностью такого, международного, уровня, занимались совсем другие отделы в званиях куда выше его собственного. Поэтому он пытался заниматься поиском самостоятельно.

Только ему не везло. Дела, которые были поручены его отделу, рассыпались одно за другим. Задания становились пресными, сводились к макулатуре и отчётам. Да что там, вся жизнь вдруг стала не-вы-но-си-ма. Он чувствовал себя насильно привязанным к дереву собственного рабочего стола каждый день; позорно распятым на каком-нибудь бревне — каждый раз, когда его вызывали, допрашивая в рамках внутреннего служебного расследования.

Зоро с досадой поморщился, припомнив сколько в его сторону сыпалось обвинений от слюнтяев, никогда не покидавших кабинеты и непонятно как получивших высокие чины. Он презирал их, собственных многочисленных начальников, без доклада которым и разрешения с их стороны он и шага не мог ступить, не загремев под трибунал.

И чем сильнее на него давили, тем отчётливее перед внутренним взором всплывало лицо мальчишки — Короля. Напиваясь чуть не каждый день после работы, просто чтобы забыться, Зоро завидовал Монки Д, завидовал… свободе. Он искренне хотел ненавидеть парня за то, что происходило с ним самим. Но не мог. Скорее подсознательно, чем осознанно понимая: мальчишка не виноват как в проблемах Зоро, так и в том, что у него, кажется, поехала крыша.

К тому же, честно говоря, именно благодаря жажде разыскать Короля Дорог, он держался, достаточно стойко перенося невзгоды. Разве что вот только выпивать начал.

Тем не менее здравости рассудка он не потерял. А потому понимал: чтобы даже просто найти преступника такого уровня, не то что поймать, нужно очень много работать. И над собой в том числе.

И он работал. Тщательно готовился. Пересобрал свою тачку, понимая, что на почти стандартной комплектации никого точно не поймает, а с прокаченной и адаптированной под особенности его вождения — шанс появлялся. По крайней мере, так он хотел думать. Конечно, он и тренировался гонять, вписываться в повороты. Продолжал искать информацию на связи Короля Дорог, вплоть до того, с кем и сколько раз спал водила, бросавший в заезде вызов Монки Д Луффи несколько лет назад. Даже сумел затесаться в компанию стритрейсеров-среднячков, в подмётки не годившихся Королю, но частенько устраивавших заезды за бабки. Зоро считал это полезным, так как, втеревшись в доверие и участвуя в нелегальных гонках, он и подзаработать лишнюю тыщёнку-другую баксов мог, и узнать о Монки Д.

А потом жизнь свела его с Усоппом. То была какая-то нелепая случайность, встреча, чуть ли не в магазине автозапчастей, где они оба претендовали на одну деталь, и владелец магазина вынужден был их познакомить, чтоб они решили сами, кому товар достанется. Ророноа понимая, что это шанс узнать хоть что-то, сам отдал деталь, при условии, что Усопп оплатит ему пиво. И тот, легко согласившись, ёжась уже за кружкой пива, когда разговорились, заметил, что Зоро похож на тигра в маленькой клетке, а ещё на Луффи, лишённого тачки.

Наверное, механик думал, что Зоро не знал, о каком Луффи речь, потому и брякнул о нём незнакомцу так легко, наивно даже, будто не зная, что его после этого имел право загрести в тюрягу любой обладатель бляхи без всяких ордеров.

Впрочем, Зоро не собирался тащить его в участок. Он просто вдруг осознал, что механик был прав: свобода ближе, чем казалось, ведь нужно было всего лишь выбраться из клетки.

На следующий день он подал рапорт об увольнении из ФБР. И чем зарабатывать себе на жизнь даже не задумался. Просто погрузился в мир стритрейсеров, не обращая внимания на то, что большая часть из них так или иначе были преступниками — Зоро никогда не разделял мир на белое и чёрное, пусть и предпочитая честный перед собой и законом образ жизни, но на самом деле безразлично относясь к большинству правонарушений.

Поначалу было тяжело. Выигрываемых на заездах денег едва хватало на оплату арендованной хибары, еду и обслуживание тачки, а ведь и побеждал он не всегда — хотя гораздо чаще других, тренировки-то сказывались. Но он быстро научился экономить, а потом новые друзья помогли — взяли работать в один из гаражей. И всё как-то стало налаживаться. Он потихоньку учился у гонщиков разбираться в тачках куда глубже, чем было написано в любой методичке, любить тусовки и внимание девочек, расслабляться в компании с выпивкой и без, не задумываться о таких сложных вещах, как будущее, но, главное, Зоро учился гонять не ради цели, адреналина, победы над соперником или денег, а просто ради скорости, несущей невероятное ощущение свободы.

