Крушение «Авроры» (джен)

* * *

Грузовой корабль раскололся, точно сырое куриное яйцо. И содержимое всех его трюмов, как гигантский желток, расползлось вокруг повреждённого корпуса в холодном галактическом вакууме.

Короткий и душераздирающий сигнал SOS поглотила окружающая пустота, никто не успел прийти на помощь судну, терпящему бедствие. Команда, находившаяся как раз в центре злосчастного корабля, погибла — остаётся только надеяться, что мгновенно. Не думайте, что кто-либо застрахован от подобного рода происшествий. Такое может произойти с кем угодно и где угодно: будь то глубокий космос или вполне обжитое пространство около вашей родной планеты.

И в двадцать третьем веке страшные катастрофы иногда случались.

А вот груз несчастного корабля заслуживает особого внимания. Трюмы «Авроры» были доверху заполнены золотом. Точнее, золотой пылью. Всё это богатство принадлежало корпорации «Золотой Запас Галактики» (ЗЗГ), было определённого веса и размера и предназначалось для весьма привередливых заказчиков — оуубинцев с планеты Оуубиния: именно туда держал путь грузовой корабль.

Никто не знал, почему этим весьма странным существам понадобилась золотая пыль именно такого качества, важно было то, что оуубинцы обладали большим запасом кредиток, так что компания ЗЗГ с радостью взялась доставить груз по месту назначения.

В космосе было ещё много планет, где золото выступало мерилом денежной системы. Некоторые миры использовали презренный металл вместо валюты. Но факты, как говорится, упрямая вещь: пока золото в Галактике было любимо и желанно, и, хотя его можно было найти повсюду — практически на любой планете или астероиде, — это не умаляло его значимости. Существам, в каком бы уголке Вселенной они ни жили, всегда нравились золотые ожерелья и браслеты, столовые приборы, побрякушки, которыми можно украсить одежду, также нешуточным спросом пользовались золотые зубы, бивни и другие — экзотические — способы сделать своё тело более привлекательным.

Обломки Авроры дрейфовали среди безжизненного вакуума космоса, спокойно дожидаясь того момента, когда кто-нибудь обратит на них внимание.

Не то чтобы окружающих не интересовала судьба грузового корабля: у многих членов экипажа дома остались близкие и друзья, просто спасать было уже некого и нечего. В любом случае, у людей в подобных обстоятельствах просто не было ни единого шанса. Этот рейс должен был быть последним во всех отношениях: «Золотой Запас Галактики» стоял на грани банкротства. Однако компания совсем не хотела, чтобы даже эти остатки былой роскоши оставались без надлежащего присмотра, пока на место не прибудут корабли со специальным оборудованием для сбора того, что осталось от груза, ну а когда дело будет сделано, то на место происшествия можно допустить представителей следственного комитета Федерации, они уж точно разберутся, что там произошло на самом деле.

В корпорации ЗЗГ подсчитали, что специализированным кораблям понадобится около трёх дней, чтобы добраться до места катастрофы.

Сначала компания попросила Федерацию, чтобы какой-нибудь находящийся неподалёку исследовательский корабль собрал золото вместо них, но получила категорический отказ. Для этого звездолёту необходимо было задействовать коллекторы бассарда, которые были напрямую связаны с варп-двигателем, и адмирал Коммак категорически запретил что-либо предпринимать; ему совершенно не улыбалось, что корабль звёздного флота будет беспомощно дрейфовать в космосе без возможности в любую минуту уйти в варп, да к тому же, как бы ни прискорбен был инцидент с «Авророй», большая космическая уборка в планы подчинённых адмирала уж точно в ближайшее время не входила. Достаточно было и того, что звездолёт будет целых три дня постоянно дежурить возле груза, охраняя его от жаждущих лёгкой наживы личностей.

Именно «Энтерпрайзу» выпала подобная незавидная честь, ведь он оказался ближе всего к месту катастрофы; его сенсоры бесстрастно засекли момент взрыва, разрушения и гибели всех на борту злосчастного грузового корабля; «Энтерпрайз» в итоге остался сторожить остатки судна и груза; конечно, капитану Джеймсу Т. Кирку совсем не хотелось выступать в роли галактического полицейского, однако он должен был ответить на сигнал бедствия, ведь того требовал долг по защите мира и спокойствия в Федерации, поэтому на скорости варп-6 большой белый звездолёт отправился по координатам, переданным буем, автоматически запущенным сразу после гибели «Авроры».

* * *

Голод. Постоянный, всепоглощающий голод. Голод и непреодолимая жажда насыщения — вот из чего состояла вся жизнь существа. Не то чтобы создание не могло думать больше ни о чём, кроме этого, вовсе нет. Оно постоянно чем-то питалось: это могла быть космическая пыль, осколок кометы или останки умирающей звезды. В космосе всегда было полно еды, и создание уже попробовало на вкус практически всё. Такую жизнь лёгкой уж точно не назовёшь. По большому счёту подобное существование и жизнью-то назвать было трудно. Существо поступало так раньше, поступает и, очевидно, будет поступать всегда.

И если бы вы захотели познакомиться ближе с этой сущностью, то вас бы весьма озадачил тот факт, что её трудно было бы отличить от окружающего космического пространства: существо было словно видимым и невидимым одновременно. Оно было полупрозрачным, как утренний туман, и в то же время могло принимать цвет и текстуру того объекта, которым ему удалось насытиться совсем недавно. И, если подобная метафора здесь уместна, создание было похоже на гигантскую медузу, которую неспешно несут куда-то вдаль волны мирового океана. Будь вы точно уверены в том, что вам нужно найти именно это существо, то удача бы вам непременно улыбнулась. Однако, вероятнее всего, путешествуй вы на большом круизном лайнере, вы бы даже не удостоили своим вниманием подобное создание за бортом корабля. И лишь благодаря тому факту, что звездолёты, исследующие глубокий космос, обычно оснащают достаточно чувствительными сенсорами, люди знали об их существовании. В противном случае корабль мог даже беспрепятственно пройти сквозь группу подобных существ, и никто никогда бы не узнал об этом. Они не закричали бы от боли, ведь они просто никогда её не испытывали в своей странной жизни.

Зато им отлично было знакомо чувство голода.

Жизнь существа началась в атмосфере планеты газового гиганта, где оно мирно парило на воздушных течениях, неспешно поглощая различные примитивные химические соединения, но однажды произошло нечто совершенно необъяснимое — слишком сильный восходящий поток воздуха буквально вытолкнул создание за пределы его родного мира. Так оно очутилось в открытом космосе — там и осталось.

В стремлении утолить свой голод создание подняло голову и принюхалось к окружающему космическому пространству. Разумеется, у него не было головы, носа, да и обоняния как такового, однако оно умело очень хорошо ощущать окружающее пространство и делало это естественно, как все живые существа на свете. И вот, наконец, оно что-то нашло — это пахло очень аппетитно и находилось совсем рядом. К тому же его воодушевил тот факт, что рядом с источником пищи не было крупной звезды или планеты. Другие подобные ему допустили ужасную ошибку и осознали её только тогда, когда гравитация небесного тела поймала их в свои цепкие объятия и не отпустила, пока всепоглощающий голод не настиг свою жертву.

Те создания не умерли в нашем понимании этого скорбного слова, вовсе нет: они просто растворились в окружающем космическом пространстве так же, как утренняя дымка рассеивается под лучами восходящего солнца.

Поняв, что ему ничего не угрожает, существо возликовало и отправилось к источнику пищи со скоростью, которой бы позавидовал даже капитан звездолёта.

* * *

— Я не собрал ни крупинки золота, пока исследовал облако на «Галилео», — прошептал главный инженер Монтгомери Скотт в холодное стекло иллюминатора.

Он и глава медицинской службы Леонард Маккой стояли вместе на обзорной палубе и не могли оторвать взгляда от картины, разворачивающейся за окном. Зрелище нескольких тонн золота, беспечно дрейфующих в космосе, завораживало, приковывало к месту и некоторых даже лишало дара речи. «Энтерпрайз» вот уже как час прилежно охранял ценный груз.

— И что бы вы с ним сделали, Скотти? — спросил Маккой. — Послали бы всё к чёртовой бабушке и ушли в отставку?

Скотти нахмурился и хотел было что-то возразить доктору, но передумал и снова повернулся лицом к иллюминатору.

— Всё может быть, доктор. Я пока что не решил.

