Спастись от Гермионы Грейнджер (джен)

Я простой десятиклассник обычной российской школы. Не шибко умный, но и не дурак; в меру воспитанный, из хорошей семьи, не наглый, но и не ботаник; начитанный и местами вежливый. В школе я в авторитете. Не потому что крутой, а потому что друган мой Васька, с которым мы с горшка вместе — известный на районе хулиган и всю школу строит класса с восьмого. Ну, не считая старшаков, конечно.

С Васьком мы постоянно вместе: я ему списывать даю, он меня прикрывает, если что, ну а по жизни помогаем друг другу всегда. И сейчас вот тоже едем домой от его бабки, где неделю впахивали на картофане. Ну, на огороде то есть. Ехать до дома на поезде сутки с небольшим, а бабка его так расщедрилась, что взяла нам билеты в купешку. Народу в вагоне — почти никого, а в купе только мы вдвоём. Едем и балдеем. Лепота! Васька похрапывает на соседней нижней полке, а я сижу напротив с планшетом и листаю Фикбук.

Вагон плавно покачивается, колёсики постукивают ему в такт, и меня даже тоже в сон потянуло. Тут вдруг стемнело, за окном — какая-то чёрная стена. В тоннель что ли въехали? Откуда он здесь взялся? Вроде, когда сюда добирались, не было никакого тоннеля. «А, наверное, по другой ветке возвращаемся», — успокоил я себя.

Стало совсем темно — вытянутой руки не видно. Так едем минуты три, потом за окном начинает светлеть, и в купе — тоже. Это что за чёрт?! Что с купешкой стало? Верхних полок нет, стол стал больше, на окнах какие-то занавески появились с рюшками, и само окно больше стало, и форточка открывается по-другому, и стены цвет поменяли. Неужели опять?!

Я оглядел себя... Ну, точно! На мне какое-то пончо из чёрной тряпки… Мантия! Я вскочил и встал перед зеркалом. Оттуда на меня уставился черноволосый хлюпик в круглых очках. Да неужели?! Правой рукой приподнимаю чёлку, открывая лоб хлюпика, и последняя надежда тает, как утренний туман. Справа на лбу чётким зигзагом проступает шрам. Вот б…дь!!!

— Экспресс «Краснодар — Хогвартс» прибывает в Хогвартс по расписанию. У вас осталось три часа, уроды! Время пошло!!! — заверещал противный голос из динамика вагонной связи.

Ну точно! Я в долбаном Гарипотном мире! И, что хуже всего, я и есть этот долбаный Гарри Потный!

«Так, спокойно! — даю себе команду. — Думай, что делать!»

Со мной такое не в первый раз: полгода назад после днюхи — вот не хотел же тогда палёный коньяк пить! — я проснулся в теле Люка Скайуокера. Две недели в нём торчал, еле продержался. Пришлось на больничку проситься, чтоб не послали с Дартой Вейдрой воевать. Навешал тогда местным лапшу на уши, что у меня COVID-21,5, отягощённый геморроидальным расстройством среднего таза, и что я очень заразный теперича, а значит на войну меня посылать негуманно. Прокатило. Каких только болезней во Вселенной не бывает.

А теперь что делать? Вначале надо понять, где я нахожусь: в каноне или в фанфике. Это важно, потому как тут всё по-разному. В фанфике хуже, потому что их до хера и не известно, в какой меня занесло. Поступим по старому правилу: надеяться на лучшее, а готовиться к худшему. Итак, будем считать, что я в фанфике, и не в каком-то конкретно, а во всех сразу. Короче, я в Фикбуке. Причём в полном.

Позади слышится какое-то урчание. Оглядываюсь и охреневаю: на соседней полке вытянулась какая-то косматая девка — тоже в мантии, с красным галстуком и в синей юбке, из под которой торчат ничего себе такие стройненькие ножки в полосатых колготках. Да ладно! Да ну, на фиг! Не может быть!

Девка снова заурчала во сне, согнула ногу в колене, подняв и прислонив её к стенке купе, запустила руку себе в промежность и почесалась. Юбка задралась и я застыл, залюбовавшись открывшимся видом. Я уже, кажется, понял, что произошло, но всё равно старательно гнал прочь эту мысль, тщетно пытаясь убедить себя в ошибке.

Девка ещё какое-то время почёсывалась, блаженно мурлыкая, потом резко замерла и вдруг быстро заскользила рукой по телу, ощупывая развилку. Сомнений не осталось. Я, не в силах больше удерживаться, заржал во весь голос и повалился на свою полку. Девка вскочила и ошалелым взглядом уставилась себе между ног. Потом сунула руку в трусы, и раздался оглушительный, полный безысходности и отчаянья, скорбный мужской вопль: «Что за ё.. твою мааать?!!»

— С добрым утром, Ермиона Ермолаевна! — еле сдерживая ржач, поприветствовал я лучшего друга.