И дышаться ему стало куда свободнее.

Но всё же чего-то не хватало.

Он несколько месяцев старался не вспоминать о Короле Дорог. Думал, мальчишка уже теперь точно никак не сможет изменить его жизнь. Ещё больше, по крайней мере. А потому и гоняться за ним смысла не было. Но лицо, то самое его выражение, столь впечатлившее, вспоминалось иногда под утро после бурного веселья, когда Зоро казалось, что теперь вся его жизнь состояла из бесцельного существования от заезда до заезда, а у того парня, судя по взгляду, смысл во всём этом был. И тогда у Ророноа появлялось желание, почти мечта, тоскливая, отчаянная, хоть койотом вой, попасть в компанию сопляка на пару часов, чтобы хотя бы просто поговорить с ним.

Нет, Зоро понимал, что его чаяния, скорее всего, были напрасны. С чего он вообще взял, что какой-то парень, рожу которого вживую видел лишь раз в жизни, разрешит его внутренние терзания?! Тот и не обязан был, и вряд ли знал, как это сделать. А сам Зоро… Да просто помешался на нём, скатился до уровня мелкой преступности, лишившись карьеры, работы, стабильности в погоне даже не за мечтой, а за мимолётным желанием. И это несмотря на то, что парень играл с ним. Играл! С ним! Зоро никогда и никому не прощал ничего подобного! Но тут… Потерялось, забылось, стало неважным.

Однажды он, когда так ни к чему в размышлениях и не пришёл, решил, что будет просто жить, не обращая на существование Монки Д Луффи никакого внимания.

И ведь получалось! Удалось убедить себя в том, что мальчишка просто человек, встреча с которым была случайностью. Помогать Киду ведь мог кто угодно… В общем, действительно незачем было так цепляться за него. И Зоро потихоньку… Ну не забывал, нет. Но оставлял в прошлом.

Так прошло ещё несколько месяцев.

А потом среди стритрейсеров пронёсся слушок о возвращении Короля Дорог, и… все попытки Зоро не брать парня в голову как волной смыло.

Хотя, по правде говоря, лишь тогда, уже будучи полноценным членом общества уличных гонщиков, он смог оценить значимость фигуры Короля Дорог по достоинству. О нём ведь у гонщиков было столько разнообразнейших мнений! Его, Монки Д Луффи, ненавидели, боялись, презирали, обожали, восхищались, мечтали погонять с ним, стать кем-то приближённым, использовать в своих целях, превзойти… Находились даже те, кто хотел его убить или трахнуть. Но Зоро ошеломило больше то, что о мальчишке знали абсолютно все, от мала до велика, мужики, девицы, механики, заправщики, продавцы, водилы. Ну вот… все! И ладно бы только в одном городе, так нет же, о нём знали, кажется, во всех штатах. Как будто он действительно был… легендой?

Зоро слышал, как заполошно билось сердце в собственной груди, будто в предвкушении, и думал тогда, что если все те, кого он знал, чувствовали примерно то же самое, то он понимал, откуда вся эта суета и шум вокруг личности одного непримечательного человека.

На первый заезд Луффи, когда он действительно вернулся, не поучаствовать, посмотреть, Зоро позвали новые приятели. И он смотрел со скепсисом на угловатого пацана, окружённого восхищённой толпой, слушал, как заразительно и искренне тот смеялся, как приобнимал за плечи всех, кто попадался под длинные руки, как легко тискал девок, щедро раздаривая поцелуи кому целомудренные в щёки, а кому и страстные в губы. Как будто он знал всех в городе, всех, кто собрался, как будто искренне любил каждого из толпы до обожания, и ужасно скучал. И был и впрямь похож на короля из каких-нибудь наивных детских сказок — потому что короли из реальности были далеки от своих народов, а этот в «народе» был своим.

Зоро тогда подойти не решился. То ли чувствовал себя лишним в той толпе, то ли не захотел привлекать к себе внимания, то ли просто не поверил тому, что видел и слышал, потому что ещё помнил прочитанные отчёты и думал, что не сходилось что-то в общей картине.

В деле Короля Дорог, то есть за рулём, в ту ночь он тоже так и не увидел: тот не пожелал участвовать по каким-то причинам, так что соревновались разочарованные водилы друг с другом.