— Если всё-таки надумаете, то знайте — я вам не завидую, — заявил Маккой. — У ваших дверей очень скоро бы выстроилась демонстрация с плакатами, что-то вроде «Мистер Скотт, помогите нам всё починить, ну пожалуйста!» А теперь без шуток, да вы и сами прекрасно поняли, к чему я клоню. — Он указал рукой в сторону сослуживца. — Вы — инженер до мозга костей, Скотти, и будете им всегда. — Он отвернулся к окну. — И не верится мне, что даже целый грузовой отсек, забитый золотом под завязку, сделает вас самым счастливым человеком на свете.

Скотти лениво усмехнулся ему в ответ:

— Согласен.

Он и не собирался возражать. Всё, что интересовало его в данную минуту, — так это вид за окном.

— Мы знакомы уже тысячу лет, доктор, и многое знаем друг о друге, хотя вы можете сколько угодно отрицать этот факт.

Маккой скрестил руки на груди и кивнул в знак согласия, в то время как миллионы блестящих частичек продолжали кружиться в причудливом танце за толстым стеклом иллюминатора.

Это было поистине прекрасное зрелище. Даже Спок посчитал его «очаровательным», когда впервые увидел на обзорном экране. Маккою же мельчайшие крупинки, переливающиеся в свете близлежащих звезд, напоминали стайку крошечных блестящих насекомых, которых он однажды видел на планете Вельсия. Золото, словно разбросанное чьей-то неосторожной рукой, конечно же, было лишено разумности, в отличие от коренных обитателей Вельсии, однако и оно могло создавать иллюзию живой деятельности; случайно выхватываемая прожектором «Энтерпрайза» из сумерек открытого космоса, когда корабль совсем близко приближался к ценному грузу, золотая пыль начинала то тут, то там светиться тусклым отражённым светом, а затем по поверхности облака шла рябь, словно кто-то плыл на лодке по поверхности загадочного моря.

— Фу-у-у-ух. — Ухура подошла к друзьям. — Великолепное зрелище. Вживую это выглядит намного лучше, чем на обзорном экране. — Её восхищённый взгляд никого не удивил. — Да оно ещё и движется, — добавила девушка.

— Точно, — сказал Маккой. — Только посмотрите, какая красота.

— Да, завораживает. — От Скотти не ускользнул тот факт, что при этих словах его собеседник покачал головой и судорожно вздохнул.

* * *

Орионец привычным движением руки бросил на барную стойку несколько чешуек и заказал болан-эль для всей дружной компании, состоящей из пяти его соотечественников. Он подозрительно принюхался к тому, что принёс ему бармен, и скривился — выпивка пахла совсем не так, как того можно было ожидать. Никто на звёздной базе не умел по всем правилам готовить хороший боланский эль, какой повсеместно продавали в его родном мире. Но что было делать орионцу?

— За лёгкие деньги и медленные корабли федералов! — провозгласил тост орионец.

Взрыв хохота сотряс компанию пиратов. Они одним залпом осушили свои стаканы, а затем закашлялись, прикрывая рот преувеличенно театральными жестами, попутно сыпля проклятья в адрес богов и своих непосредственных начальников. На них никто не обратил особого внимания, в том числе сидевшая неподалёку компания андорианских торговцев, которые вполголоса вели чрезвычайно важный разговор — они делились слухами и сплетнями, спорили о беспрекословном соблюдении межзвёздного кодекса чести и, само собой, о том, что нужно сделать, чтобы немыслимо разбогатеть. Но ничто не могло укрыться от острого слуха орионца, в итоге он властно приказал своим людям замолчать и внимательно прислушался.

От опытного взгляда бармена, методично протиравшего в этот момент свою стойку, не ускользнул тот факт, что орионец живо заинтересовался беседой торговцев с Андоры. В его голове промелькнула мысль, что надо было бы предупредить андорианцев о надвигающейся опасности, чтобы они не слишком болтали языками рядом с компанией отъявленных разбойников и пиратов, которым не составит труда лишить жизни любое разумное существо или, в крайнем случае, отнять у этого разумного существа материальные блага, добытые честным трудом. Потом бармен передумал что-либо говорить: в конце концов, он не был Матерью Терезой, и если уж андориацы так хотели навлечь неприятности на свои головы, то это были их проблемы. Ему платили только за выпивку, а дружеские советы пусть раздаёт кто-нибудь другой.

* * *

— Слышали новость? Последние три смены в комнате отдыха постоянно крутят головидео, — сказал Леонард Маккой, отхлебнув из своего стакана глоток бренди, попутно предлагая налить немного янтарного напитка, оставшегося в бутылке, Споку, чем вызвал на его лице выражение крайнего недоумения.

— Нет, спасибо, доктор, — отклонил предложенное угощение с обычной сдержанной вежливостью вулканец. — И да, мне известно об этом.

Джим Кирк пропустил глоточек приятно обжигающей горло жидкости.

— И что же там такого интересного показывают? — спросил капитан.

— Ты сам ещё не догадался? — заметил Маккой. — Так вот, все просто помешались на фильмах о золоте.

Доктор еще отхлебнул немного напитка, попутно смакуя его с видом знатока, и продолжил рассказ:

— Сейчас… дайте подумать.

Он устремил рассеянный взгляд на пустой стул в каюте Джима.

— Ещё при мне, в конце третьей смены, кино-марафон начали с фильма «Сокровища Сьерра-Мадре», а в следующий раз, когда я заглянул на огонёк, показывали уже «Тайну «Золотого астероида». — Он поморщился. — На андорианском. Мало того, что этот язык — настоящая пытка для ушей, так к тому же актёры играли просто отвратительно. В общем, ни душе, ни сердцу. Ладно, это ещё цветочки. Потом пошёл «Индиана Джонс и Затерянный город», «Сказка о золотой обезьяне», только не спрашивай меня, откуда они это взяли. Джим, о Боже, да они даже где-то откопали пиратскую версию старого пропагандистского ролика клингонов. Помнишь, ну, тот, который так любили показывать на вечеринках в академии?

Джим кивнул в знак согласия и улыбнулся своим воспоминаниям.

— Ах, да… Величайшие россыпи золота, полученного Империей, — заметил он.

Маккой задорно хлопнул рукой по коленке и издал довольный смешок.

— Да! В точку, — подтвердил начмед.

Затем Леонард перевёл взгляд на Спока, который всё это время оставался безмолвным и невозмутимым. Первый помощник не ходил на вечеринки в академии или, возможно, его просто туда никогда не приглашали. Оба варианта были одинаково вероятны.

— Я слышал, это было весьма увлекательное зрелище, когда все вокруг кричали, топали ногами и бросались в экран попкорном.

Затем доктор крутанулся на стуле и посмотрел в упор на Спока.

— Вы знакомы с подобными головидео, мистер Спок? — спросил он подчёркнуто вежливо.

Первый офицер наклонился вперёд и сделал глоток воды из своего стакана.

— Я просто искал партнёра для игры в трёхмерные шахматы, доктор, — невозмутимо ответил он, — и затем некоторое время поработал за компьютером, а потом решил ещё ненадолго задержаться, чтобы изучить…

— «Золотой палец»? — практически выкрикнул Маккой. — Вы хотели изучить «Золотой палец»? Чрезвычайно сексистский, жестокий, полный насилия земной фильм трёхсотлетней давности?

Кирк улыбнулся, наблюдая за тем, как его друзья в очередной раз затеяли спор на пустом месте. Он покачал головой и сделал ещё один глоток бренди.

Золотая лихорадка, без сомнения, добралась и до «Энтерпрайза».

Однако Кирк успел посмотреть не только несколько старых головидео о золоте, но ещё и принять участие в марафоне по чтению эпичной поэмы «Одиссея фелицианских золотоискателей». Заранее договорились, что мероприятие будет проходить в одной из комнат отдыха и двадцать добровольцев из членов экипажа будут посменно читать текст на языке оригинала — фелицианском. Причём читательский марафон нужно было закончить ещё до того, как корабли-уборщики из компании ЗЗГ прибудут на место трагедии. В запасе у команды «Энтерпрайза» было всего два дня.

Они должны были поторапливаться. Обычно на то, чтобы полностью прочесть поэму, требовалось пять дней.

В базе данных компьютера, как уже успел сообщить ему Спок, было довольно много информации о золоте либо о предметах, связанных с ним. Там хранилось огромное количество данных, и люди постоянно загружали туда всё новые и новые знания: книги, мастер-классы по созданию ювелирных украшений, песни, легенды, компьютерные игры, к которым был так неравнодушен лейтенант Сулу; карты с отмеченными местами последнего пристанища затонувших кораблей, трюмы которых были полны золота; списки заброшенных золотых рудников и ещё много чего в том же духе.

