Сотня нефритовых бусин (джен)

Примечания:

Написано в рамках Inctober2021

Тема 10 Выбор

Утро Мастера Войны Янсу началось откровенно плохо. Он с трудом разлепил левый глаз и тут же закрыл его обратно: сквозь мутную пелену ему пригрезилось пакостно улыбающееся лицо Мастера Искусств Сеншу, а зрелища худшего с утра он вообразить не мог.

— Подъе-е-ом! — высокий голос Сеншу болезненно резанул тяжелую голову, Янсу заткнул уши и попытался на ощупь прикрыть голову подушкой.

— Тебя ждут великие дела! — не унимался Сеншу и потянул на себя подушку.

— Вот ты ими и займись, — в данный конкретный момент единственное великое дело, о котором мог помышлять Янсу — это как бы раздобыть воды и при этом не шевелиться.

— Увы, но не в этот раз, — Сеншу вздохнул и резко щелкнул пальцами. Янсу взвыл. Он, конечно, мечтал о прохладной водичке. Но не в виде кусков льда прямо под одеждой. Какой нерадивый бог мог додуматься доверять исполнение молитв страждущих Сеншу?

— С-сволочь! — Янсу мигом открыл оба глаза, подскочил, запутался в одеяле и звучно хлопнулся на пол, откуда теперь мрачно созерцал восседающего на спинке кровати Сеншу.

— И это наш прославленный Мастер Войны, — Сеншу выразительно фыркнул, — видели бы тебя твои ученики!

— Нету у меня учеников, — огрызнулся Янсу, поднимаясь на ноги и пытаясь все-таки привести себя в достойный вид. Или хотя бы найти штаны. Сеншу наблюдал за его стараниями с видом исследовательского любопытства.

— И какая нелегкая тебя с утра пораньше принесла? — мрачно спросил он, выдергивая наконец искомый предмет из-под Сеншу. Тот с утра был отвратительно бодр, одет со всем возможным тщанием и причесан. К вящему разочарованию Янсу эту ядовитую гадину не брало даже похмелье.

— А ты не помнишь? — Сеншу улыбался настолько благостно, что Янсу всерьез занервничал, судорожно пытаясь вспомнить, что он мог такого наобещать. Или проспорить. Садиться играть в карты с Сеншу он зарекся уже давно, но собственное обещание нарушал с завидной регулярностью.

— Ты сказал, что наконец-то готов взять личного ученика! — торжественно объявил Сеншу. Янсу грязно выругался и саданул ногой о ножку кровати, так что та подломилась, а Мастер Искусств наконец-то навернулся со спинки.

Янсу был Мастером Войны вот уже двадцать лет, но личного ученика у него до сих пор не было. Его собственный наставник когда-то говорил, что выбор ученика дело чрезвычайно ответственное, и ошибиться тут нельзя. Янсу любой выбор считал штукой ответственной и подходил к нему тщательно и осторожно. И не ошибался. Правда, всерьез и надолго он пока выбрал себе только врага. Но вряд ли хоть одно живое существо во всех трех мирах могло посоперничать с Сеншу в злокозненности и изобретательности. Проигрывать Мастер Шести Искусств не умел и не любил, а потому противостояние их обещало быть постоянным и достойно войти в анналы любой легенды.

С учениками же у Янсу как-то не задалось: искать путь войны приходили многие, но всем им чего-то не хватало, чтобы по-настоящему ему следовать. Будь воля Янсу — он выгнал бы всех взашей, но Первый Магистр в этом ему неизменно отказывал, а Сеншу фыркал и пел о том, что пока ученики приносят школе золотые шекели, никто их никуда не прогонит, какими бы дурными они не были. В конце концов, никто из Мастеров не хотел есть постный рис или вовсе питаться святым духом. С этим Янсу приходилось соглашаться — все же вегетарианская диета не подходила ему категорически.

Но простые ученики приходили и уходили, а личные — это совсем другое. И как их выбрать, а главное — где искать, Янсу не представлял совершенно. Конечно, еще оставалась вероятность, что вся эта затея с учениками — утренняя шутка Сеншу. Смутной этой надежде, однако, было не суждено сбыться — каждый встречный Мастер спешил поздравить Янсу с принятым решением, а Первый Магистр даже осмелился порадоваться, что он «наконец-то взялся за ум». От проклятий Янсу удержала только мысль, что подобную выходку позволить себе мог только Сеншу, и только ему она сошла бы с рук без очередной епитимьи. По всему выходило, что искать ученика все-таки придется.