Несколько последующих заездов и тусовок, на которых появлялся Король, Зоро просто наблюдал. И всё никак не мог понять, действительно ли Луффи — просто мальчишка, любивший скорость и друзей, или это было маской для отведения внимания. Водил Король действительно невероятно виртуозно, но вот в жизни, не на дороге… Не казался этот человек тем, на которого Зоро долго собирал информацию, то есть на закоренелого очень опытного и опасного преступника. Нет, конечно, у многих уголовников были внушавшие доверие рожи, многие умели заражать собой, выглядеть невинными, внушать доверие. Но даже от таких за версту разило каким-то подвохом. А может, просто интуиция срабатывала? Монки Д таким не был. Зоро толком не мог объяснить, почему он был в этом настолько уверен. Но это было что-то вроде инстинкта, которым он всегда доверял. Просто, зная то, что он знал, не мог не желать удостовериться.

Вопросов было много. Подозрений — ещё больше. А наблюдать, ждать, когда подвернётся случай, который позволит найти ответы — не хватало терпения. Зоро так не мог и не умел. Если его что-то беспокоило — он шёл и разбирался с этим прямо. И хотя личность Короля как-то заглушила это его качество, а всё равно через какое-то он не выдержал, решаясь.

Конечно, сначала пришлось подготовиться и заменить несколько деталей в тачке: только так у Зоро был шанс хоть немного посоперничать, а значит, и показать себя — он уже знал, что Король начинал открыто общаться с людьми только тогда, когда те становились ему интересны.

Но всё было сделано, и, наконец, час настал.

— Вот если бы ты хоть раз позволил посоревноваться с тобой, Луффи, — наигранно ворчал Усопп, — был бы хоть какой-то азарт. А ты сразу всем показываешь, что они тебе не ровня.

Король виновато улыбнулся, пожимая плечами, но, кажется, совсем не воспринимал слова механика всерьёз: думал иначе — это было видно по взгляду.

— Тогда не жалуйся, что никто не хочет с тобой гонять уже после пары-тройки заездов, — фыркнув, упёрла руки в бока и Нами.

Зоро усмехнулся: желающих на самом деле было много, по крайней мере, перед возвращением Короля, но после того, как Луффи всем самым гонористым и самоуверенным болезненно утёр носы, у оставшихся просто не хватало яиц бросить вызов. То ли опозориться боялись, то ли не хотели, чтоб их гордыню так размазывали. Да и бабки отдавать, когда не видать было шансов на победу, не хотелось.

Но он, Зоро, не был таким. Точнее он просто уже пережил это, а потому, наверное, относился легче? Или надеялся отыграться?

Он и сам этого не понимал, смело зашагав к компании Короля. А когда именно он поднял на Зоро взгляд, выдохнул, глядя прямо в глаза:

— Я хочу с тобой погонять. Без ставок. Без правил. Только скорость.

Голос не подвёл: удалось сказать это без вызова.

В первый момент на него воззрились с удивлением. Усопп усмехнулся чему-то, а вот Луффи и Нами смерили Зоро долгими оценивающими взглядами.

— А вот и идиот, — тихо хохотнул механик немного застенчиво с извинением во взгляде — не хотел, чтоб на него злились.

Зоро и не подумал бы, лишь усмехнувшись: он и впрямь был идиотом.

— Без ставок? — вскинула брови Нами, продолжая упирать руки в бока. — С чего ты взял, что достоин гонять с Королём Дорог, ничем за это не заплатив?

— Я уверен, тебе это не нужно. Деньги — это не то, ради чего ты гоняешь, — твёрдо ответил Зоро, обращаясь напрямую к Луффи. Он повёл плечом в раздражении от преследовавшего его чувства, что встал на тонкий лёд. И они, Король и его люди, молчали. Не переглядываясь, не отвлекаясь, просто смотрели на него. И не понять было, о чём они думали и думали ли вообще. У Зоро замерло всё внутри, занемело почти от напряжения, как будто на суде был и вердикта ждал. И секунды, буквально секунды, тянулись бесконечно долго.

Но всё равно, даже под взглядами, он твёрдо, упрямо, безумно стоял на своём.

И, кажется, именно это и сыграло решающую роль?

— Интересно, — прищурился сам Король после словно бы часа размышлений. А ведь известно было, что не так уж и охотно он говорил с теми, с кем не был знаком. И тут сразу «интересно» — даже его друзья удивлённо на него посмотрели. Зоро выдохнул украдкой, считая это промежуточной победой. — И с чего же ты так решил, м? Я неплохо наварился на заездах, вернувшись в страну, — заметил Луффи, кажется, в качестве аргумента.

Зоро мог бы сказать, что у Короля были старая тачка, простые шмотки и ни одной золотой или даже серебряной цепи на теле, в отличие от большинства водил, что явно говорило в пользу того, что деньги для такого человека имели значение далеко не первоочередное. Но почему-то ему показалось в тот момент, что распинаться перед этими людьми было само по себе глупо, а светить вполне сформировавшимся аналитическим мышлением ещё и опасно. И… он просто пожал плечами.