Капитан Кирк считал ситуацию, в которой они все очутились, забавной и мистической одновременно. Никто не мог упрекнуть его в чрезмерной любви к деньгам. Да и вообще, редкий капитан звездолёта был подвержен подобному недостойному чувству, ведь их жизнь мало походила на жизнь среднестатистического обывателя, который зарабатывал, тратил и снова зарабатывал деньги, как поколения людей до него.

— Да, и это ещё не всё, — продолжил Маккой. — Я же не сказал самого главного, Джим. По кораблю ходят слухи, что одну из научных лабораторий превратили в некое подобие букмекерской конторы.

Спок удивлённо поднял бровь, как будто услышал нечто из ряда вон выходящее, и если бы подобное случилось где-нибудь в инженерной секции или в медотсеке, то тогда бы его это не так удивило, но то был научный отдел, начальником которого ему посчастливилось стать в своё время.

— Они ставят на то, кто из тёмных личностей появится первым, чтобы наложить лапу на груз и создать нам ещё больше проблем.

— Хмм, — изрёк Кирк, задумчиво покачивая свой бокал в руке. — И кто же, по их мнению, отважится на этот рискованный шаг, доктор?

— Ну, откуда же мне знать? — сказал Маккой, невинно пожав плечами. — За что купил, за то и продаю, я всего лишь слышал, что был подобный прецедент, но я не сделал ни одной ставки.

— О, конечно, нет, Боунс, я нисколько в тебе не сомневаюсь, — на полном серьёзе ответил капитан. — Это всего лишь моё простое человеческое любопытство.

— Что ж, — сказал Маккой, нахмурившись и неуверенно заёрзав в кресле, — во-первых, я слышал, что некоторые ставят на то, каков общий вес золотой пыли, рассыпанной у нас за бортом. Заранее предупреждая ваши вопросы, скажу, что узнать точную цифру из официальных источников мне не удалось. Я уже пытался, и мне сказали, что это закрытая корпоративная информация Золотого запаса галактики.

— Тогда как эти джентльмены из научной лаборатории узнают настоящее количество драгоценного металла, чтобы после сравнить с этой цифрой принятые ими ставки от заинтересованных лиц, доктор? — спросил Спок.

Маккой озадачено посмотрел на вулканца, и всем стало ясно, что доктору подобная мысль даже не пришла в своё время в голову, а по взгляду на его лицо — что он и сам поставил кругленькую сумму на эту позицию.

— Ну… хм… кто-то же должен знать, сколько всё это богатство стоит на самом деле!

— Ох, конечно, Боунс, — сказал Кирк с нескрываемым сочувствием.

— В любом случае, — продолжал раскрасневшийся Маккой, — есть ещё пари на то, кто из наших недругов здесь появится первым. Сейчас расклад таков: большинство ставит на клингонов, три к одному за орионцев, десять к одному за ромуланцев и пятнадцать к одному за Харкорта Фентона Мадда, — с усмешкой закончил он свою речь и посмотрел в сторону Спока. — И я почти уверен, что вы слышали ещё об одном варианте этого расклада, мистер Спок.

В каюте Кирка словно повеяло холодом. Спок невозмутимо скрестил руки на груди.

— Вы правы, доктор, я действительно располагаю подобной информацией, — ответил вулканец.

Кирка начало разбирать нешуточное любопытство.

— Спок? — спросил он.

Вулканец в ответ никак не отреагировал.

— Боунс?

— О, нет! — сказал Маккой так громко, чтобы его могли услышать все собравшиеся в каюте, а затем замахал руками в сторону капитана. — Я тебе ничего не говорил!

— Мистер Спок. — Это был своего рода безмолвный приказ. Кирк поднёс свой стакан к губам.

Вулканец тяжело вздохнул, показав тем, что он всецело покорился судьбе.

— Похоже, какому-то члену экипажа это показалось чрезвычайно забавным, и он сделал ставку на Сарека с Вулкана. — Он отпил глоток воды из своего стакана.

Кирк услышал за спиной сдавленный смех Маккоя.

— Но прошу заметить, что такая вероятность составляет пятнадцать тысяч четыреста двадцать семь целых и девять десятых к одному, — добавил Спок.

Джеймс Кирк залился смехом, да так самозабвенно, что чуть не подавился бренди. Последний раз подобное с ним случилось ещё в школе. Правда, тогда он пил только молоко.

* * *

Существо немного изменило вектор своего движения. Оно точно не знало, что именно являлось конечной целью, однако желание заполучить это во что бы то ни стало усиливалось с каждой минутой по мере приближения к вожделенному источнику пищи.

Запах еды был просто восхитительным.

Создание ни на что не реагировало, привычная пища больше не интересовала его. И даже чувство голода не могло сбить его с намеченного пути, ведь оно уже знало заранее, что впереди — сказочное угощение.

* * *

— Капитан, сенсоры засекли среди обломков слабый биосигнал.

Спок сказал это таким тоном, словно считывал показания о текущей температуре обшивки корабля, однако его слова всё равно достигли адресатов, заставив сердца команды мостика забиться чаще от радости. Аварийный буй, выпущенный автоматикой корабля сразу после катастрофы, провёл быстрое сенсорное сканирование, то же самое сделал и «Энтерпрайз», как только прибыл на место трагедии; да, чудеса иногда случаются; мистер Спок тщательно изучил данные, сектор за сектор, метр за метром. Там что-то было, и это что-то было живым существом.

— Вы знаете, кто это, Спок? — спросил Джим Кирк и посмотрел в сторону научной станции.

— Отрицательно, капитан, — ответил вулканец, выпрямившись под нетерпеливым взглядом Кирка. — Служба безопасности корпорации Золотой запас галактики установила для судовых журналов их кораблей максимальный уровень защиты с рейтингом АА+. Определить личность найденного существа будет не просто, к тому же вся эта золотая пыль создаёт сильные помехи для наших сканеров.

— Вы можете сказать точно, где находится это существо? — спросил Джим и с волнением посмотрел на переливающуюся волну крупинок золота на обзорном экране.

— Мне известно только его приблизительное местоположение. — Спок поднялся из-за научной станции и встал рядом с Кирком, заложив руки за спину. — Я вызываюсь добровольцем на спасательную миссию.

Джим Кирк закусил нижнюю губу, а затем отвернулся от старпома и уставился на обзорный экран. Космос на нём выглядел безмятежным, мирным, безопасным и… золотым. Тогда что его так беспокоило во всей этой ситуации? В стандартном протоколе по спасению выживших нигде не говорилось, что начальнику научного отдела запрещено участвовать в подобных операциях, к тому же целесообразнее всего использовать для этой цели один из корабельных шаттлов. Но среди всей этой груды обломков было нечто, что выводило капитана из равновесия и заставляло нервничать. «Простая миссия. Всего три дня нужно болтаться на одном месте и охранять ценный груз от посягательства слишком любопытных личностей, — думал он. — Ага, как же. Легче не бывает». Но он нутром чуял, что проблемы не заставят себя долго ждать, а решать их придётся, как всегда, ему одному.

— Я тоже хочу участвовать в миссии, — сказал Маккой, покинув своё неофициальное рабочее место у капитанского кресла. — Выжившему может понадобиться медицинская помощь.

— Согласен, доктор, — ответил Спок.

— Я бы хотел пилотировать шаттл, капитан, — с готовностью отозвался от навигационной консоли Сулу.

«Разрази меня гром, и этот туда же», — подумал Кирк и мысленно вздрогнул.

— Подготовьте шаттл, — только и мог сказать он, однако его опасения никуда не улетучились, даже когда двери турболифта закрылись за спинами его товарищей.

* * *

«Галилей» подошёл к самому краю сверкающего облака. Сулу медленно повёл шаттл в обход массивного квадратного обломка, который мог быть раньше частью жилой надстройки погибшего корабля. Пожалуй, словами трудно передать картину, представшую перед глазами спасательной команды: в бескрайнем космическом пространстве плавали остатки чёрно-серого металла, словно кусочки шоколада в золотистом небесном молочном коктейле. Танец крупинок золота завораживал. От малейшего соприкосновения с обшивкой шаттла они приходили в движение, словно золотой занавес какого-то причудливого космического театра.

Маккой поспешил отвести взгляд от обзорного экрана. Из-за хаотичного танца частичек у него закружилась голова.

