Любой дождь заканчивается (гет)

 Накаджима Ацуси спешила домой — на работе опять задержали. Ей хотелось одного: добраться до кровати, упасть носом в подушку и забыться крепким сном без сновидений. Каждой клеточкой тела девушка ощущала, насколько ей необходим отдых— закрыть глаза и провалиться в пустоту. Ацуси перешла на бег, и почувствовала как неприятно промокли кеды, сейчас они напоминали лягушачьи ласты. Зонт он конечно же забыла дома! Ацуси никогда не блистала хорошей памятью, и частенько это выходило боком.

 Ничего, осталось немного — утешала она себя. Капельку потерпеть — и дома! Капельку… Как иронично, учитывая, как она промокла. Холодные ручейки всё текли и текли по волосам, прямо за шиворот! Бр-р-р… Девушка надеялась, что хотя бы содержимое ее рюкзака не слишком промокло — будет жаль, если книгу, которой она так увлеклась, уже не спасти! Ацуси-то высохнет, а вот понравившееся произведение будет испорчено… Вот чëрт, она же вчера специально наклеила на холодильник ядерно-желтый стикер: «ВОЗЬМИ ЗОНТ! ОН В КОРИДОРЕ!».

 И что в итоге? Забыла!

 А за книгу ужасно обидно… Нужно успокоиться и не думать об этом, не расстраиваться заранее. Что за дурацкая привычка — распускать нюни по поводу из без, ведь ещё даже не заглянула в рюкзак и не убедился в произошедшем. Пора избавляться от этой манеры, не маленькая!

 «Ура, вот и нужный подъезд. Осталось только найти ключи!» — Девушка подбежала к двери, пошарила по карманам джинс, промокших настолько, что их голубой цвет потемнел до глухого синего оттенка. Где ключи? Ацуси опешила от неприятной догадки. Она вновь ощупала карманы и неловко потопталась под навесом, совсем не спасавшим от дождя — будто подъезд построили только для красоты! Девушка скинула с плеч рюкзак, посмотрела и в нём — книга промокла, казалось, ей совсем плохо… Как и самой Ацуси, ведь она все-таки потеряла ключи.

 — Да вы шутите…

 Отчаяние накатило широкой волной и тревожно застучало сердце. Да это вообще нормально — собирать неприятности с такой скоростью? Что же теперь делать?

 А дождь всё колотил по лицу крупными каплями, и заканчиваться совсем не собирался. Выбора не было, Ацуси вздохнула и, поправив капюшон светлой толстовки, поплелась куда глаза глядят, даже лужи обходить перестала. До ближайшего магазина далековато, но ей было всё равно: настроение хуже некуда, и вот-вот с дождём смешаются злые слëзы. Ацуси не видела ничего плохого в том, чтобы поплакать, выплеснуть накопленные эмоции. Поэтому она громко шмыгнула носом и…

 — Эй, Тигр, тебе нравится мокнуть под дождём? Новое хобби? — неожиданно прозвучало позади.

 Ацуси вздрогнула и, оглянувшись, невольно улыбнулась. Перед ней стоял высокий брюнет в классическом чёрном костюме — неброско и элегантно. Не позабыл молодой человек про свой фирменный аксессуар, выделявший его среди многих — белый шёлковый платок, он был аккуратно повязан на шее в версальском стиле. Взгляд тёмных, глубоких глаз вопросительно остановился на лице Ацуси, видимо, в поисках ответа: какого чёрта она гуляет под дождём и не прячется, как все нормальные люди?

 — Акутагава, привет. Рада тебя видеть.

 Девушка не врала. Несмотря на непогоду, а также неприятность с ключами, она испытала прилив тепла, словно лучик солнца притронулся к щеке и поцеловал с золотой нежностью. А еще Акутагава держал над головой большущий тёмный зонт, загородив ее от этого бесконечного дождя.

 — Мне кажется или твой дом в другой стороне? — хоть Акутагава оставался спокойным, Ацуси все-таки уловила в его голосе нотки удивления и раздражения.

 — Я… Ну, это, я ключи потеряла… — невольно замялась она.

 Собеседник, кажется, не слишком удивился и спустя пару секунд усмехнулся:

 — Допустим, тигр, допустим. Продолжим стоять под дождём или уже пойдём?

 — Куда?

