Собака с хмурым взглядом (джен)

Порой за чудесными историями, в которые сложно поверить, за сказочными созданиями, чьё существование вызывает лишь отрицание у скептиков, почти невозможно разглядеть таинственную, по сути своей мистическую натуру совершенно обыденных вещей. А вместе с тем когда-то каждая из таких вещей, явлений носила совсем не приземлённый характер. Стоит ли удивляться, что некогда одомашненное создание в глубокой древности обожествлялось или же, напротив, считалось исчадием ада.

Задолго до того, как собака стала верным другом человека, её символическое значение было весьма противоречиво. Шумеры, например, приносили в жертву собак богине Гуле — «Великой богине» врачевания и смерти. Ведь они верили, что те — её верные спутники, и задобренная таким подношением своенравная богиня излечит все болезни, которые, к слову, сама и наслала. В древнем Египте люди поклонялись богу Инпу, более известному как Анубис. Когда-то он был космическим богом, олицетворявшим определенную фазу ночного мрака, отчего его царством считалось обиталище мёртвых. Позже бог с головой шакала или дикой собаки стал стражем Весов на Высшем суде и хранителем таинства мумификации и погребения. В греческих мифах говорится об огромном трёхглавом псе Цербере, что с присущей его роду преданностью охранял вход в царство Аида.

Собакам на удивление часто приписывали некое родство с загробным миром. Примером тому может послужить Церковный Грим, оберегающий кладбища от мародёров. Или же порождённые Христианством Адские гончие, сопровождающие Сатану, когда тот отправляется за душами грешников. Ацтекский бог Смерти и Заходящего Солнца Ксолотль также изображался чаще всего с собачьей головой и являлся проводником в загробный мир. Бестиарии всего мира просто кишат всевозможными образами, имеющими непосредственное отношение к семейству псовых.

Собаки всегда ассоциировались не только с подземным миром, но и с божествами, в особенности с богинями Смерти и Предсказания. Легенды гласят, что собаки обладают даром ясновидения. Они чувствуют приближающуюся смерть, видят души почивших. Истории, в которых четвероногий друг предсказывает надвигающуюся беду, можно собрать по всему миру в увесистый сборник. Одна из них рассказывает о собаке с тяжёлым взглядом.

Щенком она не сильно отличалась от своих собратьев: игривая, активная, общительная. С возрастом на место чрезмерно весёлому нраву пришла свойственная прожитым годам благородная сдержанность, а вместо вечно разинутой в широкой улыбке пасти на холёной морде теперь ясно читалась суровая мудрость. Короткий шелковистый мех, переливающийся на солнце, словно тёмно-серый жемчуг, и пара кристально чистых, как аквамарин глаз. Для своих хозяев эта чистопородная красавица была не просто другом, но драгоценностью. Однако соседи их восторгов не разделяли. Было что-то в этой собаке, сулящее неприятности. И дело было даже не в могучем коренастом теле бойца и даже не в скверной репутации этой грозной породы. В конце концов, за пять лет, что понадобилось для преображения из шаловливого щенка в непоколебимую хладнокровную мощь, она ни разу не выказывала агрессии по отношению к людям.

Всё дело было в этом мрачном, тяжёлом взгляде почти прозрачных глаз. Драгоценность могла часами сидеть, как изваяние и смотреть в упор на соседа напротив сквозь сетку забора. В дождь, снег, под испепеляющими лучами солнца она сидела неподвижно и, казалось, даже не моргая. Её задумчивая морда преследовала даже сквозь задёрнутые шторы, даже за сомкнутыми веками. Уже больше полугода неприхотливый и некогда жизнерадостный работник местного почтового отделения не мог ни спать, ни есть, чтобы не чувствовать на себе этот взгляд.

На эту странность уже стали обращать внимание все соседи: кто-то даже подшучивал по-доброму. Но в большинстве своём эти необычные отношения вызывали настороженность, а у некоторых — опасения. Шептались, что добродушный почтальон в тайне ненавидит животных, а те это чувствуют. Говорили, что собака чует приближающуюся смерть. Конечно, говорили тихо, за спиной. Изо дня в день собака бросала все свои дела, стоило соседу мелькнуть в поле её зрения. Твёрдым шагом устремлялась она к своему посту, превращаясь в памятник самой себе. В какой-то из таких дней шутки как-то сами собой прекратились, а разговоры о скорой смерти совсем ещё не старого почтальона стали больше походить на жужжание назойливых мух.

Как хозяева Драгоценности ни пытались повлиять на свою любимицу, как ни старались её отвлечь, даже запереть, она забывала обо всём, преодолевала любые препятствия, чтобы вонзить свой холодный взор в сгорбившуюся от постоянного напряжения, преследуемую уже несколько месяцев страхом и ночными кошмарами фигуру. Так бы и загнала собака в могилу ни в чём не провинившегося перед ней почтальона, но однажды он решил, что лучше оправдает нелестные сплетни о себе, чем позволит какой-то собаке свести себя с ума. Так ни чем не примечательным солнечным летним днём, едва допив крепкий остывший кофе, озлобившийся мужчина вытащил из сейфа охотничье ружьё, зарядил патронами на кабана и вышел из дома, чтобы доставить самую неприятную в своей жизни посылку.

С каждым шагом уверенность покидала его, а сердце предательски ускоряло ритм, отбивая его уже где-то в районе горла. Или же это был только что выпитый кофе? Оглядев окрестности и убедившись, что никто не помешает свершиться преступлению ли, избавлению, он встал напротив злосчастного забора, направил ружьё и в последний раз посмотрел в льдистые глаза своего персонального бедствия, чтобы резко зажмуриться перед самым выстрелом. Руки дрожали, будто их хозяин ночевал на морозе, и никак не хотели слушаться. Одно короткое движение. Всего одно — и всё будет кончено. Вобрав побольше воздуха в лёгкие, он решил напоследок взглянуть на свою мишень, но едва увидел серьёзную морду, неотрывно следящую за каждым его движением, понял, что ему придётся как-то свыкнуться с этим жутким чудовищем.

Мужчина перекинул ружьё за спину, подошёл к железной сетке и упёрся в её холодящую поверхность покрытым испариной лбом, пытаясь унять разбушевавшиеся нервы. Открыв глаза, он тут же наткнулся на заглядывающее прямо ему в лицо изваяние, которое, судя по всему, тихо подобралось к самому забору. Не особо раздумывая над причинами своих действий, неудавшийся палач подошёл к калитке и приоткрыл её. Чего он никак не ожидал, так это того, что только что сидящая неподвижно собака в мгновение ока сорвётся с места и ринется на свободу. Не успел он хоть как-то среагировать, а опасный, несмотря на скромные размеры, свирепый зверь пронёсся безмолвным тайфуном, едва не сбив с ног. Ничего не оставалось, как побежать следом. Но в скорости человек явно уступает четвероногому. Так что, услышав утробный рык и последовавший за ним дикий вопль, почтальон на мгновение даже опешил и притормозил. Звуки раздавались из его необжитого подвала.

Тем же днём вся округа чествовала самую отважную и бдительную собаку своего небольшого городка. А почтальон никак не мог поверить, что уже полгода делил кров, пусть и по незнанию, с серийным убийцей, на счету которого не один десяток жертв. Пройдёт не так много времени, он оправится от потрясений последних месяцев и впредь будет видеть в хмуром взгляде соседской собаки долгое время скрытое от него безмолвное красноречие.