На Спока же происходящее за иллюминатором никак не повлияло. Он невозмутимо изучал пролетающие мимо пылинки, параллельно вспоминая молекулярную формулу золота. Что до стоимости всего этого великолепия, то она его не интересовала вовсе. Золото — металл, не подверженный коррозии, безжизненное, холодное, мёртвое вещество. Ещё один химический элемент, повсеместно встречающийся в бескрайнем космическом пространстве. Сознание Спока гораздо больше занимало живое создание в спасательной капсуле. Вулканец испытывал своего рода нетерпение, потому что его очень интересовало, кого же они там найдут.

Среди множества беспорядочно разбросанных обломков была всего одна неповреждённая спасательная капсула, а биосигнал по мере приближения шаттла становился сильнее. По пути челнок натолкнулся на несколько разбитых спасательных капсул, его команда старалась не смотреть в их сторону, когда шаттл медленно скользил мимо покорёженных останков. Всем казалось, что сделать так значит совершить своего рода святотатство по отношению к погибшим.

Сулу мастерски пристыковался к порту уцелевшей капсулы, Спок отправился выравнивать давление, а Маккой — настраивать медицинское оборудование.

— Одному Богу известно, как выглядит на самом деле существо по ту сторону шлюза, — пробормотал он и посмотрел внимательно на Спока. — Сколько оно уже там?

— С момента инцидента, доктор? — спросил Спок в ожидании, пока автоматика сделает своё дело. — Три стандартных дня и четыре целых и семь десятых часов.

Маккой нахмурился. Мало того, что жертва катастрофы может быть тяжело ранена, так ещё и ко всему прочему ему придётся столкнуться с последствиями психологической травмы, что гораздо серьёзнее. Ему было известно, что существа, долгое время запертые в замкнутом пространстве, могут впадать в ярость, бредить или сходить с ума. Множество жертв космических катастроф зачастую сразу после спасения накладывали на себя руки.

Спок церемонно кивнул Сулу и Маккою, а затем открыл шлюз и осторожно снял заглушку, служившую дверью спасательной капсулы.

— Здесь никого нет, — сказал разочарованно Сулу, изучив капсулу изнутри.

Там не наблюдалось ни головы, ни ног существа. Члены команды опустились на колени и изо всех сил начали напрягать зрение, стараясь заглянуть как можно дальше в глубину капсулы. На «Авроре» были только одноместные спасательные капсулы, и в них вряд ли могло поместиться больше одного человека.

Вдруг из полумрака раздался жуткий вой.

Сулу направил фонарик на источник шума. В ярком свете моргнули чьи-то жёлто-зелёные глаза. Существо нервно забило хвостом из стороны в сторону и злобно заворчало.

— У меня чуть сердце в пятки не ушло, — выдохнул Маккой. — Это всего лишь кошка.

— Чёрт, — с досадой прошептал Сулу.

— Хотя это и не разумное существо, мистер Сулу, — сказал Спок, принимая вертикальное положение и направляясь к панели управления шаттлом, — но оно, тем не менее, тоже форма жизни, и мы обязаны ему помочь.

Маккой внимательно следил за первым офицером, пока тот вызывал «Энтерпрайз» и делился с дежурным связистом своей находкой. Доктор знал, что Спок как никто другой был разочарован результатом спасательной миссии, хотя вулканец всячески потом будет это отрицать.

— Чертовски хорошо выглядит для корабельного кота, — сказал Маккой, пристально вглядываясь в полумрак спасательной капсулы и стараясь сохранить бодрое расположение духа. Он слышал, что в массе своей корабельные коты и кошки питаются крысами, живущими в трюмах, и объедками с человеческого стола. — Большинство кошек, которых мне приходилось видеть раньше, были тощими и страшными. Похоже, эта была настоящей любимицей команды, и о ней хорошо заботились.

— Я согласен с вами, доктор, — задумчиво сказал Спок, когда вернулся к остальным, — иначе бы владелец не посадил её в спасательную капсулу, когда знал, что ему самому уже не спастись.

Маккой встал и посмотрел на вулканца.

— Я как-то сразу об этом не подумал, — сказал он мягко.

Леонард опустился на колени и опять начал пристально изучать пассажира капсулы. Кошка была чёрно-белая, с длинными вибриссами, и молодая, почти котёнок, однако было трудно сказать точно, так как животное забилось в самый дальний угол капсулы и не двигалось с места. Никакие словесные уговоры или блестящие предметы не могли выманить её оттуда, и через десять минут бедное животное стало проявлять явные признаки недовольства: прижимать уши к голове, бить хвостом из стороны в сторону, а мех на её загривке встал дыбом.

— Похоже, — наконец резюмировал Спок, обращаясь к остальным энтерпрайзовцам, — придётся кому-то из нас достать её оттуда.

В воздухе повисло неловкое молчание.

— Так как животное, очевидно, слишком напугано и нам не доверяет, — продолжил вулканец после вынужденной паузы.

Маккой нахмурился, когда кошка в ответ на предложение старпома злобно зашипела из дальнего угла капсулы.

Наконец, подал голос Сулу:

— Когда-то у меня была кошка, — начал он.

— Хорошо, мистер Сулу, — сказал Спок, и рулевой автоматически стал добровольцем.

Сулу сглотнул и взял сумку для сбора образцов из рук Спока, затем опустился на колени и пополз в шлюз, соединяющий челнок и капсулу.

Сначала было всё хорошо, но потом из темноты раздались жуткие вопли, и непонятно было, кто кричит громче — Сулу или кошка. Маккой и Спок взяли Сулу за ноги и затащили обратно в шаттл так быстро, как только могли, а кошка всё шипела и вопила, словно кто-то продолжал попытки вытащить её на свет божий.

— Ой! — Маккой обречённо вздохнул, когда увидел царапины на лице Сулу. Рулевой встал с пола.

— Моя кошка никогда не вела себя так отвратительно, — оправдывался он.

Маккой начал рыться в своей медицинской сумке.

— Я должен был идти первым, Спок, — сказал он. — Почему я не предвидел этого заранее? Я же могу сделать так, чтобы эта милая зверушка мгновенно успокоилась и мирно охотилась во сне на мышей.

Сулу осторожно потрогал рукой поцарапанную мочку уха.

— Док, если вы хотите оказаться на моём месте, то я советую вам дважды подумать. Здесь поможет только фазер в режиме оглушения, — заметил рулевой.

— Бог мой, дружище! — воскликнул доктор с негодованием. — Да это всего лишь котёнок, а не разозлённый тираннозавр!

Он вставил флакон с лекарством в гипошприц и, держа инструмент перед собой, ухмыльнулся. Весь его вид словно говорил: «Внимание! Показываю всего один раз». Леонард опустился на корточки и пополз в недра спасательной капсулы, шепча себе под нос ласковые слова, которые должны были, по его мнению, успокоить бедное животное.

— Привет, славный котёночек! Ты, наверно, самая краси-и-и-и-ивая кошечка на свете. Просто чудо как хороша! Ты маленькая принцесса. О-о-о-о да-а-а! Я даже завидую белой завистью всем котам альфа-квадранта! Только посмотрите на неё!

Спок и Сулу обменялись непонимающими взглядами и ждали, что же будет дальше.

— Видишь, у меня кое-что для тебя есть. После этой штуки ты полюбишь весь мир! Да, ты попадёшь в страну чудес, а потом проснёшься в новом красивом месте, и у тебя всё будет хорошо. А потом к тебе в гости придут все мои друзья, и ты им очень понравишься. Всё будет хорошо, я уверен в этом на все сто, — продолжил Маккой.

Спок и Сулу снова обменялись взглядами, их брови синхронно поползли вверх от удивления.

— Это совершенно безопасно! — уверял животное доктор.

Даже Споку стало немного не по себе от фразы «Я завидую белой завистью всем котам альфа-квадранта».

— Эй! Эй! Стой! — слащавые речи как ветром сдуло. — Прекрати немедленно! Перестань! — Затем последовали откровенные мольбы о помощи: — Вытащите меня отсюда! Спок! Чёрт тебя побери!

Они достали его из спасательной капсулы, а затем Спок помог Маккою встать. Доктор довольно непрофессионально засунул повреждённые пальцы в рот и провёл здоровой рукой по поцарапанному веку.

— Вот зараза! — сказал он, осматривая раненую руку.

Спок ели слышно вздохнул и встал. Тем временем Маккой вытащил пальцы изо рта и сел в кресло.

— Спок! Не ходи туда! — Он посмотрел на него обеспокоенным взглядом. — Она бешеная.

— Это всего лишь испуганная земная кошка, доктор.

— Это безумие! Давайте лучше вернёмся на «Энтерпрайз» за нужным оборудованием. Я согласен с Сулу, здесь как минимум без фазера не обойтись.

— Он дело говорит, мистер Спок, — добавил Сулу, потирая царапины на лбу.