— Ты кто, блядь, такой??! — девка, бывшая недавно Васьком, оскалившись, впилась в меня горящими глазами, обнажив белоснежные, хотя и слегка кривоватые зубы.

— И что со мной!?? Почему у меня …зда???

* * *

Почти час я успокаивал Ваську, объясняя, что случилось и что ничего страшного в этом нет. Так, мол, и так: сбой какой-то произошёл в пространственном континууме, и занесло нас в чужие тела. Но это ненадолго: небесные слесаря скоро всё починят, и вернёмся мы взад — прямо туда же, откуда нас выдернуло. Он мне не верил вначале, конечно, ну, а куда деваться? Факт налицо, с ним не поспоришь. В конце концов он смирился и успокоился.

— И чё, я сейчас типа… эта?

— Гермиона, — подтвердил я.

— И надолго?

— Не знаю. Как повезёт. Может, неделя... Может, две, но вряд ли больше месяца. Хотя…

— Во блин, попали!!! Месяц в бабском теле…

— Ничего, зато все прелести жизни познаешь с другой стороны, — я съехидничал.

— Ты сейчас о чём? — Васька заподозрил недоброе и уставился на меня, прищурив левый глаз.

— Слушай, а как мне тебя сейчас называть? — я попытался перевести разговор и отсрочить обсуждение щекотливой темы.

— Не знаю, — Васька пожал плечами, — но уж точно не Миона, это как-то сильно по-кошачьи звучит…

— А давай, я тебя буду называть Васемона? — на полном серьёзе предложил я.

— Васемона? — Васька задумался. — Не, не катит: на Квазимоду похоже.

— Ладно, тогда Герма. Или нет — Герм! Точно, Герм!

— Бл…ь, ну п...ц какой-то! — Васька вскочил и заметался по купешке, матерясь, но скоро остановился и снова уселся, видимо, осознав всю бесперспективность своего положения.

— Ладно, на Герма согласен. В принципе, ничего так погоняло, — он вроде успокоился.

— Вот и порешали, — подытожил я, хотя всё-таки про себя решил называть его Васемоной. Просто так мне было легче не забывать, что передо мной лучший друг, а не смазливая краля, а то мало ли что... Гормоны-то играют… Ну, вы понимаете…

— А что ты там говорил насчёт прелестей жизни? А то я что-то не совсем понял, — Васька снова подозрительно поглядел на меня. Вот, блин, не удалось с темы съехать. Хотя какая разница? Чем быстрее ему расскажу всё, тем проще будет искать выход из непростой ситуации. Пускать судьбу друга на самотёк я вовсе не собирался.

— Ну, тут, видишь ли, какое дело, — осторожно начал я, — мы сейчас в фанфике, и тут нам по столько же лет, как и в реале, а это значит, что тебя… ну, то есть Гермиону…

Я замолчал. Трудно говорить такие вещи в лицо человеку, которого… который… Я набрался смелости и выпалил на одном дыхании:

— В общем, тебя будут драть.

— В смысле?

— Ну, еб…ь тебя будут… Жёстко.

— Ты чё, оху…л, очкастый?!! — Гермиона, то есть Васька, схватила меня за воротник и сильно дёрнула. Черная тряпка крякнула, но выдержала рывок.

— Это не я оху…л.

— А кто???

— Те, кто сочиняют всякую дрянь! Вот, смотри, — я ткнул в планшет. — Про Гермиону тут дохрена фанфиков написано, и три четверти из них про то, как тебя — ну, то есть её — дрючат.

— Как дрючат?

— По-всякому, но в основном толпой и извращённо.

— Ррр-ы!! — зарычал Васька. — Я не про то! Из-за чего это вообще получается?

— По-разному: из-за Империуса, под дурью или из-за контракта проститутского — чаще всего так. Ну, или просто ты курица озабоченная. А-а, по сути «из-за чего»? Да из-за желания писак! Ты у них, видимо, самая любимая эротическая фантазия.

— Пипец какой-то! И кто там меня… в смысле её… того?

— Да практически все! В основном, конечно, это Драко Малфой и вся его слизеринская кодла. Ну а так… Да много кто. Вот, сам посмотри на пейринги, — я придвинул планшет и начал листать страницы. Васемона уселась (или уселся?) рядом и внимательно глядела на экран. По запросу выскакивали надписи, а девичье лицо багровело и взгляд становился всё злее и злее: «Гермиона и домашние эльфы», «Гермиона и Пожиратели Смерти», «Гермиона и волшебные палочки», «Гермиона и все-все-все»… И дальше, и дальше, и дальше...

— И что с этим делать? — Васька призадумался. Я уже хотел что-нибудь ответить, но тут выскочил пейринг, который… Ну, в общем, я бы не хотел, чтоб друган его видел: «Гермиона и Гарри Поттер».