Первым вариантом было присмотреться к имеющимся ученикам, может быть в куче угля затесался все же первородный алмаз. Самого Янсу учитель в свое время так и нашел — выделил из множества других приглашенных учеников. Янсу с отвращением посмотрел на площадку, на которой адепты пытались проснуться и изобразить какое-то подобие зарядки. Если бы там было что-то стоящее, он бы уже нашел.

Вторым вариантом было обратиться к опыту коллег. У того же Сеншу уже было три личных ученика, и как-то он сумел их выбрать. Янсу нахмурился. Как и во всем, что касалось Сеншу, в учениках имелся подвох. Насколько помнил Янсу, насчет последнего Сеншу постоянно твердил, что это злосчастье ему подкинули враги и изображал сердечный приступ, ища сердце каждый раз в новом месте и ни разу не попадая в нужное. Чем подтверждал упорно бродящий по школе слух, что сердца у Мастера Искусств не было, равно как стыда, совести и прочих качеств полагающихся благородному Мастеру. С качествами у него все обстояло ровно наоборот, за что Первый Магистр чуть не присвоил Сеншу титул «Три Яда», который Сеншу с негодованием отверг. Из его жаркой речи следовало, что ядов у него намного больше и он категорически не желает отдавать предпочтение всего лишь трем.

Появление же у Сеншу второго ученика, вернее, ученицы, Янсу помнил очень отчетливо. Впрочем, вряд ли в школе нашелся хоть один Мастер, который не помнил бы душераздирающее «ну возьми-и-ите меня». Исходящий из самой души тщедушного создания, которое Мастер Красоты отвергла как неподходящее стандартам, вопль смел все бумаги на столе приемной комиссии и вышиб стекла. Прочухавшийся первым Сеншу высунул из-под стола, куда вся комиссия организованно залегла, руку с белым платком и радостно объявил, что забирает талант себе.

Насчет первого ученика Янсу помнил только, что Сеншу притащил его откуда-то, но подробностей не знал.

— Так где ты его взял? — на третьей чашке живительного жасминового чая с маленькой (очень маленькой, всего на полчашки) капелькой яблочного вина Янсу почувствовал, что мысли в его голове наконец-то выстроились в подобие плана, и он готов задавать вопросы и вообще хоть о чем-то размышлять.

— Кого его? — Сеншу вкушал чай с тем медитативным выражением лица, что вгоняло неподготовленных адептов в благоговейный трепет, а более осведомленных учеников — ходить как можно тише, еще тише дышать и желательно не попадаться скучающему наставнику на глаза.

— Ученика, который первый, — уточнил Янсу, сообразив, что размышления его были исключительно мысленными, а мысли Сеншу все-таки не читал, чтобы ни говорили на этот счет некоторые несознательные ученики.

— Он попытался срезать у меня кошелек, — меланхолично отозвался Сеншу и опрокинул остатки чая себе в чашку.

— И ты взял его в ученики? — подозрительно спросил Янсу.

— У него почти получилось. Грех было упускать талант, — величественно повел плечами Сеншу.

— Бедный ребенок, — посочувствовал Янсу, — а мне как быть? — все же при прочих равных, в учениках Сеншу явно разбирался. Например, того наследничка какой-то там династии он отказался учить наотрез, и правильно сделал — если вспомнить, какая история там получилась дальше. Впрочем, если бы того принца учил Сеншу, может быть и государство еще держалось.

— Ну, — Сеншу на мгновение задумался, — есть один старый проверенный способ…

Янсу слишком пристально смотрел в свою чашку, а то обязательно бы увидел, сколько алых бликов пляшет в глазах Сеншу при этих словах.

* * *

— Подозрительный это какой-то способ, — еще раз повторил Янсу, с сомнением разглядывая лук в своих руках. С другой стороны — Сеншу был прав, зачем ему ученик, который убьется с какой-то стрелы? Так что он натянул лук, сориентировался по солнцу и послал стрелу в небеса. Осталось только найти, куда она попала.