Спок удивлённо поднял одну бровь. Он хотел сначала напомнить доктору сказанные им же самим слова про то, что это всего лишь котёнок, а не взбешённый тираннозавр, но решил из солидарности промолчать, наблюдая тем временем, как правое веко доктора постепенно набухает и увеличивается в размерах. Спок просто промолчал. В конце концов, это была всего лишь кошка, и он собирался достать её из этой злосчастной капсулы. Он повернулся спиной к друзьям, игнорируя их протесты, сел на корточки и начал постепенно забираться в воздушный шлюз. Когда вулканец навёл фонарик на объект своей миссии, он должен был признать, что кошка была гораздо более грозным созданием, чем ему показалось на первый взгляд, это особенно остро ощущалось, потому что он лежал практически неподвижно в тесном, замкнутом пространстве.

— Спок, ты в порядке? — донесся откуда-то издалека голос доктора.

Тем временем кошка приложила максимум усилий, чтобы казаться больше, чем есть на самом деле (её шёрстка встала дыбом), и поцарапала правую скулу Спока. Превозмогая боль, вулканец продолжал сохранять невозмутимый вид, и кошка, кажется, внезапно осознала, что этот мужчина был другим, не таким, как те, до него, — родственным ей по духу, а затем она успокоилась, села и беззаботно, грациозно, как ни в чём не бывало начала вылизывать переднюю лапу.

* * *

Существо подошло к краю облака и попробовало его на вкус. Потенциальная еда оказалась очень даже неплохой. Да она была намного лучше всего, что созданию приходилось пробовать раньше. Мягкая, податливая, приятная — самая вкусная пища в мире. И если сравнивать с той космической пылью, которой оно раньше утоляло свой ненасытный голод, то новая еда была просто чистейшей амброзией. Разумеется, существо не могло думать именно так, ведь оно руководствовалось в своей долгой жизни лишь чрезвычайно примитивными инстинктами, однако даже оно поняло — перед ним настоящее лакомство.

* * *

Шаттл появился из золотого облака в ореоле мягкого странного свечения: по крайней мере, так показалось людям на мостике. После нескольких неудачных попыток изменить настройки обзорного экрана персонал в конце концов бросил это безнадёжное занятие: они решили, что подобный эффект явился следствием долгого пребывания челнока среди золотой пыли, но когда двери в ангар шаттлов наконец-то открылись и капитан Кирк подошел к консоли оператора, то ему сразу бросился в глаза внешний вид челнока — он был полностью покрыт слоем пушистого красивого меха из мельчайших частичек золота.

«Галилео» притянул к себе много драгоценного металла, и неожиданно для самого себя Джеймс Т. Кирк застыл с открытым ртом, он попросту пялился, как последний идиот, на громадный слиток золота.

Капитан всегда ненавидел, когда простейшие миссии приобретали излишне важный характер, особенно если они того не стоили, поэтому он просто стоял у консоли оператора и наблюдал, как «Галилео» садится на палубу, поднимая вокруг себя небольшое облако золотой пыли. Джим подсознательно ощущал, что именно сейчас была одна из таких глупых ситуаций.

Давление в ангаре для шаттлов постепенно росло, поэтому спасательной команде пришлось ещё какое-то время ждать, пока вся палуба заполнится воздухом, пригодным для дыхания. И хотя капитан чувствовал себя несколько неловко, однако он всё же приказал, чтобы краснорубашечники были наготове, в то время как техники в защитных белых костюмах снимали вакуумным пылесосом с входной двери шаттла золотое великолепие, чтобы пленники челнока получили долгожданную свободу. Не то чтобы Кирк никому не доверял, однако лучше всё-таки немного перестраховаться, не находите? Даже он, человек, не падкий на деньги, ощущал странное чувство в груди, когда смотрел на шаттл, величественно сверкающий в огнях ангара.

Но даже капитан Кирк не смог сдержать удивления, когда дверь «Галилео» открылась и пассажиры челнока вышли наружу. Они выглядели так, словно побывали в жестокой потасовке. Ужасные царапины и раны покрывали их с ног до головы. Спок, казалось, пострадал меньше всех, но даже он заполучил зловещую зелёную полосу через всю щеку.

— Спок! Боунс! Что всё это значит?

— Она оказала отчаянное сопротивление при спасении, — просто сказал Спок, кивнув в сторону кошки, мурлыкавшей у него не руках.

Джиму больше нравились собаки, но и он должен был признать, что кошка была милой на вид. Он протянул руку, чтобы погладить существо, проявив тем самым со своей стороны жест уважения. Однако это было ошибкой. Изначально казавшееся внешне спокойным животное внезапно изогнулось, зашипело и попыталось оцарапать руку капитана — Кирк едва успел её отдёрнуть.

— Кажется, Спок здесь единственный, кого она уважает, — сухо заметил Маккой.

Затем Леонарду в голову пришла неплохая идея отпустить ещё несколько ироничных и забавных фраз по поводу неэмоциональных вулканцев и пушистых маленьких котятах, и он было уже открыл рот, чтобы высказать все свои замечания вслух, но потом доктор увидел, как его бесстрастный друг рассеянно поглаживает кошку по спине.

«Гладит, как триббла», — подумал Маккой, и его спонтанное желание подколоть первого офицера улетучилось.

— Хорошо, вы двое, — бросил он строго в сторону своих сослуживцев, — идите в медотсек. Одному только Богу известно, какая зараза притаилась под коготочками этого пушистика.

Когда Боунс проходил мимо Спока, кошка зацепила его лапой.

— И тебя я тоже проверю. — Он сердито посмотрел в её сторону. — Даже если мне придётся тебя связать!

Спок постарался изобразить на лице удивление.

— Это не понадобится, доктор, она будет послушной, — сказал он.

Маккой бросил скептический взгляд в сторону вулканца.

— Если я буду рядом, — добавил Спок.

— Я не против. Пошли.

Прожекторы работали во всю мощь, пока технические специалисты очищали шаттл от золотой пыли, и к тому времени, как спасательная команда покинула ангар, чуть ли не половина экипажа увидела позолоченный челнок и пришла от этого в восторг. На «Энтерпрайзе» не было камер хранения подходящего размера, и, когда всю золотую пыль наконец-то собрали пылесосами, в итоге вышло целых семь доверху полных небольших грузовых контейнеров, которые торжественно поместили на гауптвахту и приставили к ним двух парней в красном для охраны.

На самом деле, сквозь силовое поле гауптвахты ничего не возможно было разглядеть, однако это не помешало некоторым членам экипажа из чистого любопытства пройти мимо её дверей после окончания своей смены.

* * *

К тому моменту, когда капитан вернулся на мостик, кошка, освободившаяся от вирусов и тому подобного, однако не изменившая своим привычкам, удобно устроилась в командирском кресле. Она уже нашла себе новый дом, нашла и ясно дала понять, кто ей симпатичен, а кто — нет. И капитан Кирк явно был не в числе фаворитов. А также Сулу и Чехов. Ухура ей казалась немного забавной, или, точнее, кошку привлекали её блестящие серёжки (они так и не нашли общий язык по этому поводу), ещё ей нравился звук голоса Скотти по интеркому. Но всем было ясно, что кошка признавала своим настоящим хозяином только Спока, и капитан вместе с остальной частью мостика с тихим изумлением наблюдал, как их всегда обычно сдержанный первый офицер разрешал кошке запрыгивать к себе на колени и бегать по перилам мостика.

Джим знал, что подобное поведение было нарушением всевозможных правил и инструкций, в которых чётко говорилось, что животным не место на мостике.

Кошка должны была находиться в лаборатории, пока не появятся корабли-сборщики корпорации. Животное явно принадлежало кому-то с «Авроры», и её непременно должны были забрать родственники её бывшего хозяина. Но Кирка так удивило то, что его первый офицер буквально сроднился с кошкой, что у Джима просто язык не повернулся приказать убрать животное.

Капитан давно уже втайне думал, что в его вулканском друге было что-то родственное кошачьей природе.

— Как мы её назовём? — неожиданно спросила Ухура где-то за его спиной.

— Капсула, — предложил Сулу, — или Аврора.

— Золотинка? — сказал Чехов, пробежавшись взглядом по обзорному экрану.

— Спок, — сказал капитан, — она, кажется, признаёт своим хозяином только вас. Может, есть на примете подходящее вулканское имя?

Офицер по науке повернулся на стуле в сторону капитана, и кошка, стоявшая в это время на перилах, приняла этот жест как приглашение и без колебаний прыгнула к нему на колени. Вулканец мягко и твёрдо приподнял голову животного и стал изучать её внимательным взглядом. Белый. Чёрный. Пёстрые вибриссы.