 Рюноске не ответил. Он сейчас правда закатил глаза или на фоне неприятных событий просто показалось? Акутагава направился в противоположную сторону от дома, прямиком к центру города. Ацуси ничего не оставалось делать, как побежать вслед за зонтом: после такой удачи мокнуть перехотелось. Шли молча, хоть Ацуси и подмывало спросить, что неожиданный спаситель здесь вообще забыл. Прогуливался в эту чудесную погоду, раз даже шоппер с собой прихватил? С каждой секундой вопросов становилось всё больше, но ни один из них не был озвучен. Девушка лишь повторно шмыгнула носом и убрала за ухо влажную прядь. Любопытно, под дождем ее белые волосы приобрели грязно-серый оттенок, а может, напротив, совсем не изменились? Зеркала с собой, к сожалению, не было, чтобы проверить. Постойте, а почему она вообще задумалась про свой внешний вид, о котором никогда не беспокоилась? Вероятно, все дело в Акутагаве: он шел рядом, такой красивый, одетый с иголочки, и ничего преступного не было в том, чтобы просто соответствовать. Стиль — это залог статуса, строгой осанки и красивого лица. При таких мыслях уже и не заплачешь — слëзы сами высохли, но вот желание согреться и наконец, отыскать ключи — никуда не делось! Надежда, что они лежали где-то на дне рюкзака, ещё тлела, помахивая мышиным хвостиком в уголках сознания.

 — Ты куда пошла? — вопрос Акутагавы прозвучал со сдержанным упрёком — даже обвинял он как-то стильно. В чëм секрет? На макушку опять пролился дождь, одним махом, как из огромной жестяной лейки.

 Ацуси обернулась. Ее недружелюбный собеседник уже стоял под козырьком небольшой кофейни, с наигранным вниманием взглянув на наручные часы. Медлить девушка не стала и быстро прошмыгнула внутрь вместе с Рюноске.

 Тепло разом накрыло со всех сторон плюшевым пледом, а запах выпечки с корицей напомнил Ацуси, как сильно она проголодалась. За весь день успела только быстро позавтракать и не было времени даже чаю хлебнуть — он остался на рабочем столе, всеми забытый. Опустив мысли про незавидную участь напитка, девушка, наконец, осмотрелась.

 Сам интерьер представлял из себя заботливый лофт — если так можно выразиться о дизайне. Царило приглушенное освещение, погружая обитателей кафе в домашнее тепло, а кирпичные стены и мягкие сидения в кремовой обивке только усиливали эффект. Пока Ацуси любовалась, всей душой впитывая ламповость, Акутагава отложил зонт, коротко кивнул персоналу и прошел через оживленный зал: люди прятались от дождя за стаканчиком латте с мятным сиропом или потягивали американо, листая социальные сети. Акутагава выбрал хорошее место, только вот одна неприятность маячила, как назойливое насекомое — у Ацуси не было свободных денег на кофе. Середина месяца, нужно дожить до зарплаты — о, позорище какое! «Ладно, без паники, — обнадëжила она сама себя, — посижу без заказа».

 Акутагава тем временем остановился у круглого столика в уголке, поближе к ярким цветам и подальше от людей, и расположился на мягком стуле. Ацуси поспешила за ним и молча села напротив. Что же делать дальше, с чего начать разговор? Акутагава — непростой собеседник, абы чем его не заинтересовать. В процессе выбора интересной темы Ацуши вытащила книгу из своего серого рюкзака и с трепетом опустила на стол.

 — Не повезло ей, — прокомментировал Рюноске с легким сочувствием.

 Ацуси с размахом опустила голову на стол. Силу она не рассчитала, громко ойкнув от боли. Что за день такой…

 — Высохнет, чего так переживать?

 — Да, но страницы останутся помятыми. И обложка мягкая, ей точно конец, — жалобно ответила та, не поднимая головы.

 — Но разве ты перестанешь её читать?

 — Конечно, нет.

 — Тогда не драматизируй: книга цела, её можно дочитать, раз она тебе так понравилась, — голос Акутагавы прозвучал совсем близко, также носа коснулся запах тонкого парфюма. Видимо, Рюноске подался вперёд, чтобы прочесть название.

 — Чем зацепила?