Васемона резко выдохнула, вскочила (или вскочил?) и начала вышагивать по купе от стенки до стенки. В смысле от двери до столика. Мне даже показалось, что её всклокоченные волосы ожили и зашевелились, как змеи на голове Медузы Горгоны из киношки про Персея. Вдруг она (или он? Я всё ещё не мог решить, с каким полом теперь соотносить Ваську) резко метнулась ко мне и впялилась в глаза кровожадным взглядом.

— Только попробуй!!! Я тебе яйца отрежу и сожрать заставлю! А потом башку твою очкастую откручу!

Вообще-то в реале я очки не ношу, но сейчас я не рискнул это уточнять, потому как было ясно: друган не в адеквате. Ещё бы! Вот так узнать, что из тебя собираются сделать… даже не знаю, как сказать… Предмет общественного использования, что ли?

Васька отстал от меня, опал на свою полку и ещё минут пять приходил в себя, тяжело дыша и время от времени поворачивая голову то к двери, то к окну; при этом взгляд его не предвещал ничего хорошего никому, кто бы сейчас вдруг случайно или намерено попробовал войти в наше купе. Слава богу, войти никто не пытался. Васька успокоился. Кажется.

— И что там, в твоих фанфиках, кроме трах-тибидоха, про неё нет ничего?

— Ну почему же? Есть. Я же говорю: про трах всего лишь три четверти от написанного. Примерно… А так, вот, пожалуйста… — я продолжил листать Фикбук.

— Вот, например, тут ты, в смысле она... да это уже не важно… Короче, тут ты — депрессивная фронтовичка-алкоголичка с посттравматическим стрессовым расстройством в тяжёлой форме. Я хотел ещё добавить «фригидная», но посчитал, что Ваську это вряд ли смутит.

— Чего?

— Ну, гнобишь себя чувством вины: типа «жизнь — говно, в конце — смерть».

— Ясно. Ещё варианты есть?

— Есть. Вот ещё, — я нашёл искомую страницу. — Ты зэчка. Тебя в Азкабан законопатили, где на пятерик, где на пятнашку — в разных фиках по-разному, — а потом ты, типа такая, откинулась или сбежала и, как Монте-Кристо, давай всем мстить.

— Азкабан — это что?

— Кича местная. Лютое место!

Васька задумалась.

— А что, может, это то, что надо? Зэчка… Глядишь, я на зоне-то и в авторитеты выйду... Как считаешь?

— Это вряд ли, — я покачал головой, — ты там в одиночке чалишься, и вода там херовая — через неделю все зубы выпадут. И ещё дементоры каждый день целовать приходят.

— Что, опять блядство!??

— Ну, не то чтобы…

— Да забей, неважно. С ментами сосаться западло по-любому. Ещё есть что-нибудь?

— Есть. Ты крутая ниндзя, мочишь злыдней налево и направо, всё кругом в кровище и в кишках.

— Интересно! — оживилась Васемона. — Ну-ка, давай подробней.

— Ничего интересного. Там тебе вначале надо будет сиськи себе отрезать.

— Бл..дь!!! Это что ж за писатели такие?! Они что-нибудь нормальное сочинить могут???

— Ну-у, не знаю... Вот есть романтИк. Много. — Я указал Ваське на самый большой сборник.

— Тысяча сто семь страниц?

— Это только список названий, а на страницу их штук пятьдесят влазит. Остальное — так, по мелочам.

— И что там?

— Любовь. Большая и светлая… С Драко Малфоем.

— Чего?! Это как? С этим петушарой???

— Там или ты в него по уши, или он в тебя, или вы друг в друга. И у вас всё красиво или не совсем, но итог один: ты под ним. Такое направление в фанфикшене: «ГермиДрако» называется.

Васька облокотилась о стол и запустила руки в растрёпанную шевелюру. Пару минут она сосредоточенно молчала, видно, обдумывая своё положение, потом покачала головой:

— Непроходня-як…

— Неизвестно, в какой фик мы попали, — я попробовал донести свою мысль. — Может быть любой сценарий, хотя, по теории вероятности, три четверти против одной… Сам понимаешь.

— Непроходня-як… — повторила она.

«Готовиться к худшему» — универсальный рецепт победителя. Только это худшее обещало быть очень уж даже мрачным. Мне самому было тошно от вероятных перспектив, но уступать свою подругу банде сопливых рукоблудов я не собирался. Должен быть выход. Стоп! Как я подумал? «Свою подругу»? С чего бы я о нём как о бабе думаю? Это, наверное, потому что я сам очутился в мужском теле, а Васька… А ведь защищать девчонок — это же нормально.

— Значит, Драко, говоришь? — Васька подняла на меня глаза и оскалилась неровным рядом белоснежных зубов. — Ну что ж, драка так драка. Поглядим ещё, кто кого отсношает!