— Пятнашка, — вполне серьёзно сказал он, к удивлению и восхищению смены альфа.

А уже через час после этого знаменательного события капитан краем уха слышал, как Чехов обсуждает с Сулу разные варианты того, как заманить Пятнашку в ближайший воздушный шлюз с помощью одной из серёжек Ухуры.

* * *

Орионец рассеянно ударил кулаком по ручке командирского кресла. У него жутко болела голова, и он винил в этом некачественный боланский эль. Ещё одним вариантом происхождения головной боли был хук правой, который он случайно пропустил во время «допроса» торговцев с Андоры.

По крайней мере, теперь андорианцы не были проблемой.

Единственное, что имело сейчас значение, — так это то, что, если ему улыбнётся удача, они быстро найдут золото, а потом продадут его, не без выгоды для себя, на большом рынке рабов, который откроется через неделю в одной из орионских колоний — тогда он сможет купить себе много зеленокожих танцовщиц и теллурских специй.

Но если информация, выбитая из андорианцев, была действительно правдивой и обещала богатую добычу, то за неё можно было получить гораздо больше, чем несколько сопливых орионских девчонок и горсть галлюциногенных контрабандных наркотиков.

Да он тогда сможет купить себе целую планету! И орионский рейдер без лишних колебаний устремился к обломкам «Авроры».

* * *

— Капитан, приборы показывают, что золотой пыли стало меньше по сравнению с первоначальным количеством.

Голос Спока звучал, как всегда, бесстрастно. Но даже одного взгляда в его сторону было достаточно, чтобы понять — первому помощнику вся эта ситуация была далеко не безразлична. Он сидел с прямой спиной и игнорировал попытки Пятнашки обратить на себя внимание. Старпом выглядел озадаченным и заинтригованным.

Джим Кирк озадаченно уставился на экран.

— Меньше? — спросил он удивлённо.

Золотое облако полностью закрывало собой обзорный экран. Никаких чужих кораблей или аномалий не наблюдалось.

— Как такое возможно?

— Неизвестно, капитан, — ответил Спок, активно работая за консолью. — Я перенастроил датчики, и они показывают, что золотая пыль не изменила общую массу, но часть её, похоже, чем-то экранирована от окружающего пространства.

— Спок, но ведь нет никаких признаков того, что что-то идёт не так, как надо, — сказал Джим, указывая рукой на облако.

В это время доктор Маккой вышел из дверей турболифта.

— Похоже, это происходит в удалённой от нас части обломков, капитан.

— Тогда давайте взглянем поближе, — сказал Джим. — Сулу, переместите корабль к источнику помех — на другую сторону облака.

Когда первые кадры изображения появились на обзорном экране, после того как корабль изменил местоположение, на первый взгляд, ничего не поменялось. Золотое облако выглядело точно так же, как и с другой стороны: те же обломки переборок вперемешку со звёздами, сверкающими на заднем плане. Но вдруг капитану показалось, что он заметил какой-то едва уловимый сдвиг, однако он поспешил списать этот эффект на обман зрения.

Спок нарушил молчание:

— Капитан, вы видите это? В верхнем левом углу обзорного экрана.

Джим Кирк прищурился. Там что-то было и одновременно — там не было ничего. Он мог видеть сквозь некое создание далёкие звёзды, и в то же время это нечто было живым, и сейчас оно прямо на глазах у удивлённых людей постепенно поглощало золотое облако — крупинку за крупинкой.

— Это медуза! — высказал свои предположения вслух доктор Маккой, наблюдая за тем, как создание мягко пульсирует, переливается всеми цветами радуги и растёт прямо на глазах.

— Спок, что это может быть? — спросил Кирк.

Спок сверился с данными научной станции.

— Неизвестно, капитан. Я просмотрел всю нашу базу данных, но компьютер не может его идентифицировать. — Он сделал паузу и добавил: — И я тоже не могу.

Спок сам был удивлен тем, что сказал, и тому, что потерпел неудачу в определении вида существа, даже не беря в расчёт то, что компьютеру с миллионами терабайт памяти это тоже не удалось.

— Выглядит живым, — сказал Кирк по дороге к научной станции. — Оно разумно?

Волна удивления окатила Маккоя в одну секунду. Он посмотрел на лицо Спока, у доктора даже бровь поползла вверх от удивления, а в голове, если быть честным до конца, пронеслась невероятная мысль: «Спок сейчас скажет капитану: «А теперь, Джим, откуда, чёрт возьми, я могу это знать?» Маккой ответил бы именно так при подобных обстоятельствах.

Но бровь стремительно вернулась на своё законное место, когда Спок сказал спокойным, ровным голосом:

— У меня нет ответа на ваш вопрос, капитан, я не знаю.

— Можете ли вы с ним как-то общаться? — упорствовал Кирк, много раз видевший, как Спок раньше творил подобные чудеса. Вулканец отвернулся от приборной консоли и устремил взгляд куда-то в пустоту.

— Я могу прикоснуться к его разуму на расстоянии.

Ещё до начала этого рискованного мероприятия Ухура приветствовала существо на всех языках, которые были известны компьютеру, и ещё на парочке других, которые знала только она. Нийота даже попробовала морзянку и телларитскую азбуку как раз перед тем, как Спок повернулся на стуле к консоли, глубоко вздохнул и, казалось, погрузился в транс.

В течение пяти напряжённых минут всё оставалось по-прежнему.

— Кэпитан! — внезапно закричал Чехов, указывая на обзорный экран. — Кажется, там что-то происходит.

Всем почудилось, что существо пришло в движение. Не в буквальном смысле, нет, однако его призрачная форма, казалось, несколько раз сократилась по всей длине, словно дрожь пробежала по всему телу гигантской медузы. Кирк с тревогой посмотрел на своего первого офицера. Вулканец сидел неподвижно, с плотно закрытыми глазами. Его тело вытянулось в струнку, мускулы свело судорогой, лицо было напряжено. Кирку было жаль, что он не мог попросить Спока прервать слияние разумов. Уже не в первый раз его друг был на грани потери рассудка, а он ничем не мог ему помочь.

Пятнашка, жалобно мяукая, ходила из стороны в сторону и тёрлась о ноги Спока.

— Кто-нибудь, уберите отсюда животное.

На лице Кирка отразилось беспокойство и разочарование — на самом деле, он не ожидал, что члены экипажа бросятся выполнять его просьбу.

Доктор Маккой, следивший за состоянием Спока с помощью медицинского трикодера, повернулся к капитану.

— Джим, ему хватит. Нужно немедленно разорвать связь.

Маккой даже не успел договорить своей реплики, как Спок вышел из транса и моргнул, он был бледен и, жадно хватая ртом воздух, устремил невидящий взгляд на лица окружающих его людей. К нему подошли капитан и доктор. Кирк положил руку на плечо вулканца и обнаружил, что ткань рубашки друга насквозь промокла от пота.

— Спок, как ты себя чувствуешь? — спросил Джим.

Вулканец прочистил горло, сфокусировал глаза на лице капитана, нахмурил брови и сказал всего одно слово:

— Голоден.

* * *

Существо двигалось медленно, неторопливо поглощая золотую пыль. Золотую пыль, которую добывали из недр астероидов шахтёры. Золотую пыль, которую недобросовестные горнодобывающие кампании извлекали на свет божий любыми доступными средствами и способами, в том числе и с помощью промышленных фазеров, на протяжении нескольких месяцев вгрызавшихся в недра планет и откалывавших от них огромные куски. Золотую пыль, из которой могли бы сделать изысканные кольца и заколки, разукрасить ею ногти или распылить на парики богатых красоток. Золотую пыль, заполнявшую трюмы несчастной «Авроры».

И прекрасный металл действительно пришёлся по вкусу существу.

Правда, среди амброзии попадались и куски чего-то другого, более грубого, что переварить было намного сложнее, но, вообще-то, вкусной еды было значительно больше, и создание поглощало с аппетитом всё подряд, уничтожая по пути пустые спасательные капсулы и металлические обломки — большие и малые.

* * *

Орионцы знали, что будут делать дальше — они подтолкнут драгоценный металл поближе к кораблю с помощью тягловых лучей.

Золото с уверенностью можно сравнить с огромным маяком, работающим в космосе и привлекающим к себе внимание джентльменов удачи или кораблей федерации, причём одни хотели заполучить добычу, другие — не дать им этого сделать. Орионские шаттлы были рассчитаны только на экипаж из двух человек и больше подходили для молниеносной атаки и не менее молниеносного отступления.