 Девушка немного удивилась вопросу — неужто Акутагаве и правда интересно, но ответила, и с каждым ее словом тепло благодарного читателя обволакивало душу:

 — Интересный сюжет, красивый стиль. Он наполнен такими яркими эмоциями, что сам невольно оказываешься в центре событий, на месте главного героя! Вместе с ним не хочешь связываться с тёмной стороной этого мира, но вопреки всему тебя затягивает всё глубже, глубже, как в страшное болото! И единственное, чего тебе хочется — это выйти сухим из воды, выжить. Ты переживаешь, трепещешь, а ещё…

Да, при многократном прочтении Ацуси действительно ощущала себя в незавидной шкуре персонажа: его глазами она смотрела в огромное зеркало, покрытое золотом, поправляла дорогущий пиджак и с хитрецой подмигивала отражению, задаваясь одним-единственным вопросом: «А оно мне надо?». Ацуси сама не заметила, как начала активно жестикулировать, повышать голос — то бурлили эмоции, ведь нашёлся внимательный слушатель, можно поделиться впечатлениями! Акутагава не проронил ни слова, лишь неотрывно смотрел на Ацуши да так долго, что промелькнула шальная мысль — залюбовался. Девушка сразу замолчала, опустив взгляд. Уши покраснели и запылали, как при сильном жаре.

 Захотелось быстро сменить тему, что-то выдумать и сказать, но — вот удача, подошла официантка, облаченная в аккуратное бежевое платье в тон интерьера. Девушка приветливо улыбнулась и поставила на стол чашку капучино напротив Ацуси и стаканчик американо для Рюноске. Также на столе появились две разноцветные тарелочки с круассанами. Пахли они великолепно — воздушное тесто, только-только из печи. Ацуси проглотила слюну, но ни к чему не притронулась.

 — Так и будешь любоваться? Или ты научишься есть как-то по-другому? — Акутагава неспешно глотнул свой крепкий и горький напиток, сахара он не добавлял.

 — Я же ничего не заказывала.

 — Тигр, — кажется, Рюноске начинал терять терпение, — хватит капризничать. Я угощаю.

 Это она капризничает? Она? Серьёзно? Ацуси хотела возразить, отказаться или промолчать — хоть как-то отреагировать, но красноречивый взгляд собеседника опередил все решения: «А ну ешь этот круассан, упёртое существо, иначе… ». И Ацуси начала уплетать угощение. Она не слишком сопротивлялась, ведь так хотелось есть, а кофе с любимым мятно-шоколадным сиропом был невероятен, настоящий нектар богов! То есть, получается, Акутагава уже запомнил ее вкусовые предпочтения? Когда успел? Пока Ацуси размышляла над этим вопросом, она умяла круассан да так быстро, что тарелка вмиг опустела — не осталось ни крошки! К огромному удивлению, Акутагава придвинул свою нетронутую порцию.

 — Зачем?

 — Я не голоден, угощайся.

 — Но…

 Акутага цокнул языком, и Ацуси показалось, что стаканчик сейчас сомнëтся в гармошку — насколько сильно его сжали бледные пальцы. Именно поэтому круассан с малиновым джемом был съеден самой голодной работницей в мире: сказано — сделано в лучшем виде. В поедании десертов тигру не было равных!

* * *

 Нашла ли Ацуси ключи по итогу? Ещё бы, после неожиданного и вкусного ужина она аккуратно вытряхнула содержимое рюкзака прямо на стол. А ключи просто-напросто лежали в боковом кармане. Лежали и ждали звёздного часа, когда Ацуси додумается их отыскать. Но до нее, конечно, не дошло, поэтому они сами вывалились, издевательски звякнув.

 — Вот видишь, а ты переживала, — мягко прокомментировал Акутагава, когда они вышли из кофейни и направились к дому Ацуси. Дождь уже закончился, оставалось огибать самые глубокие лужи, чтобы благополучно в них не утонуть. Хорошо, что улица была практически пуста, ведь так намного проще позориться. Перед Акутагавой нестрашно — он многое повидал и вряд ли бы удивился: просто молча достал бы спасательный круг из ниоткуда и прицельно бросил в утопающего. Чтобы наверняка.

 — Ох, спасибо, конечно, за кофе... — Ацуси прервала уже порядком надоевшее молчание — собеседники на уровне королевской охраны, ей-богу. — Я переведу нужную сумму позже, просто сейчас…

 — Ты совсем глупая или притворяешься? Я угостил потому, что захотел — и всё. Смотри лучше под ноги.