Местонахождение первой стрелы Янсу определил быстро. Попробуй не определи, с таким-то звуковым ориентиром. Янсу остановился, уставившись на осла. Осел укоризненно посмотрел на него и трубно заорал. Покачивающаяся в ослином заду стрела безмолвно вопияла. Янсу почесал в затылке: конечно, тот же Сеншу именовал всех без исключения учеников ослами, но это было все же фигуральное выражение. Идея учить чему-то натуральственного осла… Янсу оглянулся в поисках других кандидатов в ученики. Со стороны полей к ним двигалась группа крестьян и, судя по поднятым вилам и цепам, как-то очень недружелюбно настроенная. Янсу был Мастером Войны, и в воинском искусстве с ним мало кто мог потягаться на равных, но все же предпочел не рисковать. Старая сказка про мастера меча и крестьянина с веслом в его памяти была чудо как жива.

Со второй стрелой пришлось повозиться, и в узкий дворик, освещенный подозрительно знакомым светом красноватого фонаря, Янсу входил с определенной осторожностью.

— А вы тут это… стрелу не видели? — осторожно спросил он у встречающей его у входа девицы, пытаясь объять взглядом необъятный бюст и отыскать где-то немного выше глаза.

— Которую? — спросила девица завораживающим грудным голосом.

— Такую вот, — Янсу предъявил стрелу и отступил на шаг. Место для отыскания учеников было какое-то… неподходящее, но все же выяснить следовало до конца.

— Была стрела, неужто супругу ищешь? — девица кокетливо подмигнула.

— Ученика я ищу, — оскорбленно поправил Янсу, делая еще один шаг к выходу.

— Так ты по адресу, — девица заулыбалась, а Янсу краем глаза приметил движение по флангам, — мы того… научим!

— Я образованный! — твердо ответил Янсу, в прыжке преодолевая забор.

Повезло Янсу только с третьей стрелой. Он понаблюдал, как подобравший стрелу мальчишка чертит картинки в песке, и решил — оно.

— Пойдешь ко мне в ученики? — уверенно спросил Янсу. Мальчишка поднял на него глаза и даже хотел что-то ответить, но тут Янсу уловил подозрительный свист и еле успел отпрыгнуть в сторону. Прямо перед мальчиком возник сгорбленный дедок с клюкой, которую он обличающе наставил на Янсу.

— Не пойдет он никуда! Это мой ученик. А то ходют тут всякие на готовое!

— Да чему ты его научишь? — тут же вцепился в предполагаемого ученика Янсу, справедливо рассудив, что если тот потребовался кому-то еще, значит, ученик точно хороший.

— А ты чему? — дед воинственно встопорщил бороденку.

— Я Мастер тысячи мечей, — произнес Янсу с законной гордостью. Мальчишка тем временем засунул стрелу в рот и стал методично отгрызать жилы, которыми было примотано оперение. — А ты ребенка даже накормить не можешь!

— Совершенствование приходит через лишения, — уперся тот, для острастки взмахнув клюкой.

— Совершенствоваться при трехразовом питании и законном койко-месте получается значительно быстрее, — возвестил откуда-то сверху ехидный голос. Сеншу легко спрыгнул с крыши ближайшего сарая.

— Я даже не буду спрашивать, что ты здесь делаешь, — Янсу наскоро припомнил события последних часов: не стоило даже рассчитывать, что Сеншу пропустит такое развлечение.

— Как это что? Помогаю обрести тебе достойного ученика, — Сеншу уверенно цапнул Янсу под локоть. — Пойдем, зачем тебе этот? — зашептал он на ухо, — Возгордится еще, что за него мастера дерутся. Гордыня — грех.

— Правда что ли? — Янсу с большим сомнением посмотрел на Сеншу.

— Для ученика, конечно, — Сеншу закатил глаза.

— И все-таки, — Янсу вздохнул, оставляя позади и мальчишку со стрелой и воинственного деда, — как выбрать ученика?

— Вот посмотришь на него и поймешь — оно или выучится, или ты его сам убьешь. И без вариантов, — Сеншу ностальгически улыбнулся.

— Это тебя учитель так выбирал? — подозрительно спросил Янсу.

— Конечно, я у него всегда был любимым учеником.