Орионцы решили, что будут затягивать золотую пыль прямо в грузовые отсеки корабля. Но, похоже, трюмы у них были небольшими по вместимости, а поскольку, по слухам, золота на Авроре было много, им пришлось полностью освободить от предметов мебели некоторые жилые каюты, а также захламленное грязное сырое помещение так называемой комнаты отдыха на тот случай, если грузовые отсеки не справятся с возложенной на них задачей.

А тем временем рейдеры шарили сенсорами в глубоком космосе. Они были почти на месте.

* * *

— Значит, это живое существо, — то ли сказал, то ли спросил Кирк, когда уселся поудобнее в кресло во главе стола для совещаний.

— Я думаю, что да, капитан, — ответил Спок, всё ещё не сводя глаз с нескольких кристаллов дилития, лежащих перед ним на столе. Он вопросительно поднял бровь в сторону Маккоя, когда тот в очередной раз начал сканировать его медицинским трикодером.

— Оно живое, — продолжил он, — и, похоже, обладает элементарными чувствами. Сейчас создание в активной фазе насыщения питательными веществами.

— Существо каким-то образом экранирует от нас поглощённый материал и, очевидно, отдавать его назад не собирается, — сказал Сулу.

— Вы знаете что-нибудь о мотивах этого создания: чего оно хочет, Спок? — спросил Кирк.

— Нет, капитан. Я не смог узнать ничего внятного из его разума во время контакта. Единственная мысль, которую мне удалось уловить, — это острый голод и желание скорейшего насыщения.

Сейчас Споку больше всего на свете хотелось есть, что являлось побочным эффектом от слияния разумов с существом, и ему было крайне тяжело удержаться от мысли наклониться к интеркому на столе и попросить кого-нибудь принести в комнату для совещаний большую миску аппетитного салата, но вместо этого он взял себя в руки с помощью специальных вулканских техник, подавил вселенское чувство голода и продолжил разговор:

— Это существо похоже на мутировавший «небесный кораблик», капитан. Обычно они обитают в атмосферах планет газовых гигантов, но, учитывая благоприятные обстоятельства, подобные создания могут выжить в глубоком космосе и разрастись до колоссальных размеров.

Кирк помассировал рукой висок. У него — надо же, вот сюрприз! — в голове медленно начинала пульсировать противная боль. Первостепенной задачей этой миссии была защита золота от всевозможных нежелательных гостей. Но капитан думал, что это будут либо орионские пираты, либо излишне любопытные личности или средства массовой информации, в крайнем случае — клингоны, жаждущие наград за небольшую авантюру во славу Империи. Он никак не ожидал, что им перейдёт дорогу живое существо, и Джим стал лихорадочно думать, что же ему со всем этим делать дальше.

Никто не настаивал на уничтожении существа. Оно было живым и, на первый взгляд, неопасным, к тому же сейчас в комнате для совещаний не было горячих голов — Чехова оставили следить за штурвалом. Все принялись усиленно раздумывать над альтернативными вариантами решения проблемы.

— Доктор Маккой, можете ли вы что-нибудь сделать, чтобы заставить существо отдать назад то, что оно уже съело?

Все моментально себе представили процесс, однако не без толики опасения — так ли это будет легко?

— Скотти, даже если бы у меня было в достаточном количестве нужное средство, чтобы осуществить вашу идею, у меня бы всё равно ничего не вышло: вы только посмотрите на размер этого существа. Я не могу дать никаких гарантий, что всё пройдёт гладко.

— Согласен с вами, доктор, — сказал Спок, в то время как Ухура про себя подсчитывала, сколько же раз за сегодня она услышала слово «согласен». И насчитала как минимум семь.

— Его физиология слишком отличается от нашей, чтобы предположить, будто способы лечения, срабатывающие на гуманоидах, помогут и в этом случае.

— Как насчет ещё одной попытки войти с ним в контакт?

Ухура задала вопрос, а потом пожалела, что сделала это, увидев встревоженный взгляд доктора Маккоя.

— Я имею в виду, сделать это с помощью «Энтерпрайза», — добавила она поспешно. — Возможно, какой-то электрический импульс или что-то ещё, о чем мы пока не думали. Возможно, мы могли бы использовать корабль, чтобы слегка подтолкнуть создание, заставив тем самым его обратить на нас внимание.

— Что, если существо захочет попробовать и нас на вкус и мы ему понравимся…

Спок сделал попытку направить разговор в нужное ему русло:

— Капитан, я хотел бы взять шаттл…

— Ох, дружище! — запротестовал Маккой, излишне эмоционально положив при этом трикодер на стол. — Опять двадцать пять! У вас, должно быть, самый запущенный комплекс мученика-спасителя, с которым мне когда-либо приходилось сталкиваться на практике, Спок.

— Боунс…

— Доктор, я…

— Я на полном серьёзе, Джим! — Маккой всё не унимался.

— Значит, мы оказались в безвыходной ситуации, мистер Спок, — добавил Скотти.

— Если мне удастся подойти ближе к существу, капитан, я мог бы стать…

— Закуской! — не выдержал Маккой.

— Господа!

От такой яростной перепалки у капитана ещё сильнее разболелась голова. Он бросил мимолетный взгляд на тройной монитор на столе. И увиденное его не обрадовало: пока они тут спорили в поте лица, в космосе осталось совсем мало крупинок золота, да и они готовились исчезнуть в утробе ненасытного гигантского существа. Создание уже успело поглотить большую часть металла и теперь раздулось до невероятных размеров. Все внутри него неспешно переливалось, и золото, поглощённое первым, — так, по крайней мере, капитану показалось, — постепенно утрачивало свой блеск. Очевидно, существо уже приступило к преобразованию материала в энергию. Если его догадки оправдаются, то, когда корабли Золотого запаса галактики наконец-то соизволят прилететь на место, всё, что в итоге предоставит им капитан, — это семь запечатанных грузовых контейнеров на гауптвахте.

Капитану оставалось только надеяться, что у корпорации имеется страховка от несчастных случаев и агент с воображением и чувством юмора.

* * *

Сущность поглотила практически всё, но голод никуда не пропал, ему хотелось ещё. Внезапно оно почуяло нечто лакомое совсем неподалёку. Это было сделано из невкусных вещей, не из тех, которые оно съело почти полностью, однако среди невкусного осталось ещё немного желанной еды, и, если бы у существа был рот, его бы свело в предвкушении скорого насыщения.

* * *

Орионец посмотрел на показания приборов, сердито выдал пару ругательств на нескольких орионских диалектах и добавил сверху ещё трёхэтажное проклятие на гиамонском.

На сенсорах прямо по курсу виднелся корабль, и его транспондер ясно дал понять орионцу, что это корабль Федерации. Хорошей новостью было то, что золото где-то рядом, и крейсер, очевидно, его охраняет. Зачем же ему тогда парить в пустом космосе, вдали от населённых планет? Также нечётко просматривалось что-то большое и массивное как раз неподалёку от корабля Федерации. Должно быть, это и было вожделенное золото.

Надо использовать маскировку по максимуму. Ту самую, которую тонкианцы украли у ромуланцев, а орионцы, в свою очередь, «позаимствовали» у тонкианцев — так называемый тонкианский эквивалент бартера. Действительно, это была кража чистейшей воды, но большой выгоды она не принесла: маскировкой пользовались нечасто. Она давала сильную нагрузку на двигатели и потребляла колоссальные объёмы топлива. Фактически пираты пользовались ей всего несколько раз, чтобы отпугнуть конкурентов из других орионских банд. Забавно было выходить из маскировки, двигаться в сторону намеченной жертвы, а затем в каких-то нескольких метрах от корабля противника снова бесследно исчезать.

Подобные манёвры никого не оставляли равнодушным. Незадачливые конкуренты попросту отступали.

Так что маскировочное устройство сегодня будет как раз кстати.

* * *

— Кэпитан, существо развернулось и направилось в нашу сторону.

Сообщение от Чехова, которое слышали все в комнате для совещаний, не было неожиданностью. Капитан приказал рулевому дать малый задний ход на импульсных двигателях, а затем старшие офицеры отправились на свои рабочие посты.

К тому времени, как двери турболифта открылись и выпустили всех на мостик, Чехов уже развернул корабль и ушёл в варп-один.

Существо, в свою очередь, не отставало и развило удивительную для своего размера скорость.

Кирк не успел сесть в командирское кресло, а двигатели уже разогнались до варп фактора три, но существо всё не отставало. Варп пять и семь не возымели должного эффекта, и, как только капитан начал не на шутку нервничать, существо наконец-то отстало. Кирк приказал снизить скорость до импульсной.