А Король смотрел прямо пронзительным взглядом непроглядно чёрных глаз. И у Зоро мурашки ползли по телу от ощущения, что его сканируют насквозь, читают душу. За озорным влажным блеском чёрной радужки, на самом деле просто отражавшей неоновую вывеску напротив, ему померещился огонь совсем другого толка. Будто бы древний и мудрый, он взывал к чему-то… К мечтам? К свободе?

У Зоро перехватило дыхание, а разум сковала мысль о том, что он по-настоящему бредить начал.

«А ведь вроде не пил», — мелькнула и исчезла мысль.

Но вот Луффи хмыкнул чему-то, и странный морок или наваждение рассеялся. Зоро проморгался, облегчённо выдыхая, пока Король, вдруг, отодвинув от капота Нами и что-то ей шепнув, спрыгнул на асфальт.

— Ну давай прокатимся, брат, — ухмыльнулся он, мотнув головой в сторону машины Зоро, мол, иди, готовься. И сам сел за руль.

У Зоро пульс мгновенно скакнул до двух сотен ударов в минуту — по ощущениям, не меньше — а ведь он ещё от морока не оправился. Неоновые огни вывесок забегаловок и магазинов, половина из которых было давно закрыто, внезапно поплыли перед глазами, как плыло от цветных огней клубов после большого количества хорошей выпивки. Но привычной для такого состояния расслабленности не было и в помине. Напротив, Зоро ощутил то, чего не ощущал, кажется, с далёкого детства, когда давал обещание одной девчонке, которую уважал за её волю.

До машины он почти добежал, неуверенный в том, что не шатался при этом. И руки охватил тремор, когда он выезжал на старт, повинуясь взмахам ладоней Нами, организовывавшей начало их заезда.

Луффи ухмылялся ему с вызовом, предвкушением, каким-то даже лукавством, руками не вцепившись в руль, как сам Зоро, а, кажется, едва держась за него.

— Ты влип, — одними губами сообщил ему Усопп в окно, мельком, будто случайно запнулся, наклонившись, но он и сам это уже понял: Луффи плевать хотел на то, как его называли люди, но неоправданной дерзости не прощал. А дерзость Зоро была не оправдана. И он смотрел на дорогу перед собой, краем глаз отслеживая движения рук Нами, и ему казалось, что это дорога в какой-то другой, сказочный, чтоб ему провалиться, мир. Мир, в котором разбойники и пираты благороднее рыцарей, а короли — просты, как мальчишки, кротки, но напористы до нахальства и бесконечно проницательны и мудры. Мир, в котором не забыты слова «честь» и «достоинство». Мир, который вот-вот его жадно поглотит.

— Отлично, я начинаю бредить, — пытаясь избавиться от странных мыслей, фыркнул себе под нос Зоро, со всей силы вдавливая педаль газа в пол, наверное, впервые не опасаясь этим сжечь коробку передач.

Тачка рванула с места, сразу на полкорпуса опережая машину Короля, вызывая рык: Луффи давал фору.

И точно, в зеркале заднего вида Зоро заметил, что его соперник даже не смотрел на дорогу.

Это задело, больно уязвляя самолюбие и гордыню. Раздражение поднялось из глубин сознания вспышкой гнева. Захотелось забить на заезд немедленно, вот прямо сейчас, и уехать куда-нибудь подальше, постаравшись забыть, как сон, чёртового Короля.

Но позади взревел мотор, и Луффи нагнал его в считанные доли секунды, поравнявшись. Локоть на опущенном стекле, кисть руки расслабленно висит, кажется, наслаждаясь потоком ветра — Король внимательно и спокойно смотрел на Зоро, едва не матерившего его, будто снова отслеживая реакцию.

А потом они встретились взглядами, и злость мгновенно улетучилась, потому что Луффи спрашивал, как далеко он готов зайти, потому что бросал вызов, предлагая показать все способности не тачки, свои.

Губы Короля медленно расплылись в ухмылке. Мгновение — и он уже опережал на два корпуса, но… но лишь затем, чтоб выкрутить руль на пустой дороге, разворачивая тачку на сто восемьдесят градусов и продолжая ехать задом. И смотрел на Зоро со всё тем же вызовом, в котором уже чудилось высокомерие. Только всё же, каким-то шестым чувством он чуял, что это — всего лишь приглашение. Приглашение то ли насладиться гонкой, то ли сыграть в какую-то неведомую игру, — Зоро не понимал, но глядя на то, как вёл Луффи, как мягко поворачивал руль, как точно и ловко объезжал неровности разбитых в этом районе города дорог, невольно восхищался.