 И точка. Если подумать, Акутагава всегда был таким — лаконичным, местами грубоватым, но почему-то именно после его слов и уж тем более поступков многое становилось понятным. Рюноске словно раскладывал всё по полочкам, разбирал, казалось бы, сложные вопросы и беспощадно выкидывал лишнее в ментальную мусорку. В такие моменты Ацуси верила в себя, понимала, что способна горы свернуть — и это было прекрасно.

 — Ты ключи не потеряла?

 Надо же, задумалась, не заметив, как оказались у подъезда. Бывает же — как закопаешься в мыслях, словно в рыхлой земле, так и позабудешь про реальность. А вопрос ничуть не обидел, ведь он не таил в себе злостной иронии — оба прекрасно знали, что Ацуси могла за минуту из ничего создать грандиозную проблему, а то и несколько: например, обронить ключи в ближайшую лужу и не обратить на это никакого внимания. Талант. Но сейчас обошлось, Накаджима не сдержала светлой улыбки, звякнув связкой. Акутагава же взглянул теплее обычного и совершенно неожиданно протянул чёрный шоппер.

 — Держи. Это тебе.

 Ацуси захлопала глазами, Дазай иногда подшучивал, что в моменты удивления они напоминали яркие блюдца, и поспешно заглянула внутрь. Удивление было настолько сильным, что не передать никакими словами — внутри лежала упаковка любимого овсяного печенья, того самого — с кусочками молочного шоколада, нежно тающего на кончике языка! Получается, Рюноске изначально принёс этот милый подарок, когда «неожиданно» столкнулись у подъезда? Серьёзно?

 — П-подожди! — Ацуси поспешно нагнала брюнета: тот, видимо, собирался уже отправиться по своим делам. — Вот ты никогда ничего не поясняешь, а только делаешь, поэтому скажу я...

 Ацуси глубоко выдохнула, собираясь с мыслями, они как стайки рыб — разом бросились врассыпную, и продолжила:

 — Во-первых, спасибо, мне так приятно, что не нахожу слов! А во-вторых, предлагаю сейчас же подняться ко мне и угоститься печенюшками! Возражений не приму, ты меня понял? Считай это благодарностью.

 — Но этого недостаточно для благодарности, ты же понимаешь.

 — В каком смысле? Про перевод я уже сказала, что... — Ацуси ярко ощутила приступ укора. И правда, угостить человека его же подарком — это очень легкомысленный жест. Надо преподнести Рюноске то, что нравится именно ему. Ацуси задумалась — а что любит Акутагава, чем живёт и увлекается в свободное время? Ответа не нашлось, отчего чувство стыда возросло в сотню раз, оно буквально прилипло ко всем эмоциям — не вырвать даже клещами.

 Ацуси закусила губу и хотела было спросить напрямую — выглядеть дурочкой, так с размахом, но Акутагава сотворил немыслимое: посреди улицы, не обращая внимания на редких блеклых прохожих, он подошёл вплотную и, галантно наклонившись, коснулся прохладными губами женского запястья. Поцелуй вышел почти невесомым, но нежности в нем оказалось больше, чем в романтических пьесах. Смущение накатило на Ацуси такими буйными волнами, что она застыла на месте с пульсирующим жаром на щеках — наверняка сейчас была пунцовой, как помидор.

 — Вот, теперь достаточно. Пойдём пить чай, пока опять под дождь не попали. Эй, ты меня слышишь? Как там связь с космосом?

 Несколько щелчков перед носом вывели из ступора. Ацуси вздрогнула, чуть не обронив остатки здравого смысла вместе с многострадальными ключами.

 — Д-да, пойдём... — только это и удалось выдавить: слишком сильно колотилось сердце. Показалось на секунду, что оно готово пробить рёбра и упорхнуть белой птичкой, далеко-далеко. Туда, где люди, наконец, научились выражать свои странные запутанные чувства и проявлять благодарность.

* * *

 — Скажи, Акутагава... Тут такое дело... А кто тебя надоумил поцеловать мне руку?

 — Вычитал в какой-то английской сказке.

 — «В какой-то»? Кто ж так читает, а...

 — Тигр, у меня нет времени на чтение — я человек занятой.

 — Но этот момент всё-таки вычитал.

 — Кажется, тебе понравилось.

 — В смысле — понравилось? Я же не прекрасная принцесса в замке!

 — Хм... Как сказать.

 — Чего-о?!