— Спок?

Вулканец выпрямился за своей консолью.

— Кажется, существо устало, — сказал он.

Даже мельком взглянув на обзорный экран, можно было убедиться в правдивости слов вулканца. По телу создания пробегали судороги, оно то уменьшалось, то значительно увеличивалось в размерах и в конце концов закрыло собой весь главный экран.

— Как вы думаете, что с ним, мистер Спок? — спросил Кирк.

После минутного молчания офицер по науке ответил:

— Представьте себе, капитан, что вы всю жизнь питались хлебом и водой, а потом вас угостили... — Он сделал паузу, пытаясь вспомнить, какую самую вкусную еду ему приходилось пробовать когда-либо, — ...большим куском аппетитного чизкейка.

— Вы имеете в виду, что существо объелось? — спросил доктор Маккой.

— Весьма меткое предположение, доктор, — ответил Спок, — и, возможно, правильное, я также думаю, что оно сейчас не очень хорошо себя чувствует.

— И что нам теперь делать? — спросил капитан.

— Учитывая скорость, с которой существо перемещалось в своём текущем состоянии, капитан, я бы предпочёл убраться отсюда как можно дальше.

* * *

Звездолёт пришёл в движение. Орионец задумался, почему именно сейчас звездолёт решил уйти в варп. Они обнаружили их корабль? Неужели элемент неожиданности безвозвратно потерян? Они были в режиме маскировки, и орионец уже в пятый раз проверял, всё ли в норме с устройством невидимости, параллельно задвигая на задний план своего сознания чувство липкой паранойи, периодически заползающее к нему в душу. При этом он не забывал бороться с мыслью о том, что он не может с точностью сказать: работает устройство или нет. Как они могли на сто процентов быть уверенными, что их никто не видит? Об этом мог им сказать только кто-то извне.

Сенсоры орионцев потеряли также из виду и другой объект, имеющий меньшую массу, именно его они считали золотом. Именно поэтому они обратили всё своё внимание на корабль федератов. Уж они-то точно знали, где находится драгоценный металл.

* * *

Существо чувствовало себя ужасно. Оно не могло даже пошевелиться, хотя золотая пыль в большом металлическом пузыре всё ещё манила его, однако вожделенная еда не стояла на месте, а стремительно двигалась от создания всё дальше и дальше. Сейчас это было уже не важно. Оно решило, что немного отдохнёт, а потом продолжит охоту. Создание могло с лёгкостью догнать корабль. А пока нужно переработать то, что было собрано ранее.

* * *

Ухура не поверила своим ушам.

— Капитан, я получаю входящее сообщение от орионского корабля, — доложила связистка.

Все на мостике напряжённо посмотрели в её сторону. Дав себе несколько секунд оценить такой неожиданный поворот событий и сделать из всего случившегося выводы: «Я знал, что что-то пойдёт не так», — подумал про себя капитан.

Джим ответил Нийоте:

— Включите только аудио сигнал.

— …мы орионский рейдер, находящийся в режиме невидимости между гондолами вашего двигателя. На каждую гондолу нацелено по одной фотонной торпеде, а третья — на ваши импульсные двигатели. Делайте то, что мы скажем, капитан, иначе ваш корабль будет уничтожен.

Кирк нажал на ручке кресла кнопку интеркома и связался с инженерным:

— Скотти, вы слышали то же, что и я?

— Похоже, капитан, они не блефуют и находятся именно там, где заявляют.

— Подтверждаю, капитан, — послышался голос Спока от научной станции. — Между гондолами варп-двигателя идёт большой выброс нейтрино. Там действительно находится чужой корабль в режиме невидимости.

— Чёрт.

* * *

Орионец снова начал повторять сообщение, глядя на обзорный экран, на котором красовалась белая громадина «Энтерпрайза», кораблик пиратов держал дистанцию и не отставал от него, точно приклеенный. Орионец вытер пот со лба рукавом куртки. Такие манёвры требовали абсолютной точности и стальных нервов. Он моргнул, прежде чем прочесть опознавательные знаки на борту звездолёта, и узнал их. Рейдер слышал раньше о звездолёте «Энтерпрайз», но в планы орионца не входил ни захват, ни, тем более, уничтожение корабля. Пусть этим занимается кто-нибудь другой, например, клингоны или ромуланцы.

Их интересовало только золото.

— Отдайте нам золото, которое вы собрали с обломков «Авроры», — сказал он, испытав небольшое затруднение с произношением земных названий.

— Мы не можем удовлетворить вашу просьбу, — сердито ответил командир серебряной леди.

Орионец слышал, что капитан «Энтерпрайза» — Джеймс Т. Кирк — обдумывает каждое сказанное слово. Ему нужно быть с ним осторожным.

— Ты лжешь, федерал! Нам известно, что золото у вас!

Кирк удивлённо поднял бровь, одновременно рассматривая в уме варианты выхода из ситуации. В этот раз он ответит противнику чистую правду. Раньше это срабатывало.

— Его нет… здесь, — наконец ответил он. — Оно… преследует нас.

— Вы его буксируете с помощью тяглового луча? — спросил орионец, параллельно указывая одному из своих людей проверить высказанные догадки. Подчинённый в ответ отрицательно покачал головой.

— Нет. Нет. Никаких тягловых лучей, — ответил Кирк.

— Наши сенсоры показывают, что у вас на корабле есть золото!

Это был блеф чистейшей воды. На самом деле, их сканеры были не настолько хороши. Но придумано было блестяще, решил орионец, когда Кирк ответил ему:

— Да, у нас кое-что имеется.

— Немедленно отдайте всё!

— Хорошо, — почти весело ответил капитан. — Пришлите нам координаты для отправки.

Джим немедленно связался с гауптвахтой и приказал службе безопасности отнести ящики с золотом в ближайшую транспортаторную.

— Но я должен кое о чём предупредить вас, — сказал Кирк орионцу, когда золото было отправлено на пиратский корабль, решив и дальше идти по программе «Честность — лучший сценарий». — Здесь недалеко находится существо, которое… съело почти всё золото и теперь преследует нас, чтобы забрать оставшееся.

Орионец прекрасно понял, что сказал Кирк, даже несмотря на сильное подспудное желание не поверить противнику на слово, потом он нахмурился и повернулся в сторону подчинённого, отвечающего за сенсоры. Член экипажа пробормотал что-то невразумительное и через несколько минут посмотрел на командира и недоуменно пожал плечами.

Тем временем на «Энтерпрайзе» Спок не на шутку встревожился, что бывало с ним крайне редко.

— Капитан, — сказал он после того, как удостоверился, что канал связи с чужим кораблём закрыт, — сущность снова развернулась в нашу сторону.

Сердце капитана на мгновение замерло, а по телу пробежала крупная дрожь, когда Спок добавил невероятно напряжённым голосом:

— И оно движется очень быстро.

— Сулу, варп фактор восемь! — приказал Кирк и добавил в интерком инженерному: — И я не шучу, Скотти! Нам нужна вся мощность, которую только можно выжать из двигателей!

* * *

«Энтерпрайз» исчез с обзорного экрана орионского корабля во вспышке радужного света. Разбойник понятия не имел, откуда взялся такой странный отсвет, да и вообще его это сейчас мало волновало. Добыть оставшуюся часть золота было для него важнее, сердце пирата возликовало от радости в тот момент, когда рейдер увидел на платформе транспортатора семь грузовых контейнеров, доверху полных золотой пылью. Орионец приказал выключить маскировку. Не нужно слишком перегружать двигатели. Они могут задействовать устройство позже, когда снова сядут на хвост «Энтерпрайзу». Жажда наживы полностью захватила сознание орионца, и он решил, что в следующий раз, когда они снова поймают «Энтерпрайз», он всё-таки решится и уничтожит его гондолы варп двигателя. Почему бы и нет?

* * *

Отдохнувшее существо теперь чувствовало себя значительно лучше. Сегодня с ним произошло много такого, о чём оно раньше и помыслить не могло, столько непривычных событий сразу. Кусочки металла проносились мимо него, исчезая из поля зрения, но не это было главное — главное было то, что один из больших железных пузырей всё ещё был на месте, правда, он необъяснимым образом изменился, но это не важно, главное, что он всё ещё хранил в себе немного той вкусной еды.

Существо снова ощутило неконтролируемый приступ голода. И со скоростью, от которой у незадачливого пирата буквально волосы на голове встали дыбом, устремилось к орионскому кораблю в предвкушении новой добычи.