Это было искусство по-настоящему виртуозного мастера, почти танец машины и человека за её рулём.

Но Король вдруг снова вывернул руль, кивнув ему перед тем, как снова развернуться и ехать нормально. «Ну что? Погнали?» — спрашивало выражение его лица и предвкушающая широкая улыбка, такая и нахальная, и легкомысленная одновременно, что Зоро, как и когда-то, когда впервые увидел этого человека, повёлся.

Вздохнув, он прикрыл глаза на миг и, осклабившись, переключил передачу.

Огни вывесок большого города тут же смазались в светящиеся линии. Улицы, здания, парки — всё проносилось мимо, неважное. Были только Зоро, его тачка, дорога и соперник. И он гнался за ним, выжимая все соки из машины, не замечая, как неуклюже вписывался в повороты или объезжал препятствия, как отставал с реакциями, в сравнении с Королём, который… вёл? О да, он — вёл. Выбирал путь, то тормозил, словно заманивая, дразня, то отрывался далеко вперёд. И Зоро чувствовал бессилие, понимал, что ему не обойти соперника, но с каждой минутой всё больше увлекался этой игрой. Азарт охватил его, ведь казалось, что, быть может, он не мог обогнать, но хотя бы стоил Короля. Стоил, потому что следовал за ним, готовый…

Скорость окрыляла его, потоком ветра врываясь в щель приоткрытого окна, трепала волосы и какие-то бумаги на заднем сидении.

Скорость? О нет, то, что Зоро ощутил было не скоростью. Это было… свободой?

Они давно выехали за пределы оговорённого участка трассы, давно проехали гоночную милю, но не замечали этого. И рядом ехали вовсе не соперники, и пусть не друзья, нет. Пока нет. Но люди, разделявшие одно чувство, столь похожие в тот миг друг на друга.

Тигры, вырвавшиеся из клеток.

И вдруг…

Новая реальность треснула, разбиваясь в дребезги от тачки запоздавшего, а потому сонного водилы, пересёкшего им путь на каком-то перекрёстке.

«Не успею», — мелькнула заторможенная в охваченном скоростью разуме Зоро мысль. Он вдарил со всей дури по тормозам, тоскливо провожая взглядом красивый дриффт Луффи, легко проскочившего. Машину закрутило, завертело, едва не переворачивая кверху брюхом. Заскрипели колёса, запахло дымом и жжённой резиной. Зоро зажмурился, инстинктивно вцепившись в руль… Скрежет металла взорвал слух и голову болью. Удар. Реальный звон разбитого стекла. В тело врезалось что-то, зажимая, задавливая так, что не вдохнуть…

Но он был жив — мозг понимал это отчётливо. И даже цел. Вроде бы. Только руки занемели от чего-то — наверное, от перенапряжения.

Открывая глаза, Зоро увидел перед лицом подушку безопасности, видимо, и прижавшую его за миг до удара, а теперь неторопливо сдувавшуюся от осколка лобового стекла размером с ладонь, аккурат напротив лба пробившего штуку, спасшую его.

Он отстранённо усмехнулся, припомнив, как стритрейсеры ему советовали подушку-то убрать, мол, если что случится, то у него не будет шанса выпрыгнуть из тачки, а под прессом инерции от скоростей, на которых они гоняли, она всё равно не спасёт. И вот… Спасла, кажется.

Дверь водительского кресла оказалась заблокирована какой-то железной балкой, так что, едва понимая, что делает, вылезал он через пассажирское сидение. Ноги, как ватные, не слушались, когда он, шатаясь, сумел на них встать, а руки колотило тремором. Он вышел на перекрёсток, пустой, и только и мог тупо смотреть на груду металлолома, которой стала его красотка-тачка. Кто-то где-то что-то кричал, кажется, ему. Откуда-то раздавались сирены полицейских машин. Приближавшихся. И кто-то нёсся по трассе прямо на него.

Зоро медленно посмотрел на приближавшуюся машину, краем сознания отметив, что то была тачка Короля. Он даже сделал шаг, сам не понимая, пытался ли сойти с дороги или потянулся к нему. Но Луффи выкрутил руль раньше, открывая дверь пассажирского места. Зад машины занесло вокруг Зоро. Он попытался сделать ещё шаг в сторону, но покачнулся и… рухнул на спину аккурат на сидение рядом с Королём, саданувшись обо что-то затылком.

— Чёрт, — только и успел он выдохнуть, прежде чем темнота накрыла его.